Текст книги ""Фантастика 2025-141". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)"

Автор книги: Егор Петров

Ep. 23. И это все?

– Все равно же просто болтаете! – с нажимом добавила булочка, не сводя с Даны недовольных глаз.

Я тоже взглянул на нее, как бы намекая, что это отличный шанс – решиться поскорее и принять мою руку. Но упрямица лишь пожала плечами и с иронией добавила:

– Забирай, раз твой…

Ну раз так, я отдал руку Даше, та тут же сочно шлепнула ее себе на талию и утянула меня в глубину зала – явно подальше от кое-кого, кто осталась у подоконника наблюдать, как чужие руки обвили мою шею, а чужие сиськи с напором прижались к моей груди.

– Охренеть наглость! Как так можно? – возмущенно забухтела булочка. – Да и ты тоже хорош!

– А что не так? – уточнил я, недоумевая вполне искренне.

Моя девушка, весь вечер охотно смотревшая, как со мной танцуют другие, и думавшая, что все завидуют ей, сейчас подлетела как коршун. А ведь мы даже не танцевали – просто разговаривали.

– А то не понимаешь… – проворчала блондинка. – Что она вообще о себе думает? Заигрывать с чужим парнем на глазах у всех – это просто верх наглости!

Я так и слышал за этими интонациями зычный голос уличной торговки «э, рамку мне слюнями не портите!»

– Я даже не сразу заметила! – бушевала Даша. – Девчонки говорят, а с кем там твой парень болтает? Я такая смотрю, а ты с ней! И она такая тебе глазки строит… Спасибо Владе, обратила мое внимание!

Да, спасибо Владе. Вот прям от души спасибо. Что ей вообще надо этой Владе? Стоило бы как-нибудь уточнить у Даны. Задумавшись, я покосился на упрямицу, которая все еще стояла у подоконника и смотрела на нас с немного недовольным лицом. Ну что сказать, это мог быть твой танец.

– Да хватит уже головой вертеть! – буркнула булочка и, резко подавшись вперед, прижалась к моим губам.

И это Дана, наверное, тоже видит. Ну что сказать, это мог быть, в принципе, и твой поцелуй.

Губы продолжали жарко впиваться в меня, а следом в дело вступил и язык. Признаться, я даже чуток удивился – так страстно моя девушка обычно не целовалась. Что это – ревность? Распаленное эго? Собственнический инстинкт? В любом случае Дашиному темпераменту это явно шло на пользу. Вокруг кто-то изумленно выдохнул, кто-то восхищенно зашептался, а кто-то завистливо захихикал, и блондинка, подбодренная этим, продолжила еще активнее.

– Да ты что, вконец забыла, где находишься⁈ – внезапно сурово одернул ее знакомый девичий голос. – Наказание хочешь, что ли?

Вынырнувшая непонятно откуда, к нам подошла Инна и угрожающе уставилась на Дашу.

– Да что ты ко мне весь вечер цепляешься! – проворчала та. – Все забыть не можешь, что парень тебя на меня променял? – и гордо подбоченилась, выставив сиськи вперед, будто лишний раз напоминая про свое неоспоримое преимущество.

– При чем тут парень? – отмахнулась Инна. – Приличия соблюдай!

– Вот точно не тебе, на чью порнуху дрочит вся школа, что-то говорить про приличия! – высокомерно выдала Даша, уже, видимо, вовсю примериваясь к роли будущей императрицы.

– Мою порнуху хотя бы не стыдно выложить, – без стеснения парировала капитанша. – Не то что твою, бревно! Знаешь, сколько раз твой бывший приходил и звал меня обратно?

На этом моменте моя девушка поморщилась, однако не удивилась. Опачки, то есть, получается, Алена была не самая виноватая. И булочка, судя по ее перекосившемуся лицу, это знала. И со мной просто набивала себе цену.

– Да что ты несешь? – праведно воскликнула она, сообразив, что ее стоимость падает.

– А ты прям не знаешь! – добивала спортсменка. – Да меня Руслан чуть ли не на коленях просил вернуться! Потому что с тобой в постели – полная херня… Так что сиськи сиськами, а других достоинств у тебя нет!

