Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Роберт Брындза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 83 (всего у книги 191 страниц)

Глава 55

Эрика ждала Мелани в полицейской машине без опознавательных знаков. Еще до встречи они договорились, что потом вместе поедут на похороны Спаркса. Через десять минут Мелани вышла из здания Скотланд-Ярда и села на заднем сиденье рядом с Эрикой. Было видно, что она крайне раздражена.

– С этого момента я хочу знать обо всем, что происходит, – холодно сказала она, когда машина тронулась. – Хочу, чтобы ты информировала меня о каждом своем решении.

– Значит, я лишь продолжу делать то, что и так делала. А уже от тебя зависит, будешь ты отвечать на сообщения, которые я тебе оставляю, или нет, – парировала Эрика.

– Я твой начальник! – закричала Мелани, повернувшись к ней.

– Тогда так себя и веди! – в тон ей крикнула Эрика.

Они впились друг в друга глазами, а затем отвернулись каждая к своему окну и стали смотреть на проплывающие мимо здания.

– Прошу прощения, напомните, во сколько похороны? – спросил водитель.

– Через час, так что лучше надавите на газ, – откликнулась Эрика.

– В случае необходимости разрешаю включить мигалку, – добавила Мелани.

Водитель взглянул на Эрику в зеркало заднего вида.

– Ты знаешь, это вообще-то незаконно. У нас нет никакого основания включать мигалку, если мы просто опаздываем на похороны, – заметила Эрика.

– Да. Просто хотела, чтобы мы не опоздали на прощание с коллегой.

– Постараюсь побыстрее, – ответил водитель.

– Спасибо, – сказала Эрика.

Остаток пути они проехали молча.

Похороны суперинтенданта Спаркса проходили в маленькой церкви в Гринвиче, расположенной на небольшом холме с видом на Королевский военно-морской колледж и на город. Они приехали как раз к самому началу службы и пробрались на один из последних рядов. Народу пришло много, учитывая, что Спаркса нельзя было назвать миролюбивым и дружелюбным коллегой. Эрика подумала, что многие пришли просто по долгу службы. На переднем ряду сидела его жена с пожилой супружеской четой и маленькой девочкой в черном бархатном платье и с черной лентой в волосах. Гроб сиял в ярком свете ламп. Он был покрыт цветочной композицией из белых и красных роз и гипсофил.

«Интересно, любил ли Спаркс розы, – думала Эрика. – Ходил ли в церковь? Сколько людей из общины в самом деле его знали?» Все эти мысли потоком проплывали у нее в голове. На похоронах полагается думать об умершем, но очень часто возможности для этого просто нет. Эрика вспомнила похороны Марка и то, как ей пришлось заниматься выбором цветов, музыки, речами. Все это казалось совершенно непохожим на Марка и ненужным ему – молодому, энергичному человеку.

Самым проникновенным моментом службы стало выступление друга детства Спаркса. Он рассказал, как они росли вместе, были лучшими друзьями и после школы уехали на год в путешествие.

– Энди был моим лучшим другом. Он был сложным человеком, но с чутким и отзывчивым, неравнодушным сердцем. Обстоятельства жизни и работы повлияли на него под конец… Я сейчас жалею, что мы так мало разговаривали в последнее время. Спи спокойно, дружище…

Эрика посмотрела на Мелани, которая сидела рядом с ней, и увидела, что у нее по щеке течет слеза. Она взяла ее за руку и пожала. Мелани кивнула, и Эрика отпустила руку. Когда включилась музыка и они встали почтить память Спаркса, Эрика увидела Марша. Он сидел на несколько рядов впереди с другими старшими полицейскими чинами. Она знала их только в лицо, не по имени. Надеясь поймать его взгляд, она подалась вперед, но в этот момент заиграл национальный гимн.

Служба закончилась через час. Эрика и Мелани вышли из церкви и встали около выхода, в стороне от людского потока. Между ними стояла стена недоговоренности, и Эрика не знала, как сломать ее.

– Подойду к вдове Спаркса, – сказала Мелани, высмотрев ее через дверь церкви. Она стояла в окружении людей, пожелавших выразить ей свои соболезнования.

– Мелани, слушай… я была не в себе у Камиллы. Прости.

– Все в порядке. Как сказал друг Спаркса, эта работа, она… – Мелани хотела сказать что-то еще, но решила не заканчивать фразу.

– Мешает иногда достойно себя вести. Это я про себя сейчас.

