Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Роберт Брындза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 191 страниц)

Глава 78

^{Вторник, 17 ноября 2016 г.}

Эрика и Мосс цепенели от ужаса, слушая рассказ Лоры.

– В трейлере висел густой дым, сильно воняло бензином… Кто-то из нас двоих передвинул генератор, чтобы тот стоял ровнее: мы не хотели, чтобы его повалило ветром или он сам опрокинулся. Но мы не сообразили, что поставили движок рядом с вентиляционной отдушиной в передней части трейлера. Как раз напротив того места, где спала Джессика. Она оказалась запертой в помещении с закрытыми окнами, и трейлер наполнился дымом и газами. Оскар распахнул все окна и двери, пытаясь проветрить трейлер, но когда я подошла к Джессике… Она не дышала. Лежала все так же под одеялом. Кожа ее имела жуткий лилово-серый оттенок. Она была мертва.

Последовала длинная пауза. Адвокат, сняв очки, вытерла слезы.

– Значит, это был несчастный случай? – ошеломленно промолвила Эрика.

– Да. Мы должны были все проверить. Я обязана была проверить и вентиляцию, и окна.

– А что было потом? – спросила Мосс.

– Мы оба ополоумели. Не могли вспомнить, кто из нас переставил генератор. Я думала, что Оскар, он думал, что я… Потом я сообщила ему, что Джессика моя дочь, и его понесло. Он стал кричать про похищение, про обвинение в непредумышленном убийстве, что это он подписал договор на аренду трейлера и использование генератора. Что он молодой чернокожий парень, которого ждет блестящее будущее… «А тебе известно отношение судебной системы к молодым чернокожим парням?» – все вопил он. Тогда я схватила Джессику и убежала с ней на берег, и там просидела всю ночь, держа ее на руках. Просто держа на руках. Она была так прекрасна… Оскар за мной не пошел. Следующее, что я помню, это как рассвело и завелась машина. Оскар уехал, через некоторое время вернулся. Сказал, что заходил в один из магазинов на территории кемпинга, расположенного на удалении нескольких миль, и во всех новостях только и разговоров, что о похищении Джессики. Он и вовсе очумел, узнав, что я ему солгала.

– И как же вы поступили? – спросила Эрика, страшась услышать ответ.

– Мы похоронили ее… похоронили мою девочку… вырыли яму и положили ее туда. Под деревом, откуда она могла бы видеть море. Мы были очень напуганы. Я перестала спать…

И тут Лора не выдержала. Эрика обошла стол и обняла ее. Взглянув на Мосс, она увидела, что у той тоже в глазах блестят слезы. Лоре удалось взять себя в руки, и она оттолкнула Эрику.

– Оскар сумел отрешиться от того, что случилось. Мы вернулись в Бромли, и он загнал произошедшее в дальний уголок сознания, а я носила в себе эту кошмарную тайну. Она тяжким грузом давила на меня, и сама мысль о том, что я бросила там свою доченьку… Мою Джессику. И знаете, что самое ужасное? Мне нравилось держать в неведении мать. Эта дрянь отняла у меня дочь, и теперь она на собственной шкуре испытала, что значит потерять ребенка! Так ей и надо! – крикнула Лора, стукнув кулаком по столу. – Ненавижу ее!

– Как Джессика оказалась на дне Хейзского карьера, если вы похоронили ее за сотни миль от дома? – осведомилась Мосс.

– Я сходила с ума. Полиция искала ее, а потом арестовала Тревора Марксмэна – подарок небес. Он педофил, и я была рада, что его обвинили в гибели Джессики… Но мне невыносима была мысль, что она похоронена так далеко от дома, лежит там в полном одиночестве. И я сделала то, чего делать не следовало: написала Джерри. Решила, что он имеет право знать… Я отправила ему письмо.

– Джерри О’Райли? Отцу Джессики?

Лора кивнула.

– Попросила, чтобы он мне позвонил. Мы поговорили. Он сказал, что будет в Лондоне, хочет повидать друзей перед командировкой в Ирак. Я пришла к нему в гостиницу, осталась на ночь. И все ему рассказала. Думала, он взбесится. Но я должна была поставить его в известность, ведь он отец Джессики.

