Текст книги "Пропащие девицы (СИ)"

Автор книги: Amber Willis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 72 страниц)

Патти осмотрела бывший военно-промышленный объект и невольно скривилась. Такое чудовище точно не попадет на страницы Elle Decor. Если они решили сделать фотосет в духе «Секретных материалов», то место самое что ни на есть подходящее. И нахера тогда было причитать по поводу цвета его волос? Чем чудесатее, тем космичнее, разве нет?

Она замерла у двери, чтобы еще раз пройтись по своему виду придирчивым взглядом. Бермуды в акварельных разводах и полупрозрачная блуза с цветным лифчиком никак не вязались с самовозложенной миссией прописать всем по первое число.

«Придется работать с тем, что есть», – вздохнула Патти и позвонила в дверь.

– Опаздывать нехорошо, – на пороге возник хозяин дома, одарил ее ослепительной улыбкой и, обняв за плечи, втащил в дом.

– А мне кажется, я как раз вовремя, – сообщила Бэйтман с толикой раздражения. – Меня вообще не должно было быть здесь, мистер Лето.

Джоггеры Markus Lupfer, обрезанная майка из собственного мерча (как самовлюбленно) и… босые ноги. Патти подняла глаза на Джареда, и в глазах читалось «какого хера я здесь забыла?». Она внимательно читала контракт с The Hollywood Reporter, прежде чем поставить подпись, и там точно не было ни слова о том, что ее служебные обязанности включают в себя исполнение работы санитара и директора дурдома в одном флаконе.

– Мисс Бэйтман! – прямо на девушку летела ее ассистентка с выражением такой щенячьей радости на лице, что Патриция побаивалась, как бы она не начала тереться ей об ноги и облизывать руки.

– Бэйтман? – переспросил Лето. – Вы, верно, шутите?

– Ностальгия? – усмехнулась Патти. – Понимаю. Но нет, у меня напрочь отсутствует чувство юмора, как и у моего книжного тезки, – и припугнула музыканта на всякий случай.

Минни обрисовала масштаб катастрофы, пока провожала шефа к съемочной группе. Они расположились в гостиной и даже не думали исполнять тех кратких предписаний, которые Бэйтман передала им по телефону. Времени выяснять, кто дал маху, не было, потому она решила сразу же перейти к воспитательному процессу.

– По-моему, – начала, повышая голос, – это называется «хуй пинать», – и перефразировала эвфемизмы Манро на более понятный язык вербальной агрессии. – Почему модели до сих пор не накрашены?

– А к чему их готовить мне сказали? – выпятив губу, возмутился стилист.

Первая тактическая ошибка. Никогда не перечьте Патриции Бэйтман, когда она зла, как все демоны ада. Даже если вы безгранично правы, то все равно помрете в мучениях. А если попробуете возразить, что это было несправедливо, то, воскреснув, умрете еще раз и поймете, что предыдущие пытки были не страшнее щекотки.

– К съемке! – гаркнула она. – Будто я не знаю, что до основной штукатурки на них надо нанести еще три слоя грунтовки!

Модели обижено надулись, но ничего не сказали.

– И свет. Почему он до сих пор здесь? Мы снимаем в гостиной?

– Нет, в галерее.

– Охуеть, может, еще на космодроме? – вырвалось у Патти.

– Отличная идея, – согласился Джаред, смеясь. – Добавлю его в план необходимых перестроек.

Патти улыбнулась, но далеко не доброжелательно. Похоже, у Джареда Лето сегодня день дежавю, сначала психопатская фамилия, а за ней и психопатская улыбка.

– Анжело, – позвала она фотографа тихо и вкрадчиво. Этот клиент нужен был целым и невредимым, если его пережать, то он будет нетрудоспособен до конца дней своих.

Мужчина поднял на нее взгляд мученика.

– Пойдем, покажешь мне галерею и расскажешь, что у тебя был за план.

Галерея оказалась обычным ангаром с развешанным по стенам современным искусством, которое Патти иначе как постмодернистским высером не называла. Претенциозно, дорого, пусто, как голова ее ассистентки. Идея Анжело оказалась еще хуже. Он, как и многие фотографы до него, решил смухлевать и сыграть на фильме, премьера которого состоится только через полгода. Так себе информационный повод, если честно. Садись, два, хотелось сказать Патриции, но вместо этого она утешительно сжала его плечо и пообещала:

– Мы обязательно что-то придумаем.

