Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 111 страниц)

   Маршал сделал короткую паузу, взглянув на Пальмиро Тольятти. Лидер итальянских коммунистов кивнул и добавил:

   – Тогда мы называли Средиземное море на латыни: «Mare Nostrum» – «Наше море».

   – Именно! – подтвердил Тито. – И пусть Римская империя пала, но осталось главное – объединяющее всех нас Средиземное море, наше море, единое, принадлежащее всем нам, удобнейшее торгово-транспортное пространство. Теперь, после впечатляющей победы Греции (АИ, см. гл. 03-11), к нему присоединилось и Чёрное море, а с ним – Советский Союз, Болгария и Румыния.

   – На встрече в Индии мы обсуждали поставки оливкового масла из Югославии и Албании в СССР, – продолжал Тито. – Вполне естественно, что у многих лидеров Альянса возникла мысль: а почему только масло, почему только в СССР, и только из Югославии и Албании? Почему не создать торгово-экономическое объединение стран бассейна Средиземного и Чёрного морей, для совместного развития торговли, туризма, промышленности и сельского хозяйства, но – с минимумом искусственного разделения по политической принадлежности?

   Пусть оно будет в чём-то подобно Европейскому экономическому сообществу, без искусственных барьеров вроде высоких таможенных пошлин, но построенное на принципах союза суверенных наций, без каких-либо дополнительных наднациональных структур, вроде Европарламента или Европейской комиссии?

   За такое устройство Европы, насколько мне известно, выступает президент Франции? – Тито сделал паузу, поймав взгляд де Голля.

   – Совершенно верно, – подтвердил президент.

   – Точно такое же политическое устройство имеет и наш Всемирный экономический альянс, – продолжал югославский лидер.

   (Тито использует «кальку» с англоязычного названия World Economic Alliance, предложенного Неру. АИ, см. гл. 02-10)

   – То есть, эта модель политического устройства уже «обкатана» и доказала свою эффективность. Я сознательно не предлагаю прямого расширения Альянса за счёт принятия новых членов – этот вопрос каждая нация решает для себя самостоятельно. Альянс открыт для всех, кто согласен уважать принципы, по которым он работает, – заявил Тито. – Но в Западной Европе стараниями антикоммунистической пропаганды Альянс многими воспринимается как расширенное издание Организации Варшавского договора, хоть это на самом деле и не так.

   Поэтому я предлагаю сделать новую организацию чисто экономической, создать Средиземноморское экономическое пространство, где средиземноморские и черноморские нации смогут свободно торговать и сотрудничать друг с другом в рамках собственной организации, без оглядки на правила ЕЭС и без политических ограничений.

   Тито сделал короткую паузу. Хрущёв немедленно добавил:

   – Я также предлагаю Греции и Италии вспомнить своё прошлое, до того, как англосаксы «перетянули экономическое одеяло» на себя. Мировая цивилизация зародилась именно на берегах Средиземного моря. Эта солёная купель выносила Египет фараонов и греческую демократию, империю Александра Великого и Римскую республику, здесь пал Карфаген и возвысился Рим Цезарей, а затем и Византия. Здесь, на её берегах творили величайшие философы, писатели, художники и скульпторы.

   Наши страны – я имею в виду Русь, Грецию и Италию, имели экономические связи уже в те далёкие времена. На крымских берегах стояли греческие поселения, потомки понтийских греков живут в Крыму и по сей день. Там же, в городе Судак, до сих стоит средневековая генуэзская крепость. Мы охраняем её, как объект культурного наследия.

   Сейчас, благодаря победе Греции и освобождению Константинополя от многовековой турецкой оккупации, появилась возможность восстановить и упрочить существовавшие ещё в античности торгово-экономические отношения.

   Предложение маршала Тито – это шанс для всех средиземноморских наций развернуть историю другим путём, выйти из-под англосаксонского доминирования и сформировать подлинно многополярный мир, в котором ваши страны займут подобающее им место. То же касается Франции и Испании.