– Что произошло?

– А произошло то, что я поняла: он – гнусный мерзавец. Знаете, что его больше заинтересовало? Что к этому причастен студент юрфака, будущий адвокат с большими перспективами… Он заставил меня дать ему телефон Оскара. Сказал, что обо всем позаботится…

– И позаботился?

– После он сказал мне, что все устроил. Что она в карьере.

– А Боб Дженнингс? Человек, что жил в хижине у карьера?

– Джерри сказал, что их заметили, но с этим он тоже разобрался. Сказал, чтобы я молчала, и тогда мне будет обеспечена благополучная жизнь. Будущее.

– Боб Дженнингс не заслуживал смерти. Его убийство обставили так, будто он повесился, – сообщила ей Мосс.

В тишине слышалось тиканье часов.

– Я приходила туда иногда, – снова заговорила Лора. – Меня утешало, что она там. Ни семье, ни мужу, никому из друзей я ничего не сказала. Вытеснила из своего сознания. Когда постоянно живешь во лжи, эта ложь настолько укореняется в тебе, что ты и сам начинаешь в нее верить. Пока вы не нашли ее, я жила в убеждении, что она пропала без вести в тот роковой день, когда отправилась на день рождения подруги.

– Лора, так почему Джерри снова объявился? – спросила Эрика.

– Из-за Оскара. Все из-за него. Вы же видели, какой он стал – известный адвокат. Поговаривают, что скоро его назначат судьей.

– Что заставило его согласиться?

– Через несколько лет после смерти Джессики Джерри угодил в неприятную историю, его обвинили в попытке совершения убийства. Он вынудил Оскара представлять его в суде. И тот его вытащил, уж не знаю, как ему это удалось. А потом они начали… сотрудничать. Власть все больше и больше развращала Оскара. Джерри решал его дела. Выполнял грязную работу. Поэтому, когда нашли Джессику, Оскар снова привлек Джерри, чтобы тот мониторил ход расследования…

– И когда Аманда Бейкер оказалась близка к разгадке, он сымитировал ее самоубийство. Но поскольку она ввела в курс дела детектива Крофорда, его тоже пришлось убрать. К тому же она собиралась поделиться информацией со мной. Так? – уточнила Эрика.

Лора посмотрела на нее. Ее глаза полнились печалью и ненавистью к себе.

– Планировалось, что это должно выглядеть как кража со взломом. Вы помешали грабителю, он разозлился и убил вас.

– Дома была моя сестра, с двумя маленькими детьми и грудным ребенком. Вы ни перед чем не хотели остановиться, чтобы сохранить свою тайну. Неужели вы и впрямь рассчитывали, что вам это сойдет с рук?

– Сходило же двадцать шесть лет, – ответила Лора.

Эрика и Мосс откинулись на спинки стульев. Жалости к Лоре как не бывало.

– Вам известно, куда направляется Джерри О’Райли? – осведомилась Мосс. – Сегодня он сел на поезд до Парижа.

– Он всегда говорил, что когда-нибудь уедет… Возьмет, что ему причитается, и только его и видели.

– А поконкретнее? – допытывалась Эрика.

– Он говорил про Марокко.

– Почему Марокко? – спросила Мосс, взглянув на Эрику.

– У них нет договора с Великобританией о взаимной выдаче преступников, – объяснила Лора.

Глава 79

Джерри ехал в «Евростаре» уже больше шести часов, и им овладевало нетерпение. Мимо проносились зеленые поля, за окном начали попадаться отдельные здания. Он посмотрел на часы.