Где-то внутри у нее перегорел последний предохранитель. Если кто-то еще попробует разочаровать ее ожидания, этот дом превратится в место массового убийства.

– Мне надо выпить, – произнесла она обессилено.

Без лишних слов Минни повела ее на кухню. Вполне возможно, что ее еще можно выдрессировать. Забыв о хозяевах дома, Патриция принялась открывать один за другим шкафчики в поисках сначала алкоголя, а потом, совершенно отчаявшись, кофе. Ни того, ни другого не было. Один зеленый чай. Гребаная безвкусная трава.

– А это точно дом рок-звезды? – поинтересовалась Патти, не ожидая ответа.

– Случается, моего брата как-то так и называют, – ответ таки прозвучал. Старший Лето, отлепившись от стены, протянул Патти руку и галантно поцеловал ее ладонь, как только она оказалась в его лапище. – Шеннон.

– Патриция Бэйтман, – представилась она для пущего эффекта полным именем и не прогадала.

Этот брат завис почти так же, как и предыдущий. А пока его шестеренки пытались смириться с шуткой судьбы, Патти словила за шиворот праздно шатающегося по дому Дерека.

– А ты чего тут слоняешься, как Кентервильское приведение? Иди, делом займись.

– Каким? – переспросил он, искренне недоумевая.

Патриция Бэйтман сделала два глубоких вдоха и бесцветным тоном ответила:

– Бассейн почисти, придурок.

Дерек намека не понял, или подумал, что «придурок» для него слишком ласковое слово.

– Начинай интервьюировать Джареда Лето, кретин! – прикрикнула Патти, и журналист унесся с кухни не хуже домика Эллы от урагана. – Будь другом, – обратилась она к Шенну, – сгоняй за кофе, а то я тут его обыскалась.

– Я Шеннон Лето, а не…

– А Я Разгребаю Все Это Дерьмо, Шеннон! – перебила его Патриция. – Пожалуйста, сделай мне кофе. И купи какой-то бургер с хорошим большим жирным куском мяса, а то я сегодня так толком и не позавтракала.

– Бургер? С мясом? Я не ослышался? Женись на мне, женщина.

– Как только ты меня накормишь, – подозрительно быстро согласилась Патти, уткнувшись в свой «блэкберри». Она заметила на кухне кое-что, что подтолкнуло к отличной идее для фотосета. Осталось только просмотреть события следующего месяца, все перепроверить – и убийственная тема у них в кармане.

– Ты в курсе, что тот парень, которого ты отправила за едой, мой брат? – На кухне появился Джаред.

– А ты в курсе, что так довел его своим веганством, что он сделал предложение девушке, которую знает всего пять минут, как только узнал, что она ест мясо? – парировала Патти, все так же серфя интернет.

– Туше, – пришлось признать Джареду.

–Лето? – оторвалась она от телефона. – А ты что здесь делаешь?

– Живу, – ответил мужчина, – пока здесь все не перестроили под межгалактический космодром.

– Дерек! – заорала она. – Ну что за кретин…

– Да, Патриция, – он точно подтвердил неутешительный диагноз.

– Познакомься, это мистер Лето. У него ты должен был брать интервью, а не флиртовать с моделями. Ясно?

– Сейчас?

– Здесь? – передразнила его Бэйтман. – Да, я просто мечтаю о концептуальном интервью со звездой за мытьем посуды.

– Познакомься, Патриция, это моя мать Констанс, – фраза утонула в общем сумасшествии.

– Здравствуйте, Констанс, – ни на секунду не отводя пылающего гневом взгляда от Дерека, на автомате ответила Патти. – И кто-то разгребет этот срач с места съемок? – Она ткнула рукой в раковину с грязной посудой и повернулась к Джареду.

Три, два, один. Патриция Бэйтман замерла, точно статуя.

– Простите, миссис Лето, – из голоса тут же пропало раздражение. – Я не хотела доставлять вам неудобства, просто рабочие моменты порой сильно выматывают.

