Текст книги "Похититель Солнца (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 76 страниц)

Кадгар дважды громко стукнул посохом о пол, призывая всех к тишине. Джайна заткнулась, но недовольно зыркнула на него, сочтя, что он влез в компетенцию главы Совета.

– Я требую голосования, – объявил шаттратский маг.

Праудмур оглядела остальных членов Совета Шести, впиваясь взглядом в лицо каждого, а потом кивнула.

– Архимаг Варгот сообщил нам новую информацию, – официальным тоном объявила она. – На голосовании будет рассматриваться инициатива по расторжению союза с Квель’Таласом.

Джайна не зря выделила голосом слово. Инициатива – значит, нужны четыре голоса в ее поддержку. Если бы Варгот появился здесь раньше, когда решение о союзе только принималось, и инициативой было само заключение этого союза, то Кадгару было бы достаточно перетянуть на свою сторону всего двоих.

– Я за расторжение. Эти союзники слишком ненадежны и опасны, – объявил гордо выпрямившийся и оказавшийся выше всех присутствующих Кадгар. – Но я готов изменить свое мнение, если Квель’Талас сочтет такие методы неприемлемыми и расправится с бунтовщиками. Сангвинар действовал от имени принца и уничтожил поселение Кирин-Тора. Раз действие было неправомерным, вопреки воле Солнечного Скитальца – пусть виновные будут наказаны.

Да когда же ты угомонишься, гад?

– Я против, – сказала Джайна чуть высокомерно. – Кирин-Вар вступил в противостояние с Иллидари вопреки воле тогдашнего главы Кирин-Тора и решению Совета Шести. И если так рассуждать, то еще и я сейчас должна буду покарать архимага Варгота. Лучше будем считать, что Кирин-Вар и Сангвинар действовали каждый от своего имени, а Кирин-Тор и Квель’Талас не имеют отношения к трагедии.

Праудмур, холодно усмехнувшаяся, выглядела так, словно вовсе не против покарать Варгота хоть прямо сейчас. Тот кинул на нее ненавидящий взгляд, но промолчал. И правильно, на голосовании посторонних вообще быть не должно, просто Праудмур, увлекшись препирательствами, забыла его выставить.

– Я против, – произнес Этас спокойно. – Кирин-Вар первым начал это противостояние, они не невинные жертвы. И – да, это не наше дело.

Рыжий скривился. Методы генерала Сангвинара и его шайки были ему отвратительны, но сейчас не до эмоций. И еще очень хотелось надеяться, что сбежавшим тираном будет не Сангвинар, потому что иначе это будет новый конфликт между син’дорай и Кирин-Тором.

Модера и Ансарем молчали, поэтому, бросив на них вопросительные взгляды, следующим решил высказаться Карлаин.

– Вопрос… нелегкий, – медленно произнес он. – Кирин-Вар начали первыми, но тотальная зачистка… Такая жестокость не может не внушать опасения. Я не тешу себя иллюзиями по поводу наших новых союзников.

Кадгар приободрился: у него все еще были шансы на победу. Этас стрельнул глазами в сторону Модеры. Она-то не должна творить глупости, веря в нелепые байки про принца, они же много лет знакомы. Нападение случилось не по приказу Каэль’Таса – что тут еще думать?! Но высказываться последней, когда картина и исход голосования уже будут ясны, Модера любила всегда. Ее молчание – не повод для беспокойства.

– Однако я против разрыва союза, – неожиданно заявил Карлаин. – Раз талассийцы такие неблагонадежные, лучше держать их близко, под нашим присмотром.

Он бросил выразительный взгляд на Этаса. Намекает, что Ронин взял одного из даларанских скверноглазых в Совет, чтобы они были под присмотром? Ну, не так уж Карлаин и не прав.

Итак, трое против, значит, инициатива уже не пройдет. Но Карлаин все еще сомневается, возможно, Кадгар сможет переубедить его.

– Я против, – твердо объявила Модера. – Хватит ворошить прошлое. Мы решили забыть о прежних обидах, значит, забудем обо всех прежних обидах.

