Текст книги "Пропащие девицы (СИ)"

Автор книги: Amber Willis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 72 страниц)

– Дорогая, перед тобой в кармане есть бумажный пакетик. Достань его. На всякий случай.

– Не собираюсь я блевать в этот чертов… – Робби прервалась и все-таки достала пакет, чувствуя неприятный спазм в животе и горечь во рту.

– Майкл? – Патти привстала со своего места, намереваясь избавить подругу от выворачивания внутренностей на публику. – Позволишь?

Он улыбнулся, жестом предлагая помочь себе самой, но с места так и не сдвинулся. Патриция, опираясь на его кресло, сперва переставила одну ногу, а потом, перенеся на нее вес, попыталась проделать то же самое с другой. Мужчина нагло воспользовался положением, поставив ей подножку, и Бэйтман полетела прямо в раскрытые объятия, приземляясь к нему на колено.

– Я запомнил, на чем мы остановились, – он приподнял ее подбородок и выдохнул в губы слабый аромат дорогого алкоголя.

– Я тоже, – пообещала девушка, намереваясь оставить легкий дразнящий поцелуй на его губах.

– Патти, – простонала Робин и склонилась над бумажным пакетом.

После посещения дамской комнаты хорошо чувствовала себя только Уильямс. Избавившись от излишков алкоголя, она выглядела почти здоровой, чего не скажешь о Патриции Бэйтман, которая все это время ассистировала несчастной и молилась, чтобы ее кроссовки Marc от Джейкобса остались невредимыми, а не то желудок не выдержал бы следом за подругой. Настроения продолжать распитие алкоголей не было, как и вспоминать то, на чем они остановились с Майклом. От одной мысли о присоединении к mile high club* в туалете, где только что рвало подругу, Бэйтман становилось дурно. Фассбендер понимающе посмотрел на девушку и предложил свою могучую грудь для непродолжительного сна.

Но Робин, к которой благодаря чудо-исцелению вернулась бодрость на пару с даром речи, не дала сомкнуть глаз вплоть до самой посадки, разглагольствуя о предстоящем концерте и о том, как им повезло попасть не куда-нибудь, а на главную концертную площадку Нью-Йорка. Если послушать Уильямс, то концерт Уайта в Мэдисон-сквер-гарден равноценен в историческом контексте речи Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта».

Мутить начинало Патрицию Бэйтман от передоза Джека Уайта до появления самого Джека Уайта. Майкл тактично молчал, занимая нейтральную позицию меж двух огней. Молчал, поглаживая Патти по бедрам.

И с приближением концерта легче не становилось, казалось, скорость речи Робин Уильямс скоро преодолеет звуковой барьер, или что там преодолевают крутые истребители. Когда же на сцене под бурные овации появился виновник помешательства, Робби, наконец, потеряла дар речи, выдавая время от времени какие-то бессмысленные восторженные крики, которые не требовали ни ответа, ни внимания слушателей, а потому не мешали Патриции и Майклу самозабвенно целоваться, наверстывая упущенное.

Сразу же после финальной песни Робин подскочила на ноги и с таким проворством стала прокладывать путь сквозь толпу к сервисным помещениям, что Патти невольно скривилась из жалости, представляя, как каблуки подруги калечат несчастных, попавшихся ей на пути к Уайту. Майкл галантно подал Патриции руку, и они не спеша последовали за Уильямс, благо, пребывающие в замешательстве люди, не сразу занимали расчищенное ею место.

Тур-менеджер Джека без промедлений провел их к музыканту, который к тому времени уже успел привести себя в порядок и нацепить свою фирменную самодовольную рожу.

– И как концерт? – спросил он, смерив Патрицию убийственным взглядом.

Девушка положила свою руку поверх ладони Майкла, покоящейся у нее на талии, и проигнорировала вопрос, предоставляя Джеку возможность взорваться наконец к хуям от злости и избавить от себя этот мир, а Робин завалить его комплиментами, в которых та так умело упражнялась целый день.

– А ты не хочешь ничего сказать, Патриция?

– Все, что я хочу сказать, появится на сайте THR, Джек, – улыбнулась девушка, наблюдая, как от напряжения у него на шее вздувается вена, а пальцы сжимаются в кулаки.

