Текст книги "Пропащие девицы (СИ)"

Автор книги: Amber Willis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 72 страниц)

– Иногда достаточно просто попросить, – хитро улыбнулась Бэйтман. – Поверь мне, половина фэшн-индустрии готова на все, если их платье засветится на свадьбе у Криса Мартина и Робин Уильямс. Они же не глупцы, чтобы совершать модное харакири.

– Расистские шуточки. Фи, как грубо, – хмыкнула Скай, продолжая с довольным видом расправлять свои длинные юбки.

– Но для кое-кого мне пришлось попотеть, – Патти переключилась на главную звезду шоу. – И в ход пошли не только угрозы и мольбы. Так что, Робби, я очень надеюсь, что ты перестанешь дуться и поймешь, почему мы не могли ехать через весь город за мороженым прямо сейчас. Когда Алон Ливне назначает встречу…

– Ни хера себе! – выпалила Скайлер и завизжала так, что таксиста передернуло. – Как? Черт подери, Бэйтман! Как ты его заполучила?! Он же обшивает всю нью-йоркскую тусовку. И работал в Alexander McQueen и Roberto Cavalli! А еще…

– Он сделает нашей Робин охренительное платье, или она просто лопнет от обиды прямо на сидении такси. И что мне тогда Крису говорить?

Уильямс показала язык и отвернулась к окну. Обида за несъеденное мороженое не помешала тем не менее улыбке заиграть на ее губах. Дулась она ровно до того момента, как увидела чертову прорву вешалок с чехлами, в которых пересекли страну лучшие из работ модельера. А когда она увидела самого душку Алона, который тут же признался в любви ее работе в качестве модели на показах у Марка Джейкобса, совершенно растаяла и включила свою «робиновость» на полную.

Она надевала платье за платьем и дефилировала по импровизированному подиуму, посылая воздушные поцелуи благодарной публике, которая пила французское шампанское, заедая бельгийскими трюфельными конфетами. По правде сказать, без выпивки процесс примерки мог оказаться достаточно скучным для Патти и Скай, ведь Ливне занялся Уильямс по полной, а им оставалось только смотреть яркий калейдоскоп из воздушных юбок и расшитых камнями и жемчугом лифов.

Платья постепенно заканчивались, и ни модельер, ни модель не остановились на чем-то конкретном. Патриция начинала переживать, что дело закончится ничем, и график подготовки опять придется корректировать. В сотый раз. И это при том, что ей уже звонила кондитер с требованиями определить дату дегустации и хотя бы приблизительные предпочтения невесты. Единственной маленькой победой стало то, что Скай наконец переоделась в джинсы, решив, что изгадить свое платье сладким и бухлом сможет и на свадьбе.

– Черт побери!.. – воскликнула Пи, когда подруга вышла в очередном наряде, и отставила бокал с шампанским, решительно поднявшись на ноги. – Если ты не выберешь это платье, я сама выйду за Мартина!

– Я сделаю вид, что не слышала этого, – хмыкнула Робби, сияя от счастья.

Они наконец нашли то самое платье. Легкое, струящееся и в меру пышное. Платье принцессы, в котором можно будет танцевать хоть на столах, не боясь, что кринолины, удерживающие форму, придут в негодность. Никаких сложных конструкций – только богатая вышивка, кружево и жемчуг. Если бы позволял этикет, в таком платье выходила бы замуж сама Кейт Миддлтон.

– И Бену не скажу, – добавила она, хитро усмехнувшись. – Если ты немедленно меня накормишь.

– Конечно, дорогая! – охотно согласилась Патти, которая с утра едва выпила кофе, а потом напилась шампанского так, что несколько конфет точно не спасали. Ей тоже срочно надо было поесть, пока она окончательно не превратилась в алкоголичку на радость газетчикам и Джеку Уайту. Мысль о том, что она утром едва ему не позвонила, казалась сейчас такой нелепицей.

Сославшись на тайные срочные дела, Иендо сбежала еще до того, как они вышли из салона. И Робин, поглощенная внезапным всплеском интереса к организационным вопросом, во многом подогретым перспективой перекусить, едва заметила ее исчезновение. Патти лишь провела ее любопытным взглядом, пообещав себе, что выпытает причину таинственного исчезновения позже.

