Текст книги ""Фантастика 2025-141". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Егор Петров

Ep. 41. Как правильно подкатывать

– А ты же когда-нибудь бывал на нашей ярмарке, да? – спросила Инна, выкручивая руль.

Сидя рядом с капитаншей в ее четырехколесном корабле, я не переставал дивиться ее бодрости. Честно, после наших дневных приключений в школьной душевой я думал, что остаток своего внезапного выходного она захочет провести в кровати, глядя на экран и поедая какие-нибудь вкусняшки вместе со мной – благо, сегодня нам было где. Когда после бассейна я пришел домой, на столе в гостиной обнаружилась записка от моей управляющей, сообщившей, что она у подруги, а обед на плите. Иными словами, стадия ремиссии уже началась. А раз Полине стало легче и она отправилась погулять, этим надо было воспользоваться – тем более моя девушка заслужила хороший отдых. Так что я написал Инне, что дом в моем полном распоряжении, а я – в ее, если ей угодно.

Моя спортсменка прилетела меньше чем через полчаса и с порога жадно набросилась на меня, словно собираясь за этот день натрахаться на целый месяц. После чего хорошенько отстонала в моей спальне, уже не боясь покачнуть чье-то ментальное здоровье своим блаженством. А затем некоторое время мы просто лежали и обнимались, не спеша никуда. Но когда я собрался предложить какое-нибудь кино на вечер, капитанша приподнялась на локотке и залихватски прищурилась.

– А теперь, – сообщила она тоном, каким обычно брала меня на абордаж, – поехали на Карповскую ярмарку!..

О, эта ярмарка, традиционно проходившая с середины декабря по середину января, была одним из самых ярких городских событий зимы – и одним из моих самых любимых детских воспоминаний. Каждый год, пока жили здесь, мы ходили туда с родителями – покупали праздничные сувениры, пробовали сладости, слушали уличных музыкантов и много фотографировались. В памяти до сих пор остались развешанные по деревьям гирлянды, рождественские мелодии в воздухе и куча разноцветных палаток со всякими вкусностями – гуляя среди всего этого великолепия рядом с родителями, я всегда чувствовал себя своим: нужным, любимым, особенным…

Однако в прошлом году я обходил ярмарку стороной. Слышал музыку, видел, как сияют огни, но не сворачивал к ним. Как бы вкусно ни тянуло сахарной ватой или горячими сосисками, как бы громко ни гудела толпа, там легко почувствовать себя одиноким – особенно, когда все вокруг с семьей. Зато сейчас со мной была моя супергорячая, суперклассная девушка, с которой, припарковавшись, мы с удовольствием пересекли яркие ярмарочные ворота и влились в наряженную толпу.

Казалось, здесь сегодня полгорода – так много народа толкалось вокруг, голодно двигаясь от прилавка к прилавку.

– Ну, с чего начнем? – спросила Инна, деловито оглядываясь по сторонам. – Жареные каштаны? Пастила? Сырная лавка?.. Пробовал когда-нибудь сыр с клюквой?

Запахи дразнили со всех сторон. Мы словно очутились в настоящем гастрономическом царстве – этаком раю для гурмана, где за один заход можно оценить кухни всех народов мира. Где-то варили глинтвейн, где-то на углях жарили рыбку, где-то на вертеле крутили рульку. Самой большой проблемой здесь был желудок, который надо умудриться растянуть так, чтобы влезло все. Ну а другой проблемой были очереди, порой очень длинные. Например, очередь к немецким сосискам начиналась чуть ли не у входа на ярмарку. Я даже немного расстроился – запах оттуда казался самым аппетитным.

– Это хочешь? – угадала моя капитанша. – Сейчас достану!

– Да тут стоять не меньше получаса.

– Это им. А нам с тобой нет, – лихо заявила она. – Сейчас все организую!

И со всей уверенностью повела меня мимо толпы. Как выяснилось, в палатке работала сестра одной из ее волейболисток и, весело перекинувшись с нами парой слов, дала нам на картонных тарелочках две порции карривурста, обильно политых сверху горчицей и кетчупом. Очередь проводила добычу в наших руках завистливыми взглядами – мол, вот мажоры. Нет, просто самый обычный блат – оставалось только порадоваться, что у меня он есть. И есть такая чудесная девушка, готовая не только отлюбить, но и накормить.