– Что за бред! – буркнула Даша. – Все, я к девочкам! – бросила она мне и стремительно сбежала в другой конец зала.

Инна проводила мою капитулировавшую девушку победным взглядом.

– Ишь, как побежала. Знает, что я правду говорю… И что вы, пацаны, так на сиськи-то ведетесь? – задалась моя новая собеседница риторическим вопросом.

– Лично я бы не стал так обобщать, – поддержал я беседу. – Вообще нас много чего в девушках интересует.

Не только сиськи. Хотя и их тоже не стоит сбрасывать со счетов. Тем более у грозной капитанши тут все было отлично – и две острые пирамидки, как наведенные орудия, выпирали из ткани платья в мою сторону, и я бы без раздумий сдался, если бы она начала штурмовать. Поймав мой взгляд, изучающий сейчас отнюдь не сиськи моей девушки, Инна довольно ухмыльнулась.

– Все-таки клево на тебе футболка смотрится, – отметила она и погладила по ткани – прямо по моей груди.

– Спасибо за помощь, – сказал я, чувствуя эти внезапные теплые касания. – Завтра принесу.

– Забей, считай, это подарок, – отмахнулась капитанша. – К тому же тебе идет куда больше, чем моему бывшему…

А следом ее взгляд пробежался по моему телу – тот самый взгляд, который тогда на пляже подбадривал меня снять плавки – любопытный и вполне искренний. Когда ей реально хотелось посмотреть, что там под оберткой.

– Хотя, – добавила собеседница, накручивая на палец фиолетовую прядь, – без нее все равно лучше…

Кто знает, куда бы нас завел этот обмен взглядами, однако сзади, как вой сирены, донесся знакомый стук каблуков. У нее даже каблуки стучали надменно.

– Инна, – раздался за моей спиной высокомерный голос ее величества, – а ты не увлеклась? Займись делом.

– Все-все, иду! – мигом отозвалась та и снова перевела глаза на меня. – А так еще лучше, – добавила она и, взъерошив мне волосы, быстро ушла.

Я же остался на месте, с легкой досадой провожая удаляющуюся от меня упругую спортивную задницу, по которой, будто дразня, сочно шлепали длинные фиолетовые локоны, собранные в высокий хвост – и я бы очень не отказался заменить их своей ладонью. Априори начинаешь хотеть девушку, когда увидел, как она трахается – вот такой глупый закон природы. Интересно, а в обратную сторону он работает?

– Знаешь, – выводя из размышлений, произнес за моей спиной надменный голос, и я обернулся, – не лучшая затея – выносить личное в публичное. Тебе бы стоило последить за собой.

Честное слово, Катерина напоминала печенье с предсказанием, только вместо предсказаний у нее была нотация. Какая будет на этот раз, выпадало рандомно – но то, что будет именно нотация, стопроцентно. Слова менялись, смысл нет.

Выговорившись, Императрица развернулась, чтобы уйти. Однако вечер был бы неполным, если бы и я не спросил у нее кое-чего.

– Слушай, – начал я, – на твой день рождения я приду не один. Не против?

– Приходи с кем хочешь, – она повернулась обратно. – Ты же знаешь свое положение.

Ммм, сказано было даже по-своему тепло. Ну, насколько эта зараза могла быть теплой по отношению ко мне. Это что, прогресс по сравнению с прошлым годом? Забота, что ли?

– А потанцевать не хочешь? – предложил я, проверяя гипотезу.

– Правда не понимаю, – протянула она своим привычным высокомерным тоном, – зачем спрашиваешь, когда знаешь ответ? – и, так же надменно стуча каблуками, ушла.

А, нет, все как обычно. Оставалось только загадкой – какого? Какого черта надо было подходить и портить приятную беседу, если сама не собиралась дать хоть немножко приятного? Видимо, в этом был какой-то высший, недоступный мне смысл. Катерина вообще всегда вела себя так, как будто между нами не полтора года разницы, а целое тысячелетие, и она как будто этакое мудрое божество – надземная сущность, которая впитала опыт множества поколений. С высоты таких-то лет, конечно, можно смотреть на других свысока. Все прожила, все испытала, все уже про эту жизнь поняла – и это все к окончанию старшей школы. Возможно, это то, что называют юношеским максимализмом – только у нее он был на максималках.

