Текст книги "Над пропастью юности (СИ)"

Автор книги: Paper Doll

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 60 страниц)

– На какую встречу я должен пойти вместо тебя? – с обреченным вздохом спросил Джеймс. Он поднял голову и всё ещё сонным взглядом посмотрел наконец-то на Спенсера, лицо которого было бледным и нездоровым.

– В клуб «Тринадцати загадочных случаев», где я должен был встретиться с Рейчел, – Спенсер провел ладонью по лбу, усеянному холодным потом. В глазах была заметна рассеяность, движения его были рьяными и резкими. – Я не могу пойти. Мне слишком плохо, я не могу… – начал бормотать парень, закрыв лицо обеими руками.

– Почему нельзя просто пропустить дурацкую встречу? – Джеймс понял, что больше уснуть не удастся, а потому прекратил эти попытки, смирившись с тем, что это была удручающая действительность, которой он не слишком уж был рад. – Никто даже не заметит, что ты не придешь, – не слишком обнадеживающе, но честно.

– Потому что я последовал твоему дурацкому совету и днем подошел к Рейчел, чтобы сказать, что буду рад встретиться в доме Хенриксона на встрече клуба, куда нас пригласили. Я обещал прийти, но теперь не могу, – дыхание Спенсера было отрывистым и неровным. Он набирал полную грудь воздуха через нос, а выдыхал через рот. Его руки, кажется, немного подрагивали от волнения.

– Чёрт, это всё устраивает Хенриксон, да ещё и у себя дома? – Джеймс усмехнулся при мысли о старом знакомом, с которым учился в одной школе. Хенриксон доставал сигареты и распространял в школе среди мальчишек, в чем ни разу не был уличен. Старше на несколько лет, он имел авторитет, который позже переняла на себя троица Джеймса, Дункана и Спенса. – Прости, это не так важно. Почему ты не можешь? – с тем же недоумением спросил Джеймс, будто внешний вид друга не наталкивал на правильный ответ.

– Я… Я просто не могу. Мне плохо, – Спенс потянул за ворот рубашки, будто тот сдавливал ему горло. – Мне не чем дышать. Я не могу, – продолжал стоять на своем.

– Это всё ерунда, – Джеймс ударил друга по спине, отчего Спенс подался чуть вперед. – Ты давно не общался с девушками. Ты волнуешься, и в этом нет ничего страшного. Ты должен взять себя в руки, – покачнувшись на месте, он поднялся с места.

– Ты не понимаешь, – Спенсер вскочил следом за ним. – Мне нечем дышать. Тебе так тяжело мне помочь? – он смотрел на друга с мольбой и злостью. Глаза горели нездоровым жаром. – Я попросил бы и Дункана, если бы тот не был занят. Мне унизительно просить тебя об этом особенно после того, что было между тобой и Рейчел, но сделай мне одну чёртову услугу. Прошу тебя, – сдавленным голосом произнес Спенс, не дав Джеймсу путей к отступлению. Похоже, выбора у него особо не было.

– Я пойду, но в следующий раз ты должен взять себя в руки и сделать всё самостоятельно. Девушки ценят смелость, даже если она напускная.

Спенсер молча кивнул в ответ, хотя Джеймс не был уверен, усвоил ли друг эти слова на самом деле и сумел ли вообще расслышать.

– Мне не стоило вмешиваться в твои отношения с Фреей или Мартой. Это исключительно твоё дело, – устало произнес Спенсер, когда они оказались снаружи. Джеймс прикурил сигарету, испытывая голод в желудке.

– Без разницы, в любом случае мне не быть ни с одной из них, – он усмехнулся внезапно признанной другом ошибкой. Спенсер всегда первым разрешал конфликт, даже если пыл уже был погашен. В этом было его большое преимущество, но и не меньший недостаток.

Джеймс чувствовал себя глупо, следуя просьбе друга. Спенсер ставил его в неловкое положение собственным страхом, необоснованно глупым волнением, которого Джеймс не мог понять, не ощущая и тени беспокойства перед очаровательными лицами. Он никогда не запинался в присутствии кого-либо, всегда держался уверенно и был небрежен в своем отношении, что скорее заставляло других трепетать и испытывать приятную дрожь рядом с ним. Джеймс умел разговаривать с людьми не хуже Дункана, язык которого был хорошо подвешен, но стиль их общения был разительно другим.

