Текст книги "Пропащие девицы (СИ)"

Автор книги: Amber Willis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 72 страниц)

– Не ешь мяса?!. – с насмешкой Уайт посмотрел на Джареда и отложил меню. – Я думал, ты уже давно перерос Джастина Бибера и перестал гоняться за модой.

На несколько секунд за столом повисла напряженная тишина. Патти сделала глоток минеральной воды из своего бокала и с вызовом посмотрела на Джека.

– Я хочу вот этот коктейль! – Робин улыбнулась и ткнула пальцем в меню, разворачивая его перед официанткой, которая в этот момент подошла к их столику.

Проследив за тонким пальчиком Роббс, которым та елозила по меню, Джек вскинул брови и ледяным тоном произнес, обращаясь к официантке:

– Принесите девушке бокал бордо, – он смерил Робин взглядом, который был обязан заставить ее замолчать прежде, чем девушка даже попытается что-то возразить. И вновь заговорил с официанткой: – Самого лучшего, которое у вас есть. А мне бокал виски. И не вздумайте принести сюда какое-нибудь дешевое дерьмо! Вы хорошо поняли?

Несчастная работница ресторана только кивала и хлопала ресницами, боясь навлечь на себя гнев столь дорогого гостя. Она уже собиралась уходить, как вдруг Джаред окликнул ее и попросил задержаться.

– Джек, мне кажется, Робин хотела коктейль, а ты не расслышал и заказал ей вино, – Лето произносил каждое слово, точно выносил обвинительный приговор в зале суда. – Эй, Робин, какой коктейль ты хотела?..

Уильямс стушевалась и, смущенно улыбаясь, ответила:

– Все в порядке, я с удовольствием выпью вина…

– Но я думал ты…

– Кажется, это у тебя проблемы со слухом, Джаред, – Патриция заметила, как Джек впился пальцами в край стола. – Моя женщина сказала, что будет пить вино.

– Но только после того, как ты решил это за нее, – Лето с усмешкой посмотрел на багровеющего от злости Джека.

– И теперь ты думаешь, что мы должны обсудить мое решение?! – Уайт приподнялся со своего стула. – Лучше закажи себе хороший стейк и заткнись. Может быть, после того как ты нормально поешь, сможешь наконец написать хотя бы одну приличную песню, а не то дерьмо, которое я слышал!.. Ты даже не похож на мужика, ты – ебаный фрик! Все, что ты можешь, это привлекать внимание к своей персоне розовым цветом волос и этими ублюдскими шмотками. Ведь твоя музыка не способна выжить сама по себе! Ты такой же низкопробный мудила, как и все!

Приподнимаясь следом за Джеком, Лето сжал кулаки и с совершенно безумным взглядом ответил:

– Как забавно слышать все это от человека, которому нужно унижать женщину для того, чтобы почувствовать себя крутым мужиком!..

– Эй, мальчики, хватит! – Патриция вскочила на ноги, заметив за столиком в углу какого-то мужика с небольшим фотоаппаратом. – Присядьте, никому из вас, я уверена, не нужен публичный скандал. Джек, пожалуйста!

Уайт посмотрел на Бэйтман и, точно подчиняясь каким-то чувствам, которые, как он думал, давно угасли, исчезли в прошлом, послушно опустился на стул.

Робин осторожно взяла его руку в свою ладонь и прошептала:

– Если хочешь, мы можем уйти…

– Нет, нет… – мужчина сжал ее руку. – Все хорошо.

– Принеси нам всем виски и побыстрее! – скомандовала Патриция испуганной официантке. – Ты, что, блядь, умерла?!

Джаред посмотрел на Патти так, точно задал беззвучный вопрос. Затем тоже опустился на свое место за столиком и обратился к Джеку, вновь первым протягивая ему руку:

– Извини. Забудем это?

И если бы не умоляющий взгляд Бэйтман, которая была, кажется, напряжена не меньше, чем он сам, Джек ни за что на свете не пожал бы Джареду Лето руку во второй раз за этот недолгий вечер. Он, скорее, вытащил бы этого ебаного задохлика на улицу и отхуячил до посинения на глазах у всех. Но она смотрела. Она ждала его решения. Она вновь смотрела на него. И это многое могло изменить.