   К сожалению, очередной политический кризис в Италии помешал нам пригласить на нашу встречу итальянского премьер-министра, что до Испании, то какое-либо официальное сотрудничество с режимом Франко по понятным причинам для нас невозможно.

   (23 марта 1960 г в Италии правительство премьер-министра Сейни было сменено правительством Фанфани, просуществовавшим в свою очередь, всего 4 месяца)

   – Общую мысль мы поняли, – подал голос король Павел. – Сама по себе идея «Средиземноморского ЕЭС» заслуживает пристального внимания. Но как мы можем конкурировать с ЕЭС? Туда входят сильные промышленные страны – ФРГ, Франция, Италия, Бельгия, скоро туда, полагаю, войдёт и Великобритания.

   Объединенная Европа в то время ограничивалась лишь шестью странами – Францией, Западной Германией, Италией, Нидерландами, Бельгией, Люксембургом. Расширение ЕЭС до современного состава началось лишь с 1973 года. Сначала в него вступили англичане, датчане и ирландцы. Затем к ним стали присоединяться народы Южной, Северной и Восточной Европы. В 1960-м общеевропейские структуры ещё не имели реальной законодательной власти, и их инициативы носили лишь рекомендательный характер. Замысел Хрущёва состоял в том, чтобы не допустить расширения ЕЭС на всю Западную и Южную Европу, противопоставив ему другую европейскую экономическую организацию, основанную на принципиально иной, национальной парадигме.

   – Идея состоит в том, чтобы не конкурировать с ЕЭС напрямую, – пояснил Тито. – Безусловно, любая страна по отдельности такую конкуренцию проиграет. Она будет вынуждена вступить в ЕЭС и подчиниться его правилам. Но если у нас с вами будет собственная организация, отчасти даже более многочисленная, чем ЕЭС, мы сможем устанавливать собственные правила.

   – Мы построим собственный Луна-парк, с блэкджеком и … прочими аттракционами, – пошутил Хрущёв, вовремя сообразив, что оригинальная цитата не совсем подходит для столь представительного собрания.

   – Но какие преимущества мы можем использовать, чтобы конкурировать с ЕЭС? – спросил Эзекиас Папаиоанну.

   – Протекционистские тарифы, беспошлинную торговлю между средиземноморскими странами, но, прежде всего – советскую технологию контейнерных перевозок, – ответил Тито. – Я полагаю, что Советский Союз поддержит нашу инициативу с технической стороны. У Югославии уже есть опыт строительства контейнерных терминалов и организации перевозок, да и остальные партнёры по Альянсу уже несколько лет пользуются этой технологией.

   Тито сменил слайд и несколько минут рассказывал о преимуществах мультимодальных перевозок, делая основной упор на экономии на складских помещениях и отсутствии необходимости многократной поштучной перевалки грузов.

   – Это замечательная идея, – откликнулся Сантьяго Каррильо, – но эти самые контейнеры ещё надо на чём-то возить. Нужен флот, которого у многих малых приморских стран нет.

   – Считайте, что у вас есть флот, – слегка приподняв веки, веско произнёс Аристотель Онассис. – Я был бы идиотом, если бы упустил такую возможность. Глядя на успехи Югославии и Албании я уже сам собирался заняться организацией контейнерных перевозок на своих судах. Ваше приглашение, господа коммунисты, для моей компании весьма и весьма привлекательно.

   – Не думайте, господин Онассис, что мы подарим вам монополию на перевозки по Средиземному морю, – заметил Хрущёв. – СССР и социалистические страны строят свой торговый флот, поэтому пирогом придётся делиться.

   – Да бросьте, нашего общего средиземноморского пирога хватит на всех, и ещё останется, – на редкость миролюбиво ответил Онассис. – Вы просто не представляете, какой объём торговли можно относительно быстро и дёшево нарастить, используя эти ваши контейнеры. Я уже просчитал пропускную способность строящихся во Франции при содействии Югославии терминалов, учёл терминалы в Египте, Сирии и Албании, и хочу заключить контракт с Советским Союзом на строительство терминалов в Греции, Италии, в том числе – на Сицилии, и на Мальте.