– Давай попробуем связываться пару раз в день. Я буду следить за тем, чтобы быть на связи, когда я не в участке.

– Конечно, – улыбнулась Эрика и кивнула.

Мелани пошла назад в церковь, пробираясь сквозь встречный поток, а Эрика подождала еще несколько минут. Наконец появился Марш. Он выглядел очень уставшим, но не потерял привлекательности – постригся и похудел. Волевой подбородок стал еще более выраженным. Сейчас он напоминал того человека, у которого она и Марк много лет назад учились в Манчестере. А затем его честолюбивые планы проложили между ними пропасть.

– Ну наконец-то я смогу с тобой поговорить, – вместо приветствия обратилась к нему Эрика. Он наклонился к ней, и она поцеловала его в щеку. – Почему ты не отвечал на телефон?

– Прости, Эрика, последнее время все не очень хорошо.

– Да, слышала. И когда ты собирался мне рассказать о своем увольнении?

– Ты не могла бы потише говорить? – закатил он глаза.

– А ты не мог бы перезванивать, чтобы мне не пришлось вылавливать тебя на похоронах?

Он провел пальцем по воротнику рубашки.

– Ты едешь на погребение?

– Не знаю. Не планировала.

Они отошли в сторону, пропуская людей, вышедших пожать руку священнику, и двинулись к воротам.

– Я слышал, ты была с ним, когда он умер?

– Да, была в его кабинете со своими требованиями, когда он упал.

– Значит, запилила его до смерти? – невозмутимо спросил Марш.

– Очень смешно.

Они подошли к воротам, и Эрика увидела машину, на которой они с Мелани должны были вернуться в участок.

– Пойдем пообедаем, я приглашаю, – сказала она, беря его под руку. – Хочу услышать все новости, а также узнать твое мнение насчет одного расследования.

Глава 56

Они прошлись до центра Гринвича и нашли уютное маленькое кафе, где заказали по большому кофе и полному английскому завтраку.

– Я знаю, что ты не любишь делиться подробностями, но я в шоке, что тебя уволили, – сказала Эрика, когда они уселись за угловым столиком.

– Ты, как всегда, не выбираешь выражения, – ответил он, смущенно поправляя приборы.

– Что же все-таки произошло?

Он глубоко вздохнул.

– Меня уволили, потому что полиция Лондона внезапно решила прижать семью Гэд за отмывание денег на их экспортно-импортных операциях. Помнишь эту семью? Мы имели с ними дело, когда работали на Луишем-роу.

– Я прекрасно помню, как мне перепало за тот поминальный обед по матери Пола Гэда, когда я пыталась вычислить свидетеля и все им испортила, – сказала Эрика.

Марш горько усмехнулся.

– Да. Я тоже об этом не забыл. Тяжело было загладить тот инцидент.

– Так что стряслось с семьей?

– Последние двадцать пять лет полиция закрывала глаза на некоторые направления их деятельности в обмен на информацию. По документам семья Гэд осуществляет переработку бумаги и пластика в Лондоне и его окрестностях. Также они владеют складским комплексом на Собачьем острове, он нужен для импорта и экспорта.

– То есть они – мафия?

– Они не занимаются наркотиками и оружием. В основном под ними черный рынок сигарет и алкоголя.

– А переработка отходов?

– Это на сто процентов законный бизнес. И очень прибыльный. Они собирают весь лондонский мусор, сортируют и отправляют в Китай.

Пока официант расставлял на столе тарелки, им пришлось прервать беседу. Английский завтрак был роскошно сервирован, жареные бобы подали в отдельном горшочке, и некоторое время они молча ели.

– Хорошо, но тебя-то в чем обвиняют? Взятки? – спросила Эрика, намазывая маслом тост.

– Нет-нет, – он отпил кофе, демонстрируя явное беспокойство. – Не забывай: когда меня назначили старшим суперинтендантом, мне в наследство достался персонал, инфраструктура, бюджеты…

– Да, я знаю, как все работает.

– А также я унаследовал отношения моего предшественника с Полом Гэдом. Сейчас ему семьдесят, но он по-прежнему принимает активное участие в семейном бизнесе. И была договоренность, что на определенные грузы, которые будут поступать к ним на склад, таможня и акцизное управление закроют глаза.

– Но ты же не работаешь на таможню и управление.

– Но я мог инструктировать своих людей, чтобы они помогали маскировать некоторые моменты или отвлекать от них внимание. Ничего масштабного, просто небольшая помощь в сокрытии их дел от назойливых глаз.