– После шоу мы собирались в Pacha, – нарушил напряженное молчание Майкл, – не присоединишься к нам, Джек?

Когда огромный темнокожий охранник провел Джека Уайта, Патрицию Бэйтман, Майкла Фассбендера и Робин Уильямс в одну из вип-комнат Нью-Йоркского ночного клуба Pacha, а затем пожелал приятного отдыха, последняя незаметно ущипнула себя за бедро. Просто чтобы убедиться в том, что она действительно не спит.

Робин всю последнюю неделю прибывала в состоянии близком к помешательству. Так часто случается, когда жизнь переворачивается с ног на голову и за несколько дней из никому неизвестной начинающий модели из Санта-Моники ты вдруг превращаешься в лицо мирового бренда, а после пьешь охуительно дорогое шампанское в випе одного из лучших клубов Нью-Йорка. А рядом сидит Джек Уайт. Музыкант, продюсер, бизнесмен, гребаный гений и просто роскошный разведенный мужик!

– Эй, Робби? – голос Патриции вырвал девушку из прострации, в которой она пребывала последние несколько минут. – Еще шампанского?

Оказывается, официант пытался добиться от нее ответа уже с минуту.

Немного смутившись, Уильямс кивнула и вновь обратила взгляд на Джека, который продолжал лениво поглаживать ее плечо, развалившись рядом на супермягком диване.

– Слушайте, а если я выйду припудрить нос и встречу в дамской комнате Рианну? – Робин улыбнулась. – Я читала, что она здесь постоянно тусуется!

Джек самодовольно хмыкнул, сделав очередной глоток из своего бокала.

– Если встретишь, набери меня, я сразу подбегу, – Фассбендер наклонился к Робби через стол. – Давно хотел познакомиться.

– Уверяю вас, не встретите, – вмешалась в разговор Бэйтман. – Сейчас она снимается для Dior. И как только у Рафа, мать его, мозгов хватило сделать лицом модного дома женщину, которая носит шубу с тапочками для похода в бассейн?!

Майкл и Робин громко рассмеялись. Джек лишь слабо улыбнулся, закуривая одну из своих сигарил.

– Мне кажется, или ты ревнуешь? – притянув Патти к себе за маленький подбородок, Фассбендер легко коснулся губ девушки. – Хотя, даже если это так, мне безумно нравится.

Бэйтман закинула ногу на ногу и поймала на себе злобный взгляд Джека. Хотя сказать поймала это все равно, что ничего не сказать. Она чувствовала, что он постоянно сверлит ее глазами. И от этих глаз было никуда не спрятаться. Будто он был повсюду. Единственное, что помогало не сходить с ума, это теплая рука Майкла, лежащая на ее бедре. Рядом с этим мужчиной она чувствовала себя спокойной. Спокойной… Глупое определение для того состояния, которое нужно испытывать, когда рядом с тобой сидит горячий ирландский немец. Но выдержать Уайта было действительно непросто.

Патриция не хотела казаться загнанной в угол, поэтому каждый раз приветливо улыбалась в ответ на его взгляд, полный влажной ненависти в коктейле с самым жгучим желанием. Будто она была кувшином воды, а Джек человеком, который застрял в пустыне.

Но, похоже, больше никто ничего не замечал. И отчасти в этом была заслуга Уайта. Мастерский мистер игрок. Мистер мудила! Он не оставлял Уильямс без внимания, всячески показывая ей, насколько сильно счастлив, что та сидит рядом и несет всю эту свою ахинею про Рианну.

Из сумочки Бэйтман раздался телефонный звонок.

– Прости, я должна посмотреть, кто решил меня побеспокоить, – Патти отстранилась от Майкла и, мельком взглянув на экран своего «блэкберри», поднялась с дивана. – Я вернусь через несколько минут.

Фассбендер в ответ лишь в очередной раз продемонстрировал девушке свою знаменитую «улыбку акулы».

– Не расстаешься с этой хуевиной даже на отдыхе?! – бросил ей в след Джек.

Патти лишь отрывисто взглянула на музыканта и вышла из випа, произнося в трубку нежное:

– Алло…

Не прошло и нескольких секунд после ухода девушки, как Уайт поднялся со своего места и, чмокнув Робин в щеку, направился следом.