Отделаться от Рейчел было сложнее, чем он полагал. Она была слепа к намекам, что были слишком явными и очевидными. Вообразив себе несуразную глупость, девушка следовала собственным самозабвенным мечтам, не замечая действительности, к которой Джеймс отчаянно взывал, прибегая к самым крайним мерам. Он был холодным, грубым, отталкивающе злым, что совсем не занимало кокетливой Рейчел, убедившей себя в том, чего не было. Избегать её стало сродни привычки, как и повсюду искать глазами другое милое лицо.

Она перестала донимать его в одночасье. Это случилось так внезапно, что Джеймс даже не успел заметить, как Рейчел не появлялась, будто из ниоткуда с глупой улыбкой на лице, готовая в любую секунду поцеловать при всех. Он не был внимателен к тому, что не имело для него значения, а потому исчезновение Рейчел вовсе его не занимало. Джеймс не замечал девушки, даже если они ненароком пересекались где-нибудь, и делал это случайно, хотя Рейчел наивно полагала, что он прилагал все усилия, чтобы не смотреть на неё, дабы не ворошить разбитое её внезапным уходом сердце. Мысленно Джеймс переложил эту заботу на плечи Спенсера и забыл о ней, не отдавая себе отчета в том, что дело пока ещё не было решено.

Ему настолько сильно не хотелось пересекаться с Рейчел снова, что шаги будто бы стали тяжелее. Он ступал не спеша, выкурив подряд две сигареты, испытывая такое острое нежелание, что несколько раз останавливался, готовый свернуть назад, а затем соврать Спенсеру, что всё прошло гладко и ему не стоило переживать. Вот только соврать Спенсеру было заведомо провальной затеей, поскольку он различал любое вранье. К тому же ему совестно было подводить друга после разговора с ним.

Он оказался на пороге дома Хенриксона на полчаса позднее назначенного времени. Джеймс знал, что парень был родом из Оксфорда, но не представлял, что тот продолжал жить в городе и дальше, что не имело смысла после окончания учебы. Они давно не виделись, но он был уверен, что Хенриксон его узнает, невзирая на дурацкую прическу, которой ему все упрекали, посмеиваясь и тормоша волосы.

– Чем могу помочь? – дверь открыла женщина средних лет, экономка. Вид у неё был уставший и заведомо недовольный. Похоже, её рабочий день ещё не был окончен. Любые гости были ей ненавистны, поэтому она не скрывала своей неприязни и к Джеймсу.

– Я хочу видеть Хенриксона, – сходу заявил, сделав шаг вперед с намерением войти в дом, куда женщина загородила вход.

– Простите, он сейчас занят…

– Я пришел именно по этому делу. «Тринадцать случаев» или как там, – он сдержанно улыбнулся, даже когда его смерили оценивающим взглядом. В конце концов, экономка сдалась. Отошла в сторону, пропуская парня в дом. Помогла снять пиджак и провела в гостиную, откуда был слышен чей-то знакомый мягкий голос, неуверенно что-то рассказывающий.

Экономка оставила его на пороге гостиной, двери в которую были приоткрыты. Появление Джеймса тут же обратило внимание группы людей, обернувших головы к нему, словно по заведенному механизму цепной реакции. Единственный нарушающий тишину наряду с потрескиванием поленьев в камине был голос девушки, которая прежде чем умолкнуть, сбилась с мысли и начала заикаться. Заметив отсутствующее к себе внимание, она обернулась к дверям, к которым стояла спиной, и замерла, в точности, как и Джеймс, узнав в этой девушке Фрею. Она выдохнула то ли с облегчением, то ли с обречением, не задержав на нем взгляда, когда вперед вышел Хенриксон, протягивая к Джеймсу руки.

– Кромфорд? Какого чёрта ты здесь забыл? – полушепотом спросил парень, сжав Джеймса в крепких медвежьих объятиях и похлопывая грубо по спине. Узнать в приветствовавшем человеке Хенриксона было не менее затруднительно, но он не мог думать об этом, когда был занят мыслью о том, что здесь делала Фрея. Когда она отвернулась к нему спиной, Джеймс и вовсе подумал, что ему она показалась. – Сейчас не самое подходящее время, знаешь ли. Я поражен, что тебя пустили, – последние слова Хенриксон произнес нарочито громко, чтобы экономка сумела их услышать.

