Текст книги "Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди"

Автор книги: Федор Раззаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 145 (всего у книги 147 страниц)

На Г. А. это произвело впечатление – он слышал мой голос, доносившийся из-за кулис: "Мне очень понравился ваш монолог, Олег! Это талантливо! И главное, мотивировки верные".

После репетиции я просил у Малыша прощения…"

В тот же день Владимир Высоцкий был в гостях у своей знакомой Т. Кормушиной, где помимо него собрались еще несколько человек. Естественно, не обошлось без песен Высоцкого, которые тот разрешил записать на магнитофон. В тот вечер он исполнил их около десятка, причем одну из них гости слышали впервые. Это была песня "Прерванный полет" ("Кто-то высмотрел плод, что неспел…"), которую Высоцкий написал для фильма "Бегство мистера Мак-Кинли". Вообще к этой ленте он написал 9 песен, однако львиная доля их либо вообще не попадет в окончательную редакцию ленты, либо будет исполнена в урезанном виде. Последняя участь постигла и песню "Прерванный полет".

И еще одно событие, датированное 25 декабря, стоит отметить: телевизионный семейно-творческий дуэт в лице Владимира Ворошилова и Натальи Стеценко "родил" на свет новую телепередачу, которой в будущем суждено будет стать одной из самых популярных – "Что? Где? Когда?".

Владимир Ворошилов некоторое время работал на театральном поприще (был художником-постановщиком в театре), но в 1967 году перешел на ЦТ, где стал одним из создателей и ведущим передачи "Аукцион", посредством которой "Союзторгреклама" пыталась убедить покупателей в необходимости приобретать те или иные товары отечественного производства. За короткий срок передача стала популярной у зрителей. Однако ее пятый выпуск стал роковым, поскольку сразу после него Ворошилова вышибли с телевидения, что называется, с треском. А произошло следующее. В том выпуске он разрешил гостю передачи – министру рыбной промышленности – провести живой эксперимент: министр самолично закатал в одну из консервных банок то ли с килькой, то ли со шпротами янтарное ожерелье, клятвенно пообещав телезрителям, что завтра же этот сюрприз поступит в продажу. Эту передачу, на горе ей, увидел главный идеолог Михаил Суслов, который чрезвычайно возмутился эпизодом с ожерельем: он посчитал, что за рубежом могут, чего доброго, решить, что в Советском Союзе продукты такого качества, что без "сюрпризов" их продать невозможно. Короче, после его звонка на ТВ Ворошилова выгнали, а передачу закрыли. Чуть позже над талантливым ведущим все-таки сжалились и вернули на ТВ, правда, переведя за штат и строго-настрого запретив появляться на экране. В итоге в течение нескольких лет Ворошилов занимался режиссированием и озвучанием передачи "А ну-ка, парни!".

Что касается Натальи Стеценко, то она познакомилась с Ворошиловым благодаря все тому же "Аукциону": работала там главным редактором. На тот момент она была замужем и воспитывала 3-летнего сына Бориса. Однако с середины 70-х Стеценко развелась с первым мужем и стала женой Ворошилова. Вскоре после этого и появилось на свет их совместное детище – "Что? Где? Когда?".

Первоначальный вариант популярной передачи был весьма далек от нынешнего. В том выпуске, который снимался 25 декабря 1974 года, в роли "знатоков" выступали две столичные семьи, проживавшие в одном из домов на набережной Тараса Шевченко. Ворошилов и Стеценко придумали сюжет таким образом, что обе семьи, обложившись всевозможными справочниками и энциклопедиями, в течение часа отвечали на вопросы телезрителей, которые им зачитывались Ворошиловым из писем. При этом создавался эффект прямого эфира: "знатоки" имели право бегать к соседям за подсказками, и камера все это фиксировала. Однако общий гвалт и суета, царившие на съемках, создали такое впечатление, будто все происходит не иначе, как в сумасшедшем доме. Короче, передача полностью провалилась. Говорят, от позора и разочарования, постигшего его на записи передачи, Ворошилов спрятался на чердаке дома, где велись съемки, и не выходил до тех пор, пока съемочная группа не уехала в Останкино. Однако уже на следующий день Ворошилов случайно зайдет в магазин "Малыш" и взор его наткнется на игрушку "Рулетка" (всадник на лошади прыгает через барьер). И в голову ведущего придут сразу две идеи: использовать "рулетку" в качестве указателя писем, а вместо семей приглашать в качестве "знатоков" студентов.

