Текст книги "Цвет сверхдержавы - красный. Восхождение. часть 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Симонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 111 страниц)

   Выстрелы умолкли, один из солдат осторожно заглянул в кабинет. Павел прицелился в светлый проём двери и терпеливо ждал. Как только солдат решил, что их выстрелы поразили цели и вошёл, король снова выстрелил. Пуля попала солдату в грудь, он выронил автомат и повалился навзничь, в коридор. Король снова спрятался за столом. Вновь началась стрельба, от стола летели щепки красного дерева, со звоном разлетелся стеклянный абажур настольной лампы.

   Дождавшись пока стихнут выстрелы, Павел, не поднимая головы, крикнул:

   – Солдаты! Вас обманули! Вы стреляете в своего короля! Остановитесь! Я вам приказываю! Здесь нет никаких коммунистов!

   Среди солдат возникло замешательство. Они заспорили.

   – Это король!

   – Нет, это проклятые комми, они хотят нас обмануть!

   – Солдаты! – снова крикнул Павел. – Вас обманули заговорщики! Я жив и в полном порядке! Никакие коммунисты меня не захватывали!

   – Не верьте ему, это не король, это коммунист!

   – А по-моему, голос короля. Я его недавно слышал по радио, очень похоже…

   – Да иди ты! Тебе же сказали, короля захватили коммунисты! Может, у них там чревовещатель, голосом короля говорит?

   – Идти захватывать короля, и брать с собой чревовещателя? Ты коммунистов за дураков держишь?

   Мнения разделились. Павел ещё раз попытался воззвать к здравому смыслу, но один из особенно недоверчивых солдат ответил двумя выстрелами в темноту, наугад. Король понял, что беседа как-то не складывается. Солдаты спорили между собой, но его не слушали и не позволяли выбраться из укрытия, время от времени стреляя в тёмный проём двери. Павел отвечал редкими одиночными выстрелами. Время шло, наступил вечер, и на улице по-южному быстро опустилась тьма.

   В коридоре послышались быстрые, уверенные шаги. Послышался властный голос:

   – Какого чёрта здесь происходит?

   Павел не узнал голоса говорившего, лишь позднее стало известно, что это был бригадный генерал Григориос Спантидакис. Обеспокоенный отсутствием доклада из дворца он сам поехал выяснить, в чём дело.

   – Господин генерал, там засели коммунисты, они отстреливаются и говорят, что они – король…

   – Идиот! Сколько их?

   – Мы слышали одного…

   – Кретины! Вас десять человек, не могли застрелить одного коммуниста? Дай сюда!

   – Генерал! – крикнул Павел. – Не совершайте измены, остановитесь!

   В ответ раздалась автоматная очередь. Спантидакис был одним из организаторов путча, и не собирался вступать в переговоры. Он жестами отдал несколько распоряжений.

   Через открытую дверь в кабинет влетели сразу четыре гранаты. Две отскочили от побитого пулями стола на середину комнаты, третья отлетела к боковой стене, но ещё одна, брошенная чуть выше, ударилась о столешницу и завалилась за стол, прямо в укрытие короля Павла. Старому королю некуда было увернуться. Он смог лишь отпихнуть гранату, но она лопнула слепящей вспышкой, разорвав его тело ливнем горячих острых осколков. Грохота остальных взрывов Павел уже не услышал.

   Автоматные очереди накрест располосовали клубящийся в кабинете дым, трое солдат ворвались в помещение, тут же смещаясь в стороны, и поливая темноту огнём. Кто-то нашарил выключатель. Одна из лампочек в разбитой люстре чудом уцелела под градом осколков, изрешетивших богатый интерьер королевского кабинета. Зажёгся свет.

   – Дева Мария! Это же и правда король! А где же коммунисты?...

   – Христос всемогущий… Мы, кажется, убили нашего короля…

   – Что же теперь будет?

   – Ой, что будет… Ой, что будет…

   – Молчать, негодяи! Идиоты! – рявкнул Спантидакис. – Никто не должен об этом знать! Король умер – да здравствует король!

