Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Роберт Брындза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 191 страниц)

Глава 66

Сбежав с места убийства Стивена Линли, Симона затаилась. От удара пепельницей у нее распухла губа, на щеке остался безобразный синяк. А еще она повредила зуб: левый резец сломался почти до десны. Симона не знала, проглотила его или зуб отскочил куда-то в темный уголок в квартире Стивена Линли. Оголенные нервы причиняли жуткую боль, но к стоматологу идти она боялась. Наверняка он сделает ей рентген зубов, и эти снимки попадут в базу данных.

Симона пыталась вспомнить, делали ли ей снимки зубов в прошлом. Она смутно припоминала, как однажды ее оставили одну в большой комнате с изоляционной обшивкой на стенах и велели лежать неподвижно. Мама тогда ждала за дверью. Значит, ей делали рентген? Трудно сказать. Она точно знала, что у нее никогда не снимали отпечатки пальцев и не брали образец на анализ ДНК.

Поначалу она была уверена, что все кончено. Она совершила ошибку, убийство пошло не по плану. Сказавшись больной, Симона не вышла на работу. Она совсем не могла спать. Никакое снотворное не помогало, даже в больших дозах.

На третью бессонную ночь в начале первого, лежа в постели, она услышала тихое шлеп-шлеп, доносившееся из-за двери в спальню. Будто вода капала на ковер. Капанье сопровождалось затрудненным дыханием, словно через зажатый нос.

Симона вскочила с кровати и втиснула под дверь стул, что обычно стоял перед туалетным столиком. Тревожные звуки не затихали: шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп… Вдох, выдох.

Она зажала ладонями ноющие пульсирующие виски. Это галлюцинация. Однако шум не прекращался.

Шлеп, шлеп. Вдох, выдох. Мокрый клокочущий кашель.

– Ты не настоящий! – крикнула она. – Уйди отсюда, Стэн!

Шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп… Вдох, выдох.

Симона убрала стул и, повернув ручку, открыла дверь. Горло сдавило, когда она увидела, что в коридоре стоит не мокрый Стэн.

Это был Стивен Линли. В кроссовках, синих джинсах, белой футболке и тонком черном пиджаке. С пластиковым пакетом на голове, наполовину наполненным слизью и кровью, которая сочилась из-под туго затянутого на шее шнурка и, стекая по одежде, капала на светлый ковер.

Шлеп, шлеп, шлеп…

Его лоб, по которому Симона заехала пепельницей, был вдавлен, лицо обезображено почти до неузнаваемости. А рот под полиэтиленом шевелился. Разбитое лицо пыталось дышать.

– НЕТ! – крикнула Симона. – ТЫ УМЕР! – С каждым словом она подступала на шаг к уродливому трупу, тыкая в него пальцем. Тот, взмахивая руками, попятился к лестнице.

– ТЫ ЗАСЛУЖИЛ СМЕРТЬ! – заорала она. Они дошли до лестницы. Симона толкнула труп. Тот опрокинулся, покатился вниз, подпрыгивая на ступеньках, и бесформенной грудой осел у подножия лестницы.

Она зажмурилась, досчитала до десяти, затем открыла глаза. Труп исчез. Все вернулось на круги своя. Она была одна. Дрожа, Симона спустилась вниз, проверила гостиную и кухню. Никого и ничего. Она подошла к компьютеру, включила его. Когда он загрузился, она начала печатать:

СОВА: Ты здесь?

Несколько минут ответа не было, и только Симона хотела пойти налить себе что-нибудь, как Герцог вышел на связь.

ГЕРЦОГ: Привет, Сова, что новенького?

СОВА: Я соскучилась по тебе.

ГЕРЦОГ: Я тоже по тебе соскучился.

СОВА: Мне страшно. У меня снова видения.

ГЕРЦОГ: Новые таблетки принимаешь?

СОВА: Нет, я перестала их принимать.

ГЕРЦОГ: Я боялся, что с тобой что-то случилось.

СОВА: Да все нормально.

ГЕРЦОГ: Получилось?

