Текст книги "Похититель Солнца (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 76 страниц)

– Донесете на меня великому магистру?

Что? Этас хлопнул глазами. Донести-то он, конечно, собирался, и то, что принц догадался о деталях его задания тоже не вызывало удивления. Но сама постановка вопроса, выбор слова, неловкие попытки не выдавать своих эмоций и выражение обиженного ребенка на остроносой мордашке – все это разом словно отвесило рыжему прочищающий мозги подзатыльник.

Да этот мальчишка никакой ему не соперник! Это же дите малое, даром что уже выше взрослого Этаса вымахал! Как рыжий вообще мог заподозрить Роммата во влюбленности в него? Понятное же дело, он его как ученика любит! Это каким же извращенцем надо быть, чтобы всерьез рассматривать эту деточку в качестве пары для взрослого эльфа! Научные и политические достижения принца сбили Этаса с толку, а ведь занимаясь всем этим, Каэль’Тас мог попросту не найти времени повзрослеть по-настоящему. В смысле, набраться опыта близкого личного общения с эльфами. Рыжий же сам прекрасно помнил, каким был этот мальчик незадолго до Третьей войны: вряд ли это сыпавшее терминами чудо природы увлекалось столь несерьезными тайнами мироздания, как поцелуи и тисканье в темных углах.

Да, самоотверженная забота Роммата о Каэль’Тасе не могла не привлечь внимания, но думать надо было головой. Про Краса тоже многие черт знает что говорили. Да… Хорошо, что у Алекстразы мозгов побольше, чем у Этаса. Рыжий прикусил изнутри щеку, чтобы сдержаться и не расхохотаться на всю площадь, представив себя в агонии подергивающим конечностями под огромной когтистой драконьей лапой, покрытой алой чешуей.

Он бросил на принца быстрый взгляд. Да ребенок же! Вот, бунтует против контроля старших. «Донесете», ну надо же было ляпнуть!

– Он о вас заботится, – мягко, не желая обидеть, напомнил Этас.

Не обидеть, похоже, не получилось. Каэль’Тас недовольно зыркнул на рыжего исподлобья, как волчонок, а потом довольно успешно попытался скопировать степенный вид великого магистра, который тот обычно принимал во время аудиенций в Элун’аране. Забавный он.

– Это «да» или «нет»? – ребенок твердо вознамерился заранее узнать свою участь.

Вот только наставник действительно о нем заботится, а он, балбес малолетний, не ценит. Вот бы Крас сейчас был жив и тоже мог навязать рыжему какое-нибудь ограничение, требование или еще что-то в этом духе, продиктованное искренним беспокойством о нем. Да Этас только счастлив был бы! Он подавил тоскливый вздох. Наставник мертв, а у рыжего у самого скоро появится ученица. А пока он будет помогать Роммату присматривать вот за этим непоседой. У великого магистра нет своих детей – неудивительно, что он так привязался к малявке-принцу, сыну своей наставницы.

Спускать Каэль’Тасу с рук такой опрометчивый поступок, конечно, нежелательно. Раскаиваться и обещать вести себя ответственнее принц не собирался, хотя, это не означало, что он сам не понял, какую глупость совершил. Может, теперь он думал, что потеряет лицо, если признает свою ошибку. Подростки в принципе не любят объявлять вслух, что были не правы.

Уверившись, что между Ромматом и принцем ну точно, абсолютно однозначно, ничего нет, рыжий был готов на радостях пообещать не рассказывать. Но не окажет ли он таким образом ребенку медвежью услугу, показав, что о безопасности можно забывать, и последствий не будет? О, троллья задница, как все сложно! Это хорошо, что у Этаса нет своих детей. Каждый раз вот так ломать голову!

Рыжий вдруг подумал, что сейчас его отношения с юным правителем Квель’Таласа не в лучшем состоянии из-за навязанных им обоим ролей надзирателя и подконтрольного. Эта мера была необходимой, но положение мальчика все равно вызывало сочувствие. Роммата-то он давно знал, контроль с его стороны не был так обиден, как в исполнении малознакомого эльфа, которому и самому-то даже пятиста нет. Конечно, Каэль’Тас был недоволен. Надо как-то смягчить этот момент, и небольшая уступка со стороны Этаса пришлась бы как нельзя кстати.