– Знаешь, Патти, черный «молескин» – это совсем не то, что я представляла себе в качестве свадебного органайзера, – Робин чувствовала себя вполне комфортно под палящим солнцем и не менее прожигающими взглядами окружающих, которые узнавали их. Не смущали ее и щелчки фотокамеры парня, который сидел за несколько столиков от них, и считал, видимо, что был прекрасно законспирирован. То ли дело было в том, что на ней были огромные на пол-лица солнечные очки, то ли ланч делал ее невосприимчивой к внешним раздражителям, но она явно получала кайф от своего смузи и всего происходящего. Робин в центре внимания. – Могла бы найти белый. Заняться скрапбукингом. Налепить цветочков и бантиков.

– Черный практичнее, – отрезала Бэйтман. Она пыталась делать вид, что происходящее вокруг в норме вещей, пыталась читать свои заметки, но не могла отделаться от мысли, которая назойливо, словно муха, зудела где-то на застенках сознания.

– Да что с тобой такое?

Патти оторвала взгляд от ежедневника. Как долго была она в своей любимой отключке, опять маринуясь в проблемах?

– Все нормально, – неуверенно сказала она. – Просто задумалась о своем.

– О Бене?

Робин была чертовски права.

– Уже выбрала ему подарок?

– Понятия не имею, что ему подарить, – призналась Патти. – Да и не уверена… Понимаешь, он ведь в Лондоне, и будет работать. Никаких вечеринок и торжеств. У него чудовищно ненормированный график, не хотелось бы ему мешать. И я не думаю…

– Так напиши ему, – сказала Робби, закатив глаза.

Уж такую-то плевую задачу умная Патриция Бэйтман могла бы разрешить сама.

– Серьезно, напиши ему, – Робин откинулась на спинку стула и по-лисьи прищурилась. – Напиши ему, какой он классный, горячий и супертрахательный мужик! Уверена, ему будет приятно.

Патти прыснула со смеху.

– Ты такое пишешь Мартину?

– Нет, – Уильямс промокнула губы салфеткой. – Я и без этого, наверное, уже достала его. Ну а что я могу с собой поделать? Мне постоянно хочется его целовать, обнимать, не знаю… Иногда мне кажется, что я сожрала бы его, до такой степени люблю!

– Это любовь, точно, – Патриция улыбнулась. Приятно было видеть подругу такой счастливой.

– Короче, – Роббс тем временем продолжала наседать. – Напиши ему СМС. Недавно я читала гороскоп, ну, типа, мужской. Много нового узнала. Оказывается, все Рыбы мужчины обожают подчиняться. Понимаешь, о чем я?

– Бля, лучше замолчи, – закрыв лицо руками, Бэйтман начала громко смеяться.

– Я уже все придумала, Пи! – глаза девушки блестели, очередная озорная идея не давала ей покоя. – Куплю наручники и устрою Крису ночь в «полицейском участке». Думаю, в секс-шопе найдется костюмчик развратной полицейской.

– Лишь бы Крис не сбежал еще до ареста, – Бэйтман сделала глоток воды из своего бокала. – Не забывай, он рос в религиозной семье и был хорошим мальчиком!

– Про Бена я тоже прочитала, не думай, что все так просто, детка, – Робби осторожно пнула Патти ногой под столом. – Ты часто делаешь ему комплименты?

Патриция задумалась. По реакции подруги, та громко вздохнула и закатила глаза, девушка поняла, что облажалась. Впервые за долгое время ей повстречался человек, который, кажется, действительно испытывает к ней что-то большее, чем простое желание обладать, а она даже на ласковые слова скупится.

– Окей, я правда идиотка.

– Окей, мы это исправим, – Уильямс потянулась к блэкберри, который лежал под рукой у Патти. – В гороскопе было написано, что мужчины Львы обожают, когда их расхваливают. Тщеславны, мать их! Любят быть сверху. Во всех смыслах. Так что лучше почаще ложись под него, и пока Бен будет «задавать темп», говори ему, какой он охуительный.

Покрасневшая до кончиков ушей Бэйтман, посмеиваясь, наблюдала за тем, как Робби, эротично подергиваясь на стуле, шептала, копируя ее голос:

– О, да! О, да, Бен! Бен, ты лучше всех! У тебя такой большой!..

