Текст книги "Похититель Солнца (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 76 страниц)

– А ко мне не заходишь, – протянул Инетвен с наигранной обидой или ревностью.

– Тебе бы все болтать, – фыркнула Сепетрия, прежде чем рыжий успел сказать в свое оправдание, что только недавно телепортировался в Элун’аран. И продолжила назидательным тоном: – А ко мне Этас пришел по делу, за опытом и мудростью старшего поколения.

Рыжий усмехнулся: Сепетрия была младше Инетвена на полтора века, и они оба, как и он сам, относились к одному поколению эльфов. Заместитель главы Ассоциации сказал «О-о-о!» и изобразил на лице глубокое уважение к наставнице. Он озвучил приглашение на обед, прерванное неожиданной встречей, распространив его и на Этаса. Рыжий, покосившись на великого магистра и не увидев на его лице недовольства, согласился.

В столовую Ассоциации подавали еду из дворцовой кухни, кормили вкусно. Архимага Роммата здесь встретить было практически нереально, тот обычно обедал или один, в своем кабинете, или с правящим лордом и Халдароном, а в последнее время – с принцем Каэль’Тасом и чародеем Ирнианом (наконец-то рыжий узнал имя того вечно ухмыляющегося типа).

Этас, за столом оказавшийся напротив героя своих еженощных снов, чувствовал, как превращается в желе, и радовался, что сейчас ему не нужно стоять на подгибающихся ногах. Великий магистр опустил ворот мантии, и приступил к обеду. Рыжий бросал на него быстрые взгляды из-под ресниц, мысленно отмечая в памяти каждую мелочь, каждую черточку и морщинку. Почему этому эльфу вечно надо отгораживаться ото всех высоким воротом, еще и с кучей наложенных на ткань чар? Но ничего, зато после сегодняшнего дня у рыжего ночные видения станут еще более разнообразными…

Как архимаг Роммат умудряется держать столовый прибор так возбуждающе? Проклятье. Похоже, перерыв в общении только усугубил ситуацию.

Похититель Солнца дал себе мысленного пинка, чтобы не нервничать, как дебютантка на первом званом ужине. Ему уже доводилось есть за одним столом с главой Ассоциации несколько лет назад, когда правящий лорд пригласил рыжего погостить во дворце во время войны с Малигосом. Так что нечего пялиться, краснеть и путать вилки!

– И как вам Даларан после долгого отсутствия, Этас? – задал ему якобы нейтральным тоном вопрос великий магистр, когда с первыми блюдами было покончено.

Рыжий, не ожидавший ни встречи с ним, ни того, что впервые за несколько лет увидит его лицо, ни подобного вопроса, растерялся. Он не придумал ничего лучше, чем ответить честно.

– Он похож на магию Солнечного Колодца после некротического ритуала Артаса.

За столом повисла тишина. На рыжего обратились недоуменные взгляды, как будто он ляпнул какую-то глупость. Глава Ассоциации и его заместители смотрели так, словно желали спросить, трезв ли он и хорошо ли себя чувствует. Смутившись, Этас принялся объяснять про ощущение остававшейся после использования магии густой, липкой, отдающей гнилью мерзости в венах. Непонимающие и подозрительные взгляды слушателей стали еще более выразительными.

Ну кто тянул его за язык?! Можно же было просто пожать плечами или отделаться ничего незначащими фразами, выигрывая себе время на подбор подходящих сравнений. А теперь великий магистр только лишний раз убедится в идиотизме рыжего! Однако, когда Этас упомянул про посторонний медовый привкус, Инетвен воскликнул:

– А, вот теперь понятно! Роммат, помнишь, я еще тогда говорил, что у магии появилось странное послевкусие? Этас точно подметил, это был мед! Да-да, вот именно такое противное ощущение, когда не знаешь, действительно ли чувствуешь его вкус или это только игра воображения!

Архимаг Роммат и Сепетрия переглянулись с видом эльфов, которые не знают, что забыли в компании таких странных личностей. Наверно, они не разделяли гастрономических предпочтений и антипатий Этаса и Инетвена.