В четверг, 26 декабря, во МХАТе состоялась сдача "Медной бабушки" высокому начальству. Начальников съехалась туча: были заместитель министра культуры, начальник Главка, кто-то из Главлита и другие высокопоставленные лица. Все указывало на то, что сдача будет непростой. Однако скандала не вышло. Уже после окончания первого действия высокие гости вкупе с постановщиками спектакля вместе распивали чаек, а когда спектакль наконец закончился, только представитель Главлита – некий Фомичев – стал "катить бочку" на создателей спектакля. В некоторых местах пьесы он обнаружил явные ассоциации с сегодняшним временем (якобы под Пушкиным подразумевался Солженицын) и пытался найти разъяснение у автора пьесы Леонида Зорина. Но эта полемика длилась недолго, и в итоге Фомичев заявил, что Главлит резервирует за собой право "еще покопаться в тексте". О том, как события развивались дальше, я расскажу чуть позже, а пока продолжим знакомство с другими событиями декабря.

Не утихает скандал вокруг интервью гроссмейстера Виктора Корчного югославскому агентству ТАНЮГ, которое он дал еще в начале декабря. 12 декабря в газете "Советский спорт" появились краткие выдержки из этого интервью, после чего спокойствие Корчного кончилось. Ему домой стали звонить неизвестные люди, которые обзывали его нехорошими словами и грозили скорой расправой. Так и говорили: "Жидовская морда, готовься к самому худшему! За нашего русского парня Карпова мы тебя по стенке размажем!" Но Корчной испугался не этих угроз, а того, что отныне ему перекроют все пути не только на международную, но и на внутреннюю арену. Это стало понятно после 22 декабря, когда в том же "Советском спорте" появился "подвал" – подборка писем от возмущенных читателей под хлестким заголовком "Не спортивно, гроссмейстер!". Чтобы хоть как-то сгладить ситуацию, Корчной в соавторстве с В. Васильевым написал короткое, из 62 слов, покаянное письмо в редакцию "Советского спорта", где сожалел о своем интервью, которое дал в состоянии большого нервного напряжения после матча. Но этот ход не помог: наверху уже всерьез обиделись на гроссмейстера. Поэтому за публикацию письма Корчного главреду "Спорта" объявили выговор.

27 декабря популярного киноартиста Бориса Сичкина выпустили из тамбовской тюрьмы. Как мы помним, попал он туда еще в октябре прошлого года по обвинению в участии в "левых" концертах. Однако доказать этот факт на суде следователи так и не сумели. Как пишет сам Сичкин, "следствие пыталось доказать, что мои концерты были не сольными, а смешанными, что я якобы получал незаконно деньги и похитил у государства много тысяч рублей. Нелепость ситуации заключалась в том, что, если бы даже следствие оказалось право – это было бы не хищение, а переплата со стороны филармонии. И нести ответственность может только должностное лицо, допустившее это.

Однако на суде выяснилось, что я действительно давал сольные концерты в двух отделениях, а получал как за одно концертное отделение в размере 17 рублей. Так что мне не переплатили, а, наоборот, недоплатили…"

В итоге уголовные дела Бориса Сичкина и его подельника Эдуарда Смольного были отправлены на доследование в Верховную прокуратуру РСФСР, а самих подследственных отпустили. Однако за день до освобождения один из работников тюремной администрации по секрету сообщил им, что против них готовится провокация, которая позволит задержать их в тюрьме еще на какой-то срок, правда по статье за хулиганство. Сичкина после этого охватила паника, а вот Смольный не растерялся и разработал контрмеры против провокаторов. Через того же человека, который предупредил их об опасности, он передал своим друзьям на воле просьбу явиться к назначенному часу к тюрьме. В итоге явилось несколько десятков человек. Когда освобожденные вышли за тюремные ворота, они быстро прошмыгнули в эту толпу и с ее помощью добрались до поджидавшей их машины. Петляя по городу, та в конце концов привезла их в один из домов, где бывших арестантов ждал роскошный ужин. Но детектив на этом не закончился. Вот как об этом вспоминает Б. Сичкин:

