Текст книги "Похититель Солнца (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 67 (всего у книги 76 страниц)

Почему?

Они с Ромматом теперь были на одной стороне, Этас больше не являлся кирин-торцем, врагом, он, как и великий магистр, служил интересам Квель’Таласа, и кому как не непосредственному начальнику об этом знать! Все прошлые взаимные претензии потеряли актуальность, и если и было Роммату необходимо отомстить ему за что-то, то все уже давно было сделано.

Так какого тролля?!

Через несколько дней рыжий, подавив обиду, пришел к нему снова, но в этот раз все было еще хуже. Нет, Роммат вел себя как обычно. Но секс с ним был противен Этасу как в самом начале их отношений, во вторую встречу, во время повторного доступного объяснения незаинтересованности великого магистра. За этими прикосновениями не было никакого чувства. Не то, что любви – уважения или дружеского расположения, просто приязни.

Этас охватившие его эмоции постарался скрыть, старательно делал вид, что все в порядке, и Роммат, кажется, ничего не заподозрил, благо, все физиологические реакции были.

А потом Халдарон предложил эту поездку в качестве выполнения желания. Рыжий опасался, что, узнав детали его отпуска, Роммат рассердится, и по возвращении Этаса будет ждать очень неприятный и болезненный в прямом, физическом, смысле вечер. Поэтому позавчера он старался получить максимум ласки напоследок.

Напоследок…

Сможет ли Этас удержаться и не прийти к нему снова, чтобы та встреча и впрямь оказалась у них последней?

«Ты не выглядишь счастливым», – замечал Хаторель, который понятия не имел, с кем встречается его друг, а значит, судил непредвзято.

«Бросай. Раньше пошлешь к троллям – больше нервов себе сбережешь». Советы Сильваны игнорировать глупо, она слов на ветер не бросала и искренне желала кузену добра.

А Халдарон уже не раз говорил Этасу, что эту связь пора прекращать.

– Это пройдет, – тихо шепнул генерал рыжему на ухо. – А пока просто отдохни от него. На одну неделю забудь о нем и наслаждайся жизнью.

Халдарон медленно, со вкусом поцеловал его, подсказывая, как именно следует наслаждаться жизнью. Этас ответил на поцелуй, думая, что Роммат его теперь совсем будет презирать, если узнает, чем он тут занимался.

Ну и к троллям его! И так не особо уважает и ценит! Разве что как лояльного ему эльфа в Совете Шести, да и то… Вон, Фанлира своего в Квель’Талас притащил обратно и ради него был готов обойтись и без услуг Этаса.

Хватит сомневаться! Изменить Роммату, чтобы нельзя было вернуться – это была правильная мысль. Рыжий решительно потянулся к пуговицам на рубашке Халдарона.

Ночной воздух был довольно прохладным, но Этасу не хотелось перебираться в палатку или накладывать согревающие чары. Близость горячего обнаженного тела воспринималась так более остро, рыжий инстинктивно прижимался к любовнику как к источнику тепла. Тепла – во всех смыслах. Этас, ласкаясь, потерся виском о его щеку, прикрыл глаза и улыбнулся, слушая тихий шепот о том, какой он у Халдарона хороший.

Насколько было бы проще, если в жизни все происходило как в книгах. Когда прикосновения других эльфов, которые не являлись возлюбленными героя, были неприятны, вызывали отвращение и протест, и тогда правильное решение становилось очевидным. Реальность была сложнее и проще одновременно.

Ласки Халдарона расслабляли, возбуждали, дарили удовольствие. Неудивительно, ведь он был умелым и внимательным любовником, хотел сделать Этасу приятно, и они оба относились друг к другу замечательно. За последний год они стали друзьями в настоящем, полном смысле этого слова. Рыжему с ним было хорошо, особенно, когда не было необходимости отбиваться от его домогательств, а Халдарон держал свои пошлые мысли при себе.

Проблема была не в том, что тело отвергало его прикосновения. Проблема была в дурной рыжей голове, которая никак не могла смириться с тем, что не Роммат обращается с ним как с возлюбленным, не Роммат терпелив к его эмоциям и переменам решений, не Роммат хочет быть с ним так сильно, что проявляет настойчивость, устраивает эту поездку и всегда поддерживает, когда Этасу плохо.

