Текст книги "Похититель Солнца (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 76 страниц)

На большой поляне на окраине города, выкупленной Этасом и Весарой для нового вольера маназмеев, вырос палаточный городок: жители других кварталов предпочли покинуть дома и укрыться за безопасными стенами «син’дорайского» квартала, фактически забаррикадировавшись в нем. Сурдиэль, Весара и Этас – самые влиятельные «скверноглазые» чародеи, к тому же обладавшие собственностью и ресурсами в получившемся убежище, были вынуждены взять на себя роль лидеров группировки. Они держали контакт с Ронином и Красом при помощи магических вестников, организовывали стражников, следили за снабжением. Эльфы были растеряны, нервничали, периодически затевали склоки между собой, в том числе и обвиняя друг друга во втягивании их во всю эту историю с волшебным потоком. Этас как никогда жалел об отсутствии умения громко гаркать или хотя бы молча подавлять одним своим присутствием как талассийский великий магистр. К счастью, и то и другое превосходно получалось у Сурдиэля.

Этас нередко лежал ночами без сна и слушал, как перекликаются и гулко стучат каблуками по мостовой часовые. Целый квартал города находился… ну, не в осадном положении, конечно, но очень близко к тому. Рыжий убеждал всех, что досадное недоразумение со временем разрешится, призывал сохранять спокойствие и не провоцировать агрессию, убеждал, что сбежать в Квель’Талас они успеют всегда. Но иногда очень хотелось, чтобы все эти слова кто-нибудь сказал ему. Лично сказал, а не прислал с магическим вестником из-за выросшей и укрепленной заклинаниями стены.

Немало эльфов сбежало в более безопасный сейчас Квель’Талас и теперь уж точно стали ордынцами. Маги Ассоциации, должно быть, были довольны. Этас мог бы решить, что вся эта затея со вступлением в Орду была организована нарочно, чтобы эльфы покинули ставшие негостеприимными к ним города Альянса. Не случайно же и великий магистр и наместник со своими запретами, и рядовые чародеи со своими намеками и уговорами так и пытались заманить эльфов жить в малонаселенном теперь Квель’Таласе. Но спрогнозировать настолько абсурдное поведение людей и называющих себя квел’дореями эльфов было невозможно.

Казалось, в Даларане назревала гражданская война, причем «скверноглазых» было заметно меньше, чем тех же людей, поэтому итог ее предсказать было нетрудно. Крас и некоторые разумные чародеи обеих рас пытались повлиять на ситуацию, но толку от их усилий было немного. Однако Ронин нашел неожиданный выход. Этас тогда впервые подумал, что Ансарем не зря уступил место главы Совета Ронину: сам бы Руноплет никогда не решился на подобный шаг, даже если бы такая идея пришла к нему в голову.

Глава Кирин-Тора объявил, что Даларан выходит из Альянса и отныне объявляется нейтральным городом.

«Даларан нейтрален», – теперь стало самой популярной фразой на улицах, в тавернах, гостиных и в самой Фиолетовой Цитадели. Син’дореи покончили со своей изоляцией в одном из укрепленных кварталов и смело разгуливали по чародейской столице. Доказывать свою непричастность к связям с Ордой, как оказалось, было бессмысленно, поэтому «скверноглазые» больше не афишировали свои политические взгляды. На все претензии они лишь цитировали слова главы Кирин-Тора.

«Даларан – нейтральный город».

На новость люди и квел’дореи реагировали по-разному, но напряжение существенно ослабло, конфликты стали постепенно сходить на нет. Через несколько дней после шокирующих перемен, Ронин пригласил Этаса в свой кабинет и предложил ему…

И предложил ему войти в Совет Шести.

Если бы рыжий уже не сидел, он бы упал. Нет, конечно, он собирался когда-нибудь получить эту почетную должность, но не сейчас же! Разумеется, Похититель Солнца не считал, что он слишком молод и неопытен для того, чтобы заниматься политикой, но не на таком же уровне!

