Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 111 страниц)

   После ужина они уединились в гостиной. Смит за ужином намекнул, что у него есть интересное предложение для премьера. Фервурд был заинтригован.

   – Итак, о чём вы хотели поговорить, мистер Смит?

   – О развитии политической ситуации, сэр. Этот скандал в ООН из-за расстрела негров в Шарпевиле выйдет Южной Африке боком, и с этим надо что-то делать.

   Когда Смит заговорил о Шарпевиле, в голове премьер-министра как будто что-то щёлкнуло. Этот голос... интонации... Телефонная линия искажала тембр, поэтому он узнал голос не сразу. Фервурд едва не выронил бокал с виски.

   Смит увидел, как глаза его собеседника внезапно расширились.

   – Ну вот вы меня и узнали. Спокойно, сэр, я вам не враг. Ни вам, ни вашей стране.

   – Но вы... КОММУНИСТ? Боже мой, в моём доме – коммунист...?

   – Сэр, если бы я хотел вас убить, мне было бы достаточно не мешать Пратту, – с холодной логикой ответил «Смит».

   – Чёрт меня подери... – Фервурд всё ещё не мог прийти в себя. – Меня спас коммунист?

   – Чудеса случаются не только на Рождество, сэр, – усмехнулся «Смит».

   – Но... почему? – премьер не понимал глубинную подоплеку событий и пытался честно в них разобраться.

   – Потому, что во время войны граждане Южной Африки сдавали донорскую кровь для отправки в Россию. И эта кровь спасла моего отца, когда его, раненого в шести местах, едва живого, умирающего от потери крови, вытащили с передовой, – ответил «Смит». – Отец уже после войны рассказывал, что на упаковке с донорской кровью, что висела на стойке над его головой, было написано по-английски «South Africa», и он навсегда запомнил, что эта кровь спасла ему жизнь.

   Эту душещипательную историю для своей «легенды» он выбрал, основываясь на исторических фактах, остальное было нетрудно.

   – О, боже... Невероятно... Ваш отец... он ещё жив? Как он был ранен?

   – И даже ещё работает. Он был ранен в бою. Бросил гранату в амбразуру немецкого дота, но попал под пулемётную очередь.

   Это была истинная правда, тут он не солгал ни слова.

   – Ваш отец – мужественный человек. И он вырастил хорошего сына, – Фервурд явно был впечатлён.

   – У нас есть пословица: «Долг платежом красен». Я постарался вернуть свой долг вашей стране, только и всего.

   – Но... как вы узнали о покушении?

   – Мы получили информацию... от нашего... источника в британском истэблишменте... скажем так, – ответил «Смит».

   Версия с «британским следом» была высосана из пальца газетчиками, но она хорошо ложилась в общую канву событий, и была именно тем, что хотел услышать Фервурд.

   – Так это всё же задумали британцы? – премьер-министр побагровел. – Проклятые предатели!

   – Да, ваши газетчики ткнули пальцем в небо, но попали прямо в точку, – подтвердил «Смит».

   – А с Шарпевилем? Разве вы не поддерживаете АНК и ПАК?

   – Мы поддерживали политические методы борьбы, но не терроризм. А руководство АНК в последнее время склоняется именно к терроризму, – пояснил «Смит». – ПАК же и вовсе превратился в сборище чёрных расистов. Основная поддержка АНК идёт через Коминтерн, а эта организация живёт во многом собственной жизнью.

   – Но разве вы не руководите Коминтерном? – удивился Фервурд.

   – Это не такое руководство, которое вы имеете в виду. Коминтерн – распределённая сетевая организация, не зависимая ни от конкретных личностей, ни от конкретных правительств, – ответил «Смит». – Коминтерн следует за врагами как тень, он везде и нигде, это – самоорганизующаяся структура, неподвластная в полной мере ни нам, ни Китаю, ни другим правительствам социалистического блока. Мы пытаемся направлять его, но не всегда имеем такую возможность.