   Как только сообщения о начале переворота в Греции достигли Москвы, Хрущёв собрал в Кремле «силовых» министров и руководителей разведок – Гречко, Кузнецова, Серова, Ивашутина.

   – Так, товарищи, в Греции – государственный переворот, власть пытается взять военная хунта. К счастью, нас предупредили чуть-чуть пораньше, и мы успели принять кое-какие меры. Докладывайте, какова ситуация?

   – Маршалу Вершинину приказано быть готовым поднять по тревоге стратегическую авиацию, – доложил Гречко. – В Югославии, Албании и Болгарии ждут приказа на взлёт постановщики помех, им приказано слушать эфир на частотах всех радиостанций страны, в случае начала радиообращения заговорщиков – немедленно забить сигнал помехами. На полигоне Тюратам готовится к старту ракета со спутником фоторазведки. Самолёты-разведчики готовы взлететь, но в Греции уже темнеет, а ввод танков в Афины ожидается ночью. С территории Болгарии поднят высотный беспилотный дирижабль-разведчик, сейчас он дежурит в воздухе над горами, и к рассвету будет над Афинами. Как только получим первую картинку через спутник «Молния», можно будет понять, что к чему.

   – Хорошо, – одобрил Хрущёв. – Годно! А что американцы?

   – Судя по данным технической разведки, они не рассчитывали, что переворот начнётся так скоро, – ответил Ивашутин. – Есть мнение, что заговорщиков что-то или кто-то вспугнул, и они были вынуждены форсировать события. Основная часть кораблей 6-го флота находится в Неаполе, по сообщениям агентуры, на базе пока спокойно, признаков объявления тревоги или подготовки к срочному выходу в море не замечено. В море находятся только несколько патрульных эсминцев, к югу от побережья Греции курсируют два эсминца и судно радиоразведки.

   – Вот это уже интересно… А где наши корабли?

   – Корабли Черноморского флота готовы к действию, – доложил адмирал Кузнецов. – Цели для них распределены. Корабли Средиземноморского флота с наступлением темноты вышли из Александрии и следуют в западном направлении, создавая подвижную завесу на вероятном пути подхода американцев.

   – Вертолётоносец «Ярославль» (бывш. «Teseus») находится вблизи побережья Крита. Мы можем в течение двух часов начать погрузку греческой бригады морской пехоты, и примерно через 12 часов высадить её вертолётами в районе Афин.

   – Очень хорошо, – одобрил Хрущёв. – Но, товарищи, я призываю вас не спешить размахивать оружием. Помните, что поставлено на карту. Если мы поспешим, Запад обвинит нас в агрессии, и переговоры в Париже будут сорваны. Необходимо дать заговорщикам возможность нарушить закон, в идеале – запятнать себя военными преступлениями, и только потом мы сможем вмешаться.

   – Это понятно, – проворчал Гречко. – Не было бы поздно…

   – Нам нужна героическая борьба греческого народа под предводительством Коммунистической партии Греции против сил тирании, – без тени улыбки произнёс Серов. – Только в этом случае, при наличии неопровержимых фактов и доказательств преступлений хунты, можно рассчитывать на фиаско западной пропаганды, и сколько-нибудь вероятное развитие переговорного процесса в Париже. Иначе западная так называемая «свободная пресса» вымажет нас говном с ног до головы, как обычно.

   – Не обольщайтесь, говном нас вымажут в любом случае, – буркнул Гречко.

   – Я думаю, греческий народ должен отстоять свою свободу самостоятельно, – добавил Никита Сергеевич, – Наша помощь будет действенной, но она не должна девальвировать в представлениях греков и всего мира ценность их победы. Если мы высадим десант и раздавим заговорщиков, а мы это можем – это не будет победой народа и прогрессивных сил Греции. Мы дадим им возможность защитить свою родину самостоятельно, но не допустим, чтобы путчисты потопили в крови греческую демократию.