– Извини, я, наверное, просто чертовски устал за последнее время, – ответил Уайт, пожав протянутую ладонь Лето.

– Бывает, – понимающе кивнул Джаред. – Я знаю, как тяжело бывает вырваться, когда твой тур расписан на несколько месяцев вперед.

Джек выдавил из себя подобие улыбки. Официантка принесла поднос с напитками.

«Прости», – одними губами прошептала Патти Джареду, пока общее внимание отвлекла на себя девушка, дрожащими руками расставляющая напитки на стол. Бэйтман хотелось вложить в это «прости» много больше, она искренне сожалела о том, вечер начался как гребаная катастрофа, что ему пришлось выслушать оскорбления от единственного мудака за этим столом. Она прекрасно знала, как сложно было ему выкроить время в напряженном графике, пожертвовать спокойным вечером с семьей. И ради чего? Ради того, чтобы заявился этот напыщенный ублюдок и заявил о своем скотском характере во всеуслышание, будто и так этого не видно. Джей явно пришел сюда не за дешевой сериальной драмой.

Лето тепло улыбнулся ей в ответ, и если бы она лично не была свидетельницей того, в какого бескомпромиссного маньяка он превращается во время работы, то смело отмела бы все слухи о его тирании и крайней степени несговорчивости в решении любого рода вопросов. Эта очаровательная улыбка и по-детски светлый взгляд. Если бы на фотосете он не командовал не хуже Патти, она бы поверила. Вновь спокойный, словно Будда, Лето уберег Бэйтман от того, чтобы влить в себя весь виски залпом. Она только пригубила его из вежливости, присоединившись к остальным.

– А мы ведь, пока вы не пришли, обсуждали одну книгу. Там как раз один из конфликтов заключается в попытке взаимодействия традиционного Востока и технократического Запада, – Джей дипломатично подкинул тему для разговора вместе с камнем в огород Джека.

– Традиция – основа любого общества, семьи, а не всякие гребаные смартфоны, – Уайт раздраженно покосился на Робин, которая нервно отложила свой «айфон» в сторону.

– Сказал шейх Джек ибн Уайт и спеленал всех своих музыканток в паранджу, – хмыкнула Бэйтман, расслабившись после нескольких глотков виски, и улыбнулась.

– Твой любимый персонаж, – напомнил Лето. – Мужчина твоей мечты.

А следом за этими словами улыбнулся и Джек так, будто сама Патти признала, что все еще неравнодушна к нему.

– А еще он был очень даже не против технологий, не отрицая при этом своего наследия. Не передергивай, Джей. Он мне понравился, потому что был визионером и сумасшедшим в равной степени, а не потому что держал своих жен в отдельном крыле и гордился, как павлин, древним, точно пески Йемена, родовым гнездом. У них с Джеком явно разные приоритеты.

Робин Уильямс откровенно скучала, она допила свой виски почти сразу, как разговор ушел в метафизические дебри, которые должны были красиво оправдать взаимные оскорбления. Она всегда наивно считала вот эти культурные удары исподтишка многим хуже старого доброго «иди на хуй». Потому девушка нашла себе занятие поинтереснее, потянувшись в сторону Лето, она начала теребить его хаски-шапку, дергая ту за уши и гладя по загривку. Джаред на мгновение отвлекся от разгорающейся дискуссии, чтобы отдать бедного зверя в полное и безраздельное владение Робби к ее неописуемому счастью.

– Вы уже давно знаете друг друга?.. – вопросительная интонация сохранилась скорее для формы.

– Пять или шесть лет назад Патриция брала у меня интервью для FUEL. Помню, я тогда еще разозлился, что ко мне прислали девчонку, – усмехнулся Джек, смотря на Бэйтман.

– И это был сущий кошмар, – для девушки эти воспоминания были не из приятных, – все слухи, которыми меня пугали коллеги, сбылись в двойном объеме. Два часа спустя я всерьез думала распрощаться с карьерой журналиста, послать все к чертям, купить билет на Грэйхаунд настолько далеко, насколько хватит денег и бежать, пока ужас не уляжется.

