Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 111 страниц)

   – И что, была только эта авария в Тихом океане? – не отставал Джон.

   – Было ещё несколько происшествий. Один дирижабль ветром оторвало от причальной мачты и унесло. Его нашли через несколько дней, дрейфующим над Сибирью, зацепили тросами с другого дирижабля и привели на аэродром в Томске. (АИ)

   Другой раз, у пассажирского дирижабля из-за заправки некачественным горючим в полёте засорилась топливная система и заглохли один за другим все двигатели. Корабль дрейфовал по ветру в течение 4-х часов, он летел над лесом, приземлиться было некуда. Потом экипаж совершил благополучную посадку на колхозном поле. Пассажиров забрал другой дирижабль, прилетевший на помощь, а аварийный после ремонта, замены фильтров и заливки очищенного топлива, своим ходом вернулся на аэродром базирования. (АИ)

   За пять лет активной эксплуатации дирижаблей, с 1955 года, никто не погиб, и был безвозвратно потерян только один корабль – тот, в Тихом океане. Мелких происшествий было множество – по большей части из-за недисциплинированности экипажей. Более двух десятков дирижаблей получили повреждения при маневрировании у земли, на малых высотах, при погрузке и разгрузке. Вот такая статистика, – закончил Борис Арнольдович. – Кстати, за разговором мы уже и прилетели. Вот, смотрите, внизу наш завод «Дирижаблестрой». За тем забором – соседний завод. Раньше это было одно предприятие, сейчас мы растём и разделяемся.

   На «соседнем заводе» делали зенитные ракеты для системы ПВО Москвы – об этом Гарф, разумеется, говорить не стал.

   – Вон там, подальше – эллинги с надувным каркасом, ангары для готовых дирижаблей, они тоже изготавливаются у нас на заводе. В них хранятся дирижабли на земле, во время плохой погоды или техобслуживания, – рассказал Борис Арнольдович. – Раньше эллинг был самым дорогим сооружением, из-за этого стоимость эксплуатации дирижаблей была высокой. Сейчас, с появлением надувных эллингов, всё изменилось. Помимо эллингов, мы также делаем надувные теннисные корты, купола, ангары и оснастку для возведения бетонно-тканевых купольных конструкций.

   Гости с большим интересом осматривали цеха, где изготавливались из стеклопластика или алюминия силовые фермы, швейный цех, где стрекотали сотни швейных машинок. Здесь работали женщины, они шили гигантские оболочки дирижаблей. В отдельном помещении с гудящей вытяжкой швы пропитывались герметизирующим клеем.

   – Оболочки для наших первых дирижаблей шили на импортных машинках, – рассказал Гарф. – Сейчас наша промышленность выпускает всю линейку швейных машинок – от скоростных оверлоков, до маленьких переносных машинок, которыми детали оболочки сшиваются воедино. Эти машинки идут также в швейную промышленность, их покупают ателье, портновские кооперативы, и портные-индивидуалы. Переносные машинки с ручным приводом, или на батарейках, часто берут с собой туристы, для ремонта снаряжения в походе. Это очень полезная вещь, я вам, как альпинист говорю.

   (Например, http://www.velen.ru/mini_shveynye_mashinki/mini_shveynaya_mashinka_s_obratnym_khodom_zimber_z/ или даже http://www.velen.ru/mini_shveynye_mashinki/mini_shveynaya_mashinka_ruchnaya_zimber_zm_10917/)

   – Не может быть? – удивился Джон Эйзенхауэр. – Секретные швейные машинки, которые используются на производстве военной продукции – в свободной продаже? Я читал, что у вас всё засекречено, и за всеми следит страшный Кей-Джи-Би... (KGB)

   – Вы это в газетах читали? – улыбнулся Гарф. – Мой вам совет – не читайте до обеда капиталистических газет. Это вредно для пищеварения, – он несколько переиначил Булгакова.

   – Так у нас все газеты – капиталистические! – Булгакова сын Эйзенхауэра явно не читал.