   – Это мы с вами обязательно обсудим, – ответил Никита Сергеевич.

   – Хорошо, но что мы будем возить и продавать друг другу в этих контейнерах? – уточнил король Павел.

   – Это каждому из вас предстоит решить самому, – ответил Тито. – В общем-то, все те же самые статьи экспорта и импорта, что уже существуют сейчас, но только быстрее, выгоднее, и в больших объёмах, чем сейчас, за счёт сокращения времени погрузки-разгрузки и трудозатрат на неё.

   Присутствующие тут же принялись прикидывать, экспорт каких товаров стоило бы в первую очередь увеличить. Зал совещания на несколько минут превратился в небольшое подобие биржи. Прежде, чем Хрущёв и король Павел опомнились и начали призывать к порядку, Тодор Живков уже договорился о продаже в Египет пшеницы, очищенной меди и медных сплавов, а Шукри аль-Куатли предлагал всем подряд сирийские фрукты и хлопок-сырец.

   – Тише, тише, господа, торговаться будем потом, – король Павел, как руководитель принимающей стороны, взял на себя обязанности по поддержанию порядка. – Вы всё же главы государств, а не биржевые маклеры. Сейчас мы должны принять принципиальное решение – будут ли наши страны участвовать в предлагаемом проекте? Что до Греции, то мы, безусловно, согласны.

   Приглашённые лидеры один за другим подтвердили своё согласие.

   – Что ж, будем считать, что основополагающее решение принято, господин Тито, – подвёл итог король Греции. – Договариваться о нюансах предоставим дипломатам и специалистам.

   – Я бы хотел поставить ещё вопрос о возможности трудовой миграции, – заместитель председателя итальянской компартии, Луиджи Лонго поднял руку, привлекая к себе внимание. – Сейчас в Италии сложная ситуация, безработица намного превысила довоенный уровень, экономика не развивается, найти работу для большинства населения очень сложно. Одно из главных преимуществ ЕЭС – не только свобода торговли и отсутствие пошлин, но и заявленная возможность маневрирования трудовыми ресурсами, хотя она в полной мере ещё не используется.

   Вот если бы, скажем, Советский Союз рассмотрел возможность трудовой миграции, для начала – хотя бы сезонной работы по контракту, это позволило бы итальянской коммунистической партии развернуть агитационную работу, трудоустроить безработных и поднять партийный авторитет, а заодно могло бы решить многие проблемы вашей страны. Я слышал, что в России не хватает рабочих рук, а в Италии достаточно безработных рабочих, в том числе – и достаточно высокой квалификации, но уже предпенсионного возраста. На работу их уже не берут, а они ещё вполне могут работать, и обладают солидным опытом.

   Все взгляды обратились на Хрущёва.

   – Тут, я вижу, товарищ Лонго поднял сразу несколько проблем, – не спеша, ответил Никита Сергеевич. – Трудоустройство итальянских, греческих и испанских рабочих – будем рассматривать проблему в комплексе, – он заметил, как сразу оживились Долорес Ибаррури, Сантьяго Каррильо, Апостолос Грозос и Костас Колияннис. – Повышение авторитета коммунистических партий. И решение кадровых проблем предприятий СССР за счёт трудовой миграции.

   Скажу сразу: Советский Союз мог бы трудоустроить всех ваших безработных, и вакансии ещё остались бы. После понесённых в войну катастрофических потерь нам действительно не хватает людей. Но тут есть серьёзные проблемы. Трудоустроить безработных мы можем, а вот селить их негде. Жилищная проблема у нас пока стоит очень остро. Жилищное строительство развернулось недавно, и ещё только набирает силу.