Семь минут. Через семь минут они прибудут на марсельский вокзал Сен-Шарль. Джерри почувствовал, как чья-то нога прижалась к его ноге, и взглянул на кареглазого парня, что сидел напротив. Тот был худой, с тонкими чертами лица, на губе – пирсинг. Звали его Пьер. Джерри едва не расхохотался. «Пьер из Парижа». Ну прямо типичный француз, типичнее некуда. Однако воспоминание об их свидании в тесном туалете отбило всякую охоту смеяться. Он и прежде, бывало, флиртовал с мужчинами, даже целовался с несколькими по пьяни и на спор. Но полноценный секс оставил ощущение омерзения и злости. А Пьер блаженствовал, согнувшись над грязной раковиной… задрав одну ногу на унитаз. И чем безжалостнее и яростнее Джерри вонзался в него, тем сильнее он балдел.

– Мой отель рядом с вокзалом, – сказал Пьер, теснее прижимаясь к нему ногой под столом.

– Отлично, – улыбнулся Джерри. Он прикинул, что если сойдет с поезда под ручку с Пьером, это будет удобным прикрытием. Выглядели они вполне подходящей парой. Джерри надеялся, что при расставании тот не закатит ему сцену.

В порту Марселя его ждало рыбацкое судно. Приятель одного приятеля, который был перед ним в долгу, доставит его по Средиземному морю из главного марсельского порта в Рабат. Скорее всего, путешествие будет долгим и трудным, но, по крайней мере, он доберется спокойно, не привлекая к себе внимания.

Джерри снова посмотрел на часы. Четыре минуты. Лучше бы самолетом полетел, подумал он. Хотя, с другой стороны, если его уже ищут, то наверняка в аэропортах, где власти особенно бдительны.

По приближении к центру Марселя застройка становилась плотнее, за окном поезда смеркалось, а потом замаячила переливающаяся огнями огромная стеклянная крыша железнодорожного вокзала.

Расплывшись в улыбке, Пьер поднялся со своего места и с багажной полки над головой снял свою сумку. Потом, все так же улыбаясь, спустил сумку Джерри и отдал ему.

– Мне нравится, – промурлыкал он.

Джерри кивнул ему с улыбкой. По-видимому, это была одна из немногих английских фраз, которые выучил Пьер, и он употреблял ее к месту и не к месту: описывая свой бутерброд, облако в форме кролика, цвет обивки сиденья. И постоянно – в туалете, согнувшись над раковиной, головой прижимаясь к сушилке для рук, пока Джерри его дрючил.

Джерри встал, и они направились в конец вагона. Поезд въехал под громадный стеклянный свод, мимо медленно ползла платформа. Джерри выглянул в окно: кое-где стояли пассажиры, но полиции видно не было.

Они сошли с поезда в обволакивающее тепло Средиземноморья.

– Vive la France. – Пьер широко улыбался, его карие глаза сияли. Он взял Джерри за руку, и они зашагали по платформе к огромному залу прибытия. В вышине в стеклянном своде теперь виднелось потемневшее небо густого синего оттенка, на котором зажигались первые звездочки.

Казалось, они уже целую вечность идут через громадный мраморный зал – мимо гигантского электронного табло прибытия, элегантной женщины с пуделем, двух молодых парней, уткнувшихся в свои айфоны.

– Поедем ко мне в гостиницу на такси? – предложил Пьер.

– Да, – ответил Джерри, взглядом шныряя из стороны в сторону по приближении к выходу.

– Тебе не нравится? – спросил Пьер.

– Нравится…

Они ступили на улицу, и Джерри наконец-то перевел дух. Ничего подозрительного – едут машины, люди бегут по своим делам. Они подошли к стоянке такси. Джерри остановился и повернулся к Пьеру. Хотел сказать ему, что был рад знакомству, но теперь ему надо идти, как вдруг раздался крик, и из грузовых фургонов, припаркованных по обе стороны такси, высыпали gendarmes. Они хлынули к нему, наставляя на него автоматы. Он не успел оказать сопротивление, даже шелохнуться не успел. Его повалили на землю вместе с Пьером. Тот начал что-то кричать по-французски. Джерри не понял ни слова.

Он ощутил дуло автомата на своей щеке. Щеголеватый gendarme с аккуратными усиками ботинком придавил его к тротуару.

– Джерри О’Райли? ДЖЕРРИ О’РАЙЛИ! – прогремел голос. Давление ботинка усилилось.