– Похоже, магистр Роммат, мы с вами слишком толстокожи для столь тонкого и образного восприятия реальности, – с каменным лицом произнесла Сепетрия. Ее губы были напряженными, будто она пыталась скрыть усмешку.

– Похоже, – кивнул ей глава Ассоциации.

Рыжий опустил взгляд в свою тарелку, чтобы не смотреть на Сепетрию с ненавистью. Сама же учила, что надо почаще оказываться с вышестоящими в одной лодке, даже в мелочах. «Магистр Роммат, мы с вами…» – передразнил Этас мысленно. Как ни крути, на роль любовницы великого магистра эта его заместительница была самой вероятной кандидаткой. И конечно, подходила ему больше, чем глупый и неблагодарный кирин-торский мальчишка, лояльность которого была весьма и весьма сомнительна.

Сепетрия, тролль тебя задери, хватит кокетничать!

Стерва рыжая!

========== Глава 37. Аудиенция у королевы ==========

– Этас, ты уверен в том, что делаешь? – спросил Халдарон. Рыжий, кажется, не видел его прежде таким серьезным, кроме как на официальных мероприятиях. И таким обеспокоенным. Архимагу было очень стыдно, что он исчез вот так, без предупреждения, а генерал, оказывается, беспокоился за него. – После всего, что случилось, возвращаться туда…

Похититель Солнца вздохнул. Не особо-то и уверен, но что теперь поделать? Он неопределенно повел плечом, ничего не произнеся вслух.

– Это Каэль’Тас тебя отправил обратно в Даларан? – уточнил Халдарон. Этас уже был наслышан о возмущавшей всех чародеев привычке этого типа называть его высочество просто по имени. – Хочешь, я поговорю с ним и попрошу отправить кого-то другого? Я уверен, что смогу его убедить…

Чародей покачал головой.

– Не надо. Мы в этот раз подстраховались…

– Какая еще подстраховка, когда у противника такое численное преимущество? – фыркнул Халдарон, будто бы невзначай приобняв рыжего за плечи. Они уже забрели в дальний уголок дворцового парка, облюбованный генералом для прогулок, поэтому рыжий не стал стряхивать его руку.

– Ну, вроде как, Серебряные притихли… – неуверенно возразил Этас.

На Бесцветных он, и впрямь, натыкался пока нечасто. Нескольких эльфов в серо-синих накидках с круглым солнцем он видел в Фиолетовой Цитадели, одного чародея – на выходе из телепортационного зала. Все они вполне убедительно сделали вид, что не заметили син’дореев. Впрочем, Похитители Солнца сами старались лишний раз за пределами своего квартала по улицам не разгуливать.

– Рыжий, когда следопыты притихли – это повод опасаться вдвойне, – честно сказал Халдарон. Ну, в общем-то, он прав… Да конечно он прав, ему ли не знать!

– То есть вся твоя наглость призвана дать понять, что ты не затеваешь ничего дурного? – с иронией поинтересовался архимаг, отлепляя от своей задницы щупальце генерала. Когда успел, вроде бы только что рука на плече была?!

– Конечно, – все с тем же серьезным выражением лица заверил его следопыт. – А что, ты думал, это потому что я невоспитанный?

Рыжий рассмеялся. Они подошли к скамейке с удобной деревянной, а не идиотской, впивающейся в спину, изящной кованной спинкой, где и расположились погреться на солнышке и передохнуть. Тилория, возмущенная долгим отсутствием ученика и двумя пропущенными тренировками подряд, устроила сегодня Этасу занятие увеличенной интенсивности и продолжительности. Кто бы мог подумать, что иногда большой магический резерв чародея может сыграть с ним столь злую шутку! Когда от запаса маны рыжего осталась лишь четверть, он уже набегался по тренировочному залу за все прогулы и на неделю вперед.

