Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Роберт Брындза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 123 (всего у книги 191 страниц)

Глава 42

Айзек Стронг обожал печь хлеб. Что-то умиротворяющее было в возможности закатать рукава и месить тесто. А еще он обожал свою изысканную белую кухню. Все в ней – шкафы, пол, стены, поверхности – было белым. Однако дизайнерская задумка чуть не сорвалась из-за большой раковины Butler – в белом цвете она стоила целое состояние, а стальную он бы у себя дома не потерпел. Не хватало еще, придя с работы, снова видеть стальные поверхности. Замешивая тесто, он слушал на своем «Айфоне» радиопрограмму «Вопросы садоводства». Гостем была очень серьезная молодая женщина, которая делилась своим опытом борьбы с ужасной проблемой: ее домашние растения страдают от войлочников. Вдруг программа прервалась – на телефон поступил входящий вызов. Айзек увидел, что звонит Эрика, и локтем нажал на кнопку ответа, не переставая месить тесто.

– Ты дома? – спросила она каким-то странным голосом.

– Да, конечно.

– Я снаружи.

За дверью и правда стояла Эрика, но сама не своя – с красными глазами, в слезах, сломленная на вид. Не говоря ни слова, он обнял ее и повел на кухню.

– Выпить? – спросил он, доставая бутылку виски.

– Да, пожалуйста, – сказала она, садясь за стол. – Это из-за Джеймса Питерсона. У него есть сын.

– Что?

Она все ему рассказала. Айзек слушал, подливал ей виски и снова слушал.

– Я никогда не думала, что у нас с ним будут дети, – сказала она под конец. – Но я слышала – и от него, и от его матери, когда мы встречались, – что он хочет детей. Но я эгоистически считала, что мы сможем жить вместе и без детей. Счастливые и довольные.

Айзек повел бровью.

– Эрика, это самая большая глупость, которую могла подумать такая умная женщина, как ты.

Она рассмеялась и вытерла слезы.

– Когда он открыл мне дверь, то выглядел таким счастливым в роли отца. И эта роль ему очень идет. И теперь есть маленький мальчик, который обрел отца. Я бы никогда не смогла отнять его у ребенка.

– И не надо.

Эрика кивнула, сделала еще глоток виски и скривилась.

– Что это за дрянь?

– Про первые два стакана ты так не думала. Это двадцатипятилетний Chivas Regal.

– А по вкусу – как бенадрил.

– Может, пива?

– Да, если можно.

Айзек достал из холодильника бутылку, открыл ее и поставил перед Эрикой. Она поблагодарила и сразу начала пить.

– Ох, теперь это будет такое болото! Мы должны как-то работать вместе. Он наверняка рассказал Мосс, потому что она уже спрашивала меня, удалось ли нам «поболтать» позавчера. Интересно, как долго она уже знает? А все остальные тоже знают? Я одна жила в неведении?

– Да ладно, это же Мосс! Не думаю, что она скрывала это от тебя из вредности. Она добрая. И честная. Как зовут сына Питерсона?

– Кайл. Очень милый.

– А девушку? Мать ребенка?

– Я забыла ее имя, – сказала Эрика, снова отпив пива. – Она красивая и выглядит стильно.

– Что значит «выглядит стильно»?

– У нее свитер на одно плечо, как в рекламе. И волосы глянцевые и выпрямленные.

– Может, она фотомодель?

Эрика недоброжелательно посмотрела на него.

– А может, она готовится к собеседованию?

– Сучка рекламная, – мрачно заключила Эрика, начав ковырять этикетку.

– Не надо этого, Эрика. Ты не такая. Еще и назовешь ее так где-нибудь не к месту.

– Ты прав, – мрачно сказала Эрика, потирая глаза.

Айзек подошел к своему тесту, переложил его в миску и начал вытирать стол.

– Как движется расследование?

– Беспросветно, – ответила она, допивая пиво.

Айзек достал ей из холодильника еще одну бутылку.

– А ты со мной не выпьешь? – спросила она.

– Я на антибиотиках. В легких была инфекция.

– Пересеклись два дела. Убийство и еще одно, где мужчина в противогазе нападает на людей у станций или поздно ночью, или рано утром. И по обоим следствиям у меня нет никаких идей.

Их разговор прервал звонок Крейна.

– Привет! – Эрика взяла трубку, извинившись перед Айзеком.