– Ясно.

– Эрика, все об этом знали. Это был секрет, известный всем. Но, как ты знаешь, ничто не вечно под луной, и, когда Камилла стала замкомиссара, ей захотелось оставить след, снискать расположение верхушки госслужащих и правительства. Ее муж – близкий друг канцлера казначейства, и Камилла увидела возможность отхватить полмиллиарда неуплаченного налога семьи Гэд. Началось расследование, и покатились головы. В том числе моя.

– А семья может заплатить полмиллиарда?

– Если им удалось договориться с таможней Ее Величества и акцизным управлением, значит, они могут позволить себе если не всю сумму, то большую ее часть. Камилла поставила целью вырвать жирную победу для полиции.

– Но только на самом деле это же не будет победой?

Марш покачал головой.

– Оборотная сторона нашего с ними соглашения состояла в том, что мы могли контролировать, что приходит в Лондон по реке. Они помогали нам держать дверь закрытой для многомиллиардного потока наркотиков. Теперь с этим покончено, и полиции придется напрячь все свои силы – и физические, и финансовые, – чтобы решать эту проблему.

– Больше половины миллиарда… – протянула Эрика, и они замолчали. – Ты в порядке, Пол?

– Не совсем. Пока я отстранен от работы на время расследования. Марси увезла двойняшек во Францию, к матери. Они живут в нашем доме, потому что здесь ей стыдно смотреть в лицо другим женщинам.

– Она все еще хочет развестись?

– Да.

– Сочувствую, – сказала Эрика, отправляя в рот очередную порцию. – А каково место Спаркса во всем этом?

– Спаркса?

– Он также был под колпаком у Камиллы. Она считала, что он берет взятки. В частности всплывало имя Саймона Дуглас-Брауна.

– Черт возьми, это какая-то охота на ведьм, – качал он головой.

– И что теперь будет?

– Я жду трибунала, он может занять не один месяц.

– Сочувствую.

Они снова замолчали, глядя на улицу. Внезапно Эрику осенило, и у нее забилось сердце.

– Когда ты работал с семьей Гэд, у тебя же был контакт на их стороне?

– Да. А что?

– Ты слышал про дело, которое я сейчас расследую?

– Убийства девушек, которых потом находят в мусорных баках?

– Да. Я пытаюсь найти какую-то связь между этими случаями. Тела всегда сбрасываются в одинаковые баки, и я думаю, может, убийца работает на компанию, которая ими владеет? Тогда это объяснило бы хаотичный разброс мест, куда он их выбрасывает. Как называется компания?

– Я не знаю. У Гэдов зонтичная структура.

– Ты сможешь добыть эту информацию?

– Я и сейчас могу сказать тебе, но это строго не для протокола.

– Ладно, что мне это будет стоить?

– Отдаешь мне свой тост, и мы квиты.

Эрика улыбнулась и передала ему хлеб. Он улыбнулся в ответ и подумал, уже в который раз, что она единственная, кто легко отделался.

Глава 57

Следующий рабочий день у Дэрила выдался крайне необычным. Брайони, сидя напротив, мучила его своим назойливым вниманием. Каждый раз, поднимая голову от компьютера, он натыкался на ее взгляд. В обед она ушла рано, а вернулась с бутербродами и кофе для них обоих. Ему она купила с яйцом и кресс-салатом, который он ненавидел, а себе – с сыром и луком, что шло вразрез с предстоящим вечерним «свиданием».

На послеобеденное время было назначено еженедельное совещание всего их подразделения, и в конференц-зале она заняла ему место рядом с собой. Через некоторое время после начала она передала ему через стол записку: «Скорей бы вечер. Брайони. Целую».

Он посмотрел на нее. В глазах Брайони читалось желание, даже за толстыми линзами очков. Он неловко улыбнулся и отвел взгляд, заметив усмешку на лицах двух молодых и популярных парней. В конце рабочего дня он подумал, что сейчас Брайони спросит его, не голоден ли он, но, к его облегчению, этого не случилось. Она предложила встретиться прямо в IMAX за пять минут до начала сеанса.