Этас откинулся на спинку скамейки, прикрыл глаза и с наслаждением вытянул ноги. Хорошо… Только мышцы ноют. Предложение генерала о массаже казалось все более заманчивым, но этот тип же на одном только массаже не остановится. У Этаса уже давненько не было секса. Последний раз – еще за пару недель до возвращения в Даларан. Но после второго раза наглость следопыта, скорее всего, перейдет уже все мыслимые границы…

– Халдарон, что ты себе позволяешь? – лениво поинтересовался рыжий, почувствовав, что сидящий рядом генерал обнимает его за плечи уже обеими руками, заключив в эдакое теплое и уютное кольцо.

– Это называется «дружеские объятья», – невинным тоном ответил Светлое Крыло, наклонившись к самому его уху.

Ласковое ощущение солнечного тепла и легкого ветерка на коже действовало на рыжего умиротворяющее и расслабляющее. После двух недель в Даларане, в постоянном напряжении и ожидании нового нападения, в жутком вымершем син’дорайском квартале или в окружении тех, кому нельзя доверять, именно Квель’Талас стал ассоциироваться у Этаса с понятиями «спокойствие» и «безопасность». Утомленный долгими даларанскими переживаниями и усиленной элун’аранской тренировкой чародей почти задремал, устроив голову на плече Халдарона.

Архимаг не знал, сколько минут прошло, прежде чем он снова сосредоточился на реальности. Генерал поглаживал его кончиками пальцев за ухом и вдоль шеи, что вызывало вполне определенные и закономерные реакции тела. Рыжий тряхнул головой и передернул плечами, сбрасывая с себя сонливость и «дружеское объятье».

Халдарон хмыкнул и руки убрал, но, похоже, держать их при себе долго в принципе был не в состоянии. Вскоре опять начал наглеть, последовала недолгая возня, в ходе которой чародей оказался облапанным за все не прижатые к скамейке места, а следопыт заработал пару тычков локтем по ребрам и выслушал угрозу получить горсть ледяных кубиков за шиворот. В итоге был найден компромисс: генерал положил одну руку на спинку скамейки, касаясь плеча рыжего, а другой накрыл ладонь Этаса, переплетя свои пальцы с его, и пообещал вести себя хорошо. Ситуация, где для защиты своего же собственного законного личного пространства ему приходилось идти на уступки беспардонному захватчику, рыжему не нравилась, но наглость этого парня просто обезоруживала. А изображать оскорбленное достоинство и сбегать с поля боя архимагу сейчас не хотелось.

Халдарон в разговоре наклонялся слишком близко к уху Этаса, отчего все фразы приобретали интимный подтекст. Вырисовывал большим пальцем спирали и волны на его ладони. Но в остальном следовал уговору и вел себя паинькой. Молодые эльфы поболтали на разные темы, потом обсудили изменения, произошедшие в Даларане после изгнания и при возвращении Похитителей Солнца, и в Квель’Таласе после появления принца Солнечного Скитальца.

– Ты заранее знал, что принц вернулся? – поинтересовался Халдарон.

Рыжий кивнул.

– Без подробностей.

Занятый своими делами, перспективой возобновления отношений с Далараном и общения с предателями, он как-то без должного внимания отнесся к происходящему в Квель’Таласе. А ведь у Халдарона могли быть проблемы. Светлое Крыло во всем поддерживал Лор’Темара Терона, который в свое время объявил принца сумасшедшим и предателем своего народа.

Этас вспомнил, что Сепетрия как-то говорила, что в Запределье одно время ходили слухи о том, что его высочество выжил на Квель’Данасе, но их никто не подтверждал из власть имущих. Потом вроде бы, неофициально, но подтвердили, однако принца народу не показали (как теперь понятно, из-за того что тот был еще не совсем здоров). А потом было нападение Шаттрата, Орды и Альянса, и требовать достоверной информации стало не с кого. Интересно, до бывшего правящего лорда и Халдарона эти слухи доходили? Или они сразу все знали?

Рыжий даже слышал сплетни, будто лорда Терона и главу следопытов будет ждать суд, но счел их глупыми домыслами, потому что это предположение никак не сочеталось с тем, что оба генерала не были арестованы сразу же, а принц, как оказалось, вообще позволял Халдарону обращаться к нему по имени. Но все равно. Этас, черствый гаденыш, сбежал в Даларан, не попрощавшись, и не поинтересовавшись, все ли у генерала хорошо. А тот еще и волнуется за него, хочет помочь, перед принцем похлопотать.

