Текст книги "Избранные произведения в одном томе"

Автор книги: Роберт Брындза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 144 (всего у книги 191 страниц)

Глава 40

На следующий день, в субботу, Кейт проснулась в семь утра после нескольких часов беспокойного сна и натянула купальник.

Она пропустила несколько последних утренних заплывов. На пляже было ветрено, волны поднимались высоко, и Кейт была вынуждена пробираться через них, когда они обрушивались на берег. Вода стала холоднее, о чем Кейт сразу же просигналил шрам на животе. Она поплыла, мысли ее полностью растворились в шуме прибоя и криках чаек. Через несколько минут она остановилась и перевернулась на спину. Соленые брызги и размеренный ритм перекатывающихся волн успокаивали Кейт.

Накануне вечером она опять разговаривала с Глендой и неохотно рассказала ей про записку. Мать напряглась и высказала сомнения о том, стоит ли Джейку приезжать к Кейт на каникулы. Мысль о приезде сына всегда помогала Кейт не падать духом, была той соломинкой, за которую она держалась, и то, что теперь она может не увидеть его до Рождества, не давало ей покоя. Кейт еще немного проплыла на спине, а затем, сделав глубокий вдох, ушла под воду.

Водоросли закручивались в воде, как конфетти, лениво покачиваясь на волнах. Кейт опустилась глубже и почувствовала, как вода начала давить на уши, а очки с силой прижало к лицу. Проникающий с поверхности свет придавал воде зеленоватое свечение. Кейт начала сильнее работать ногами, ее легкие готовы были разорваться, но она уходила все глубже под воду. Течение внизу было уже не таким сильным. Песок на дне лежал ровно. Она выдохнула из легких весь воздух, и ее тело начало погружаться еще глубже.

Вода давила ей на лицо. Кончиками пальцев ног она мягко коснулась дна. Вода была очень холодная, и Кейт чувствовала, как ее плавно огибает течение. Она посмотрела на водоросли, похожие на ленты, которые танцевали вверху в потоках воды. Легкие уже начинали болеть, а перед глазами поплыли звездочки. У нее слегка закружилась голова, и Кейт подумала о том, сколько времени она уже не пьет. Если бы только она могла «пить осознанно» – что бы это ни значило. Кейт хотела бы насладиться этим ощущением легкости и свободы, которые приносил ей стакан виски. Первый стакан после долгого дня был самым приятным, после него все ее проблемы становились незначительными. Она жаждала испытать это снова.

Теперь она в любой момент может сорваться и выпить. Вчера на вокзале ей помещала случайность.

Все начинало выходить из-под контроля. У нее перед домом теперь стояла полицейская машина. Над ней и Джейком нависла зловещая угроза быть разделенными до тех пор… А до каких пор? Что, если этот человек не остановится или – еще хуже – просто исчезнет?

Холодное течение неслось мимо Кейт, намывая ледяной песок ей на ступни и обжигая кожу и шрам на животе. Звезды заполнили почти все пространство у нее перед глазами и уже не исчезали, когда Кейт моргала. Пульс ускорился, Кейт чувствовала толчки на шее и на запястьях.

А как же Джейк? Подумай о нем. Твоя мать не будет жить вечно. Когда-нибудь наступит время, когда ты станешь единственной, кто у него есть, и по закону уже через два году он будет взрослым. И ты просто сдашься? Не будь такой размазней, твою мать! За жизнь стоит бороться!

Кейт резко очнулась. Она оттолкнулась и изо всех сил устремилась к поверхности, подальше от песчаного дна, туда, где теплая вода колыхала похожие на конфетти водоросли, и, всплыв на поверхность, сделала глубокий вдох. Жизнь снова наполнила ее, окутав громким ревом волн и ветра, а подобравшаяся сбоку волна дала ей отрезвляющую пощечину.

Кейт глубоко задышала, пошевелила онемевшими пальцами на руках и ногах. Она почувствовала, как течение несет ее к берегу.

Никогда не сдавайся! Никогда! Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Никогда больше не пей!

Волна подтолкнула Кейт в спину, и она устремилась к берегу.

Кейт долго стояла под горячим душем, позавтракала, а затем поехала с Майрой на субботнее собрание анонимных алкоголиков в церкви Эшдина. Они сидели рядом и слушали истории людей. Майра поднялась первой и рассказала всем собравшимся, что она не пьет уже двадцать девять лет, но до сих пор каждый день для нее – борьба. Она закончила свою речь словами: «Мое выздоровление должно стоять на первом месте, чтобы все, что я люблю в этой жизни, не ушло на последнее».

Когда настала очередь Кейт, она не сдержалась и рассказала всем, как она чуть не выпила и как сильно ей хотелось напиться и забыться. Некоторые лица в зале были ей знакомы, кого-то она видела впервые, но она черпала силы в том, как сильно они все желали одного и того же. Трезвости.