   Вторая проблема, естественно, безопасность нашей страны. Бесконтрольно впускать на свою территорию граждан из стран НАТО было бы неразумно. Под видом честных рабочих к нам обязательно постараются проникнуть враги. Если бы вы видели ту статистику попыток незаконного перехода границы СССР, что вижу я с 1953-го года, вы бы ужаснулись. Ведь лезут и лезут, на парашютах с западным ветром перелететь пытаются, поддельные лосиные копыта на ноги одевают, с подводных лодок высаживаются с аквалангами... В общем, мы их в дверь – они в окно, – пошутил Никита Сергеевич.

   – Ну и, конечно – климатические условия. Итальянцы, испанцы, греки – граждане ваших стран привыкли к тёплому климату, а у нас даже в тёплом по нашим меркам Крыму летом за 30 градусов тепла, а вот зимой – минус 15 и снег. Вы-то снег не каждую зиму видите, наверное, а вот товарищ Ибаррури в Советском Союзе живёт давно, знает уже, каково у нас южным жителям живётся.

   Долорес Ибаррури наклонила голову, соглашаясь:

   – Да, Россия – страна холодная, но гостеприимная. Привыкнуть можно ко всему, но первое время было тяжело.

   – Вот и я о том, – подтвердил Хрущёв. – К тому же в основном у нас проблема с нехваткой рабочих рук в городах, и там же проблема с жильём. В сельской местности разместить людей было бы значительно проще, но и работы там меньше. По ходу интенсификации сельского хозяйства мы строим новые предприятия в глубинке, новые рабочие места появляются ежедневно, но их занимают наши же граждане, высвобождающиеся в колхозах и совхозах.

   Можем, конечно, принять желающих в Сибири, на великих стройках коммунизма, вроде строительства Братской ГЭС. Но там, сразу предупреждаю – лето две недели в году, и лучше бы его не было. Потому что летом там тучи комаров и мелкой мошки. В рубашке с короткими рукавами люди на улицу не выходят – иначе потом не возвращаются. Через пару недель только обглоданные скелеты находим.

   Никита Сергеевич, разумеется, шутил, но в его словах была лишь доля шутки. На слушателей его байка про сибирских комаров произвела впечатление.

   – Неужели комары могут съесть человека? – с круглыми глазами спросила Лири Белишова.

   – Сибирские – могут, – со знанием дела вставил Косыгин. – Но не комары, а мошка. Манжеты плотно застёгиваешь, а то и перевязываешь, чтобы внутрь не пролезли. Приходишь с улицы – а на руках ниже манжетов – кровавое кольцо, вся кожа мошкой съедена. Я в Сибири жил, в молодости. Никита Сергеевич, конечно, слегка преувеличил, но самую малость.

   – Я предлагаю немного другой выход, – сказал Хрущёв. – В греческом Архипелаге островов много, а населения на них мало. Ваше Величество, – обратился он к королю Павлу. – Может быть, вы могли бы рассмотреть возможность аренды территории на одном или нескольких островах для создания свободных экономических зон? С минимальным налогообложением и упрощённым порядком въезда? Вот там можно было бы организовывать новые предприятия и трудоустраивать на них безработных из Греции, Италии, и Испании.

   – Это возможно, – поразмыслив, ответил король Павел. – Но что там будут производить? Основная проблема там – энергетическая, на островах нет топлива, а значит, нет и энергоресурсов. Какую промышленность там можно развернуть без энергетики?

   – Если остров будет недалеко от побережья материковой Греции, можно кинуть туда донный кабель с материка, – предложил Тодор Живков. – ЛЭП по греческой территории можно протянуть из Болгарии или из Югославии.

   – А если остров далеко от материка, и достаточно большой, такой, как Крит или Кипр, – добавил Никита Сергеевич, – тут уже можно задуматься об установке мобильной АЭС. Для начала – контейнерной, с малогабаритным реактором. Их мы уже начали выпускать серийно. А через пару лет пойдут плавающие АЭС, смонтированные на баржах. Первая уже готова, сейчас проходит испытания. Подогнать такую баржу с реакторами к побережью, кинуть кабель и трубы для горячей воды на берег – и вот вам энергия.