   – Боже мой... вы создали чудовище и выпустили его из-под контроля...

   – Да, Фенрир на свободе, и он сожрёт вас, если вы не примете меры.

   – Мы уже запретили АНК и ПАК...

   – Чушь, это ничего не даст, – покачал головой «Смит». – Вы можете обмотать себя с ног до головы колючей проволокой, но это вам не поможет. Только предоставление независимости «хоумлендам» – подлинной независимости, а не марионеточной театральной комедии – может исправить ситуацию. Прислушайтесь к предложению Оппенгеймера, он говорит дело. Но его идею стоит немного дополнить.

   – Вы про идею дать хоумлендам внутреннее самоуправление, а затем и полную независимость? – спросил Фервурд. – Создать созвездие независимых государств Южной Африки?

   – Да.

   – Вообще-то, это была моя идея, – сказал премьер-министр. – Я никак не ожидал, что Оппенгеймер её поддержит, да ещё и прорекламирует. И чем вы предлагаете эту идею дополнить?

   – Всё просто. Смотрите сами. Ваш апартхейд, – он намеренно произнёс это слово так, как его произносят африканеры, – по сути, не сильно отличается от расовой сегрегации в Соединённых Штатах. Там точно также существует раздельное обучение для белых и чёрных, раздельные зоны в общественном транспорте, отдельные кафе и рестораны, куда не пускают негров...

   – Именно! О чём я всегда и говорил! – торжествующе подхватил Фервурд. – Однако американской демократией восхищается весь мир. А нас только что дёгтем не вымазали в ООН, ровно за то же самое!

   – Вижу, вы меня понимаете, – усмехнулся «Смит». – Это называется – «политика двойных стандартов». Англосаксы большие мастера обвинять другие нации в том, в чём грешны сами. Они обвиняют вас в расизме, который процветает в «самой демократической стране мира».

   – Но для американцев сегрегация – лишь прихоть, порождённая их высокомерием, а для белых жителей Африки апартхейд – вопрос жизни и смерти, – возразил Фервурд. – Без него нас захлестнёт океан ярости черного большинства! Что же до двойных стандартов – тут вы абсолютно правы, мистер Смит… Наверное, на самом деле вас зовут иначе?

   – Да, но это несущественно.

   Его звали Иван Кузнецов, и он всего лишь перевёл свою фамилию с русского на английский.

   – Нас они точно также обвиняют в желании захватить весь мир, в стремлении поработить все нации и загнать всех в коммунистические лагеря.

   – А разве это не так?

   – Нет, это они приписывают нам собственные намерения. Мы – мирные люди, в последней войне мы потеряли 20 миллионов жизней, неужели вы думаете, что мы хотим её повторения? Для сравнения, потери американцев – менее полумиллиона. Мы хотели бы жить в мире со всеми нациями, для этого мы и организовали Экономический Альянс. Но мы отвлеклись.

   – Да, вы хотели сказать, что мою идею независимости для хоумлендов надо чем-то дополнить?

   – Эти национальные образования должны быть не просто формально независимы. Им нужно дать возможности для экономического развития, возможность устанавливать на своей территории собственные законы. Хоумленды необходимо де-юре полностью отделить от ЮАС, их народы должны выйти из под юрисдикции Южной Африки, получить гражданство своих стран и международно признанный суверенитет, а территории хоумлендов должны перестать быть частью ЮАС. После того как они станут независимы, они могут вступать с ЮАС в межгосударственные соглашения, например, таможенный союз, валютный союз. Но и ЮАС и экс-хоумленды при этом являются отдельными и независимыми друг от друга государствами. Только тогда вы сможете, во-первых, заявить мировому сообществу, что ваша страна подлинно демократическая, а заодно и убрать отовсюду эти позорные таблички «Только для белых». Ведь именно из-за них, в основном, вас и третируют в ООН.

   Премьер задумался.