Следом мы попробовали и жареные каштаны, и сыр с клюквой, и даже корейские пирожки на пару. И хотя глазами я бы ел и больше, мой желудок вскоре объявил перерыв.

– А теперь, – заявила Инна, когда мы немного погуляли среди сувенирных лавок, рассматривая поделки местных мастеров, – пойдем на каток!..

Большая площадь неподалеку, где летом стояли столики кафе, сейчас была залита льдом, по которому в коротких курточках и ярких спортивных лосинах ловко порхали туда-сюда карповские красотки. В принципе, зимой каток вполне мог заменить пляж – с учетом того, как плотно здесь обтянуты женские бедра и попки. Да и ножки на коньках смотрелись не менее стройно, чем на каблуках. Но главное – в отличие от обычной жизни, когда будет странно, если пойдешь за девчонкой на каблуках по ее траектории, за девчонкой на коньках можно спокойно ехать, ориентируясь на ее задницу как на маяк. И если что достаточно просто сказать «а я не пялился, я ехал!» А еще вспомнился гениальный совет Сани, когда в прошлом году мы проходили мимо этого катка.

– Можно в кого-нибудь врезаться, упасть и помацать сиськи! – выдал он.

В общем, каток был отличной идеей, если бы не одно «но».

– Не, – сказал я, – я не умею кататься.

– Да я научу тебя, – сразу же пообещала моя спортсменка. – Это легко!

Вообще, в детстве родители пытались поставить меня на коньки, но это быстро заканчивалось тем, что папа начинал кружиться по льду вокруг мамы – мол, смотри, сын, и учись. А я стоял у бортика с дурацким пингвином, смотрел и учился – и, разумеется, ничему не научился. Я даже не был уверен, что смогу встать на коньки сейчас. Зато отлично помнил, как горит зад, когда приземляешься им на лед. Однако Инна рядом воодушевленно смотрела на меня, явно горя желанием помочь и с этим.

– Даже не знаю, – сказал я.

– Да круто будет, – заверила она. – Я тебя вмиг научу!

Именно ее энтузиазм меня и подкупил. В конце концов, когда девушка хочет тебя порадовать, ее надо поощрять, а не останавливать.

Выстояв небольшую очередь к кассе катка, мы подошли к освободившемуся окошку. Взгляд сначала упал на густо растатуированные руки работавшей там девушки и только потом на знакомые пирсинг в ушах и носу и черные, как крыло ворона, волосы. Валентина, сидевшая по ту сторону, тоже заметила нас и ухмыльнулась. Я же мысленно приготовился к какой-нибудь очередной разборке девчонок минут на пятнадцать под взорами обалдевающей толпы.

– Ты работаешь здесь, и каток еще не сломался? – фыркнула Инна, наклоняясь к окошку.

– Ничего удивительного, – парировали оттуда, – я ж тут не каждый день работаю. А ты смотри, капитан, еще убьешься на льду – и все, победе конец!

– Да я катаюсь лучше, чем играю!

– Ага, а играешь лучше, чем трахаешься…

– Зато трахаюсь лучше, чем ты! – хмыкнула капитанша. – Не устала еще от своих отвратных сексов? У меня вот каждый отличный…

– Да у тебя просто любовник хороший, – оторва окинула меня быстрым взглядом. – Ладно, шагайте уже на лед, – и протянула нам два халявных билета.

– О, расщедрилась что-то, – прокомментировала Инна.

– Да не выделывайся, капитан, твоей подруги тут нет.

– Спасибо, – уже без всяких смешков сказала моя девушка и взяла билеты.

Я же просто умилился от такого, каким неожиданно дружеским вышел этот разговор.

– А вы неплохо ладите, – заметил я, когда мы отошли в сторонку.