   – Откладывать операцию в любом случае невозможно. Вероятнее всего, ночью путчисты начнут аресты лидеров и активистов левой оппозиции, – уверенно предположил Серов. – У них уже всё готово.

   – Наши передовые авианаводчики заняли позиции возле назначенных для поражения целей, и готовы обеспечить целеуказание по сигналу, – доложил Ивашутин.

   – Греческие коммунисты подготовлены? – спросил Никита Сергеевич.

   – Они уже покидают города, все, кроме членов боевых групп. Партизаны получают оружие и поступают под командование офицеров спецназа ГРУ, находящихся в стране, – ответил Ивашутин.

   – Активисты Коминтерна вывезли Андреаса Папандреу с семьёй на острова, – добавил Серов. – Скоро его доставят в Европу, затем будет созвана пресс-конференция, на которой Папандреу обнародует последнюю волю короля Павла и призовёт народ Греции к оружию. Мы с товарищами Кузнецовым и Вершининым тщательно рассчитали время начала его выступления.

   – Что с королём? Есть какая-нибудь информация? – спросил Хрущёв.

   – Связь прервалась прямо во время разговора, но король успел сказать главное. К тому же у нас есть документ – письменная просьба о помощи, с его подписью, – Иван Александрович достал из своей папки послание короля Павла и передал Первому секретарю. – Судьба Павла точно не известна, но наблюдатели сообщают, что из дворца весь вечер были слышны выстрелы. Перестрелка завершилась уже после наступления темноты, взрывами гранат и стрельбой из автоматического оружия. Подозреваю, что короля уже нет в живых.

   – Жаль. Очень жаль, – искренне посетовал Никита Сергеевич. – С Константином нам вряд ли удастся найти такое же взаимопонимание. Не говоря уже о королеве. Где они, кстати? Установили их местоположение?

   – Королева Фредерика и принц Константин находятся на её вилле «Психико», вот здесь, – Серов показал на карте расположение виллы. – За виллой ведётся постоянное наблюдение боевой группой Коминтерна.

   – Гм… – Первый секретарь задумчиво посмотрел на Серова и Ивашутина. – Мне представляется, что без короля Павла династия Глюксбургов уже не та… Думаю, Греция как-нибудь обойдётся без прынца и его мамаши из «Гитлерюгенда». И, Пётр Иваныч, думаю, будет лучше, если удастся представить их жертвами путчистов..

   – Так точно, организуем, – ответил Ивашутин и обвёл виллу кружочком на своей карте.

   К полуночи 30 апреля улицы Афин опустели, закрылись уличные кафе, люди разошлись по домам. Внезапно ночную тишину разорвал рев моторов и лязг гусениц. В город, громыхая по мостовым, вошли танки, сопровождаемые подразделениями 9-й пехотной дивизии под командованием бригадного генерала Одиссеоса Ангелиса. Американские «шерманы», поставленные греческой армии ещё в сороковые годы, во времена гражданской войны, занимали позиции на ключевых перекрёстках столицы.

   Около 1 часа ночи 1 мая к ним на помощь из лагеря Диониссос в 20 милях от Афин прибыли подразделения моторизованной пехоты. Эти специальные подразделения назывались – «отряды для подавления мятежей и взятия городов». Само их существование держалось в секрете, в лагерь, где будущие каратели обучались приемам разгона уличных демонстраций и другим полицейским функциям, допускался только узкий круг лиц. К двум часам ночи воинские части, поддержавшие путчистов, заняли все важнейшие стратегические пункты Афин.

   Взяв под контроль столицу, мятежники передали шифрованный приказ начать захват власти в провинции. Реализованный военными план переворота именовался «Перикл» и готовился уже давно – с середины 50-х, на случай политических изменений в правительстве, чтобы предотвратить «левый уклон» во власти, угрожавший положению ультраправой фашистской военной верхушки. Разработчиком плана был близкий друг генерала Григориоса Спантидакиса – генерал Гогусис.

