Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 111 страниц)

   – Вот это да! Вот это по-нашему! – Хрущёв даже зааплодировал, и тут собравшиеся лидеры стран ВЭС неожиданно поддержали его аплодисменты.

   Премьер Намбудирипад, никак не ожидавший подобной овации, даже смутился.

   – Молодцы! – поддержал его Никита Сергеевич. – Вот что значит настоящий, научный коммунистический подход! ЭВМ вы обязательно получите, я сам прослежу. И давайте подключим ЭВМ университета Траванкора к сети университетских ЭВМ, которую мы уже создаём в СССР и других странах ВЭС, чтобы студенты и преподаватели могли обмениваться информацией.

   В ходе совещания в Дели обсуждали ход строительства Единой энергосистемы ВЭС. Гао Ган с гордостью доложил, что китайская сторона замкнула кольцо ЛЭП, связывающих основные промышленные центры на востоке КНР и заканчивает строительство электрической магистрали в Аксайчин.

   Неру тоже сообщил, что Северо-Индийское кольцо ЛЭП полностью завершено. Южно-Индийское кольцо запаздывало, остальные южные штаты, кроме Кералы, оказались не столь расторопны. Зато уже строилась линия через Гималаи, по территории Непала, также с выходом на Аксайчин.

   Там, в бесплодной пустыне, строители трёх стран совместно возводили Аксайчинский энергораспределительный узел – подстанцию, которая должна была связать энергосистемы Индии, Китая и СССР в единую энергосеть, к которой с разных сторон будут подключаться энергосистемы остальных стран ВЭС. (АИ)

   – К концу текущего года Советский Союз планирует связать линией электропередач западную и восточную части страны, – на общих основаниях доложил Координационному Совету ВЭС Никита Сергеевич. – Одновременно строится ЛЭП через Горно-Бадахшанскую автономную область Таджикской ССР в Аксайчин. Полагаю, в конце 1961 года основная часть Единой энергосистемы ВЭС будет введена в строй.

   Однако далеко не все новости оказались такими же приятными. При обсуждении развития и перспектив контейнерных перевозок премьер Ирана Хосров Рузбех неожиданно пожаловался:

   – Иран получает оборудование из СССР и различные товары из Индии и Индонезии в контейнерах, а экспортируем мы, главным образом, нефть. По этой причине уровень контейнеризации в экспортном направлении низкий. Контейнеры прибывают 'с моря' груженые и отправляются пустые в обратном направлении, получается нежелательный порожний пробег. Несмотря на некоторый рост загрузки возвратных контейнеров за счет увеличения экспорта фасованных продуктов питания, вроде томатной пасты, около 30 – 40% высвобождающихся контейнеров отправляются обратно порожними.

   Как оказалось, аналогичная проблема возникла не только в Иране, но и в других странах, основная доля экспорта которых была представлена насыпными или наливными сырьевыми материалами. Особенно остро этот вопрос стоял в Иордании, основной статьёй экспорта которой были минеральные удобрения и фосфат кальция, а также в Болгарии, которая экспортировала пшеницу и медь.

   – Думаю, тут я вам могу подсказать выход, – ответил Первый секретарь. – Я когда в прошлом году по сельхозрегионам ездил, видел, как у нас в передовых хозяйствах придумали зерно в контейнерах возить. Они в МТС заказали тросовый опрокидыватель. Представляете, 12-метровый контейнер ставят на раму, а потом эту раму лебёдкой поднимают и ставят в вертикальное положение. В контейнер перед подъёмом вкладывают полиэтиленовый рукав, запаянный с конца. Потом шнековым погрузчиком наполняют контейнер зерном, в вертикальном положении запаивают второй конец рукава, и закрывают двери. После этого контейнер опускают, ставят на прицеп и везут на станцию железной дороги. (http://www.silmash.ru/content/1)

   Я когда это увидел – распорядился подобную систему для перевозки жидких грузов сделать. Будем закладывать в контейнер мягкую пластиковую ёмкость, в которой можно возить хоть бензин, хоть масло, хоть химические жидкости. Для закачки жидкости опрокидывать контейнер не обязательно, можно просто насосом накачивать.