– А ты думал, мы прям воюем, что ли? – усмехнулась моя спортсменка. – В одной команде играть, знаешь, не так уж и мало. Да и так-то она нормальная, в школе только борзеет. Стоит Катерине появиться на горизонте, как ее и сносит на фиг, и из человека становится макакой…

На этом моменте я чуть не закатил глаза. Каким-то неведомым образом в самые неподходящие время и место тема снова свернула к Катерине – слишком много этой заразы было в голове моей девушки. Все, хватит думать о ней, думай обо мне – тем более мне ты сейчас нужна гораздо больше.

Мы натянули коньки и вышли на лед – вернее, Инна вышла, а я практически выполз, держась обеими руками за бортик и чувствуя, как ноги разъезжаются в разные стороны.

– Со мной быстро научишься, – пообещала она и, ловко меня приобняв, заскользила вперед.

Первый круг по площади, показавшейся просто бесконечной, капитанша служила мне верной опорой. На втором лишь аккуратно придерживала меня, когда я, как подстреленный пингвин, начинал махать руками, теряя равновесие. К счастью, к третьему кругу ноги примерно поняли, как надо скользить, и вскоре пусть небыстро, но весьма сносно я корябал коньками лед и лишь изредка хватался за бортик. Инна же каталась великолепно. Убедившись, что я больше не падаю каждые пять секунд, она отъезжала чуть вперед, покачивая спортивной подтянутой попкой аккурат перед моими глазами – как бы указывая, на что мне ориентироваться в пространстве. А затем разворачивалась и активно манила к себе руками.

– Ну давай, давай сюда…

Прямо такая мамочка, которая учит ребенка – только когда я доезжал до этой мамочки, в качестве награды мне доставался жаркий засос. После чего она опять скользила вперед, дразня меня своей роскошной пятой точкой, а потом опять разворачивалась, манила к себе и воздавала за каждое усилие поцелуями – такими горячими, что от них бы с легкостью расплавился любой лед. Несколько проезжавших мимо пацанов, засмотревшись, чуть не брякнулись рядом. Даже те, которые умели кататься, видя, как учат меня, начинали тормозить словно в надежде, что так же поучат и их. Вот только если кто-нибудь из них тут плюхнется на зад, моя учительница явно не отвлечется. В общем, если бы я умел кататься, ради такого стоило бы разучиться.

Любуясь ею, я бы не сказал, что ее попка в узких спортивных брючках смотрелась сексуальнее, чем вообще без одежды. Но то, что так же обольстительно – это да. И сейчас эта шикарная тугая попка вовсю крутилась около меня, показывая, какие пируэты может делать. Любоваться было бы еще приятнее, если бы я имел возможность выкручивать нечто подобное или догонять ее. Но чем дальше, тем увереннее я двигался за ней – все еще медленно, зато пока ни разу не упав.

Во время очередной нашей поцелуйной остановки в кармане моей девушки начал требовательно трезвонить смартфон.

– Катерина зачем-то звонит, – протянула она, взглянув на экран.

Да наверное, ты ей сказала, что сегодня вечером со мной. Вот поэтому ей так тебя и надо.

– Может, не отвечать? – предложил я.

– А вдруг там что-то срочное…

Разумеется, срочное – у ее величества всегда все срочное, когда ей нужно чем-то нагрузить других. Тем не менее капитанша приняла вызов, и началось все предсказуемо как обычно.

– Ты приедешь? – спросил высокомерный девичий голос.

– Да столько дел навалилось, – Инна словно начала оправдываться, – хотела сегодня просто отдох…

– А где ты сейчас? – на той стороне перебили.

– Ну, на свидании…

– А не много ли у тебя свиданий? – поинтересовалось одно несносное величество.

– Да поняла я все… – пробурчала спортсменка. – Скоро буду…

Закончив вызов, она затолкала смартфон в карман и виновато взглянула на меня. Ну да, Императрица не тренер – эта день выходного не даст.

– Новогодний бал… Надо делать, – со вздохом пояснила моя девушка.

– Прямо сейчас?

– Без меня Катерина может не справиться…

Если ты в это реально веришь, то я тебе даже завидую. И ведь сказано было с абсолютной верой параноика во власть рептилоидов или мировой заговор.

– Правда, я там очень нужна. Срочно, – добавила Инна. – Что они без меня могут сделать? – и, добивая самым эффективным аргументом, просяще заглянула мне в глаза. – Ты же не обижаешься?