   – Вот никаких и не читайте! – ответил цитатой Борис Арнольдович, покосившись на трясущегося от смеха Хрущёва.

   Никита Сергеевич незаметно от гостей показал Гарфу поднятый большой палец.

   Самым интересным был сборочный цех, где собирали очередной «Киров». Каркас килевой фермы был уже собран, сейчас его крепили к оболочке, ещё не заполненной газом. Рядом лежала на транспортной тележке гондола управления, величиной с автобус.

   – Это уже во многом не тот «Киров», что впервые полетел в 1955-м, – рассказал Гарф. – Мы постоянно модернизируем конструкцию, переоснащаем уже выпущенные ранее дирижабли новым оборудованием, для повышения безопасности полётов.

   Дэвид и девочки с большим интересом осмотрели гондолу изнутри и снаружи, покрутили штурвал, подёргали за рычаги управления, с удовольствием полазили по килевой ферме, сфотографировались, стоя на узкой алюминиевой дорожке для прохода экипажа, расположенной внутри конструкции фермы. Гостей провели в «тренажёрный зал», там были установлены полётные тренажёры, на которых пилоты учились управлять дирижаблем.

   После короткого инструктажа Джон и Дэвид вместе совершили недолгий имитационный «полёт», управляя тренажёром. Проекционное изображение в затемнённом зале выглядело ярко и почти реалистично, хотя это была всего лишь фотокартинка, проецируемая с телекамеры. Тренажёры разрабатывались в Ленинграде, в Экспериментальном конструкторском бюро 470, под руководством главного конструктора Павла Алексеевича Ефимова, и изготавливались в Пензе, на предприятии, которое с 1950 года стало именоваться Пензенским конструкторским бюро моделирования (ПКБМ)

   (История авиационных тренажёров в СССР http://www.dinamika-avia.ru/mcenter/forum/detail.php?Id=1071 а также статья «Тренажеры в отечественной гражданской авиации: история и современность » Л. И. Карпова, Д. А. Никитин. http://cyberleninka.ru/article/n/trenazhery-v-otechestvennoy-grazhdanskoy-aviatsii-istoriya-i-sovremennost)

   Дети были в полном восторге, да и Джон Эйзенхауэр, вылезая из тренажёра, сиял от удовольствия:

   – Это вам не самолётом управлять! – радостно заявил сын президента. – Совершенно другие ощущения! Движется плавно, действительно, не летит, а плывёт.

   На обратном пути из Долгопрудного в Москву Никита Сергеевич спросил Дэвида и девочек:

   – У вас дома, как я помню, много игрушек. Хотите посмотреть, какими игрушками играют советские дети? – и, повернувшись к президенту, предложил. – Пока мы с вами беседуем, детей надо чем-то занять, да и вообще, на время визита, пусть у них будет чем поиграть вечером. Мы можем остановиться и высадить их у магазина «Детский мир», пусть погуляют с родителями, Алексеем Ивановичем и Юлей, что-нибудь купят. А мы из Кремля пришлём за ними машину.

   Упоминание об игрушках вызвало у детей новый взрыв энтузиазма. Дождавшись, пока летящий впереди рейсовый дирижабль освободит место, дирижабль делегации завис над площадкой на крыше «Детского мира» и пришвартовался к причальной мачте. Президент обратил внимание, что рейсовые дирижабли при высадке и посадке пассажиров не швартуются к мачте, а удерживаясь в неподвижном положении работой двигателей, опускают и поднимают клеть подъёмника, за счёт чего посадка и высадка занимают не больше времени, чем вход в автобус.

   – Ловко они маневрируют, – похвалил Айк. – Очень впечатляет.

   – Господин Гарф нам рассказывал про струйные воздушные рули управления, – вспомнил Дэвид. – На всех небольших дирижаблях у русских сейчас стоят такие, спереди и сзади. С этими рулями дирижабль может сам заходить в эллинг и выходить из него, как машина из гаража. (Сопловые блоки по типу двигателей ориентации спутников, из которых выбрасывается нагнетаемый вентилятором воздух. См. Арие «Дирижабли» с. 75)

   Пока президент с Первым секретарём в Кремле обсуждали повестку дня предстоящих переговоров, подготовленную дипломатами, Нина Петровна водила Мейми Эйзенхауэр по Кремлю, а Джон и Барбара с детьми, в сопровождении Алексея Ивановича и Юлии Леонидовны оказались в главном детском магазине страны.