– Да, – прохрипел Джерри.

– У нас ордер на ваш арест. Очевидно, вы тот, кого называют английской мразью. Английская мразь, убийца.

– Я – ирландец, французское ты дерьмо! – огрызнулся он, вдыхая полный рот пыли.

– Да хоть сам черт. Ты все равно арестован.

Джерри подняли с земли и затолкали в полицейский фургон. Перед тем как дверцы перед ним закрыли, он увидел напоследок Пьера, беседующего с одним из жандармов. В руке он держал его сумку с двадцатью пятью тысячами евро.

Глава 80

В то время как Джерри загребал носом пыль у здания железнодорожного вокзала в Марселе, королевский адвокат Оскар Браун сидел за столом в офисе своей юридической конторы и смотрел на панораму Лондона. Темнело, по большим окнам от пола до потолка стучал дождь.

Он взял телефон и попробовал позвонить Лоре. Включился автоответчик. Он швырнул аппарат на стол и принялся вышагивать по кабинету, чувствуя, как взмокшая спина зудит от пота и страха. Уезжая с Эйвондейл-роуд, он увидел полицейских и запаниковал. Теперь он проклинал себя за ту роковую ошибку, за то, что у него сдали нервы. Несколько часов он колесил по городу и, к своему ужасу, пропустил судебное заседание.

В его офисе безопасно, решил Оскар, а ему нужно подумать. Личного секретаря он отпустил домой, а внизу в приемной сказал, чтобы его не беспокоили ни при каких обстоятельствах… Это было полтора часа назад.

Тишина вселяла тревогу… Нет, он ехал быстро, погони за ним не было. И впервые за свою адвокатскую деятельность не явился в суд.

Но где же Лора? Где Джерри?

Сигнал электронной почты оповестил о поступлении нового сообщения, и Оскар вернулся к столу. Адрес был незнакомый, в строке «Тема» – «ОТ СОЗНАТЕЛЬНОГО ГРАЖДАНИНА».

Он открыл письмо и в ужасе прочитал:

«ОСКАР,

ДОСЬЕ НА ВСЕ ТВОИ МОШЕННИЧЕСКИЕ ДЕЛИШКИ СЕГОДНЯ ОТПРАВЛЕНО ПО ЭЛЕКТРОНКЕ ШИШКАРЯМ СТОЛИЧНОЙ ПОЛИЦИИ. А ТАКЖЕ ВСЕ, ЧТО МНЕ ИЗВЕСТНО О ДЖЕССИКЕ КОЛЛИНЗ.

ЕСЛИ КОПЫ ЗНАЮТ СВОЮ РАБОТУ, ЖДИ ИХ ВИЗИТА С МИНУТЫ НА МИНУТУ.

А Я СХОЖУ С ДИСТАНЦИИ. БУДЬ ЗДОРОВ, НЕ ХВОРАЙ.

Я ВСЕГДА ГОВОРИЛ, ЧТО ОДНАЖДЫ РАСТАЮ, КАК ДЫМ.

ДЖЕРРИ»

Оскара прошиб холодный пот. Потом зазвонил телефон. Он схватил трубку.

– В чем дело? Я же сказал, чтобы меня не отвлекали…

– Сэр, я знаю, что вы просили вас не беспокоить. Но к вам поднимается группа полицейских. Они даже слушать не стали… Я проверила у них документы и…

Рука его ослабла, он выронил трубку, упавшую на рычаг. Посмотрел на фото жены и двоих детей, обвел взглядом кабинет. Он ведь сделал блестящую карьеру.

Двухстворчатые двери распахнулись. На пороге стояли старший инспектор Фостер, инспектор Питерсон и еще трое полицейских. Прежде чем они успели что-то сказать, Оскар схватил бумажник, ключи и телефон, метнулся в дверь с правой стороны и запер ее.

Эрика подскочила к двери, ударила по ней кулаком.

– Оскар, откройте. Все кончено. Нам все известно. Мы беседовали с Лорой. Она задержана, находится в отделении… Джерри О’Райли арестован за убийство Боба Дженнингса, Аманды Бейкер и констебля Крофорда. – Она снова заколотила в дверь. – Оскар, с каждой минутой ваше будущее становится все более незавидным.