Джаред положил руку ей на плечо, и девушка благодарно приняла утешения.

– Но в итоге она пришла к нам с братом, и мы вместе напились, ругая Уайта на чем свет стоит, – весело захихикала Робин, примеряя шапку. – Прости, Джек.

– И написала вполне сносную статью, – Уайт опять проигнорировал девушку.

Патти хотела было сказать, что из его уст это фактически похвала, но застыла, наблюдая за Уильямс. Эта самоубийца потянулась за шляпой Джека, нахлобучивая ее себе на голову, и пока тот не успел опомниться, надела на него зверошапку.

– Джек, ты просто чудо! – залепетала Уильямс. – Тебе так идет. Пожалуйста, подожди секундочку, только не снимай. – И потянулась за телефоном.

Джек не успел снять шапку до того, как Робин сфотографировала его. Поймав на себе раздраженный взгляд музыканта, Уильямс осторожно приблизилась к мужчине и чмокнула в щеку.

– Ну не злись, – прошептала она. – Уверена, всем понравится это милое фото.

– Не сомневаюсь, – процедил Уайт сквозь зубы. После посмотрел на Патрицию и добавил: – Сейчас многим нравятся дураки.

Пожалуй, это была последняя колкость, которую произнес Джек до конца ужина. Когда принесли еду, он лишь с неприязнью косился на салат для Джея, тщательно пережевывая свой стейк и предпочитая по большей части молчать. Робби напротив болтала без умолку, рассказывая всем какие-то забавные истории, в то время как Патти наблюдала за Джаредом.

Быть может, она и правда не оценила его по достоинству? Лето был дружелюбным, забавным и даже милым. Да, чертовски милым. Если не сказать больше. Ведь когда он поднимал на Бэйтман свои огромные голубые глаза и спрашивал что-то или просто улыбался, ей хотелось, чтобы это не заканчивалось так быстро. А еще его голос… Она никогда не думала, что чей-то голос может быть настолько приятным ее слуху. Еще немного, и это будет первый оргазм ушной раковины в истории человечества!

Пригубив немного из своего бокала, она медленно, почти против воли, перевела взгляд на Джека. И это был совершенно другой мир. Да, в Джеке и правда был целый мир для нее когда-то, но теперь… Теперь она гадала про себя, неужели он действительно стал тем человеком, о котором пишут в прессе? Вспыльчивый, озлобленный, зацикленный на себе параноик, который хочет контролировать все вокруг. Но ведь эта жадность в его глазах, с которой он смотрел на нее весь вечер, ведь она никуда не исчезла… А еще Робин. Нет, она никогда не простит ему то, что он сделал!

Почувствовав на себе взгляд Патти, Джек посмотрел на нее. Взглянул как-то странно, без тени улыбки. От этих глаз Бэйтман захотелось убежать, скрыться, навсегда спрятаться в своей комнате, укутавшись с головой в теплый плед. Слишком холодно, черт возьми. Слишком больно.

– Да, такие только у Рианны и у меня! – между тем Уильямс с гордостью демонстрировала Джареду свои мохнатые туфли, от которых тот, несомненно, пришел в восторг. – О, слышите, какая песня классная?

Фоном тихо играла «Love Me Or Leave Me» Нины Симон. Роббс начала с улыбкой постукивать пальцами по краю стола, изображая игру на невидимых клавишах.

– Это не Рианна, ты что-то путаешь, – с ухмылкой проговорил Уайт, глядя на Робби.

– Я знаю… – не поняв очередного гениального подъеба со стороны Джека, ответила она.

Патриция издала громкий мученический вздох и опрокинула в себя остатки виски. Джей с интересом посмотрел на нее, отложив в сторону вилку.

– Ты устала? – спросил он, внезапно накрыв ее ладонь своей.

Бэйтман отдернула руку и сдержанно улыбнулась. Слишком смело с его стороны вот так вести себя с ней. Будто он решил, что после этого ужина она отправиться прямиком в его постель.

– Немного, – ответила наконец Патти.

– Мне кажется, ты обманываешь всех собравшихся за этим столом сегодня, Патриция Бэйтман, – театрально произнес Лето, разводя руками. – Всех, кто делил с тобой трапезу. И нет тебе прощения.