Раз уж даларанские син’дорай теперь стали явно отдельной группировкой, то взять их представителя в Совет – разумная мера. Но есть же более достойные кандидаты! С другой стороны… Ронин наверняка был уверен, и не без оснований, что Этас будет лоялен ему, своему давнему другу, родственнику, коллеге и, теперь уже, покровителю. Но, если не считать «родственника», то под этот критерий подходили и некоторые другие «скверноглазые», тот же магистр Сурдиэль, например, железной рукой наведший в син’дорайском квартале тишину, порядок, комендантский час и вахты охранников.

Этас нервно облизнул пересохшие губы. Членство в Совете Шести. Равное Красу положение. Вершина карьеры, мечта любого имеющего амбиции чародея. И плевать, что это место он получит благодаря своему ненавистному сопернику, через несколько лет это забудется и перестанет иметь большое значение.

Возможность сделать что-то действительно стоящее. Возможность вовремя сказать «нет», и, когда Ронин и Крас скажут то же самое, очередное кровопролитие не случится. Возможность просто вовремя узнать самое важное, принять меры и остановить новое предательство.

А если он все провалит? Второго шанса уже ему никто не даст. Лучше делать карьеру в более спокойном ритме, чем рисковать всем, в том числе и уважением Краса.

– Ронин, подожди, – Этас взлохматил себе волосы, пытаясь собраться с мыслями. – Среди син’дорай магистр Сурдиэль или Весара обладают большим авторитетом и опытом…

– Этас, – мягко улыбнулся ему Ронин. – Не Весара помогала мне в годы войны вовремя обеспечить эльфов едой и убежищем. Не Сурдиэль сам добыл средство для исцеления вашего магического голода и организовал постоянный доступ к этим вашим маназмеям. Да, не удивляйся, Крас давно в курсе, кто все это затеял. И ни Сурдиэль, ни Весара, ни кто либо еще из син’дорай не приложил столько усилий, как ты, чтобы эльфы жили друг с другом и с остальными расами в мире и согласии.

Этасу оставалось только хлопать глазами и беззвучно открывать рот. Наставник узнал, что именно он организовал исцеление эльфов магией Скверны? И не осуждал его? Это здорово, потому что рыжий беспокоился. Услышав последнюю фразу Ронина, он хотел было возразить, что помимо Весары, Сурдиэля и него есть множество других достойных эльфов, но потом подумал, что среди тех, кто пользуется волшебным потоком действительно не большой выбор кандидатов. К тому же многие уже уехали из города. А у него, тем более, уже есть какие-никакие, но связи в Квель’Таласе, отношения с которым все равно надо восстанавливать, раз уж Даларан больше не входит в Альянс. Вроде как получалось, что Ронин был прав, предлагая место в Совете ему.

Глава Кирин-Тора рассмеялся, глядя на его потрясенный вид.

– Я был так же ошарашен, когда получил такое предложение. Тебе кажется, что ты еще не готов к такой ответственности. Это так. Ты и не будешь готов, пока не возьмешь ее на себя. Не волнуйся, мы с Красом будем рядом и всегда тебе поможем. Договорились?

Все, что смог сделать Этас, это растеряно кивнуть. Ронин сразу же засуетился, достал откуда-то, видимо заранее приготовленные, вино и бокалы. Не сомневался в своей способности получить от него тот ответ, который запланировал, зараза!

– За успех на предстоящем голосовании! У нас должен быть пятый чародей в Совете Шести!

========== Глава 6. Атмосфера Орды ==========

Всех нынешних членов Совета Шести Этас знал и, как он предполагал, все они относились к нему неплохо. Ронин и Крас, понятное дело, будут его поддерживать. Ансарем рыжему не нравился, – вполне возможно, что взаимно, – но конфликтов, явных или скрытых, между ними не было никогда. С тех пор, как узнал о том, что Модера является одной из Совета Шести, Этас приложил усилия, чтобы произвести на нее хорошее впечатление. Сферы их обязанностей пересекались крайне редко, но появившиеся возможности он использовал во всю мощность и пару раз удостоился от нее титула «хорошего мальчика». Человеческие женщины нередко использовали такой эпитет по отношению к молодым эльфам, которые жили на свете в несколько раз дольше, чем они, и Этаса это забавляло, но не обижало.