Он пошел прогуляться по южному берегу Темзы и зашел поесть в новый тайский ресторан рядом с концертным залом «Роял Фестивал Холл». В ресторане почти не было посетителей, и Дэрил выбрал себе место в конце длинного ряда столиков с видом на реку. К нему подошла стройная брюнетка по имени Кайла и, широко улыбнувшись, приняла заказ. Вернувшись с дымящейся тарелкой лапши рамен, она наклонилась, чтобы поставить ее на стол. Обтягивающая футболка задралась, обнажив кубики пресса с татуировкой, на которой во множестве разных завитков боролись два дракона. Дэрил почувствовал, как у него начинает твердеть пенис, и вдохнул сильный и терпкий аромат ее духов. «Пахнет как шлюха», – подумал он и пришел в полный восторг. Во время еды он был не в силах оторвать от нее глаз и следил, как она ходит между столами, рассаживая гостей и принося им тарелки с дымящейся едой. Пару раз она ощутила на себе его взгляд и посмотрела в его сторону, но в ответ не улыбалась. Когда Дэрил доел, к нему подошел высокий худой официант и забрал тарелку.

– Десерт? – холодно спросил он.

– Нет, только счет.

Кайла вышла из кухни на другом конце ресторана и бросила на него настороженный взгляд. Официант вернулся с терминалом для оплаты картой.

– Я думал, у вас за каждым официантом закреплены свои столики, – вопросительно произнес Дэрил, протягивая кредитку.

– Да, – коротко ответил официант, вставляя карту в терминал и вбивая данные платежа. – Пин-код, пожалуйста, – сказал он, сунув терминал под нос Дэрилу.

– А почему же Кайла не обслужила меня до конца? Я хотел оставить ей чаевые.

– Вы напугали ее, сэр. Ваша карта, – положил он ее на стол вместе с чеком, уходя.

– Мудак, – пробормотал Дэрил, забирая карту.

– Как вы меня назвали? – снова повернулся к нему официант.

– Я НАЗВАЛ ТЕБЯ МУДАК! – закричал Дэрил, вскочив на ноги. – Я КЛИЕНТ. И Я ВСЕГДА ПРАВ!

В ресторане повисла тишина. Только где-то в кухне бряцнула вилка.

– Уходите, пока я не вызвал полицию, – сказал официант, делая шаг назад. Он был намного выше Дэрила, но сейчас выглядел испуганным.

– Ухожу. Еда у вас все равно дерьмовая, – бросил он на ходу.

Дэрил был вне себя от ярости, но холодный воздух с реки постепенно успокоил его нервы. Он не позволит какому-то официанту испортить ему вечер.

В районе станции «Ватерлоо» он свернул с набережной и вошел в сырой и холодный переход. К его разочарованию, там не оказалось ни одного бездомного, и ему ничего не оставалось, как дойти до выхода в огромный круглый кинотеатр IMAX. Через стекло было видно, что внутри многолюдно. Из остальных трех переходов внутрь тоже втекал людской поток.

Брайони ждала его рядом с главным входом, около маленького столика с рекламными листовками. Он пришел в той же одежде, в которой был на работе. Не думала же она, что он переоденется? На ней было фиолетовое полупрозрачное платье почти до пят, из-под которого выглядывали носки серебристых туфель. Рыхлые плечи были спрятаны под шерстяной шалью. Еще она сделала нечто странное с волосами. Они по-прежнему были забраны сзади в хвост, но спереди к нему добавился небольшой начес, и теперь, в сочетании с большим носом, она стала похожа на инопланетянку из фильмов с Сигурни Уивер.

– Привет, Дэрил, – при виде него лицо Брайони засветилось от радости.

В правой руке она держала маленькую серебристую сумку на цепочке, которую затем смущенно перевесила на сгиб локтя. Он чувствовал, насколько странна эта встреча, но наклонился и поцеловал ее в щеку. От нее пахло алкоголем – виски или бренди. Видимо, она махнула рюмочку для храбрости. Наверное, даже больше, чем рюмочку. Ее немного шатало, и она обняла его. Краем глаза он увидел группу подростков в очереди за билетами. Одна из девочек тайком сфотографировала их неловкие объятия, и все засмеялись. Он отстранился от нее и улыбнулся.

– Я нормально выгляжу? – спросила она, тронув волосы.

– Да. Отлично.

Она снова улыбнулась, обнажив десну над верхними зубами.

– Билеты у меня. Хочешь что-то купить из еды?

– Попкорн?

Она кивнула и снова улыбнулась.

В ее улыбке было столько… чего? Восхищения? Изумления? Опьянения? Или же она смогла рассмотреть его нутро? Настоящую личность, скрытую за неприглядной оболочкой? Внезапно рядом с ней он ощутил силу. Как будто от него исходил свет, в лучах которого она грелась. У него промелькнула мысль, что ей он сможет сказать то, что невозможно открыть никому больше, и что, услышав это, она не убежит.