– С формальной точки зрения, я уже не имею официальной должности в Квель’Таласе, я маг Кирин-Тора. Я служу вам, ваше высочество, просто как ваш подданный, а великий магистр Роммат в данный момент больше не мой начальник, – медленно произнес Этас. Слышали, ваше высочество? Служу вам! Пусть лучше принц думает, что рыжий с ним нянчится по его же собственному разрешению, а не потому что этого захотел великий магистр. – Поэтому – нет, не донесу…

Этас с трудом удержался от смешка, произнося последнее слово. Каэль’Тас был дипломатичен, как… Ха-ха! Как его наставник!

Об этом не донесу. А вот вашу беседу с Праудмур – во всех подробностях!

– Правда?

Уловка удалась даже лучше, чем было запланировано. Принц оживился, и по его лицу, на которое сейчас так удачно падал свет фонаря, было четко видно, что он затевает какую-то пакость. Ну что еще, неугомонное чадо? Хочешь еще погулять по ночному Даларану один? Посетить подпольные магические бои? Спрыгнуть под чарами левитации с парящего города? Или предложить Похитителю Солнца постоять за дверью во время беседы с твоей подружкой? Скорее последнее.

– Но это не значит, что я буду врать великому магистру, если он прямо спросит меня, присутствовал ли я на встрече с леди Праудмур, – предупредил Этас, пока принц не составил план какой-нибудь опасной шалости.

– Похвальная честность, – отозвался Каэль’Тас, с едва уловимым сарказмом в голосе.

Ты ж язва мелкая, умилился Этас.

Прояснив вопрос с докладом великому магистру, принц, рыжий и двое стражей направились к Фиолетовой Цитадели. Его высочество, задрав голову, изучал звездное небо над Далараном, не глядя себе под ноги. Естественно, споткнулся и свалился бы на мостовую, если б не вовремя подхвативший его за локоть Ворриэль. Этас напряг губы, чтобы не позволить принцу увидеть снисходительную ухмылку. За пределами дворца Каэль’Тас стал вести себя немного свободнее, из-за чего сразу было видно, что он – малявка.

У рыжего на душе, наконец-то, было спокойно и хорошо. Солнечно, хоть ласковое и жизнерадостное солнце уже давно скрылось за горными хребтами. Только было немного стыдно из-за того, что ненавидел его. Взъелся понапрасну. Ладно, он принц, Этас ему бы ничего не сделал, а если бы рыжий просто к какому-нибудь юнцу Роммата приревновал, удержался бы от пакости ему? Вряд ли. А потом бы понял, что на ровном месте обидел ребенка.

Этас заткнул тихо ворчащую совесть напоминанием, что сейчас будет старательно защищать интересы принца, так что тот в накладе не останется. А рыжий сегодня все-таки увидится с Ромматом, и все будут счастливы.

– А вы бывали в Пандарии, архимаг Этас?

Голос его высочества оторвал рыжего от грез, как именно он хотел бы быть осчастливлен сегодня ночью.

В Пандарии? Неожиданный вопрос. Просто любопытство или принц хочет исследовать все, что существует в мире? Рыжий вспомнил подробные описания магии демонов и морских сирен в лабораторном журнале Каэль’Таса. Он планирует добавить туда пару глав про ша? Интересно, воздействие ша – ментальное? Они же эмоциями управляют, а не разумом. Зато как управляют! Этас вспомнил, как кидался заклинаниями в великого магистра за то, что тот всего-навсего строго велел ему выйти из лаборатории.

– Ментальные щиты, которые вы разработали, против ша помогают мало, ваше высочество, – сообщил рыжий принцу. Его же это интересовало?

– Значит, бывали? По своему опыту говорите? – пристал с расспросами ребенок.

Уклончивые ответы его высочество не принял, пришлось упомянуть про эксперимент.