   Поначалу, на подлёте к зданию, «Детский мир» американцев не впечатлил.

   – У нас есть магазины намного больше, – заметил Джон.

   Однако, когда лифт опустил гостей с площадки на крыше в главный атриум, глаза разбежались и у детей, и у взрослых.

   (Здесь https://stroi.mos.ru/centralnyi-detskii-magazin-na-lubyanke/istoriya-univermaga и здесь http://tass.ru/obschestvo/1652646 есть немного фотографий)

   – Да это не магазин, это – музей! – сказала Барбара, оглядываясь по сторонам.

   Гости были впечатлены и интерьерами магазина, где торговые галереи по обеим сторонам атриума поддерживали мраморные колонны, а посреди зала крутилась настоящая карусель, и стеклянным куполом, (известные ошибки в конструкции магазина в АИ были учтены при постройке), и огромными часами, но прежде всего – ассортиментом детских товаров. Дети зачарованно расхаживали от одного прилавка к другому. Конечно, в американских магазинах они видели множество игрушек на любой вкус, но таких, как здесь, в Штатах не было.

   Дэвид с самого начала впился взглядом в трёхметровую радиоуправляемую модель дирижабля, свободно плававшую над атриумом. Она управлялась зацикленным программно-временным механизмом, и проделывала довольно сложные манёвры в воздухе.

   – А такой дирижабль можно купить? – спросил Дэвид.

   – Конечно, вон там они продаются, – ответил Алексей Иванович.

   – Ой, смотрите, тут кукла Кэти тоже продаётся! – крикнула Сюзанн, увидев первую знакомую игрушку. – Только тут у неё платья совсем другие! И руки-ноги гнутся! Мама, я хочу такую куклу! (АИ, см. гл. 02-22 и 03-08)

   Барбара тоже смотрела с удивлением, но не на самих кукол, а на ценники:

   – Цена указана в долларах? – недоверчиво спросила невестка президента.

   – В рублях, – ответила Юлия Леонидовна. – Откуда тут ценники в долларах?

   – Но ведь доллар равен четырём рублям! У нас такая кукла стоит три доллара!

   – А у нас – три рубля.

   – Но почему так дёшево?

   – Наверное, к нам из Индокитая везти дешевле.

   – Так, покупаю, – Барбара решительно достала англо-русский разговорник, дождалась своей очереди, и завладев вниманием продавщицы, купила девочкам сразу несколько кукол, и дополнительных аксессуаров – домик, автомобиль, коллекцию платьев.

   – У вас тут совершенно фантастические, низкие цены на детские товары, – пояснила она удивлённой Юлии.

   – Юлия Леонидовна, здравствуйте! Здравствуйте, девочки, миссис Барбара.

   Перед гостями стоял внушительный генерал с большими звёздами на погонах.

   – Иван Александрович? Здравствуйте... А как вы узнали, что мы здесь?

   – Работа такая, – улыбнулся Серов.

   Сопровождавшие делегацию сотрудники 9-го Главного управления были обязаны докладывать руководству о любом изменении маршрута. Здание управления КГБ было рядом с универмагом.

   – А вы уже пробовали здешнее мороженое? – спросил генерал. – Здесь совершенно удивительное, очень вкусное мороженое. Юлия Леонидовна, разрешите угостить вас с миссис Барбарой и девочек.

   Они подошли к прилавку и Серов купил всем мороженое.

   – А где же мистер Джон и Дэвид?

   – Да вот они, тоже с покупками.

   Подошли Джон Эйзенхауэр, Дэвид и Алексей Иванович Аджубей, нагруженные коробками. Помимо дирижабля, Дэвид выпросил у отца ещё несколько разных конструкторов и тактическую игру. Аджубей, как полагается, представил всех друг другу:

   – Джон Эйзенхауэр. Дэвид Эйзенхауэр. Генерал Серов, Иван Александрович.