СОВА: И да, и нет. По морде схлопотала. Губы распухли.

ГЕРЦОГ: Врешь ты все. Поди, готовишься к нашему совместному путешествию, губы надуваешь! Коллагеном. Ха-ха.

СОВА: Распухла только нижняя губа.

ГЕРЦОГ: Весьма разумно. Значит, теперь копишь на верхнюю.

Рассмеявшись, Симона тронула руками лицо. До сих пор малейшее прикосновение к нему отзывалось болью. Она соскучилась по общению с Герцогом. Компьютер пикнул, и она увидела на экране бегущий текст.

ГЕРЦОГ: Ну как, Сова? Едем?

СОВА: Куда?

ГЕРЦОГ: В путешествие. Мы так много говорили об этом. Пора претворить наш план в жизнь!

ГЕРЦОГ: Ты ведь не раздумала, нет?

ГЕРЦОГ: Сова?

СОВА: Я здесь.

ГЕРЦОГ: Так что скажешь?

СОВА: У меня в списке еще одно имя.

ГЕРЦОГ: Я ждал, пока ты разберешься с тремя. Что ж, подожду еще. Но я хочу знать, когда.

СОВА: Как только, так сразу.

ГЕРЦОГ: Как только!

СОВА: Через неделю, через месяц. Через год… Не знаю! Не гони меня, Герцог, слышишь?

ГЕРЦОГ: Прости. Мне просто нужно знать…

ГЕРЦОГ:…но это будет раньше, чем через год?

СОВА: Да.

ГЕРЦОГ: Уфф! ***Отирает со лба пот***

СОВА: Я скоро сообщу. Обещаю. А потом мы уедем и будем вместе.

ГЕРЦОГ: О’кей. Я люблю тебя.

Симона долго смотрела на экран. Она несколько лет общалась с Герцогом, и за это время чего только он ей не рассказывал – раскрыл свои самые заветные, самые страшные секреты, и она была с ним столь же откровенна. Но в любви он признался ей впервые. У нее словно выросли крылья.

Она вышла из чата и отправилась спать. Чувствовала она себя гораздо лучше. Она вернется на работу. Потом начнет готовить расправу над четвертым. Четвертым и последним.

Глава 67

– Итак, босс, куда мы все-таки едем? – спросил Питерсон, усаживаясь в пассажирское кресло. Одет он был просто – в джинсы и футболку, с собой небольшой рюкзак. Эрика заехала за ним около девяти утра. Квартира, в которой он жил, находилась в элегантном приземистом здании на тихой тенистой улице в Бекенэме. На опрятном газоне табличка: «Тейвисток-Хаус».

– В Уэртинг. – Эрика дала Питерсону сложенную карту. В окне первого этажа чуть отодвинулась занавеска, и показались лицо и обнаженное плечо хрупкой симпатичной блондинки. Она помахала Питерсону, одновременно смерив Эрику оценивающим взглядом. Он небрежно махнул ей в ответ и из рюкзака вытащил солнцезащитные очки Ray-Ban.

– Подружка ваша? – полюбопытствовала Эрика. Питерсон протер стекла маленькой квадратной серой салфеткой и надел очки. Девушка наблюдала за ними из окна.

Он пожал плечами и произнес со смущенным видом:

– Поехали, босс. Поехали.

Они тронулись с места и с минуту молчали. На лобовое стекло падала тень листвы.

– Нам нужна М23, потом – А23, – сказала Эрика, сообразив, что Питерсон не желает вдаваться в подробности о своей гостье.

– Почему вы обратились ко мне? – Он развернул карту и стал рассматривать ее поверх очков.

– Мосс получила другое назначение, а вы, когда я вам позвонила, сказали, что свободны… А почему вы согласились?

– Вы меня заинтриговали, – улыбнулся Питерсон.

Эрика отвечала ему улыбкой.

– Я тоже получил другое назначение, – сообщил он.

– Какое?

– Операция «Хемслоу».

Эрика резко повернулась к нему, и автомобиль швырнуло к правой полосе. Перегнувшись в бок, Питерсон выровнял руль.