   – Закон об экономической деятельности для туземцев в хоумлендах у нас принят, и многие из них уже открывают свой бизнес, пока – мелкий, разумеется. Насчёт табличек вы правы – факт неприятный, хотя все знают, что в США происходит то же самое.

   – Та схема отделения хоумлендов, которую вы пытаетесь продвинуть сейчас, откровенно говоря, напоминает мне политическое устройство Советского Союза, – ухмыльнулся «Смит».

   – Что-о-о?!! – изумился премьер-министр. – Ничего общего!

   – Уверены? – Смит усмехнулся. – Смотрите, как политически устроен Советский Союз: одна большая республика – РСФСР, вокруг неё – союзные республики, со своими органами власти, внутри них – национальные автономии. Сейчас у нас запущен процесс слияния республик в административно-хозяйственные районы, но мы просто успели уйти по пути интеграции несколько дальше, а национальные различия у нас выражены меньше. Хотя проблем с этим хватает. Но у нас двухпалатный парламент, состоящий из Совета Союза и Совета Национальностей.

   Теперь уменьшите это государственное устройство до масштабов Южной Африки. У вас получится именно тот проект «созвездия государств», что вы придумали для ЮАС. Кроме Совета Национальностей.

   – Но у вас однопартийная система! Всем командует коммунистическая партия! – возразил Фервурд.

   – А у вас всем командует Национальная партия, причём она даже построена аналогично советской коммунистической партии. Остальные так, для мебели. Ну, и в чём разница? – усмехнулся «Смит». – Только в отсутствии национального представительства для чёрных в парламенте. Если не трогать ваш упоротый расизм на бытовом уровне, разумеется.

   Премьер пытался ему возразить, но не нашёл достойных доводов. Структура Национальной партии окончательно сложилась при Стрейдоме, и оставалась с этого момента неизменной. Партия имела федеральный статус, и состояла из партий четырех провинций. Высшим исполнительным органом являлся Федеральный совет – по 7 делегатов от провинций и один представитель молодежной организации.

   Высшим руководящим органом для партии каждой провинции был ежегодный провинциальный съезд, утверждавший или отклонявший решения Федерального совета и национального съезда партии. Контроль за выполнением решений провинциального съезда осуществлял Руководящий совет, его возглавлял лидер партии провинции. Власть на местах принадлежала окружным советам, руководство которых избиралось на окружной конференции или провинциальном съезде. Низовой партийной ячейкой было отделение, численностью до 500 человек, делившееся на группы по 10-20 членов.

   Членом Национальной партии мог стать любой белый житель Южной Африки не моложе 18 лет, в Натале – 17 лет. Членство в партии обязывало «поддерживать всех африканеров», требовало «непреклонного соблюдения партийных принципов» и предполагало «исключительную и абсолютную верность». Подготовкой кандидатов в члены партии из числа молодежи занимался Национальный молодежный союз, председатель которого входил в Федеральный совет партии.

   – Ну, и в чём разница? – усмехнулся «Смит». – Только в отсутствии национального представительства для чёрных в парламенте. Если не трогать ваш упоротый расизм на бытовом уровне, разумеется.

   – Но политическое представительство в парламенте? Чтобы кафры сидели в одном зале с белыми и участвовали в политической жизни страны на равных? Да меня заплюют за одно это предложение, мистер Смит! – Фервурд решительно покачал головой. – Это нереализуемо. Мои избиратели на это не пойдут. Я имею в виду – демонтаж апартхейда. Отделение хоумлендов и предоставление им политической независимости я, безусловно, буду продвигать и дальше. Но вот создание палаты для туземцев в парламенте и построение государства по образцу государственного устройства Советского Союза – вы же понимаете, что меня закутают в смирительную рубашку через пять минут после того, как я это предложу!

   – Так и не надо публично приводить такие ссылки и сравнения, – ухмыльнулся «Смит». – Зачем вашему электорату и парламентариям знать лишние подробности?