   Джон, видимо, не знал, кто перед ним. Серов тут же угостил Дэвида мороженым, и предложил Джону. Тот вначале отказывался, но Аджубей сагитировал:

   – Зря отказываетесь, здесь самое вкусное в Москве мороженое. Как мне кажется.

   Мороженое действительно всем понравилось. Нагруженные покупками гости, в сопровождении Аджубея, Юлии Леонидовны и Ивана Александровича направились к выходу из магазина, где их уже ждал присланный из кремлёвского гаража автомобиль. Покупки сложили в багажник лимузина.

   – Вон там, через площадь, – показал Серов, – Политехнический музей. Сегодня он уже закрыт, а завтра очень рекомендую там побывать, детям будет интересно. А сейчас, простите, вынужден вас покинуть, служба, знаете ли...

   Он попрощался и пешком вернулся на работу – здание КГБ было рядом.

   – Какой приятный мужчина, – сказала Барбара. – Я как-то иначе представляла себе ваших военных...

   – Да, кстати, а кто он? – уточнил Джон.

   – Иван Александрович? – переспросил Аджубей. – Он – председатель КГБ.

   – Пред-се-да-тель Кей-Джи-Би? – по слогам переспросил Джон.

   – Ну да. Вон, видите, здание рядом. Это Управление КГБ СССР, Иван Александрович там самый главный начальник.

   Произошла немая сцена. Американцы и представить не могли, что руководитель «страшного Кей-Джи-Би» может вот так, запросто, прийти и угостить всех мороженым.

   – Это – Кей-Джи-Би? – наконец произнёс Джон, опасливо оглядываясь на соседнее здание.

   – Он самый. Комитет Государственной Безопасности СССР, – подтвердил Аджубей.

   – Поедемте отсюда, – Барбара поспешно затолкала детей в машину.

   Пока внуки президента с родителями бродили по «Детскому миру», Хрущёв с Ниной Петровной показали президенту и первой леди Кремль. Экскурсия затягивалась, и мужчины, предоставив дамам продолжать её, уединились в кабинете Первого секретаря. Кроме них там присутствовали только переводчики.

   Взгляд президента задержался на стоявшей на столе Первого секретаря маленькой хрустальной пирамиде, внутри которой был подвешен шар, напоминающий глаз. Окинув взглядом интерьер кабинета, Айк несколько минут рассматривал многочисленные модели различной советской техники на столиках вдоль стен, но при этом постоянно косился на укреплённый между окнами барельеф с изображением циркуля и наугольника, и гипсовую розетку над дверью.

   Эти украшения посоветовал повесить в кабинете Иван Александрович Серов. Президент был явно удивлён, но ничего не сказал.

   В первый день Хрущёв с Эйзенхауэром успели обсудить ряд важных политических вопросов:

   – К сожалению, советские предложения по ограничению ядерных испытаний наши специалисты полностью отвергли, – сообщил Никите Сергеевичу президент. – Военные заявили, что сейчас идёт важный этап разработки наших межконтинентальных баллистических ракет, и в настоящее время подписание договора об ограничении ядерных испытаний было бы не в интересах Соединённых Штатов.

   – Понятно, – ответил Хрущёв. – Не могу сказать, что возлагал большие надежды на скорое подписание этого договора, но попытаться стоило. Придётся продолжить диалог по этому вопросу со следующей администрацией.

   – Конечно, возможно, со следующим президентом вам повезёт больше, – согласился Эйзенхауэр. – Мы с вами и так уже успели немало. Кстати, вы, наверняка в курсе, что наши спецслужбы раскрыли вашу шпионскую сеть, и арестовали нескольких шпионов.

   – Мне докладывали об этом, – спокойно подтвердил Первый секретарь. – Ничего не поделаешь, это их работа, и риск разоблачения – её часть.