– Мы исследовали один из артефактов могу, который воздействовал на эмоции находящихся поблизости живых существ, – произнес Этас и вдруг подумал, что принца нужно предупредить об опасности, а то еще полезет исследовать и может погибнуть. Вдруг рядом не окажется особо флегматичного таурена, способного вовремя остановить эксперимент? Роммат тогда точно в камень превратится. Да и в политическом плане нежелательно. И вообще, ребенка жалко. – Это чуть было не стоило мне жизни.

– Жизни? – Каэль’Тас так натурально удивился, словно сам со своими лаборантами никогда не оказывался в опасности, изучая всяких суккубов, сатиров и тролльи руины. – Разве ша не подчиняют себе волю других, заставляя служить им? Что это вообще такое – ша?

Рыжий с подозрением покосился на принца. Похоже, это любопытное дитя, мило хлопая глазками, намеревалось вытянуть из него побольше информации. Он же не собирается один, без охраны, рвануть ночью в Пандарию и глянуть за заинтересовавших его существ собственными глазами? Или отловить, посадить в коробочку и притащить в Элун’аран поизучать?

– Ша это… – Этас замялся, вспоминая определение, которое читал в Даларанском Научном Вестнике. – Физические воплощения переживаний. Но исключительно отрицательных: ненависть, отчаяние, злость, сомнение. Тут дело не в контроле воли: не появляется никакого стремления выполнять их приказы, они вообще ничего не требуют. Ша просто находят нужную им эмоцию и усиливают ее до максимума.

– И как это могло вас убить? – скептически и с явной иронией изогнул светлую бровь принц.

Изгиб этот живо напомнил Этасу выражение лица великого магистра, столкнувшегося с очередным проявлением идиотизма одного рыжего кирин-торца. Однако сейчас, когда ревность больше не мучила его, это сходство или, скорее, подражание взрослому, не разозлило Этаса, а только повеселило. Но Каэль’Тас, что, действительно не видит опасности? Деточка, ты ни за что ни про что оказывался в темнице и был приговорен к казни по приказу ненавидевшего эльфов маршала Гаритоса, а теперь спрашиваешь, чем опасна максимальная ненависть?!

– Злость… Агрессия. Мы изучали артефакт вместе с магистром Ромматом. Мы с ним не то что бы конфликтовали, но имели серьезные политические разногласия, – обрисовал рыжий ситуацию в наиболее мягкой формулировке. «Разногласия», ага. Роммат тогда Этаса безо всяких ша бесил. – Этого оказалось достаточно, чтобы под воздействием ша я разозлился, что он не слушает моих доводов, и попытался сначала просто напасть на него…

Рыжий задумался на пару мгновений, и добавил:

– А потом и убить.

Пусть ребенок понимает, что ша опасны и для того, кто подвергается их воздействию, и для окружающих. Самоуверенный и бесстрашный подросток может пренебречь опасностью для себя, но он же принц, его с детства должны были учить ответственности. Если чародей с таким уровнем магической силы, как у Каэль’Таса, его военным опытом и знанием редких заклинаний воспылает ненавистью ко всем подряд, утихомирить его будет очень сложно. Это будет трагедия на уровне даларанской резни.

Ребенок, вместо того, чтобы проникнуться серьезностью проблемы, задрал нос к небу и с гордостью за своего наставника заявил:

– У вас бы не получилось!

Зато у вас превосходно получится! Рыжий неслышно вздохнул. Ладно, не надо давить, еще разозлится. А Этасу еще работать с ним.

Да, у рыжего бы не получилось. С заломленными за спину руками и перекрытым доступом воздуха много не поубиваешь. Воспоминания о случившемся во время воздействия ша, как обычно, разогнали по телу кровь. Хорошо, что в сумерках не было особо заметно, как разгорается румянец на щеках. Этас на всякий случай повернул голову в сторону от собеседника.

– О чем и речь… – задумчиво произнес он.

Как только они ступили на круг света, образованный фонарями у ступеней Фиолетовой Цитадели, рыжий натянул на голову шлем. Принц странно покосился на спутника, но вопросов задавать не стал. А то Этас бы ответил, что надевает его ради бесценной возможности незаметно корчить Праудмур мерзкие рожи.