Робин звонко рассмеялась.

– Черт, ладно, – на лице Патриции выступил легкий румянец от выпитого за ужином. Она улыбнулась Джею, убирая за ухо прядь волос, и тихо сказала в ответ: – На самом деле, я мечтаю отдаться мягкости своей кровати сейчас гораздо больше, чем ты думаешь.

– Тогда, пожалуй, нам лучше попросить счет, – Джек со злостью звякнул ножиком для мяса о край тарелки, заставив Роббс вздрогнуть.

– Самое время, – в тон ему проговорила Патти.

На выходе поджидали папарацци. Джек несколько напрягся и пропустил вперед Джареда и Робин, которые увлеченно болтали, пытаясь поделить между собой зверошапку. В этот момент Патриция подошла к гитаристу и взяла его под руку.

Уайт с ухмылкой посмотрел в лицо Бэйтман.

– Что это за хрень? – спросил он тихо, чувствуя, как Бэйтман плотнее прижимается к его боку.

– Это лучше ты скажи мне, что за хрень, Джек?!. – улыбаясь, Патти ногтями впилась в его руку, пытаясь вложить в это как можно больше силы.

– Не понимаю…

– Я видела синяки на шее Робин после поездки в НьюЙорк, ублюдок!.. – горячий шепот Патриции заставил Уайта остановиться практически в дверях ресторана. – Не думай, что это сойдет тебе с рук!.. Я публично размажу тебя в прессе, как ебаный кусок свежего собачьего дерьма по асфальту, Джек, если ты не исчезнешь из жизни Робби после этого вечера!..

– Ты хотела сказать, если я не исчезну из твоей жизни? – спокойно и холодно он произносил каждое слово.

Патти посмотрела на Джареда и Робин, которые фотографировались в шапке по очереди, заливаясь смехом. Она предпочла бы не слышать этого вопроса вовсе.

Джек, пользуясь моментом, когда всё внимание назойливых фотографов перетянул на себя Лето, наклонился к Патриции и тихонько прошептал, едва касаясь губами мочки ее уха:

– Этого не будет, сука… Никогда не будет. И не вздумай больше пытаться запугать меня, иначе я сделаю тебе гораздо больнее, чем твоей подружке-потаскухе!..

Резко отстранившись, Патриция почувствовала, как по спине ее пробежал холодок.

– Эй, вы застряли там? – крикнул Джаред, наконец оглянувшись на нее и Джека. – Такси уже здесь. Будем целоваться на прощание?

Уайт скривился от одной мысли о поцелуе с фронтменом 30 Seconds To Mars и подошел к Робин, которая к тому моменту, наконец, спрятала в сумочку свой «айфон».

– Все в порядке? – спросила Уильямс, заглядывая Джеку в глаза. – Ты какой-то грустный.

– Мысли о том, что мне вновь придется расстаться с тобой на некоторое время совершенно не радуют, – нарочито громко произнес Уайт, наблюдая за Патти, которая стояла рядом, облокотившись на дверцу такси.

Робин прижалась к Джеку и от удовольствия закрыла глаза, наслаждаясь терпким густым ароматом его парфюма. Этот мужчина был именно тем, за кого она не задумываясь отдала бы жизнь и много больше.

– Тебе обязательно улетать прямо сегодня? – умоляюще простонала Уильямс, поднимая глаза на мужчину.

– Конечно, Робби, sold out на всех предстоящих шоу мистера Уайта довольно веская причина, чтобы уехать именно сейчас, – рассвирепев от злости, практически выкрикнула Патриция. – А ты обещала сходить со мной завтра утром на йогу!

Робин с вызовом посмотрела на подругу и ответила:

– Это может и подождать!

– Нет, не может, милая! – Бэйтман подошла к девушке и схватив ее за руку, практически вырвала из объятий Джека. – У тебя зад в этих шортах просто огромный! Собираешься и дальше его отращивать, пренебрегая тренировками?! Марк Джейкобс не будет в восторге от того, что модель, которую он привлек к сотрудничеству, гребаная жируха!