Но для принятия в Совет просто неплохого отношения недостаточно. Скорее всего, скажут, что он недостаточно опытен. И, что весьма вероятно, не захотят видеть «ордынца» в своих рядах. Плохо то, что встреча членов Совета и голосование будут проходить без его участия, у рыжего не будет возможности что-либо возразить или доказать.

Этас не знал, в какой именно день соберется Совет, нервничал заранее, и в конце концов накрутил себя до того, что уже смирился с отказом и даже нашел в нем некоторые плюсы, а потом постарался выбросить недавнюю беседу с Ронином из головы. Похититель Солнца так старательно гнал от себя мысли о Совете Шести, что получив дракончика-вестника от Краса с просьбой зайти к нему вечером, даже не подумал, что речь может пойти об итогах беседы кирин-торских правителей.

Ронин, взрослый бородатый мужик, в кругу своих периодически забывал о том, что он теперь важный и солидный глава чародейского государства, и начинал фонтанировать радостью как мальчишка.

– Ага, пришел! – воскликнул он и буквально подскочил к Этасу.

– Да что случилось-то? – поморщился Похититель Солнца, пытаясь выскользнуть из его медвежьих объятий.

Крас степенно подошел к нему и протянул ладонь для рукопожатия, задержав руку рыжего в своей.

– Поздравляю, коллега, – чуть усмехаясь, проговорил он, глядя на своего ученика с гордостью.

Этас замер, не отводя взгляда. Наставник часто был доволен его успехами, но вот именно эту нескрываемую искреннюю гордость в его глазах рыжий видел всего несколько раз в жизни и всегда впитывал ее до последней капли. Если бы его спросили, чему он рад больше, принятию в Совет или такому взгляду наставника, Этас бы затруднился ответить точно.

Выражение явного одобрения Краса всегда действовало на рыжего как хорошая порция волшебного потока: голова начинала кружиться, а по лицу расползалась нелепая улыбка. Он так бы и стоял столбом, тупо пялясь на наставника, но Ронин, все еще обнимающий его за плечи, потащил Этаса на диван.

– Сядь. Тебе надо выпить, – объявил он, радостно скалясь.

Похититель Солнца глупо хихикнул. Этот звук немного привел его в себя. Ну разве так должен вести себя чародей из Совета?

Этас Похититель Солнца – архимаг Совета Шести.

Заранее настроившись, что ничего из этой затеи не выйдет, рыжий не строил никаких планов, не пытался осознать новое положение и его последствия. А как это вообще – быть одним из Шести? Что он должен будет делать? Какие новые возможности у него появятся?

Радостный и суматошный Ронин прервал его размышления.

– Сейчас я тебе все расскажу! – он протянул рыжему бокал с вином, сел в кресло напротив него, но тут же вскочил и принялся расхаживать по комнате.

Крас смотрел на всю эту суету со своей обычной легкой насмешкой и неторопливо потягивал вино.

– Встретились мы все в Палатах Воздуха, – начал человек, оживленное поведение которого категорически не соответствовало высокой должности главы Кирин-Тора. С одной стороны, какая разница, все свои, а с другой – большая часть Совета Шести «заседает». – Троих ты уже знаешь…

– Четверых знаю, – ухмыльнулся Этас. А то что он один с ошарашенным видом сидит?

– Отку-у-уда? – удивился Ронин.

Похититель Солнца напустил на себя загадочный вид. Крас хмыкнул. Возможно, догадался откуда.

– Ты сказал? – Ронин несколько лет назад завел отвратительную привычку обращаться к наставнику на «ты». Для первого лица в Даларане – простительно, но началось это несколько раньше.

– Нет, – медленно произнес Крас, переглянувшись с Этасом. Наверняка догадался, разве от наставника что-то скроешь?

– И кто же четвертый? – Ронин, видимо, понадеялся, что рыжий просто пытается его провести.

Новоиспеченный архимаг Совета Шести устроился на диване поудобнее, потянул раздражающую паузу, глотнул вина и ехидно протянул.