"Поезд на Москву из Тамбова уходил около двенадцати ночи. Опасность для нас еще не миновала. Дальнейший план был такой. Человек покупает нам два билета на Москву в купейный вагон. Мы приезжаем на вокзал за семь минут до отхода поезда: После того как поезд трогается, мы бежим во всю прыть и вскакиваем на ходу в вагон, влезаем в купе и закрываемся, а дальше у Смольного разные цепи, приспособления, чтобы дверь никто не мог открыть. Разве что взорвать. Так мы ехали всю ночь до Москвы и не были уверены, что опасность миновала. На вокзале в Москве нас встретили многие наши знакомые, и мы успокоились…"

В тот день, когда освободили Бориса Сичкина – 27 декабря, – другого человека, наоборот, арестовали. Речь идет о видном диссиденте Сергее Ковалеве, который являлся одним из самых активных создателей и распространителей крамольной "Хроники текущих событий". Стоит отметить, что еще за несколько дней до ареста Ковалев уже знал о своей участи. 23 декабря в его доме чекисты произвели обыск, а три дня спустя его коллега по диссидентской деятельности Юлий Даниэль назвал конкретную дату ареста – 27 декабря. Единственное, что было неизвестно, – в какое именно время произойдет арест. Оказалось, что утром. Накануне перед этим Ковалев был в гостях у Андрея Сахарова, где провел несколько часов. Как будет вспоминать сам Сахаров, Ковалев пришел к ним поздно и попросил хозяйку – Елену Боннэр – налить ему щей. При этом сказал: "Дай напоследок щец похлебать". Около трех часов утра он ушел. Дома его и взяли.

В те дни новым начальником Первого Главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) был назначен Владимир Крючков. С новым назначенцем должен был лично побеседовать Брежнев. На календаре был понедельник, 30 декабря. Далее послушаем рассказ самого В. Крючкова:

"Брежнев принял меня в своем рабочем кабинете в Кремле. Там же был и Андропов. Перед беседой Юрий Владимирович предупредил меня, чтобы я не очень удивлялся, если генсек покажется мне не в форме, главное, мол, говорить погромче и не переспрашивать, если что трудно будет разобрать в его словах. Так что в Кремль я прибыл уже подготовленным. Но то, что я увидел, превзошло все мои ожидания. За столом сидел совершенно больной человек, который с большим трудом поднялся, чтобы поздороваться со мной, и долго не мог отдышаться, когда после этого буквально рухнул обратно в кресло. Андропов громким голосом представил меня. Брежнев в ответ только и сказал: "Что ж, будем решать". Я произнес несколько слов в порядке заверений, и на этом официальная часть процедуры была закончена. Прощаясь, Леонид Ильич снова кое-как встал, обнял меня, пожелал всего доброго и даже почему-то прослезился…"

Спустя примерно час, когда Крючков и Андропов вернулись в КГБ, последнему в кабинет позвонил секретарь ЦК Устинов. Он хотел поговорить с шефом КГБ о здоровье Брежнева: мол, тот настолько плох, что это становится все труднее скрывать от общественности. Андропов согласился с Устиновым: "Да, ты прав. Надо попробовать как-то мягко навести Брежнева на мысль о том, что ему полезней будет уйти на покой". Однако из этой затеи тогда так ничего и не выйдет: Брежнев сумеет взять себя в руки и с помощью кудесников из 4-го Управления Минздрава вновь обретет силы, пусть и не былые, но вполне достаточные для того, чтобы удержаться в кресле генсека еще на несколько лет.