Само собой, это сверхмудрое божество здесь не танцевало. Да и с кем бы она танцевала? Из претендентов на ее руку тут был только Принц, а это бы смотрелось комично. Танцующий шкаф – это само по себе комично, а шкаф, танцующий с компактной хрупкой девушкой – это комично вдвойне. Все равно, что вальсировать с холодильником или подъемным краном. А быть комичной ее величеству не хотелось. Другие же парни подходить к ней не решались – причем боялись они не габаритного кавалера, а ее саму. Из смельчаков был разве что Мишель. Вот с ним в прошлом году она кружилась по залу, пока ее Принц стоял и куколдил в сторонке. Интересно, а какими фразами этот бабник приглашал ее танцевать? Пожалуй, самое полезное, что у него бы стоило узнать. Хотя была ли в зале хоть одна девушка, которая с ним бы не потанцевала?

В следующий миг, словно давая ответ, на мое плечо мягко опустилась теплая ладонь. Заколки в форме крылышек летучей мыши мило качнулись на длинных светлых волосах, казавшихся в полумраке зала чуть розоватыми. Ну да, вот она бы с ним не потанцевала – хотя о чем это я: она даже со мной тут не потанцевала.

– Как же это грубо с ее стороны, – улыбнулась Дана.

Следом девичьи руки легко, едва касаясь, обняли меня за шею. Кончики пальцев, не просто теплые, а горячие, то ли погладили мою кожу, то ли осторожно пощупали. Ну наконец-то, а то тянула весь вечер. Улыбнувшись в ответ, я обнял девушку за талию. Однако только мы сделали шаг, как музыка вдруг оборвалась, и в зале резко включился свет.

– Все, время вышло! – зычно известила всех Инна. – Праздник закончился, всем пора по домам!

Толпа вокруг сразу же забурчала, требуя еще.

– Родительский комитет постановил, что дискотеки не позже, чем до десяти, – громко объявила на весь зал капитанша. – Ваши родители лучше знают, когда вам пора в кроватку!

Не хватало только в конце: «так что, детишки, благодарите ваших родителей».

– А теперь все, расходимся! – подытожила она.

Парочки наконец сообразив, что ловить тут больше нечего, нехотя отлипли друг от друга и побрели к выходу. Моргая ресничками, Дана растерянно взглянула на меня.

– Что, и это все? – пробормотала она. – Танцы закончились?..

Ну я-то сегодня натанцевался, а вот ты можешь сказать спасибо своему отцу – за то, что из-за него такая нерешительная. Моя милая подруга продолжала хлопать ресничками, видимо, и сама себя ругая за нерешительность. Недовольно бухтя, школьники покидали зал – однако пока все шли, мы еще стояли, и я все еще держал ее за талию. Может, потанцевать мы и не успели, но, по крайней мере, я успел ее обнять.

– Так и думала, что она где-то здесь живет, – пробормотала Даша, когда, обойдя живописный парк с небольшим прудиком, мы оказались среди коттеджей.

В Карпове в принципе много коттеджей, но в этой части города они были самыми роскошными: что ни дом, то дворец, в одном из которых и обитала Императрица.

– А ты был раньше у нее в гостях? – поинтересовалась моя спутница, непривычно робко оглядываясь по сторонам и сжимая ручку подарочного пакета.

Был, причем с сотню раз, пока мы с родителями жили в Карпове. Чуть ли не каждые выходные матушка выбиралась в гости к ее матушке, и маленького меня торжественно передавали в ручки Катерины – правда, тогда еще не Императрицы, а маленькой княжны, но характер от этого лучше у нее не становился. В общем, эта зараза была злом моей жизни, которому я сейчас тащил шикарный букет белых роз.

– А это что? – Даша замерла на полпути, рассматривая граффити вокруг дома, наверное, самого знаменитого дома среди тусовщиков Карпова. – Они что, живут рядом?