Они купили попкорн, и Брайони повела его к лифту.

– У нас места на самом верху, – радостно объявила она.

Выйдя из лифта, они направились в зрительный зал. Дэрил никогда не был в IMAX. И вообще в кино он был лишь однажды, в девятилетнем возрасте, с мамой и Джо. Но Джо объелся попкорном, и его вырвало еще до того, как закончились трейлеры. Тогда им пришлось уйти. Размеры экрана и зрительного зала потрясли его.

– Этот экран высотой с пять двухэтажных автобусов, – гордо сказала Брайони, по-детски радуясь его ошеломленному выражению лица. Последний ряд был пуст. Они сели, и он осмотрелся. Свет приглушили, начались трейлеры. Первые минуты фильма они ели попкорн – у каждого было свое ведерко. На последний ряд так никто и не пришел, только маленький мальчик сел с самого края.

Неожиданно Брайони поставила свое ведерко на пол и забрала его попкорн.

– Что ты делаешь? – прошептал он.

Она приблизила свое лицо к нему, и на него снова пахнуло алкоголем.

– Просто расслабься, – сказала она. Оглянувшись по сторонам, она положила руку ему на пах и начала его массировать.

– Брайони… Что ты делаешь? – поморщился он.

– Тихо, не говори ничего, – прошептала она и принялась тереть еще сильнее. Он поежился от дискомфорта.

– Ты не обязана…

– Я хочу, – прошептала она. – Ты не против? Я все правильно делаю?

Прощупав пенис, она переключилась на яйца. Дэрил посмотрел вокруг. Все по-прежнему сидели затылками к ним и были поглощены происходящим на огромном экране. Он представил себе Кайлу – девушку с татуировками, сдался и откинулся назад.

– О-о, я чувствую, он твердеет, – зашептала Брайони и икнула. Дэрил открыл один глаз. – Прости, я немного выпила перед нашей встречей, – сказала она, отдернув руку.

– Нет. Не останавливайся, Брайони. Все хорошо, – он взял ее руку и вернул на прежнее место.

Она кивнула и улыбнулась. В ее огромных очках отражался экран. Он закрыл глаза, и Брайони снова начала тереть. Дэрил думал о Кайле, вспоминая ее аромат и смуглую кожу с татуировкой. Он расстегнул штаны и приспустил трусы. Почувствовав холод, он снова открыл глаза.

– Давай. Возьми его в рот.

– О-о, – Брайони потупила взгляд и тяжело дышала. В ее глазах читалось крайнее изумление.

«Она никогда не видела пениса», – подумал Дэрил и возбудился еще больше.

– У тебя такие красивые губы, – сказал он.

– Спасибо, – Брайони смущенно дотронулась рукой до своего рта.

– Давай, сожми мой член своими красивыми губами.

Брайони кивнула и неуклюже сползла с кресла на колени. Когда она бережно взяла его пенис в рот, Дэрил почувствовал и возбуждение, и отвращение одновременно. Он схватил ее за затылок и пригнул к себе. Ей стало трудно дышать, и она инстинктивно подалась назад, но он крепко держал ее за уши, и его член входил и выходил у нее изо рта. Через несколько минут хлюпаний и причмокиваний он кончил, схватив ее за затылок. Брайони громко сглотнула и, тяжело дыша, села на пол между креслами, шокированная произошедшим. Дэрил засунул член в трусы и застегнул брюки.

– Было нормально? – спросила она, вытирая рот.

– Было очень хорошо, – уверил он ее, подняв вверх большие пальцы рук.

Ее лицо озарилось широкой улыбкой.

– О, я так рада! – она попыталась подняться с пола и опрокинула ведерки с попкорном. – Ой, у меня, кажется, ногу свело.

– Ничего, – успокоил он ее, вставая и поднимая с пола ведра. – Ты садись. Я пойду куплю нам еще.

– Спасибо, – сказала она, неловко села и начала тереть ногу.

– У тебя был соленый или сладкий?

– Соленый. Но сейчас, мне кажется, я хочу сладкий, – сказала она. – И можешь купить что-нибудь попить?

Дэрил усмехнулся и пошел вниз.

Глава 58

После обеда с Маршем Эрика вернулась в участок. До конца дня она прорабатывала предоставленную им информацию. В половине девятого вернулась Мелани, и Эрика пришла к ней в кабинет.