– Как и то, что увидеть сыновей можно только в вечной суматохе. Я сама не знала, что застану здесь. Джей сказал, что дома и пригласил к себе.

– Тебе должно быть очень стыдно, Джей, – улыбнулась Патти. – Неужели ты решил, что вот так одним махом можно избавиться и от журналистов, и от собственной матери?

– Держи, Патти, – на кухню ворвался Шеннон и протянул девушке пакет с кофе и бургером.

– Спасибо, свадебная церемония в понедельник, как только вернусь из Нью-Йорка.

– Заметано, – ответил Шенн, доставая из пакета свой бургер.

Констанс перевела взгляд с Шеннона на Патрицию и вновь на Шеннона. Младший Лето не в состоянии был даже выдать дежурной шутки о том, что кто-то вновь провоняет весь дом мясом. Разрядил неловкую паузу телефонный звонок.

– Простите, – сказала Патти и отошла в сторону.

Когда разговор закончился, в кухне уже никого не было. Патти с облегчением вздохнула и отправилась раздавать задания своей команде. Моделям, наконец, предстояло перевоплотиться в задуманный образ, Минни уехала со списком необходимого в редакцию, а Анжело пришел в восторг от новой идеи. Осталось всего ничего, уговорить Джареда Лето.

Патриция впервые за долгий изнурительный день позволила себе присесть. Она упала в кресло, стащила с ног туфли и нагло выложила их на стол, достала из сумки «Лососевую рыбалку в Йемене» и погрузилась в чтение. Полчаса-час свободного времени у нее было, и чем еще его занять, как не чтением?

–Dream, Bitch!? – полный удивления вопрос оторвал ее от особенностей программы представления лососевой рыбалки Йемену с его неподходящим климатом.

Девушка машинально перекинула одну ногу на другую, прикрывая глупую надпись, вытатуированную на стопе.

– Чего-то там in altum? – подражая его тону, ответила она вопросом на вопрос.

–Provehito, – уточнил Лето, оттягивая майку так, чтобы можно было прочесть латинское изречение на его груди. – Стремись к неизведанному.

– Как неоднозначно, – усмехнулась Патти.

– Куда уж там до “Dream, Bitch!”, хотя смысл довольно близок. Никогда бы не подумал, что такая девушка как ты…

– Это долгая история, – перебила его Патриция. – Тем временем у нас есть более важный вопрос. Согласишься ли ты, Джаред, сняться в провокационной фотосессии?

– Терри Ричардсон. Думаю, его работы должны… Хотя, нет, – Лето хитро прищурился. – Я соглашусь, если ты мне расскажешь, откуда тату.

– Идет, – согласилась Бэйтман и улыбнулась. Провела как ребенка.

Открыв перед Робин дверцу такси, Том улыбнулся и спросил:

– Надеюсь, все эти важные дела, из-за которых ты не хотела соглашаться на свидание со мной, действительно могут подождать?

– Не умничай, – ответила девушка, залезая внутрь. – Мне просто показалось, что в противном случае ты не отвяжешься.

– Это верно, – подмигнул ей Влашиха, захлопывая дверцу машины.

Когда Томас устроился рядом с ней на заднем сидении, Робин крепко сжала свой клатч от Michael Kors, стараясь унять волнение, которое накатывало огромной волной, стоило этому мужчине приблизиться достаточно, чтобы она могла почувствовать тепло его тела.

– Итак, куда ты хочешь? – спросил он, мельком взглянув на разрезы в джинсах Робин, сквозь которые маняще проглядывали нежные колени девушки.

Уильямс назвала водителю адрес. Затем улыбнулась Тому и прошептала, наклоняясь к его плечу:

– Я хочу танцевать, а ты будешь оплачивать выпивку!..

В ответ мужчина хмыкнул и поднял глаза на Робби.

Это глупо, на самом деле очень глупо. Особенно если учесть, что он уже не двадцатилетний юноша, способный на абсолютное любовное помешательство. Но сейчас Том готов был положа руку на сердце сказать, что еще не встречал никого, к кому его тянуло бы с такой же силой.