Ну а чего ты удивляешься? Одно зло всегда притягивается к другому. Эти два зла, например, были соседями. Тут даже почтового ящика не надо, чтобы понять, кто хозяин сей обители. Каменная ограда вокруг особняка была густо, как мемориальная доска, изрисована сердечками, цветочками, корявыми «Мишель, I love U!» и членами, причем последних преобладающее количество. Если хотя бы одна любовница оставила по одному – сколько же их тут было? Весь Карпов или еще и туристки отметились?

– То есть ты и с ним знаком? – изумленно ахнула булочка.

– Немного, – уклончиво отозвался я.

В голове сам собой пронесся разговор годичной давности, пришедшийся, кстати, ровно на этот же день:

– Ну и с чем это ты приперся? – спросил всеобщий любимец, нахально уставившись на мой подарок.

– А угадай, – сказал я, махнув перед ним букетом белых роз.

Вообще, дарить белые розы Катерине дозволялось крайне узкому кругу лиц: родителям именинницы, моей матушке и матушке ее соседа, являвшейся другом семьи. Так что букетов с белыми розами обычно было только три – и больше они не принимались ни от кого. Даже ее Принц был вынужден проявлять креативность. Узнаю Императрицу, которая на ровном месте не упускала случая заставить одних людей почувствовать себя менее избранными, чем другие. Просто из-за вида цветов, которые ей надобно подносить.

Разумеется, в этот узкий круг избранных как бы автоматически включались еще я и ее сосед. Вот только он как-то исключал из этого правила меня, нагло считая, что подобное право распространялось лишь на него. Два эгоиста, блин! На самом деле они друг другу отлично подходили.

– Как тебя там? Роман… – произнес он, явно передразнивая кое-кого. – В общем, не занимай мое время собой, а то будешь страдать, понятно?..

Куда он там улетел? В Англию? Жалко, что не в Америку – она еще дальше. Хотя по школе ходил слух, что, возможно, он сегодня приедет – так сказать, на главный праздник года. Очень надеюсь, что нет.

Обойдя этот многочленовый мемориал, мы наконец добрались до особняка Катерины, который располагался на противоположной стороне улицы ровно через два коттеджа. Даша совсем заробела, разглядывая белокаменную махину дома с куполом и ротондой, смотревшуюся весьма себе по-имперски. Массивная ограда вокруг была совершенно чистая – здесь никто не рисковал рисовать. А за воротами вовсю играла музыка. Что ж, надеюсь, не зря пришел.

Мэри Блум
Моя простая курортная жизнь. Том 2

Ep. 24. Праздник по-королевски

– И что это? – спросила Руслана, стоявшая сразу за воротами, как бессменный часовой, решающий, кого пускать, а кого не пускать на день рождения своей дорогой подруги.

В руках у нее привычно был бумажный планшет, где она с деловым видом сверяла входящих со списком приглашенных – с тем же рвением, с которым отмечала в школе наказания, щедро розданные ее величеством.

– Букет, – пояснил я очевидное.

– Это белые розы, – сказала местная стражница, придирчиво осмотрев цветы. – Сюда с белыми розами нельзя.

Здравствуйте, приехали. С чего это нельзя?

– В прошлом году я с такими был.

– С белыми розами сюда нельзя, – упрямо повторила она. – Это только для близких.

Да ты издеваешься? В прошлом году на этом же самом месте у нас с тобой состоялся точно такой же диалог – слово в слово. Вы вообще хоть какие-то выводы выносите? Или у вас, как у роботов, память стирается каждый год? Хотя день рождения Катерины – это всегда проходной двор, настоящая толкучка как на рынке, ярмарка одного отдельно взятого тщеславия. Так что одного гостя забыть весьма легко. Хотя гостей с белыми розами тут вообще-то обычно всего двое – могли бы и поднапрячься.

– В прошлом году я был здесь с белыми розами, – уже чуть теряя терпение, напомнил я. – Забыла, спроси у именинницы.

– С белыми розами сюда нельзя, – как заученную реплику, выдала Руслана.