Ну как я мог обижаться на свою супергорячую суперприкольную девушку, которая столько для меня сегодня сделала? Вот на ее подругу мог, а на нее саму – нет.

– Конечно, не обижаюсь.

– Ты такой офигенный! – выдохнула она. – Я потом все-все компенсирую! – и, звонко чмокнув меня в губы, укатила к выходу с катка.

Я же залюбовался, глядя ей вслед. И только когда ее тугой орешек скрылся за бортиком, до меня дошло: уехала моя учительница, а мне-то что тут делать?

Мимо проскользила парочка, держась за руки, не расцепляя сплетенных пальцев даже на льду. Сеанс еще не закончился, и, проводив их глазами, я решил докататься, потому что мне реально захотелось научиться, чтобы в следующий раз тоже держаться с девушкой за руки, а не неуклюже шататься, хватаясь за бортик. Новой учительницы, правда, у меня не было – зато девичьи задницы вокруг, туго обтянутые яркими лосинами, будто так и приглашали их подогонять. Так что, ориентируясь на эти мотивационные пятые точки, я снова отправился покорять лед.

Конечно, я не гарцевал и пируэтов не выписывал, но еще после парочки кругов весьма гордо переваливался с ноги на ногу. И даже чуть свысока стал посматривал на тех, кто катались с опорами или не убирали рук от бортиков, цепляясь за них. Единственной проблемой были те, кто катались лучше и, стачивая лезвия об лед, мешали остальным – носясь на бешеной скорости, подрезая других и всячески показывая, насколько они круты. Пару раз я чуть не упал из-за таких вот подрезаторов, видимо, считавших, что это их персональный каток. А один из них прямо сейчас, бесяще скрипя лезвиями, вертелся перед какой-то девчонкой, огибая ее то слева, то справа, то выруливая резко сзади, то внезапно подрезая спереди. Ну и что это за брачный танец конькового бабуина? Или он, как Саня, хочет врезаться, упасть и помацать сиськи? С такими выкрутасами были все шансы.

Девушка, тоже катавшаяся отлично, явно не проявляла интереса к этим дурацким потугам, изящно скользя по льду и раз за разом умело огибая досаждающее препятствие. Я даже немного засмотрелся на стройные бедра и аккуратную попку в узких черных джинсах. Белая курточка отменно подчеркивала хрупкую фигурку, огромный помпон на белой шапочке задорно покачивался на каждом повороте, а светлые волосы, разбросанные по спине, в свете ярмарочных огней казались чуть розоватыми… Блин, да это же Дана! Я даже не сразу ее узнал со спины, да и в таком виде почти не видел – в таком облегающем. И двигалась она великолепно, очень плавно, очень грациозно, очень женственно – завораживающе ритмично, не оставляя никаких сомнений, что однажды из нее выйдет обалденная любовница.

Словом, Дана выглядела как девушка, перед которой приятно выделываться. И я вполне мог понять, почему этот бабуин носился вокруг нее, но вот вообще не понимал, почему он продолжал свои назойливые попытки, хотя она явно показывала, что ей это на фиг не нужно. Да охренеть просто – нашел к кому приставать! И ведь очевидно же, что он ей досаждает. Надо бы подъехать да поздороваться, как минимум чтобы этот конькобежец наконец отвалил. В общем, я решил подкатить к ней – в смысле, на коньках.

Осторожно огибая всех, кто проносился мимо, я заскользил в сторону подруги, катавшейся не у края, а ближе к центру. Но когда до нее оставалось всего ничего, какой-то неуемный ребенок с воплем «Банзай!» резко въехал мне в бок, толкнулся в меня и остановился, как будто я был бортиком. Конечно, он может экстремалить – ему же падать с меньшей высоты, чем мне. И пока этот мелкий поганец восстановил за мой счет равновесие, я свое потерял и упал – но упал так эпично, что вертевшийся поблизости бабуин налетел на меня и сделал тройное сальто назад, впечатлив весь каток своим умением летать и смачно плюхаться на лед. Хотя разве он не этого хотел, чтобы люди заметили?

Скрипнув лезвиями, Дана мгновенно развернулась и, узнав меня, тут же кинулась ко мне.