30 декабря в Театре на Таганке должна была состояться читка пьесы "Мастер и Маргарита" Михаила Булгакова. На нее явилась чуть ли не вся труппа – 49 человек. Однако главреж Юрий Любимов читку внезапно отменил: мол, плохо себя чувствую. Тогда было решено устроить прощание со старым годом. Актеры вкупе с присоединившимися к ним рабочими в количестве 20 человек расставили столы и выставили на них разную снедь: шампанское, фрукты, пирожные плюс чай. По ходу дела пиршество внезапно перешло в творческое собрание, на котором каждый норовил высказать наболевшее. К примеру, Любимов долго говорил о внутренней дисциплине в театре, сетовал на то, что не все актеры до конца понимают стоящие перед ними задачи. Актеры слушали своего вожака не перебивая, но едва он закончил, как начался форменный крик и ор. Леонид Филатов обвинял директора театра Николая Дупака в плохом администрировании, а Готлиб Ронинсон бросил упрек самому Любимову: дескать, вы сами, Юрий Петрович, в последнее время задаете тон грубости и неуважения. Зинаида Славина попыталась призвать своих коллег быть справедливыми, но ее тут же одернули другие актрисы – мол, молчи, Зинка, у тебя роли, тебе легко и т. д. Короче, повеселились на славу.

В тот же день в Театральном училище имени Щукина студенты 4-го курса играли премьеру – свой дипломный спектакль "Ромео и Джульетта". В главных ролях были заняты Владимир Вихров и Елена Коренева. Остальные роли достались Екатерине Граббе (Кормилица), Юрию Афанасьеву (Меркуццио), Вадиму Борисову (Бенволио), Юрию Беляеву (Капулетти), Андрею Градову (Парис) и др. Как напишет позднее Е. Коренева, "спектакль "Ромео и Джульетта" стал событием как для курса, так и для училища. О нем даже появились заметки в газетах, думаю заслуженно. Однако наш курс был отмечен странным роком – самое большое количество ранних смертей выделяло его из всех других наборов. Умер Юра Афанасьев – мой Меркуццио, умерла Катя Граббе – моя Кормилица… Трагически оборвалась жизнь хорошенькой и веселой Тани Красусской, Юры Черногорова, Сережи Абрамкина… В тридцать три года умерла моя подруга Света Переладова…"

Однако в том декабре 74-го все перечисленные люди еще живы, молоды, счастливы, полны самых смелых надежд и планов.

Во вторник, 31 декабря, Евгений Петросян в последний раз вышел на эстрадную площадку в роли конферансье, после чего его карьера в этом жанре завершилась (длилась она 12 лет). С Нового года он окончательно и бесповоротно ушел в речевой жанр, хотя были люди, которые настоятельно советовали ему не делать этого: дескать, нельзя бросать надежно освоенное дело. "Пропадешь в другом качестве, это рискованный шаг". К примеру, замдиректора ГЦКЗ "Россия" Л. Фельдман не скрывал своего траура: "Ты же ведешь все лучшие концерты в нашем зале! Неужели тебе этого мало?!" И все же у Петросяна хватило смелости не прислушаться к этим советам. В итоге, наша эстрада приобрела еще одного талантливого юмориста, коих в те годы, кстати, в нашей стране было не так уж и много.

Кстати, выступив с последним конферансом, Петросян отправился в одно из столичных увеселительных заведений, где в кругу своих коллег и справил наступление Нового года. Поднимая с боем курантов бокал с шампанским, Петросян загадал, чтобы наступающий год непременно принес ему успех в новом для него деле.

Другая наша звезда – Аркадий Райкин – встречал Новый год в доме своего московского друга Кассиля. Как пишет дочь великого сатирика Екатерина Райкина, "было, как всегда, весело, вкусно, уютно, с лотереей, с интересными людьми, с интересными забавами, смешными рассказами, с надеждами, как всегда, устремленными в новый год…"

Вместе с Райкиным там же была и его супруга Рома, которая так же, как и все, поднимала бокалы за счастье в наступающем году. Увы, эти надежды не оправдаются: спустя несколько дней ее сразит тяжелейший инсульт.