   – В вашей ситуации политическое представительство в парламенте ЮАС неграм и не нужно, – продолжал «Смит», – Апартхейд это ведь не рабовладение и хоумленды – не концлагеря. Ну не хотят негритянские племена Южной Африки жить под властью белого правительства! Имеют право. И белые в Южной Африке не хотят жить под властью чёрного правительства. И тоже имеют право. Единственная альтернатива бесконечной войне – размежевание, отделение негритянских племён от ЮАС и создание независимых государств на их этнических территориях.

   – Конечно! – горячо поддержал его Фервурд. – Вы же знаете, апартхейд на африкаанс, это и есть разделение.

   – Вот и я о том же, – согласился «Смит». – В конце концов, если франки, англосаксы, бельгийцы и прочие европейцы, дают независимость неграм в своих колониях, почему Южная Африка не может дать независимость своим негритянским народам?

   Советский Союз, руководствуясь принципами свободы наций, поддержит самоопределение народов Южной Африки и создание независимых негритянских государств. Дайте хоумлендам настоящую, полноценную независимость, путём отделения от ЮАС, иначе придётся интегрировать их в унитарное государство, но тогда с идеей апартхейда придётся решительно попрощаться.

   Но нужно выделить хоумлендам больше земли, 13 процентов – это несерьёзно мало, нужно выделить хотя бы процентов 30-40. И это надо делать быстро и одномоментно, чтобы нажать на тормоз и дать задний ход было уже невозможно.

   (В реальной истории затея с бантустанами провалилась, потому что власти ЮАР пожадничали – 13% территории под бантустаны было слишком мало, и слишком затянули отделение бантустанов).

   «Смит», разумеется, допускал, что Фервурд не примет его предложение. Он и не ставил себе такую задачу, его цель была другой – втереться в доверие этого твердолобого африканера.

   Фервурд несколько секунд сидел молча, напряжённо соображая:

   – Допустим… Вообще, ваше предложение не лишено смысла. Исходи оно, скажем, от того же Оппенгеймера, я бы понял. Но вашу подоплёку я не понимаю. Вы – враг. Представитель враждебно настроенного государства. Зачем вы это предлагаете? В чём ваша выгода?

   – У-у… какая дремучая ненависть, – миролюбиво улыбнулся «Смит». – Что, все африканеры так считают?

   – Большинство. Мы – народ верующий, безбожники-коммунисты у нас не в чести.

   – Тогда давайте по пунктам, – «Смит» согнал с лица улыбку. – Прежде всего, СССР сильно изменился. Да, религия у нас отделена от государства, но никто не мешает гражданам верить или не верить в бога. Моя мать и бабушка верующие, бабушка открыто ходит в церковь, это её право, и никто не запрещает ей верить.

   – Вот как? – Фервурд был явно удивлён. – Не ожидал. А вы сами? Верите?

   – Я – нет. Большинство верующих у нас – женщины пожилого возраста, так исторически сложилось.

   Далее. Мы вам не враги. И никогда врагами не были. Враждебность существует только в вашем воображении. (Боевое подразделение АНК «Умконто ве сизве» начало активные действия только в 1961 году).

   – А как же Рандское восстание 1922 года? – спросил Фервурд. – Когда коммунисты вместе с рабочими-африканерами громили Йоханнесбург? После этого случая мы и начали бояться «руки Москвы».

   (Подробнее о Рандском восстании 1922 г http://rositsa.livejournal.com/1262970.html?thread=4998778)

   «Смит» только рассмеялся в ответ:

   – Рандское восстание? Не смешите мои тапочки, минхеер Фервурд, вы не представляете, какова была ситуация в России в 1922 году. Страна лежала в развалинах после гражданской войны, на Дальнем Востоке ещё шли бои, и вы полагаете, что нам тогда было какое-то дело до Южной Африки? Да, Коминтерн оказывал влияние на вашу коммунистическую партию, но значительно позже – где-то с начала 30-х, и потерпел полное поражение, так как уже тогда белые рабочие Южной Африки были наиболее обеспеченными представителями рабочего класса в мире.