Рыжий поймал ее быстрый взгляд в свою сторону. Разве он когда-то говорил, что решил забыть о прежних обидах? Ха. Главное, что это сказала Модера, а он сейчас не может возразить. Все с тобой ясно, хитрая лисица. Даром что не рыжая.

– Я тоже против, – вздохнул Ансарем. – Вступили в союз, разорвали, вступили, разорвали. Не дело это. Нечего ерундой маяться. Мы не можем ссориться с союзниками из-за каждой новости.

Праудмур, торжествующе ухмыляясь, развела руками. Она принялась щебетать о своей готовности предоставить архимагу Варготу помощь даларанских целителей и о возможности отправить переговорщиков в Пустоверть к Сангвинару, чтобы прекратить конфликт и восстановить деревню, раз она так важна для отражения атак Пылающего Легиона. Рыжему слышалась в ее словах издевка, но, возможно, сказывалось его собственное недружелюбное и недоверчивое отношение к ней.

– Этас, – сверкнув глазами, ласково прошипела она, когда остальные, еще немного попрепиравшись, разошлись. – Зайди сейчас в мой кабинет, пожалуйста.

Комментарий к Глава 44. Трагедия в Кирин-Вар

Зачистка Кирин-Вар будет описана в одном из моих будущих фанфиков, который будет посвящен сангвинаровой банде. Но это будет нескоро и вообще планируется как кровавый даркфик.

А в Пустоверти действительно стоит населенная призраками деревня Кирин-Вар. Слетайте, поглядите.

========== Глава 45. Возмездие ==========

Глава Кирин-Тора села за свой стол и вперила в «проштрафившегося» архимага пронзительный и грозный взгляд. Эффектно, впечатляюще, но только не против того, кто неоднократно вызывал на себя гнев великого магистра Квель’Таласа.

– Я надеюсь, ты понимаешь, Этас, что такое больше не должно повториться?

– Такое? Кадгаровы гости на Совете? – невинным тоном поинтересовался Этас, без приглашения усаживаясь в «свое» кресло.

Да ладно тебе, Праудмур, сама же понимаешь, что только поворчишь и отстанешь. Мы оба с тобой знаем, что пока ничего друг другу сделать не можем. Союз между Кирин-Тором и Квель’Таласом еще слишком хрупок, никакие межрасовые конфликты недопустимы.

– Не юродствуй! Ты за два месяца не нашел времени сообщить мне важнейшую информацию! – прежде чем Этас успел возразить, хозяйка кабинета продолжила возмущения: – Почему вообще Каэль’Тас сказал тебе, а не мне?

– А я откуда знаю?! – деланно изумился рыжий. – Наверное, не к слову пришлось. Мы обсуждали возможные пакости Кадгара…

Рыжий усмехнулся под шлемом. Злишься? Джайна, дорогуша, ну что ты как маленькая? Его высочество соплеменнику Этасу доверяет больше, чем тебе, это же очевидно.

Праудмур поджала губы, но, похоже, сама поняла, что претензия не по адресу.

– Потрудись в будущем докладывать мне все важное, что сообщает принц, – сказала она уже спокойнее, таким тоном, словно ставила в разговоре точку и собиралась выпроводить Этаса.

Ну нет! Оставлять за ней последнее слово и создавать впечатление, будто согласился перед ней отчитываться, рыжий не собирался.

– Вы желаете невозможного, леди Праудмур. Его высочество доверяет мне информацию не для того, чтобы я ее растрепал.

– Ты служишь мне, а не принцу, Этас! Забыл? – надменно вскинула подбородок человечка и прожгла син’дорея взглядом.

Она, серьезно, не понимает?! Он не поправлял Джайну в прошлые разы, когда она путала верность ей и государству, но сейчас молчаливое согласие считаться тем, кто служит главе Кирин-Тора лично, принимало оскорбительные для Этаса формы.

– Я, как и все архимаги Совета Шести, служу Кирин-Тору, леди Праудмур. Не вам, – холодно отозвался рыжий. – И буду действовать так, как сочту лучшим для ордена.

– Ах, да, – усмехнулась Джайна. Странно, но она не выглядела удивленной или разозленной его словами. – Ты же тешишь себя мыслью, что я здесь вре-е-еменно.

Рыжий тихо хмыкнул, но отрицать не стал.