Не знает своего будущего и звезда советского кинематографа Любовь Орлова, которая волею судьбы встречает свой последний Новый год в жизни. Врачи обнаружили у нее рак, и в сентябре Орлова легла в больницу. Однако совершить чудо врачам не удалось – болезнь прогрессировала. Понимая, что дни Орловой сочтены, врачи "кремлевки" разрешили ей последний в жизни Новый год встретить дома, а 1 января она должна была вернуться. Как пишет Д. Щеглов, "она многим звонила в тот последний вечер уходящего года. Поздравляла, говорила, что чувствует себя сносно, что, скорее всего, в январе поживет пару недель во Внуково – только ненадолго заедет в больницу.

Никто за все время болезни Орловой не мог вспомнить, чтобы она хоть раз пожаловалась на боль. Словно боли не было вовсе, или это сама болезнь действовала с деликатной разрушительностью, присущей смерти.

Без одной минуты до Нового года Орлова и Александров вышли из дома (они жили на улице Горького, в доме, под окнами которого нынче расположен "Макдоналдс". – Ф. Р.). Все как обычно, кроме одного. Это был первый Новый год, который они встречали не во Внуково…

В ту ночь в Москве валил густой снег, было нехолодно. Дойдя до "Метрополя", Орлова и Александров вернулись по другой стороне улицы Горького и до двух часов ночи гуляли по Тверскому бульвару. Это была очень тихая и очень медленная прогулка. Им было что вспомнить в ту снежную ночь и что сказать друг другу…"

Во второй половине декабря в столичных кинотеатрах состоялось несколько премьер: с 16-го начал демонстрироваться детский фильм Эдуарда Гаврилова "Кыш и Два портфеля" с участием Андрея Кондратьева, Леонида Куравлева и др.; 23-го – "Соленый пес" Николая Кошелева, в ролях Владимир Меньшов, Татьяна Шестакова и др.; 30-го – "Последняя встреча" Бориса Бунеева, где снялись Геннадий Сайфулин, Владимир Меньшов и др.

Кино по ТВ: "Северный вариант" (премьера т/ф), "Барьер неизвестности" (17-го), "Мы – русский народ" (18-19-го), "Странные взрослые" (премьера т/ф), "Нагая пастушка" (ЧССР) (21-го), "Веселые ребята", "Самолет уходит в 9", "Мама вышла замуж" (22-го), "Большая перемена" (24-27-го), "Морские ворота" (премьера т/ф 25-го), "Карнавальная ночь" (27-го), "Волшебная лампа Аладдина" (28-го), "В лазоревой степи", "Общая стена", "Здравствуй, сосед!" (премьера к/м), "Похищенный" (ГДР, 29-го), "Горя бояться – счастья не видать" (премьера т/ф 30-31-го), "Ура! У нас каникулы!" (впервые по ТВ), "Лев Гурыч Синичкин" (премьера т/ф 31-го) и др.

Другие передачи по ТВ: "Утренняя почта" (21-го, 28-го), "Кабачок "13 стульев" (21-го, 31-го), "Свой остров" (премьера спектакля театра "Современник" (23-го), "А ну-ка, девушки!" (30-го), "Проснись и пой" (премьера спектакля Театра сатиры 30-го), "Огни цирка" (31-го) и др.

Премьеры в театрах: 19-го – в Театре имени Вахтангова был показан спектакль "Театральная фантазия"; 24-го в драмтеатре имени Станиславского – "Стрепетова" с Риммой Быковой в главной роли; 26-го в "Современнике" – "Из записок Лопатина", в ролях Валентин Гафт, Марина Неелова, Константин Райкин, Олег Даль и др.

Из эстрадных представлений выделю следующие: 21-22-го в "Октябре" выступает азербайджанский соловей Полад Бюль-Бюль оглы; 22-23-го во Дворце спорта в Лужниках – соловей из Югославии Джордже Марьянович; 22-го в ЦДКЖ поет Нина Дорда; 24-30-го в ресторане "Колос" на ВДНХ выступает ВИА "Музыка"; 30-31-го в ГЦКЗ "Россия" прошли сборные концерты с участием Мариса Лиепы, Иосифа Кобзона, Геннадия Хазанова и др.