– Замолчи, Роббс! – Патти впилась в руку подруги, задыхаясь от смущения и смеха. Кто бы мог подумать? Она никогда не была стеснительной. – Замолчи! Тот мужик за соседним столиком уже возбудился!

Оглянувшись, Робби встретилась взглядом с совершенно оцепеневшим парнем и вновь повернулась к Патти.

– Давай, Бен, давай! – она вновь начала дергаться, цепляясь за край стола. – Изъеби меня всю своим роскошным хером!

– Ты ужасна, – Пи закусила губу. – Бедняга Крис.

– А что ты ожидала от меня? – Уильямс хихикнула. – Не забывай, что я жила с Максом большую часть жизни. А у него свои понятия прекрасного.

– Его взгляды мне известны, – девушка снова выпила воды. – Гребаный Казанова из Санта-Моники!

Быстро набрав текст на клавиатуре телефона, Робин вернула его законной владелице. И пока Патриция менялась в лице, читая СМС для Бена, ее подруга уже выбралась из-за стола.

– Я уже отправила, – усмехнулась она. Патти не успела и рта раскрыть, чтобы возразить. – Смотаюсь к Максу, раз уж мы вспомнили о нем. Я с ним не разговаривала после их «мальчишника». Соскучилась по этому засранцу!

– Передавай ему привет, – прошептала Пи. Она уже в пятый раз перечитывала СМС, которую написала Бену Робин. СМС полную грязных, развратных обещаний и комплиментов, отпущенных в сторону того, что у Бена находилось ниже пояса. Сама бы она ни за что не написала такое.

Все же, хорошо, когда у тебя есть друзья.

Услышав, как в замке входной двери проворачивается ключ, Скайлер, не оглядываясь, заговорила:

– Мне кажется, вот эти можно оставить.

Девушка сидела на полу в гостиной, склонившись над ворохом черно-белых фотографий. Прямо перед ней лежали три снимка, которые Скай внимательно рассматривала. Выглядела она при этом очень сосредоточенной. И плевать, что из одежды на ней сейчас была лишь огромная растянутая футболка Макса, а ее розовые кудри больше напоминали птичье гнездо.

Из спальни доносился голос Питера Мерфи. Скай подергивала головой в такт музыке.

– Эти просто потрясающие, серьезно, – повторила она, вновь не утруждая себя тем, чтобы взглянуть на собеседника. – Что думаешь?

– Думаю, что не рискнула бы сидеть на полу без нижнего белья. Кажется, здесь уже месяц никто не убирался.

– Твою мать! – Иендо резко обернулась и вскочила на ноги, пытаясь натянуть футболку едва ли не до колен. Перед ней стояла Робби. Стояла и улыбалась, подбрасывая в воздух ключ от квартиры, к котрому был привязан брелок в форме котенка.

– Давно не виделись, – Робин хихикнула.

– Уже пару часов, – в тон ей ответила Скайлер, все еще пытаясь прикрыть свой зад короткой широкой футболкой.

На несколько минут они обе замолчали, просто глядя друг на друга. Затем звонко рассмеялись. Робин плюхнулась на диван, а Скайлер ушла в соседнюю комнату, чтобы найти свои трусики.

– Возьми мой халат, Скай! – крикнула Робин. – В моей комнате!

Когда Иендо вернулась в гостиную, кутаясь в плюшевый халат Робби, сама Робби уже по-хозяйски рылась в холодильнике, пытаясь найти там что-то, кроме пива и коробочек с засохшей едой из китайского ресторана.

– Слушай, Роббс, мы с Максом просто работаем над одним его…

– Скай, ты врунья долбаная! – Уильямс захлопнула холодильник и обернулась к девушке, сложив на груди руки. – Закрутила полноценный роман с моим братом, а нам с Патти ничего не рассказала!

– Это не роман, – вздохнула Скайлер, нервно теребя завязки халата. – Мы просто… Просто…

– Просто трахаетесь? – закончила за нее Робин.

– Ты сама говорила мне, что это единственное, на что я могу рассчитывать, встречаясь с Максом, – с легкой обидой в голосе проговорила в ответ Скай. – К тому же он собирается выставить свои работы в одной нью-йоркской галерее. И попросил помочь.