Это действовало всегда. И этот раз не стал исключением. Робин вспыхнула и, точно вернувшись из страны грез к суровой реальности, в которой жир на жопе – кошмар номер один, быстро попрощавшись с Джеком и Джаредом, залезла в такси.

Уайта ждал его шофер. Он не стал обременять себя долгими прощаниями, решив, что кивка головы для Джея и Патти и так будет слишком много.

– Знаешь, я думаю, мы чудесно провели время, – проговорил Лето, как только машина с Джеком тронулась с места. – Джек Уайт лучшая компания, в которой я ужинал.

Прыснув со смеху, Патти посмотрела на мужчину и произнесла вполголоса, боясь, что Робин ее услышит:

– Это просто ебаный пиздец, а не компания. Мне, правда, жаль, что этот мудак испортил нам вечер.

В этот момент Джаред приблизился к Патти и уже собирался чмокнуть на прощание в щеку, как та неожиданно повернула голову, и короткий поцелуй Лето теперь горел на губах девушки.

Несколько по-детски растерявшись, Джей быстро отстранился и произнес, опустив глаза:

– Извини, я хотел…

– Это настоящая наглость! – Патриция залезла в такси и, обернувшись, уже из машины добавила: – Доброй ночи, Джей.

Когда такси скрылось за ближайшим поворотом, Джаред кончиками пальцев дотронулся до своих губ, все еще хранящих тепло губ Патриции Бэйтман, и про себя улыбнулся. Отпустив машину, которая дожидалась его самого, он не спеша побрел вдоль улицы, любуясь маленькими звездами, которые усыпали ночное небо над Лос-Анджелесом.

Сегодня что-то изменилось.

Комментарий к Глава 7. Что-то изменилось

*Патти перекривляет название альбома Джека, blunderbuss (англ.) мушкетон.

Плейлист к главе ищите по хештэгу #AF_LG_7 на страничке паблика https://vk.com/doyoubelieveinfaeries

========== Глава 8. Hassliebe ==========

Мэйси в очередной раз обыграла Тома. Эта дурацкая игрушка на смартфоне, теперь он и сам вошел в азарт. Короткие перерывы в течение съемочного дня стали проходить в нешуточных сражениях. И Том немного злился. Злился на Мэйси, которая в очередной раз оставила его с носом и ушла за кофе, громко смеясь.

Томас несколько раз выругался на родном языке и закурил, опускаясь на свой стул. Настроение у него было паршивым. За последние несколько дней мужчина не позволял себе даже думать о Робин, но образ ее упрямо не желал исчезать из его мыслей. Особенно тоскливо становилось по вечерам, когда работа подходила к концу. В такие моменты одиночество ощущалось сильнее, и безумно хотелось, чтобы очередной номер очередного отеля вдруг оказался его уютной мансардой в родном городе.

Влашиха не был одним из тех жутко сентиментальных парней, которые тоскуют по своим семьям и готовы каждый вечер висеть на телефоне, осыпая нежностями подруг, но сейчас… Сейчас он едва справлялся с тем, чтобы не начать надираться каждый вечер. Чтобы перестать думать. Чтобы прогнать из своей головы женщину, которая отказала ему во всем том, что он даже не успел предложить.

– Я принесла тебе кофе, – голос Мэйси раздался прямо из-за плеча. – Чтобы ты не злился.

– Спасибо, – мужчина широко улыбнулся, принимая из рук молодой актрисы пластиковый стаканчик с напитком. – Я все равно тебя обыграю. В следующий раз.

Прищурившись, Мэйси взглянула на экран «айфона» Тома и спросила с ухмылкой:

– А кто такая Робин Уильямс?

– Моя будущая жена, – с раздражением ответил Влашиха и поспешил закрыть страничку инстаграма Робби. – Как считаешь, хороший выбор?

– Блин, я же серьезно, – Мэйси залезла на стул рядом с Томом и, вытащив свой смартфон, начала что-то гуглить. – Мне кажется, я эту девушку видела где-то но… А… Ну, да! Это она!

Том сделал глоток кофе и вымученно вздохнул.

– Точно она, – не унималась Мэйси. – Духи рекламирует. Такая красивая! Ого, она с Джаредом Лето тусуется!