– А у тебя там все в порядке? – неловко спросил рыжий.

– Волнуешься за меня? – тут же оживился Халдарон.

Архимаг пожал плечами и ответил, старательно глядя исключительно на чуть покачивающуюся от ветерка траву. Он чувствовал тепло на кончиках ушей и на щеках – покраснели. Не стоит показывать генералу, насколько рыжему стыдно за свое равнодушное поведение, тот ведь непременно найдет способ обратить это себе на пользу.

– Может быть.

– Ну… пока не совсем все гладко, – протянул следопыт и добавил оптимистично: – Но будет.

Этас честно сказал генералу, что не знает, чем может ему помочь, но если что – пусть обращается. Халдарон все это время был очень добр к нему, отозвался на его просьбу не обижать Верису в Зул’Амане, поддержал, хоть и в своей извращенской манере, после изгнания Похитителей Солнца. Влияния и возможностей у Этаса что в Даларане, что в Квель’Таласе было сейчас немного, но он непременно сделает все, что в его силах.

Халдарон в ответ на это предложение благоразумно только молча кивнул, но на его лице отразилось все, что он думал о предпочтительной форме помощи от Этаса. Глядя на эту похабно ухмыляющуюся рожу, архимаг только презрительно фыркнул. Н-да, нашел кому давать карт-бланш на обращение с просьбами.

– Пришли мне вестника, когда в следующий раз будешь в Квель’Таласе, – сказал следопыт ему на прощание. – К морю прогуляемся.

– Хорошо, – кивнул рыжий.

Этому попробуй откажи в прогулке, с него станется и в Ассоциацию заявиться, и возможно, прямо в Фиолетовую Цитадель. Рыжий представил, как в окружении своих коллег спускается из Башни Облаков после очередного собрания Совета Шести и видит препирающегося с кирин-торской стражей смазливого талассийского генерала, уверяющего, что он просто ждет тут Этаса, потому что у них свидание.

На ночь рыжий остался в Квель’Таласе, а с утра отправился на Путь Старейшин, чтобы встретиться со стражниками и затем всем вместе перенестись в телепортационный зал на площади Руноплета. В Фиолетовой Цитадели Праудмур уже в который раз попыталась намекнуть Этасу, что в Даларане безопасно и можно обходиться без телохранителей. Рыжий это заявление снова проигнорировал, а его стражи приняли такой невыносимо высокомерный вид, что Этас едва удержался от смеха, глядя на поджавшую губы человечку.

Затем глава Кирин-Тора «попросила» Похитителя Солнца, когда он снова будет в Квель’Таласе, ненавязчиво поторопить принца с запланированным действием, имея в виду отделение от Орды. Можно подумать, это будет эффективнее, чем когда она сама его торопит! Но рыжему и самому было не понятно, почему о выходе из фракции Элун’аран все еще не объявил: о планах принца знал весь Совет Шести и, похоже, Вериса, а это все были личности, которым доверять секретную информацию не следует. Этас кивнул. Спорить с Праудмур бесполезно, а придумать максимально тактичную формулировку, чтобы сообщить принцу о нетерпении его подружки, нетрудно.

Переговорив с человечкой, эльф отправился в свой кабинет в Фиолетовой Цитадели. Стражи Аметистового Ока проводили здесь обыск аккуратно, ничего не сломав и не стащив, но многие вещи теперь лежали не на своих местах, что раздражало и мешало сосредоточиться.

Несмотря на то, что Этас долгое время отсутствовал в Даларане, дел у него сейчас было не так уж и много. Основной его обязанностью было представление интересов Похитителей Солнца, а сейчас их было тут слишком мало. В связи с предстоящим союзом Даларана и Квель’Таласа забот скоро прибавится, но пока о выходе из Орды официально не объявлено, ничего толком сделать было нельзя, чтобы не привлечь ненужный интерес. Этас закончил все, что было запланировано на этот день, довольно быстро и собрался было уже пройтись по Торговому кварталу: многие из Похитителей Солнца имели там лавки и теперь желали знать, в каком состоянии их собственность и способ получения заработка на жизнь. Но в этот момент раздался стук в дверь, и в кабинет вошли Ворриэль и Кейлек.