   – В связи с этим ещё раз хочу спросить вас, что известно о судьбе нашего лётчика со сбитого самолёта? – спросил президент.

   – Его нашли, оказали ему необходимую помощь и сейчас допрашивают, – ответил Хрущёв. – Он рассказал много интересного об организации воздушного шпионажа против нашей страны. Сейчас решается вопрос – будем ли мы публиковать полученную информацию немедленно, или позднее.

   – Так он жив? – президент напрягся. – И вы так спокойно говорите об этом?

   – Не он первый, не он последний, – пожал плечами Никита Сергеевич. – Наши разведчики выполняли свою работу, ваши – свою. Когда мы с вами в 1955-м договорились о плане воздушного контроля, заключённый договор предусматривал прекращение всех разведывательных полётов вне рамок соглашения о контроле. Американская сторона подписала договор, но с тех пор систематически его нарушает, заявляя, что разведывательные полёты будут продолжаться и дальше. В этих условиях мы оставляем за собой право и дальше сбивать ваших разведчиков. Что вас удивляет?

   – Гм... Раньше вы бы раздули скандал, будь у вас в руках доказательства, – заметил президент. – Думаю, сейчас у вас ничего нет.

   – Вот фотоснимки снаряжения вашего лётчика, его полётная карта с намеченным на ней маршрутом и точками фотосъёмки, – Первый секретарь разложил на столе перед гостем больше десятка фотографий. – Обломки самолёта были выложены на всеобщее обозрение в павильоне в парке Горького, но на период визита экспозицию временно свернули, чтобы не нагнетать обстановку.

   – Господин президент, – продолжал Хрущёв. – Мы понимаем что позиция политиков в США неоднородна. Существуют силы, противящиеся любому взаимопониманию между нашими народами, и есть силы, желающие такого взаимопонимания. Они осознают, насколько опасна угроза всеобщей ядерной войны.

   – Да. Я принадлежу ко второй группе, – Айк уже успокоился и мог снова спокойно обсуждать события.

   – Мы в Президиуме ЦК это знаем. Поэтому мы решили перед предстоящим визитом не публиковать ничего, чтобы не допустить ухудшения отношений. Если же в США начнётся пропагандистская кампания по поводу задержания «русских шпионов», поверьте, у нас есть, чем ответить. В интересах мира – не раздувать скандал и решить дело по-тихому.

   – Согласен, – в голосе президента ещё чувствовалась досада, но Эйзенхауэр сознавал свою политическую ответственность.

   – Сейчас наши страны обладают оружием, способным не только взаимно уничтожить СССР и США, но и весь цивилизованный мир, – сказал Никита Сергеевич – Поэтому на политиках лежит ответственность много большая, чем, к примеру, перед началом второй мировой войны. Генералы всё ещё считают, что атомная бомба – такое же оружие, как и обычное, только помощнее. Проблема ещё и в том, что относительно небольшие дозы радиации могут сказываться на здоровье не сразу, а по прошествии длительного времени, и их воздействие, как мне говорили, может выражаться в большей подверженности организма различным смертельным заболеваниям, вроде рака. Генералы этого не понимают. В 1954-м я отменил учения с реальным применением ядерного оружия.

   – У нас такие учения тоже проводили, – ответил Айк. – Ещё того чище – приглашали туристов полюбоваться атомным взрывом во время испытаний. Вся защита – тёмные очки. Расписание взрывов в Лас-Вегасе печатали местные газеты.

   – Идиоты, что с них взять, – покачал головой Хрущёв.

   – Точно, – согласился президент. – Проблема со шпионами в том, что спецслужбы не успокоятся, пока не вытрясут из них всю информацию, а это займёт время. Иначе как ловцы шпионов докажут свою полезность?

   – Видимо, да. Достаточно будет и договорённости не раздувать скандалы, как с вашей, так и с нашей стороны, – предложил Никита Сергеевич. – В политике импульсивных решений быть не должно, от них только вред один, и никакой пользы. Те, кто посылал ваш самолёт в наше воздушное пространство, на то и надеялись, что характер у меня взрывной. Считали, что я, в оскорблённых чувствах, потребую от вас официальных извинений, и тем самым сорву переговоры. Да вот, просчитались.