Робин чувствовала, что полностью управляет ситуацией, но лишь до того момента, пока он держит дистанцию. В противном случае она и сама не знала, чем все это могло закончиться. Собираясь на свидание с немецким актером, Уильямс перевернула верх дном весь свой гардероб и расстроилась из-за того, что надеть оказалось совершенно нечего. Затем в расстроенных чувствах влезла в любимые рваные джинсы и белую футболку с надписью «Sao Paulo!», решив, что сегодня этот мужчина видел достаточно, чтобы надевать что-то более сексуальное.

– Слушай, извини меня, ладно? – точно прочитав ее мысли, проговорил Том. – Я должен был как-то намекнуть на свое присутствие.

Уильямс сдавленно рассмеялась и посмотрела на своего собеседника, задержав взгляд на его приоткрытых губах.

– А это правда, то, что ты сказал? – спросила девушка, поправляя на запястье тонкие браслеты.

– Что именно?

– То, что ты приехал в ЛосАнджелес только для того, чтобы пригласить меня на свидание…

Сжав губы, Томас несколько раз утвердительно кивнул головой.

– Тогда я…

– Мы на месте! – прервал девушку водитель. Машина остановилась возле небольшого здания с сияющей неоновой вывеской.

Перед входом стояла небольшая толпа разодетых темнокожих девиц, которые пытались доказать охраннику, что должны немедленно пройти внутрь.

Том с подозрением взглянул на эту картину, открывая дверцу машины.

– Здесь классно! – весело прощебетала Уильямс и улыбнулась во все свои тридцать два белоснежных зуба.

Насколько «здесь классно» Влашиха понял почти сразу. Уже на входе какая-то девушка в золотистых шортах потерлась об него внушительной пятой точкой, не обращая внимания на протест со стороны самого Тома.

Внутри было полно народу. Робин начала пританцовывать под «Pour It Up» Рианны, как только заметила, насколько неуютно здесь чувствует себя Том. Помахав паре знакомых в толпе, Уильямс вплотную подошла к несколько потерявшемуся европейцу и сказала ему на ухо, пытаясь перекричать музыку:

– Идем за столик! Выпьем!

Проследовав за Робби, которая продолжала маняще прокачивать бедрами в такт музыке, Томас наконец выбрался из окружившей его разгоряченной толпы.

Оранжевые диваны и блестящие черные столы. Робин развалилась на одном из этих диванчиков и сделала жест официантке. Том присел рядом.

– Бутылку текилы, – сообщила Роббс девушке, смерив при этом Тома ехидным взглядом. – И две стопки.

Час спустя Томас сидел рядом с Робин, которая наваливалась на его бок, разморенная от алкоголя, и медленно выпускал вверх сигаретный дым.

За это время остатки льда между ними растопила текила и парочка коктейлей, название которых Влашиха не запомнил. Теперь Уильямс рассказывала ему о своей семье, о том, как она любит Патти и как восхищается нарядом Beyonce на последнем Met Gala. Затем о том, что сама она сейчас очень счастлива, ведь теперь ее карьера точно пойдет в гору, а она так долго мечтала об этом.

Том пытался сортировать информацию, но вскоре это стало просто блядь невозможно. Она перескакивала от одной темы к другой, улыбалась и не умолкала практически ни на секунду.

– Ну а ты, как я вижу, вечеринки не особо любишь? – Робин выпрямилась и посмотрела на Тома, облизнув пересохшие губы.

– Откуда ты знаешь?

– Я погуглила сегодня днем, – рассмеялась в ответ Уильямс. – Так сказать, подготовилась. В интернете пишут, что ты не особо светишься на вечеринках.

– Хм… – мужчина раздавил окурок о край стеклянной пепельницы. – Ну, наверное, так.

– Но танцуешь ты, что надо, – девушка отбросила назад волосы. – Особенно вот мне понравилось видео из «Вечеринки на Ибице». Сразу решила, что ты не откажешься потанцевать со мной. Кстати, раздеваться не обязательно.

С этими словами Робин поднялась с дивана и протянула Тому руку.

– Идем! – прозвучало почти как приказ. – Моя любимая песня играет!

– I can’t feel my face when I’m with you!.. – беззвучно повторил Томас слова трека, который звучал в данный момент.

Роббс самодовольно улыбнулась, глядя на то, как он поднимается со своего места.