– Я хочу запросить информацию по мужчинам в возрасте от двадцати одного до тридцати пяти лет, которые работают в компании и живут в окрестностях Большого Лондона.

– Речь про компанию «Генезис», которая занимается обработкой мусора? – спросила Мелани, просматривая подготовленный Эрикой файл. – Какие у тебя основания для такого рода запроса?

– Мы тщательно проанализировали места, где были выброшены тела, пытались найти поведенческий паттерн, повторяющиеся элементы. Мы знаем, что он выбирает один и тот же тип внешности. Единственное, что еще объединяет эти случаи, – это то, что он всегда выбирал баки для несортируемого мусора, обслуживаемые компанией «Генезис».

– Эрика, ты действительно считаешь, что это можно считать общей чертой? Знаешь, сколько квартир в Лондоне?

– Рискну предположить, что…

– Сегодня днем я высидела три совещания, на которых обсуждалась статистика по преступлениям и взломам. В Большом Лондоне живет 886 тысяч человек, у которых есть жилье в ипотеку. Около 862 тысяч человек снимают квартиры. Социальное жилье – это еще 786 тысяч, и 690 тысяч имеют жилье в собственности.

– И ты запомнила все эти цифры?

– Нам их повторили много раз. Но к чему я это все: обслуживание отходов жизнедеятельности, или, проще говоря, сбор их мусора осуществляет компания «Генезис». Речь идет о 2,6 миллиона квартир. К этому добавь миллионы коммерческих компаний. «Генезис» – один из крупнейших мусорных операторов в Европе. В компании работает 400 тысяч человек. И ты считаешь, нам просто надо к ним заявиться и запросить данные по сотрудникам?

– Мы знаем, что он ездит на «Ситроен С3», – сделала последнюю попытку Эрика.

– Это не особенно поможет. Эта модель – одна из самых популярных в последние пять лет. Думаешь, «Генезис» хранит информацию о машинах, на которых ездят сотрудники? Или нам еще параллельно запросить данные у транспортной инспекции на всех, кто водит «Ситроен С3» в Большом Лондоне?

Эрика помолчала.

– Я это уже сделала, и мы сейчас прорабатываем огромное количество имен. Первыми проверяем тех, кто был ранее судим.

– Но ведь мы знаем, что его нет в базе? У нас есть его ДНК, и совпадений по базе преступников нет, что наводит на мысль, что его ни разу не арестовывали.

Эрика вздохнула.

– Мелани, мне нужно откуда-то начать. Мы пытались отсматривать его машину по камерам и проследить траекторию его движения, но, не имея номеров и учитывая огромное количество «Ситроенов» на улицах, это просто невозможно.

Мелани откинулась на стуле и глотнула кофе.

– Я знаю, Эрика. Не забывай, что любое твое действие должно быть легитимным перед судом. Есть законы о защите информации, о защите сотрудников. Ты в курсе, что, помимо наших проблем с семьей Гэд, которая держит акции «Генезиса», два других крупных акционера – в совете директоров независимой претензионной комиссии, которая уже рассматривает жалобу родителей Эллы Уилкинсон?

Эрика кивнула.

– Но нельзя исключать возможность прорыва. Во всей этой информации может найтись что-то, что позволит нам его поймать до того, как он похитит следующую жертву.

– Мы не знаем, что он…

– Он уже убил троих, и с каждым разом с момента похищения до убийства проходит все меньше времени. Мелани, я действую по интуиции.

– Прямо как диктаторы и люди с манией величия, – сказала она беззлобно. – Приноси мне что-то более конкретное и целенаправленное. Тебе надо сузить область поисков среди сотрудников – например, по району. У «Генезиса» семнадцать офисов в Лондоне. И еще сорок шесть в других городах. Я, конечно же, подключу абсолютно все доступные мне ресурсы, но я не могу дать добро на то, чтобы ты забросила наудачу крупную сеть, стояла и смотрела, кто в нее попадет.

Эрика с унылым видом посмотрела на нее и кивнула.

– Держи меня в курсе. Закрой дверь, когда будешь выходить.

Питерсон ждал внизу в фойе. Эрика вышла из лифта и рассказала ему про разговор с Мелани.

– Что будешь делать? – спросил он.

– Не знаю. Мне надо подумать. Нужно понять, как найти иголку в стоге сена.

– Пицца и пиво у меня дома помогут? – спросил он, когда они вышли на улицу.

– Да, – засмеялась она. – Помогут.