   – Это было мудрое решение с вашей стороны, – признал президент. – А с Берлином господин Косыгин и вовсе прижал нас. Мы-то про этот документ помнили всегда, и очень удивлялись, почему вы не вытащили этот туз из рукава раньше? Договор есть договор, его пришлось бы выполнять.

   – Раньше не было подходящих условий, – соврал Хрущёв. – Сначала госсекретарём был Джон Фостер Даллес. Он на мыло изошёл бы, но ГДР не признал. Потом было ухудшение отношений из-за Египта и Сирии. Тоже не вовремя. Сейчас отношения вроде бы налаживаются, появилась возможность мирного урегулирования конфронтации. Если бы господин Макмиллан не вылез со своими корытами, мы бы и сейчас этот документ не вытаскивали.

   Я предлагаю вам сначала вместе поездить по нашей стране, посмотреть, как живут люди, что они строят, к чему стремятся, о чём мечтают, – продолжил Никита Сергеевич. – Вы сами увидите, что никто в СССР не стремится уничтожить американский народ и Соединённые Штаты, никто не хочет войны. А уж потом мы с вами побеседуем и наметим возможные пути и варианты развития отношений. Хочу пригласить вас на озеро Байкал, места там дикие, но красивейшие, настоящая Сибирь. Знаю, что в Сибири вы уже бывали.

   – Да, интересно будет сравнить, что с тех пор изменилось, – согласился Эйзенхауэр.

   #Обновление 08.01.2017

   Следующий день начался с посещения Главкосмоса. Сообщив Королёву и Келдышу о предстоящем визите американского президента, Никита Сергеевич спросил:

   – Понимаете теперь, зачем я тогда предложил отделить руководство космическими исследованиями от военных и сделать Главкосмос чисто гражданской организацией? Зато теперь сюда можно приглашать хоть де Голля, хоть Эйзенхауэра.

   Президента и его семью у входа встретили руководители Главкосмоса. Репортёры немного пощёлкали фотоаппаратами, но внутрь их не пустили, и членов президентской свиты тоже попросили сдать всю фототехнику вахтёру. Показывали президенту именно Главкосмос – о визите на завод №88 речи не было. Однако посмотреть и без того было на что.

   Сергей Павлович Королёв показал президенту, его сыну и внукам резервные образцы автоматических межпланетных станций «Луна» и «Марс», тяжёлого научного спутника (в реале – «Спутник-3»), спутники «Стрела», «Циклон» и «Молния». Для показа их специально привезли с завода в Москву. Мстислав Всеволодович Келдыш рассказал о советской программе исследования планет, не называя конкретных сроков запусков, хотя и без того было ясно, что вычислить эти сроки американцы смогут и сами – движение планет и наиболее энергетически выгодные для старта пусковые окна диктовались «небесной механикой».

   Президенту показали также действующий макет стыковочного узла. Совместная с NASA работа по этой теме уже началась, хотя и находилась пока на уровне согласования технического задания.

   Показали гостям и макет ракеты Р-7, стоявшей на стартовом столе.

   – Ракету вы ещё увидите вживую, – пообещал Сергей Павлович. – В ближайшее время мы будем запускать очередной спутник, Никита Сергеевич предложил пригласить вас на запуск.

   – Да, хотелось бы, конечно, увидеть не только плакаты и макеты, – улыбнулся Эйзенхауэр. – Этого я насмотрелся и в Штатах.

   – Спутники, которые вы видели – самые настоящие, работоспособные образцы.

   – Я понимаю, но было бы интересно посмотреть и на пилотируемый корабль-спутник, и на ракету-носитель, – признался Айк. – Ради такого я бы даже оставил всех помощников за дверью, если вы опасаетесь утечки секретных сведений. Полагаю, вы не станете подозревать в шпионаже моих внуков.

   Королёв вопросительно взглянул на Первого секретаря.