– Этас, мне нужно с тобой поговорить, – сказал синеволосый дракон.

Рыжий удивленно приподнял бровь: у него с Кейлеком не было общих дел. Поначалу он относился к этому дракону хорошо, знал, что ему благоволил Крас. Но сейчас этот тип вызывал у него лишь глухое раздражение. Дружок маньячки-Праудмур, не способный уследить за своей кровожадной любовницей.

Этас одернул себя. Нечего вешать ответственность за безумное поведение Праудмур на других. Она взрослая женщина, сама отвечает за свои поступки, а дракон ей не нянька.

– Хорошо, – рыжий выдавил из себя легкую вежливую улыбку и выдержал нейтральный, даже вполне приветливый тон. Он предложил Кейлеку присесть и приготовился выслушать его.

– Это конфиденциальный разговор, – мягко, но с намеком проговорил дракон, оглянувшись на Ворриэля.

Молодой стражник, ответственно подошедший к своей задаче охранять Этаса, даже бровью не повел. Он встал справа от стола рыжего, возвышаясь над всеми, и изобразил такое надменное лицо, что королевским стражам во Дворце Ярости Солнца следовало бы попроситься к нему в ученики.

– Он никому не расскажет, – заверил Кейлека Этас.

Дракон состроил обиженную мину, словно недоверие син’дореев и впрямь задевало его, но спорить не стал.

– Этас. Алекстраза, Королева Драконов, хочет с тобой встретиться, – без предисловий объявил синеволосый.

Алекстраза? Рыжий недоуменно захлопал глазами.

– А… зачем?

Он бы понял, если бы при жизни Краса его супруга захотела познакомиться с его учеником, пусть даже и не раскрывая истиной сущности своего консорта. Во время или сразу после войны Нексуса, например. А сейчас? Кейлек попросил Алекстразу, как вдову этасова наставника, убедить рыжего не мстить Праудмур и Серебряным? Этас бы ее, разумеется, послушал, королевам не отказывают, тем более, огнедышащим. Но больно ей надо встревать в разборки представителей младших рас!

– Не знаю, – пожал плечами Кейлек. – Она просто попросила меня сообщить тебе. Давай договоримся о времени, и я сам отнесу тебя в Храм Драконьего Покоя.

Этас хотел вежливо отказаться от такой услуги и добраться на дракондоре, но потом представил, как будет каждому встречному дракону объяснять, что его есть нельзя, потому что его вызвала на аудиенцию Королева. Поэтому согласился. Вряд ли Калесгос потащит на себе еще и стражников, но туда можно и без охраны, там Серебряных нет.

Дожили, в логово к драконам соваться безопаснее, чем в Даларан…

Следующее собрание Совета Шести состоялось через неделю. Рыжий, столкнувшись на нижнем этаже Башни Облаков с Карлаином, лениво перебрасывался с ним шпильками. Когда телепорт перенес его в Палаты Воздуха, Этас, разозленный предположениями о том, как «командировка в Квель’Талас» внесла разнообразие в его личную жизнь, как раз сочинил особо гнусную инсинуацию на тему отношений штормградского архимага и короля Ринна. Но прежде чем успел ее озвучить, он заметил, что на заседание Совета Шести Модера или Джайна пригласили постороннего.

Тот стоял к телепорту спиной, любезничая с необычайно оживленными и улыбчивыми Джайной и Модерой. Человек. Поседевшие, но не до белизны, короткие волосы, уверенная осанка, простая, без украшений, чародейская мантия. Боевой маг, но не в форменном кирин-торском фиолетовом одеянии, хоть и на официальной встрече. Любопытно. Из Штормграда? Возмущаться возвращением Похитителей Солнца в Даларан?