   Хрущёв повернулся к Шуйскому, сидевшему в ряду прочих референтов глав государств и правительств:

   – Григорий Трофимыч, сделай себе пометочку, информацию о опрокидывателе товарищам передать.

   – Полагаю, ваше предложение позволит выровнять прямой и обратный трафик контейнеров в рамках ВЭС, за счет развития возможностей по перевозке массовых грузов с помощью стандартных контейнеров, – заметил Неру. – Это особенно пригодится для перевозки небольших партий грузов до конечного потребителя.

   – Да оно нам и внутри Союза неплохо поможет, – согласился Никита Сергеевич. – С началом контейнерных перевозок мы заметили, что они дают существенную экономию затрат на строительство и содержание складских сооружений.

   – И не только, – поддержал его Ульбрихт. – Вот тут мне экономисты статистику предоставили.

   Немецкий лидер переложил листы бумаги в лежащей перед ним папке и продолжил:

   – На станциях и промышленных предприятиях теперь не требуется постройка дорогостоящих крытых складов, капитальные затраты на сооружение специально оборудованных открытых площадок для хранения контейнеров в 4-5 раз меньше. Несколько снижаются капитальные вложения в вагонный парк, так как при контейнерных перевозках вместо крытых вагонов используются платформы, а их цена меньше на 12-18%. Сокращаются удельные капитальные вложения в средства механизации, пусть даже на погрузочно-разгрузочных работах с контейнерами используются более дорогие механизмы. Наши специалисты подсчитали, что производительность механизмов на контейнерных площадках в 3-5 раз выше, чем в крытых складах.

   – Да, мы и в морских перевозках с этим столкнулись, – подтвердил Никита Сергеевич. – В прошлом году мы начали поставки оборудования на Кубу. Первые суда были не очень большими – порядка 10000 тонн. В первом рейсе использовались обычные сухогрузы, так как на Кубе не было возможности для приёма контейнеров. Суда шли из Ленинграда, время перехода до различных кубинских портов составляло 20-25 дней, в зависимости от метеоусловий.

   Формирование грузовой партии на районе порта, погрузка обычным краном и крепление груза на судне со множеством грузовых помещений занимали 8-10 дней. Выгрузка в портах Кубы осуществлялась в такие же сроки. Итого, из средней продолжительности рейса в 45 дней, 20 дней приходилось на обработку судов в порту. К обслуживанию судна привлекалась бригада из 20-22 грузчиков. Мы подсчитали, что при дальнейшем увеличении размеров судов будет расти время простоя под грузовыми операциями, и в итоге перевозки станут и вовсе невыгодными.

   Поэтому уже в первом рейсе на Кубу были завезены специализированные краны, автопогрузчики и мелкое специализированное оборудование для перегрузки контейнеров, а также полуприцепы-трейлеры и седельные тягачи Минского автозавода. В течение месяца краны собрали и установили в порту Мариэль. Два крана – плавучие, и могут перемещаться по территории порта, ещё два работают на причалах. Второй рейс совершили уже контейнеровозы, и разгружали их уже по всем правилам мультимодальных перевозок. В итоге на погрузку ушло два дня, на разгрузку – три, в основном – потому, что приходилось разгонять местных зевак, пришедших посмотреть, ради их же безопасности, – усмехнулся Первый секретарь. (АИ)

   – В итоге в Мариэль приехал сам товарищ Кастро, смотрел, как работает современный порт. Наши специалисты всё ему рассказали и показали. Сейчас между нашими странами идут переговоры о строительстве в порту Мариэль полноценного контейнерного порта, как это в Америке называется – терминала.

   – Да что там говорить, – резюмировал Тито, – идея с контейнерными перевозками – замечательная. А товарищ Кастро не изъявлял желания вступить в ВЭС?

   – Разговор такой был, – подтвердил Хрущёв, – Но вопрос пока обсуждается правительством Кубы.