Следом за ними в кабинет Оскара влетела запыхавшаяся секретарь.

– Куда ведет эта дверь? – спросила Эрика.

– Э… я…

– Куда?

– В небольшую ванную с гардеробной… и на маленький балкон, – ответила она.

Эрика взглянула на одного из патрульных, кивнула ему. Тот подошел, навалился на дверь. Она поддалась легко – затрещала, открылась. Они двинулись через красиво обустроенную ванную, из которой другая дверь вела в маленькую комнату с раковиной, холодильником, низким диваном и застекленными двустворчатыми дверями, выходившими на балкон. Эти двери были распахнуты, и створки раскачивались от ветра и дождя.

Они вышли на балкон, Эрика перегнулась через перила: высоко. Тринадцать этажей отделяли их от заливаемой дождем дороги, которую освещали фары машин, двигавшихся плотным потоком, как это бывает в час пик. Они подняли глаза вверх и увидели прикрепленную к стене балкона железную лестницу, поднимавшуюся на два этажа. Оскар был уже на середине лестницы – взбирался на крышу.

– Боже, как же я не выношу высоты, – произнесла Эрика. Она посмотрела на Питерсона, и они кинулись к лестнице. Эрика полезла первой, он – за ней.

Один из патрульных последовал за Питерсоном; второй остался с секретарем.

– Он почти на крыше, – крикнула Эрика, пытаясь подниматься быстрее, но подошвы ее черных туфель скользили, и ей приходилось проявлять крайнюю осторожность. Далеко внизу в обе стороны растилался ковер огней. Громовой раскат, небо прорезал зигзаг молнии.

– Только грома с молнией нам не хватало! Черт, ведь по железной лестнице же лезем, на крышу небоскреба! – прокричал Питерсон.

– Это не небоскреб, обычное офисное здание! – крикнула ему сверху Эрика.

– Все равно высоко! – крикнул он в ответ.

Эрика посмотрела на Питерсона, и ее взгляд упал на видневшуюся далеко внизу дорогу. Она сморгнула с ресниц воду и отвернулась, силясь унять дрожь в руках и ногах.

Оскар докарабкался до конца лестницы и, перебравшись на крышу, исчез из виду. Это подхлестнуло Эрику. Спустя мгновения она тоже достигла конца лестницы и, перемахнув через бетонный выступ здания, ступила на плоскую крышу.

Оскар отдыхал у пожарного выхода на середине крыши. При виде Эрики он вскочил на ноги.

– Оскар, все кончено, – сказала она. Вскоре на крыше появился Питерсон и, наконец, патрульный.

– Ну и куда тебя понесло, братан? Куда ты собрался? Нам все известно: про гибель Джессики в трейлере, про тебя и Джерри. Угомонись и пойдем с нами.

– Тоже мне брат выискался! – прорычал Оскар. – Думаешь, раз мы оба черные, я так просто сдамся, из солидарности?

– Ну да. Потому что мы оба с тобой дураки, – ответил Питерсон.

Внезапно Оскар сорвался с места, по мокрой крыше промчался на противоположный край и занес ногу на бортик.

– Стойте! – крикнула Эрика, подбираясь к нему вместе с Питерсоном.

– Жизнь моя кончена! – заорал он. – Чего мне еще ждать?

– У вас дети, жена! – напомнил Питерсон.

Оскар как-то вдруг обмяк всем телом.

– Жена, дети, – повторил он. Нагнув голову, он потер глаза. – Дети…

– Пойдемте с нами, прошу вас, – сказала Эрика, шаг за шагом приближаясь к нему с вытянутой рукой.

– Я не хотел, чтобы так вышло, – крикнул Оскар, перекрывая шум дождя и грома. – Как бы банально это ни звучало, но я… Я – не убийца. Просто так сложились обстоятельства.

Посмотрев вниз, он убрал ногу с бортика и повернулся к ним.

– Ладно. Хорошо.