В Лиловой Гостиной их ждала Джайна, вырядившаяся в весьма декольтированное платье, не то, в котором рыжий видел ее днем. Отвлекающий фактор, да? Она поприветствовала принца, кивнула Этасу и бросила на него удивленно-выжидающий взгляд, мол, чего не выходишь, время не ждет, проводил и хватит.

– Да, свита его высочества сегодня в малом составе. Позвать еще? – надменно заявил Этас и с уверенным видом прошел вглубь помещения, показывая, что проваливать не собирается.

– Каэль… Вы специально выбираете в сопровождающих тех, кто меня, скажем так, недолюбливает?

Последнее слово Праудмур почти пропела. Она оглядела рыжего, коварно ухмыляясь, и предвкушающее сощурившись. Что затеяла, стерва белобрысая номер два?

– Как, вы еще не помирились с архимагом Этасом? – округлил глазки в притворном удивлении принц, которому рыжий только что посочувствовал, что ему приходится дружить с такой гадюкой. – Где же ваше хваленое обаяние, Джайна?

Молодец, мелкая язва, так ее!

– Этас все еще обижается на меня, – томно протянула Праудмур, не переставая злорадно кривить губы. В последнее время, после даларанской резни, рыжий нередко видел ее такой. То ли вошла в роль коварной роковой женщины, то ли просто перестала прикидываться хорошей девочкой. – Мне понадобится время, чтобы снова приручить его.

Время? Только твоя отставка, дорогая!

Праудмур, не оставлявшая надежды поговорить с принцем наедине и запудрить ему мозги как следует, потащила своего приятеля на балкон. Рыжий прошел за ними и встал на этот раз недалеко от двери, чтобы не толкаться на довольно узком балконе и хорошо видеть сразу обоих собеседников.

Этас прислушивался к разговору, благо это было нетрудно, потому что Праудмур – человечка, а значит, не могла пошептаться с принцем достаточно тихо, чтобы не услышали эльфийские уши. Оказалось, рыжий был прав в своем предположении, что на принца было совершено покушение. Только теперь вместо сожаления о его безрезультатности, Этас чувствовал возмущение. Орки! Кровожадные чудовища! Как Гаррош посмел! Каэль’Тас абсолютно, на тысячу процентов прав, что не желает иметь с ними дела!

Разговор, который слушал и запоминал Этас, был необычайно информативным и важным. Рыжий старался не упустить ни одной мелочи. Похоже, это требование присутствовать на их встречах принесет пользы куда больше, чем хлопот – Этас бы никогда не получил доступа к таким сведениям сам, и не важно, какую сторону он избрал бы своей.

Отдельное спасибо великому магистру за возможность узнать все это.

А Халдарон-то не сочинял, когда рассказывал свои «а тут этот здоровенный, с секирой, но я ему р-р-раз!», действительно отважно защищал принца, молодец. А Роммат вообще герой, догадался, как получить возможность снова колдовать. Этас запретил себе останавливаться на мысли, какой Роммат хороший: так недолго замечтаться и упустить часть разговора.

Праудмур пыталась давить на принца, требуя поскорее объявить о независимости Квель’Таласа и перебросить войска в Пандарии поближе к новым союзникам и укреплениям Альянса. Его высочество довольно долго успешно отбивал ее атаки, не поддаваясь давлению.

Глядя на них, рыжий невольно вспоминал Ронина. Милого простодушного человеческого юношу, который очень быстро вырос. В то время как его приятель-эльф далеко не сразу сообразил, что его самого теперь считают младшим, ему советуют и покровительствуют, и за него, наивного мальчишку, могут все решить, его могут оставить без «лишней» информации.

Вот и у этих двоих в отношениях лидером однозначно являлась человечка. И этого уже не изменить. Каэль’Тас просто не будет успевать понять, что она взрослеет быстрее, чем он привыкает к ее новому возрасту.

– Давайте поговорим с Ринном прямо сейчас! – безапелляционно потребовала Праудмур и, не прекращая убеждать принца, схватила его за руку и потащила общаться с королем Варианом по поводу защиты эльфийских отрядов в Пандарии.