– Не раскатывайте губу. Я всего лишь в группе наблюдения. А это скучная работа: главным образом, веду наблюдение за Пенни Манро и Питером.

– И?

– Они в безопасности… Мальчик ходит в школу, возвращается домой, раз в неделю посещает бассейн, любит кормить уток… – Питерсон надул щеки. – Они очень близки к тому, чтобы арестовать Гэри Уилмслоу. Сейчас в центре внимания одно помещение на территории Кристал-Пэлас. Задача в том, чтобы заманить туда Уилмслоу. Но это не так-то легко. Между ним и производством видео, поставкой детей целых три звена… Неизвестно, правда, сколько нам еще ждать, прежде чем мы начнем действовать и закроем эту контору.

– Вы должны поймать Уилмслоу, – сказала Эрика.

– Никто так сильно не хочет упечь его за решетку, как я… Между прочим, босс, я не вправе вам все это рассказывать.

– Знаю. Спасибо.

– Вы в курсе, что Спаркс вот-вот предъявит Айзеку обвинение в убийстве Грегори Манро и Джека Харта в довесок к убийству Стивена Линли?

– Черт.

– Почему вы об этом им не сообщили? О том, что мы делаем сегодня? – спросил Питерсон.

– Потому что я хочу сама разобраться. Они для себя уже все решили. Проще всего обвинить Айзека… Аккуратненько подогнать все одно к одному, и дело закрыто.

– Вы не верите, что это он убил, да?

Эрика посмотрела на Питерсона.

– Нет, не верю. Мне просто надо самой убедиться. Может, конечно, я и не права, но мне кажется, передай я по телефону эту информацию, ее запихнут под ворох бумаг и, пока кто-нибудь до нее докопается, будет уже поздно. Вас это не напрягает?

Питерсон улыбнулся, пожимая плечами.

– Босс, как я сказал по телефону, это всего лишь денек у моря.

– Спасибо.

Эрика подумала о том, как быстро все изменилось. Ее отстранили от расследования. Она принялась вводить Питерсона в курс дела, рассказывая о своих изысканиях и о том, как намерена действовать.

Спустя полтора часа они съехали с автострады с двусторонним движением и покатили к Уэртингу по невзрачным однополосным дорогам, замысловато переплетавшимся одна с другой. Правда, сам этот старинный приморский городок оказался довольно живописным. В разгар лета он выглядел не убогим захолустьем, а роскошным курортом. Эрика поехала по набережной. Пляж был переполнен отдыхающими, которые загорали и принимали солнечные ванны, сидя в старомодных шезлонгах. Вдоль набережной тянулись в ряд дома ленточной застройки, многоквартирные жилые здания и разнообразные магазины. Эрика припарковалась, и они вышли из машины на оживленный приморский бульвар, по которому прогуливались люди, лакомившиеся мороженым и наслаждавшиеся солнечной погодой.

– Как будем действовать? – спросил Питерсон, подходя к ней у счетчика платы за парковку.

– У нас нет полномочий находиться здесь, но он этого не знает, – отвечала Эрика, бросая монеты в автомат. – Надеюсь, эффект неожиданности сработает в нашу пользу.

Она взяла талон и заперла машину. Дом, который они искали, находился дальше по набережной, там, где сувенирные лавки и кафе встречались уже крайне редко. Сами стандартные домики здесь были более захудалыми и переоборудованы в многоквартирные жилища, причем некоторые квартиры состояли всего из одной комнаты.

– Вот, это здесь, – сказала Эрика, когда они подошли к большому пятиэтажному зданию с маленьким забетонированным палисадником, где стояли пять черных мусорных контейнеров на колесиках с номерами квартир, выведенными на крышках белой краской. Все окна были распахнуты. Из окна верхнего этажа гремела музыка.

– Чую травку, – произнес Питерсон, принюхавшись.

– Мы приехали не за этим, – урезонила его Эрика.

Они поднялись по ступенькам, Эрика позвонила в квартиру на первом этаже, и они стали ждать. Музыка на минуту стихла, затем заиграла композиция Smells Like Teen Spirit («Повеяло юностью») группы «Нирвана».