Медленно уводя Тома за собой в гущу влажной от пота толпы, туда, где власть принадлежит музыке, Робин проталкивалась вперед, поднимая вверх руки. Она безусловно наслаждалась собой. Все эти липкие, разгоряченные от танцев и алкоголя тела, мелькающие вокруг яркие платья и густо подведенные глаза… Здесь Робби чувствовала себя как рыба в воде. Ее дыхание предвосхищало биты на танцполе, а плавные движения бедер привлекали внимание и мужчин, и женщин, танцующих вокруг.

Понаблюдав за всем этим спектаклем ровно столько, сколько, по его мнению, понадобилось Робин Уильямс, чтобы ощутить себя победительницей, Том приблизился к девушке и резко притянул ее к себе, обхватив одной рукой за узкую талию.

Улыбнувшись, она положила ладони ему на грудь и, приподнявшись на носочки, выдохнула прямо в губы беззвучное:

– Нет!..

Отпустив ее лишь на мгновение, Томас вновь прижал Робин к своему телу. Сильнее, давая ей возможность почувствовать, как он хочет быть еще ближе сейчас.

– Нет?.. – переспросил он, запуская руку в ее мягкие волосы, перед тем как поцеловать, жадно и горячо.

Робин пыталась сопротивляться всего несколько секунд, уступив мягкости его губ и дрожащим от желания пальцам, которые ласкали обнаженную спину девушки, вырисовывая причудливые узоры под широкой футболкой.

Пытаясь сохранить остатки самообладания, Робби отстранилась, первой разорвав поцелуй. Сердце ее колотилось, как бешеное.

– Ты слишком красива… – горячим уксусом осело на ее шее сквозь сбитое дыхание.

Том смотрел в глаза Робин, зеленые, как молодая листва, и понимал, что пропадает с каждой секундой.

– Достаточно на сегодня танцев!.. – сделав вид, что оскорбилась, бросила ему в ответ Уильямс.

Осторожно открыв дверь своей квартиры, Робби сняла туфли и на цыпочках посеменила в комнату Патриции.

Ее подруга крепко спала. Но повод разбудить Бэйтман был действительно веский. Забравшись на кровать, Робин начала осторожно тормошить Патти за плечо.

– Неужели пора лететь в НьюЙорк?.. – не открывая глаз, сонно пробормотала Патриция.

– Нет, сейчас четыре утра, – пьяный смех Робин уже звучал на полную громкость. – А час назад меня целовал этот немец, которого ты оставила в нашей квартире.

Патти обернулась и посмотрела на силуэт подруги сквозь темноту комнаты.

– И это не могло подождать до утра, да? – спросила она.

– Нет! – Робби прилегла рядом с Патрицией, обдав ее ароматом алкогольных испарений. – Знаешь, все же в нем что-то есть…

– Серьезно? – усмехнулась Бэйтман, зевая.

– Нет, конечно, он не такой классный, как Джек…

– Пиздец, Робин!..

– … но тоже очень даже неплох… – закончила девушка, мечтательно вздыхая.

– Кстати, о Джеке, – Патриция легонько толкнула подругу в бок. – У нас вылет через несколько часов.

– Угу… – хмыкнула Уильямс. – Я ухожу уже, ухожу…

И она действительно ушла. Пошатываясь и чуть не врезавшись во что-то по пути.

Добравшись до своей комнаты, Робин упала на кровать. Где-то в гостиной звякнул сигнал оповещения об СМС на ее «айфоне». Это было последнее из того, что она слышала перед тем, как провалиться в сон.

Комментарий к Глава 3. Страсть и ненависть в Лос-Анджелесе

* (лат.) блуждающий огонек.

Плейлист к главе ищите по хештэгу #AF_LG_3 на страничке паблика https://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Подписываемся, ставим лайки, комментим ;)

========== Глава 4. Секс и Город ==========

Патриция Бэйтман рассчитала все как по нотам. Столько раз ее называли расчетливой сучкой, что стыдно было не соответствовать. Она точно знала, что если встанет четко по будильнику, то успеет сделать апельсиновый фреш и омлет в пароварке. Можно было бы даже сделать Робби кофе с тостами, если она хорошо попросит. И этого будет достаточно, чтобы продержаться до посадки в JFK и не съесть никого на борту самолета. Каннибализм был предпочтительней той отравы, которую на борту называли едой. Даже бизнес-класс не мог удовлетворить завышенных запросов нового фешн-редактора The Hollywood Reporter. А вот аппетитный Фассбендер… должен был остаться цел по крайней мере до того, как она возьмет его в оборот в номере, снятом Джеком Уайтом.