– Я надеюсь, он не пошел отбирать у Бэйтман телефон? – усмехнулся Майкл, когда Джек вышел. – Будет обидно пропустить такую сцену.

Роббс только нервно хихикнула в ответ, прокрутив на пальце кольцо в форме лилии.

– Майкл, давай сделаем фото для моих подписчиков в инсте? – Уильямс достала «айфон». – Пока Джек не видит. Он не любит все это.

– Я заметил, – рассмеялся актер, пересаживаясь на диван к Робин.

– Уверена, твоя мордашка добавит мне популярности, – девушка приобняла Майкла за плечи. – Сделай shark smile!

Патриция не уходила далеко. И когда Джек заметил ее, стоящую рядом с одним из соседних випов, то в очередной раз про себя отметил, до чего красива эта женщина. Ее светлые волосы, собранные в хвост, открывали вид на тонкую шею и нежные плечи, с одного из которых кокетливо сползала бретелька шелкового черного топа.

Девушка стояла, облокотившись на металлические перила, и задумчиво смотрела вниз. Туда, где веселились и танцевали те, кто был не настолько состоятелен, чтобы подняться наверх, в вип-комнаты с огромными диванами, дорогим алкоголем и стеклянными столами, усыпанными кокаином. Она продолжала сжимать в руке телефон и выглядела одновременно усталой и расстроенной.

– Уже закончила разговор? – голос Джека заставил Патти вздрогнуть и обернуться.

– Да, да… – она немного рассеянно улыбнулась. – Как раз собиралась вернуться к вам.

– Не так быстро, – мужчина одним движением руки вернул Патрицию на место, преградив ей дорогу.

Бэйтман подняла на музыканта свои густо накрашенные ресницы и со злостью прошипела:

– Можно узнать, какого хуя ты делаешь?!

– Вообще-то, это я у тебя хотел спросить, – Джек вплотную приблизился к девушке. – Я не думал, что ты настолько глупа, чтобы притащить сюда этого актера!..

Дыхание его было тяжелым и горячим. И с каждой проведенной так близко к нему секундой, Патти казалось, что ее собственная температура начинает превышать норму.

– Ты ошибался, – Бэйтман усмехнулась. – А теперь, пожалуйста, отойди и дай мне пройти.

– Нет, это ты, кажется, ошиблась!.. – Уайт схватил Патрицию за волосы и притянул еще ближе. – Проклятая сука!..

Тихо взвыв от резкой боли, девушка попыталась оттолкнуть Джека, но тот лишь сильнее прижался к ее телу. Острый край перил впился в спину Патти, царапая кожу сквозь тонкую ткань топа.

Еще несколько мгновений, и вот его горячие пальцы нашли ее бедра, задирая вверх короткую кожаную юбку. Грязный шепот и запах дорогого парфюма растворился в музыке, которой вокруг слишком много, как и проклятых теней в свете убегающих лучей и неона.

Джек поцеловал быстро и глубоко. Он заставил Патти дрожать, заставил чувствовать, что она, как и прежде, не может бороться. Его сильные руки держали ее так крепко, а губы подчиняли себе все больше с каждым коротким, отрывистым поцелуем, подобным слабому удару тока. Это пытка. Самая настоящая. Из боли и унижения, которое она испытывала сейчас, когда рука Джека замерла у нее между ног, а пальцы начали осторожно сдвигать в сторону дорогое белье.

– Убери свои руки от меня, ублюдок! – собрав все свои силы, Патриция оттолкнула Джека. – Ненавижу!

Звонкая пощечина не заставила себя ждать.

Уайт схватил Патрицию за руку и сжал ее с такой силой, что пальцы у него самого начали белеть.

– Сделаешь так еще раз, я тебе сломаю руку!.. – прошептал он, вновь приближаясь очень, очень близко.

Но на этот раз Джек отступил первым. Он с какой-то насмешкой во взгляде посмотрел на Патрицию, которая на ходу поправила одежду, практически убегая в сторону дамских комнат.

Щека горела от удара. От ее удара. И в его голове тысяча мыслей.

Когда Патриция вернулась в вип, Джек, Робин и Майкл продолжали напиваться.