В окне нижнего этажа с видом на мусорные баки, частично завешанном одеждой, горел свет. Эрика снова позвонила и сквозь матированное стекло на двери увидела, как из сумрака выдвинулся большой громоздкий темный силуэт. Дверь открылась на пару сантиметров, потом, после того как раздалось жужжание, медленно распахнулась.

Громоздким темным силуэтом оказалось огромное моторизованное инвалидное кресло с мощными колесами и кислородными баллонами, закрепленными на спинке. Механизм в виде гармошки зажужжал, поднимая сиденье, на котором расположился коротышка с мелкими пухлыми чертами лица, в очках с толстыми стеклами и с жидкими волосами, липнувшими к его почти лысой голове. Под носом у него висела кислородная трубка. Тело у коротышки было плотное – они видели, что он страдает карликовостью, – в сравнении с которым его еще более короткие усохшие ноги, едва дотягивавшие до края сиденья, были похожи на ниточки. Одну руку карлик сунул под боковину кресла, в другой держал кусок проволоки, с помощью которой он открыл входную дверь. Карлик выпустил струну, взял пульт, лежавший рядом с инвалидным креслом, и выехал на порог, блокируя проход.

– Вы Кит Харди? – спросила Эрика.

– Да, – ответил он, переводя взгляд с одного посетителя на другого. Голос у него был пронзительный.

Эрика с Питерсоном показали свои удостоверения.

– Старший инспектор Эрика Фостер. А это мой коллега инспектор Питерсон. Можно с вами поговорить?

– О чем?

Эрика посмотрела на Питерсона.

– Мы предпочли бы обсудить это не на улице.

– В дом я вас не пущу.

– Мистер Харди, мы не отнимем у вас много времени, – сказала Эрика.

– Вы нисколько не отнимите.

– Мистер Харди… – начал Питерсон.

– У вас есть ордер?

– Нет.

– Тогда уходите и без ордера здесь не появляйтесь. – Карлик ухватился за проволоку, присоединенную к замку на внутренней стороне двери. Эрика перегнулась и выдернула струну у него из руки.

– Мистер Харди, мы расследуем тройное убийство. Убийца использовал «суицидальные» пакеты… Мы проверили ваши банковские счета и установили, что вы купили пять таких пакетов, но до сих пор живы. Мы просто хотим устранить недоразумение.

Кит поморщил нос и, подняв на лоб очки, отъехал на кресле назад, пропуская их в квартиру.

Глава 68

Пол во всем жилище Кита Харди устилал ковролин с немодным узором в виде шестиугольников лимонно-зеленого, желтого и красного цветов. Эрика с Питерсоном последовали за ним по коридору. Из-за высокой спинки жужжащего инвалидного кресла они едва видели его макушку с прилизанными жиденькими волосами. Первая дверь налево вела в его спальню. У задней стены, напротив эркерного окна, стояла большая медицинская кровать на колесиках с гидравлическим приводом, рядом – старый полированный комод с трехстворчатым зеркалом, уставленный медикаментами: большими тюбиками с мазями, лекарственными препаратами и рулоном ваты. На оконном карнизе висела одежда. Само эркерное окно выходило на набережную, где прогуливались люди. С моря доносился отдаленный крик чаек. На потолке сияла люстра, лампы на прикроватной тумбочке и на комоде тоже горели.

Они миновали еще одну, крошечную, комнату, заваленную всяким хламом. Среди прочего они там увидели старое инвалидное кресло с ручным приводом, кипы книг и еще одну инвалидную коляску с электроприводом. Задняя панель с нее была снята, и из спинки торчали провода и внутренности. Еще одна дверь справа по коридору вела в просторную ванную, оборудованную специально для инвалида.

Кит доехал до конца коридора, где находилась дверь с вставками из шероховатого непрозрачного стекла, повернул в нее, и они вслед за ним вошли в замызганную кухню-гостиную с видом на крошечный задний дворик и стену высокого кирпичного здания. Кухня была старая и грязная, со специально приспособленной низкой рабочей поверхностью, где вонь канализации смешивалась с запахом жареной пищи.