– Тебе придется запастись терпением, Этас, – с обманчивой мягкостью проговорила она. – Я собираюсь жить долго.

С таким-то характером? Однажды прикусишь язык и отравишься собственным ядом.

– Доброго вам здравия, леди Праудмур.

Этас учтиво склонил голову в прощании и покинул ее кабинет под тихий смешок раздражающе самоуверенной женщины.

Ведьма белобрысая.

Рыжий не собирался с ней враждовать, или скорее держать вооруженный нейтралитет, вечно, скоро придется мириться. Недоброжелатели в Совете ему не нужны, тем более, занимающие должность главы Кирин-Тора. Но он выберет для заключения перемирия более подходящий момент. И все равно на следующем собрании они поцапаются из-за пророчеств, так что не было смысла быть с ней милым сейчас.

Оказавшись в коридоре, Этас послал вестника принцу, сообщил о визите Варгота и предложил рассказать все лично. Каэль’Тас ответил, что примет его в три часа – таким образом, у рыжего как раз хватило времени пообедать и не спеша дойти от Пути Старейшин до дворца. По дороге Этас обдумывал подходящие формулировки, желая рассказать историю как можно нейтральнее. Архимага Варгота было жаль, с ним и его друзьями поступили действительно крайне жестоко, но его высочество, возможно, решит, что они все получили по заслугам. Все-таки пособничество убийцам… Но жители Кирин-Вар никого не убивали! Большинство из них даже не участвовало в принятии решения о помощи Шаттрату.

Разговор вышел довольно напряженным. Каэль’Тас тоже пытался избегать давать оценки действиям как Сангвинара, так и жителей Кирин-Вар. То ли не хотел выглядеть злобным, кровожадным и мстительным, то ли, наоборот, боялся, что покажет себя слабым правителем, если пожалеет убитых чародеев. Своего бывшего генерала принц не защищал и не обещал призвать к ответу – возможно, еще не решил его судьбу. Праудмур настаивала на том, что Сангвинар – внутреннее дело эльфов, но если Каэль’Тас попросит у нее помощи для ареста бунтовщика, то она не откажет. Но в любом случае этот вопрос будет обсуждаться в Совете, так что рыжий заранее узнает, что кандидат в тираны вот-вот окажется под стражей.

Похоже, у Этаса складывался день неприятных разговоров со всеми своими «начальниками»: едва покинув переговорный зал, он получил вестника от великого магистра с требованием явиться к нему немедленно. Рыжий вздохнул и, переставляя ноги с энтузиазмом обреченного на смерть, направился к переходу в здание Ассоциации.

Эх, он же знал, что великий магистр, как только обо всем узнает, непременно заподозрит кого следует, и не замедлит устроить выволочку за нарушение его приказа. Ну вот. Настал час расплаты.

– Этас. Фанлир Серебряный Шип был обвинен в крупной растрате, – объявил глава Ассоциации, прожигая собеседника взглядом куда более грозным и пугающим, чем лидер Кирин-Тора. – Вы имеете к этому отношение?

Предполагалось, что все вскроется чуть позже, чтобы новость не потерялась на фоне сплетен о выходе из Орды и о союзе с Далараном. Но что-то у Сариена пошло немного не по плану, и руководство Реликвария обнаружило документы раньше. Впрочем, это детали. Главное – результат: скандал вышел что надо, удержать слухи от распространения не удастся никому. Чародеи уже в курсе, рыжий слышал сплетни в дворцовых коридорах. И каждый раз, разобрав в обрывках разговоров имя Фанлира, с трудом сдерживал желание усмехнуться злорадно и торжествующе.

Но торжество торжеством, а великий магистр задал вопрос. Этас еще не был морально готов к этому разговору, но отсрочку ему никто не предоставит.

Свидетельств причастности Похитителей Солнца к раскрытию и огласке преступлений Серебряного Червяка не будет, Ламбрисса и Сариен это гарантировали. Все, что есть у Роммата – предположения и логические построения о мотивах и возможностях. Этого мало. Но когда бы великого магистра волновала доказательность обвинений! Соврать? Рыжий сглотнул и, старательно удерживая бесстрастное выражение на лице, спросил:

– Какой ответ Вы хотите услышать, магистр Роммат?