– Долгий был разговор, – Уайт посмотрел на девушку и его губы растянулись в самодовольной ухмылке.

Патти лишь улыбнулась в ответ, стараясь не показывать, насколько сейчас близка к тому, чтобы накинутся на этого ублюдка и разодрать ему всю рожу своими ногтями. В этом случае будет жаль лишь маникюр. Неизвестно когда она сможет в следующий раз выкроить время на салон.

– Майкл, как ты смотришь на то, чтобы продолжить наше общение в более приватной обстановке? – Бэйтман наклонилась к актеру и взяла с дивана свою сумочку. – Я что-то устала.

Патриция провела рукой по шее, прикрыв глаза и глухо простонав. Джек поставил на край стола пустой бокал из-под шампанского и смерил Патти взглядом, от которого у той внутри все перевернулось.

– Конечно, – Фассбендер поднялся и приобнял девушку за талию. Одного намека было достаточно, чтобы направить немецкую решимость в русло, противоположное мужскому алкоголизму. – Джек, потрясающее шоу, я был рад встрече.

Он перегнулся через стол и протянул Уайту руку, которую тот пожал, выдавив из себя жалкое подобие улыбки.

– Неужели вы уже уезжаете? – Робин распахнула глаза и умоляюще посмотрела на подругу. – Но ведь мы только…

– Робин, мне было чертовски приятно, – перебил ее Майкл, лаская бедро Патриции. – Мы еще увидимся, я обещаю.

Бэйтман, мельком взглянув на Джека и Робин, кивнула им обоим и вышла из випа, сжимая в руках свою сумочку. Майкл последовал за ней, махнув на прощание рукой.

– Я уж думал, что ты никогда не предложишь, – прошептал Майкл, склоняясь к девушке.

– Вы не самого высокого обо мне мнения, не так ли, мистер Фассбендер? – усмехнулась она в ответ, нежно скользя пальцами по мягкой ткани рубашки вверх по его груди, и впилась коготками в плечо. – А ведь я уже вызвала такси.

– Моя девочка, – слова почти утонули в шуме танцпола, но Патриция заметно напряглась. Она ничья девочка. След влажного горячего поцелуя, оставленный на шее, вмиг сделал ее менее категоричной.

– Только на этот вечер, Майкл, – согласилась Бэйтман и, выскользнув из его объятий, поманила мужчину из клуба.

– Мне жаль, что Патриция вот так ушла, – Робин обернулась к Джеку. – Она и правда устала, это все работа…

Уайт придвинулся ближе к девушке и взял бокал с шампанским из ее рук. Затем отставил его и вновь приблизился. Настолько, что Робин смущенно отодвинулась на край дивана.

– Эй, не нужно меня стесняться, – Джек улыбнулся, глядя на то, как Уильямс пытается отвести взгляд. – Я так ждал этого момента…

Маленькое сердечко Робин готово было взорваться в груди, как ебаная рождественская хлопушка. Она впилась руками в края дивана и тихо сказала:

– Я просто не верю, что это все по-настоящему…

– Иди ко мне, – хрипло прошептал Джек, поглаживая колени девушки. – Иди…

Только дверца такси захлопнулась, Фассбендер тут же решил воспользоваться предложением девушки, раз ее милость согласились временно передать права собственности, и едва она успела назвать таксисту адрес, оказалась в медвежьих объятиях мужчины. Он расстегнул пуговицу на ее пиджаке; единственное, что спасало девушку от непривычной прохлады Нью-Йорка. Теперь, когда его разгоряченное алкоголем и близостью тело нависало над ней, в удлиненном Saint Laurent не было нужды.

Его огромные ладони необычайно нежно скользнули по шелковому топу, сомкнувшись у нее на талии, в то время как сама Бэйтман схватила его за ворот рубашки, подаваясь навстречу поцелую. Нетерпеливо, точно изголодавшись, впилась она в губы мужчины.

– Если ты продолжишь в том же духе, – Майкл разорвал поцелуй, – то я усажу тебя сверху прямо здесь. Вряд ли… Ибрагиму, – прочел он на ID водителя на приборной доске, – такое понравится.

Патти замерла, обижено закусив губу. Кажется, она переоценила его ирландскую авантюрную сущность. Та лишь способна была таскать его по барам и уничтожать дорогой виски. Девушка собралась было отстраниться, Майкл не позволил, сжимая ее в объятиях еще крепче.