   Но вообще нужно начинать с составления комплексного плана освоения такой свободной зоны. Я бы рекомендовал начинать с развития на ней интенсивных технологий сельского хозяйства, строительства минимально необходимой дорожной сети и индустрии строительных материалов из местного сырья. Это позволит накормить и расселить приезжающих, создаст условия для налаживания внутренней логистики.

   Затем – строительство жилья и инфраструктуры, параллельно – строительство предприятий по переработке сельхозпродукции, первая очередь контейнерного терминала, для экспорта. На этом этапе имеем уже самоокупаемость за счёт экспорта сельхозпродукции и налаженную внешнюю логистику.

   Третий этап – строительство основного производства. Экономику островов необходимо диверсифицировать, чтобы не плодить нежизнеспособные монокультурные городки. Но для быстрого старта могу рекомендовать фармацевтическое производство. Изготовление серийного оборудования для него в СССР налажено, мы можем поставлять его в виде готовых автоматических линий. Рабочим остаётся наладка и ремонт оборудования, крупногабаритная упаковка – мелкие коробки упаковывать в большие – и погрузка в контейнеры для отправки потребителям.

   – Это, конечно, не план, а так, набросок. Для успешного ведения дел нужно тщательно просчитать смету, определить потребное число работников, наметить перспективы развития лет на двадцать вперёд – ведь у людей будут дети, они вырастут, им нужно будет тоже где-то работать, – подчеркнул Хрущёв. – Именно так у нас в СССР ведутся дела, это называется – «долгосрочное планирование».

   Присутствующие переглядывались, Апостолос Грозос что-то записывал себе в блокнот, Пальмиро Тольятти и Луиджи Лонго тихо совещались между собой.

   – Я предлагаю сейчас прерваться и немного передохнуть, – предложил король Павел. –Приглашаю всех к обеду, а после трапезы можно съездить в Кносс, посмотреть дворец. Тут недалеко, практически в черте Ираклиона. Затем министры иностранных дел смогут начать работу над итоговым протоколом встречи, а мы обсудим уточняющие вопросы, наверняка они к тому времени появятся.

   Кносский дворец произвёл впечатление на всех. Необычные, красно-коричневые колонны, расширяющиеся кверху, в отличие от греческого канона, монументальная архитектура, хорошо сохранившиеся фрески. Никита Сергеевич, ничего не знавший о минойской культуре, увлёкся и с интересом рассматривал всё вокруг. Сын Сергей посоветовал ему взять в поездку фотоаппарат. Он же и сделал дорогой подарок: запущенный в серию в 1958 году, к Брюссельской выставке, полуавтоматический фотоаппарат «Комета» (АИ частично, см. гл. 03-08). С этой камерой Никита Сергеевич ездил в Индию и Индонезию, снимал в Афганистане и Читрале, с ней же ездил во Францию, а теперь прилетел на Крит.

   Понятно, что печатью фотоснимков Первый секретарь сам обычно не занимался – ему хватало и государственных дел. Камеру с отснятой плёнкой он передавал одному из помощников, обычно – Шуйскому, и вскоре ему приносили отпечатанные снимки. С развитием туристического проекта и улучшением общего уровня жизни советские граждане начали путешествовать по миру, а заодно стали покупать больше фотоаппаратов и больше снимать. В крупных городах почти в каждом микрорайоне появилось по фотостудии, где можно было недорого отпечатать снимки, сделанные в отпуске.

   (АИ частично, в реальной истории Н.С Хрущёву вероятно, во время поездки в Швецию в конце июня 1964 г, подарили «Хассельблад» 500С – по другим данным – 500EL. Подарок вручал лично Арвид Виктор Хассельблад, основатель фирмы. Обвинения Н.С. в «любви к дорогим вещам» http://www.spb.kp.ru/daily/25868.5/2834033/ – беспочвенны. Вероятнее всего, он сам не знал цены этого подарка. Этим фотоаппаратом он много снимал, будучи на пенсии. Проявлял и печатал снимки сам.)