Можно соврать. Можно сказать правду. Все равно же ругать будете…

Глава Ассоциации резко поднялся из-за стола и, обойдя его, схватил рыжего за одежду, сгребая зачарованную ткань мантии в кулак. Дернул вверх, заставляя Этаса практически подскочить со стула, и подтащил к себе. Рыжий инстинктивно выставил руки вперед, но сразу же опустил их, чтобы не нарываться еще сильнее.

– Я велел оставить его в покое и никому не рассказывать! – прорычал великий магистр ему прямо в лицо.

Роммат…

Ты разве еще не догадался, как это действует на Этаса?

Стол слева. Стенка сзади. Где предпочитаешь?

Увы, если Роммат и думал о чем-то связанным с удобной поверхностью, то это было разбивание непослушной рыжеволосой головы об нее.

– Я не искал с ним встреч и никому не говорил о его отношении к изгнанию из Даларана, – ровным тоном отозвался рыжий, вынужденный стоять на цыпочках, чтобы не повиснуть, подвешенным за мантию на кулак великого магистра, как на крюк. Формально приказ не был нарушен, но разве это сойдет за оправдание?

Ткань ворота впивалась сзади в шею, стоять было неудобно, но когда бы желание Этаса останавливали такие мелочи. Рыжий чувствовал, что заалели уши, но Роммат впился взглядом в его лицо, так что, возможно, не заметил. А вот такой стояк не заметить сложно.

– Кто помогал все устроить?

Таким жестким тоном и взглядом изнасиловать можно, вы знали об этом, великий магистр?

Этас надеялся, что Роммат не слышит торопливого стука его сердца. Разъяренный великий магистр вызывал в нем и страх, и страсть, и безрассудное желание позлить его еще сильнее. И все это надо держать под контролем.

– Магистры Сариен и Ламбрисса, – ответил Этас, сосредотачиваясь на размеренном дыхании и спокойном голосе. Получалось вроде бы неплохо. Возможно, по нему даже не было видно всех захлестывающих его сейчас эмоций. – Я их давно знаю, мы не первый год работаем вместе. Они никому ничего не скажут, да и сами почти ничего не знают.

Рыжий с трудом сдерживал сладкую дрожь от близости с опасным хищником. Он всей кожей ощущал соприкосновение с его агрессивной и яростной магической энергией, чувствовал тепло его тела через несколько разделяющих их слоев ткани и не отводил взгляда от его горящих глаз.

– Этас…

Великий магистр процедил его имя с таким видом, будто хотел нецензурно выругаться или сплюнуть на пол. Он молча посверлил Этаса горящим демоническим пламенем взглядом еще несколько мгновений. А потом резко наклонился, вынуждая рыжего отшатнуться назад, насколько позволяла все еще удерживаемая мантия. Роммат сощурился и проговорил пугающим, низким от сдерживаемого бешенства, голосом:

– Фанлир – специалист такого уровня, что заменить его теперь некем! А вы своей идиотской местью фактически подарили его Гаррошу!

На последних словах великий магистр повысил голос, буквально прорычав имя вождя Орды.

Фанлир заклеймен преступником и не сможет больше вернуться на родину, если не хочет оказаться в темнице. Ничего не напоминает? Он заслужил! Око за око! А Гаррош теперь остался без Квель’Таласа. Вот пусть и утешают друг друга!

Троллья задница! Что такого полезного было в этой орочьей подстилке, подлом обманщике, вероломном предателе эльфийского народа?! Подумаешь, археолог и проныра! Разве у талассийцев больше нет в Пандарии тех, кто может достать там все, что угодно? Почему великий магистр опять защищает его?

А от Этаса что, никакой пользы нет?!

Рыжий резко втянул в себя воздух, поджав губы от внезапной злости. Мысли немного путались, но он заставил себя собраться. Он выпрямил спину и поднял голову выше. Руки Этас держал опущенными вдоль тела, – все равно пытаться вырваться из хватки Роммата вряд ли сумеет, – но ответить с достоинством, вроде бы, получилось.

– Нам бы не пришлось этого делать, – четко выговаривая слова, произнес он, чувствуя, как внутри все сжимается от страха, – если бы вы наказали его по-настоящему!