– Но я ведь не Ибрагим, – прошептал он, прикусывая мочку ее уха.

Преодолевая дрожь и смущение, Робин подалась вперед, обвивая шею мужчины руками. В ту же секунду она почувствовала его губы на своей шее и громко выдохнула, прижимаясь к горячему телу Джека. Его жадные пальцы не замирали ни на мгновение. Широкие ладони под ее коротким платьем изучали каждый сантиметр безупречного тела.

Поцелуи Джека были дразнящими, но чересчур грубыми. И это возбуждало. Когда он прикусывал мягкие губы девушки, попутно расстегивая застежку на ее платье.

– Сними его!.. – прозвучало как приказ, когда Уайт разорвал поцелуй, пытаясь отдышаться.

Роббс потеряла остатки стыда, ощутив на себе полный желания взгляд музыканта. Поднявшись, она нарочито медленно стянула вниз платье и улыбнулась Джеку, оставшись перед ним в одном белье.

Патти не удивилась бы, если бы осталась без нижнего белья уже в такси, но Ибрагим был сообразительным малым и просмотр порно явно не входил в его планы, не успел Майкл даже руку запустить ей под юбку, как такси остановилось у входа в отель. Бэйтман так и подмывало попросить бедолагу повозить их по городу, но там не было бы такого простора для действий, каков был в люксе Уайта.

Они пересекли вестибюль, из последних сил стараясь не бежать, как глупые озабоченные школьники, чтобы не привлекать внимания немногих запоздалых посетителей еще больше. Выглядели они и без того достаточно потрепано, чтобы ни у кого не возникало сомнений, чем они занимались по дороге в отель. Высокий аккуратный хвост давно стал историей, отдельные пряди торчали в разные стороны, выбившись из прически, а губная помада, размазанная и полусъеденная, на пару с блестящим от безумного азарта взглядом делала ее похожей на Джокера. Откуда такие сравнения, Бэйтман? Майкл выглядел не лучше: смятая рубашка, пиджак без пуговиц, искусанные губы и нетерпеливый шаг на грани бега. Ему явно было тесновато в штанах.

Патриция Бэйтман смерила его оценивающим взглядом и, прищурившись от удовольствия, усмехнулась. Майкл толкнул ее в кабину лифта, как только дверцы открылись, не позаботившись даже посмотреть, пуста ли она. Он не слышал, как кто-то просил придержать лифт, и сразу же нажал на кнопку автоматического закрытия дверей.

– Сними все, – вновь проговорил Уайт.

Девушка вспыхнула.

– Давай, сделай это для меня… – повторил он, глубоко дыша.

Когда бюстгальтер упал на пол, Робби стыдливо прикрыла обнаженную грудь рукой и улыбнулась.

– Может быть, ты поможешь мне снять остальное? – кокетливо прошептала она, наклоняясь к Джеку.

Схватив Робин за руку, мужчина резко потянул ее к себе. Она рассмеялась. Уайт уложил девушку на спину и рывком стянул вниз крохотные черные трусики.

Теперь она лежала перед ним абсолютно нагая и безумно смущенная. И вновь его губы. Нависая над Робби, Джек целовал ее приоткрытый маленький рот, затем, спускаясь ниже, нежную шею. Вдыхал аромат сладковатого парфюма и теплой кожи, лаская пальцами мягкие груди.

Дыхание Робин становилось громче и, когда Джек медленно водил языком вокруг ее соска, девушка издала тихий стон, впившись пальцами в его плечи.

Его ладонь скользнула ниже и, обрисовав несколько кругов на плоском животе Робби, замерла. От этих прикосновений Уильямс стало щекотно, и по коже пробежали мурашки. Она открыла глаза и встретилась с Джеком взглядом.

Потянувшись к губам музыканта, Роббс заставила мужчину вновь приблизиться к ее лицу. Он оставил ей несколько крохотных, оборванных поцелуев, с силой сжимая выступающую на бедре Уильямс косточку.

Отстранившись, Джек осторожно развел ноги девушки в стороны, откровенно любуясь открывающимся перед ним видом, и со щелчком расстегнул ремень на своих брюках.