– А где он сам сейчас? – обводя взглядом такую знакомую и родную гостиную, спросила Уильямс. Как же она скучала по этой крошечной квартирке, в которой прошли все лучшие тусовки ее недавнего прошлого. Она скучала по своей жизни в Санта-Монике. По клубам, в которых она могла танцевать всю ночь напролет, подставляя свое блестящее от пота тело под ласки неона. По знакомым, собирающимся каждый вечер в баре, где она иногда выступала вместе с парнями из группы. Интересно, они еще играют вместе? О, маленькая солнечная страна! Любимая Санта-Моника! Все это казалось Робин сейчас чем-то, происходившим в прошлой жизни. И одновременно таким близким и приятным, по-своему родным. Она была частью Санта-Моники, а Санта-Моника навсегда останется внутри Робин. И ни один из особняков в Малибу никогда не будет нравиться ей также сильно, как эта маленькая пыльная квартирка.

– Вышел за сигаретами десять минут назад, – ответила Скайлер, прервав тем самым череду ностальгических воспоминаний, которые уже закружили Уильямс в своем лихом водовороте.

– Я думала, что это он уже вернулся…

Робби почесала кончик носа и вытащила из заднего кармана джинсов ключи от квартиры Макса. Протянув их Иендо, она пробормотала:

– Брелок мой любимый, не потеряй.

– Зачем они мне, Ро? – Скайлер вопросительно изогнула тонкую бровь.

– Скайлер, неужели ты думаешь, что Макс быстрее предложит тебе завести собственный ключ от его квартиры?! – девушка вложила ключи в ладонь подруги. – Бери и не выебывайся! В конце концов, ты здесь уже сколько торчишь? Неделю? Или больше?

Та утвердительно кивнула, пряча ключ в карман халата.

– Это срок, – Робби усмехнулась. – Надеюсь, вы поженитесь.

В этот момент входная дверь щелкнула, и в квартиру вошел Макс. Увидев сестру, он растерянно улыбнулся. Робин же бросилась к нему с объятиями и нежностями, точно уже забыла, что именно он снял шлюх для ее будущего мужа.

– Только после вас с Мартином, – сквозь зубы прошипела Скайлер, глядя на то, как Роббс виснет на Максе. На несколько секунд девушка поймала себя на мысли, что ревнует. Ревнует. К родной сестре. Что за хуйня вообще?!

Проторчав у Макса до самой темноты, Робби вызвала такси. Крис уже несколько раз звонил, чтобы выяснить, когда она собирается вернуться домой, и Уильямс решила более не испытывать его терпение. К тому же теперь она знала, что ее брат в надежных руках. Глядя на то, как он и Скай перебрасываются какими-то понятными только им двоим шутками, Робин вдруг поняла, что уже давно не видела Макса таким счастливым. Пока они все втроем жевали бургеры, которые принес Уильямс, смеясь и болтая о предстоящей выставке, музыке, свадьбе, в конце концов, Макс не сводил с Иендо взгляда. И это было очень хорошо заметно Робин, которая сидела на диване рядом с братом. Она даже начала немного ревновать. Но успокоилась, когда Макс, воспользовавшись моментом, пока Скайлер ушла в спальню, чтобы сменить пластинку на проигрывателе, сгреб ее в объятия. Всего на несколько мгновений. Но этого было достаточно, чтобы Робби вновь поняла: в списке женщин Макса она всегда будет номером один.

А пока Робин наслаждалась осознанием своей безграничной власти над братом, Скай прятала ключ от квартиры Макса в свою сумку. Она еще не знала, пригодится ли ей этот ключ. Ведь прежде чем начать самостоятельно открывать дверь его квартиры, неплохо было бы найти другую дверь. Ту, что приведет ее прямо к его сердцу. Как бы банально и пошло не звучало это гребаное сравнение.

В гостиной работал телевизор. Робин сбросила свои конверсы и просеменила в комнату.

Крис, развалившись на диване, смотрел какой-то фильм. На журнальном столике лежало несколько пустых коробок из-под пиццы и пара пивных бутылок.

– Скажи мне, что любишь, – пропела Робин, подходя ближе. Она наклонилась и обняла Мартина со спины. Нежно коснулась губами его щеки. – Если нет, то соври. Ооооо, соооврии мне!..