Сейчас убьет. Но Этас не собирался оправдываться или извиняться. Великий магистр поступил несправедливо, запретив мстить Фанлиру!

Рыжий не видел из-за высокого ворота мантии, но просто чувствовал, как Роммат кривит губы в отвращении к идиоту, опять спутавшему ему все карты в каком-нибудь важном плане или просто лишившему его полезного сотрудника. Вот оно, его истинное отношение к Этасу!

Неудобное, но возбуждающее положение, когда рыжий чуть ли не висел на держащей его за одежду руке, вдруг показалось именно таким, каковым и задумывалось – оскорбительным.

– Держите руки при себе, великий магистр, – прошипел Этас. Не слишком логично говорить это сейчас, а не сразу, ну да ладно. Будем считать, что Похититель Солнца просто был какое-то время терпелив и снисходителен к злобному нраву собеседника.

Роммат еще почти минуту испепелял его взглядом, игнорируя прозвучавшее требование, а потом отпустил так резко, что рыжий чуть не упал.

Сердится. Но он же сам не прав!

Этас смотрел на него упрямо и дерзко, но с каждым мгновением молчания уверенность таяла. Роммат же не запретит приходить к нему из-за всего этого? Это же совсем некрасиво – манипулировать сексом для работы! В делах нет места личному, великий магистр всегда строго придерживался этого принципа. Он не станет поступать нечестно!

Не станет же?

– Будете искать лазейки в моих приказах, дождетесь, что вам будет запрещено все, – весомо заявил великий магистр, возвышаясь над растерянным подчиненным, силящимся выглядеть официально и хладнокровно.

В каком смысле «запрещено все»? Это намек на их связь? Отношения вернутся к тем, что были у них в первые встречи в доме великого магистра? Или будет запрещено все только по работе, и рыжему придется на каждый чих в Даларане спрашивать его разрешения?

– Скройтесь.

А, на «вы» ведь обращался, значит по работе.

Рыжий облегченно выдохнул, стараясь сделать это как можно тише и незаметнее. Роммат бросил на него тяжелый и мрачный взгляд. Этас благоразумно не стал испытывать его терпение дальше и исполнил указание. Воспользовавшись тем, что коридор был пуст, рыжий позволил себе на несколько мгновений прислониться спиной к прохладной стене.

Уф. Жив.

Только штаны все еще жмут.

Вскоре стало известно, что Роммат был прав. Исключенный из Реликвария и считающийся в Квель’Таласе вором, Фанлир решил пойти на службу к Гаррошу. С ним переметнулись к оркам еще несколько археологов из его команды. Рыжий ждал еще одной взбучки, но те специалисты, видимо, были не так ценны, как Серебряный Червяк, и их уход великого магистра не обеспокоил.

Через пару дней Этас пришел к нему домой. Роммат несколько мгновений помучил его молчанием и грозным взглядом, но разговор о делах начинать не стал и новых ограничений не ввел. Ну и хвала Солнцу. Тот факт, что Роммат его начальник, видимо, вообще никак не будет мешать их отношениям, и это прекрасно.

Этас не раз уже думал о том, что о пророчестве Краса неплохо бы рассказать великому магистру, раз уж рыжий теперь работает на него. Разделить груз ответственности было бы неплохо, но Этасу очень хотелось сделать все самому и получить возможность гордиться собой. А Роммату дать возможность гордиться им. Но не рассердится ли великий магистр за сокрытие важной информации? А если ему рассказать – то не обзовет ли он пророчество наставника чушью или как-нибудь еще более оскорбительно? И не остановится ли он на варианте, где Джайне никто не мешает сходить с ума, она вызывает на себя гнев влиятельных политических и военных сил Азерота и покидает должность главы Кирин-Тора?

Этас пока так и не придумал, как лучше поступить, и отложил принятие решения на то время, когда новые события в мире прояснят текст пророчества. Событий в мире хватало, подумать было над чем. Да и в собственной жизни рыжий на скуку не жаловался.

Халдарон уже успел отбиться от цепких ручонок целителей и, выпросив через принца помощь чародеев с телепортацией, наведаться в Пандарию. Вернулся, объявил, что скучал и потребовал встречи.