– Покажи, – актер с интересом уставился в экран «айфона» своей коллеги по цеху. Мэйси вовсю изучала инстаграм Робин.

– Вчера в Лос-Анджелесе, – девушка развернула гаджет так, чтобы Тому было видно. – Какой-то ресторан, кажется. Они такие милые с этой шапкой!

На фотографии Роббс выглядела счастливой. И сексуальной. Очень сексуальной. Пошлой. Жуткие шорты. Боже, хоть бы она постоянно так и одевалась! Эта женщина создана, чтобы вообще ходить без одежды.

Несколько мгновений, ее улыбка с экрана смартфона, и вот он снова чувствует, как держал Робин в своих объятиях. Как она прижималась к нему на фотосессии для THR. Том с силой сжал пластиковый подлокотник и тихо спросил:

– Они вместе?..

Мэйси подняла на мужчину удивленные глаза:

– Ты это так спросил, будто сейчас пойдешь и зарежешь кого-то, – девушка хихикнула. – Так ты ее знаешь?

– Да, мы снимались вместе для одного журнала на прошлой неделе, – отчеканил Влашиха, снова потянувшись к пачке сигарет.

– А вот это уже интересно! – экранная Арья Старк потеряла ладошки, ехидно улыбаясь.

– Нет, не интересно, – Томас поднялся со стула.

Мэйси с недоумением посмотрела в след актеру, который быстрым шагом направился в сторону своего трейлера.

Она не успела сказать, что ревновать (если он, конечно, вообще ревнует, а не пытается прикалываться над ней) следует не к Джареду Лето. Предыдущее фото из инстаграма Робин Уильямс, на котором был запечатлен Джек Уайт в прелестной зверошапке, было подписано очень трогательно. Мэйси тихонько прочитала вслух:

– На ужине с мужчиной мечты…

Томас тоже прочитал это. Сидя на ступеньках своего трейлера и докуривая третью по счету сигарету за получасовой перерыв.

Он никогда еще не курил так много.

Патти нервно теребила сережку в ухе и смотрела на монитор невидящим взглядом. Даже живые мертвецы были живее Бэйтман, те хотя бы горели желанием заполучить свежий мозг, внутри Патриции же не тлело ни одного желания. После того как Дженси Мин устроила головомойку по поводу последних новостей из социальных лент, даже мозг самой Патриции Бэйтман стал неважен, девушка просто оставила его подыхать в гордом одиночестве. Сил добить несчастного из милосердия не было. Не так, совершенно не так она представляла себе начало рабочей недели.

Сперва эта долбаная йога с Робби, и стоило только запугивать ее жирной задницей, чтобы попасть в рабство очередному гуру своего дела и проделывать все эти глупые упражнения в поисках внутренней гармонии и прочей ерунды. Патрицию Бэйтман изрядно бесили все эти тренинги с их попыткой найти внутри каждого ебаный лотос или еще какой-то росток чистоты и непорочности. Лучше бы она пошла на бокс. Дать кому-то в морду перед сложной неделей звучит как лучший способ борьбы со стрессом.

Ни занятия спортом, ни утренний кофе, ни даже раздражение не помогли девушке окончательно проснуться. Усталость и нервное истощение – вот две вещи, которые изо дня в день приносило ей повышение. Она не чувствовала ни малейшего удовлетворения от унижения подчиненных, ни прочих преимуществ более высокой должности (вставать приходилось еще раньше, а оставаться допоздна еще чаще), даже до небольшого материального утешения оставалось дожить полмесяца. Единственное, что не давало Патриции забить на все это огромный болт, это упрямство. Девушка не собиралась сдаваться раньше своей предшественницы.

Именно поэтому она с завидным спокойствием и выдержкой выслушала мисс Мин, объяснила, почему TMZ опубликовали информацию о новой пассии Джареда Лето раньше THR, и не взорвалась громкой матерной тирадой, когда редактор попросила ее свести музыкального обозревателя с Джеком Уайтом, чтобы тот написал очерк о туре с группой.

Патти сама принесла себе кофе, напомнила коллегам о планерке и не убила Минни Манро. Все обеспокоено оглянулись, их шеф была сама не своя, а это первый звоночек к тому, что что-то идет не так. Никто в коллективе не сомневался в стойкости мисс Бэйтман, значит, временное затишье предвещало катастрофу глобальных масштабов. Не зря же она ходила к Дженси.