Saint Laurent упал с плеч девушки, сиротливо устроившись на поручнях. Balmain Фассбендера рухнул на пол и тут же был затоптан своим ни разу не бережливым хозяином, тот обхватил девушку за талию, усаживая на поручень, и впился в нее поцелуем, грубым и жадным, точно дикарь, припадающий к бутылке рома. Едва Патти почувствовала солоноватый привкус собственной крови у себя на губах, впилась ногтями в плечи мужчины, оставляя неглубокие болезненные царапины, которые саднили с прикосновением ткани.

– Как грубо, – выдохнул мужчина, ухмыляясь.

Патти ответила хищным оскалом и прошлась по царапинам еще раз, теперь спускаясь к груди. Бретелька, которую Майкл хотел снять с ее плеча, так и осталась в его руке, оторванная от кружевного верха топа.

– Это же… – возмутилась Патриция.

– Да-да, какой-то кутюр, – фыркнул Фассбендер, точно так же отрывая вторую бретельку, и, словив ладонь девушки, которая намеревалась отвесить ему пощечину, как ни в чем не бывало спросил: – А давай остановим этот чертов лифт?

Джек мог бы поласкать ее немного, чтобы еще больше распалить, но его собственное терпение иссякло еще в тот момент, когда Патриция Бэйтман оттолкнула его, стоя у металлического ограждения. И теперь ему нужно было искупление.

Оставаясь в максимальном количестве одежды, он чувствовал себя более уверено, тогда как предпочитал, чтобы все его женщины были перед ним обнажены полностью.

Вот и теперь, дернув вниз замочек на ширинке брюк, Уайт приспустил их вместе с трусами, любуясь загорелым телом Робин, которая лежала под ним, лаская свою грудь тонкими пальчиками.

Несколько раз проведя ладонью по члену, Джек хрипло выдохнул и взглянул на Робби, которая замерла в сладостном ожидании близости. Проникнуть в нее сразу или немного подразнить? Медленно, насколько позволяло ему самообладание, Джек провел головкой по ее лобку, помогая себе рукой.

Робин выгнулась, всем своим видом показывая, что больше не может ждать. Она хотела ощутить его. Ощутить внутри себя. Подавалась ему навстречу бедрами и громко дышала.

Они все еще не могли отдышаться, когда немолодая пара покинула лифт. Предложение Фассбендера было несколько запоздалым, лифт сам остановился, впуская внутрь других постояльцев. Патти ловко спрыгнула с поручня, а Майкл так же молниеносно накинул на нее пиджак, скрывая от незваной публики ее кружевное белье.

– И чего им только по ночам не спится? – проворчал мужчина. – Эти старики по ночам что в «Бинго» играют.

– Если и так, то на миллионы, – согласилась Патти. Ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие видеть его нетерпение. – Они только что были на благотворительном ужине в президентском номере, дорогой, самая избранная и рафинированная публика. Местная аристократия.

– Все-то ты знаешь, Бэйтман.

– Не только мы можем гулять допоздна, – девушка одарила его игривой улыбкой, – может, они тоже собираются немного пошалить после бокала-другого шампанского, – и, схватив за пояс, потащила Майкла по коридору к нужному номеру.

Несчастный Balmain так и остался на полу лифта.

Они ворвались в номер, точно бандиты, едва не выломив дверь, которая тут же захлопнулась с грохотом, достаточным, чтобы разбудить весь этаж. Патти едва потянулась к босоножкам, как тут же была подхвачена на руки и перекинута через плечо.

– Что ты?.. – возмутилась она и вместо ответа получила неслабый шлепок по заднице. – Хам! – выкрикнула, не сдаваясь. – Даже обувь не дал снять.

Майкл попытался выполнить ее просьбу, пока она не отгрызла-таки кусок его плеча, но тонкие ремешки Jimmy Choo не сдавались его грубым пальцам. Бэйтман ловко дотянулась до босоножка и легко справилась с тем, где Фассбендер оказался полнейшим профаном (осталось только надеяться, что с застежками на лифчике он справляется лучше), отправив босоножек в непродолжительный полет. Раздался неприятный звон.