– Пойдем к морю, – предложил Халдарон.

Отказать «старому доброму другу» в крайне необходимой ему «восстанавливающей здоровье прогулке» было невозможно.

Вообще-то, с этим эльфом опасно оставаться наедине и в принципе следует иметь дело с осторожностью. Рыжий вспомнил, как, потеряв голову от прикосновений и поцелуев в шею, чуть было не отдался ему прямо во дворцовом парке. С Халдароном глазом моргнуть не успеешь, как расслабишься и забудешь о благоразумии. Сейчас у Этаса есть Роммат, но генерал-то позвал его не просто по парку прогуляться, а подальше, на уединенный и полный укрытий морской берег. Рыжий с подозрением покосился на следопыта, но тот улыбался ему с такой надеждой и радостью на лице, что язык не повернулся сказать “нет”.

Подумаешь, прогулка.

Тропинку для спуска следопыт выбрал до того узкую, извилистую и каменистую, что она больше напоминала не дорожку, а тренировочную полосу препятствий. Рыжий сильно сомневался, что это не было сделано преднамеренно. Мантию пришлось снять, чтобы не цеплялась за камни. Необходимость постоянно хвататься за халдаронову руку вскоре достала, и Этас, махнув рукой на «контакт с природой» активировал амулет левитации, воспарив над камнями на высоте полутора локтей.

Без балласта в виде неприученного к скалолазанию чародея, Халдарон завершил спуск всего за минуту, в самом конце попросту спрыгнув на песок с высоты в два эльфийских роста. На вопрос Этаса, не побеспокоил ли он такими упражнениями свою недавно залеченную рану, генерал предложил на всякий случай осмотреть и ощупать его бок.

– Перебьешься, – фыркнул рыжий.

Двигаясь вдоль берега на запад, эльфы обогнули высокую скалу и вышли к небольшому живописному лиману. Рыжий никогда не бывал здесь и даже не был в курсе, что возле самой столицы есть узкая, но довольно быстрая речка.

Этас повернулся к Халдарону, чтобы поделиться впечатлениями от этого маленького открытия, но промолчал, поймав какой-то очень нехороший взгляд генерала. Когда этот тип шагнул, подходя ближе, ему пришлось сдерживать порыв отступить назад. Этас недовольно глянул на него. Ну чего тебе? Опять надо объяснять, что кое-кто не свободен и к тому же умеет бросаться огнем?

– Я обещал тебе отомстить за твою выходку, рыжий. Помнишь? – вкрадчиво проговорил Халдарон, пропуская между пальцев пламенеющую на солнце прядь волос.

Такое забудешь! А ведь Этас с ним тогда почти…

– Забыл бы уже! – проворчал рыжий. – Я о тебе беспокоился, груши тебе чуть ли не каждый день в палату таскал, а ты, значит, вот какой гад. Мстить мне надумал.

– Я это учел, – возразил Халдарон, подходя совсем вплотную. – Это здорово смягчило твою участь.

Этас, ожидавший внезапного поцелуя или попытки облапать, не успел вовремя среагировать на подсечку и оказался на траве. Халдарон, шустрый негодяй, придавил его своей тушкой, усевшись сверху, и быстро завел его руки ему за голову, крепко сжав ладонью запястья. Другой рукой он расстегнул верхнюю пуговицу на его рубашке.

Тактика великого магистра с равнодушным взглядом и холодным молчанием не остановила даже воспитанного парня Этаса, так что против генерала-извращенца точно не поможет. Попробуем другую.

– Не посмеешь, – уверенно заявил рыжий, когда следопыт добрался до второй пуговицы.

Ну, в самом деле! Халдарон, не допускавший даже легкого дискомфорта для него при ударе о дерево, надеется, будто рыжий и впрямь поверит, что тот решится его изнасиловать? Что за бред!

– Сейчас посмотрим, – не смутился генерал.

– Халдарон, ты уже наглеешь, – предупредил Этас, когда теплые пальцы скользнули ему под рубашку и ласкающе прошлись по ребрам.