Но еще прежде, чем человек обернулся, Этас узнал его магическую энергию. Рыжий не осознал, кто перед ним, сразу, потому что ощущать магию Кадгара в Палатах Воздуха было привычно.

– Этас. Карлаин, – кивнул им шаттратский маг.

Эльф задохнулся от возмущения. И этот тип еще имел наглость притворяться стариком?! Да там все, что оставалось от проклятья Медива, уже наару давно вылечили! Стоявшему перед Этасом мужчине на вид было лет сорок-пятьдесят – как раз тот возраст, когда человеческие архимаги обычно в разы замедляют старение своего тела. Если бы не знакомое ощущение свойственной Кадгару магической энергии, рыжий не узнал бы его, даже столкнувшись лицом к лицу где-нибудь в коридоре Фиолетовой Цитадели.

«Нам, тертым жизнью старикам», да? Лжец!

За спиной у Этаса хмыкнул Карлаин, но задавать вопросы или комментировать перемены в облике коллеги не стал.

– Кадгар решил немного освежить образ, – усмехнувшись, пояснила глава Кирин-Тора, стрельнув глазами в сторону означенного чародея.

– Я понял, что мой вид доброго Дедушки Зимы вводит в заблуждение окружающих, – «пошутил» Кадгар, не глядя на эльфа.

– Но тебе действительно лучше без бороды, – улыбнулась ему Праудмур.

Вряд ли этого архимага впечатлили угрозы Этаса повыдергать его седую бороду. Это что – извинение? И, одновременно, границы кадгаровой готовности пойти на уступку? Не мелочь, а серьезное изменение, но то, что рыжий никак не сможет обратить себе на пользу в политическом плане. Ведь Кадгар сожалеет только о личном аспекте своего предательства. Да иди ты к троллям! Давай, строй глазки Праудмур, глядишь, тобой синий дракон и поужинает!

Рыжий с раздражением скривился и уставился в пол. Видеть уверенного в достаточности таких извинений Кадгара и флиртующих с ним архимагинь было тошно. Скорее всего, шаттратец честно пытался продемонстрировать сожаление и поэтому решил отказаться от обманывающего всех образа, а вовсе не пытался выставить Этаса обиженным ребенком, которого утешили скорченной рожицей, чтобы отвлекся и не плакал. Но ощущение от всей этой ситуации складывалось именно такое.

Телепорт мигнул, перенося в Палаты Воздуха Ансарема.

– О, Кадгар, ты что ли? Я тебя не узнал, – благодушно проворчал Руноплет, к которому теперь перешла сомнительная честь носить титул самого бородатого архимага Совета Шести.

– Да-а… – протянула Модера, обращаясь ко всем сразу. – Что же это такое с нашими мужчинами творится? Карлаин тут скучал по рыжему, громче всех возмущался его отставкой без голосования, на собраниях с каменным лицом стоял. Кадгар, стоило Этасу вернуться, красоту навел. Анасарем, ты нашему эльфу еще цветов дарить или стихи посвящать не собираешься?

Модера! Что еще за намеки?! Мало он от нее про свои отношения с Красом и Ронином наслушался?! А тут при всем Совете! Специально дожидалась, пока все соберутся, чтобы подколоть? Не смешно!

– Я люблю только тебя и Джайну, – галантно ответил медведеобразный чародей. При этом он продолжал с любопытством изучать помолодевшее безбородое лицо Кадгара, поэтому прозвучало несколько рассеяно и двусмысленно.

Этас, метнув никем не замеченный из-за шлема разъяренный взгляд на Модеру, принялся осмысливать ее слова. Карлаин громче всех возмущался? Почему же тогда воздержался на голосовании о его возвращении? Или он высказывал мнение последним, когда уже ничего от него не зависело, и решил соригинальничать, сделав вид, будто ему все равно? Карлаин-то, при всех его недостатках, не глуп, он понимает, что нельзя позволять главе Кирин-Тора просто так избавляться от неугодных членов Совета Шести.