Да эти двое сейчас от растерянного ребенка все что угодно смогут стребовать: и информацию, и договоренности! Это может дорого обойтись Квель’Таласу или престижу эльфийского правителя, даже если его обещания будут аннулированы. Разве так ведутся переговоры между правителями?!

У Этаса не было инструкций на этот счет, Джайна вроде бы, насколько рыжий мог судить по имевшимся у него самого данным, не обманывала принца. Давила прямо, честно, грубо и в открытую.

– Джайна, давайте не будем торопиться, – безуспешно пытался утихомирить ее Каэль’Тас.

Праудмур игнорировала воззвания к разуму, тащила его как на буксире, и принцу, чтобы не драться с дамой, пришлось послушно переставлять ноги, следуя за ней. Не-е-ет, ваше высочество, в пророчестве речь точно шла не про вас!

Этас сделал шаг в сторону, перекрывая выход с балкона. Времени на раздумья не было, а напакостить Праудмур, отомстить за всех обманутых дружбой с людьми эльфов и защитить интересы эльфийского государства важнее, чем строго следовать указаниям великого магистра. Роммат на его месте точно бы вмешался.

– Леди Праудмур, – высокомерно процедил рыжий в лучших традициях своего настоящего руководителя. – Вы не знаете, как следует вести себя в обществе его высочества?

– Я знаю, как мне вести себя с моим давним другом, – Праудмур не шипела, но изогнулась всем телом, наклонившись вперед, как кобра, приготовившаяся броситься и вцепиться зубами в жертву. – А вот ты, Этас, я смотрю…

Ну давай, скажи! Покажи свое истинное лицо перед принцем! Мальчик все еще верит, что ты не ненавидишь скверноглазых?

– Только не ссорьтесь! – встрял между ними Каэль’Тас.

Учись миролюбию, маньячка.

– Каэль, вы можете распускать своих подданных как вам вздумается, – вот теперь гадюка зашипела. – Но я пока что глава Кирин-Тора и не позволю…

Но не королева! Лидер Кирин-Тора – первый среди равных, а не тот, кто стоит над всеми! Ронин никогда в жизни не позволил бы себе забыть об этом!

Этас не стал этого говорить при принце, не известно, на чью сторону тот встанет, вдруг в нем рыцарство проснется, и он будет даму защищать. Но при случае надо бы напомнить Праудмур, что тут ей не Терамор и не военная диктатура Кул-Тираса.

– Джайна! – обиженно воскликнул Каэль’Тас, продолжая стоять между ними. Да ладно, ребенок, не надо так буквально понимать свой долг защищать подданных. От обмена шпильками еще никто не умирал.

Эти двое, видимо, просто молча переглядывались. Мордашку принца рыжий видеть не мог, а вот на лице Праудмур появилась неуверенность, и вскоре человечка уступила. Хотелось бы думать, что его высочество имеет на нее влияние, но вполне возможно, это была мелкая уступка как раз для поддержания иллюзии равноправной дружбы.

Разговор лидеров двух государств продолжился, и рыжему теперь пришлось сжимать зубы, чтобы не высказать ей пару ласковых. Праудмур вернулась из Пандарии пол дня назад, но даже не подумала сообщить важную информацию Совету Шести! Ей что, доставляет удовольствие знать, что каждый архимаг Совета вынужден тратить кучу ресурсов на разведку и вообще что все они ни на медяшку не доверяли теперь друг другу?!

– Гаррош пытался использовать Колокол, что могло бы свести с ума всех, кто находился в Пандарии. Альянсу удалось остановить его, но пострадал принц Андуин. Пострадал очень сильно. Им сейчас занимаются жрецы. Альянс в ярости, – поведала она, впившись взглядом в лицо Каэль’Таса.

Гаррош. Снова Гаррош и этот проклятый Колокол, который надо было уничтожить или испортить на нем плетения к троллям! Рыжий незаметно сунул руку в карман куртки, нащупывая Слезу син’дорай. Если сейчас Праудмур начнет вспоминать, кто помог Гаррошу добыть и исследовать Колокол, а принц хоть слово скажет ей поперек, чьи-то глазки могут засиять не по расписанию! Ничего, сразу двоих не обезвредит, рыжий успеет отправить принца в Элун’аран, и даже если не сможет выкрутиться сам, Каэль’Тас все скажет великому магистру, и тот организует помощь.