   Белые рабочие ЮАС оказывали националистам свою полную поддержку. Альберт Герцог заявлял в парламенте: «С одной стороны, наша партия является партией фермеров, но в ещё большей степени она – партия рабочих». Его поддерживал Балтазар Форстер, заявлявший: «Существует лишь один человек, перед которым мы обязаны держать ответ. Потому что именно он, именно белый рабочий Южной Африки, возвысил Национальную партию до ее нынешнего положения и сохранит её на этом месте и в будущем».

   – Причины Рандского восстания очень просты, – продолжал «Смит». – В горную промышленность тогда пришло очень много рабочих-африканеров, вчерашних фермеров, по квалификации на тот момент мало отличавшихся от негров. А платить им надо было как белым. Если бы ваши предприниматели уже тогда не занимались дискриминацией и платили белым и чёрным рабочим одинаково, не за цвет кожи, а за квалификацию, не было бы никакого восстания.

   А так предпринимателям было невыгодно платить африканерам больше, за ту работу, что могли бы за меньшую плату выполнять негры. Потому они и начали брать на работу негров. Африканерам это не понравилось, и они подняли бунт, а коммунисты их поддержали, потому что им тоже надо было где-то работать и на что-то жить. Да один только лозунг восстания: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь и боритесь за белую Южную Африку!» – по-вашему, такой политический идиотизм придумали в Кремле?

   Ваша Националистическая партия пообещала рабочим поддержку, а потом фактически предала их, когда войска Боты раскатали восставших рабочих танками. И вы ещё обвиняете коммунистов? Обвиняйте настоящих виновников – глупость ваших законодателей и жадность бизнесменов. И заодно вспомните англо-бурскую войну – сколько русских добровольцев приехали в Южную Африку, чтобы помочь вам бороться за вашу свободу? Кто командовал вашим Европейским легионом?

   – Русский полковник Максимов... У вас ещё помнят об этом? – удивился Фервурд.

   – Помнят. Хотите вы или нет, но у наших стран есть общие моменты в истории. Хотя мы были очень разочарованы, когда перед войной ваши политики активно поддерживали Гитлера и создавали пронацистские организации.

   – Германия поддерживала нас в нашей вековой борьбе против британского владычества, поэтому среди африканеров её политика до первой мировой войны была популярна, – пояснил премьер. – Наш язык – африкаанс, отчасти похож на немецкий. Гитлера мы тоже поначалу воспринимали как силу, действующую против англичан. Но когда он начал устраивать концлагеря, многие поняли, что ошибались, ведь и концлагеря, и нацизм изобрели англичане. Концлагеря они впервые опробовали именно на нашем народе.

   Они, англичане, построили в нашей стране более 60-ти концлагерей и сгоняли туда гражданское население – стариков, женщин, детей, чтобы вынудить африканеров отказаться от партизанской войны, – голос старого политика слегка задрожал, видно было, что ему почти физически больно вспоминать об этом. – Туда согнали 200 тысяч мирных и беззащитных людей, 80 тысяч из которых были негры, которых англичане якобы «спасали от рабства». Всех узников содержали под палящим солнцем, они мучились от жажды и голода. Общее число погибших в концлагерях составило 14 % от всего населения наших республик. В лагерях умерло 26 тысяч наших женщин и детей, и это при том, что на полях сражений погибло 6 тысяч африканеров, которые прихватили с собой 22 тысячи англичан. Британцы специально отравляли в лагерях воду, подбрасывали в пищу рыболовные крючки и толчёное стекло! – Фервурд почти сорвался на крик, но опомнился. – Чтобы ещё более унизить своих узников, англичане набирали негров в охрану лагерей. Вы вообще в курсе, что тогда писал Черчилль? Так я вам процитирую: «Есть только один способ сломить сопротивление буров – жестокое подавление. Иначе говоря, нам следует убить родителей, чтобы добиться уважения детей».