– Я пришел вместо Спенсера. Он должен был участвовать, – Джеймс и дальше прожигал обернутую к нему спиной девушку, когда остальные начали перешептываться между собой, недовольные нарушенным покоем.

– Чёрт, я успел забыть об этом, – положив тяжелую руку на плечо старого знакомого, Хенриксон свободной ладонью устало потирал лоб. – Понимаешь, нас уже собралось тринадцать человек. Не знаю, согласятся ли остальные принять четырнадцатого, – парень вышел чуть вперед, пожав плечами, будто это не зависело единолично от него самого.

– Ничего страшного. Я могу быть вольным слушателем. В любом случае, я не знаю, как здесь всё устроено и вряд ли вернусь в следующий раз. Просто Спенс не смог. Жутко неловко. Попросил прийти меня, поэтому я не буду возражать, если мне не достанется роли, – он улыбнулся в ответ, блестя рядом ровных зубов. Похоже, эта идея не понравилась Хенриксону, но когда всё пошло наперекосяк, выбора у него особо не было.

Парень хмыкнул в ответ, когда Джеймс успел вклиниться между двух людей, заняв своё место рядом с девушкой, которая всё же оказалась Фреей. Путей к отступлению не было. Пусть круг из тринадцати людей был неплотным, но ей не было куда двигаться, особенно когда все сидели на огромных мягких подушках и не стали бы двигаться вместе с ней. Джеймс сел на край подушки, к другому краю которой прижалась Фрея, обняв колени длинными тонкими руками. Она отвернула от него голову, крепко сжав пальцами подол красной юбки, что он сразу узнал. Короткая мысль об их встрече на берегу моря в Сейнт-Айвсе заставила улыбнуться.

– Случилась небольшая оплошность, – Хенриксон вышел на середину просторной гостиной, заняв привычное место, и привлек всеобщее внимание. Все перешептывания в тот же миг утихли. Из кухни слышался звон посуды, настолько тихо вдруг стало. – Совершенно случайно участников оказалось больше, чем должно было быть. Освободилось всего лишь два места, но их заняли три новых человека. Джеймс согласился быть вольным слушателем, поскольку роли закончились, поэтому надеюсь никто не будет возражать этому. В конце концов, с кем не случается оплошности, тот не мисс Марпл, – все весело захохотали с шутки, что была неизвестна для Фреи и Джеймса, которые были явно лишними. Он сумел краем глаза заметить, как выражение её лица оставалось непроницаемым. – Продолжайте, мисс, – Хенриксон сделал жест рукой, указывая на Фрею, приковав к ней внимание присутствующих, что вынудило её смутиться.

– Пожалуй, я закончила, – Фрея неуверенно улыбнулась, не поднимаясь с места. Рука по привычке потянулась к волосам, поправляя их за ухо. – Да, я закончила, – более решительно произнесла она, посмотрев украдкой на Джеймса, что как раз смотрел на неё.

– Ладно. Тогда перейдем к следующему рассказу, – нарочито деловым тоном произнес Хенриксон, после чего и Фрея, и Джеймс перестали его слушать.

– Что ты здесь делаешь? – шепотом спросил Джеймс, подсев к девушке ближе.

Их бедра соприкасались, и Фрея хотела двинуться в сторону, но не могла, поскольку это грозило ей оказаться на полу. Подняв на Джеймса глаза, её поразило ещё больше, насколько близко они были друг к другу. Она могла различать цвет его темных глаз, как нельзя более отчетливо. Вблизи была видна его щетина и каждая родинка на лице и шее. Морщинки у глаз и ямка на подбородке. Его теплое дыхание касалось мочки покрасневшего уха.

– Рейчел попросила сложить ей компанию. Что на счет тебя? – её глаза поднялись от сухих алых губ к глазам, в которых жила насмешка. Ему нравилось, как она изучала его, оказавшись внезапно запредельно близко.

– Спенсер не мог прийти.

– Если хочешь понять, что здесь происходит, тебе лучше молчать и слушать.