– Моде-е-ера.

– Во дает, а? – обратился человек за поддержкой к Красу. – Я до самого первого заседания не знал!

Обалдевший вид давнего конкурента приятно грел душу. Рыжий сощурился от удовольствия. В последнее время ему редко удавалось пообщаться с Красом и Ронином лично и в неформальной обстановке. Совместные приключения этих двоих, куда более высокие должности, неоспоримая принадлежность сначала Альянсу, а потом просто категории «несомненно мирных существ» проложили между ними и Этасом все больше расширяющуюся трещину. Как казалось рыжему – уже почти непреодолимую. Пока в городе была напряженная обстановка, подмечать такие моменты было особо некогда, да и общались они в основном при помощи вестников и по делу. Но последние несколько дней спокойной жизни дали ему возможность все осознать: хоть в Даларане и воцарился мир, они оба стали ужасно далеки от Этаса.

Однако сейчас, хоть Ронин и все еще опережал его, они могли снова вести беседу как равные. Пусть Похитителю Солнца далеко до влиятельности и мудрости Краса, но формально они теперь стояли на одной ступени. Если, конечно, Этас удержится на своей новой должности…

– Тем более, раз ты уже всех знаешь, тебе будет проще привыкнуть. Объявляю я повестку собрания…

Ронин принялся в лицах пересказывать ход встречи Совета. За Ансарема он говорил преувеличенно низко, как злодей в детских спектаклях. Свои реплики произносил как обычно. Модеру, то ли выражая таким образом свое отношение к ней, то ли из-за отсутствия актерских талантов, он изображал противным фальцетом, хотя у той был довольно приятный глубокий грудной голос.

– Этас, конечно, очень милый мальчик, но слишком уж молод. Я думаю, лет через сто-двести можно будет вернуться к этому вопросу, – важно кивнула «Модера». – И потом, сейчас син’дорай – это часть Орды.

– Мы разрешаем ордынцам появляться на улицах города и оставаться в Кирин-Торе. Этого достаточно. Пускать одного их них к управлению Далараном – это ненужный риск и лишние проблемы, – пробасил «Ансарем», поглаживая бороду.

– К тому же, у нас нет свободных мест в Совете. Дренден, возможно, еще жив, – заверещал «Модерой» Ронин и пояснил уже нормальным голосом. – Дренден пропал во время разрушения Даларана.

Ронин кривлялся забавно, но Этас слушал внимательно, полностью сосредоточившись и запоминая информацию. Как он и предполагал, возраст и «принадлежность Орде» были главными доводами против его кандидатуры, но почему они исходили от Модеры? Он ожидал наибольшего сопротивления от Ансарема. Собирая информацию о единственной действующей архимагине Совета, Этас узнал не так уж и много. Она участвовала во всех крупных делах Кирин-Тора, но редко выступала в роли лидера, предпочитая оставаться в тени. «Некто (громкое имя) совершил то-то и то-то. Ему помогала Модера Альтеракская». Впрочем, Ансарем нередко предпочитал прикидываться безобидным автором учебников и тоже не был любителем лезть вперед.

– Этас придет на место леди Фелориэль, – объявил глава Кирин-Тора твердо.

– Нет доказательств, что она мертва, – дерзко заявила писклявая «архимагиня».

– Двадцатилетнее отсутствие в Даларане – вполне достаточная причина больше не ждать, – резонно возразил ей Ронин и повернулся к Красу. Тот закатил голубые глаза к потолку и вздохнул.

– Вряд ли Фел захочет оставаться в Совете после того, что случилось с ее сыном, – иронично задрав бровь, проговорил наставник на одной ноте.

– Дальше была старая склока, это уже не интересно, – махнул рукой Ронин.

Этас подумал, что у него с Красом и Ронином есть теперь важная общая тайна, которую не знает Вериса – вряд ли муженек скажет ей об этом, других выдавать нельзя (Кстати, получается, что леди Блеклые Сумерки проболталась архимагу Роммату, который ей даже не муж). Этас будет вспоминать об этой тайне, каждый раз глядя на бледную обезьяну. Рыжий предвкушающее ухмыльнулся.