Даша, все это время робко стоявшая рядом со мной, крепко стискивала ручку подарочного пакета, косилась на дом и вздыхала, словно заранее жалея, что нас сюда не пустят. Вот они, порядки Императрицы, во всей красе: мы еще даже толком не успели войти, а уже вовсю пахнуло дурацкими правилами. С белыми розами нельзя… И что, мне их перекрасить в красные? И вопросов тогда не будет? Добро пожаловать в страну чудес, блин! Зови свою королеву, – хотел уже было произнести я, но внезапно она пришла сама, стуча каблуками по выложенной белым камнем дорожке.

– Отстань от них, – бросила Катерина своей подружке.

– Но розы… – начала та, однако, увидев лицо именинницы, мигом осеклась.

Хотя лицо было абсолютно спокойное – на первый взгляд.

– Я и тебя должна контролировать? – уточнила Императрица.

– Прости… – пробормотала Руслана. – Просто розы…

– Ему можно, – оборвала хозяйка праздника. – Это особый гость.

Кивнув, ее подруга сразу же сделала торопливую пометку в своем планшете и больше не рискнула подавать голос.

– С днем рождения, – я протянул имениннице букет. – Это от мамы.

– А ты принес, – сказала она, забирая цветы. – Все такой же услужливый?

Со стороны, конечно, было не различить, и Катерина казалась привычно невозмутимой, высокомерной и холодной, как и полагается ее охреневшему величеству. Однако я по мелочам видел, что сегодня она злая: по фразам, более резким и рубленым, чем обычно, по губам, поджатым чуть крепче, чем обычно, по взгляду, острому как заточенное лезвие – все это сложно было уловить, если не знать ее столько, сколько знал я, а я знал эту заразу отлично. Она злилась, она из-за чего-то здорово злилась, хотя внешне и не скажешь. Главное сейчас – ничем ее не взорвать. Пусть вся эта злость достанется источнику, а не случайным жертвам.

Заробевшая Даша всучила мне подарочный пакет, и я аккуратно, как коробку со взрывчаткой, передал его имениннице.

– А это от нас, – добавил я.

– Спасибо, – даже не заглянув внутрь, Императрица забрала пакет. – Проходите, стол там, – и, стуча каблуками, утопала с дарами в сторону дома.

Вот это и было императорское гостеприимство.

– Еще не поздно, – шепнул я булочке, – взять и уйти. Подарок мы уже подарили.

– Да ты что! – горячо отозвалась она. – Дом же надо посмотреть! Нас же пустили! – и с воодушевлением уставилась на белоснежную ротонду.

Ну да, девушка, которая мечтала стать будущей императрицей, шептала мне с восторгом «ну давай, раз пустили». Вообще, это логика горничной, которую пустили в барский дом, а не будущей хозяйки. Но за сиськи я прощал Даше ее милую логическую непоследовательность. В конце концов, природа не бывает настолько щедрой, чтобы дать сразу все.

– Праздник на первом этаже, – начала инструктаж пришедшая в себя Руслана. – Там можно ходить где угодно. Еще можно посмотреть сад и гараж, – добавила она голосом музейном смотрительницы. – А вот на верхние этажи подниматься нельзя. Там хозяйские комнаты…

Может, проще сразу карту давать? К счастью, в этот момент пришли новые гости, и верная стража Императрицы переключилась на них, а моя спутница с энтузиазмом поспешила к гаражу, у которого и без нее толпилась кучка народа. Сегодня, можно сказать, был день открытых дверей в богатую жизнь, и любой желающий мог посмотреть, как живет элита Карпова. Я же это знал и так и с куда большим интересом изучал Марианку, которая, как и Руслана, чинно встречала гостей.

Сейчас на дьявольской красотке было скромное черное платьице с кружевным воротничком и белоснежными манжетами. Бедра прикрыты, плечи тоже, пуговички застегнуты аж до самого горла – глаз дразнили только обтянутые тканью пышные полушария, и то не слишком откровенно. Ну прямо монашка с длинными ярко-красными ноготками, которые как бы намекали, что этот благообразный наряд не более чем косплей. Зато, в отличие от подруги на воротах и самой именинницы, Марианка источала дружелюбие. Казалось, улыбнись ей пошире – и она приветливо обнимет тебя в ответ. Точь-в-точь как обнимала меня недавно в школе.