– Босс, прошу прощения за поздний звонок. Я выяснил, что это за номер, с которого тебе звонили посреди ночи. Он зарегистрирован на некоего Эдварда Фостера. Тебе знакомо это имя?

Эрика похолодела.

– Боже, да. Это мой свекор.

Глава 43

Она сделала пару звонков и выяснила, что ранним утром Эдварда отвезли из дома, где он упал, в больницу в Манчестере. Ему сразу же сделали операцию по замене тазобедренного сустава, после которой начались осложнения, и его поместили в реанимацию.

Несмотря на поздний час, Айзек предложил отвезти Эрику из Лондона в Манчестер, потому что сама она вести машину уже не могла. Он собрал себе сумку с самым необходимым, а Эрика не захотела тратить время и заезжать к себе, поэтому они сразу отправились в путь.

На улице шел снег. Эрика сидела тихо. Когда они доехали до северной точки кольцевой дороги М25, впереди появился огромный указатель «СЕВЕР». Ее вдруг охватил страх и начало знобить. После смерти Марка она еще ни разу не была в Манчестере.

– А что мы будем делать, когда доберемся до больницы? – спросил Айзек, глядя на экран навигатора.

– Попрошусь к Эдварду, конечно же.

– Мы должны быть там в начале четвертого утра. Тебя к нему не пустят в такое время.

– А что же тогда делать?

– Где живет Эдвард? – спросил Айзек, включая дворники.

– В Слейтвейте. Это маленький городок в Йоркшире, в часе езды от Манчестера.

Айзек набрал в строке поиска навигатора название города и стал ждать, пока он перестроит маршрут.

– Говорит, что в Слейтвейт мы доберемся немного быстрее, чем в Манчестер.

– Но он ближе к долине Дейлс, а Эдвард говорил, что там снегопады, – сказала Эрика, пытаясь рассмотреть дорогу за метелью.

– Тогда, может, остановимся в отеле рядом с больницей?

Эрика вспомнила, что больница находится в нескольких километрах от ее дома, в котором она раньше жила с Марком, а теперь сдавала в аренду. Со дня его смерти она ни разу не переступала порог того дома и не видела друзей, которые так и жили неподалеку. Глядя на ритмичный ход дворников по стеклу, Эрика расслабилась в удобном кожаном сиденье и начала проваливаться в сон.

– Нет, давай поедем в Слейтвейт, – решила она.

Айзек еле слышно включил радио с монотонным голосом ведущего, и Эрика погрузилась в воспоминания о том дне, когда погиб Марк. Они осуществляли рейд на наркопритон в пригороде Манчестера, завязалась перестрелка, в которой был убит Марк и еще четверо членов их группы. Все были ее друзьями, она знала их жен. Супруга одного из них даже входила в состав группы как гражданское лицо.

Новости по радио сменились репортажем о военных действиях на Ближнем Востоке, сопровождавшимся звуками выстрелов. Айзек переключил на музыкальную станцию.

В том рейде Эрика тоже получила ранение: пуля попала ей в шею, чудом не задев жизненно важные артерии. Ее транспортировали в больницу на вертолете, и две недели она провела в реанимации, выйдя только на похороны Марка. В их дом она с того самого утра не зашла ни разу. Вместо этого она обратилась в компанию по организации переездов, и они вывезли все вещи на склад временного хранения.

Эрика была шокирована тем, насколько просто оказалось упаковать в коробки человеческую жизнь. Всего лишь несколько телефонных звонков и пачка наличных – и она исчезла без следа. Дом сдали каким-то людям, которых она никогда в жизни не видела.

Айзек вел машину, за окном шел снег, и Эрика, вконец обессилев, уснула.

* * *

В то летнее утро она вышла из дома рано – еще не было и семи, но кухня уже утопала в солнечном свете. В миске лежали фрукты – яблоко и банан, а на столешнице их с Марком ждали два билета в кино на вечер. Они собирались посмотреть «Магию лунного света» Вуди Аллена. Эрика взяла со стола телефон и вышла за дверь.

Можно было бы передать это дело коллегам, но она не могла – вцепилась в него, как собака в кость. К тому времени она уже два года выслеживала наркодилера Джерома Гудмана, и ей не терпелось схватить этого гада.

К чему это привело? Она пошла на риск и потеряла мужа, четырех коллег, сама чуть не лишилась жизни. Хотя то жалкое ее подобие, с которым она осталась, трудно было назвать настоящей жизнью. В довершение всего Джером Гудман исчез. Пустился в бега и до сих пор на свободе.