Заниматься любовью с Халдароном было чудесно, но…

Не правильно.

Этас пытался игнорировать ощущение, что совершает ошибку, но оно с каждой минутой становилось сильнее.

– Не надо, Халдарон. Перестань. Я не могу так.

Очень своевременно говорить это в тот момент, когда на них обоих уже не осталось одежды. Халдарон, непривычно сговорчивый сегодня, послушно ослабил объятья, позволив Этасу вывернуться и сесть. А сам сел рядом и обнял рыжего за плечи.

– Прости, пожалуйста.

– За что? – удивился генерал.

Он отвел огненную прядь Этасу за ухо, и заглянул ему в лицо. Рыжий встретился взглядом с ним. Ночью из-за света пламени Скверны в глазах генерала невозможно было понять следов эмоций на его лице. Действительно не сердится?

– Ну… за все это, – неловко пробормотал Этас. – Ты мне потом опять отомстишь?

Он вспомнил вероломную и обескураживающую следопытскую месть за аналогичный, но куда меньшего масштаба проступок. Не то что бы тогда все было так ужасно, а по прошествии некоторого времени казалось, что вполне даже весело, хорошая была шутка. Но сейчас рыжий был не в настроении представлять что-то подобное.

– А ты хотел бы? – усмехнулся Халдарон.

Этас поймал себя на мысли, что ему любопытно, что же тот еще может такого придумать, чтобы не повторяться. Тем более, что кор’кронского устройства-то у него больше не было, если, конечно, замену себе не нашел в том же Оргриммаре.

Он что, всерьез раздумывает, не разрешить ли извращенцу-генералу устроить ему какую-нибудь пакость в виде сюрприза?

– Не-е-ет, – выдохнул Этас.

Халдарон улыбнулся и погладил его по волосам. А потом придвинулся ближе, чтобы рыжему было удобно устроить голову у него на груди.

– Тогда не беспокойся. Раз не хочешь, то мстить не буду.

Неужели все так просто? Достаточно попросить, и Халдарон не сделает того, чего Этасу не хочется? Зря он так, рыжий так может обнаглеть и начать злоупотреблять его добротой.

– Правда? – уточнил Этас. Или следопыт сейчас пытается усыпить его бдительность?

– Правда, глупый, – тихо отозвался Халдарон. – Я же люблю тебя.

Этас вздрогнул. Ему даже на мгновение показалось, что он ослышался, что-то не так понял, но генерал прижался губами к его макушке, и эта ласка, такая невинная и нежная, была лучшей иллюстрацией сказанного.

Любит… И давно?

Этас вдруг перебрал в памяти все эпизоды своего общения с Халдароном, когда не давался ему, но и флиртовать не запрещал окончательно и однозначно. Неужели он все это время мучил его неопределенностью, даря и тут же отбирая надежду? Рыжий думал, что между ними только дружба и сексуальное влечение, естественное для молодых привлекательных эльфов. А оказывается, все было не так.

Но что это меняет?

Он обижался на Роммата за то, что тот игнорирует его чувства, а сам собирался продолжать видеться с Халдароном, общаться, дружить, хотя теперь будет прекрасно знать, что ему нужно больше.

Этас попытался отстраниться, посмотреть ему в глаза и снова попросить прощения, но генерал прижал его голову к своей груди, погладил по волосам и повторил просьбу не беспокоиться.

Рыжий поерзал, устраиваясь поудобнее, и обнял его в ответ. Находиться рядом с ним без одежды было смущающее, хотя и не слишком, если не обращать внимания на упирающуюся в бедро часть тела.

Но холодно. Согревающие чары нужно накладывать на одежду, на обнаженном теле они держаться не будут. А с климатическими, которые создадут замкнутый купол с воздухом определенной температуры – много возни.