   По ходу осмотра Кносса взбудораженные докладом маршала Тито лидеры государств продолжали стихийно обсуждать намечающиеся экономические перспективы. Хрущёв, уже всё спланировавший вместе с Тито для СССР и Югославии, устал от их споров, оставил их на попечение короля Павла, а сам отправился поснимать дворец. Его личные охранники во главе с Иваном Михайловичем Столяровым следовали за Первым секретарём, не отставая ни на шаг. Офицер связи сидел возле лимузина, поставив на крышку багажника чемоданчик со станцией экстренной связи. Антенна была поднята, он постоянно поддерживал связь с советским авианосцем «Николаев», курсировавшим вблизи острова. (АИ)

   Полуразрушенный дворец показался Никите Сергеевичу неожиданно большим и запутанным, со множеством лестниц, комнат, галерей и коридоров, во многих из которых его внимание привлекли замечательной красоты фрески. Бродя по Кноссу, Хрущёв в конце концов изрядно умаялся.

   – Надо бы передохнуть, Иван Михалыч, – пожаловался он.

   Столяров огляделся. Рядом в стене оказалась деревянная дверь с деревянной же решёткой в верхней части. Иван Михайлович заглянул внутрь:

   – Идите сюда, Никита Сергеич, тут лавочки есть. Посидим, дух переведём.

   Столяров открыл дверь, и они вошли в чудесной красоты небольшую комнату или залу. Вдоль её стен тянулись каменные лавки, на красно-коричневом фоне стен были изображены фантастические животные с птичьими головами. Свет в комнату лился из световых проёмов в потолке. С одной стороны комнаты световой колодец отделяла от основного объёма комнаты каменная скамья, прямо из которой как будто вырастали, упираясь в потолок, расширяющиеся кверху колонны, на этот раз – не коричневые, а чёрные. Напротив скамьи располагалось каменное центральное кресло, со спинкой, вырезанной прямо из стены. Перед ним в центре зала стояла широкая чаша, тоже каменная.

   – Красиво-то как! – восхитился Никита Сергеевич, оглядываясь в комнате.

   Столяров вытащил из правого внутреннего кармана газету «Правда» – слева у него под пиджаком висела кобура с пистолетом, разнял её на листы и постелил на кресло и на лавочку рядом:

   – Садитесь, Никита Сергеич.

   Хрущёв присел на застеленное газеткой каменное кресло и вытер пот со лба. Передохнув несколько минут, он тщательно обснял приглянувшуюся ему комнату:

   – Красиво сделано, – похвалил он. – Надо же, ведь какая седая древность, а как искусно построено. Умели же предки!

   Главы государств тоже бродили по Кноссу, не переставая обсуждать на ходу проект, предложенный маршалом Тито. Король Павел оглядывался вокруг в поисках Хрущёва. Советский лидер куда-то запропастился.

   Наконец, Никита Сергеевич появился в сопровождении своих охранников:

   – Вы все спорите, товарищи и господа? – спросил Хрущёв. – А у меня тут замечательная идея мелькнула. Договор о создании ЕЭС был подписан в Риме, так? Это, типа, претензия на историческую преемственность с Римской империей. (Н.С. имеет в виду Римский договор 1957 г)

   – А почему бы нам с вами не подписать итоговый протокол нашего совещания здесь, в Кноссе? Мне сказали, что этот дворец древнее Рима, так?

   – Да, древнее, – одновременно подтвердили король Павел и де Голль.

   – Во-от! – удовлетворённо протянул Никита Сергеевич. – Я там такую симпатичную комнатку подыскал. Там освещение с потолка хорошее, каменные скамьи вдоль стен, одна скамья вроде барьера, за ней мы можем репортёров с фотографами посадить. Комнатка правда небольшая, но скамейки длинные, все поместимся. Там фрески красивые на стенах, и ещё такая каменная чаша посередине, а перед ней у стены креслице. Я на нём посидел маленько, вот тут мне эта идея и пришла. Видать, на этом стульчике хорошо думается.