Убрать Праудмур с должности у Этаса не выйдет, она слишком хорошо закрепилась здесь, да и у принца договоренность о союзе в первую очередь с ней. А вот ограничить ее влияние, не позволять ей манипулировать Советом – надо. Если Карлаин хочет того же – то он наиболее подходящий союзник для Этаса. Нужен кто-то еще, и тремя голосами можно будет оборвать любую нежелательную инициативу Праудмур. Впрочем, как оказалось, она вполне способна и попросту игнорировать Совет…

Но попытаться следует. С какой бы стороны подобраться к штормградцу? Рыжий задумался над этим вопросом, не потрудившись прокомментировать выпад Модеры. Но ничего путного ему в голову не пришло. Возможно, позже, когда Квель’Талас выйдет из Орды, у Этаса будет больше возможностей что-то предложить Карлаину.

Эльф, следуя своему решению не общаться с архимагами Совета Шести сверх необходимого (стычка в коридоре с Карлаином не в счет – тот первый начал), на собрании говорил кратко и по делу. Злость на коллег вспыхивала не раз, но удерживаться от резких высказываний не составляло труда: Этас попросту не хотел разговаривать с этими людьми.

Ансарем ворчал, что рыжий требовал устроить выпускные экзамены для четверых син’дорайских студентов-старшекурсников, хотя Кирин-Тору они служить не будут, остаются в Квель’Таласе. Далеко не каждого выпускника принимают в чародейский орден, но в этом году заканчивали обучение эльфы, как на подбор, талантливые и сильные.

– Хороши союзники, мы молодежь учим, а они их уже готовыми специалистами от нас переманивают, – возмущался Руноплет.

Стукнуть бы этого придурка. Архимаги Совета Шести вели себя так, словно даларанская резня, изгнание Похитителей Солнца и их собственное попустительство этим событиям были какой-то досадной мелочью. Обыденное такое предательство, ничего особенного. Рыжий не мог понять: это отсутствие совести и оголтелый цинизм или просто намеренная уловка, чтобы теперь меньше идти на уступки син’дореям? И то, и другое – отвратительно. Этас сильно сомневался, что есть смысл тратить время и силы, доказывая этим людям, что случившееся – не ерунда, и будет иметь последствия в любом случае.

– В самом деле, – ровным тоном ответил Ансарему эльф. – С чего вдруг столь странное поведение…

Вот в таком ключе и проходило и это собрание, и последующие. Тем временем жизнь в син’дорайском квартале постепенно налаживалась. Вернулись некоторые чародеи, прежде занимавшие приличные должности в Кирин-Торе, лавочники, у которых тут остался налаженный успешный бизнес не на одной из малонаселенных улиц Похитителей Солнца, а в центре или в самом Торговом квартале. Их всех предупреждали, что возвращаются они на свой страх и риск, но те, видимо, решили, что раз на первую группу из девяти син’дореев никто не напал, то можно уже не бояться.

Дел у Этаса снова стало много, время предаваться посторонним фантазиям и сожалениям оставалось только вечером. Следуя совету Сепетрии, рыжий наведывался в Элун’аран часто, но с великим магистром сталкивался только случайно, и ни разу после того обеда в компании его заместителей, они не сказали друг другу ничего, кроме обычных вежливых приветствий. С неутоленным сексуальным желанием стало полегче, но оно превратилось в какую-то общую неудовлетворенность жизнью. Возможно, дело было не в том, что Этас не встречался с архимагом Ромматом. Даларан, собрания Совета Шести и полупустые улицы син’дорайского квартала не способствовали жизнерадостности. Если бы наставник был рядом, мог подсказать, правильно ли то, что рыжий пытается в Даларане делать, или просто потрепать по голове, без слов сообщая, что все в порядке – прошла бы эта глухая тоска?

Когда настало время отправляться на аудиенцию к Алекстразе, рыжий так и не придумал правдоподобной версии о цели этого приглашения, но был рад, что познакомится с супругой Краса.