   К утру 1 мая в Салоники – второй по величине греческий город – вошли части 3-го корпуса. Однако к этому моменту начались первые неожиданности и отклонения от плана. Внезапно пропала проводная связь между Афинами и другими частями страны. Боевые группы спецназа ГРУ перерезали телефонные кабели. Попытки установить радиосвязь с другими частями мятежников по всей стране нарушались непонятными скользящими радиопомехами. Связь вроде бы и была, но помехи, как назло, забивали ключевые слова в сообщениях, вынуждая радистов повторять передачу по несколько раз. При ясном небе это было странно. Не будь путчисты «на взводе», будь у них время всё обдумать – вероятно, они могли бы что-то заподозрить. Но план был расписан по минутам, и неумолимый график подгонял – вперёд, только вперёд, не останавливаться!

   В это время, узнав о мятеже, снялись с якорей корабли греческого флота, находящиеся на базах Корфу и Крита. Они взяли курс на порт Пирей вблизи Афин, чтобы восстановить конституционный порядок.

   (В реальной истории вскоре после выхода командиры кораблей узнали, что наперерез им к берегам Греции движется 6-й флот США. После этого греческие корабли вернулись на свои базы. В АИ переворот пришлось форсировать по времени, и 6-й флот не успел выйти в район развёртывания)

   Резко негативно встретили известие о мятеже лётчики и командование греческих ВВС. Начальник штаба военно-воздушных сил, генерал-лейтенант Константинос Маргаритис поднял по тревоге подчинённые ему части, и приказал лётчикам срочно перегнать самолёты на аэродромы греческих островов. Вскоре после их приземления туда из Константинополя советскими транспортниками Ан-12 были переброшены аэродромное оборудование, вооружение для истребителей и технический персонал.

   В три часа ночи, пока армейские части продолжали захватывать стратегические пункты Афин, начались повальные аресты всех левых элементов, включая руководящих деятелей буржуазной оппозиции. Этот план разрабатывался много месяцев. Тысячи людей, включенных в «проскрипционные списки», квалифицировались как «подрывные элементы», представляющие «угрозу безопасности». Вскрыв пакеты с кодовым названием «Иерокс», содержавшие имена и адреса деятелей оппозиции, специально подготовленные группы по 25-30 человек окружали их дома. Полусонных людей вытаскивали из постелей и свозили в казармы и полицейские участки. Одним из первых был арестован премьер-министр, престарелый Георгиос Папандреу.

   Премьер Папандреу не был коммунистом. Он лишь собирался провести некоторые назревшие социально-экономические реформы. До событий сентября 1958 года он требовал чуть меньше зависимости от Соединенных Штатов, восстановления элементарных буржуазно-демократических свобод. Правыми и их натовскими опекунами эта скромная программа была воспринята как откровенная «крамола». Назначение на пост премьера взамен оскандалившегося Караманлиса дало ему возможность начать осуществление этой программы, но с самого начала своей деятельности в 1959 г (АИ) правительство Папандреу подвергалось непрерывным атакам в правой прессе.

   70-летний Папандреу был арестован в эту ночь на своей скромной вилле в Кастри, за пределами столицы. Вооруженные люди окружили дом и постучались в дверь. Папандреу увезли в одной из двух военных машин, на которых приехала группа захвата. Его выволокли из постели в пижаме и шлёпанцах, не дав даже обуться – в пункт сбора на городском стадионе премьер-министра привезли с ботинками в руках.

   В то же время восемь человек ворвались в дом Андреаса Папандреу: семь с примкнутыми штыками, один с пулеметом. Однако тут путчистов ожидала неудача – дом молодого политика оказался пустым. (В реальной истории Андреас Папандреу выбежал на крышу, но солдат нашел его 14-летнего сына, и, приставив пистолет к голове мальчика, заставил молодого Папандреу сдаться.)