Рассчитано до мелочей было все вплоть до времени вызова такси и появления в аэропорту Лос-Анджелеса, все, кроме одной маленькой мелочи. Патти даже в самых страшных кошмарах не могла себе представить, как все полетит к черту из-за бутылки текилы и мужчины, которого она сама же пустила в их квартиру. Мысль о том, что гениальная идея ужраться в зюзю не могла принадлежать Тому, не спасала его от всепоглощающего гнева Патриции Бэйтман. Спасло лишь то, что он никак не мог попасться ей под руку. Дистанцированный гнев спасал и Робин Уильямс, главную виновницу вчерашнего кутежа, которая спустя полчаса после будильника все так же походила на совершенно нефункциональный, но довесок к кровати.

– Подъем! – крикнула Патти ей на ухо.

Никакой реакции, разве что мисс Уильямс еще глубже забурилась в постель, если такое вообще возможно.

– Если ты не встанешь немедленно, самолет улетит без нас! – очередная попытка достучаться до подруги провалилась.

Патти залпом допила противный пакетированный сок, спасибо Робин за мультифруктовую дрянь в бутылке из-под отбеливателя, и пожалела, что не долила туда водки. Кажется, в одной из корзинок с пригласительными на вечеринку лежала бутылка клюквенной Finlandia. Как бы ей сейчас полегчало от отвертки.

– И зачем я вообще тебя расталкиваю, – пробормотала она, – все равно не хотела никуда ехать. Только зря поднялась в такую рань в выходной…

– Потому что хочешь трахнуть Фассбендера, – отозвался хриплый голос из подушки.

– Ах так! – встрепенулась вмиг Патти, обрадованная хоть каким-то откликом. – Гадости, значит, она всякие придумывать может, а встать нет.

– Почему это гадости? – слабо улыбнулась Робби, оборачиваясь к подруге. – Думаю, кое-кому будет очень даже приятно.

Отрицать очевидное было сложно, Партиция невольно улыбнулась, но тут же опомнилась (если не взять Уильямс в ежовые рукавицы, выходные действительно полетят к чертям, без нее) и вернула себе прежнюю строгость.

– С чего ты взяла, что у меня на него такие наполеоновские планы? Может, я как истинная леди буду ждать до третьего свидания, чтобы дать ему поцеловать себя?

Робби презрительно хмыкнула и уткнулась в подушку.

– Вот только не надо мне тут хмыкать, будто я только то и делаю, что нарушаю моральные устои. Не ты ли случайно хранишь травку в банке из-под печенья.

– Из-под леденцов, – поправила Робин, предостерегающе подняв указательный палец.

– Да хоть из-под презервативов, – огрызнулась Патти. – Поднимайся уже! – и потащила Робби за руки с кровати.

Нехотя Уильямс поднялась и тут же навалилась на подругу, чуть не сбив ее с ног. Патриция обняла зомби по имени Робин и повела ее в душ, надеясь, что прохладная вода приведет девушку в более пригодное для транспортировки состояние.

– Земля, Патти, останови ее, – пробормотала Робби таким голосом, будто останавливать что-то уже поздно.

– Обязательно, только давай сделаем еще несколько шагов. Вот так, осторожно через порог, – приговаривала Бэйтман, усаживая подругу в душ. – Прости меня, – прошептала она и с сочувствием посмотрела на подругу.

– За что? – сонно пробормотала Робби и улыбнулась. – Ты же знаешь, что я люблю тебя, что бы ни…

Струя холодной воды брызнула девушке в лицо, окончательно размывая вчерашний макияж, потекла по шее и за шиворот футболки, в которой та беспечно провалилась в сон.

– Я убью тебя, Бэйтман! – заорала Робин во весь голос и бросилась на подругу, пытаясь вырвать из рук душевой шланг.

– По крайней мере сейчас я точно уверена, что ты проснулась, – усмехнулась Патти. – Вещи собрала?