Где-то в палатке было одеяло. Рыжий сосредоточился, пытаясь вспомнить где именно оно лежало – иначе не призовешь, – но генерал опередил его. Рыжий поймал себя на том, что впервые видит, как Халдарон использует магию. Многие следопыты бравировали отказом от нее, даже если до поступления в Академию Странников родители их многому научили – полный идиотизм, по мнению чародеев. Хорошо, что Халдарон не из таких.

Заклинание было выполнено довольно грубо, с большой потерей энергии, и генералу пришлось обернуться к палатке и сначала приоткрыть магией полог, чтобы увидеть искомый объект. Надо бы потренировать его, полезное же умение, и для следопыта в том числе.

Халдарон укрыл их обоих одеялом, и они так просидели, обнимаясь под звездами, довольно долго, наверно, не меньше часа. Этас думал о том, как же ему повезло, что у него есть такой замечательный заботливый и понимающий друг. И что нужно будет поломать голову и обязательно найти способ сохранить с ним дружбу, несмотря на то, что не сможет ответить на его чувства. Да, эгоистично, но если бы Халдарон предпочел не видеться вообще, чем общаться и при этом понимать, что большего ему не светит, то он бы просто не стал инициировать встречи, так ведь?

Вот и Роммат, наверно, думает, что Этаса все устраивает, раз он продолжает приходить. Рыжий старательно затолкал мысли о великом магистре подальше. Он же решил последовать совету друга, забыть о Роммате на одну неделю и просто наслаждаться жизнью. Вряд ли все пройдет по плану, но попытаться-то стоило.

Потом костер был потушен, и Этас с Халдароном ушли в палатку спать. Рыжий оделся, несмотря на лениво-чувственное «Да ладно, можешь не напрягаться, я тебя и так согрею». Он уснул быстро, и ничто не тревожило его сон, на природе всегда спится хорошо.

Этас проснулся от щебета птиц: наверно, надо было накладывать на палатку и заглушающие чары. Впрочем, проспать до обеда в их планы все равно не входило. Рыжий нехотя разлепил глаза. Халдарон, так и не соизволивший одеться, спал, обнимая его, и Этас так хорошо выспался именно на его плече.

Свойственная любому живому существу потребность с утра прогуляться до укромного места была терпимой, а выворачиваться из теплых рук Халдарона и вылезать из-под одеяла было лень.

Рыжий подавил зевок и задумчиво перебрал в памяти события вчерашнего дня. Итак, он вчера почти изменил Роммату, целовался с Халдароном, узнал, что тот его любит, жаловался ему на жизнь, ревел на него на плече, тискался с ним без одежды, и спал в его объятьях всю ночь. И, черт побери, хотя признание в любви было неожиданным, по всем остальным пунктам нельзя сказать, что Этас не знал, на что соглашался, принимая решение о выполнении желания.

Троллья задница.

И это только первый день их путешествия. А впереди еще все неделя…

========== Глава 60. Опрометчивость ==========

– Откуда он у тебя? – спросил Этас, оглаживая кончиками пальцев лежащую у него на коленях Звездную Ярость.

У ястребиных голов, расположенных на кончиках плеч лука, глаза были выполнены из лунных камней – на этот материал хорошо ложатся арканные заклинания, и Этасу было любопытно, являются глазки просто украшением или имеют какие-то магические свойства. При общем очень мощном фоне самого лука и не почувствуешь, нужны специальные измерительные приборы, а выпрашивать у генерала его оружие для исследований из простого любопытства было неловко.

– Лор’Темар дал, когда главой армии назначил, – отозвался Халдарон, не отрывая взгляда от его пальцев.

Этас и сам понимал, что вот так щупать и поглаживать чужие вещи как минимум неприлично, но магическая энергия Звездной Ярости вызывала непреодолимое желание потянуть к нему руки. Из него даже необязательно было стрелять – просто держа его на коленях и рассматривая, рыжий ощущал удивительные покой и умиротворение, какие можно почувствовать только рядом с надежным другом или в обществе магически очень сильного служителя Света.

Халдарон уверял, что ничего такого рядом со своим оружием не ощущает, но так он и не чародей. Да и среди своих сокурсников, например, Этас всегда лучше всех чувствовал магию. Впрочем, следопыту опасны чрезмерная расслабленность и безмятежность, так что это и к лучшему, что потоки арканной и светлой энергии никак не воздействовали на него.