   – В каменную чашу можно цветочки какие-нибудь поставить, а между ней и креслом поставим узкий такой столик. На нём и подпишем наши с вами итоговые документы. Как вам идея, господа и товарищи? – закончил Хрущёв, и удивлённо оглянулся.

   Король Павел, Иосип Броз Тито и де Голль стояли, как в немой сцене из «Ревизора». Тито даже рот приоткрыл от удивления.

   – Э-э-э... Я что-то не то сказал? – озадаченно спросил Никита Сергеевич. – Или не то сделал?

   – Господин Хрущёв... – произнёс, наконец, король Павел. – «Креслице», где вы сидели...

   – Судя по вашему описанию, это – трон царя Миноса, – закончил де Голль.

   (См. Фото http://www.panoramio.com/photo/46608686 и http://www.panoramio.com/photo/23632246)

   – А это кто? – шёпотом спросил Хрущёв, поворачиваясь к Громыко.

   – Я вам потом расскажу, – таким же шёпотом прошипел министр иностранных дел.

   – Ой, бл@... – Никита Сергеевич смущённо почесал нос. – Ну, мы там вроде ничего не попортили... Вот только Иван Михалыч газету на этом троне забыл. Ну, которую подстилали...

   – Чёрт меня подери, это – гениально! Подписать итоговые документы в тронном зале Миноса! – восхищённо заявил де Голль. – Наше соглашение войдёт в историю как Кносский протокол!

   По возвращении из Кносса, пока министры иностранных дел начали готовить итоговые документы, Хрущёв собрал руководителей компартий Италии, Испании, Греции и Кипра. Во время экскурсии по Кноссу Пальмиро Тольятти задал ему вопрос:

   – Товарищ Хрущёв, проект, представленный маршалом Тито, безусловно, перспективен, но я что-то не очень понимаю, чем тут могут помочь европейские компартии? Зачем вы нас приглашали? Ну, во Франции понятно, там коммунисты входят в правительство и неплохо представлены в парламенте, президента они поддержат. Но у нас правят христианские демократы, а в Испании, пока жив Франко, коммунистам и вовсе ничего не светит, там компартия вообще запрещена. Чем мы можем тут помочь?

   Хрущёв, ожидавший этого вопроса, спросил:

   –Вы, товарищ Тольятти, информационные сводки Коминтерна регулярно получаете?

   – Конечно! – подтвердил лидер итальянских коммунистов.

   – Вы читали в этих сводках об опыте индийской и индонезийской компартий, по созданию предприятий народного акционирования? – спросил Никита Сергеевич.

   – Да, что-то такое было, – подтвердил Тольятти.

   – Не далее, как за несколько дней до нашей нынешней встречи было такое сообщение, причём эта информация уже не первый раз мне встречается, – добавил Жак Дюкло.

   – Ну, и? – удивлённо спросил Хрущёв.

   – В смысле?

   – Почему вы, товарищи, ничего в этом направлении в своих странах не делаете? – спросил Никита Сергеевич. – Разве вы не понимаете, что для еврокоммунистов это – шанс действительно перейти от пустопорожней говорильни в парламентах и газетной перебранки с правыми к реальному улучшению жизни народа в ваших странах? Почему в Индии и Индонезии коммунисты смогли это сделать, а вы до сих пор даже не попробовали?

   #Обновление 05.09.2016

   – Что значит, «не попробовали»? – удивился Тольятти. – Наша коммунистическая партия уже давно борется за права рабочего класса.

   – Борется, да не так, – ответил Хрущёв. – Смотрите сами: капиталисты постоянно обвиняют нас, коммунистов, в агрессивности, в желании разрушить всё, что они, капиталисты, якобы своим трудом создали, хотя создавали не они, а трудовой народ, они же лишь присвоили себе результаты общенародного труда, ограбив собственных рабочих. Нашу с вами борьбу за права рабочего класса капиталистическая пропаганда сознательно извращает, обвиняя нас в намерении разрушить устои буржуазного общества.