– Рома! – воскликнула она, подавая мне руку, а затем наконец обратила внимание на донимавшего ее конькобежца: – Смотреть же надо, куда едешь! Люди же вокруг! Что за эгоизм вообще?

И этот пацан, вдруг разучившись кататься, с позором уполз прочь чуть ли не на четвереньках.

– Ты в порядке? – спросила моя милая подруга, помогая мне подняться.

– Вроде да, – отозвался я, вставая.

Однако стоило ноге заскользить по льду, как в бедре что-то щелкнуло – не критично, но противно – и это еще молчу про горящий копчик. Заметив, как я слегка поморщился, Дана мягко обхватила меня: одной рукой грудь, а другой спину, словно решив, что я не выстою без опоры. Пушистый помпон с ее шапочки прощекотал мне щеку. Без особого труда я уловил запах фисташек, которыми почему-то пахли ее шея и руки, одновременно нежно и крепко обнимавшие меня. В принципе, я мог удержать равновесие и сам, но зачем останавливать такой благой порыв?

Выбравшись с катка, я вспомнил, что с лета хотел ее чем-нибудь угостить.

– А я с лета не против, – мило улыбнулась Дана.

Но для молочного коктейля, который я предлагал тогда, сейчас было холодно, так что мы взяли что-то погорячее: глинтвейн мне и медовый грог ей – и вдвоем устроились на уютной скамейке в тихом уголке ярмарки, где теперь сидели и болтали о всякой ерунде, потягивая свои напитки из плотных картонных стаканчиков. Спешить нам было некуда, волноваться не о чем: олимпиада, к которой мы так усердно готовились, прошла. Оставалось лишь дождаться результатов – хотя мы оба знали, что выступили хорошо.

– Как нога? Полегче? – спросила подруга, ощупывая участливым взглядом мое бедро.

– Ничего страшного, – ответил я, чувствуя, как мне приятна ее забота.

– Та же, что тогда на физкультуре, – посетовала Дана, неожиданно вспомнив не только то, что я ушибся, но еще и какой конечностью.

– Те синяки как раз прошли, – хмыкнул я. – Пора бы их место занять и новым.

– Кстати, так и не спросила, – в голосе моей милой собеседницы вдруг промелькнула ирония, – как одноклассница? Помог?

А ты что правда хочешь это знать?

– А к чему вопрос?

– Да так, любопытство, – отозвалась она.

– Ну, никто не жаловался.

– Значит, сервис на уровне, – эта вредная милашка чуть прищурилась.

– А друзьям еще и без очереди, – парировал я.

Миг – и ее нежные щечки ярко вспыхнули. Блин, что я несу?

– Не обращай внимания, – сказал я, – это я там на льду еще и головой ударился.

Дана прижала стаканчик к губам, словно пытаясь спрятать румянец за картонными стенками. От ее горящего личика сейчас можно было согреться и без всяких напитков.

– А у меня, – выдала она, сделав глоток, – грог виноват.

– Что, так дает в голову?

– Хочешь попробовать?

– Конечно, – охотно согласился я. – А мой хочешь?

Обмениваясь стаканчиками, мы столкнулись кончиками пальцев, согреваясь еще больше. С огромным удовольствием я попробовал ее медовый напиток, касаясь картонного ободка там же, где пару мгновений назад его касались ее губы, а Дана аккуратно отпила из моего стаканчика, с интересом пробуя вкус, который был у меня во рту.

– Твой лучше, – сказала она, видя, как я смотрю.

– А мне больше понравился твой, – заметил я, наслаждаясь ее ответным взглядом, искрившим сейчас ярче любых ярмарочных огней.

Когда она так смотрела, ее хотелось обнять – без каких-то особых причин, просто потому что. Внезапно, вырывая из этих мыслей, будто давая по моим еще не протянутым рукам, в ее кармане заистерил смартфон – и блеск в глазах моей милой собеседницы мигом потух.

– Дана, – раздался в трубке бурчащий мужской голос, – тут парковка платная! Я что, должен платить за то, чтобы тебя ждать? Давай быстрее!..

Честно, я терпеть не мог ее папашу в этот момент. Хотя и во все остальные он мне нравился не больше.