   – И поэтому Балтазар Форстер перевёл «Майн Кампф» на африкаанс? – съязвил «Смит», – Вот вы обвиняете нас в захватнических помыслах. Это нормально, когда человек доверяет без проверки чужому мнению по делам, далеким от его обычных интересов. Но для руководителя страны это – недостаток. Вы поверили пропаганде наших общих врагов. А между тем, мы мирный народ. И еще ни разу не начинали европейских войн. Не верите? Спросите у историков.

   А вот на нас Европа, объединённая каким-либо вождём, неоднократно нападала, с целью уничтожения. Ну, вы знаете – Наполеон, Гитлер. В последней войне мы потеряли 20 миллионов своих жителей. У нас в стране неосвоенных территорий, на несколько Европ. Опять-таки, можете проверить мои слова.

   Кстати, по поводу Гитлера... Для понимания нашей позиции представьте себе англо-бурскую войну, со всеми потерями. Умножьте количество своих предков и англичан в тысячи раз. А потом умозрительно подставьте вместо буров нас, русских, а вместо англичан – немцев. И представьте себе – мы победили, заплатив за победу неимоверно дорогую цену – 20 миллионов отцов, сыновей, матерей и дочерей. Мы заплатили эту цену за нашу свободу. И уже никогда не сможем даже подумать об захватнических войнах, ведь тогда мы откажемся не лучше тех нацистов, в войне с которыми проливали свою кровь наши отцы.Мой народ потерял 20 миллионов человек от рук тех самых нацистов, которые были так популярны у вашего народа. Не вам рассказывать мне, что такое концлагеря!

   Он специально вывел Фервурда из себя, напомнив ему про преступления англичан во время англо-бурской войны, чтобы тот завёлся ещё сильнее. Это ему удалось.

   Премьер-министр вновь не нашёлся, что ответить.

   – Да, ваш апартхейд мы не одобряем, – честно сказал «Смит». – Лично у меня он вызывает довольно мерзкие чувства. Но, как я уже говорил, в США те же самые порядки, просто они не называют их апартхейдом. Мы же не отказываемся из-за этого от дипломатических связей с США?

   – Мы закрыли ваше консульство, потому что оно вело подрывную деятельность против нашей страны, – нахмурился премьер.

   – Ну и что? Подрывную и разведывательную деятельность под крышей дипломатии испокон веков ведут все цивилизованные нации! Разведчики есть везде, это их работа, они за это деньги получают. Мы же не закрываем посольство США в Москве, хотя их дипломатов периодически высылаем, так же, как и они высылают наших. Работать надо лучше, конспирацию жёстче соблюдать, – усмехнулся «Смит». – При том, что наш объём торговли с США на момент закрытия вами нашего консульства в ЮАС был не сильно больше, чем объём торговли с Южной Африкой. А мы вовсе не против этот объём нарастить.

   – Вот как? – Фервурд явно был удивлён.

   – Конечно. Смотрите, только один пример. У вас нет нефти, ваша страна находится под санкциями, на голодном топливном пайке. Зато у вас есть уголь. А у нас есть установки для получения моторного топлива из любого углеродсодержащего сырья. Мы могли бы вам их продавать, через третьих лиц, чтобы не нарушать режим санкций, – предложил «Смит». – И таких примеров множество. Вот, к примеру, господин Оппенгеймер организовал оружейную компанию, построил, в том числе, патронный завод. Вы знаете, что он выпускает оружие в том числе и под наш патрон 7,62х39? И боеприпасы к нему. (АИ)

   – Что??? Вы продали ему патронный завод?

   – Нет, не мы, и не завод целиком – он купил часть оборудования и оснастку через третьих лиц в Чехословакии. Но если армия ЮАС примет на вооружение стрелковое оружие под этот патрон, то мы готовы сотрудничать и в этой области.