Мужчина улыбнулся и, посмотрев на Робби, притянул к себе за ворот джинсовой куртки. Не видел ее целый день, а, казалось, будто вечность прошла. Проведя пальцами по щеке возлюбленной, он поцеловал девушку в приоткрытые губы и прошептал:

– Тебе никогда…

– Знаешь, – запустив ладонь в его волосы, Робин с задумчивостью произнесла. – Если бы можно было оставить во всей вселенной только одну песню Coldplay, то я выбрала бы True Love. Когда я еще не знала тебя, когда еще не знала, какой ты, я слушала эту песню и все время думала… Думала о том, как же сильно нужно любить, чтобы написать такую песню. И теперь, мне кажется, я знаю, что ты чувствовал. Я сама чувствую это каждую минуту… Каждое мгновение, когда ты рядом, Крис.

Пробежав вокруг дивана, Робин присела рядом с музыкантом. А тот затащил девушку к себе на колени и уткнулся лицом в ее мягкие каштановые локоны, от которых исходил манящий сладковатый аромат парфюма.

– Могла бы просто сказать, что соскучилась, – улыбаясь, пробормотал Крис, почувствовав, как Робин устало вздохнула. Он был готов просидеть вот так остаток жизни. Лишь бы она была рядом и шептала ему на ухо о том, как сильно любит.

– Я пропустила вечеринку? – кивнув на коробки из-под пиццы, спросила Уильямс. Ладони Мартина начали осторожно поглаживать ее бедра. Медленно двигались выше, забираясь под тонкую ткань футболки.

– Мы с Эппл и Мозесом смотрели кино, – ответил он, целуя Робби в шею. Затем оглянулся и вытащил из-под подушки разноцветную плюшевую рыбку. – Мозес выиграл сегодня для тебя в тире. Он хотел сам подарить, но уснул раньше, чем ты вернулась. Я обещал передать.

Роббс рассмеялась и прижала игрушку к груди.

– Ты ради меня по мишеням не стрелял.

– Я вообще не конкурент ему, – посмеиваясь, мужчина, почесал шею. – Учитывая то, сколько времени вы проводите вместе.

– Он очаровательный, – Робин с нежностью посмотрела на Криса. – Хотя по-другому и быть не может. Он ведь твой.

В этот момент послышался топот детских ног. Обернувшись, влюбленные увидели Эппл. Девочка, зевая, прошла в комнату и, с любопытством взглянув на Роббс, спросила:

– Выбрала платье сегодня?

– О, да! – Уильямс мечтательно прикрыла глаза, вспоминая роскошное свадебное платье, в котором она дефилировала перед Патти и Скай еще днем.

– А сфоткала? – во взгляде ребенка вновь мелькнуло любопытство. – Ты мне обещала, что сфоткаешь и покажешь. Только мне!

– Эппл, ты не устала сегодня? – спросил Крис. – Давно смотрела на время?

– Ну, блин, папа! – она обиженно надула губы и скрестила на груди руки.

– Давай, котенок, иди спать, – мужчина не спеша поднялся с дивана, подождав, пока встанет Робин. Потянулся и подошел к дочери.

– Пап, ну я только фотки хочу посмотреть! – девочка с мольбой во взгляде посмотрела сначала на Криса, затем на Робби.

– Окей, – Уильямс потянулась к своей сумке, лежащей на кресле. – Пойдем к тебе в комнату, Эппл. Чтобы твой папа краем глаза не увидел невесту в платье до свадьбы.

– Ура! – Эппл сорвалась с места и со всех ног побежала наверх. – Робин, давай быстрее!

– Значит, обе против меня, да? – бросил вслед своим женщинам Мартин. – Ладно.

И пока на лестнице не стихли шаги и звонкий смех, Крис стоял посреди гостиной, ловя себя на мысли, что до сих пор улыбается.

Робин и Эппл сидели на кровати, по очереди пересматривая фотографии с примерки свадебного платья. Девочка не скупилась на восторженные похвалы и все вертела в руках айпад Уильямс.

– Платье, как у принцессы! – в заключение прошептала Эппл, возвращая Робин гаджет.

– Именно! – Робби подняла вверх указательный палец. – Всегда мечтала о таком платье на свою свадьбу. Оно просто невероятное!

– Волшебное!

– А как красиво со спины!