В другой половине комнаты три стены от пола до потолка были заставлены стеллажами с сотнями книг, видеокассет и DVD-дисков. Над выступом небольшого газового камина тоже висели полки с книгами, какими-то бумагами и целым набором разнокалиберных ламп. Все они были зажжены, так что маленькая тесная комната была ярко освещена. В одном углу на старой металлической подставке примостился включенный компьютер с разноцветными шариками, прыгающими по экрану.

– У меня гости бывают редко, – объяснил Кит, показав на небольшое кресло по другую сторону камина, заваленное газетами и журналами. – В углу возле холодильника два складных стула, – добавил он. Питерсон их принес.

Кит подъехал к компьютеру в углу, используя джойстик, развернул кресло, чтобы находиться к ним лицом. Затем снова водрузил очки на нос и забегал большими глазами из стороны в сторону, пристально разглядывая их через мутные линзы. Эрика представила, как мимо летит муха и он ловит ее, выстреливая языком.

– За что вы хотите меня арестовать? – выпалил Кит. – Я не выхожу из дома. Я ничего не сделал.

Эрика вытащила из сумки бумаги, развернула их, разглаживая листы.

– Вот выписка из вашего банковского счета в «Сантандере». Вы подтверждаете, что это номер вашего счета и код вашего банка? – Она передала ему документ. Кит мельком глянул на него и вернул.

– Да.

– Здесь указано, что за последние три месяца вы заказали пять предметов на сайте Allantoin.co.uk. Пять «суицидальных» пакетов. Я выделила эти операции в документе… – Эрика наклонилась вперед, протягивая выписку Киту.

– Не нужно, я и так знаю, – сказал он.

– То есть вы подтверждаете, что это выписка с вашего банковского счета и данные финансовые операции были произведены?

– Да, – ответил он, кусая губу.

– Вы также заказали особый ключ – отмычку. Это тоже выделено в выписке…

– Я купил его через eBay, это не противозаконно, – заявил Кит, откидываясь в кресле и складывая на груди короткие руки.

– Не противозаконно, – согласилась Эрика. – Однако у нас нарисовалась очень серьезная проблема. Я расследую три убийства, совершенные в Лондоне и его пригородах кем-то, кто: а) задушил свои жертвы «суицидальными» пакетами и б) проник в дом одной из жертв с помощью отмычки.

Эрика достала из сумки фото с изображением убитого Стивена Линли, сделанное на месте преступления, и показала снимок Киту. Тот поморщился.

– Как видите, в данном случае «суицидальный» пакет лопнул… Убийца проник в дом с помощью отмычки.

Эрика убрала фотографию Стивена Линли и вытащила снимки Грегори Манро и Джека Харта, лежавших с «суицидальными» пакетами на головах.

– В этих двух случаях пакеты остались целы, но дело свое они сделали…

Беззвучно охнув, Кит отвел глаза от снимков.

– Не только я покупал эти вещи, – произнес он.

– Нам предоставили список людей, которые приобрели «суицидальные» пакеты за последние три месяца. Большинство купили их с целью свести счеты с жизнью и, к несчастью, уже не смогут нам ничего рассказать. Вы один из немногих, кто приобрел несколько «суицидальных» пакетов и все еще живы.

– Я склонен к суициду, – объяснил Кит.

– Жаль это слышать. Вы пытались покончить с собой?

– Да.

– Вы можете предъявить эти пять пакетов? Если предъявите, мы со спокойной совестью вычеркнем вас из списка подозреваемых.

– Я их выбросил.

– Почему? – спросил Питерсон.

– Не знаю.

– А отмычка вам зачем?

Кит отер со лба пот.

– Ее я купил на тот случай, если окажусь запертым.

– Минуту назад вы сказали нам, что никогда не покидаете своего жилища? – заметил Питерсон.

– За мной женщина одна ухаживает, приходит три раза в неделю. Я купил для нее.

– Почему не дать ей нормальный ключ? – тут же спросил Питерсон. – Или сделать дубликат? Зачем пускаться во все тяжкие, заказывая отмычку через Интернет?