В полудреме мысли Эрики снова переключились на Эдварда. Почему она не уделяла ему больше внимания? Почему не проводила с ним больше времени, почему не приезжала? Как можно было не знать номер его мобильного? Перед глазами возникла картина: он лежит на полу у лестницы с торчащей наружу из старой пижамы костью. Только во сне в доме почему-то шел снег, а за лестницей отсутствовала стена. Она бросилась ему на помощь, но вдруг что-то в лице Эдварда изменилось. И уже не он лежал на полу – а Марисса. Лестницы не было, она лежала на дорожке перед домом, наполовину покрытая снегом и замерзшей кровью. Эрика присела рядом с ней, и Марисса открыла глаза. Изо рта у нее начала литься кровь, и она попыталась схватить Эрику.

* * *

– Эрика! Эрика!

Она резко открыла глаза и снова оказалась в полумраке машины. Было тепло, по радио играла рождественская песня, а Айзек встревоженно смотрел на нее.

– Как ты?

– Сколько я проспала?

– Пару минут. Ты кричала имена: Эдвард, Марк и Марисса.

Эрика потерла глаза.

– Просто сон приснился.

– Хочешь, поедем к Эдварду? Поспим немного, а потом – в приемные часы в больницу?

– Да. Ты не устал?

За окном было темно, и видно было только заснеженную дорогу.

Айзек кивнул.

– Нам еще по крайней мере два часа. Поспи, если хочешь.

– Нет. Давай поговорим о чем-нибудь. О чем угодно, только не о работе.

Глава 44

Ранним утром следующего дня Мосс со своей женой Силией завтракала у себя дома. Ей позвонила Эрика и сказала, что несколько дней ее не будет на работе из-за произошедшего с Эдвардом.

– Я в Манчестере, вернее, в Слейтвейте. Это маленький городок, где живет Эдвард. Айзек тоже здесь со мной.

– Айзек Стронг? – уточнила Мосс с набитым хлопьями ртом.

– Да… – неохотно подтвердила Эрика, и Мосс не стала продолжать расспросы.

– Ты сама нормально? – только спросила она.

– Да.

– А как Эдвард?

– Он упал, сломал шейку бедра. Его прооперировали, но он еще в реанимации.

В этот момент в кухню влетел сын Мосс и Силии Джейкоб с игрушечной электрогитарой. Под ее визг он эффектно прокатился по полу на коленях. Мосс замахала Силии свободной рукой, и та подскочила к Джейкобу и выключила гитару.

– Мамочка по телефону говорит, – прошептала она ему.

Джейкоб встал и уставился на свою вторую маму. Та, наморщившись, слушала кого-то с серьезным лицом.

– Много там снега? – спросила Мосс.

– Сантиметров тридцать. К счастью, дороги чистят, и у Айзека джип. Я здесь пробуду по крайней мере дня два. Уже позвонила Хадсон и проинформировала ее.

– Хорошо, я введу в курс дела того, кого пришлют на твое место.

– Я хочу, чтобы это была ты. Я уже обсудила это с Мелани, и она согласна, чтобы ты стала и.о. старшего инспектора и главного следователя по этому делу.

Мосс потеряла дар речи.

– Но… это же такое сложное дело, столько вопросов висит, плюс этот человек в противогазе…

– Ты разве не хочешь взять это дело?

– Да! Конечно хочу, – поспешила согласиться Мосс.

Силия не сводила с нее глаз, умирая от любопытства. Ей не терпелось узнать, о чем идет речь и почему Мосс так обрадовалась.

– Значит, это на несколько дней?

– Может, и дольше. Мне нужно удостовериться, что с Эдвардом все нормально. Да и в моей жизни разброд и шатание… уже какое-то время.

– Понятно, – сказала Мосс, начиная осознавать масштаб случившегося.

– Теперь это твое расследование. Я бы больше никому не доверила его вести. Если я нужна, я на связи. Мелани уже открывает тебе доступы. И, как понимаешь, для этой позиции не существует понятия «нормированный рабочий день». Мы всегда на работе.

– Да, конечно, – сказала Мосс, посмотрев на Силию и Джейкоба.

– Звони мне, если что-то понадобится, – сказала Эрика на прощанье.

– Что случилось? Ты выглядишь так, словно кто-то умер, – сказала Силия, глядя на суровое выражение лица Мосс. – Это же не так?