– О, да! – девочка мечтательно вздохнула, заправив за ухо прядь своих длинных светлых волос. – Хотела бы и я такое платье…

Уильямс посмотрела на ребенка и улыбнулась. Когда Эппл вот так мечтательно глядела вдаль, очевидно пребывая где-то в мире своих грез, она становилась еще больше похожа на Криса. Вот она, настоящая магия. Оставлять частичку себя в детях. Робби неосознанно провела рукой по животу.

– Робин, ты очень красивая, – прошептала Эппл.

– Ты тоже, – улыбнулась в ответ девушка. – Хочешь, купим тебе самое красивое платье на папину свадьбу.

– Ты купишь? – девочка подтянула к груди ноги и обхватила колени тонкими руками.

– У меня есть подруга, она дизайнер, – Робин наклонилась к дочери Криса. – Она может сшить для тебя самое красивое платье! Как у принцессы. Как у самой модной принцессы.

Эппл широко улыбнулась и захлопала в ладоши. Подросток. Нет, совсем еще малышка.

– Поедем к ней завтра, хочешь?

– Только давай без папы и Мозеса, – попросила девочка. – Они скучные.

– Обижаешь, – усмехнулась Робин. – Это чисто женские дела.

Она поднялась с кровати, спрятала айпад обратно в сумку и, подойдя к двери, тихо произнесла:

– Спокойной ночи, Эппл.

– Робин! – окликнула ее маленькая копия Мартина, когда та уже почти вышла за дверь. – Только маме моей не надо говорить, что мы с тобой поедем… Ну, вместе.

Маленький укол и попадание в яблочко. Уильямс попыталась сделать вид, что ее абсолютно не обидело это. Тупая сука Гвинет продолжала активно настраивать против нее детей.

– Конечно, – улыбнулась она. – Пусть это будет наш с тобой секрет.

Прикрыв за собой дверь, Робин достала телефон и набрала сообщение для Скайлер:

«Можешь сшить клевое платье для Яблочка на нашу с Крисом свадьбу? Люблю!»

Ночью Робби не спалось. Она ворочалась и в конце концов разбудила Криса.

– Милая, ты хорошо себя чувствуешь? – сонно пробурчал он, сгребая Робин в объятия. – Ничего не болит?

Повернувшись на другой бок, девушка приподняла голову и прошептала:

– Крис, а ты точно хочешь еще детей?

И тут Мартин окончательно проснулся. Дотянувшись рукой до лампы на тумбочке, зажег свет и, щурясь, посмотрел на часы. Четыре утра.

– Расскажи-ка мне, что случилось? – притягивая Уильямс еще ближе, он сжал под одеялом ее ладонь.

– Ты любишь меня? – спросила Робин с дрожью в голосе. – Любишь, точно?

Мужчина уже хотел рассмеяться во весь голос, но вовремя вспомнил, что для беременной женщины такие вопросы очень серьезны. Поэтому он только улыбнулся и ответил:

– Я тебя люблю, моя маленькая.

Но Робин все еще было не по себе. Она опустила голову на грудь Криса и снова спросила:

– А ты никогда не скучаешь по Гвинет? Или по Аннабелль?

Прежде чем ответить на такой вопрос, необходимо было, как следует, подумать. Ведь, ответив просто «нет, не скучаю», Крис заранее обрек бы себя на скандал с обвинениями во лжи. Он уже знал это. И Робин была не первой в его жизни беременной женщиной, которой не спалось ночью.

– Робби, – начал он как можно мягче, – они обе были для меня когда-то важны. Когда-то. Это все в прошлом, понимаешь? Сейчас, здесь, только ты, я и наш малыш.

Крис несколько раз поцеловал девушку. И она, немного обмякнув, отвернулась на другой бок, позволив возлюбленному обнять себя сзади. Мартин положил теплую ладонь на ее живот, который еще даже не начал расти. Лишь перестал быть идеально плоским.

– Как думаешь, кто там? – с улыбкой прошептала Роббс. – Он или она? Слышит нас сейчас?

– Конечно, – мужчина вздохнул и прикрыл глаза. – Он или она точно знает, что папа здесь, рядом. А маме давно пора спать.

Они оба замолчали. Сон вновь начал колдовать над Крисом, утаскивая в свое царство.

– Крис?