Кит сдавленно сглотнул слюну и облизал вспотевшую верхнюю губу, переводя взгляд с Эрики на Питерсона и обратно. За стеклами очков глаза его казались огромными.

– И к чему только катится наша страна? Я не сделал ничего противозаконного. – К Киту внезапно вернулось самообладание. – Я не выхожу из дома, вы ничего не докажете. Вы ведете себя нагло и недопустимо. Покиньте мой дом, не то я позвоню вашему начальству.

Эрика посмотрела на Питерсона, и они оба встали.

– Что ж, ладно, – произнесла она. Собрав снимки и банковские документы, Эрика сунула их в сумку. Питерсон сложил стулья и запихнул их в угол возле холодильника. Кит поехал вперед. Надвигаясь на них, он вынудил Эрику с Питерсоном выйти через дверь с шершавым непрозрачным стеклом в коридор.

– Я буду жаловаться. Скажу, что вы меня запугивали! – пригрозил Кит.

– Как видите, мы уже уходим, – сказала Эрика. Она остановилась у большой ванной и, открыв дверь, вошла туда. Питерсон – следом.

– Ну что еще? – спросил Кит, останавливая кресло у дверного проема, в который виднелись большая белая ванна, оснащенная электроподъемником, низкая раковина с зеркалом и унитаз для инвалидов. Рядом к стене на петле крепился длинный металлический поручень, который при необходимости можно было откинуть в сторону.

– Кто реагирует, если вы подаете сигнал тревоги? – осведомилась Эрика, тронув красный шнур, свисавший с потолка к унитазу.

– Полиция, социальная служба. Вызов поступает в диспетчерский центр, – объяснил Кит. Эрика вышла из ванной и обратила взгляд на маленькое помещение с барахлом, что находилось напротив.

– А это что? – спросила она.

– Кладовка, – ответил Кит.

– Вы хотели сказать: вторая комната?

– Это кладовка, – процедил сквозь зубы Кит.

– Нет, Кит, это вторая комната, – стояла на своем Эрика.

– Кладовка, – упирался Кит.

– Нет, я бы определенно назвал это второй комнатой, – сказал Питерсон, выходя из ванной. Кит разволновался, вцепившись в подлокотники кресла.

– Сюда можно спокойно поставить большую кровать… Это явно вторая комната, – рассудила Эрика.

– Да, вторая комната, – поддержал ее Питерсон.

– Это НЕ комната! Вы ничего не знаете! – заорал Кит.

– О, мы много чего знаем! – возразила Эрика, подступая к Киту. – Мы ехали сюда за тридевять земель не для того, чтобы вы просто выставили нас вон! Нам известно, что правительство урезало вам пособие по нетрудоспособности из-за того, что у вас есть вторая комната… Нам также известно, что вам не удается ее сдать, и скоро жить здесь вам будет не по карману. И когда вас выселят отсюда, а вас выселят, куда вы пойдете? Полагаю, единственное жилье, которое вы сможете себе позволить, – это какой-нибудь приют в сельской глуши, вдали от магазинов, банков и врачей. С вонючими лифтами и мрачными аллеями, кишащими наркодилерами.

– И жизнь в таких приютах не сахар, тем более для такого бедолаги, как вы, – добавил Питерсон.

– Или сядете в тюрьму за препятствование правосудию, за помощь и содействие убийце. А тюрьма – не курорт. – Эрика помолчала для пущего эффекта. – Конечно, если вы перестанете лгать и будете сотрудничать со следствием, мы постараемся вам помочь.

– Ладно! – крикнул Кит. – Хорошо! – Он был весь в слезах, в возбуждении рвал на себе редкие волосы.

– Что «хорошо»? – спросила Эрика.

– Я расскажу. Расскажу все, что знаю… Думаю, это с ней я общаюсь в чате. С убийцей…

– Как ее зовут? – спросила Эрика.

– Не знаю… Ее настоящее имя мне неизвестно, а ей неизвестно мое. Она знает меня как Герцога.