Рыжий подумал, что веселый и доброжелательный парень Халдарон и его лук очень хорошо подходили друг другу.

– А тебя кто стрелять учил? Аллерия? – поинтересовался генерал. Он аккуратно придвинулся ближе, а Этас сделал вид, что не заметил его маневров.

– Сначала дядя Валиэллар, – ответил рыжий и пояснил, хотя имя героического полковника в Квель’Таласе все еще было на слуху: – ее отец. Потом больше Лират.

Этас задумчиво огладил грани самого крупного кристалла на щитке лука. Именно после активации этого камня Звездная Ярость могла создать магические стрелы. Халдарон говорил, что по обычным мишеням или по деревьями ими стрелять нельзя, будут разрушены, но ведь можно же защитные чары набросить.

Этас ни за что бы не признался Сильване, но Звездная Ярость была более красивой и эффектной, чем лук Дат’Ремара Солнечного Скитальца. Про удобство и технические характеристики он ничего сказать не мог. Получив свое оружие из рук короля, Сильвана важничала и надувалась от самодовольства, пострелять кузену не дала. А второй раз Этасу гордость не позволяла просить.

– Ты давно не тренировался? У тебя неплохая техника, но неуверенные движения, – заметил генерал.

Этас фыркнул. Он думал, что во время их пари на Острове Грома, Халдарон предавался извращенским фантазиям или пытался похотливыми взглядами сбить ему концентрацию, а он, оказывается, технику стрельбы оценивал. Или одно другому не мешает? Следопыт же.

– Да, я не стрелял со Второй войны. Лират погиб, и я… не хотел, да и не с кем особо было тренироваться.

– В Элун’аране есть хорошее стрельбище недалеко от площади Странников. Приходи, постреляем, – предложил Халдарон двусмысленно-вкрадчивым тоном. Вот так, наклоняясь к самому уху и растягивая гласные, не на стрельбища заманивают.

Этас чуть отодвинулся от него. Не то что бы близость друга была ему неприятна, но после недавнего спокойно, между делом, прозвучавшего признания в любви, рыжий иной раз терялся и не знал, как правильно вести себя с Халдароном. Какие действия не будут выглядеть заигрыванием и поощрением, но при этом не будут казаться проявлением холодности? Раньше-то Этас многое ему позволял. Точнее, позволял себе Халдарон сам, а рыжий просто неубедительно возмущался.

Внимание генерала Этасу всегда было приятно и лестно, даже когда он презрительно фыркал на наглого следопыта в первые месяцы их знакомства. Но сейчас-то ситуация сложнее. Этас не хотел потерять такого друга.

– Так там же ваше. Я не следопыт и вообще даларанец.

Халдарон только фыркнул. Ну да, он же генерал, кто ему может запретить привести на стрельбище кого угодно? Разве что только Аллерия, а она не настолько педантична.

– Значит, договорились, – довольно промурлыкал Халдарон, обнимая рыжего за плечи.

Генерал вполне успешно отвлекал Этаса от грустных мыслей своей веселой болтовней. Несколько раз дал пострелять из Звездной Ярости, требуя, чтобы он держал лук высоким хватом. Уверял, что дядя учил рыжего низкому только из-за возраста, уже и так получится. Объяснял он терпеливо, доходчиво. Этас твердо решил обязательно воспользоваться его предложением и потренироваться с ним в стрельбе в Элун’аране. Не хотелось бы еще раз опозориться перед родными.

Добравшись до озера Элрендар, Халдарон и Этас двинулись вдоль его западного берега. Климатические чары над этой частью Лесов Вечной Песни после Третьей войны ослабли, но все равно сдерживали холодные снежные ветра, задувавшие из бывшего Лордерона. Вода в озере была прохладной, просто расслабиться, полежав на волнах, было уже нереально, но если двигаться – то вполне комфортно.

Халдарон каким-то невероятным образом ухитрялся выглядеть сексуальным и красивым даже с облепившими голову мокрыми волосами. Смазливый гаденыш, разумеется, перехватил заинтересованный взгляд Этаса и не замедлил прокомментировать.