Пока отдел готовился к худшему на собрании, их шеф тихо сходила с ума одновременно от недосыпа и раздражения. Это было как смешать энергетик с абсентом, нажать педаль газа и тормоза одновременно, ни с чем не сравнимые яркие ощущения, которые тихо срывали крышу и мешали работать. Патти честно пыталась составить из кучи заметок разной степени сложности план на неделю, но вторник упрямо не хотел следовать за понедельником, а четверг за средой.

И Патти сдалась, она предалась любимому занятию Робин Уильямс. В ее теперешнем состоянии фешн-редактор могла только постить фотографии в инстаграм, сопровождая их грустными хештэгами, и насиловать канцелярские принадлежности. И если бы ее подопечные не были заняты лихорадочным поиском тем и предложений для планерки, они бы тут же заподозрили неладное. В инстаграме Патриции Бэйтман появилась фотография с изображением монитора компьютера, на котором висела цепочка из скрепок, до боли напоминающая петлю для виселицы. В последний момент она одумалась добавлять к ней пафосную «пинкфлойдовскую» приписку «goodbye cruel world» и остановилась на менее походящей на суицидальную записку «просто еще один понедельник, ничего особенного».

Минуты бесцельного просирания рабочего времени тянулись невероятно медленно, но Патти не могла да и не хотела брать себя в руки. Взять себя в руки означало вспомнить не только об обязательствах перед The Hollywood Reporter, но и чертов злополучный пятничный ужин со всеми вытекающими. С Джеем, который казался все милее и очаровательнее, чем более старательно она пыталась выбросить его из головы, с Робин, которая быстрее, чем она в свое время, рыла себе могилу, с гребаным уебком Уайтом, который угрожал ей. Этот мудила совершенно потерял голову от собственной невьебенности и теперь мнил себя едва ли не вторым после бога. И Бэйтман мечтала двинуть ему под жопу, чтобы он пошатнулся на своем пьедестале, а затем усесться там и, запасшись попкорном, наблюдать, как он падает. Но чтобы воплотить этот план в жизнь, надо было собраться.

– Ну же, тряпка, утри сопли, – проворчала она себе под нос, мотивируя наконец заняться делом.

Патти нажала «пробел», выводя компьютер из режима ожидания, и клацнула по иконке почтового клиента, где светилось одно непрочитанное сообщение. Оно было помечено отправителем как срочное, а в теме значилось длинное название, состоящее из фамилий учредителей. Обычно так выебывались только юристы, и это не сулило ничего хорошего. Бэйтман тут же потянулась за телефоном, чтобы юристы прислали кого-то разобраться с этим дерьмом, но потом передумала, решив пробежаться по его содержанию первой.

«19 октября 2015

Мисс Патриции Бэйтман

фешн-редактору

The Hollywood Reporter

5700 Уилшир бульв.

ЛосАнджелес, КА 90036

Дорогая мисс Бэйтман,

я пишу от имени моего клиента мистера Джеймса Хастингса, который поручил нашей фирме разрешение вопроса первостепенной важности, касающегося его предвыборной кампании».

Патти едва сдержала рвущийся наружу истеричный смех, за которым вполне мог бы последовать такой же нездоровый плач и визит к психиатру за таблетками, крайне рекомендованный Дженси Мин на основе показаний коллег. Этот ублюдок не смог сам сказать, что между ними все кончено. Какой к хуям из него будет сенатор, если он не может разобраться с одной-единственной бабой, которая никогда не подавала ему повода сомневаться в собственной адекватности? «Разрешение вопроса первостепенной важности», перечитала Патриция и презрительно хмыкнула.

Далее в тех же вычурных терминах и глупых по звучанию, но юридически безупречных формулировках ей предлагали появиться в офисе Картера с партнерами и подписать некоторые бумаги, в числе которых договор о неразглашении. Мистер Дуглас Картер, а именно он отвечал за сие эпистолярное безобразие, заверял, что содержание документов, как и время встречи, может быть изменено по желанию другой стороны, но очень недвусмысленно замечал, что лучше бы с этим не тянуть.