   Однако же обыватели им верят, потому что коммунисты действительно выступают за справедливый раздел неправедно нажитого капиталистами имущества. В глазах капиталистов это требование, разумеется, выглядит как грабёж, вот они и пытаются напугать обывателей, представить коммунистов этакими горлопанами, чуть ли не разбойниками с большой дороги, мечтающими всё у всех отнять и поделить. Так?

   – Н-да... есть такой момент, – признал Морис Торез.

   –Я вам подскажу, на что следует равняться,– продолжал Хрущёв. – В 1954 году, в Стране Басков в Испании, в условиях фашистской диктатуры Франко, один католический священник (его звали Хозе Мария Аризмендиаррета, но Н.С. Хрущёв такую фамилию ни за что не выговорил бы, даже читая по бумажке. У меня тоже не с первого раза получилось) организовал в городке Мондрагон производственный кооператив. Прибыв туда в 1941 году, он увидел в этих местах огромную безработицу, слабое образование и полное отсутствие сколько-нибудь перспектив для трудящихся. Положительных сторон было мало, но они были значительными: трудолюбивый народ, привычный к тяжелой работе, солидарность, основанная на многолетнем угнетении испанскими властями, и развитая социальная структура.

   Дон Хозе начал с создания ремесленного училища в конце 40-х годов. Кроме того, он преподавал этику молодым людям, собиравшимся открыть собственное дело. В 1955 году он начал активно действовать, чтобы изменить будущее этого края. Он пригласил пять молодых человек, которые учились у него деловой этике, принять участие в сборе денег на приобретение перспективного бизнеса и перенесения его в Мондрагон.

   Они просили денег в долг. У них ещё не было ни бизнес-плана, ни представления о том, что именно следует купить и что нужно производить. Однако благодаря своей репутации и большой преданности начатому делу они собрали 361 604 доллара. При том, что в обществе была весьма высокая безработица.

   На эти деньги они купили небольшую фирму, производившую керосиновые обогреватели. Они спросили дона Хозе, что делать дальше, и он ответил: «Строить дороги».

   В 1956 году в компании работали 24 наемных работника. В 1958-м – уже 149. Члены кооператива сами принимают решения и выбирают руководителей предприятий. Они создают собственную систему социальной защиты, по сути – государство в государстве. Кооператив растёт и развивается, – закончил Никита Сергеевич.

   (Кооператив «Мондрагон» существует уже более 50 лет. История кооператива http://pravo-wmeste.ru/kooperativ-mandragon-primer-unikalnoj-rabochej-demokratii/ В 1990 году Мондрагонский кооперативный комплекс насчитывал уже 21241 работника-члена кооператива. В этот комплекс входило более 100 предприятий общей стоимостью более 2,6 млрд долларов. В 2008 году – уже 256 предприятий, 93 000 работников. Федерация производит бытовые электроприборы, робототехнику, горные экскаваторы, дорогие автобусы и другую продукцию. В федерацию входят также банки, именуемые «Народные Кассы», консалтинговые и торговые фирмы, в том числе – 300 кооперативных супермаркетов.

   Годовой оборот федерации в 2008 г. составил 16.8 млрд. евро, т.е. 20 млрд. долларов. При этом 58.2% от общего оборота поступили от международных продаж. Федерация имеет 73 филиала в 16 странах, в том числе – в Китае – 13, во Франции – 9 и в Польше – 8.

   Во второй половине XX века Мондрагон явил пример уникальной рабочей демократии, где работники являются собственниками предприятий, изменились в корне отношения между трудом и капиталом, и предпринимательство здесь расцветает так успешно, что никакое другое место в мире с ним сравниться не может.

   Главные особенности работы федерации «Мондрагон»:

   1. кроме зарплаты, работники получают свою долю от прибыли;