Генерал вел себя так, будто его прозвучавшее в первую ночь признание ничего между ними не меняло. Этас был благодарен ему за эту возможность сохранить дружбу и за отсутствие необходимости выбирать: начать встречаться с Халдароном или прекратить общение совсем.

Еды они взяли с собой в дорогу достаточно, но Халдарон все равно нашел возможность впечатлить Этаса приготовленными на вертеле куропатками. Было просто обалденно вкусно, хоть это и простая походная еда, безо всяких кулинарных излишков. Интересно, генерал просто угадал с блюдом (в лесу ведь не такой уж и богатый выбор доступной дичи) или еще раньше заметил, что любит Этас, когда им доводилось вместе принимать пищу во дворце или заглядывать в таверну? С него станется, он же такой внимательный.

Нет, рыжий прекрасно понимал, что Халдарон просто опытный соблазнитель и знает как создать впечатление, будто видит только его и думает о нем постоянно. Но это не значит, что такие приемы не действовали на Этаса совсем. С Халдароном как с Модерой: знаешь, что тобой манипулируют, но ничего не можешь с этим поделать и все равно поддаешься на уловки…

Путешествие в итоге получилось замечательным. Этас хорошо отдохнул, налюбовался красотами Квель’Таласа. Он смеялся за эту неделю больше, чем за последние полгода. Халдарон не пытался уговорить Этаса заняться сексом, но все время был рядом, ненавязчиво прикасаясь или обнимая. Раньше эта его манера общаться при полном отсутствии дистанции рыжего напрягала, но сейчас он уже смирился, поняв, что генералу просто так комфортнее. И, поскольку в лесу не было смысла опасаться сплетен, Этас не возражал. Сам он так много обниматься не любил, но с его стороны было бы черной неблагодарностью отказывать другу в такой малости после проявленных им терпения и заботы.

Поездка была желанием Халдарона, но, судя по всему, она была нужнее самому Этасу. Давно он не чувствовал себя таким бодрым и полным сил. Вот только если великий магистр узнает, чем они тут занимались… Рыжий на проблемы с памятью не жаловался, наказание за поцелуй с Тилорией из головы не выветрилось. Надо будет напомнить генералу, чтобы по прибытии в Анклав Странников вел себя поскромнее. Не столица, конечно, но сплетники найдутся.

Дракондор пролетел над широкой серебристой лентой реки Элрендар, вытекающей из одноименного озера, и перед путниками открылись Призрачные земли – южные квель’таласские леса, сожженные во Вторую войну, едва восстановившиеся и оскверненные Плетью, а потом снова подвергшиеся огню для остановки распространения заразы. Лес постепенно приходил в себя – рыжий знал, что тут уже можно было касаться дерна и деревьев, не боясь трупного яда, исчез запах разложения, пробивалась трава и молодые побеги дубов и тополей. Однако место все еще было весьма неуютное. Эту часть пути они стремились преодолеть побыстрее, Халдарон, вздохнув, так и сказал:

– Тут смотреть не на что.

Потом, правда, утешил, что около Анклава Странников лес почти не пострадал от порчи, только от огня, и уже почти в порядке. Это хорошо, а то Этас уже начал переживать, как же Аллерия тут будет находиться большую часть года.

Когда, в самом начале Третьей войны, Этас увидел, во что Плеть превратила эти земли, он был так шокирован масштабом трагедии, что старательно гнал от себя мысли, сколько же народу здесь погибло. Да и наставник, который был в тот момент с ним, настойчиво вел разговор о том, как много эльфам придется трудиться дальше, восстанавливая свое королевство. Крас так настойчиво повторял это слово «восстановление», что Этас невольно начинал думать о необходимых мерах, о том, что может сделать сам и тому подобное, не концентрируясь на уже случившемся.

Сейчас, пролетая над почерневшими макушками обугленных вековых деревьев, Этас думал, что одной только картины этих земель достаточно, чтобы осознать, как ужасна война. И что всех воинствующих личностей, начиная Гаррошем и заканчивая Ринном и Праудмур, нужно отправлять пожить вот в таком разрушенном войной месте хотя бы пару лет, чтобы каждый день выдели дело рук своих, а не подсчитывали в своих кабинетах сухие цифры «потерь живой силы», как итоговую стоимость трофеев.