– Вот и славно. Подойдите к нам, – начала Эрика. Патрульный приготовил наручники.

Неожиданно Оскар схватился за бортик, поднялся на него и встал, раскинув руки.

– Моя жена, дети… передайте им, что я глубоко сожалею, что я люблю их. – Он чуть отклонился назад и затем бросился вниз.

– Боже! Нет! – вскричала Эрика. Они подскочили к краю крыши и посмотрели на простиравшуюся далеко внизу улицу.

Дорожное движение застопорилось, машины сигналили, до них донесся слабый вскрик. Они увидели крошечное изуродованное тело Оскара, лежавшего на дороге в неестественной позе.

Эпилог

^{Две недели спустя}

Эрика, Мосс и Питерсон вышли из церкви на Онор-Оук-Парк. В первых числах декабря стоял чудесный зимний денек: ярко светило солнце, над головами голубело ясное небо, свежий воздух бодрил.

Это были уже вторые похороны, на которых они присутствовали в этот день. Первые состоялись в Бромли, где они попрощались с Крофордом. Тогда-то они и узнали, что звали его Десмонд и что до развода он увлекался черепахами. Была организована скромная панихида, и в последний путь его проводили достойно, хоть народу пришло и немного.

С надгробной речью выступил суперинтендант Йель. Правда, рисуя портрет Крофорда, он временами терялся, не зная, что сказать. Потом к кафедре вышла дочь Крофорда – ей было не больше десяти лет – и прочла стихотворение. Ее мать и младший брат смотрели на нее, в безмолвии переживая свое горе.

 
Если завтра я в вечность уйду,
Не надо по мне горевать,
Я оставлю вам сердце своё,
Оно будет жить среди вас.
И любовь, что в душе моей,
Будет для вас сиять,
Освещать вашу жизнь с небес,
Утоляя вашу печаль.
 

Эти пронзительные строки неожиданно взволновали Эрику. Ее глубоко тронуло, что маленькая девочка сумела выразить так много чувств в столь коротком поэтическом отрывке.

Церемония вторых похорон проходила в более оживленной атмосфере. Сама церковь на Онор-Оук-Парк восхищала красотой, и служба здесь была более торжественной. Под аккомпанемент органа они все исполнили англиканский гимн «Весь мир земных творений», который неизменно наполнял восторгом сердце Эрики.

Оказалось, что Аманда Бейкер была личностью более популярной, чем они думали, и попрощаться с ней пришло много народу: давние друзья, коллеги. Эрика была растрогана, увидев на похоронах недавно вышедшего в отставку помощника комиссара Оукли, как всегда прилизанного и щеголеватого, а также его преемницу Камиллу Брейс-Козуорси, которая выступила с удивительно проникновенным надгробным словом. В завершение своей речи она сказала:

– Карьера Аманды Бейкер на службе в Столичной полиции не всегда складывалась удачно, но, к сожалению, самые славные ее мгновения пришлись на последние дни перед ее безвременной кончиной. Мы должны быть благодарны Аманде за то, что она не проигнорировала дело Джессики Коллинз, работала над ним даже тогда, когда все остальные поставили на нем крест. Она продолжала искать, задавать вопросы и в конце концов нашла важное доказательство, которое в итоге и помогло раскрыть дело. Я хотела бы публично воздать должное Аманде за годы ее верной службы в Столичной полиции.

Собравшиеся разразились аплодисментами. Эрика устремила взгляд на гроб, воображая, что сейчас Аманда испытывает неимоверную гордость.

* * *

По окончании похорон Эрика, Мосс и Питерсон пошли через кладбище к дороге.

– Ну и дело, – промолвила Мосс. – Три трупа, самоубийство, и все ради того, чтобы скрыть обстоятельства гибели Джессики Коллинз. Почему они просто не рассказали все как было?

– Испугались, – ответил Питерсон. – А потом страх обратился против них, заставил делать то, о чем они даже помыслить не могли.

– Какая нелепость, – согласилась Эрика.