Следопыт усмехнулся, ладонь убрал и засунул куда-то к себе в карман куртки, но ничего не достал. Вытащил руку пустой и, как ни в чем ни бывало, продолжил лапать Этаса, потянувшись уже к пряжке его ремня. Ну ладно, сам напросился. Рыжий, которого наглый извращенец опрометчиво схватил за запястья, оставив свободными пальцы, сплел не слишком мощное, но достаточно болезненное заклинание магического ожога. Однако энергия не побежала по телу и не скользнула наружу, наполняя плетение силой. Вообще ничего не произошло.

Это что еще за вуду?

– Что ты сделал? – воскликнул рыжий, но не услышал своего голоса.

Генерал беззвучно расхохотался. Этас, отведя взгляд от торжествующей следопытской рожи, мысленно досчитал до десяти и попробовал применить заклинание ледяной школы. Никакого результата. Рыжий дернул руками, чтобы вырваться из его захвата, а потом попробовал стряхнуть его с себя. Да, с Верисой такое еще проходило, ей не хватало весу, а вот Халдарон даже не напрягся.

Ощущения отрезанности от магии не было, но не действовали ни заклинания, ни волны неоформленной энергии. Почему эффект немоты, который мешает колдовать, длится так долго? Амулеты ведь действуют так же, как заклинание. Амулеты? Нет, черт побери! Устройства! Каэль’Тас же рассказывал! Кор’кронская штучка!

Шквал беззвучных проклятий обрушился на вероломного следопыта, подлую обезьяну и мерзкого извращенца. Генерал только усмехался, любуясь бесплодными попытками пленника освободиться. Сильный, зараза. Пусть только посмеет потом хоть раз сказать что-нибудь о том, как запросто архимага можно победить – одним карманным механизмом!

– Моли о пощаде, рыжий, – преувеличенно четко артикулируя, сказал Халдарон.

– Никогда!

Разговаривать, читая по губам, как оказалось – эротично и весьма возбуждающе. Как бы Халдарон не принял обычную физиологическую реакцию за поощрение…

Генерал хмыкнул и, расправившись с застежкой ремня чародея, дернул за пояс его штанов, обнажая выступающие косточки на бедрах. Похоже, он собирался не торопиться и делать все медленно, со вкусом, раз уж кор’кронское устройство не ограничивало его во времени. Ну, держись потом, сволочь. Всегда при себе эту штучку носить не сможешь, да и на брошенные с расстояния заклинания она не действует!

…Какое небо синее. Вон то облако, на востоке, похоже на дракона, свернувшегося калачиком и свесившего хвост. А то, что рядом с ним – на сердито набычившегося Ансарема. Над головой пролетела, пересекая небосвод с севера на юг, упитанная чайка. Ты за это ответишь, следопыт, непременно ответишь! Небо. Надо думать про небо. Интересно, на что похож полет птицы для нее самой? На поездку на дракондоре или на гордое парение и величественное покорение неба в исполнении драконов? Кадгар хвастался, что умеет превращаться в ворона. Рыжий бы тоже так хотел, но просить шаттратца научить его, разумеется, не будет…

Если хорошенько расслабиться, то все не так уж и ужасно, но стоит на миг упустить контроль, как начнется подлинная пытка. Рыжий попытался применить технику чародейской концентрации – она не требовала применения магии, – но нужно было начинать сразу, как только догадался о намерениях Халдарона. Теперь уже невозможно успокоиться достаточно, чтобы войти в нужное состояние.

Рыжий поджал губы, старательно дыша только носом, чтобы подлый извращенец не подумал, будто он тут кричит. Но изобразить ледяное презрение все равно не получалось. Этас судорожно дергался и извивался под ним, пытаясь избежать прикосновений, лицо горело, воздуха не хватало. Эффект немоты распространялся еще и на стоны и жалкие всхлипы – слабое утешение для самолюбия.

Вдох-выдох. Ну же, успокойся, расслабься и сразу станет легче! Не получалось. Больно, черт побери! Но это ерунда по сравнению с яростью, что следопыт посмел делать с ним такое, любовался его унизительным положением и, несомненно, наслаждался этим. Сколько еще этот гад будет издеваться над ним?!