– Не так уж сильно я этого хочу, – прошептал он, щекоча ухо, что пробило Фрею на кроткую улыбку. Она обернулась к нему, чтобы укоризненно покачать головой и отвернуться.

Фрея больше не стала говорить с ним. Его комментарии смешили её, но она не отвечала более ни на один вопрос или шутку, пытаясь сосредоточиться на том, что в действительности её едва ли занимало. У всех на виду Джеймс не стал дразнить Фрею ещё и нарочными прикосновениями. Его рука легла на подол юбки девушки, пригвоздив её к месту, но это была случайность. Достаточно было того, что заняв место рядом с ней, Джеймс мог соприкасаться с ней плечами или бедрами.

Суть происходящего действия была до смешного проста и совершенно безобидна, невзирая на ряд правил, что они успели нарушить своим появлением. Каждому участнику в случайном порядке выпадала роль, вроде офицера полиции, врача, официанта и прочее. Одному из игроков выпадала роль убийцы-виновника, и только один человек мог стать пресловутой мисс Марпл. Суть игры сводилась к тому, что Хенриксон в двух словах описывал случившуюся историю, что звучала в точности, будто сошла со сводки новостей. Каждый должен был по очереди предположить, кому попалась роль убийцы, и в чем был его мотив, следуя манере заявленной роли, не выдавая при этом, кем он или она были. Убийца должен был скрывать свою личность, мисс Марпл перекроить историю так, чтобы выйти на преступника безошибочно и сразу. Это была самая сложная роль, и считалось, что доставалась счастливчику.

Было заметно, что Фрея не была вовлечена в игру. Она не читала прежде ни одного детектива Агаты Кристи, будучи поклонницей другого рода литературы. Загадочные убийства совсем не привлекали её внимания, в отличие от трагически романтических историй. С большим интересом Фрея рассматривала зал, где они разместились, отвлекаясь лишь на ироничные замечания Джеймса, что неизменно смешили.

Дом Хенриксона, в сущности, гостиная, был действительно завораживающим. Джеймс гостил у него несколько раз, в первые месяцы жизни в Оксфорде, когда они с парнями ещё только осваивались, пропуская всё незнакомое через себя и отчаянно цепляясь за что-то знакомое, связывающее с прежней жизнью. Это он привел всех троих впервые в бар, открыв перед Джеймсом двери в жизнь, о существовании которой он не знал. Выпивка, легкие наркотики и девушки. Это было подобно открытию Колумбом нового мира, что существовал и прежде, но был ему незнаком. После этого ни в чем другом Джеймс не находил смысла. Всё, что приносило удовольствие, имело вкус жизни.

Всё, что он знал о Хенриксоне, что его отец занимался табачным бизнесом, а потому дела у них шли неизменно хорошо. Когда парень ещё учился, Джеймс бывало пересекался с ним, даже когда общение между ними иссякло, как бывает между теми, кто никогда прежде не отличался большой привязанностью. Вот уже несколько лет он не появлялся ни в баре, ни на территории кампуса вовсе. Представить, что Хенриксон, который продавал в школе сигареты и привел их впервые в бар, был основателем клуба поклонников творчества Агаты Кристи, было невозможно. Расскажи кто Джеймсу об этом, он с трудом смог бы поверить в это и нашел бы лишний повод поглумиться над этим человеком, но это была неопровержимая правда, что его это теперь едва ли занимало.

Гостиная имела высокие потолки и много пустого пространства. Нижняя часть стен была оббита деревянными панелями, испещренными причудной резьбой. Верхняя их часть была обклеена обоями цвета французского бордо с переливающимися золотыми узорами, что совсем не портило общего вида, поскольку в том полумраке, что они сидели, это было едва заметно. В комнате было около семи высоких книжных шкафов, напоминающих грецких атлантов, удерживающих на крепких плечах небо. Мягкие диваны были отодвинуты в сторону, ведь по кругу были разбросаны большие мягкие подушки. Хендерсон занял место рядом с зажженным камином, устроившись посредине, чтобы наблюдать одновременно за всеми. Помимо всего здесь были дорогие картины, по большей части портреты умерших членов семьи, старое фортепиано, небольшой бар и журнальный столик. Взгляд Фреи цеплялся за каждый уголок дома, где непременно должны были жить призраки, голоса которых сливались воедино с ветром, завывающим за окном.