   Андреас, сын Георгиоса Папандреу, с отвращением следил за политическими манипуляциями и секретной войной в стране. Будучи студентом, он некоторое время был членом троцкистской группы, но потом, в 1930-е годы, оставил Грецию и улетел в Америку, спасаясь от репрессий диктатуры Метаксаса. Он принял американское гражданство, сделал карьеру экономиста и ученого, возглавлял департамент экономики в Калифорнийском университете в Беркли. Во время Второй мировой войны он служил в американском флоте.

   После войны с ним связалось ЦРУ. Его привлекли к работе в Средиземноморской группе, вырабатывающей политику США в регионе Средиземного моря. В это время он начал понимать роль Соединенных Штатов в Греции. Вскоре Андреас Папандреу разорвал свои связи с ЦРУ, и в конце 1950-х годов вернулся в Грецию, став одним из самых выдающихся и наиболее язвительных критиков политики Соединенных Штатов.

   В стиле, напоминающем выступления Фиделя Кастро, младший Папандреу произносил пламенные речи, нападая на Соединенные Штаты за их вмешательство во внутренние дела Греции, на НАТО, обличал греческие консервативные партии и греческое политическое устройство в целом. Андреас Папандреу бросил вызов власти ЦРУ и Пентагона. Было трудно преуменьшить степень ненависти, которую питали к сыну премьер-министра правые и ЦРУ.

   В течение нескольких часов около 10 тысяч человек были арестованы отрядами военных в соответствии со списками по плану «Иерокс» и были доставлены в «приемные центры». В тюрьму был брошен национальный герой Греции Манолис Глезос, сорвавший фашистский флаг с Акрополя. За решеткой оказались престарелый лидер левой партии ЭДА Илиу, известная художница Вассо Котраки и многие другие.

   Скоро тюрьмы и полицейские участки были переполнены. В Афинах и Салониках арестованных свозили на городские стадионы, превращенные в импровизированные концлагеря. В Патрасе в тюрьму превратили школу.

   Однако и здесь не всё пошло в соответствии с планом. Дома и квартиры видных коммунистических лидеров оказались пустыми. Их соседи, грубо вытащенные из постелей, не могли сказать ничего определённого, и лишь пожимали плечами. Ответы совершенно разных людей были странно похожи:

   – Соседи? Они вчера уехали.

   – Уехали. Нет, ничего не сказали.

   – Просто собрали вещи, взяли детей и уехали. Может, поехали к родственникам?

   – Уехали куда-то, наверное, отмечать праздник?

   Исчезли не только лидеры партии, но и рядовые коммунисты, которые в последние два года жили довольно спокойно, особо не скрывая своих политических убеждений. Казалось, вся Коммунистическая партия Греции, включая членов семей, в один день исчезла и бесследно растворилась в воздухе.

   Когда об этом доложили министру Караманлису, генералу Кардамакису и резиденту ЦРУ Кэмпбеллу, руководители переворота были в ярости:

   – Что значит – «исчезли»? Что значит – «уехали»? – бесновался Караманлис. – Ищите лучше! Не могла такая прорва этих проклятых коммунистов исчезнуть бесследно! Допрашивайте остальных арестованных – кто-то должен знать, куда подевались эти мерзавцы!

   Арестованных подвергли жестоким пыткам. Их били палками по ногам, пока не слезала кожа, ломали кости ног и пальцев, вырывали ногти. Женщинам во влагалища засовывали острые предметы. Грязные тряпки, вымоченные в моче и экскрементах, запихивали людям в горло, вставляли трубки в анальное отверстие и гнали туда воду под большим давлением, прикладывали к голове электрошокеры.

   (Факты применения и методы пыток установлены и описаны доктором Даниэлем Гансером в книге «Секретные армии НАТО. Операция «Гладио» и терроризм в Западной Европе» http://www.e-reading.club/chapter.php/1021279/21/Ganser_-_Sekretnye_armii_NATO_Operaciya_Gladio_i_terrorizm_v_Zapadnoy_Evrope.html)

   В пытках особенно отличился инспектор афинской полиции Базиль Ламбро. Допрашиваемым арестованным он говорил: «Мы все здесь демократы. Все, кто приезжает сюда, начинают говорить. И вы не станете исключением». Тем, кто протестовал, он отвечал: «Мы – правительство, вы – ничто. Правительство не одиноко. За правительством стоят американцы».