Но им тут торчать, конечно же, некогда. Нужно развязывать новые войны по надуманным поводам или в качестве мести за предыдущую войну.

Делиться своими мыслями рыжий с генералом не стал. Халдарон никогда не давал поводов заподозрить его в кровожадности или излишней воинственности, но он уже много лет служил в армии, а там совсем другие взгляды на войну.

Этас и Халдарон долетели до конечного пункта своего путешествия в конце недели, как раз перед выходными. Аллерия была рада визиту кузена, показала «все то, что не секретно» – хотя, по мнению Этаса, смотреть у следопытов особо не на что: стрельбища, казармы, какая-то осадная техника. Разве что только мундиры у офицеров красивые. И сами офицеры ничего…

Через пару дней Этас неожиданно встретил знакомых: Кольтира и Тассариан вернулись с какого-то задания. После однократного визита в его дом, рыжий общался с постоянно разъезжающим по служебным делам Кольтирой при помощи вестников, а это не самый удобный способ ведения беседы. Можно разве что только новостями обменяться и создать само ощущение наличия связи между эльфами. Поэтому сейчас им было что обсудить. Они пошли прогуляться по окружающему Анклав лесу, а Халдарон и Тассариан увязались с ними, но у них был свой, чародею совершенно неинтересный, разговор о немагической защите зиккуратов Плети.

Кольтира рассказал, что нашел место своей смерти – просто из любопытства, – но ничего ностальгического там не ощутил. А еще отыскал место гибели своего младшего брата, и похоронил его останки нормально.

Этас подумал, что для того, чтобы спустя десять лет определить, где чьи кости, Кольтире наверняка понадобились сложные темномагические заклинания или даже ритуалы. Но постеснялся спрашивать, как так вышло, что бывший следопыт столь хорошо владеет магией. С одной стороны, родовое имя Кольтиры говорило само за себя: слово «Ткач» в именах встречалось, когда род был основан талантливым чародеем. Но в Молоте Агмара рыцарь смерти как-то упоминал, что его дед был талассийским магистром и пытался отправить по своим стопам и внуков, однако те не захотели.

Кольтира сощурился и замолчал, зло уставившись куда-то в сторону. Рыжий повернулся в том же направлении и увидел Халдарона и Тассариана, которые, чтобы не мешать им общаться, отошли чуть подальше. Они продолжали негромкий разговор, что-то показывая друг другу на небольшой карте. Что Кольтире так не понравилось?

Обсуждали эти двое что-то не слишком серьезное, по крайней мере, не боевую задачу – Халдарон смеялся и шутил, на бородатом лице Тассариана тоже мелькала улыбка. Генерал наклонился чуть ближе к уху человека, чтобы что-то тихо ему сказать, и ледяные глаза Кольтиры запылали гневом еще ярче, а пальцы перебрали воздух, будто бы в поиске рукояти меча. А, вот оно что. Меч у него был с собой – здоровенная и выглядящая очень тяжелой железяка крепилась за спиной, – и пока Кольтира не устроил скандал с вызовом на дуэль, Этас положил руку ему на плечо и успокаивающе зашептал:

– Слушай, по меркам Халдарона, это обычный, почти что деловой разговор. Флиртует он совсем не так, честно тебе говорю. Не надо так остро все воспринимать.

Кольтира медленно повернулся к рыжему и пристально вгляделся в его лицо.

– Да правда же, – попытался убедить его Этас. – Разве с тобой он исключительно по форме разговаривает?

– Ну-ка, пойдем.

Кольтира приобнял Этаса за плечи и, уверенно подталкивая в нужном направлении, отвел дальше за деревья, чтобы Халдарон с Тассарианом не могли их видеть и слышать.

– Халдарон – твой любовник?

Этас не сразу стал понимать интонации в голосе рыцаря смерти. Но когда долго общаешься, то даже в будто создающим многоголосое эхо безэмоциональном голосе можно различить интонации, настроение и прочие оттенки. Нужно просто привыкнуть. Сейчас он ясно слышал, что вопрос Кольтиры прозвучал требовательно и мрачно.