Эльф не думал, что полет на драконе особо впечатлит его, ему ведь уже доводилось летать на дракондорах и на грифонах, а в Огриммаре он как-то раз прокатился пару кругов на мохнатой клыкастой виверне. С какой-то глупой, неуместной обидой и ревностью, он подумал, что Крас так и не открыл ему своей главной тайны и не показал, как выглядит в форме величественного красного дракона. А Ронин все знал и наверняка не раз поднимался в небо, сидя на его спине между огромных перепончатых алых крыльев, уверенными и мощными взмахами покоряющих бескрайнее небо.

Кейлек не виноват, что он – не Крас, напомнил себе рыжий. И вообще драконы обычно не соглашаются таскать кого-либо на себе, так что предложение синего джайниного приятеля – вообще-то большая честь для эльфа. Поэтому сиди, молчи и будь благодарен. И держись крепче!

Быстрее полета дракона была только телепортация чародеев, но так как драконы в большинстве своем и сами владели ею, то в итоге получалось, что крылатые гиганты – самые быстрые существа из всех, известных азеротской науке. Ледяной ветер пробирал до костей, несмотря на плотную зачарованную ткань одежды Этаса. После окончания войны с Малигосом и Артасом, рыжему не доводилось путешествовать по наиболее холодным регионам Нордскола, и он уже подзабыл, как воздух может обжигать горло морозом. Драконий Погост – это, конечно, не Ледяная Корона, но из-за быстрого полета ветер моментально выдул все тепло из-под куртки Этаса, как только эльф и дракон покинули защищенный от холодных воздушных потоков высокими горами Лес Хрустальной Песни. Он поспешно сплел несколько заклинаний, чуть не свалившись со спины Калесгоса, потому что держаться одной одеревеневшей от холода рукой за странный то ли костяной, то ли кристаллический шип – нарост на его шее, – было неудобно.

Лазурные крылья и ультрамариновая чешуя дракона смотрелись в пронзительно-голубом нордскольском небе удивительно уместно и органично. Не зря Малигос в свое время выбрал этот холодный край своей резиденцией… хотя, в то время, до Раскола, тут должно было быть существенно теплее.

Никогда больше Этас не будет считать, что полет на дракондоре – быстрый способ передвижения. Сейчас горные хребты, поселки, заледеневшие реки и заснеженные леса пробегали под ними в десять раз стремительнее. Защитившись, наконец, чарами от морозного ветра как следует, рыжий смог оценить это восхитительное зрелище.

Неудивительно, что большинство драконов с пренебрежением относились к младшим расам. Каждый день видя перед собой Азерот вот таким, покорно раскинувшимся внизу, смиренно поворачивающийся нужным боком, стоит лишь сделать несколько взмахов могучими крыльями, драконы должны были считать себя властелинами мира. Вот и Праудмур, наверно, накаталась на спине Калесгоса и возомнила себя единовластной правительницей Даларана и всего Леса Хрустальной Песни, если не доброй половины Азерота…

Интересно, что же за дело у Хранительницы Жизни к Этасу? Получится ли у рыжего воспользоваться возможностью и навести контакты в Драконьем Союзе? Раньше эльф сочувствовал Красу и Ронину, которым приходилось общаться с надменными чешуйчатыми гигантами, способным проглотить мага целиком, не раскусывая, но если дружба с драконом сулит такие удовольствия, как этот стремительный полет, то Этасу и самому теперь хочется обзавестись там знакомствами.

Чем дальше Калесгос нес рыжего на юг, тем чаще стали виднеться вдалеке парящие над снегами драконы, чаще всего – представители Синей и Красной стай. Их лидеры больше не являлись Аспектами, но, как знал Этас со слов Кейлека, все кланы продолжали так или иначе выполнять свои прежние функции, поэтому бронзовые и зеленые крылатые ящеры занимались своими загадочными и не требующими общения с внешним миром заботами.

У самого Храма Драконьего Покоя драконов было не так уж и много, но из-за их огромного размера казалось, что громада здания, где проходили встречи лидеров всех стай, находились входы в святилища и осуществлялись политические контакты с другими существами, вот-вот оторвется от земли и взлетит, хлопая многочисленными разноцветными крыльями.