   – Думаю, о контейнерах и перевозках сказано уже достаточно, давайте перейдём к следующему вопросу, – предложил Неру; он, как руководитель принимающей страны, вёл совещание.

   – Мне докладывали, товарищ Хрущёв, что ваши специалисты с 1957 года работают в Таиланде и Лаосе, закладывают там плантации хлебного дерева, – сказал Сукарно. – И уже получили в прошлом году первый урожай, пока ещё небольшой?

   – Верно, – ответил Никита Сергеевич. – Это – наша страховка на будущее. В мае-июне 1957 года пыльные бури на Северном Кавказе уничтожили большую часть урожая, а этот регион – один из немногих в нашей стране, обеспечивающий нас хлебом. Большая часть территории СССР находится в зоне рискованного земледелия.

   Вот мы и задумались, как нам подстраховаться от ударов стихии и уберечь население от угрозы голода. Эксперимент с хлебным деревом только начинает набирать обороты, поэтому я пока не вносил предложений о выращивании этой культуры в больших масштабах.

   – А вот мы, глядя на вас, тоже начали подобный эксперимент, – улыбнулся Сукарно. – У меня был большой разговор с моим другом и коллегой Субандрио в 1957-м. Поговорили мы тогда серьёзно. До драки не дошло, к счастью, – президент Индонезии усмехнулся. – В общем, мы пришли к выводу, что индонезийскую экономику следует диверсифицировать. Нельзя концентрироваться на одних только каучуковых плантациях, монокультурное хозяйство до добра не доводит.

   В том же 57-м году мы посадили первые плантации хлебного дерева. У нас проблема питания населения тоже стоит достаточно остро. К тому же, у этой культуры большая урожайность, что позволяет в условиях Индонезии производить муку хлебного дерева в значимых для экспорта количествах. Мы хотели бы заключить с Советским Союзом долговременный контракт на поставку муки из плодов хлебного дерева. Под этот контракт мы готовы значительно увеличить площади, занятые под плантации. Они и сейчас не маленькие, мы в 57-м решили рискнуть и засадили сразу значительные территории.

   Урожай прошлого года получился впечатляющий, – продолжал Сукарно. – Значительная часть произведённой муки в данный момент осталась на складах. Если вы заинтересованы, мы готовы продать её Советскому Союзу, например, в обмен на промышленное оборудование для наших строящихся судоверфей.

   Хрущёв помнил, что пыльные бури, о которых он только что упомянул, будут и в мае-июне 1960 года, и захватят ещё большие территории. Страна уже готовилась к удару стихии – в целинные хозяйства была дана команда землю с переворотом пласта не пахать, обрабатывать только культиваторами-плоскорезами, сохраняя прошлогоднюю стерню на полях.

   Но этого было недостаточно. Над страной, несмотря на все усилия, могла вновь нависнуть угроза голода, поэтому Никита Сергеевич ни секунды не колебался.

   – Муку мы у вас купим. Столько, сколько вы сможете продать, – уверенно ответил Хрущёв. – Конкретные условия контракта пусть обсуждают специалисты. Оборудование предоставим любое, какое только у нас производится. Муку с урожая этого года тоже купим, у нас в этом году, по прогнозам синоптиков, пыльные бури тоже не исключаются.

   У меня к вам, товарищ Сукарно, тоже есть важное предложение. А также к товарищу Гао Гану, господину Неру и всем, кто заинтересуется.

   Присутствующие навострили уши. Все с нетерпением ждали, с каким предложением выступит на этот раз Первый секретарь ЦК КПСС.

   – Вот мне говорили, что у вас в Индонезии растёт особая масличная пальма? Так? – спросил Никита Сергеевич. – У вас её масло употребляют в пищу?