Этас помотал головой.

– Нет.

– Скажи честно! – прошипел Кольтира, и его тон и сверкающие злостью глаза были такими жуткими, что рыжий предпочел торопливо выложить детали:

– Мы просто друзья. Переспали один раз год назад, а теперь он просто периодически пристает ко мне.

А еще он сказал, что любит меня. Эти слова наверняка успокоили бы Кольтиру, но это было слишком личное, чтобы говорить кому-либо.

Рыцарь смерти смотрел на него недоверчиво, словно догадался, что Этас о чем-то умолчал. А может, просто надеялся, что рыжий врет насчет того, что не является любовником Халдарона, и причин ревновать Тассариана к генералу на самом деле нет.

Кольтира вдруг насторожился, прислушиваясь к чему-то. Этас напряг слух, но ничего необычного не услышал, что было неудивительно: следопыт, пусть и бывший, в лесу должен все замечать раньше редко покидающего столицы чародея. Кольтира взял рыжего за руку и вывел на небольшую опушку, не переставая поглядывать в сторону и сосредоточенно прислушиваться. Этас хотел шепотом спросить, в чем дело, но он жестом показал ему молчать.

Что за шпионские игры они тут устраивают? Кольтира что, пытается подслушать, о чем Тассариан говорит с Халдароном наедине? Но тогда зачем они дальше отошли? Чтобы сделать крюк? Рыжий повернулся в том же направлении, куда постоянно оглядывался рыцарь смерти, и, наконец, услышал звуки чьего-то приближения. И в этот момент Кольтира резко дернул его за руку, подтягивая к себе, обнял и прижался ртом к его губам.

Какого тролля он творит?!

Этас дернулся назад, пытаясь вырваться и возмутиться, но тот только воспользовался возможностью перехватить его поудобнее. Кольтира завел руку рыжего ему за спину, а другой крепко держал за затылок, да еще и наклонился вперед, вынуждая Этаса прогнуться в пояснице. Рыжему хватило ума не пытаться пнуть почти не чувствующего боли немертвого, к тому же частично облаченного в латный доспех. Одна рука у Этаса была свободной, оттолкнуть ею наглеца не выйдет, а вот дать ему по мозгам магией разума – вполне. Он сплел заклинание, но магия не работала, будто Этас снова оказался под действием кор’кронского устройства. Рыжий издал протестующий вопль, получилось приглушенно, но звук был. Значит, не в устройстве дело. Антимагический купол.

Показал-таки, как и обещал когда-то в Молоте Агмара.

Этас попытался оттолкнуть Кольтиру магической волной – тот даже не пошевелился, хотя рыжий почувствовал слабый толчок. Похоже, магия все-таки действовала, хотя и очень слабо. Он ударил простейшим арканным заклинанием – безрезультатно. Увеличивать концентрацию энергии было страшно, расстояние-то близкое. Да и если купол в этот момент спадет, можно убить обоих. Проще уж потерпеть.

Поцелуй Кольтиры не слишком отличался от поцелуя живого эльфа. Просто его губы были холодными, словно он только что поел мороженого или выпил студеной воды. Хорошо, что ему хватило ума не засовывать Этасу в рот язык, а то бы остался без него.

Оттолкнуть или вырваться самому не получалось, рыцарь смерти был невероятно сильным. Он резко притиснул Этаса к себе, отчего воздух с хрипом покинул легкие, и, оторвавшись от его губ, прошипел на ухо:

– Не трепыхайся, а то хуже будет.

И для убедительности угрозы больно сжал рыжему руку. Не выкрутил сустав, а именно передавил пальцами предплечье, отчего Этасу казалось, что его кость прогибается и мучительно медленно ломается под его ладонью. Рыжий застонал от боли и выгнулся, невольно прижимаясь к нему ближе, и Кольтира прошептал одобрительно:

– Уже лучше. А теперь…

Звук удара и треск ломаемого дерева не дал ему продолжить. Этас скосил глаза в направлении источника звука и увидел переломленный ствол молодой лиственницы и стоящего рядом Тассариана. Очень злого рыцаря смерти Тассариана, ненавистью глядящего на них… на Этаса.