– Нет. У Эрики семейные обстоятельства, ее свекор заболел. Она мне поручила вести дело.

Мосс плюхнулась на стул и отодвинула тарелку. Аппетит как рукой сняло.

– Но это же здорово, малыш. Не про свекра, конечно, а про то, как она тебе доверяет.

– Да, это же здорово, малыш, – сказал Джейкоб, подражая Силии.

Мосс схватила его за ноги и начала щекотать. Джейкоб заверещал и забился.

– Хватит! Ты же знаешь, что у меня неприязненное отношение к щекотке!

– У него неприязненное отношение к щекотке! Хороший запас слов для пятилетки, – заговорщически улыбнулась Силия и отпустила Джейкоба. – Надеюсь, тебе прибавят денег?

– Конечно! Столько работы впереди… утренняя планерка. Может, мне всем купить кофе?

– У тебя все получится. Тебя все любят, – сказала Силия, обнимая ее и целуя. – Просто не зацикливайся на этом всем, как Эрика.

– Она не зацикленная, она просто профи. И дело не в том, что меня любят. Мне теперь придется всех направлять.

– Мне кажется, эти вещи взаимосвязаны. Будь собой. А как дела у Питерсона? Я так понимаю, она выбрала на роль и.о. не его из-за всей этой истории. Он ей уже рассказал про своего новоиспеченного ребенка?

Мосс пожала плечами.

– Я не знаю. Я советовала ему рассказать как можно скорее, но он так и отсиживается в кустах.

– Не странно ли, что эта женщина вдруг звонит ему, прямо перед Рождеством, и объявляет, что у него есть сын?

– Да.

– Как думаешь, что ей нужно от него?

– Она хочет, чтобы он вошел в жизнь Кайла. Может, ей понадобилась стабильность. Он мне говорил, что она жила в Германии, а потом потеряла там работу.

– Она скрывала от него шесть лет…

– И он чуть не умер в этом году. И давно хотел детей.

– А Эрика сама хотела детей? – спросила Силия, заправив за ухо прядь длинных светлых волос и начав убирать со стола.

– Думаю, она и сейчас их хочет.

– Не хочу показаться злыдней, но разве ей еще позволяет возраст?

– Не знаю. И не хочу говорить об этом.

– Почему? Ее же здесь нет.

– Это как предательство. Она закрытый человек, и мы с ней друзья.

– Я знаю, но со мной ты можешь говорить. Я никому не расскажу.

Мосс наклонилась к ней и поцеловала. Краем глаза она увидела, что на них смотрит Джейкоб.

– У нас тут маленький шпион, – сказала она. – Наверное, он ждет щекотки.

Джейкоб завизжал от восторга и побежал прочь, а Мосс и Силия погнались за ним вокруг кухонного стола в гостиную, где все повалились на диван и щекотали его, пока он снова не зашелся визгом.

Закончив говорить с Мосс, Эрика окинула взглядом полумрак спальни Эдварда. Светало, и в окне начали проступать сизые очертания парка Йоркшир-Дейлс. В комнате был ужасный бардак, постельное белье явно нуждалось в стирке. Через щель в окне в комнату дул морозный воздух. Пол был грязным, на коврике у кровати валялись таблетки. Электричества не было. Эрика вышла из комнаты в коридор и наткнулась на Айзека, который выходил из ванной.

– Это просто ужас, – сказал он. – На стенах сырость и черная плесень. Не знаю, сколько здесь не убирались. – В руках у него был прозрачный пакет с препаратами, купленными по рецепту. – У него целый шкаф со старыми антибиотиками, сердечно-сосудистыми, статинами, кроворазжижающими, антидепрессантами. По всей видимости, он много раз начинал терапию, но не заканчивал ни одну из них, либо же принимал лекарства нерегулярно, потому что есть наполовину полные контейнеры, купленные по повторным рецептам.

Эрика набросила куртку и постаралась не обращать внимания на затхлый запах. Здесь всегда было так тепло и уютно. Что же случилось?

Когда она добрались сюда, было темно. Им удалось зажечь дровяную печь и улечься на диванах.

– Здесь газовое отопление, – сказала Эрика. – Нужно выяснить, почему оно не работает. Может, счет не оплачен или что-то с котлом.