– Фри… хаг? – захваченный воспоминанием, выдал я, когда красотка подошла ко мне.

– Здесь ничего не фри, – усмехнулась она, – но подкат я оценила… Белые розы, значит? И с каких это пор ты носишь Катерине белые розы?

Голубые глаза на невинном личике пытливо взглянули на меня.

– Матери дружат, – пояснил я.

– И она тебе разрешает, да? – приподняв изящные бровки, протянула Марианка. – А я думала, можно только ее родителям и ее соседу. А получается, еще и тебе… Да ты у нас, получается, совсем не простой парень, – и, лукаво подмигнув мне, удалилась к другим гостям.

Однако я и шага не успел сделать в одиночестве, как рядом снова зацокали каблуки, и ко мне бодро подошла еще одна подруга именинницы.

– О, ты в этом, – с ходу отметила Инна, довольно глядя на мелкую россыпь бананового узора на моей груди.

Да, на этот праздник я пришел в футболке, которую бравая капитанша преподнесла мне, как трофей, на Хэллоуин. В первую очередь потому что хотел еще раз сказать ей спасибо, и мне показалось, что это будет самый приятный способ ее отблагодарить. Я даже поймал себя на мысли, что ни одна девушка, с которой я спал, не делала мне подарков, которые можно носить. А еще мне понравилось лицо Полины, которая сразу отметила, что я пришел с недавней дискотеки в незнакомой футболке.

– Девушка подарила, – пояснил я в ответ на ее недоумевающий взор.

– Девушка подарила? – переспросила она.

Да, сняла с другого парня и передарила. И, кстати, от этого было даже еще приятнее. До сих пор помню его офигевшее, завистливое, спрашивающее «что за херня?» лицо, когда он смотрел на меня. Учись, Полина: сними что-нибудь со своего и отдай мне. А еще лучше сними себя с него и отдайся мне.

– Да, определенно, тебе очень идет, – подытожила Инна, с довольной улыбкой осмотрев мое тело со всех сторон. – Круто, что пришел, – добавила она и, плавно покачивая бедрами, направилась к дому.

Я же с удовольствием проводил глазами дерзкие фиолетовые локоны, роскошно рассыпавшиеся по спине, и сочную спортивную задницу, туго затянутую в ярко-желтое платье – настолько короткое, что оно буквально само просило себя поднять и насладиться всеми спрятанными под ним сокровищами, суля поистине олимпийские удовольствия. И ведь сказала совершенно искренне. А может, и правда не зря пришел?

Стуча каблучками по белой дорожке и рассеянно прижимая руки к выпирающей из декольте пышной груди, ко мне вернулась Даша.

– Гараж на шесть машин, – сообщила она, явно пораженная увиденным. – Шесть машин… Зачем им столько?

О, ты еще не в курсе, сколько комнат в этом доме. Хотя и дом на мою спутницу произвел не меньшее впечатление.

– Какой огромный! – ахнула она, едва мы пересекли порог. – И все это для одной семьи? Только для одной семьи… Да тут гостиная одна как зал в нашей «Сладкой булочке»!

После этого я ощутимо почувствовал, как невидимая жаба со звонким шлепком прыгнула ей на плечи. А после и вовсе перебралась на голову, когда мы дошли до груды праздничных пакетов и ярких блестящих коробок с бантами, сложенных, будто всем на зависть, в живописную горку в уголке у лестницы – чтобы все понимали, сколько подношений было сделано в этот день их Императрице.

– Она их разобрать-то все за неделю сможет? – проворчала Даша, оглядывая чужие подарки.

Цветы, расставленные по десяткам ваз, примостились тут же около общей кучи даров. Букетов с белыми розами, которых обычно было три, сегодня я насчитал только два, включая мой. Вряд ли родители забыли поздравить именинницу. Значит, забыл кто-то другой.

– Да тут цветочный магазин открывать можно… – пробубнила моя спутница и, отвернувшись, направилась к столам с закусками, видимо, заесть горе – в смысле, чужую радость.