– Каэль, ваши эльфы могут оказаться в ситуации, когда им будет угрожать опасность и со стороны Орды, и со стороны Альянса. Объявляйте о независимости немедленно.

Отвратительная ситуация. Джайна была права, принц слишком затянул с отделением от Орды, но действовать теперь второпях – тоже не выход. Каэль’Тас выглядел напуганным, возражал на ее доводы неуверенно. Плохо, что Праудмур видит его таким. Если сейчас добьется своего, будет неприятный прецедент. С другой стороны, глядя на него такого, Джайна уж точно не заподозрит его в тайном сотрудничестве с Гаррошем. В смысле – никто в здравом уме не заподозрит.

Рыжий прикусил губу. Снова влезть, сказать, что принц ответит ей завтра, после того, как все обдумает и обговорит с советниками? Гнев Праудмур пережить можно, в конце концов, можно от него сбежать, но вот принц за такое вмешательство спасибо не скажет. Не дело решать что-то за правителя при посторонних.

Принц зажмурился, и Этасу на мгновение показалось, что он сейчас разревется. Однако в жилах Солнечной Малявки не зря текла королевская кровь.

– Завтра утром, – твердо заявил Каэль’Тас, расправив плечи и открыв глаза. – Джайна, я дам вам ответ завтра утром.

– Хорошо. Но помните, что сомнения, отказ или затягивание могут стоить жизни кому-то из ваших эльфов.

Сверкание глазами и приступ кровожадности, похоже, отменяется. Значит, Роммату не придется снова вытаскивать этасову задницу из Даларана. Ну и хвала Солнцу.

Принц распрощался с подружкой и направился к выходу. Этас и присоединившиеся к ним по пути Ворриэль и Ионир проводили его до самого Дворца Ярости Солнца. Мальчик шел, погрузившись в раздумья и опустив голову, поэтому рыжий не стал отвлекать его посторонними разговорами и не рискнул обсуждать только что состоявшуюся беседу. Сейчас принц все с советниками обдумает, а Этас ему все равно ничего толкового посоветовать не мог, только повторить слова Праудмур.

Сдав Каэль’Таса на руки дворцовой страже, рыжий послал серебристого ястреба великому магистру. Тот был уже дома, что не удивительно: ночь на дворе. Долгожданная встреча, увы, вышла короткой. Роммат выслушал быстрый пересказ событий, сказал «Ясно» и «Все правильно», а потом послал принцу вестника, чтобы начать обсуждать объявление об отделении и все то, что принц пообещал назавтра. Вестник повел себя странно. Не улетел, но и не растворился в воздухе, как это бывает, если укажешь погибшего или отрезанного от магии адресата. Принялся кружить, размахивая крыльями, метаться, то отлетая на три-четыре шага на север, то возвращаясь к великому магистру.

– Где именно вы расстались? – напряженным тоном спросил тот.

– В холле центрального здания дворца, – растеряно ответил рыжий. Действительно, странное поведение вестника. Может, Каэль’Тас находился в каком-то частично защищенном от магии помещении – не как Аметистовая Крепость, а в меньшей степени. Ммм… Хранилище артефактов в Даларане? Больше вариантов в голову не приходило. Если бы магический ястреб так же метался при попытке связаться с тем, кто находится в лабораториях Ассоциации, то великий магистр не удивлялся бы так. Интересно, а как будет отправляться вестник тому, кто находится под действием того кор’кронского артефакта, про который его высочество сегодня рассказывал Праудмур?

Роммат создал еще одного вестника, тот улетел без проблем, но не на север, ко дворцу, а на юг. Через минуту прямо в гостиной великого магистра беззвучно возник фиолетовый круг, который, вращаясь, увеличился в размере и превратился в уже виденный рыжим портал. Серый вихрь в его центре дрогнул, впуская в дом…

Троллья бабушка, угости меня эльфятиной! Рыжий едва сдержался, чтобы не шарахнуться назад, не заорать и вообще не спрятаться за спину великого магистра.