Они достигли ворот, вышли на дорогу и с удивлением увидели Тоби Коллинза. Тот ожидал их вместе с Танвиром. Оба были в черных костюмах, Тоби держал в руках букет красных гвоздик. Выглядел он юным и беззащитным.

– Привет. – Тоби слабо улыбнулся.

– Здравствуйте, Тоби, – поприветствовала его Эрика. – Вы немного опоздали. Пропустили службу.

– Нет. Я подумал, что наше присутствие там будет неуместно. Вот, мы принесли цветы… – Он внезапно умолк, но эхо его голоса какое-то время еще резонировало в воздухе. – Я правда не знал, – добавил Тоби со слезами на глазах. – Вот дурак, да? Что теперь будет с моей сестрой?

Эрика, Мосс и Питерсон переглянулись.

– Не знаю, – ответила Эрика. – Суд решит. Мы записали ее показания. Совершенно очевидно, что Джессика умерла в результате несчастного случая. Но вот оценку ее дальнейшим действиям, при участии Джерри, даст суд.

Тоби кивнул.

– Я потерял всю свою семью. Тан – все, что у меня есть. – Тан взял Тоби за руку. – Мама все еще в психушке… Прогнозы неутешительные. Папа зарылся головой в песок – уехал в Испанию со своей новой семьей… Лора в Холлоуэе[99]99
  Холлоуэй (Holloway) – тюрьма в Лондоне, самая большая женская тюрьма в Англии. Основана в 1883 г.


[Закрыть], ждет суда. Раньше чем через две недели я не смогу с ней увидеться, но я даже не знаю, хочу ли.

– Вашему отцу придется вернуться. Мы с ним тоже хотим побеседовать.

Тоби кивнул.

– Как мне теперь быть? – спросил он, столь пристально глядя на Эрику, что она растерялась.

– Родных не выбирают. Держитесь друг за друга, да покрепче, – посоветовала Мосс, положив руку ему на плечо.

– Хорошо. Постараемся. Спасибо, – поблагодарил он.

Танвир и Тоби пошли прочь от кладбища в направлении станции. Они смотрели им вслед.

Улицу огласил исступленный автомобильный гудок, и на перекресток из-за поворота выехала машина Эрики, причем не по той стороне дороги.

– Это ваша сестра? – спросила Мосс, приглядевшись. – Она знает, что едет не по той стороне?

Снова гудок. Машина, катившая им навстречу, с визгом затормозила. Потом Ленка резко переместилась на нужную полосу.

– Теперь знает, – ответила Эрика.

Ленка остановилась на обочине возле них и опустила стекло. Они заглянули в салон и увидели на заднем сиденье Якуба с Каролиной, а между ними в детском кресле – малышку Эву.

– Всем привет! – поздоровалась Ленка, старательно выговаривая английские слова.

Мосс и Питерсон ответили на ее приветствие, помахали детям.

– Вы сейчас куда, босс? – полюбопытствовала Мосс.

– В «Зимнюю Страну чудес» в Блэкхите. Через пару дней Ленка возвращается домой, там вроде все уладилось, – ответила Эрика, поведя глазами.

– Грустно будет расставаться с ними, – заметила Мосс, бросив взгляд на Питерсона. Тот корчил смешные рожи Якубу и Каролине, дети хохотали.

– Грустно, – с улыбкой согласилась Эрика. Ленка посигналила, и Эрика села в машину, добавив: – До скорой встречи. Давайте соберемся вместе на Рождество, выпьем.

– Позвоните нам, – сказал Питерсон.

Автомобиль рванул с места, лихо метнулся на другую сторону дороги и затем снова вернулся на левую полосу. Мосс посмотрела на Питерсона. Тот провожал взглядом машину Эрики, исчезающую за углом.

– Вряд ли она позвонит, – произнесла Мосс.

– Как знать.

– Запал ты, что ли, на нее, Питерсон?

Он кивнул со вздохом.

– Дуралей ты несчастный. Пойдем хоть пивом тебя угощу, – предложила она.

Мосс взяла его под руку, и они, в поисках тепла и дешевого пива, отправились в ближайший паб.