Выдохнув, что уже идет, подруга убрала смартфон обратно, сделала торопливый глоток из моего стаканчика, словно урывая последний кусочек этого вечера, а потом окинула задумчивым взглядом мое ушибленное бедро.

– Может, тебя подвезти? – предложила она.

– Да с удовольствием, – сказал я, представляя, как будет рад ее папа.

Ep. 42. Девушки постарше ищут утешений

Вместе с Даной мы покинули ярмарку и подошли к машине, в которой нетерпеливо барабанил по рулю ее отец. Он заметил меня рядом с дочерью и, подскочив (не иначе как от радости), чуть не треснулся башкой об обшивку.

– Здрасьте, – сказал я.

Сурово зыркнув в ответ, ее папаша бросил скупое сухое «ага». Это было все, чего я, по его мнению, заслуживал.

– Все, Дана, садись, – отворачиваясь, процедил он.

– Пап, давай сначала Рому отвезем, – сказала она, оставшись около машины рядом со мной. – Нам же несложно…

Его взгляд снова врезался в меня, аж крича, как это сложно – не то что отвезти, но даже видеть где-то поблизости.

– Дана, нам некогда. Садись!

– Но Рома ногу ушиб, – пояснила подруга, упрямо стоя рядом со мной на улице.

– И как же? – пробурчал ее отец, полоснув меня еще одним взглядом.

– На катке упал, пап.

– И что, сам ходить теперь не может? Или ему пальцы на ногах отрезало? – осклабилась эта харя из окна машины.

Ни фига себе кровожадность, и как мой батя дружил с этим монстром?

Дана на миг крепко поджала губы.

– Тебе что сложно? – после выдохнула она, с досадой глядя на отца.

– А что автобус? – отозвался тот. – Не судьба?

– Но автобуса ждать. Он тут раз в полчаса ходит.

– Ну подождет, не развалится, а ты садись в машину. Мне некогда!

– Ну раз тебе некогда, – отчеканила подруга. – то и езжай, куда тебе там некогда. А я автобуса подожду!

В этот момент я прям почувствовал себя ее лохматым Пиратом, который, судя по всему, после такого же диалога попал к Дане на колени и в комнату. Правда, меня явно не пустят к ней ни в комнату, ни даже на колени.

– А ну садись в машину, – чуть повысил голос ее предок, – и не ставь отцу никаких ультиматумов!

– Я не поеду, если мы не подвозим Рому! – отрезала она.

– Не волнуйтесь, – вмешался я в эту милую семейную разборку, – я провожу Дану до дома.

В глазах ее папаши проскользнула очередная угроза благополучию моих яиц.

– Дана, мы никого не подвезем! – процедил он, аж до скрипа сжимая руль.

– А я не поеду без него! – возразила она.

– А я сказал: мы никого не подвезем!..

– Спасибо, что подвозите, – сказал я, садясь на переднее сидение.

– Ага, – мрачно отозвался водитель.

Как только я оказался в салоне, он словно забыл русский язык – все слова, кроме «ага». Хотя перед тем, как я сел в машину, папаша Даны все-таки вспомнил еще одно русское слово.

– Сюда, – сказал он мне, показывая на место рядом с собой, видя, что я собирался сесть сзади рядом с его дочерью.

Что поделать, пришлось пересесть. А то, казалось, руль сломается от напряжения, с которым водитель его сжимал.

– А вы адрес знаете? – уточнил я, пристегивая ремень безопасности.

– Ага.

– А то я могу напомнить…

Следом раздалось раздраженное смачное кряхтение, которому бы позавидовал какой-нибудь обиженный жизнью мопс.

– Ну не надо, так не надо, – подытожил я и поймал в зеркале взгляд Даны, словно чуть извиняющийся за эти «удобства».

Я ей подмигнул, и она сзади мило улыбнулась. После чего рядом снова раскряхтелся невидимый, но очень не довольный мопс. Вот, а не хотел бы сэкономить на парковке, не пришлось бы подвозить меня, так что деньги он сэкономил нервами. И, судя по всему, ее папаша бы уже приплатил, лишь бы меня не везти. Ага? Ага.