Робби обижено покосилась на подругу и только кивнула в ответ.

– Вот и славно, – заметно успокоившись, ответила Патриция.

– Садистка, – прошипела Робби, неловко пытаясь снять с себя мокрые вещи.

– И я тебя люблю, – проворковала Бэйтман, скрываясь за дверью.

Зря она надеялась, что на этом ее проблемы закончились, и ослабила контроль над Робин. Пока Патти пыталась по-быстрому затолкать в себя завтрак и вызвать такси, надеясь, что подруга взбодрилась достаточно, чтобы быть готовой к приезду авто, та включила горячую воду и погружалась в грезы. Об освоении космоса, судя по тому, что ее все еще мутило после вчерашнего.

Когда водитель позвонил в дверь, Патриция пыталась заставить Робби одеться, и собирала ее мокрые волосы в пучок. Та извивалась и выкручивалась не хуже Эмили Роуз со всеми ее демонами, и чем больше старалась попасть в вырез футболки или штанину, тем больше хаоса вносила в процесс. Заставив таксиста подождать еще минут с пять, Бэйтман смогла выставить Робби за дверь и подпереть ее ее же чемоданом. Увидев этого устрашающего по размерам монстра кожгалантерейного отдела, девушка пожалела, что спросила у подруги о вещах вообще. Складывалось впечатление, что та ехала не на концерт, а планировала к концу уикэнда счастливо укатить в закат следом за Уайтом со всем своим приданным.

– Собираетесь в отпуск, – понимающе улыбнулся таксист. – На Гавайях сейчас особо хорошо.

Шорты с психоделическим узором, которые при ближайшем рассмотрении оказались плавками, рубашка в крупный цветок и сандалии. Судя по его виду, на Гавайях ему хорошо в любое время года и погоду.

– Ага, – ответила Патти неопределенно, заталкивая подругу в авто.

Она переживала, что ни один нормальный водитель не согласится взять этот балласт в свое авто вообще. Но водитель оказался ненормальным, видимо, в Санта-Монике на это дело спецзаказ. Безотходное фриковое производство. Фриков заводят, разводят, а потом еще и на работу устраивают. С таким таксистом надо было переживать, как бы им на хвост не сели копы и не обшманали любителя штата Алоха на предмет травки. Сердобольный только покосился на Робин, и пробормотал что-то вроде «Совсем вымоталась бедняжка», за что лишился чаевых от и так озверевшей Бэйтман.

– Напомни мне больше никогда так не пить, – пробормотала Робби и крепко обхватила подругу за плечи, оставив ее наедине с дилеммой, как бы прихватить оба чемодана и не сдохнуть, дотащив их вместе с Уильямс до сдачи багажа.

Предательская мысль сдать подругу вместе с вещами, даже оплатив весь лишний вес, пускай ненадолго, но придала сил.

– Представь себе, всего несколько часов, и мы увидим Джека! – мечтательно протянула Робби.

Шесть часов и десять минут, уточнила про себя Патриция, шесть долбаных часов и десять гребаных минут. Ох, лучше бы ты не была такой разговорчивой, Робин. И где этот чертов Фассбендер, когда он нужен?!

– В синем костюме на сцене Мэдисон-сквер-гарден. С гитарой в руках, в приглушенном свете. Он будет петь, а мы будем сидеть на лучших местах и смотреть на него, – не останавливалась Уильямс.

Патриция Бэйтман сейчас выглядела опаснее своего тезки, зря что без топора. Она удушила бы голыми руками любого, кто попался ей под руку, вторя фанатским причитаниям Робин. На подругу рука пока не поднималась. Только пока. Впереди нескольким больше шести часов полета.

– Прости, я могу все объяснить, – Фассбендер заметил их раньше, чем Патти его. Что было несложно, они с Робин выделялись среди ранних пассажиров международного аэропорта ЛА. – Эта пышногрудая брюнетка у меня в инстаграме – не то, что ты думаешь.

Девушка смерила улыбающегося мужчину недобрым взглядом. Его попытка пошутить отскочила от ее непрошибаемой брони раздражения колким замечанием.

– Пышногрудые брюнетки – это вообще не то, о чем я думаю. И мистер Фассбендер, неужели я пропустила тот момент, когда мы с вами заключили брачный контракт, по условиям которого я могу взыскать с вас крупную сумму за измену?