Выбор яств вполне тянул на шведский стол при каком-нибудь пафосном бутик-отеле вроде тех, что принадлежали родителям Катерины. Здесь были мясные, рыбные, сырные нарезки, морепродукты, канапе и тарталетки со всеми приходящими на ум начинками, а также конфеты, печенье, пирожные и целое ассорти фруктов. Словом, меню тут тоже было гораздо шире, чем в «Сладкой булочке».

– А почему сыр пахнет спермой? – спросила Даша, принюхавшись к взятому в руки кусочку. – Это что, их Версальские штучки?

Ага, а в пунше клофелин.

– Это просто сыр с плесенью, благородный, – пояснил я.

– А я уж подумала еще один Карповский десерт…

Ты что, никогда дорогих сыров не ела? Ну так если не ела, то и не пались. Все-таки как-никак объявляешь себя будущей императрицей.

Совсем скоро все гости подтянулись с улицы, где было холодно, в дом, где было тепло, и в просторной гостиной стало не протолкнуться, как в забитом публикой зале ночного клуба. Для полноты сходства у одной из стен стояла музыкальная аппаратура и была организована импровизированная сцена. Там наблюдались и диджей, который следил, чтобы ни на миг не наступала тишина, и даже известный по местным меркам ведущий, который обычно выступал на городских мероприятиях перед большой толпой людей. Но, видимо, день рождения племянницы мэра тоже был своего рода общественным мероприятием, только для избранных – и городу надо было радоваться, что у него есть такое чудо, как наша Катерина.

С помощью проектора по стене за сценой непрерывно крутили, как нарезки из клипов и фильмов, картинки дорогой жизни, которую, разумеется, вела именинница и на которую другим предлагалось посмотреть и восхититься. Яхты, отели, клубы – Императрица отлично знала, как объяснять людям разницу между собой и ими, чтобы они ждали ее праздника с должным ажиотажем. Здесь было нечто среднее между корпоративом зажравшегося бизнеса и юбилеем большого политика – этакий триумф одного отдельно взятого царька, точнее Императрицы. Если уж копать глубоко, то, наверное, день рождения Сталина праздновали так же.

Ну а затем, как и полагается публичному мероприятию, пошли публичные поздравления от друзей. Первой со своей волейбольной командой на сцену выскочила Инна, и под веселую музычку девчонки устроили примерно тот же победный танец, что и после игры на поле. Во всяком случае задницы тверкали так же бодро, однако сейчас спортсменки не обнажались и вместо снятых маек размахивали над головой яркими плакатами «С днем рождения, Катерина!» Отплясывала тут вся команда, кроме Валентины. Хотя и неудивительно: последняя была скорее из тех, кто стоит на въезде и кидает помидоры в проезжающие мимо богатые машины, а не трясет задницей перед царственными очами, которые холодно созерцали все это действо.

Музыка закончилась. Под аплодисменты гостей спортсменки спустились со сцены и вполне довольные собой разошлись по гостиной, и только их капитан направилась к имениннице.

– Ну как тебе? – донесся до меня отголосок беседы.

– А сама как думаешь? – отозвалась Катерина.

– Но тебе ж понравилось?

Все было прямо как в одном популярном фильме: «ну а если она поджимает губы, то это полный провал». Наш дьявол тоже сейчас стояла в новых туфельках от Прада, о чем мне уже раз пять сообщила Даша, и с поджатыми губами. И, судя по всему, еще чуть-чуть и Инна таки выведет свою подругу. Я не понимал, зачем она вообще пыталась получить фидбэк от именинницы. Разве не понятно, что этот критик не настроен сегодня на похвалу?

– Нормально, – сухо произнесла Императрица. – Хорошо хоть, майки не снимали.

У Инны аж вытянулось лицо. Ну а чего ты хотела? Я по мелочам видел, что она злая – а ты не видела? Все, кто понимали это, сейчас держались от хозяйки праздника на безопасном расстояния. Блин, ее ж в принципе сложно вывести из себя – а тут такое да прямо на собственный день рождения. Кто так расстарался-то? Могу лишь догадываться.