Новинки фирмы грамзаписи "Мелодия": твердые миньоны – "Поет ВИА "Самоцветы" с песнями: "Синица" (Ю. Петерсон – М. Пляцковский), "На земле живет любовь", "Пойду ль, выйду ль я", "Ивушка" (русс. нар. песни); "Песни Ары Бабаджаняна": "Ты идешь" ("Галис ее") (К. Орбелян – Л. Дурян) – поет Ара Бабаджанян, "Шум берез слышу" (К. Орбелян – В. Лазарев) – Галина Ненашева, "Моя любовь" (О. Гукасян) – Г. Григорян, "Слова любви" (А. Бабаджанян – А. Дмоховский) – Вадим Мулерман; "Валерий Ободзинский поет песни Никиты Богословского": "Пойми меня" (И. Кохановский), "Вечный вальс" (И. Кохановский), "Я ревную тебя" (А. Поперечный), "Наказание мое" (И. Кохановский).

Диски-гиганты – "Любовь – огромная страна" (ВИА "Веселые ребята") с песнями: "Любовь – огромная страна" (Б. Рычков – Л. Дербенев), "Я к тебе не подойду" (Д. Тухманов – Л. Дербенев, И. Шаферан), "Отчего" (Ю. Антонов – Т. Сашко), "Вечная весна" (Д. Тухманов – И. Шаферан), "Что такого" (П. Слободкин – Л. Дербенев), "Это Москва" (Д. Тухманов – Л. Дербенев, И. Шаферан), "Наша песня" (В. Гамалия – М. Танич), "Качели" (С. Дьячков – Л. Дербенев), "А мне-то зачем" (П. Слободкин – Л. Дербенев), "Скорый поезд" (Д. Тухманов – В. Харитонов), "Всегда вдали" (Е. Адлер – Л. Дербенев).

Из новинок зарубежной эстрады выделю следующие пластинки: третий миньон группы "Битлз" с песнями из альбома 1970 года "Let it be": "Пусть будет так", "Через Вселенную", "Я, мне, мое"; первый в Союзе миньон глэмовой рок-группы "Свит" ("Sweet") с песнями из альбома 1971 года "Fanny how Sweet": "Чоп-чоп" (Чин-Чэпмэн), "Мечты" (Себастьян), "Много смеха" (Чин-Чэпмэн), "Джинни" (Корнелли). Причем на пластинке название группы указано не было, там значилось: "вокально-инструментальный ансамбль" (Англия). Точно так же была зашифрована и другая английская рок-группа – "Ти Рекс" во главе с Марком Воланом, первая пластинка которой в Союзе тоже была издана в декабре. На ней были представлены четыре песни: "Горячая любовь", "Я все еще жду тебя", "Давай потанцуем", "Чигги-чи-пи, чип-чип".

В журнале "Кругозор" (№ 12) была помещена пластинка с тремя песнями экс-битла Джорджа Харрисса в исполнении автора: "Мой повелитель", "Ожидание", "Бангладеш".

Советские исполнители были представлены любимцем женщин певцом Сергеем Захаровым.

Романовская свадьба

В 1974 году 1-й секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Романов выдал замуж свою вторую дочь. Свадьба состоялась в узком семейном кругу на государственной даче "Левашово", где по традиции жили первые секретари обкома КПСС, начиная с А. Жданова. Однако буквально через несколько дней на Запад ушла целенаправленная дезинформация, в которой сообщалось, что свадьба романовской дочери была сыграна… в Таврическом дворце и что якобы отец дочери затребовал из Эрмитажа императорские сервизы. В "дезе" также сообщалось, что во время застолья часть гостей упилась настолько, что принялась крушить бесценные сервизы, из-за чего часть их была безнадежно искалечена. Короче, не свадьба, а форменная вакханалия.