– Пожалуй, что нет, – он озадачено почесал свою трехденвную щетину, то ли действительно задумавшись о перспективах такой роковой ошибки, то ли недоумевая, где делась та очаровательная и веселая девушка с вечеринки, – в последнее время я так не надирался.

– Тогда с чего ты решил, что какая-то дама с фотографии в соцсети должна меня волновать?

– Ты так раздражена, – прошептал он, склоняясь, чтобы поцеловать в щеку.

– Птица иного окраса подгадила мне настроение. Розового. А потом еще и вот это, – она кивнула в сторону повисшей у нее на плече подруги. – Тащить это бездыханное тело вместе с ее чемоданом из самой Санта-Моники – то еще удовольствие.

– Раз все дело в этом, то могу помочь, – сказал Фассбендер, расплываясь в улыбке, и подхватил Робби на руки.

– А вот теперь самое время начинать ревновать, – улыбнулась Патти в ответ.

Патриция надеялась, что сможет хотя бы частично компенсировать стрессовое утро комфортабельным креслом бизнес-класса. И зря. Концерт в зале ожидания был только началом.

Разговорчивость Уильямс иссякла, как только Майкл усадил ее в кресло и застегнул ремни безопасности, тщательно проверив свою работу, точно это не мера предосторожности, а жизненно важное действие, как проверка парашюта перед прыжком. Несмотря на все возражения Патти, он галантно уступил ей место у иллюминатора и пообещал, что присмотрит за Уильямс не хуже, чем она сама бы это сделала.

– Виски, будьте добры, – ответил он стюардессе, предлагающей напитки. Та была слишком хорошо натренированна, чтобы удивляться. И тише добавил, обращаясь к Патриции: – Маленькое вознаграждение после тяжелого рабочего утра.

Бэйтман хотела было возразить, что Робби не такая уж тяжелая, но обида на подругу перевесила женскую солидарность. В конце концов, ей-то уж точно было тяжело тащить ее вместе с чемоданами.

– Два, – добавила она к заказу Фассбендера, думая, что ей бы тоже не помешало нарушить приличия и выпить с утра пораньше. Один виски в качестве успокоительного и снотворного в одном флаконе – самое оно.

– Что может быть приятнее общества прекрасной дамы и бутылки виски? – прозвучало как тост и даже комплимент, но Патти подозрительно прищурилась, целая бутылка никак не входила в ее планы. По крайней мере, до концерта. Она была достаточно хорошо знакома с Джеком, чтобы знать, что он не делает таких щедрых подарков фанаткам, которые насилуют его селфи, из доброты душевной. Джек Уайт был похож на Марию Терезу точно так же, как она на Робина Гуда, раздающего свой гардероб от кутюр бедным.

Рабочие хлопоты помогли Патриции забыть о волнениях, она все еще предпочитала не верить, что они вообще когда-то встречались, и воспринимала полет в НьюЙорк как нечто из области фантастики. Но игнорировать проблему, сидя на борту самолета с каждым часом приближающегося все ближе к Восточному побережью, было просто невозможно. Следом за Фассбендером Патриция опрокинула в себя виски залпом и почувствовала приятное обжигающее тепло внутри. Как раз то, что нужно, чтобы спастись от зияющей пропасти сомнений.

– Уже лучше? – поинтересовался Майкл, наблюдая, как меняется беспокойное выражение лица девушки, и мягкая улыбка занимает место напряженно поджатых губ.

Патти подняла на него благодарный взгляд и беспрекословно приняла второй стакан. Ловок, черт бы его подрал. И облизнула губы. Мужчина улыбнулся в ответ и задержал ее руку в своей немного дольше, чем требовалось, чтобы передать виски.

– Что-то мне совсем нехорошо, – пробормотала Робби, разбив всю интимность момента.

Тревога тут же вернулась к Патриции, она внимательно посмотрела на подругу, на всякий случай проверяя, уж не подкалывает ли та ее. Но мисс Уильямс была бледнее проплывающих за бортом облаков. Как она собиралась выдержать этот вечер, в голове Бэйтман не укладывалось, зато она прекрасно себе представляла, что может сейчас произойти.