– Ну ничего, – не унималась капитанша, – сейчас мальчики выступят. У них там тоже номер. Этот тебе точно понравится!

– Потрясающе, – снова сжала губы Катерина.

Я натурально почувствовал, как от нее повеяло ледяной волной, и на всякий случай увел Дашу подальше, чтобы эта волна ненароком не задела и нас.

После под еще одну веселую мелодию на сцену вышел Принц со своими друзьями и реально показал номер, в котором не было вообще ничего, что бы могло поднять настроение имениннице. Просто ее парень, шкаф, со своими друзьями, шкафами, стояли плечом к плечу и дружно орали «Ка-те-ри-на-с-днем-рож-де-ни-я!» и топали в такт каждому слогу, чудом не проломив пол. И где он таких друзей нашел? В лиге начинающих бодибилдеров? Такое чувство, что здесь проходил парад физкультурников. И похоже, так думал не только я.

– И что придумает Инна дальше? – усмехнулась Марианка, стоявшая неподалеку и весьма цинично смотревшая на сцену. – Детский хор выведет и заставит их тоже петь? Или плясать?

– В любом случае, – сказала Амина, самая тихая из всех подружек Императрицы, – я думала, что он приедет. А он не приехал…

– Ну, наверное, надо было с ним помягче, чтобы приехал, – как-то даже довольно бросила Марианка.

– Но хотя бы цветы-то мог прислать.

– Что поделать, – красные дьявольские ноготки небрежно махнули в воздухе, – сама виновата! Привыкла, что ей все, а другим ничего. Вот в этот раз и ее обделили. Для разнообразия…

Прооравшись, хор мальчиков-шкафчиков спустился со сцены, и музыка ненадолго выключилась, но славословия имениннице продолжались. Под придыхание толпы к ней подошел ее кузен, он же сынок мэра, и со словами «от папы» передал подарок от главы города. Катерина с благосклонным видом приняла небольшую изящную коробочку с огромным розовым бантом, в которую тут же с любопытством уперлись все взгляды. Однако Императрица была настолько крутой, что даже не стала делать публичную распаковку, и коробочка просто заняла почетное место в общей горе других презентов.

– Интересно, что там? – прошипела рядом Даша, не сводя глаз с розового банта. – Да по-любому какая-нибудь хренотень!

Ага, хренотень с брендовым названием на бирке, от которого кассовый аппарат в твоей голове включился бы автоматически.

А затем толпа издала еще одно придыхание, когда на стене за сценой, куда направляли проектор, появилась видеооткрытка. Чуть ли не во всю высоту гостиной там возникла девичья голова с нахальной ухмылкой, густо подведенными глазами, голубыми прядями в светлых волосах и озорными чертиками во взгляде.

– Ну что, дорогая, с праздником, – хмыкнула та, кого тут все знали.

– Это что, она? – ахнула рядом Даша.

Она-она – самая отвязная тусовщица курорта, а также девочка-скандал – Регина. Одна из Карповских легенд наряду с Мишелем, которая сейчас так же, как и он, вела лучшую жизнь где-то вдалеке, но сегодня вдруг напомнила городу о себе – и толпа радостно загудела, будто здороваясь с внезапной гостьей. Той, конечно, было без разницы, потому что это запись, а не прямая трансляция.

С Региной я был знаком только шапочно, но слышал о ней много. Про нее говорили, что она перетрахала половину парней Карпова – но когда она это делала, я явно был в другой половине, так что, в отличие от многих собравшихся здесь, радоваться ее появлению на стене, весьма эффектному кстати, мне было нечего. А еще она была той самой подружкой Арины, надрывавшей клаксон под окнами моего гостевого дома. Что, казалось бы, могло быть общего у такой безбашенной тусовщицы и нашей высокомерной Императрицы? Ну как минимум они являлись кузинами.

– Желаю сама знаешь чего, – продолжила со стены девочка-скандал, – и сама знаешь с кем…

Катерина, глядя на эту видеооткрытку, усмехнулась – по-моему, впервые за целый день.

– И не засиживайся в Карпове, – добавила ее родственница, – ты же знаешь свой уровень…