«Ты где пропадаешь?» – вопрошал магический вестник от Хатореля, приземлившийся Этасу на запястье. Рыжий нахмурился. Точно, он же еще с утра получил серебристого ястреба от старого приятеля с указанием зайти к нему как закончит с делами. Ну что там случилось? Отвлекаться на этого гуляку сейчас, когда наставник собрался посвятить время ему – что за нелепость. «Я занят. Ты по делу? Что-то срочное?». «Свяжись со мной как освободишься» – ответил Хаторель.

С Красом и Ронином они проболтали весь вечер. Рыжему поведали несколько курьезных случаев из жизни Совета Шести, рассказывал в основном Крас, который не признавался, как давно занимает этот пост, но по расчетам Этаса – не меньше полутора тысяч лет. Свой возраст наставник тоже всегда держал в секрете, так что син’дорей не удивился бы, узнав, что тот является единственным бессменным членом Совета.

Ронин объявил, что следующая, а для Этаса первая, встреча кирин-торских правителей произойдет через две недели, о подлежащем обсуждению вопросе он ему расскажет заранее. Крас же велел зайти к нему через пару дней, послушать уже более серьезную информацию о деятельности и нынешних членах Совета.

Этас покинул дом наставника, когда начали сгущаться вечерние сумерки. И чего он нервничал, думая, что даже если его возьмут в Совет, он может не справиться? Разве Крас и Ронин позволят ему наделать глупостей? Может, чародеи и редко попадали в состав Шести в столь молодом возрасте, но наверняка, не все новички имели поддержку и главы Кирин-Тора, и старейшего архимага Совета одновременно. Все будет просто замечательно!

Рыжий, не ставший надевать на улице свой шлем, с наслаждением подставил лицо теплому летнему ветру. Син’дорай, квел’дорай и люди теперь могли снова жить в магической столице в согласии друг с другом, и каждый из этих народов имел представительство в Совете Шести. Не равное, но так ведь эльфов в Даларане и меньше, чем людей, так что состав правителей получился вполне пропорциональный. Нынешние действия Кирин-Тора под предводительством Ронина показали, что разумные существа всегда могут решить конфликт мирно и к всеобщему удовлетворению. И никакие расисты-Гаритосы и всякие там орочьи вожди не рассорят жителей чародейского государства!

Будущее Кирин-Тора и свое собственное представлялись Этасу в радужных красках. Жаль, что мама и Лират не видят сейчас своего рыжего и не могут порадоваться за него: он сильно сомневался, что сумел бы не проболтаться самым близким эльфам о головокружительном скачке своей карьеры. Они бы им гордились…

Этас мотнул головой, отгоняя печальные мысли. У него сегодня радостное событие, и надо веселиться. И пусть поделиться поводом для веселья ни с кем больше нельзя, Хаторель же зачем-то требовал его внимания. «Хаторель» – «вечеринка», взаимосвязь между этими понятиями была самая прямая и прочная, как только Этас слышал одно из этих слов, он сразу же вспоминал второе.

Вестник от старого приятеля вернулся быстро, принеся с собой повторное требование немедленно спешить к Хаторелю домой. Симпатичный золотоволосый син’дорей втащил рыжего в дом прежде, чем его ладонь коснулась кристалла звонка.

– Ну что ты так долго? – проворчал он и подозрительно сощурился, принюхиваясь. – Выпил уже где-то без меня, да?

Этас фыркнул.

– Что за спешка?

– Слушай! – возбужденно потер руки Хаторель. – Мы тут с народом решили, раз уж мы теперь ордынцы…

Этас вздохнул. Какие они, к троллям, ордынцы?

– То надо устроить настоящую ордынскую вечеринку! – радостно продолжил блондин. – Так сказать, попробовать на вкус атмосферу Орды, а? Ну там, тролльки, орочихи, скелетики…

– Это здорово, Хаторель, – с иронией покачал головой Этас. – Только у нас нет троллек и орочих.

Даларан объявили нейтральным городом ради син’дорай. Разумеется, никто не ожидал там представителей других ордынских рас – да и кто из них заявится в город чародеев? Колдуны-вудуисты что ли?