– Любишь устраивать беспорядки, маленькая бунтарка? – спросил он, перехватив второй босоножек, пока не пострадала другая ваза, симметрично устроившаяся у камина.

– Почему бы и да? – Патти приняла идею с энтузиазмом, все равно за ущерб будет уплачено не с ее кредитки, и потянула на себя расстегнутый пояс Майкла, складывая его пополам. – А теперь двигай в спальню! – приказала девушка.

Громкий шлепок, а за ним и вконец озверевший рык мужчины вновь не в последний раз за вечер нарушили покой постояльцев отеля.

– Женщина! – взревел он, опуская Патрицию на пол. – Ты сама напросилась!

Бэйтман встретила заявление с вызовом в глазах. Ремень-то в руках у нее. Был недолго. Майкл выхватил его из рук девушки и на мгновение заколебался. Соблазн связать ее запястья был слишком велик, но не настолько, как интерес, что она может сделать, если дать ее волшебным пальчикам волю, потому мужчина прижал ее к стене, стаскивая топ вместе с юбкой. Патриция попыталась повторить эффектный номер с пуговицами пиджака на рубашке, но, похоже, Gucci пришивают пуговицы лучше Balmain, потому что Майкл только пошатнулся в ее сторону, опершись рукой о стену. Ей не осталось ничего другого, как сделать вид, что все так и должно быть, и начать медленно расстегивать рубашку пуговицу за пуговицей.

– Ты так зла на меня или на мою рубашку? – спросил он, усмехаясь.

– Если ты скажешь, что у тебя на манжетах запонки…

Майкл опустил руку и схватил девушку за плечи, оттаскивая от стены как раз вовремя, чтобы разминуться с упавшей картиной.

– Никаких запонок.

Он бросил рубашку на пол, позволяя Патти любоваться рельефным торсом, исполосованным ее острыми ноготками. Девушка нежно прошлась пальчиками по царапинам, а затем прильнула к ним губами, заставив Майкла зашипеть.

– Маленький мальчик боится царапок? – приторно сладко поинтересовалась девушка, прикусывая его сосок.

– Черт, Бэйтман, у тебя в слюне кислота что ли?

– И яд под ногтями, – уверила Майкла девушка, расстегивая его штаны. – И кто это тут бунтарь? Мистер Фассбендер, вам никто не говорил, что под брюки обычно надевают нижнее белье.

– А вам никто не говорил, что вы слишком много болтаете, мисс Бэйтман? – вкрадчиво поинтересовался Фассбендер, подходя к девушке со спины. Он ловко расстегнул лифчик и стиснул ее грудь, которая легко поместилась в огромных ладонях мужчины.

– Обычно, после такого никто не выживал, – простонала Патти, открывая шею ласковым невесомым поцелуям.

Мгновение. Резко, до боли. Теперь, когда он был во власти ее мягкой горячей влажности, Робин вытянула шею и тихонько застонала. Грубые движения, точно он пытался не просто трахаться, а хочет заебать ее до смерти на этом диване. Каждый его порыв находил отзыв в ее теле, доказывая, что ТАК ей действительно хорошо. Быстро, горячо, на грани между насилием и любовью.

– О, Джек!.. – девушка пыталась двигаться с ним, чтобы почувствовать эту твердость еще глубже в себе.

И ее дыхание, ее чертовски громкое сексуальное дыхание!.. Оно почти выбило из Джека приглушенный стон. С каждой секундой хотелось еще. Иметь ее, подчинять ее блестящее от пота тело своим желаниям…

Но ведь этого все равно не будет достаточно, правда?..

Приподнимаясь, Джек продолжил двигаться в ней, одной рукой лаская грудь. Затем начал продвигаться выше, провел пальцами по тонким ключицам и резко обхватил шею.

Патти позволила его огромным грубым лапищам по-хозяйски обследовать ее тело, чертовски, до умопомрачения и потери рассудка было приятно забыть о рассудке и ответственности, подчинившись инстинктам. Далеко не всегда ей удавалось вот так раствориться в партнере, но Майкл Фассбендер был просто создан для дикого, первобытного, сокрушающего абсолютно все на своем пути секса.

И целый отряд безделушек с бельевой тумбы в спальне стал жертвой бесчинства. Одним движением Майкл смел их прежде, чем водрузить на их место Патрицию, которая бесстыдно развела ноги, позволяя ему стянуть кружевное белье.