   Резидент ЦРУ Лафлин Кэмпбелл сам взялся допрашивать премьер-министра Папандреу, но тоже ничего не добился.

   – Что вы от меня хотите? – устало повторял старик. – Я не знаю, куда подевались коммунисты. Я уже не в том возрасте, чтобы следить за ними. Ловите их сами.

   Кэмпбелл в ярости вылетел из комнаты:

   – Чёрт бы побрал этого ахейского козопаса! Он бесполезен! Выведите его наружу, пристрелите и повесьте за ноги, в назидание остальному быдлу, чтобы им неповадно было лезть в политику! Пусть трахают своих коз!

   Конвоиры вывели премьер-министра во двор тюрьмы и застрелили двумя выстрелами в голову. Труп семидесятилетнего старика был обнаружен позже, висящим вниз головой на стадионе, куда согнали арестованных. Однако не все солдаты безоговорочно поддерживали путчистов. Среди военнослужащих было много тех, кто просто подчинялся приказам. Смерть премьер-министра на многих подействовала отрезвляюще. Известие о его гибели солдаты передали местному населению уже рано утром. Вскоре об этом уже знали бойцы групп коммунистического Сопротивления, занявшие позиции на крышах домов, и офицеры спецназа ГРУ. Информация по радио ушла в Москву.

   – Путчисты сделали большую ошибку, убив премьера, – холодно произнёс Ивашутин, прочитав радиограмму. – Передайте эту информацию Андреасу Папандреу. Теперь у него будет мотивация для борьбы.

   Те жители Афин, Салоник и нескольких других городов, что вставали рано, проснувшись утром, прежде всего обнаружили, что телефоны не работают. Выглянув в окна, они увидели стоящие на перекрёстках танки. Возле них, соорудив блокпосты из подручных материалов и мешков с песком, заняли позиции вооружённые солдаты. Греки поняли, что военные взяли под свой контроль всю жизнь в стране.

   Андреас Папандреу получил известие об убийстве отца ещё ночью. На рыбачьей лодке он с семьёй добрался до острова Сирос, где была небольшая взлётно-посадочная полоса. Там он нанял частный самолёт, который доставил беженцев на остров Миконос, где в рамках совместного советско-греческого туристического проект был построен новый аэропорт, способный принимать самолёты Ту-104 (Длина ВПП аэродрома Кратикос на Миконосе – около 2-х км). Здесь его встретили несколько агентов Коминтерна, переодетые в служащих «Аэрофлота». Не успел греческий политик сказать двух слов, как его огорошили страшным сообщением:

   – Господин Папандреу, нам очень жаль... Недавно сообщили по радио. Премьер-министр, ваш отец, убит мятежниками в Афинах. Примите наши соболезнования...

   – Боже... – Папандреу-младший побледнел. – Это точно? Этой информации можно верить?

   – Один из солдат видел его тело. Он передал сообщение через гражданских лиц, те связались с группой Сопротивления, у которой было радио.

   Андреас в ярости сжал кулаки:

   – Они за это заплатят! Мне необходимо как можно скорее вылететь с семьёй в какую-нибудь западноевропейскую страну. Лучше всего – во Францию, Бельгию или Нидерланды.

   – Есть рейс в Париж через Софию, через час.

   – Годится, – тут же согласился политик.

   Уже с борта Ту-104 он послал несколько телеграмм в редакции ряда европейских газет, а также позвонил нескольким известным французским журналистам, сообщив им о произошедшем в Греции перевороте. Когда его самолёт около 4.30 по парижскому времени (5.30 по времени Афин) приземлился в аэропорту Орли, там уже собралась толпа репортёров, с телекамерами и фотоаппаратами. Путчисты ещё не успели объявить о захвате власти, а общественное мнение европейской прессы уже было подготовлено и настроено против них. Известие о перевороте разлетелось по редакциям всех новостных агентств.