   – Конечно! – подтвердил Сукарно. – Особенно полезно красное пальмовое масло, оно практически не подвергается обработке, используется в природном виде. Вообще масло из масличной пальмы получается твёрдое, оно при комнатной температуре не разжижается, и не требует химической обработки для перевода в твёрдый вид, в отличие от ваших маргаринов. Поэтому оно хорошо для жарки и добавления в различные кондитерские изделия, после соответствующей очистки. Ещё из косточек плодов масличной пальмы получают пальмоядровое масло, оно имеет несколько другие свойства, и тоже употребляется в индонезийской кухне. (см. http://nestarenie.ru/palmovoe-maslo-polza-dlya-serdca.html и http://chtoestchto.ru/experts/8-mifov-o-palmovom-masle)К тому же пальмовое масло недорогое, в производстве дешевле, к примеру, вашего подсолнечного.

   – Я вижу, товарищ Гао Ган и господин Неру уже заинтересовались, – улыбнулся Хрущёв.

   – Да, мы поставляем пальмовое масло и в Китай, и в Индию, – подтвердил Сукарно.

   – В китайской кухне очень много жареных блюд, – пояснил Гао Ган. – Китайцы едят очень много жареного, причём жарят в большом количестве масла, обычно растительного.

   – В Индии растительное масло тоже пользуется большим спросом, – добавил Неру, – В нашей кухне основными ингредиентами являются различные овощи, сами по себе они не жирные, и недостаток жиров приходится компенсировать.

   – На сегодняшний день поставки пальмового масла из Индонезии покрывают только несколько процентов потребности Китая в растительных маслах, – заметил Лю Шаоци. – Мы готовы покупать много больше, и не только пальмовое.

   – Мы тоже, – поддержал его Неру. – Господин Хрущёв, я знаю, что в СССР производится высококачественное подсолнечное масло. Мы хотели бы договориться о его поставках.

   – Договоримся, раз есть желание, – улыбнулся Первый секретарь. – У нас сейчас ещё разворачивается применение новой гибридной маслично-кормовой культуры – топинсолнечника, это гибрид подсолнечника и топинамбура. Мы собираемся его массово выращивать на корм скоту, и на масло тоже. Думаю, вместе СССР и Индонезия смогут удовлетворить спрос Китая и Индии. Кстати, отработанное растительное масло из ресторанов можно потом очищать и использовать в качестве дизельного топлива. Очистка его не слишком дорогая и не слишком сложная. Вам, товарищ Гао Ган, это может пригодиться.

   – Очистка масла после жарки? Гм... – китайский лидер задумался. – Я передам это нашим специалистам. Спасибо, товарищ Хрущёв.

   – Всегда пожалуйста, – ответил Никита Сергеевич. – А у меня, в свою очередь, просьба к товарищам Тито и Белишовой.

   Тито и Лири Белишова тут же насторожились. Лидер СССР нечасто кого-то просил. Видимо, случай был важный.

   – В Югославии и Албании климат подходящий для выращивания олив и производства оливкового масла, – сказал Хрущёв. – У нас оливы тоже растут, но культура производства оливкового масла не распространена, да и культура его потребления отсутствует, в первую очередь – из-за высокой цены. В результате мы теряем огромный потенциальный рынок. К тому же оливковое масло очень полезно для здоровья. Я хочу просить вас максимально нарастить его производство, чтобы была возможность снизить цену и получать прибыль за счёт большого оборота. В идеале оливковое масло должно для потребителя стоить на несколько копеек дороже подсолнечного. Тогда его будут покупать все, в значительно больших количествах.

   – Это было бы интересно, – задумчиво произнёс Тито. – Но мы ограничены площадями для посадки олив. Югославия страна маленькая, к тому же – горная.

   – У нас, в общем, та же проблема, – с грустью констатировала Лири Белишова. – К тому же быстро нарастить его производство не получится. Новые посадки дадут стабильный урожай только через 8-12 лет. Сажать оливы, конечно, начнём...