– Я решил эту проблему! – Заверил его приятель и потащил в другую комнату. На диван несколькими бесформенными кучами были брошены разноцветные маски, тряпки, какие-то побрякушки и бутафорское оружие.

– Ты что, какой-то театр ограбил? – рассмеялся Этас, разглядывая все это пестрое многообразие. Тематическая вечеринка в «ордынском» стиле? Самое то, чтобы отметить появление в Совете Шести представителя липовых ордынцев!

– Почему сразу ограбил? Не ты один глазки строить умеешь, – Хаторель в подтверждение своих слов послал рыжему соблазняющий взгляд и подвигал бровями. – Давай, выбирай. Я буду троллем. Ты для таурена ростом не вышел, а все остальные варианты подойдут. Хочешь, нежить из тебя сделаем?

– Спасибо, обойдусь, – скривился Этас, перебирая маски и отбрасывая их в сторону одну за другой. – Великое Солнце, во что ввязались талассийцы! Орда – сборище уродов… Они же все там мерзкие.

– Ну так уж и все… Вот смотри, – Хаторель вытянул из кучи изумрудного цвета маску, закрывающую большую часть лица и оставляющую лишь рот и подбородок. – Какая троллечка симпатичная.

– Троллька? – Этас задумался.

Троллек он видел всего несколько раз в жизни. Гордые осанки и дерзкие интонации в сущности страшненьких женщин этого народа не могли не обратить на себя внимания: рядом с такими громилами как тролльские мужчины, их куда более хрупкие жены должны были обладать большой храбростью и силой воли, чтобы не позволить превратить себя в забитых самок.

– Давай, давай. И еще гребень из твоей рыжести сделаем, – вдохновился этой идеей Хаторель.

– Я косу заплету, – отрезал Этас, роясь в самой большой горе – с одеждой. – Тролльки косы носят, я видел.

– Где это ты их видел?

– В Квель’Таласе. – отмахнулся рыжий. Лират ему показывал одно поселение, там жили мирные рыбаки, которых следопыты не трогали, потому что те торговали жемчугом, обменивая его на железные снасти и муку. Да и тролльи побрякушки эльфийкам нравились: эдакий варварский стиль входил в моду раз в полвека обязательно, а тут не стилизация, а настоящая авторская работа.

Потом пришла очередь зелья, изменяющего оттенок кожи на несколько часов – Этас хихикнул, представив себя с зелеными ушами завтра на работе. Веселый азарт Хатореля передался и ему. Рыжий увлеченно готовился к маскараду, продумывая свой образ. Клыки, как без них. Три пальца из своих пяти он никак не сделает, разве что над какой-нибудь парой перчаток поколдовать… А, некогда возиться уже, да и заклинания плести неудобно будет.

– Так, отлично, и бусиков побольше.

– Без тебя знаю, – отмахнулся рыжий, выбирая украшения, подходящие к сине-голубому костюму: штаны и рубаха без рукавов из хлопка с кожаными вставками и нашитыми металлическими дисками.

– Вот еще лук возьми, будешь охотницей, – не унимался с советами молодой блондинистый магистр.

– Это ты меня сейчас следопыткой обозвал, Хаторель? – ледяным тоном осведомился рыжий, оторвался от кучи аксессуаров, выпрямился и надменно скривил губы, одновременно косясь глазом в зеркало: как это выглядит с торчащими вверх острыми клыками?

– Простите ваше архимагичество, – заржал Хаторель. – Но вудуисты носят маски во всю рожу, а их уже все разобрали.

Этас из кучи выгреб ухмыляющиеся ромбики тотемов (на пояс крепить) и короткую палку с навешанными на нее кожаными шнурками с бусинами, беличьим хвостом, монетками и деревянной резной фигуркой дракондора.

Пока он все это цеплял, Хаторель сам оделся. Телосложение у него было самое подходящее для такой роли: высокий и худой, он ссутулился и стал действительно походить на молодого тролля. В отличие от изумрудного цвета «лесной тролльки» Этаса, тот превратился в темно-синего представителя ледяного подвида этой расы.