Это же демон!

Здоровенный, на полторы головы выше Роммата, а уж самого Этаса и того больше. Рога, крылья, светящиеся узоры на обнаженной груди и… А, вот оно что! Горящие пламенем Скверны огни под повязкой там, где должны быть глаза – так это Иллидан Ярость Бури. Союзник Каэль’Таса, значит, не имеет привычки убивать син’дореев направо и налево. И вообще, это все тот же чародей Ирниан, любитель делать вид, что знает больше других. Незачем бояться его.

– Нет, не со мной, – прорычал демон. Портал за его спиной погас. Точно, следовало сразу сообразить, знал же, кто в их компании умеет такие штуки создавать.

– Они расстались в центральном здании дворца, – повторил слова Этаса великий магистр, указав подбородком на источник информации.

Иллидан повернулся к рыжему и окинул его пугающим, словно просвечивающим насквозь взглядом.

– Идем во дворец, – заявил он Роммату.

Тот коротко кивнул и распорядился:

– Этас, вы в Даларан. Проверьте, не вернулся ли принц обговорить еще что-нибудь с Праудмур.

Рыжий кивнул, но прежде чем успел сплести заклинание телепортации, перед ним возник еще один портал.

– В Цитадель, – пояснил демон.

– Спасибо, – ответил рыжий, шагая в портал и молясь Солнцу, чтобы тот действительно вел в Фиолетовую Цитадель, а не… ну, в какое-нибудь более опасное место.

Лиловая Гостиная была пуста, стража у коридора в Хранилище артефактов (рыжий решил проверить свою гипотезу, раз уж по пути) сообщила, что внутрь никто не заходил. Рыжий направился к кабинету Праудмур, после чего, если не обнаружит принца там, намеревался зайти в ее башню. Если и там Каэль’Таса нет, то придется вызывать стражников Похитителей Солнца и прочесывать все улицы, по которым можно дойти от телепортационного зала до Фиолетовой Цитадели. А это уже плохо, исчезновение принца лучше не афишировать. Ребенок, может быть, для успокоения нервов каким-нибудь экспериментом увлекся, а все бегают, его ищут – для авторитета правителя такой конфуз нежелателен.

Поднимаясь по нескончаемой лестнице, Этас отогнал от себя мысль, что несколько минут назад видел одного из самых опасных преступников Азерота и Запределья. Все-таки знать, кто такой Ирниан, и видеть собственными глазами Иллидана – совершенно разные вещи.

Ну, преступник. Ну, демон. Ну, кандидат в тираны. Роммат же сказал – «союзник».

Бывает же такое. Один из самых опасных преступников двух миров с искренним беспокойством на демоническом лице носится по Квель’Таласу, пытаясь отыскать где-то загулявшего малолетнего эльфийского принца. Кому расскажи – не поверят. А Этас, старательно избегающий всяких сомнительных связей, способных бросить тень на его репутацию, сейчас, по сути, сотрудничает с ним. Хотя сотрудничать в таком вопросе не зазорно. Ну, Каэль’Тас! Как вообще можно ухитриться потеряться под присмотром четверых стражей, трое из которых – неслабые маги?! Интересно, этот случай – исключение, или с юным принцем всегда так?

Этас на ходу создал вестника его высочеству – тот опять принялся метаться, но улететь пытался на юго-восток. Плохо было то, что и Квель’Талас и телепортационный зал находились в той стороне.

Кабинет Праудмур был заперт заклинанием снаружи, поэтому рыжий развернулся в сторону коридора к Восточной башне. Но на полпути к нему подлетел серебристый ястреб от великого магистра: принц нашелся, с ним все в порядке.

Вот и славно.

И все-таки – он часто такое откалывает? Рыжий от всей души посочувствовал Роммату. Да, присматривать за этим непоседой непросто…

========== Глава 44. Трагедия в Кирин-Вар ==========

Куда же все-таки той ночью пропадал принц, Этасу так никто и не рассказал. Но, видимо, с ним действительно не случилось ничего страшного, потому что на следующий день Квель’Талас, как и было оговорено, вышел из состава Орды. Азероту дали почти неделю на то, чтобы свыкнуться с этой новостью, а завтра должно было состояться официальное объявление о союзе нейтрального Кирин-Тора и по-настоящему нейтрального Квель’Таласа. В Даларане в честь этого события был запланирован большой прием, и рыжий был рад, что перед всей этой суетой и последующими хлопотами получил возможность провести вечер с любимым.