   – А могут ваши специалисты приехать в СССР и, что называется, 'поставить' нам правильную технологию производства оливкового масла, научить наших людей? – спросил Никита Сергеевич. – У нас оливы растут в Армении, в Азербайджане, могут расти на Северном Кавказе, и в Средней Азии, в Грузии и на южном побережье Крыма, но ими занимаются от случая к случаю. В Дагестане, я знаю, дикорастущих олив хватает. Плоды часто валяются на дороге, никто их не убирает, потому что люди не понимают их ценности. Оливковых садов у нас меньше, чем хотелось бы, уход за ними плохой, посадки не обновляются своевременно, отсюда и результат.

   – Обязательно поможем, – заверил Тито. – Я бы даже предложил создать совместное предприятие, на советских площадях, но с нашими технологиями и контролем качества. Тогда лет через двадцать мы могли бы даже потеснить испанцев и итальянцев на рынке оливкового масла, если удастся сбить цены.

   – Мне даже не верится, что нищая, отсталая Албания может в чём-то оказать помощь великому Советскому Союзу. Конечно, мы поможем, – отозвалась Белишова. – Для албанского народа это – особая честь.

   – Мы с вами работаем, чтобы улучшить условия жизни для наших народов, – сказал Хрущёв. – Для этого все средства хороши. Мы должны стремиться к тому, чтобы в Содружестве не было отсталых народов и стран. Конечно, это дальняя цель, достичь её будет не просто. Для этого мы должны уметь работать сообща, и проект, предложенный товарищем Тито, будет как раз кстати.

   Никита Сергеевич не стал говорить этого вслух, но его проект был значительно шире. Он собирался нарастить производство оливкового масла, чтобы сбить его розничную цену и постепенно увеличить долю его потребления без лишних затрат для населения Советского Союза. Излишек подсолнечного масла он намеревался при этом продавать в Китай и Индию.

   Затеял он этот проект не столько для вытеснения Испании и Италии с европейского рынка оливкового масла, сколько для улучшения здоровья населения СССР, зная, что оливковое масло уменьшает уровень вредного холестерина, предохраняет организм от сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний (http://www.fashiontime.ru/beauty/overviews/906865.html)

   Первый секретарь намеревался за счёт поставок подсолнечного и топинсолнечного масла в Индию и Китай субсидировать розничные продажи оливкового масла, уменьшив его цену до приемлемой для большинства населения. Тем самым он собирался стимулировать увеличение спроса, и, вместе с тем, манипулируя налогами и объёмами госпоставок, спровоцировать производителей всемерно наращивать объёмы производства.

   Более того, в 'масляном плане' Хрущёва было и 'второе дно', о котором Первый секретарь пока предпочёл не распространяться.

   В заседании объявили очередной перерыв. Хрущёв подошёл к Неру и сидящему рядом с ним премьеру Кералы Намбудирипаду.

   – Господа, у меня есть для вас интересное предложение, касательно агротехники, применяемой в крестьянских хозяйствах Индии, да, думаю, и не только Индии, но и Бирмы, и Индонезии. Товарищи Сукарно, и Такин Тан Тун, не желаете ли послушать?

   Лидеры Индонезии и Бирмы тут же присоединились к разговору. Никита Сергеевич достал из своей папки фотографии индийских крестьян с серпами, привезённые Серовым.

   – Смотрите. Сейчас – середина двадцатого века, а ваши крестьяне используют при уборке агротехнику середины второго тысячелетия до новой эры! А потом весь мир удивляется, почему в Азии такая нищета и убожество. Неужели мы так и будем мириться с такой вопиющей несправедливостью и невежеством?

   Неру смущённо объяснил:

   – Крестьяне обычно неграмотны, бедны, и очень консервативны. Они привыкли убирать пшеницу серпом, так работали их деды и прадеды, многие поколения до них.

   – Нельзя дальше так работать! Индия – современная космическая держава, вы космодром построили, спутники запускаете, а в сельском хозяйстве у вас, господин Неру, форменная, извините за выражение, жопа! – заявил Хрущёв.

   Видя, что переводчик, Виктор Михайлович Суходрев, в нерешительности остановился, Никита Сергеевич нетерпеливо махнул рукой:

   – Переводите дословно.