– Я – снежный налетчик, – объявил он, надевая на себя заранее отложенное от общей кучи ожерелье из чередующихся бутафорских круглых человечьих и острых эльфийских ушей.

– Следопыт, – фыркнула на него гордая «шаманка». В Орду, вроде бы, племя троллей джунглей вошло, а не лесных или ледяных, но кого такие нюансы волнуют?

Вышли из дома они под чарами невнимания: жутко неудобная штука, постоянно нужно обновлять, пока дойдешь – полрезерва просадишь. Но «троллям» главное подальше от дома Хатореля отойти, а там уже не страшно, если увидят. Пока они собирались, вечерние сумерки превратились в густую темную полночь. Син’дорайский квартал был тих, горели лишь фонари. Рыжий запоздало вспомнил о комендантском часе, но Хаторель успокоил его, что на сегодня все согласовано. Когда чары невнимания спали, на необычных прохожих стали обращать внимания стражники: смеялись и обменивались друг с другом мнениями, но остановить не пытались. Один из охранников-чародеев был весьма симпатичным, но останавливаться, чтобы пофлиртовать с ним, Хаторель с Этасом не стали: вечеринка была уже в самом разгаре.

Для погружения в ордынскую атмосферу син’дореи воспользовались одним из недавно построенных и еще не заселенных домов. Переступив границу купола тишины, рыжий услышал музыку, смех и переговаривающиеся голоса. В саду народу было мало, все веселье сосредоточилось в доме. Этас почувствовал, как в предвосхищении праздника сердце застучало быстрее. Со всеми этими межрасовыми конфликтами у них действительно давно не было настоящей гулянки.

«Ордынцы» развлекались от души. Многие из присутствующих, как и Этас, изображали представителей другого пола, причем мужчины в женских костюмах выглядели скорее как нормальные, вполне симпатичные орки и тролли, а девчонки в роли грозных самцов были забавны. Один брутальный клыкастый зеленокожий орк в исполнении хрупкой, но очень шустрой и вертлявой син’дорейки был до того уморителен, что рыжий чуть не свернул себе шею, засмотревшись на нее, пока Хаторель тащил его к центру зала.

Этас взял со стола с угощениями бокал вина и оглядел зал. Многие из «ордынцев» пытались изобразить танцы народов, входящих в эту фракцию. Причем о культуре тауренов и, если их можно назвать народом и если у них есть своя культура, Отрекшихся, никто из них не имел ни малейшего представления – соответственно, о хореографических традициях тоже. Танцы «орков» и «троллей» представляли собой что-то дикарское, с прыжками, резкими «бросками копья», хлопаньем ладонями по коленям и массовыми кружениями вокруг крутобедрой «орочихи», творившей «злое колдовство» при помощи магии иллюзий.

Краем уха рыжий слышал, как за его спиной новоявленные «ордынцы» ведут интеллектуальную беседу о том, что же изображено на красном флаге Орды.

– Это шапка с помпонами, уверяю вас! На завязках. Нынешний вождь Орды происходит из клана, который жил среди снегов, они все постоянно ходили в шапках, – убежденно доказывал женский голос.

– Это прыголап, вид сзади, – важно заявил кто-то из парней. – А точка в центре – это хвост.

– Причем тут прыголап?! – возмутилась дама.

– Ну, может, волк, – не стал настаивать ее оппонент.

– Это стилизованное изображение щита! – воскликнул кто-то третий.

– Да брось!

– Ты герб орков видел? – хмыкнула дама. – У них там на щите нарисован знак щита, так что ли?

– Эта загогулина изображает разомкнутый порочный круг и символизирует освобождение орков от власти демонов и их крови, – нарочито занудным голосом отличника протянул тот, что прежде придерживался теории о заднице прыголапа.

Дальше Этас слушать не стал. Даларанские син’дореи знали о своих «союзниках» чуть больше чем ничего, и он в этом плане ничем от них не отличался. Когда они состояли в Альянсе, то по крайней мере понимали, что на общем знамени нарисован лев – воплощение силы и храбрости, хотя вообще-то даже дети знают, что львы довольно-таки трусливые создания. Так что скорее уж воплощение силы и напыщенности.