   – Ну, из Дэвида в будущем вполне мог бы получиться высококлассный разведчик, – пошутил Никита Сергеевич. – Думаю, на космодроме можно будет устроить господину президенту и детям экскурсию по МИКу.

   Американцев, разумеется, более всего интересовал предстоящий полёт человека в космос. Подошли они к этому вопросу творчески. Президент передал Хрущёву, Королёву и Келдышу по экземпляру богато иллюстрированной книги-альбома, посвящённой американской программе «Меркурий» (АИ). После такого подарка гости логичным образом рассчитывали на ответную взаимность.

   Гостей пригласили в кафетерий и угостили кофе с пирожными. За это время Сергей Павлович пролистал книгу. Как оказалось, технической стороне вопроса в ней было уделено минимум внимания, было лишь несколько довольно мелких фотографий первых капсул «Меркурий», снятых в 1959 году, и ракеты «Литл Джо», на которой капсулы совершали беспилотные суборбитальные подлёты. На фотографиях невозможно было разобрать каких-либо существенных деталей. Основную часть книги занимали интервью с астронавтами, их биографии и описание некоторых моментов подготовки к полёту. Большую часть фотографий в книге составляли снимки тренажёров, центрифуг и другого оборудования, а также семейная фотохроника астронавтов. (АИ)

   При организации визита руководители Главкосмоса предполагали, что гости будут интересоваться пилотируемой космической программой СССР. Королёв и Келдыш сумели убедить генерала Каманина и подготовили для президента и его семьи беседу с космонавтами Первого отряда. Юрий Алексеевич Гагарин, Герман Степанович Титов, Алексей Архипович Леонов, Павел Иванович Беляев, Андриян Григорьевич Николаев, командир отряда Амет-Хан Султан (АИ) и руководитель Центра подготовки космонавтов полковник Евгений Анатольевич Карпов более двух часов отвечали на вопросы гостей – и детей и взрослых. На плакатах, моделях и с помощью учебного анимационного фильма им объяснили основные принципы космического маневрирования, отличия орбит, их назначение, разницу в затратах топлива на изменение орбиты, рассказали о перспективах дальних космических полётов на примере планов исследования планет Солнечной системы.

   Заинтересовались не только дети – даже президент слушал с интересом и задавал вполне осмысленные вопросы.

   – Могу сказать, – заявил Айк под конец встречи, – что после нашей с вами беседы, пусть даже через переводчиков, я стал куда лучше разбираться в сложностях и нюансах космических полётов, чем после общения с людьми из NASA. Наши яйцеголовые считают, что президент США слишком глуп, чтобы разбираться в деталях. Отчасти, они, конечно, правы, – Эйзенхауэр усмехнулся, – но не во всём. Было очень интересно пообщаться с вами, господа. Один вопрос: какими вы видите дальние перспективы освоения космоса?

   – Пилотируемые полёты за пределы системы и даже к ближайшим планетам – это пока за пределами возможностей человеческой техники, – ответил академик Королёв. – Но наука и техника развиваются быстро. Никто не поручится, что через несколько лет не будет открыт какой-либо новый принцип перемещения в космосе, или даже напрямую с планеты на планету. Представьте, что можно построить установку, создающую нечто вроде туннеля в пространстве, по которому в считанные секунды можно будет перебросить материальные предметы с одной планеты на другую. И пусть для питания установки потребуется целая атомная электростанция, да хоть ресурсы всех электростанций Советского Союза – если такой туннель создаётся всего на несколько секунд или минут.

   Конечно, пока это фантастика. Никто не знает, как создать этот туннель, на каких физических принципах он будет работать, и сколько энергии для него понадобится. Пока это лишь область размышлений для физиков-теоретиков. Но ещё в 30-х годах атомная энергия тоже была лишь областью теоретических исследований, а сейчас уже есть корабли с атомными силовыми установками. Кто поручится, что лет через 50-100 не будет изобретён практический способ для подобных путешествий?