Все прекратилось внезапно. Этас, пытаясь отдышаться, открыл крепко, до цветных искр, зажмуренные глаза и бросил опасливый взгляд на генерала. Все? Отомстил? Больше не будет?

– Ничего не хочешь мне сказать, Этас? – спросил омерзительно довольный его незавидной участью следопыт.

– Иди к троллям, мерзкий дикарь!

По губам прочитать интонацию невозможно, но рыжий уставился на генерала с такой злостью, что просто удивительно было, что тот не испепелился на месте. Следопыт лишь беззвучно хмыкнул и ухмыльнулся еще радостней. В жабу превращу! Мерзкую пупырчатую жабу, а потом притащу во дворец и расколдовываться будешь на глазах у всей талассийской знати!

– Хочешь, чтобы я продолжал… – «понимающе» закивал Халдарон. И все началось снова.

Этас взвыл и прикусил губу до крови. Пульс стучал в ушах, грозя разорвать барабанные перепонки. Боль и инстинкт заставляли пытаться сложиться пополам, но безжалостный следопыт удерживал рыжего в развернутом положении.

– Хватит! Прекрати уже! – закричал Этас, но услышать его было невозможно.

Откуда этот гад догадался, что рыжий боится щекотки?! До следующего перерыва, казалось, прошла вечность. Этас глотал воздух ртом, не в силах успокоиться даже когда его никто не трогал. Мышцы пресса болели, будто перетянутые стальной проволокой. Словно рыжий снова побывал на следопытской тренировке: заботливый дядюшка Валиэллар иногда заставлял гостившего в Квель’Таласе племянника заниматься наравне с младшими Ветрокрылыми.

– Может, сменим форму наказания?

Халдарону пришлось повторить вопрос дважды, прежде чем рыжий понял. Этас попытался наскрести остатки гордости и еще раз послать его к троллям, но гордость никак не могла решить, что ее уязвляет сильнее: сделки с вероломным злодеем или жалкие беспомощные трепыхания под ним же. Рыжий отвел взгляд и не стал отвечать.

Ладонь Халдарона заскользила вниз по животу Этаса, и рыжий, неслышно взвыв, снова задергался, пытаясь отодвинуться подальше или сжаться в комок. После долгой пытки щекоткой его нервировало уже любое прикосновение. Даже совершенно неподвижная рука, сжимающая его запястья, побуждала предпринимать отчаянные попытки вырваться. Этас прикусил кровоточащую губу еще сильнее, в надежде успокоиться.

Халдарон сжалился над ним, убрал руку и сунул ее в карман. Отключил устройство? Черт, руки все равно не освободить, до Слезы син’дорай не дотянуться, да и нельзя никому показывать ее наличие у Этаса. Заклинание телепортации рыжий сплести не успеет, а все остальные или толчок неоформленный магией не помешают генералу снова включить свою мерзкую игрушку и повторить все сначала. Рискнуть воспользоваться ледяной глыбой? А если следопыт еще каким-нибудь артефактом подстраховался? Успеет ли рыжий сбежать? Радиуса действия кор’кронского устройства он не знал, Каэль’Тас говорил Джайне только расплывчатое «несколько шагов». И вообще, может ли Этас сейчас сконцентрироваться для плетения сложного заклинания?

– Ладно, – вслух заржал Халдарон, то ли потешавшийся над его потрепанным видом, то ли догадавшийся о его панических поисках выхода. – Тогда попробуй откупиться от меня информацией. Скажи, Этас, кто лучше в постели, я или он?

А кто «он»? Хаторель, старательно отгонявший от Этаса следопыта, или магистр Роммат? Рыжий говорил генералу, что ему кто-то нравится, но даже не уточнял, что это чародей и талассиец. Халдарон не может знать… Просто спрашивает об абстрактном конкуренте?

– Вы же с ним уже?

Халдарон ткнул пальцем ему в шею. Рыжему было не видно, но не трудно догадаться, на что тот указывал. Этас всегда сводил синяки и следы укусов лечебным зельем, но только перед тем как снова идти к Роммату. А до этого предпочитал просто прятать под одеждой, чтобы по вечерам можно было увидеть в зеркале доказательства того, что воспоминания об их встречах – реальность. Надо было вспомнить об этом прежде, чем снимать мантию.