Подойдя к дому великого магистра, Этас сначала уверился, что сегодня они снова не увидятся: никого не было дома. Он развернулся, и хотел было уйти, но тут к нему прогрохотала по мощеной дорожке Арканис. Прежде во время своих визитов он почти не сталкивался с ней, только пару раз помахал ей рукой, уже уходя. Отказывать в ответ на любезное предложение показать ее башню, было неудобно, поэтому он последовал за ней, и сам не заметил, как заболтался.

Когда Этас, года два назад, только познакомился с Арканис Механикой, он был в ужасе. Он слышал о ней и раньше, но думал, это обычный волшебный страж из тех, что охраняют порядок в столице. Ну, может, немного модифицированный – разве у такого известного артефактора, как великий магистр, может быть что-то обычное. Какие-то гоблинские механизмы, наверно, еще добавлены, не зря же «Механика». Даже имя есть, забавно. Этас никогда бы не заподозрил за суровым и неразговорчивым великим магистром привычки давать вещам имена. Даже его посох, вроде бы, никак не назывался, а уж звучное и пафосное имя для оружия – это традиция.

Как-то раз рыжий исключительно из любопытства подошел рассмотреть Арканис поближе, и волшебный страж с ним заговорил, точнее, как потом оказалось, заговорила. Это была не запись голоса создателя для озвучивания основных видов неполадок и планируемых действий. Перебросившись с ней парой фраз, Этас понял, что Арканис была… разумной. Он похолодел: некромантия! Великий магистр привязал чью-то душу к зачарованным камням и кристаллам стража и заставил служить себе. Да он же даже не скрывает этот свой эксперимент! А если еще кто-нибудь догадается?! За некромантию предусмотрена смертная казнь и сколько угодно можно доказывать, что никого не убивал и не создавал новую нежить. Арканис Механика – это нежить? Или нет…

Великого магистра рыжий тогда считал практически своим политическим противником, но использовать это знание для шантажа не собирался. Больше неприятностей будет у него самого: и влиятельный эльф архимаг Роммат сочтет его требующим уничтожения врагом, и репутация син’дорайских чародеев окажется подмоченной. К тому же великий магистр тогда позволил Похитителям Солнца овладеть магией Пустоты, поэтому рыжий решил, что сохранит его секрет в качестве благодарности.

Встретив скучающую Арканис во время одного из своих следующих визитов в Ассоциацию, Этас попытался узнать о ней больше. Волшебная стражница охотно делилась сведениями о себе, и рыжий вскоре понял, что никакого преступления и никакой тайны в ее создании не было, потому что она – элементаль.

– Арканная аберрация, – уточнила она.

Арканис была очень молода, родилась всего семь лет назад во время взрыва в лаборатории магистра Верре’Таса.

– Роммат говорит, что я еще совсем девчонка, – весело сообщила стражница.

Она долго скрывалась в Замке Блеклых Сумерек, нервируя его обитателей и понемногу овладевая эльфийской речью, пока ее не поймал великий магистр. Она убедила его в своей безобидности, пожаловалась, что хочет посмотреть мир и подружиться с эльфами, но они ее боятся. Этас с трудом представлял себе безжалостного главу Ассоциации, которого с чего-то вдруг тронули горести элементаля. Разве что тот воспринял проблему как вызов своим способностям или просто возможность изучить общительную аберрацию. Тем не менее, великий магистр ее бедой проникся, позволил вселиться в свою заготовку для амулета, принес к себе домой, дал имя. После нескольких неудачных вариантов «тела» для взаимодействия с эльфами остановился на форме волшебного стража. Арканис не всегда находилась внутри своего кристаллического носителя, иногда отправлялась погулять, но в такие моменты старалась не попадаться на глаза эльфам.