   – Об этом ещё рано говорить, – покачал головой академик Келдыш. – Пока же мы работаем над более традиционными способами, которыми и являются ракеты на химическом топливе и обычные космические аппараты. Самое сложное в освоении космоса – это подняться на орбиту Земли. Если вы вышли на околоземную орбиту, вы уже можете лететь куда угодно.

   Королёв ввернул несколько фраз о гиперпространственном туннеле специально, чтобы запутать противника. Эта часть разговора была согласована с Иваном Александровичем Серовым и тщательно отрежиссирована. Что именно планировала советская разведка, руководители Главкосмоса, конечно, не знали, но согласились поучаствовать в мистификации. Президент вежливо выслушал его, но по его виду было непонятно, считает ли он слова Королёва заслуживающими внимания, или же воспринял их как мистификацию.

   Советские космонавты – пусть пока ещё будущие – сфотографировались на память с президентом, его сыном и внуками. Пока шла беседа, фотографии проявили и отпечатали, после чего, под конец визита, вручили детям, уже с автографами.

   Вместе с фотографиями в комнату принесли хорошенького пушистого рыжего котёнка. Все тут же оживились, маленькое существо одним своим появлением как будто осветило комнату. Юрий Алексеевич Гагарин взял котёнка на руки, ласково погладил, а затем сказал:

   – Этот котёнок – от нашего «космического кота» Леопольда. Разрешите вручить его вашим девочкам, на добрую память и ради укрепления взаимопонимания между нашими народами.

   Энн и Сьюзанн восторженно запищали, а президент строго предупредил:

   – Только не затискайте его, помните, что он – живое существо, а не игрушка.

   Котёнка усадили в аккуратную клетку для переноски. Энн взяла клетку и не выпускала из рук ни на минуту.

   – Попробую угадать, – улыбаясь, произнёс Айк, обведя взглядом группу космонавтов, – кто из вас полетит в космос первым. В таком опасном деле, скорее всего, отдадут приоритет молодым. Наверное, это будет кто-то из вас, – он указал на Леонова, Гагарина и Титова. – Кто бы из вас ни полетел первым, я от души желаю вам всем удачи, и благополучного возвращения, – сказал президент, по очереди пожимая руки космонавтам. – Мы, конечно, постараемся вас опередить, – Эйзенхауэр улыбнулся и подмигнул Хрущёву. – Но всё, что мы с вами делаем, так или иначе в итоге пойдёт на пользу всему человечеству.

   После визита в Главкосмос Джон Эйзенхауэр с Дэвидом и девочками, в сопровождении Алексея Ивановича Аджубея отправились осматривать Политехнический музей, а Никита Сергеевич с президентом продолжили переговоры в Кремле.

   Нина Петровна в это время продолжала показывать первой леди и невестке президента московские музеи. Барбара пожалела, что на визит отведено так мало времени:

   – Что можно увидеть в таком большом и древнем городе всего за один-два дня!

   После закрытия музеев президенту с семьёй устроили небольшую экскурсию по Москве. Кортеж автомобилей объехал исторический центр города, останавливаясь в разных интересных местах. Джон и Дэвид на каждом шагу щёлкали фотоаппаратами. Президент сам не фотографировал, но часто просил Дэвида заснять то или иное приглянувшееся ему здание или открывшийся вид.

   Никита Сергеевич попросил сопровождавшего его помощника по международным делам Олега Александровича Трояновского записать адреса домов, которые просил заснять Эйзенхауэр. Получившийся список потом передали для анализа Серову. Но уже по ходу экскурсии сам Хрущёв понял, что заинтересовало Айка. В объектив его внука один за другим попадали дома, украшенные барельефами в виде различных символов. Таких домов с украшениями в районе Арбата и в других местах с преобладанием застройки 19 и начала 20 века было достаточно. Президент несколько минут рассматривал дом 19 в Трубниковском переулке, украшенный изображением розы, и дом 26 напротив, где на стене был барельеф с изображением рыцаря. Никита Сергеевич сообразил, что Эйзенхауэр пытается разобраться в ситуации. (О деталях архитектурного декора некоторых домов Москвы https://www.youtube.com/watch?v=JYlFav4JS1E)