– Угу, – не открывая глаз, буркнул музыкант. Еще несколько секунд, и он бы уже крепко спал.

– Знаешь, чего я сейчас хочу больше всего на свете? – Робин вновь приподнялась, опираясь на локоть.

– Нет…

– Хочу пирожных, которые Джонни утром притащил. Там еще осталось парочка.

Крис вновь зажег свет.

«Патриция Эбигейл Бэйтман, сади свой роскошный зад на ближайший самолет до Лондона. Немедленно».

Сообщение от Бена она прочла с глуповатой озорной улыбкой на лице и, не дав себе подумать, ответила «Слушаюсь, мистер Аффлек».

Тревожное ожидание, подготовка к свадьбе и выпуску коллекции – все проблемы разом отошли на задний план. Патти готова была прыгнуть в первый же самолет, чтобы не передумать и хоть раз в жизни просто поддаться первому порыву, а не взвешивать все за и против. Так бы она и поступила, если бы прежде ей не надо было подготовиться.

План рождался сам по себе, и если бы она позволила себе задуматься над всевозможными его недочетами, то он почил бы где-то на стадии задумки. Но Бэйтман была окрылена безумной идеей и лихорадочной нехваткой времени, поэтому идее суждено было воплотиться в жизнь любыми возможными средствами, в том числе подкупом, угрозами и шантажом.

Собрав свой ничтожно малый багаж, она отправилась в аэропорт и успела по дороге договориться со Скай о дегустации (уболтать ее на шару поесть сладкого оказалось не самой сложной в мире задачей), договориться с лондонской кондитерской о торте (что едва ли не стоило ей всей выдержки, достоинства и запаса идиотско архаичных вежливых оборотов) и узнать, в каком номере остановился Бен. Сложнее всего было убедить его не встречать ее в аэропорту, он выпытывал из нее номер рейса и время прибытия, точно эти данные смогли бы предотвратить угрозу безопасности страны. Встреча у трапа совершенно не входила в ее планы, потому, пообещав быть к завтраку, она с удовольствием отметила, что избавилась сразу от двух угроз, которые могли бы пустить задуманное под откос.

Еще не покинув Штаты, Патриция успела сделать половину подготовительных работ и была собой целиком довольна, не зная, что в английской столице ей придется прибегнуть к более агрессивному набору средств влияния, чем дипломатия.

Чтобы попасть на кухню с тортом, который должен был стать частью праздничного завтрака, Бэйтман едва не прибегла к насилию над администратором, потому что ни деньгами, ни уговорами от него невозможно было добиться ничего вразумительного. Зато шоковая терапия в виде угроз и пары-тройки отборных нецензурных выражений от самого Макса Уильямса как по волшебству открывали все двери.

Взяткой удалось откупиться от горничной, которая должна была доставить завтрак. За аренду тележки и фартука, как назвала эту услугу предприимчивая девушка, Патти пришлось отдать нескольких Грантов и Франклина. Проще было просто устроиться на работу в этот чертов «Хайатт».

Патриция вышла с тележкой на нужном этаже, и в нескольких шагах от цели, когда уже не о чем было переживать, адреналин совершенно не вовремя решил передать вожжи правления. Осознание того, сколько всего еще может пойти не так (и атака марсиан среди прочего казалась не самым последним предвестником этого самого зловещего «не так»), заставило ее едва ли не впасть в панику.

А что, если она постучит в дверь, а в номере Бен будет не один, и ей придется встретиться лицом к лицу с его семьей, коллегами по съемочной площадке… и не забывай о марсианах, Патти!

Девушка криво усмехнулась и прибавила шагу. Отступать было бы по крайней мере глупо. А Бен ждет ее. Потому на подносе две пары приборов. У самой двери Патти сбросила свое платье-плащ, свернув, убрала на нижний ярус тележки и постучала в дверь.

Казалось, прошла целая вечность, за которую ранний посетитель или кто-то из персонала мог бы появиться в коридоре, прежде чем он произнес «Войдите». Паника отступила, стоило только услышать голос Бена. На ее место вернулась уверенность, что она все делает правильно.

Мужчина стоял, смотря в окно, и разговаривал по телефону. Обслуга, принесшая ему завтрак, волновала его меньше всего. Увлеченный разговором, он даже не обернулся посмотреть, как там обстоят дела.