Они спустились вниз по маленькому пролету ступенек и оказались в гостиной. Здесь было чуть чище, но вид портила грязная посуда на кофейном столике. Маленькая праздничная елка была украшена только с одной стороны. Пройдя в кухню, они увидели, что раковина завалена немытой посудой, а на столешнице повсюду крошки и остатки еды. Холодильник оказался почти пустым, не считая заплесневелого батона белого хлеба и чернеющей морковки в отделении для салата. Из-под перевернутой кастрюли на сушилке вдруг выполз таракан, и Эрика и Айзек отшатнулись. Таракан, не теряя времени, побежал дальше по столешнице.

– Господи! – закричала Эрика, схватила старую газету и прибила его. Теперь они оба взирали на раздавленный трупик.

– Там, где один, могут быть еще, – тихо сказал Айзек, нахмурив тонкие брови.

Эрика бросила газету и подошла к телефону на стене.

– Отключен, – заключила она, подняв трубку. – Он звонил мне на Рождество, – она опустила голову и терла глаза. – Сказал, что находится с соседями. Я подумала, что они здесь, с ним. Я и не знала, что у него есть мобильный телефон. Просто не знала. Потом, когда мы говорили с ним утром в Рождество, он путался немного, но в целом звучал хорошо. Надо было спросить у него, в состоянии ли он заботиться о себе.

Айзек взял ее за руку.

– Сейчас ты здесь. Мы здесь. Давай думать об этом.

Она кивнула.

– Тебе так же холодно, как и мне?

– Еще холоднее. Поедем куда-нибудь позавтракаем и выпьем по чашке горячего чая. Когда в желудке окажется горячая еда, нам будет легче принять нужные решения. Сейчас восемь, – сказал он, глядя на часы. – Приемное время – только часа через два. Как раз решим, что делать.

– Нужно будет здесь убраться, проверить его счета… и…

– Еда. И горячий чай, – решительно сказал Айзек. – Планы – потом.

Глава 45

В штабной комнате было многолюдно. Мосс заглянула туда через окно в коридоре. Сделав глубокий вдох, она вошла внутрь. С ней была суперинтендант Хадсон, и, когда команда увидела их вдвоем, стало тихо.

– Всем доброе утро, – поздоровалась Мелани.

– Доброе, мэм, – ответили они почти хором.

– Старший инспектор Фостер была вынуждена уехать по срочным семейным обстоятельствам. У нее заболел свекор, и ей пришлось отправиться к нему в Манчестер. Инспектор Мосс возьмет на себя обязанности старшего следователя по этому делу и будет исполнять обязанности старшего инспектора. Прошу относиться к ней с тем же уважением, что и к Эрике. Я понимаю, что это неожиданные новости. Есть ли у кого-то вопросы?

Все молча смотрели на Мосс, которая стояла рядом с Хадсон и ощущала себя немного не в своей тарелке.

– Хорошо. Тогда передаю бразды правления тебе, Мосс.

Как только Мелани вышла и удалилась на достаточное расстояние, Мосс забросали вопросами о том, как Эрика и когда она вернется.

– Я знаю ровно столько же, сколько и суперинтендант Хадсон, – ответила она, жестом призывая всех успокоиться. – Ничего не изменилось, мы по-прежнему продолжаем искать этого гада.

Она подошла к доске и показала на воссозданное изображение противогаза и рисунок, который был отправлен Джозефу Питкину.

– Нам нужно найти недостающие связи в цепочке. К сожалению, мы уже не можем допросить Джозефа Питкина, но я хочу поговорить с его родителями и задать вопросы про это письмо. Еще нужно продолжать попытки вскрыть телефон Мариссы. Планшетом и компьютером она не пользовалась, поэтому на ее «Айфоне» может содержаться критически важная информация.

Она передвинулась к фотографиям остальных жертв человека в противогазе.

– Нужно попытаться найти связь между жертвами, если она есть. Что-то, что привлекает преступника. И эта связь – она глубже, чем поверхностные критерии. Все жертвы – разного пола и возраста, им от двадцати до почти шестидесяти, среди них и женщины, и мужчины. А из двух мужчин один – традиционной сексуальной ориентации, а второй – гей. Убит всего один человек – Марисса Льюис. Она же стала единственной жертвой, на кого он напал так близко к дому. Остальные подверглись нападению либо на некотором расстоянии от дома, либо от места работы, либо от железнодорожной станции. Марисса тоже приехала на электричке, но успела отойти от станции на самое большое расстояние. Значит ли это, что у преступника что-то пошло не так? В самом последнем случае пострадавший пнул его и почти сбил с лица противогаз. Возможно, Мариссу убили потому, что она узнала нападающего? Может, он был ее знакомым?