По слухам, эту дезинформацию состряпали в КГБ с целью компрометации Романова. Тот с некоторого времени стал считаться одной из наиболее перспективных кандидатур на смену стремительно теряющему здоровье Брежневу, а Андропов этого явно не хотел. По его указке якобы и была осуществлена операция "Свадьба". Спустя несколько лет, когда Романов всерьез будет претендовать на кресло генсека, эта "деза" вновь будет извлечена на свет и сослужит хорошую службу противникам ленинградского руководителя.

Конец порнодельца

Самое громкое преступление 1974 года было раскрыто случайно. В нем был замешан 45-летний доктор филологических наук, американист, старший научный сотрудник ИМЛИ. Этот мужчина был, что называется, большой "ходок", то бишь бабник. Причем любовниц он предпочитал иметь гораздо моложе себя, иногда это были школьницы. Каждую свою пассию он приводил домой и любил снимать свои любовные игры на видео, которое тогда было большой редкостью. Но филолог часто выезжал за рубеж, поэтому мог себе позволить иметь видеокамеру и пленки к ней. Потом эти фильмы он крутил своим знакомым, среди которых были люди весьма высокопоставленные. Сеансы были платные. Самым кассовым фильмом в его коллекции пользовалась лента "Катя и водопроводчик" – ее гости просили ставить, чаще всего.

Со своими любовницами филолог обычно знакомился либо на улице, либо через своего приятеля-сутенера, который имел связи в самом популярном заведении столицы – кафе "Метелица", где любила "клубиться" тогдашняя молодежь. Сутенер, кстати, тоже иногда участвовал в качестве актера в порнофильмах филолога. Их содружество продолжалось в течение нескольких лет и могло длиться до бесконечности, если бы не случайность.

В 74-м очередной любовницей филолога стала ученица 10-го класса одной из московских школ. Девушка согласилась приходить на квартиру к филологу только по причине его тугого кошелька – всем своим любовницам американист делал дорогие подарки, которые тоже привозил из-за "бугра". Когда филолог предложил школьнице сняться на видео, отказа тоже не последовало. Более того, девушка даже обрадовалась такому предложению, поскольку давно мечтала попробовать себя в роли артистки. В итоге филолог снял с участием девушки очередной фильм, который затмил даже "Катю и водопроводчика". Но именно этой девушке предстояло стать последней жертвой порнодельца. Как-то вечером филолог позвонил школьнице домой, чтобы договориться об очередной встрече. Трубку на другом конце провода взяла мать девушки, голос которой был очень похож на дочерний. Короче, филолог спутал мать с дочерью и назначил ей встречу завтра в центре Москвы. Заинтригованная этим разговором, женщина решила разузнать, с кем это водит шашни ее несовершеннолетняя дочь. Причем на эту встречу женщина поехала не одна, а прихватила с собой одного из своих знакомых. Когда же она увидела, с кем встречается ее дочь, она воспылала таким гневом к развратнику, что задержала его и препроводила прямиком в милицию. Туда же вскоре была вызвана и дочь.

В милиции поначалу как-то вяло отреагировали на этот инцидент, увидев в нем пусть и необычный, но все-таки банальный случай совращения зрелым мужчиной несовершеннолетней девушки. Но когда школьница стала рассказывать о том, в каких "играх" под видеокамеру заставлял ее участвовать филолог, даже у видавших виды милиционеров волосы зашевелились на головах. А уж когда они провели обыск на квартире американиста и обнаружили у него с десяток порнографических кассет собственного изготовления, тут уж во-о-обще… Скандал вышел грандиозный. Филолога исключили из рядов КПСС, с позором изгнали из именитого института. Потом был суд, на котором филолог взял всю вину на себя, не выдав никого из тех высокопоставленных деятелей, кто любил посещать его порносеансы. Деятели такое благородство без внимания не оставили: порноделец отделался условным наказанием и зачислением на работу в другой институт. А вот приятель филолога из "Метелицы" пошел иным путем: он рассказал суду об одном из высоких зрителей, участвовавших в просмотрах порнокассет – видном деятеле Союза писателей СССР. В итоге подсудимого объявили сумасшедшим и упрятали в психушку. Там он и умер спустя несколько лет. На его смерть сам Иосиф Бродский написал стихотворение.