   Вскоре после посадки его самолёта в редакциях по фототелеграфу приняли официальное заявление МИД СССР о решительном осуждении государственного переворота в Греции. К заявлению прилагалась фотокопия послания короля Павла советскому правительству и текст его последнего обращения к греческой нации. Активная фаза информационной войны началась.

   Президента Эйзенхаура поначалу даже не предупреждали о готовящемся в Греции перевороте. Вначале его собирались поставить перед фактом. Затем он временно отстранил директора ЦРУ Даллеса из-за скандала с самолётом U-2, и подготовка переворота на несколько дней оказалась в руках местных исполнителей, поддерживаемых резидентом ЦРУ Кэмпбеллом. Все ресурсы, оружие, снаряжение и средства связи уже были заготовлены заранее. И лишь когда премьер Папандреу, сам того не подозревая, вспугнул заговорщиков, возник вопрос о поддержке их выступления силами 6-го флота.

   Однако, из-за временного отстранения Даллеса от должности, командная цепь частично нарушилась, а военные во всём мире обращают особое внимание на легитимность лиц, отдающих им приказы, и американские военные – не исключение. Представителям «мирового правительства» из числа американского истэблишмента пришлось задействовать окольные пути, чтобы отправить 6-й флот для поддержки переворота в Греции. Поспешность греческих генералов сыграла злую шутку со всеми, переворот был затеян без ведома президента Эйзенхауэра, это был «чёрный проект» ЦРУ, и даже Госдепартамент пришлось поставить в известность только в последний момент.

   План мог сработать, однако командующий 6-м флотом адмирал Джордж Андерсон, получив сообщение из Госдепартамента, причём даже без подписи госсекретаря, решил всё же уточнить приказ и послал запрос в штаб ВМС. Там о тёмных делишках Даллеса знали лишь несколько человек, которых в этот момент не оказалось на месте. Оперативный дежурный позвонил в Госдепартамент, а секретарь, услышав слова «Штаб ВМС», с перепугу соединила его непосредственно с госсекретарём Гертером.

   Услышав, что кто-то из служащих Госдепартамента от его имени отправил 6-й флот США бомбить Грецию, госсекретарь был в таком шоке, что его ответ оказался далёк от дипломатического лексикона:

   – Fuck! Вы что там, перепились, сукины дети? Всё отменить! Разверните флот! Не сметь даже дышать без приказа президента! Я немедленно звоню в Белый Дом!

   Штаб ВМС тут же отправил на корабли 6-го флота приказ «на отбой» и отмену выхода.

   В Вашингтоне был поздний вечер 30 апреля, когда Гертер дозвонился до президента. Услышав рассказ госсекретаря, Эйзенхауэр схватился за голову:

   – Да что опять творят за моей спиной эти ублюдки? Сначала этот грёбаный самолёт, потом флот... Всех на электрический стул отправлю, прохвосты!

   Он схватился за телефон спецсвязи:

   – Соедините меня с генералом Твайнингом! Алло! Генерал? Что у вас, чёрт подери, происходит на Средиземном?

   Президент был зол прежде всего потому, что путч был организован без согласования с ним. Если бы Даллес хотя бы поставил его в известность, как полагалось, Эйзенхауэр, обеспокоенный развитием событий в Греции, вероятнее всего, поддержал бы переворот и дал распоряжение флоту помочь мятежникам, разве что приказал бы повременить с путчем до окончания Парижской встречи. Но когда события развернулись втайне от него, он сильно разозлился.

   После краткого, но бурного выяснения, президент немного успокоился:

   – Где сейчас флот красных?

   – По последним данным, их корабли по большей части стояли в Александрии и Константинополе, несколько кораблей находились на патрулировании юго-западнее Крита. Ничего необычного, рутинная боевая учёба.

   Твайнинг не уточнил, что последние данные были получены ещё днём.