Мисс Марпл к всеобщему удивлению смогла угадать убийцу, хотя тот себя не выдал, и ни единый человек прежде на него не указал. Игра получилась занимательной, и только Фрея с Джеймсом были больше всех рады её окончанию.

После всего Хенриксон устроил небольшой фуршет. Недовольная экономка на нескольких подносах вынесла приготовленные канапе на разный вкус и с рыбой, и курицей, и обычные с сыром. Среди напитков было вино из родительского погреба.

Поднявшись с места, Джеймс предложил руку и Фрее, но она даже не взглянула на него. Оказавшись на ногах, пригладила ровную ткань юбки, поправила свитер, заправленный внутрь. Фрея стала оглядываться вокруг, и он сперва даже не смог сообразить, кого она искала, пока не вспомнил о Рейчел, ради которой всё было затеяно.

– Похоже, она занята, – Джеймс одернул её за локоть, из-за чего Фрея вздрогнула, сделав шаг в сторону. Он указал на Рейчел, которую сумел найти совершенно случайно. Она о чем-то беседовала с Хенриксоном, когда тот как раз собрался идти навстречу Джеймсу, чтобы занять его разговором. – Я жутко проголодался, – он взял Фрею под руку и повел за собой. Она тут же высвободила руку, случайно ударив его локтем в бок, что вынудило его лишь улыбнуться.

– Что случилось со Спенсером? – спросила она, когда они подошли к столу с едой. Джеймс разлил по двум бокалам вино, Фрея передала ему канапе. Они сделали это, не обратив и малейшего внимания на то, что в совершенном обмене будто была некая механичная слаженность.

– У него случилась паническая атака. Рейчел об этом лучше не знать, – они вместе отошли от стола, освобождая место для других, и медленно побрели прочь. – Он просил прийти вместо него.

– В точности, как ты просил Дункана прийти на встречу Инканти и провести меня домой, – в её утверждении будто был ещё и вопрос. Сжав в руке бокал с вином и дурацкое канапе, Фрея глядела себе под ноги, рассеяно рассматривая узоры на ковре.

– В прошлый раз всё закончилось не так уж хорошо. Тебе не стоит переживать, я не рассказывал Дункану о том, что случилось, – он нашел глазами укромное место между двух книжных шкафов, перед портретом высоко почтенной дамы, которая с высоты размещения картины презрительно осматривала гостей. Джеймс подвел Фрею туда. Не поднимая головы, она и сама не видела, куда направлялась. – Этот придурок ещё тебя донимает?

– Джеймс, пожалуйста, не надо этого, – Фрея наконец-то посмотрела на него. – Прекрати этот фарс. Передо мной не нужно притворяться. Я не верю в твоё напускное геройство, – она вздохнула с тяжестью, прежде чем прислониться к крепкой стене шкафа, укрывшись в тени, и сделать глоток вина. – Оно может работать с другими, но не со мной.

– Думаешь, ты особенная? – лицо парня исказила насмешливая ухмылка. Задетое эго давало о себе знать неприятным жжением в груди.

– Нет, никогда так не думала, – с напускным спокойствием продолжала Фрея. – Может, у тебя самого возникают сомнения? – она улыбнулась краешками губ, подняв на него бесхитростные глаза. – Какая глупость, прости, – поднесла руку с бокалом к лицу, притронувшись прохладным стеклом к разгоряченным щекам.

– Реймонд – фанатик. Не знаю, на почве чего вы сумели поссориться, но его в любом случае стоит избегать, – отпустив и задетую гордость и самоуверенность продолжил Джеймс, оставляя между ними расстояние вытянутой руки.

– Похоже, ты и сам его боишься.

– Это он старается избегать меня после прошлогодней драки. Я сломал ему руку, знаешь ли, – одним большим глотком Джеймс осушил бокал, прежде чем сделать ещё один шаг вперед, рассекающий пустоту между ними.

– Для тебя это повод для гордости? – Фрея опустила голову, покачав устало головой.