Мосс перешла к фотографиям с места убийства Мариссы.

– В отчете Айзека Стронга говорится, что орудием убийства стал длинный нож с зазубренным краем. Мы так его и не нашли, и время уходит. Возможно, стоит обойти дома на Конистон-роуд и проверить столовые приборы соседей.

Послышались смешки. Мосс предупреждающе подняла руку.

– Да, да, я и сама люблю посмеяться, но сейчас я говорю серьезно. Как говорит наш босс? Глупых вопросов не бывает. Добавлю к этому: также не бывает глупых розыскных мероприятий.

– Но сейчас босс – ты, – сказала Кей.

– Да, я, – согласилась Мосс и перешла к фотографиям подозреваемых и причастных лиц. – Список подозреваемых у нас сокращается. Джозеф Питкин мертв, но вчера было совершено новое нападение человеком в противогазе, а значит, Питкин исключается. То же самое касается Ивана Стовальски – он умер вчера вечером в больнице от отравления угарным газом у себя дома. Газ включил он сам, и мы считаем, что это самоубийство. Далее идет Дон Уолпол. Ранее не судим, ухаживает за женой-алкоголичкой, которой изменял с Мариссой, когда той еще не было шестнадцати. Марисса шантажировала его, угрожая, что сдаст полиции за секс с несовершеннолетней. Вчера мы сделали попытку взять образец его ДНК, но дома его не было и на звонки он не отвечал. Сегодня я попытаюсь снова. Кроме этого, Марисса хвалилась, что своровала у миссис Фрятт бриллиантовые серьги. Танцовщица из клуба «Матрикс» утверждает, что ездила с ней в Хаттон-Гарден и была свидетельницей оценки этих серег. Но миссис Фрятт опровергает факт кражи, и сами серьги после смерти Мариссы нигде обнаружены не были. Чарльз Фрятт – процветающий ювелир из Хаттон-Гарден. Здесь стоит большой знак вопроса.

– А могла Марисса получить серьги в подарок от поклонника? – спросил Макгорри. – У босса – я имею в виду, у Эрики – в отчете написано, что танцовщицы имеют множество богатых поклонников, которые толкутся в клубе после шоу в надежде, что им перепадет нечто большее, чем танец.

– Да, но нужно все это проверить. Кто-то должен сегодня связаться с девушкой, которая ездила с Мариссой к ювелиру, и, в случае необходимости, поехать с ней в Хэттон-Гарден и попытаться найти то место, где оценивали серьги.

Возникла пауза, и Мосс обвела взглядом унылые лица своей команды. Она чувствовала то же самое, но не могла позволить себе демонстрировать свой настрой.

– Хорошо. За работу. Собираемся здесь снова в четыре часа дня.

Когда все разбрелись и приступили к работе, Питерсон подошел к Мосс и попросил поговорить наедине.

– Только если быстро.

– Отлично справилась, кстати.

– Спасибо. Хотя я удивилась, что она выбрала не тебя.

Он покачал головой и отвел ее в угол, к ксероксам.

– Она вчера вечером узнала про Кайла и Фрэн, – тихо сказал он.

– Узнала?

– Да, она заехала ко мне домой – поздно, когда уже было время купания… Купания Кайла, я имею в виду.

– Понятно.

– Я открыл дверь с Кайлом на руках, и он меня назвал папочкой. Фрэн тоже была.

– Черт возьми.

– Я попытался с ней поговорить, но она так дала по газам, что ее занесло на повороте. Я думал, может, поехать за ней, но не поехал. А теперь она на больничном.

Мосс видела, что он искренне обеспокоен.

– Джеймс, ее отсутствие не связано с тобой. Это правда, отец Марка упал, его экстренно доставили в больницу и сделали операцию по замене сустава. У него сразу начались осложнения. Поэтому она и уехала.

– Ого. И она тебе ничего про меня не говорила?

– У нее сейчас другие заботы. Как и у меня.

Он кивнул.

– Хорошо. И – молодец! У меня нет обиды, что тебя назначили главной.

– Спасибо. Прошу вас с Крейном присматривать тут за всем.

– Конечно.

Мосс подошла к Кей, которая села за компьютер.

– Ты сегодня со мной. Поедем к Питкинам, зададим им пару вопросов про Джозефа.