Мужчина начал покрывать поцелуями внутреннюю сторону бедра девушки, мучительно медленно поднимаясь вверх, но вместе с тем оставляя грубые следы на нежной коже, которые завтра расцветут синяками. Но это будет завтра, а сегодня Патриция Бэйтман была сыта по горло этой пыткой, кусая губы, чтобы сдержать стоны и впиваясь пальцами в его волосы.

– Боишься, что кровать нас не выдержит? – поддразнила его девушка в расчете на то, что душа поэта не выдержит и он наконец бросит ее на эту чертову кровать и отымеет так, чтобы завтра пришлось тащить в аэропорт ее.

– Этот траходром? – хищно оскалился Фассбендер. – Падет, только если ты собираешься устроить оргию. А ты ведь не собираешься, ненасытная?

– Что ты, был в планах один стриптизер из торта… да еще…

– Weib!** – зарычал Майкл, и вправду почти бросая Патти на кровать. Мужчина навалился на нее всем своим немалым весом, выбивая из груди сдавленный стон вместе с остатками воздуха, и, не дав передохнуть, яростно впился в ее губы поцелуем.

– Господи… – простонала девушка, разорвав поцелуй.

– Что же ты будешь говорить после? – Он взял ее запястья, заводя руки за голову, и мучительно медленно вошел в девушку, заставляя ее забыться в ощущениях.

Распахнув глаза, Робин начала ерзать под ним, пытаясь высвободиться. Джек смотрел ей прямо в глаза и лишь сильнее стискивал горло испуганной девушки. И вот, опять этот взгляд. Они все, все смотрели на него именно так. Испуг и ужас застывал в их глазах, пока Джек получал наслаждение. Проклятая Мэг или истеричка Карен… Чертовы суки! Патриция Бэйтман!.. Долбаная траханая сука Бэйтман!..

Перед лицом у Джека мелькали образы тех, других женщин. Женщин, которые сломали его. Он закрыл глаза, и продолжил с яростью ебать Робин, которая хрипела и дергалась под ним. Ему страшно. Ему так хорошо. Точно он одновременно взмывал ввысь и разбивался, падая на дно темного ущелья.

Продолжая бороться, Уильямс чувствовала, как из глаз начали течь слезы. И она не могла дышать, совсем не могла дышать!.. Страх и боль заполнили все вокруг. Она умоляюще посмотрела на Джека, который трахал ее под ненавистным взглядом, ускоряя темп, сжимая ее горло сильнее с каждым движением.

Мгновения превратились для Робин в столетия, и она сдалась, чувствуя, как проваливается в темноту, которая лишает ее последних капель кислорода.

– Да, да, да!.. – прижимаясь к ее телу, Джек кончил с грубым рыком, оставаясь внутри Робин. – Девочка…

Его ладони дрожали, когда он освобождал шею Робби. Наслаждаться.

Чем дальше, тем больше происходящее походило на борьбу. Патриция извивалась под Майклом, словно дикая кошка, пытаясь высвободиться из его рук, она стонала, забывала, как дышать и связно мыслить, что не мешало ей посылать его на всех знакомых языках и ругать на чем свет стоит. Фассбендер лишь самодовольно улыбался, двигаясь настолько медленно, что иногда Патти казалось, будто он замирал на целую вечность.

– Похоже, ты настроена серьезно.

Глаза Патриции сузились от раздражения, она терпеливо ждала момента, когда Майкл потеряет бдительность, попытавшись поддеть ее еще больше какой-то глупой шуткой, чтобы высвободиться и воздать ему по полной.

– Чего?

– Развалить кровать.

Злость накрыла ее волной, неконтролируемая, стихийна, смешанная с возбуждением. И поддавшись ей, Патриция сбросила с себя Майкла, победно оседлав его, пока он вновь не взял ситуацию в свои руки.

– В следующий раз, – прошептала она, задыхаясь, – я привяжу тебя твоим гребаным ремнем к кровати.

Жадно хватая ртом воздух, девушка начала кашлять. Она пыталась надышаться, с ужасом глядя на Джека, который, медленно приподнимаясь, натягивал брюки.