   – Я еду в Пентагон. Мне надо срочно связаться с Хрущёвым! Мистер Гертер! Вы ещё на линии?

   – Конечно, мистер президент.

   – Немедленно приезжайте с переводчиком в Пентагон. Будем писать Хрущёву.

   Никита Сергеевич лёг поздно, долго не мог заснуть, снова и снова прокручивая в голове ситуацию. Рано утром его разбудил звонок «кремлёвки» – ложась спать, он переключал спецсвязь в спальню, «гербовый» телефон стоял у него на тумбочке возле кровати. Хрущёв вздрогнул от резкого звонка, и, ещё не до конца проснувшись, схватил трубку:

   – Товарищ Первый секретарь, получено сообщение по прямой линии от президента США.

   – Читайте! – Никита Сергеевич сел, нашаривая на полу тапочки.

   «Господин Первый секретарь!

   В связи с сообщениями о военном перевороте в Греции, опубликованном вашим МИД обращением греческого короля с просьбой о помощи, и предстоящей встречей в Париже мне хотелось бы узнать, каковы будут ваши действия на этом направлении? Мне бы не хотелось, чтобы наши переговоры сорвались из-за провокации отдельных безответственных чиновников и частных лиц.

   Искренне ваш, Д. Эйзенхауэр»

   – Чёрт бы их побрал! – выругался Хрущёв. – Не одно, так другое! Всё-таки подняли старика 1 мая спозаранку...

   Он ждал подобного сообщения от президента, как только стало известно о подготовке переворота. Приехав в Кремль, он тут же отправился в комнату спецсвязи, где его уже ждали министр иностранных дел Громыко и переводчик Виктор Михайлович Суходрев.

   – Здравствуйте, товарищи! С праздником 1 мая вас! Не дают нам империалисты спокойно отдохнуть. Записывайте.

   Ответное послание Хрущёва пришло примерно через час, когда уставший за день президент уже начал клевать носом. Эйзенхауэр оторвал ленту телетайпа и прочитал

   «Господин Президент!

   Мы, безусловно, решительно осуждаем произошедший в Греции государственный переворот. Мы в СССР также понимаем, что сейчас, за две недели до начала Парижской встречи, любое неосторожное действие может разрушить переговорный процесс, а также и без того хрупкое доверие между нашими народами, администрациями, и лично между нами.

   Ситуация в Греции, подобно событиям в Гватемале, является мятежом греков против легитимного греческого правительства. Высадка в Греции вооружённых сил любой из великих держав автоматически переведёт ситуацию из разряда внутренних дел Греции в разряд международных конфликтов. Это, вероятнее всего, сорвёт предстоящие переговоры, и именно на такое развитие событий рассчитывали разработчики плана переворота. Путч греческих милитаристов против законного правительства и был затеян в расчёте на вовлечение наших стран в конфликт и срыв переговорного процесса.

   Советский Союз не будет направлять свои войска в Грецию, если Соединённые Штаты не направят свои. Полагаю, не стоит пояснять, что одновременная отправка ваших и наших войск в одну и ту же страну в такой ситуации гарантированно приведёт к третьей мировой войне? Я предлагаю воздержаться от высадки военных подразделений на греческой территории и дать греческой демократии возможность самой одержать столь важную для неё победу. Мы также воздержимся от массированной авиационной поддержки, подобной той, что использовалась в событиях сентября 1958 года (АИ, см. гл. 03-11), если американская сторона также воздержится от авиационной поддержки путчистов.

   В том случае, если наши предложения не будут услышаны американской администрацией, мы оставляем за собой право принять любые симметричные меры по защите законного правительства Греции от посягательств мятежников. Надеюсь, что к началу Парижской встречи кризис в Греции будет благополучно разрешён, и мы с вами сможем совместно поздравить с избранием нового, демократически избранного греческого премьер-министра.

   Искренне Ваш, Н.С. Хрущёв»

   – Слава Господу, – произнёс президент. – Кажется, Хрущёв хочет договориться не меньше, чем я.