   Суходрев перевёл, Неру если и удивился, то не показал виду, ожидая продолжения.

   – Простите, что я так вот прямо, по-крестьянски, – объяснился Хрущёв, – Но ведь так оно и есть! Невозможно прокормить население такой великой страны, как Индия, убирая хлеб серпом, ползая на карачках!

   – Мы с удовольствием выслушаем ваши предложения, господин Первый секретарь, – ответил индийский премьер, хорошо понимая, что советский лидер не завёл бы подобный разговор, не имея готового решения. – Но я надеюсь, вы учитываете наши местные особенности, прежде всего – бедность и невежество населения?

   – Конечно, учитываю, – ответил Никита Сергеевич. – Для начала я предлагаю организовать обучение крестьян в Индии, Индонезии и Бирме самым простым, но эффективным агротехническим приёмам. Например, обычная коса. Я с большим удивлением узнал, что в Индии она почти неизвестна.

   – Коса? – переспросил Неру. – Гм... Я как-то даже и не задумывался об этом...

   – А я вот задумался. И привёз вам в качестве примера образцы сельскохозяйственных орудий на конной тяге, которые у нас широко использовались до внедрения механизации и машинно-тракторных станций, – ответил Хрущёв.

   – Машины на конной тяге? – переспросил Такин Тан Тун.

   – Да, первые образцы таких машин появились в США ещё в середине прошлого века, – пояснил Никита Сергеевич. – Они производились у нас серийно, в больших количествах, сейчас их сменили современные, высокоэффективные комбайны, но документация осталась, а технологии там простые.

   – Это могло бы нам пригодиться, – заметил Сукарно.

   – Предлагаю после совещания их посмотреть, их должны были доставить в Дели к началу нашей встречи, – Хрущёв угадал, лидеры азиатских стран заинтересовались его предложением.

   Смотреть сельхозмашины поехали уже вечером, когда спала жара. Демонстрацию организовали на ферме одного индийца, поддерживавшего коммунистическую партию. Помимо Неру и прочих чиновников, посмотреть на работу невиданных машин пришли и простые местные жители, много, целая толпа.

   Никита Сергеевич начал с обычной косы, оснащённой, впрочем, решётчатым отбойником, чтобы скошенная трава ложилась ровными рядами:

   – Вот! Это называется – коса! Орудие, сами видите, простейшее. Любой деревенский кузнец сделает. А вот, что можно им делать. Представьте, что это не просто трава, а пшеница.

   Он снял пиджак, привычной хваткой взял косу, размахнулся, и пошёл косить вдоль кромки поросшего высокой травой лужка. Скошенная трава, направляемая отбойником, ложилась аккуратными рядами. В считанные минуты Хрущёв скосил полосу шириной более метра, вдоль всей длины луга, под изумлёнными взглядами охреневших от удивления индийцев. (Примерно так они реагировали https://www.youtube.com/watch?v=9Im_8sI0QFQ)

   Дойдя до края луга, он вернулся, и вручил косу одному из крестьян:

   – Попробуйте сами! – Никита Сергеевич показал индийцу, как правильно взять косу, как двигаться.

   Крестьянин, сначала медленно, неуверенно, потом всё быстрее и ловчее начал косить. К концу прохода у него уже получалось вполне сносно.

   – Вот видите? Это не просто правильное орудие, или правильная агротехника! Это – знание! Правильный, научный подход.

   – А теперь – смотрите сюда. Это называется – конная жатка. Обычно в неё запрягали лошадь. Но мы её немного переделали, и теперь её тянет не лошадь, а агромост. Вот этот ворот с верёвками.

   По его знаку ворот оттащили на дальний край луга, начали вертеть. Жатка, увлекаемая тросом, поехала вдоль края нескошенной травы, срезая её и сбрасывая ровным рядком.

   – Для травы вообще-то существует такая же конная косилка, – Хрущёв показал машину, стоящую рядом. – Я вам показываю жатку, чтобы вы поняли, что хлеб можно убирать куда быстрее, чем вы убираете сейчас.