   «Смит» не стал говорить что продажа была одобрена КГБ – удобно, когда обе стороны конфликта используют одинаковые боеприпасы – можно снабжать ими и тех и других, да и АНК всегда сможет разжиться патронами на государственных складах.

   – М-да… Я был не в курсе. Ну, это его бизнес… Насчёт оружия под ваш патрон – тут я не специалист, это не мне решать. А вот переработка угля в моторное топливо – это очень интересно, – признал премьер. – У нас уже используется переработка угля в горючий газ и синтетический бензин, но процесс, как мне объясняли, весьма дорогостоящий, и топливо получается значительно дороже, чем из нефти. В начале 50-х в правительстве обсуждалась программа развития этой технологии, чтобы уменьшить зависимость нашей страны от импорта нефти, с тех пор специалисты добились определённых успехов, но синтетический бензин всё ещё дороже обычного.

   – В нашей стране эта технология активно разрабатывается ещё с 30-х, – ответил «Смит». – В последнее время достигнуты заметные результаты.

   – Я думаю, что наши специалисты в этой области могли бы даже объединить усилия, – заметил Фервурд. – В конце концов, ваша наука весьма продвинута.

   – Я предложу нашему руководству рассмотреть такую возможность. Вот тут и пригодились бы независимые хоумленды. Например, тот же Транскей, расположенный на побережье. Через него можно было бы наладить контакты и поставки в обе стороны, – прямо, без намёков, предложил «Смит». – У вас есть частные компании, мы можем продавать оборудование третьей стороне, тоже частной компании, с регистрацией где-нибудь в нейтральной стране, для последующей перепродажи в ЮАС. Для доставки используем контейнерные перевозки, терминалы в ваших портах уже есть. (АИ)

   – Нам это, безусловно, пригодилось бы, – медленно произнёс Фервурд. – Я только не понимаю – вам-то это зачем?

   – Мы – мирные люди. Мы хотим дружить и торговать со всем миром. В отличие от англосаксов, которые хотят этим миром командовать, – ответил «Смит». – Ваша страна борется за независимость от Британской империи. Нам это импонирует, среди нашего руководства есть люди, которые склонны вас поддержать.

   – Что??? Поддержать? Несмотря на апартхейд? – премьер был удивлён до глубины души.

   – У нас многие считают, что апартхейд – временное явление. Помрачение сознания нации, вроде как в Германии времён Гитлера. Я сам считаю иначе, потому что корни апартхейда лежат глубоко в сознании и традициях африканеров. Но, в отличие от Гитлера, вы не хотите захватить всю Европу и напасть на СССР. Нам нравится ваше стремление к независимости, к образованию свободной нации. Мы считаем, что южноафриканцы – это отдельная, самобытная нация, не производная от англосаксов, и это доказывает ваша культура.

   – Да! Южно-африканцы – это не просто механическая смесь африканеров и англичан! – Фервурд сел на любимого конька. – Мы – нация! Мы – народ Южной Африки. У нас своя культура, свои особенности, свой язык! Апартхейд – это политика добрососедства, сохранения национальных особенностей. Мы лишь хотим защитить свою землю и сохранить всё, что в ней есть хорошего. «Бог избрал нас хранителями – наш долг защищать всех его чад и добиться, чтобы самобытность каждой группы и каждой отдельной культуры сохранялись нетронутыми и обособленными», – премьер процитировал официальную программу Национальной партии.

   – С вашей оценкой апартхейда мы не согласны, но ваше стремление к независимости нам нравится. Оно совпадает с нашим стремлением освободиться от угрозы войны с США и от диктата англо-еврейской финансовой элиты, – прямо и откровенно заявил «Смит». – Вы знаете, что такое «мировое правительство» и глобализм?

   В среде африканеров антисемитизм был далеко не редким явлением. Он подогревался ещё и тем, что среди немногочисленных южнофриканских белых коммунистов преобладали евреи. В этот период сам термин «мировое правительство» ещё не был на слуху. Фервурд удивился:

   – Мировое правительство? Глобализм? Что-то из арсенала идеологических заготовок Коминтерна на будущее?