– Вам налить кофе, сер? – спросила она с карикатурным британским акцентом.

– Пожалуйста, – ответил он на автомате, вновь возвращаясь к важному звонку, который он оборвал несколько мгновений спустя. – Прости, старик, я перезвоню.

Меньше всего Бен ожидал сейчас услышать этот голос. Конечно, он ждал Патти, сам ведь вчера отправил ей сообщение, в котором написал, насколько сильно. Но не так, совершенно не так. Она должна была позвонить из аэропорта, сказать, что села в такси. А сейчас он просто стоял посреди чертовой гостиной номера люкс, пялился на ее зад и едва мог сказать хоть слово.

Патти, склонившись над столиком, колдовала над кофейником, выставляла еду на столик и довольно улыбалась, чувствуя на себе его взгляд. Едва ли она могла ожидать лучшего эффекта. Хотя, несомненно, те самые трусики, которые не поехали в Сан-Франциско, еще тогда завладели его воображением. И она просто не могла не помочь ему, воплотив фантазии в реальность. Крошечные, кружевные, они едва дотягивали до того, чтобы вообще назваться бельем. Единственное, что хоть как-то прикрывало ее зад, шелковый бант. Как на коробке с подарком.

– Желаете чего-нибудь еще, сер? – она медленно разогнулась и повернулась к нему лицом.

Он определенно желал, жадно разглядывая ее с ног до головы. Туфли лодочки на высокой шпильке, чулки со швом, корсаж с бюстом балконет, который почти не оставлял пространства для воображения, и передник. Она была чертовски дорогой горничной, которая могла справиться с самыми специфическими желаниями.

– Да, добавьте в кофе две ложки коричневого сахара, пожалуйста, – обретя голос, Бен решил поддержать игру. – Что-то мне сладкого захотелось, – он одарил ее своей фирменной ухмылкой, от которой хотелось накинуться на него и повалить на диван прямо сейчас. И не выпускать его из номера так долго, как вообще возможно.

На нем были темно-синие шелковые пижамные штаны и халат того же цвета, небрежно обвязанный поясом. И когда он царственно приземлился на диван, даже не потрудился захлопнуть полы одежды. Смотря на его оголившийся торс, Патриция едва ли считала, сколько ложек сахара положила в кофе, если бы Бен в какой-то момент не остановил ее и не усадил к себе на колени.

– Начнем с десерта? – спросила она, взяв блюдце с тортом, и весело улыбнулась недоумению, промелькнувшему в его взгляде. Не только мистер Аффлек умеет бросаться двусмысленными фразами.

Ложечка вошла в мягкий, пропитанный ромом торт, как в масло. Патти провела ее кончиком по кремовым украшениям, и лишь когда на шоколадном бисквите сверху образовалась снежная горка, она отставила блюдце в сторону и поднесла ложечку к губам Бена.

– Только попробуй сказать, что он невкусный, – пригрозила девушка, положив руку ему на плечо.

Она присела ближе, почти легла на него и провела носком туфли по его ноге. Бен заметно напрягся, ладонь его, соскользнув с талии, крепко сжала ее бедро. Патти вскрикнула от неожиданности, и рука ее дрогнула. На губах мужчины остались следы шоколадной патоки и сливочного крема.

– А ты сама попробуй, – предложил он, облизываясь.

Патриция остановила Бена, приложив палец к его губам.

– Я хочу как следует все распробовать.

Не успел ее горячий шепот остыть у него на губах, как девушка оседлала его и, положив руки на плечи, заставила откинуться на спинку дивана. Ладони медленно скользнули ниже, пальцы плавно очертили вздымающуюся от частого возбужденного дыхания грудь. Патти прогнулась в спине, прижимаясь к нему еще сильнее. Сквозь шелковую ткань она чувствовала его тело так, будто они оба были обнажены. Быть так близко и одновременно ощущать тонкую призрачную преграду возбуждало, как исполнение какого-то дерзкого задания в «Правде или действии». Она впилась в его губы изголодавшимся поцелуем и позволила его рукам блуждать по своему полуоголенному телу. Забраться под передник, сжимать ее бедра, контролировать их плавные движения навстречу. Воздух одновременно покинул их легкие. Она оторвалась от его губ с влажным стоном, он – с приглушенным рычанием.