   – Так это уже куда более сложная и дорогая машина, – заметил Неру. – Её может купить разве что один крестьянин из сотни. Тем более, если везти её из Советского Союза, она вообще золотая выйдет.

   – А если её в Индии производить? – хитро спросил Никита Сергеевич. – А если сотня крестьянских семей сбросится вскладчину и купит для начала хотя бы одну такую жатку на деревню? И будет убирать свои посевы по очереди?

   – Это, конечно, во многом изменило бы ситуацию, – согласился Неру. – Но кто будет производить такие орудия?

   – Вот этот вопрос я хочу обсудить с товарищем Намбудирипадом.

   Пока его помощник Андрей Степанович Шевченко продолжал демонстрацию сельхозтехники для собравшихся, Хрущёв отвёл в сторону премьера Кералы:

   – Товарищ Шанкаран, ничего, если я вас по имени буду называть? Мне вашу фамилию, уж простите, выговорить трудно, – признался Никита Сергеевич.

   – Это для меня честь, товарищ Хрущёв, – улыбнулся Намбудирипад.

   – Спасибо. Мне очень понравился ваш подход к электрификации штата. Народное акционирование – это как раз то, что нужно индийскому народу, чтобы быстро поднять экономику. К тому же оно – прямой путь к коллективному самоуправлению, и через него – к коммунизму. У нас такая форма собственности тоже есть, называется – коллективная собственность.

   – Так вот, – Хрущёв взял премьера Кералы за пуговицу его глухо застёгнутого, по индийской традиции, мундира. – Я вам предлагаю наладить производство этих сельхозмашин, методом народного акционирования. Мы откроем выбранному вами совету директоров компании товарный кредит. В рамках этого кредита передадим лицензию на производство техники, конструкторскую и технологическую документацию, необходимое оборудование, в том числе – станки. Обеспечим обучение персонала. Материалы, прежде всего – сталь, предоставит комбинат в Бхилаи, завтра мы как раз едем смотреть его пуск.

   Срок возврата кредита установим длительный. Скажем, двадцать пять лет. Процент по кредиту будет невысокий, не более двух процентов в год от общей суммы. Для нас эта техника уже устаревшая, и предметом патентной собственности не является. Сроки патентов на неё давно вышли. Граждане Индии могли бы и сами такое начертить и начать делать, но с нашей документацией выйдет быстрее.

   С вас – организация производства, подбор кадров на всех уровнях, от рабочих до директоров, менеджмент и сбыт готовой продукции. С нас – техническое обеспечение. Мы берём себе 20% выручки, остальное – ваше.

   – 20 на 80 и 2 процента в год по кредиту? Это – невероятно щедрое предложение, товарищ Хрущёв! – тут же ответил Намбудирипад. – Конечно, мы согласны!! Но почему так дёшево?

   – Потому что для нас эта техника, в общем-то, устарела. Современные комбайны и трактора мы бы предложили по более высокой цене, конечно, – пояснил Никита Сергеевич.

   – Но современные трактора и комбайны в Индии не купят. У крестьян нет таких денег, – развёл руками премьер Кералы.

   – Я знаю, потому и не предлагаю. Поэтому мы и привезли старую технику на конной тяге, и простейшие агромосты. Но! – заметил Первый секретарь. – Одно условие.

   – Какое же? – насторожился Намбудирипад.

   – Вся информация предоставляется вам по лицензии Open Hardware. Она не является вашей интеллектуальной собственностью. То есть, любой может наладить выпуск таких же сельхозмашин. Более того, вы обязаны предоставить любому, кто попросит, копию технической документации, – пояснил Хрущёв. – Я хочу поручить Индийской коммунистической партии распространять знания о перспективных агротехнических приёмах и доступной для изготовления сельхозтехнике по всей Индии, не только в Керале. Это будет справедливо. Жизненно важная информация должна быть доступна для всех трудящихся. Надеюсь на вашу честность и содействие в этом деле. В Бирме и Индонезии мы будем использовать такой же подход.