Патриции и самой не хотелось растягивать удовольствие, уж больно унизительным казалась необходимость подписывать какую-то глупую бумажку, основным тезисом которой было «не болтай». Будто она самоубийца какая и захочет пристального внимания коллег, разразись вокруг Джеймса сексуальный скандал. Патти сверилась со своим ежедневником, оснований подвигать обед в очаровательной компании адвокатов не было, потому она решила быстро набросать ответ и забыть об этом мероприятии до конца недели.

Из-за дверей послышался шум, возня и ругань. Патти оторвалась от письма и вскочила на ноги.

Кендрик Ламар утверждал, что его член больше, чем Эйфилева Башня. Он вещал об этом из огромных колонок, к которым Робин подключила свой «айпод», чтобы создать нужное настроение для прокачки мышц. Она была почти счастлива после ужина накануне вечером, но «жирный зад», которым напугала ее Патти, менял все в корне.

Уильямс была увлекающейся натурой. Она много по кому сходила с ума. Будь то звезды Голливуда, музыканты или персонажи из комиксов… Неважно. Эта девушка поклонялась своим собственным идолам и сходила по ним с ума. Но главным ее увлечением была она сама. Часами Робби могла любоваться своим отражением в зеркале, рассматривать фотографии и восхищаться тем, чего было у нее достаточно – своей красотой и сексуальностью.

Ее пугал лишний вес, плохая стрижка или отсутствие под рукой любимой туши для ресниц. Быть идеальной и быть идеалом, пожалуй, действительно сложно, но всегда стоит попробовать добиться большего, чем просто стройные ноги. С таким девизом по жизни Робин довольно часто превращалась в спортивного тирана и диетического задрота, чем жутко бесила Патти. Иногда.

После йоги поутру, которая должна была расслабить напряженную из-за своей «гигантской задницы» Уильямс, девушка решила продолжить работу над сжиганием жиров дома. Она со злостным упорством качала пресс, затем перешла к комплексу упражнений, которые нашла в интернете, и про себя читала вместе с Ламаром.

– И почему я не родилась черной?.. – Роббс смахнула со лба капельки пота и подошла к зеркалу. – Могла бы ходить с огромной жопой и не париться.

Пытаясь перевести дыхание, она немного убавила музыку и облокотилась на край стола. В эту минуту раздался тихий стук в дверь. Сначала Робби даже решила, что ей послышалось, но, когда стук повторился, она тихонько выругалась и, шаркая ногами, поплелась открывать.

– Роббси, привет! – Джаред Лето в идиотской разноцветной рубашке с рисунком, больше напоминающим инопланетные огурцы, стоял на пороге квартиры и улыбался, как ребенок. – Тренировка?

– Пытаюсь согнать с задницы жир, – пропуская мужчину внутрь, Робби закрыла дверь. – Я рада тебя видеть. Кстати, рубашка просто отпад! Кто дизайнер?

– А что, хочешь подарить такую же своему консервативному парню на Рождество? – Джей присел на диван.

Робин громко рассмеялась и несколько раз хлопнула в ладоши.

– Не думаю, что Джек будет такое носить, – девушка кивнула, приглашая Джареда пройти за собой на кухню. – Кофе, чай, сок, вода?

Музыкант оглядел светлую комнату с безумным часами в виде кота и, немного помедлив, забрался на один из высоких табуретов, которые стояли у стола.

– А у вас тут мило, – произнес он, приглаживая волосы. – Эта рубашка от Etro, и я буду чай. Есть зеленый?

Робби кивнула и щелкнула кнопкой электрического чайника.

– На самом деле я пришел к тебе за помощью, – вновь заговорил Джаред.

– Сделаю все, что в моих силах, только для начала приму душ, – Уильямс клятвенно подняла вверх руку.

– Силы твои мне не понадобятся, а вот если сходишь со мной в магазин и затем поможешь приготовить блинчики, то…

– Блинчики?! – девушка всплеснула руками. – Я не ем блинчики! Я же на диете!

Про себя Робин отметила, что сейчас сожрала бы целую тарелку блинов с малиновым джемом. Грязные, грязные мысли!