До моего дома, адрес которого он и правда помнил, мы доехали в крайне не дружелюбном молчании, которое периодически прерывали пальцы, досадливо стучавшие по рулю, и ладонь, долбившая о клаксон всякий раз, когда олени встречались на дороге друг с другом.

– Спасибо, что подвезли, – сказал я, когда машина наконец остановилась около моих ворот.

– Ага.

– Подожди, – Дана открыла дверцу следом за мной, – я провожу тебя до ворот…

Руль грозно крякнул, но новых слов в салоне не появилось. В принципе, я был в состоянии дойти до ворот и сам, но от протянутой руки помощи отказываться не стал – тем более когда она такая мягкая, нежная и теплая. Да и бедро правда немного ныло.

– А у тебя красивый дом, – заметила подруга, останавливаясь вместе со мной у витой решетки.

– Заходи как-нибудь в гости, – пригласил я.

Наши взгляды встретились, и она вздохнула.

– Извини за вот это все. Папа иногда бывает…

Немногословным?

– … невыносимым.

О, отличное слово – я бы лучше и не сказал.

– Да все нормально.

– А нога как? – ее глаза заботливо скользнули по моей ноющей конечности.

– Хорошо, – улыбнулся я. – И правда спасибо, что подвезли.

– Ну, пока, – произнесла моя милая подруга.

Однако мне показалось, что сейчас этого будет недостаточно. Все-таки она мне так помогла, а еще от нее просто сумасводяще пахло фисташками, которые я вообще-то очень люблю. Слегка придвинувшись, я чмокнул ее в щеку – и та за долю мгновения стала красной и горячей. В стоявшей неподалеку машине тут же нервно бибикнул клаксон.

– Пока, – шепнул я.

– Пока, – словно эхо, повторила Дана, а затем быстро чмокнула в щеку меня.

Клаксон неподалеку едва не надорвался.

– Дана!.. – ее папаша чуть не выпал из окна.

О, снова вспомнил, как разговаривать. Помахав мне на прощание, вся красная, подруга пулей влетела в салон, плюхнулась на заднее сиденье, захлопнула дверцу, и тачка резко стартанула, словно ей не терпелось скрыться с этой улицы как можно скорее. Окинув меня напоследок злобным взглядом, папа-дракон увез свою принцессу в ее темницу, и могу поспорить, он уже не раз пожалел, что не заплатил за парковку. А ведь, кроме давней вражды с моим отцом, у него не было поводов не любить лично меня. Нет, несколько позже повод у него появится, но на тот момент их не было. И почему он был таким нервным? Предчувствовал?

Ощущая, как на щеке все еще горит этот милый прощальный поцелуй, я направился к крыльцу. Мысли до сих пор бередил запах фисташек. От Даны все время пахло чем-то безумно вкусным: то карамелью, то шоколадом, то вот фисташками – из-за чего ее еще сильнее хотелось попробовать, съесть целиком как одну большую вкусняшку. Надо как-нибудь спросить, какими гелями для душа или духами она пользуется, и подарить такие же Полине. Хотя, если и Полина начнет пахнуть так же, я, наверное, от них обеих с ума сойду.

В гостиной ярко горел свет, а значит, моя красотка постарше уже вернулась домой от подружки. Поднимаясь по крыльцу, я уже настроился на очередной сеанс утешений с попкорном, сериальчиком и привалившимися ко мне роскошными прелестями – и кто знает, может, сегодня удастся зайти чуть дальше, чем в прошлый раз. С этими мыслями я открыл дверь, переступил порог и поморщился и от запаха, который обильно пропитал воздух, и от гостьи, которая развалилась рядом с Полиной на нашем диване. Моя управляющая этим вечером, похоже, решила утешаться не в моей компании, явно не сериальчиком и, судя по разящему в комнате перегару, точно не ромашковым чаем.

– Полинка, какая ж ты ответственная! – покачивая бокалом, протянула ее подружка. – Да расслабься уже, ничего тут без тебя не развалится…

У Полины были две лучшие подружки: Тамара, этакая деловитая супермамочка, которая мне нравились, и Оксана, крашеная блондинка и натуральная супершлюшка, которую я терпеть не мог.