   – Чёрта с два! Мировое правительство – это заговор мирового сионизма, во главе которого, вероятнее всего, стоит клан Ротшильдов и примкнувшие к нему главари еврейского капитала, обосновавшиеся в США и Европе, – далее «Смит» в нескольких фразах изложил премьеру теорию «золотого миллиарда».

   Главным врагом радикальные националисты Южной Африки издавна считали не просто «английский империализм», а «англо-еврейский империализм». Так, ещё Малан утверждал, что представляющий английскую общину ЮАС политик Ян Смэтс хочет превратить Южную Африку в придаток «еврейско-империалистической военной машины». Расчёт был точен – упоротый националист Фервурд был потрясён размахом «мирового жидомасонского заговора», хотя всё ещё не до конца верил:

   – Позвольте, позвольте, но ведь революцию в России устроили те же сионисты? Среди ваших комиссаров было полно евреев?

   Разубеждать его было бы слишком долго, поэтому «Смит» ответил просто:

   – Однако потом товарищ Сталин с этими сионистами разобрался. Да, жестоко. Крови пролить пришлось много. Этого мировой сионизм нам тоже никогда не простит, конечно. Теперь вы понимаете, почему они ненавидят коммунистов? Всего лишь потому, что мы неожиданно стали препятствием на пути исполнения их долгосрочных планов.

   – Если прямо сейчас коммунизм в России сменится обычной многопартийной демократией западного образца, в отношении мирового англо-сионизма к России ничего не изменится, – продолжал «Смит». – Мы для них – кость в горле. И вы, со своим стремлением к независимости – тоже.

   – Теперь вы сами видите, ваша политика идёт вразрез с интересами англо-сионистского оккупационного режима, уже давно, ещё с прошлого века стремящегося взять под контроль богатства вашей страны. И потому вы, лично вы, мистер Фервурд, стали мишенью, – заявил «Смит». – Африканеры как таковые им нахрен не нужны. Они даже не станут сгонять вас в резервации – просто опутают долгами, кредитами, которые невозможно выплатить. Англо-сионисты называют это «обществом потребления». Приучают население жить в долг, ничего не производя, проедая ресурсы будущих поколений. Поверьте, рабство кредитное, когда раб имеет дом и две машины, купленные в кредит, привлекательнее внешне, чем обычное рабство с колодкой на шее и чамбоком надсмотрщика, но это всё равно – рабство. (Чамбок – кнут из кожи носорога или бегемота). Это – стратегия англо-сионистов, направленная против всех честных тружеников, будь это советский рабочий или южноафриканский фермер – неважно.

   «Смит» намеренно вывалил на Фервурда весь этот бред, составленный сторонниками «теории заговора», понимая, что сейчас, после покушения, самый удобный момент влить премьеру дезинформацию. Хотя по некоторым моментам он и сам не был уверен, являются ли его слова такой уж дезинформацией. Премьер слушал его с напряжённым вниманием:

   – Тысяча чертей… Я и не подозревал, что всё зашло так далеко…

   – Надеюсь, вы понимаете, что эта информация – не для газет и не для обсуждения в парламенте? – предупредил «Смит».

   – Да, вы правы… Но я до сих пор не могу поверить…

   В других обстоятельствах Хендрик Фервурд ни за что не поверил бы коммунисту, обвиняющему англосаксов в стремлении захватить власть над миром. Но этот коммунист пару дней назад спас ему жизнь, и ссадина на голове, отзывавшаяся болью на каждое неосторожное прикосновение, не давала забыть об этом, а рассказ «Смита» очень правдоподобно ложился на общую схему событий.

   – Да чёрт с вами, можете не верить, – «Смит» пожал плечами и вполне дружелюбно усмехнулся. – Вы же знаете, как относятся к вам либералы английского и еврейского происхождения?