– Тебе это деревце сильно мешало? – спокойно, с легкой иронией в голосе, поинтересовался Кольтира, не выпуская рыжего. Сейчас был подходящий момент, чтобы закричать, высказать этому придурку все, что думает о его поведении, или позвать на помощь, но пульсирующая боль в пережатой руке предостерегала от подобных попыток.

Тассариан что-то глухо буркнул себе под нос, рыжему показалось, что «так и знал», развернулся и покинул поляну. Этас втянул воздуха, чтобы потребовать от Кольтиры отпустить его, но тот молниеносным движением зажал ему ладонью рот.

Кольтира проводил взглядом скрывшегося за деревьями Тассариана, прислушался к звуку удаляющихся шагов, а потом, прошипев «Только тихо!», отпустил Этаса.

– Ты идиот! – заорал рыжий шепотом, едва сдерживаясь, чтобы не врезать по довольной проделанной пакостью морде.

Мысль о том, что он сейчас, пусть и не по своей воле, целовался с немертвым – вот это извращение! – меркла на фоне обиды. Этас переживал из-за этой скотины в войну с Артасом, потом просил за него Сильвану, и даже набрался смелости продолжить общение лично. Черт побери, доверял ему достаточно, чтобы пойти наедине убеждать, что у его любовника ничего с Халдароном нет. А этот гад вот как с ним поступил! Использовал самым подлым и унизительным образом, да еще и подставил, и Тассариан теперь жаждет его смерти!

– Полегче, архимаг!

Кольтира глянул на него предупреждающе, грозно. Ну надо же! Такие выходки себе позволяет, а теперь возмущен, что с ним без должного пиетета разговаривают! Рыжий заскрипел зубами от злости, но больше орать и ругаться на него не рискнул.

– Поступать вот так, как ты – это подло, – заявил он, старательно контролируя тон.

Этас невольно вспомнил, как сам флиртовал с Тилорией, чтобы заставить Роммата ревновать. Тоже было некрасиво по отношению к ней, но, по крайней мере, он ничего насильно не делал.

Кольтира пожал плечами, не возражая. Мол, подло так подло, тебе виднее. Да смысл объяснять ему что-либо?! Рыжий сделал несколько нервных шагов по поляне и пнул попавший под ноги камешек.

– Ты вообще соображаешь, что ты натворил?

– Разозлил Тассариана, – безмятежно отозвался рыцарь смерти, с любопытством глядя на его покрасневшие от гнева уши. – Тебе что, жалко?

– Он смерти моей жаждет теперь! – воскликнул возмущенно Этас.

Он неосознанно потер все еще болевшую руку другой, и заметил брошенный на нее кольтирин взгляд. Смущенный? Виноватый? Встревоженный? Тролля с два! Насмешливый! Эта неспособная толком почувствовать боль зараза сейчас еще и прокомментирует…

– Смерть не конец всему, – пожал плечами Кольтира, ухмыляясь. – Если убьет, то я потом тебя сделаю рыцарем смерти. Кстати, многие в процессе красочные галлюцинации ловят. Потом отомстишь ему…

– Издеваешься?! – взвился Этас.

– Да не нервничай ты, Тассариан мухи не обидит, – отмахнулся Кольтира, потеряв к разговору интерес.

Ага, как же! Тассариан – рыцарь смерти. Он на службе у Артаса не грядки копал и не заборчики чинил! Как вот теперь с ним объясниться? Послать вестника, рассказать как все было? Но поверит ли он? Ведь Кольтира и в прошлую встречу заигрывал с Этасом у него на глазах, и рыжий никакого недовольства не выказывал, потому что за рамки пристойного флирт не выходил, да и в Драконьем Погосте они нередко в таком стиле и общались. «Так и знал»… А Этас ведь еще Тассариану советовал не делать скоропалительных выводов, если застанет Кольтиру в компрометирующей ситуации. Как будто заранее подстраховался, приготовил убедительную отговорку, на случай, если «тайный роман» откроется.