   – Ваше понятие справедливости мне нравится, – улыбнулся премьер Намбудирипад. – В моём лице вы найдёте верного сторонника. Просветительскую деятельность среди крестьян мы организуем.

   – Тогда сделайте следующий шаг, – предложил Хрущёв. – Надо убедить крестьян объединяться в сельхозкооперативы. Это поможет им покупать относительно дорогие сельхозмашины, и использовать их совместно. А совместный, общинный труд на полях – первый шаг к социализму и коммунизму.

   – Это интересное предложение, – согласился премьер Кералы. – Мы могли бы сразу организовывать хотя бы часть кооперативов в виде сельскохозяйственных коммун, а другую часть основывать на чисто рыночных принципах. Коммуны мы будем, при необходимости, скрытно поддерживать, чтобы крестьяне, не спешащие объединяться в кооперативы, видели, какой из вариантов более эффективен и даёт большую степень социальной защищённости.

   – Только не увлекайтесь, – предупредил Никита Сергеевич. – Социальная защищённость необходима, но она не должна воспитывать у народа ощущение вседозволенности и раздолбайства.

   В этот момент Виктор Михайлович Суходрев прервал перевод и вопросительно взглянул на Хрущёва.

   – Так и переводите, я именно это имел в виду, – подтвердил Первый секретарь.

   Суходрев после некоторой заминки сумел-таки подобрать английский эквивалент.

   (а вот Гугл не сумел, точнее, выдал транслитерацию – razdolbaystvo, чем вызвал у автора немалый прилив гордости за нашу Советскую Родину, обогатившую 'собачью мову' англосаксов столь красочным термином)

   Премьер Намбудирипад, услышав перевод, рассмеялся:

   – Понимаю ваши опасения, товарищ Первый секретарь.

   – Видите ли, – добавил Хрущёв, – чем больше я узнаю Индию, тем больше она мне нравится, и, в то же время, я замечаю всё больше сходства между русским и индийским народами. Не зря, всё-таки, учёные считают, что у нас с вами были общие предки. Поэтому я и опасаюсь, что у индийцев могут проявиться те же черты характера, что часто мешают и нам, русским.

   – Это вы о чём? – заинтересовался премьер.

   – Да вот, помнится, рассказывали мне историю, со слов одного колхозного механизатора, водителя трактора, то есть. Поехал он однажды на тракторе в соседнее село, за водкой, – начал рассказ Никита Сергеевич.

   Премьер Намбудирипад тут же оживился и внимательно слушал.

   – Дорога шла через лес, в лесу – болотце, да ещё и дожди недавно прошли, – продолжал Первый секретарь. – В общем, засадил он трактор по самые уши, свои, не трактора. Сам кое-как выбрался, а трактор утонул в болоте. И что характерно, как он сам признался, 'уже 7 лет прошло, а трактора до сих пор никто не хватился'.

   Премьер Кералы долго хохотал, потом, придя в себя, ответил:

   – Да, кажется, я теперь понимаю, какое сходство наших народов вы, товарищ Первый секретарь, имели в виду. Это, действительно, проблема, которую нам придётся решать.

   Вечером принимающая сторона устроила официальный обед. Гостей рассадили, согласно протоколу, в разбивку с индусами, в соответствии с рангом, для удобства беседы. Напротив Сергея Хрущёва сидел посол Кришна Менон, слева от него – сестра Сергея Рада, справа – Таира Акпер гызы Таирова, заместитель председателя Президиума Верховного Совета Азербайджана, ранее – министр нефтяной промышленности Азербайджана, дама в высшей степени заслуженная, получавшая ордена ещё до войны, из рук Михаила Ивановича Калинина.

   Как на таких приемах заведено, каждому подавали те блюда, которые соответствовали их предпочтениям: гостям – мясные, индусам – вегетарианские. Перца и прочих специй не пожалели, а вот тарелки выглядели не особо промытыми. Однако и гости и хозяева угощались на славу, один только посол Менон сидел неподвижно.