– Ну закончилось все, так и отлично! – продолжала она, сверкая роскошными шарами, до предела растягивающими плотную вязку свитера. – Как там в песне? Сэнк ю некст!.. Пора тебе уже нового мужика искать. Свалил – и до свиданья, другому место освободил!..

Вот за подобные разговоры я ее терпеть и не мог. Появление этой девицы в нашем доме было предтечей нового захода Полины по клубам. Несмотря на шикарные формы гостьи и привлекательное личико, у меня не находилось приличных слов, чтобы ее описать. Лучшее, что приходило на ум, – членомагнит, причем такой мощности, что в Карпове, казалось, уже не осталось ни одного мужика, который не втянулся в нее хотя бы разок. А, пардон, я остался. Но это тоже шло ей не в плюс.

– Да не готова я пока к новым отношениям, – жаловалась моя управляющая, рассеянно вертя бокал у губ. – Думаю, может, паузу сделать вообще. А то столько даешь, а остаешься с такой пустотой внутри…

Судя по ярко поблескивающим глазам подружек, пустоту сегодня они уже заполнили: и винцом, и шампанским, и каким-то ягодным ликерчиком. На журнальном столике перед ними уютно пристроилась парочка открытых бутылок, вполне способных объяснить любой наряд: и красный колпак Санта-Клауса на Оксане, и золотые оленьи рожки на Полине. Видимо, они и сами не знали, насколько затянется их застолье, так что заодно решили отметить и Новый год – с чипсами, маринованными грибочками, бутербродами с сервелатом и внезапно фисташками. У меня аж слюнки потекли от последних. Однако эти зрелые красотки до сих пор даже не заметили, что я пришел, вижу их, слышу и порядком офигеваю от откровений.

– И почему нас только трахают? – затянула любимую тему Оксана. – Тебе везет, у тебя парни хоть больше недели держатся, а во мне уже пол-Карпова побывало, а парня до сих пор нет… У меня там вообще не просыхает, а никто не задерживается! Хоть суперклеем смазывай, чтобы мужики наутро не сбегали…

Мощные крутые бедра, тонкая талия и огромные сиськи – в принципе, почему ее трахают, совершенно понятно. Оксана была из тех женщин, от одного взгляда на которых начинаешь интуитивно думать, каково это – быть в них. Этакий отличный трофей в копилку трахнутых баб. Интерес понятен и возникает сам собой вместе с азартом помять сочные, налитые формы, ощупать пальцами чувственные изгибы. Трахнуть ее как загарпунить кита или поймать марлина – дело принципа. А вот жить с таким марлином, видимо, то еще удовольствие – поэтому рано или поздно китобои разворачивают свой Пекод и драпают подальше от этого Моби Дика, пока не затянул на дно семейной жизни. Так что этот белый кит все еще ищет своего отчаянного капитана и время от времени приплывает сюда, мутит воду и смущает мою Полину своими сомнительными советами.

– Привет, – сказал я, останавливая этот поток.

Две пары глаз, подернутых мутным пьяным блеском, тут же уставились на меня.

– Привет, – первой проворковала Оксана, кокетливо убирая под колпак Санты длинный светлый локон.

– А мы тут это… – потряхивая оленьими рожками, чуть неловко протянула Полина. – Еще немножко посидим. Чайку попьем… Ты не против?

И спрятала за спину бокал, как будто я не чувствовал, каким чайком от нее разит, и не видел бутылок с разными видами этого чайка на столе.

– Конечно, – сказал я, вспоминая, где у нас таблетки с аспирином, которые утром явно кое-кому понадобятся, и, пожелав этим горе-тусовщицам хорошего вечера, свернул к лестнице.

– Это что он? Такой взрослый стал! – через пару шагов донесся в спину изумленный голос Оксаны. – Что правда он? Правда?

Что, допилась уже до того, что меня не узнает?

– Да правда-правда, – отозвалась моя управляющая.

– У тебя такой мужик дома классный, а ты страдаешь? – следом выдала гостья. – Да я бы им уже утешилась! Или это ты из-за него паузу хочешь?

– Тшш! – шикнула на нее Полина.

– И член, по-любому, не маленький…

– Окси, тихо! Услышит же!