Когда она подняла голову, Джеймс был уже совсем рядом. Она чувствовала его теплое дыхание с примесью табачного дыма на своей коже. Одной рукой он оперся о книжный шкаф за её спиной, наклонив голову так, что волосы вдруг защекотали её щеку, что пробило улыбку на лице. Глаза Фреи невольно опустились вниз на сухие потрескавшиеся губы, и Джеймс хотел было податься вперед, заметив, как рот её чуть приоткрылся, вбирая в себя воздух, как Фрея бегло положила в рот сжатое в руке канапе, предотвратив их поцелуй.

– Очень остроумно, – Джеймс улыбнулся, отойдя чуть назад. Он и сам положил в рот канапе, подняв голову к портрету, ненадолго задержавшим его внимание.

– Я не стала говорить этого Спенсеру, но вряд ли у него с Рейчел может быть шанс. Они слишком разные, – начала вдруг Фрея. – Он хороший парень, скромный и воспитанный, но, кажется, Рейчел нравиться другие.

– Кто-то вроде меня?

– Да, кто-то вроде тебя, – ответила, закатив глаза. – Думаю, Рейчел пригласила меня с собой, только чтобы не оставаться с ним наедине. Я видела, как она начинала себя вести, когда я говорила о нем. Он ей совсем не интересен, поэтому я бы не хотела его много обнадеживать.

– Что, если мы возьмем дело в свои руки? – задумчиво произнес Джеймс. Его глаза искрились хитростью, что не во многом обнадеживала. Фрею пугал его энтузиазм. – У меня появилась идея, – Джеймс кивнул головой, призывая её следовать за ним.

Фрея залпом допила оставшееся вино, от чего её перекосило. Она пыталась придать себе более безмятежного виду, когда они покинули временное укрытие и вышли обратно в свет. Джеймс шел неторопливо, обернувшись только, чтобы забрать из её рук пустой бокал и оставить его вместе со своим на столе. Он быстро нашел Рейчел у стола с едой, где она болтала с другой девушкой, которая едва успела заприметить парня, поспешила попрощаться с собеседницей, улыбнувшись и ему на прощание.

– Кажется, мы совсем выпустили тебя из виду, – он начал с напускной небрежности. – Налить тебе вина? – он посмотрел на обоих девушек. Фрея успела занять место подле Рейчел с виноватым видом, вызывающим умиление.

– Должно быть, вы за тем углом что-то важное обсуждали, – хмыкнула девушка, бросив укоризненный взгляд на подругу. Фрея выбрала ещё одно канапе и положила в рот, только бы ей не пришлось говорить.

– На самом деле мы говорили о Спенсе. Он не смог прийти и переживал, чтобы ты не волновалась. С ним всё в порядке. Неожиданно пришла телеграмма из дома – они принимают дома премьер-министра. Мистер Абрамс хотел представить перед ним Спенса, – он нагло врал и, слушая это, Фрея лишь качала головой, пряча улыбку.

– Что? Неужели это правда? – Рейчел дернула Фрею за локоть, будто та должна была подтвердить всё. – Нет, этого не может быть, – её голос звучал взволновано. Казалось, она уже забыла упрекать их обоих в скрытости.

– Спенсер не любит хвастаться, но его сестра была представлена на бале дебютанток вместе с принцессой Маргарет. Косвенно они знакомы, – продолжал нагло врать Джеймс, краем глаза наблюдая и за Фреей, которая едва держала себя в руках, чтобы не расхохотаться на месте.

– Не могу поверить, – Рейчел громко ахнула. Похоже, она действительно попалась на эту уловку.

Это было слишком просто. Фрея и сама не могла поверить, как подруга легко поверила всему, что говорил Джеймс. После всего случившегося ему она должна была доверять меньше всего. Вместо этого Рейчел много расспрашивала о Спенсере и его семье, а Джеймс не жалел хвальбы для друга, пытаясь не переусердствовать в его ярком представлении.

– Это не приведет к добру, – сказала на прощание Фрея, прежде чем они с Рейчел ушли.

И всё же Джеймс разгадал природу души Рейчел лучше, чем это могла сделать Фрея, которая до последнего была уверена, что его уловки не сработают. Спустя несколько дней Рейчел обнаружила Спенса в библиотеке и подсела за его стол, начав незатейливый разговор, который они продолжили по пути домой, куда он провожал девушку ранним осенним вечером.