В зале рыжий заметил на одной «тролльке» приметный костюм главной героини из классической пьесы «Дочь знахаря»: Этас не так давно с одной милой леди посещал эту постановку в восстановленном даларанском театре. Это была знаменитая история о том, как в красавицу-тролльку влюбились молодой охотник и зрелый воин. Они долго соперничали друг с другом, а она в итоге под властью заклинания колдуна-вудуиста отравила их обоих ядом из желчи серпохвостой рыбы-череп и вышла замуж за него. Когда чары колдуна спали, оказалось, что она любила того охотника. Пьеса была очень трагичной, в финале, когда месть обманутой женщины свершилась, рыдали все. Костюм центрального персонажа – значит, это одна из организаторов вечеринки, раз сумела такой себе раньше всех отхватить. Рыжий присмотрелся к не поленившейся поставить при помощи заклинания волосы высоким гребнем «тролльке», но узнать ее не смог.

На одном из столов дымится в огромном чугунном котле «орочий самогон», как отрекомендовал его Этасу один из «орков». Когда «орк» повернулся к рыжему спиной, чтобы налить ему кружечку попробовать, он заметил выглядывающие из-за краев маски человеческие круглые уши. Вполне возможно, что это был не единственный человек здесь – предрассудки предрассудками, а ради приглашения на эльфийскую вечеринку люди пойдут даже к ужасным демоническим син’дореям, которые могут выпить их магию и жизнь. Этас кивком поблагодарил «орка» за напиток, сделал глоток и закашлялся. Жутко крепкое горячее пойло с пряностями и, кажется, даже чем-то жирным – кто вообще додумался сделать такое? Вряд ли такой плод безумной фантазии пьянчуги-извращенца могут пить даже реальные орки. Мерзость!

Рыжий поставил кружку на стол и влился в круг танцующих. Эльфийская музыка не слишком подходила для танцев в ордынском стиле. Музыканты пытались подобрать что-то наиболее подходящее случаю, пробовали и боевые марши, и малоизвестные композиции, и даже народные мелодии. Потом несколько «троллей» притащили настоящие (ну, или очень похожие на настоящие) деревянные барабаны, обтянутые кожей и, хлопая по ним ладонями во все ускоряющемся ритме, исполнили весьма правдоподобную троллью музыку. Танцующие выразили свое мнение одобрительными воплями. Получалось действительно здорово. Кто-то из огненных магов заставил пламя на факелах двигаться в такт музыке.

Там-тра-та-ТАМ! Тада-тада-тада-ТАМ! Тара-там, тара-тара-тара, ТАМ!

Вино, бой барабанов, пляшущие языки ослепительно-яркого огня горячили кровь. Этас танцевал вместе со всеми, потом то целовался, то отплясывал в центре круга с «орочихой», которая на самом деле была молодой человечкой. К ним присоединился куда-то исчезавший Хаторель, который не столько танцевал, сколько пытался одновременно полапать «тролльскую шаманку» и «орочью колдунью», из-за чего получил сразу два тычка локтями в ребра. «Ледяной тролль» исчез на несколько минут, а потом объявился с бутылкой вина, из которой стал поливать возмущенно взвизгнувшую «орочиху». Этас слизывал сладкое вино с ее шеи, груди и живота, к нему за этим занятием присоединился Хаторель, а колдунья завладела этой же бутылкой или ей кто-то из танцующих передал другую.

Прохладное вино, льющееся прямо на голову – не слишком приятно, но горячий язычок «орочихи», собирающий пьянящие капли с кожи компенсировал неудобство. Колдунья что-то сказала ему, но из-за музыки и гомона Этас ничего не разобрал. Он помотал головой и постучал пальцем по уху, и расхохотался, глядя как «орочиха» в задумчивости облизывает торчащие изо рта длинные белые клыки. Ее занятие показалось ему увлекательным, поэтому он тоже уделил внимание ее пахнущим виноградом клыкам.