Когда Кейт и Майра вернулись к дому Кейт, они увидели патрульную машину, а сидевший внутри офицер приветственно помахал им рукой.

– Хочешь чайку? – спросила Майра.

– Нет, спасибо. Мне надо поработать.

– Думай о сегодняшнем дне, – сказала Майра. – Ты же знаешь, как это работает, шажок за шажочком. Все, на чем тебе нужно сосредоточиться, – это на том, чтобы не выпить сегодня. До завтра еще далеко.

– Сплошной поток цитат.

– Я думала, ты скажешь, поток дерьма! – хохотнув, сказала Майра.

– Ну не без этого, – улыбнулась Кейт. Она подалась вперед и обняла женщину.

– Не вешай нос. Если бы тот офицер заметил какого-нибудь сумасшедшего в кустах, он бы не махал ручкой.

– Они не могут позволить себе круглосуточно держать здесь полицейских очень долго, – сказала Кейт.

– Я сделаю ему чашечку чая и отрежу кусочек торта, пусть взбодрится.

Когда Кейт зашла в дом, у нее зазвонил телефон. Она не хотела брать трубку, так как номер был ей незнаком, но в итоге рада была, что ответила. Это был Малкольм Мюррей.

– Здравствуй, дорогая. Я извиняюсь, что не выходил на связь, – сказал он.

– Как Шейла? – спросила Кейт. Она рассказала, как подъехала к их дому, когда оттуда отъезжала скорая.

– Ну, мы, конечно, натерпелись. Она несколько дней практически висела на волоске, но потом случилось настоящее чудо. Появился донор, и ей пересадили новую почку. Конечно, потребуется время на восстановление, но зато она теперь забудет про этот ужасный диализатор.

– Это замечательные новости, – сказала Кейт, радуясь, что хоть что-то начало налаживаться, но потом она вспомнила, о чем она собиралась им сказать, когда приехала в Чью Магна.

– Малкольм, мне очень жаль, но мы зашли в тупик Кейт обрисовала ему все, что случилось, и как тот мужчина оказался Полом Адлером, у которого есть алиби. Она не стала делиться с ним своими личными впечатлениями от Пола Адлера, решив, что лучше ограничиться фактами. На другом конце провода повисло долгое молчание.

– Что ж, спасибо, милая… Мы оба очень ценим все, что ты постаралась сделать. Я думал, что потерял их обеих, и Кейтлин и Шейлу… Может быть, Кейтлин было суждено пробыть с нами так мало. Чем ярче звезда, тем быстрее сгорает.

Кейт было невероятно жаль Малкольма и Шейлу, и она бы очень хотела сделать для них больше. Затем она как будто со стороны услышала свой собственный голос, пообещавший продолжить поиски.

Она повесила трубку, ненавидя себя за то, что снова пообещала слишком много.

Глава 41

В понедельник утром, когда Кейт и Тристан сидели в кабинете и проверяли слайды и материалы для лекции, раздался стук в дверь. В кабинет вошел декан университета Лоренс Барнс, седеющий мужчина лет под пятьдесят. Он сменил на этом посту профессора Комби-Дэвиса, который скончался в прошлом году, но не разделял доброжелательной позиции своего предшественника по отношению к подчиненным. Он был мелочным, напыщенным и предпочитал стиль управления, основанный на страхе.

– Кейт, надо поговорить, – сказал он, шлепнув экземпляр «Новостей мира» ей на стол.

– Я пойду вниз настрою проектор, – сказал Тристан, собравшись уходить.

– Нет. Ты останешься. Это касается вас обоих, – отрезал декан, жестом приказывая Тристану сесть. – Видели это?

Он открыл сенсационный разворот, посвященный Кейт и ее участию в деле подражателя Каннибала с Девяти Вязов.

– По выходным я читаю Observer, – холодно сказала Кейт.

– А новости по телевизору вы смотрели?

Столкновение Кейт с репортершей Джэнет Моррисон, сотрудницей местного отделения BBC, все выходные было главной темой новостных передач, и журналисты связали дело Каннибала с Девяти Вязов с последними убийствами, совершенными подражателем.

– Смотрела.

– Вы знаете, это не очень хорошо отражается на репутации нашего факультета… – Он залез в карман и вытащил оттуда ксерокопию визитки Кейт. Он положил ее перед ней. – И это, кстати, тоже. Вы занимаетесь этим прямо из кабинета. У вас на карточке ваш университетский номер телефона и адрес университетской электронной почты.

– Откуда у вас эта карточка? – спросила Кейт.

– Мне дала ее старший инспектор Варя Кэмпбелл, когда ее по ошибке направили в мой кабинет. Ее беспокоит, что вы вмешиваетесь в расследование дела, которое она ведет.

То, что Варя сдала Кейт ее начальнику, было как удар под дых.

– Когда мы разговаривали с ней на прошлой неделе, ее не очень-то это беспокоило, – сказал Тристан. – Мы смогли поделиться с ней информацией по этому делу.

Казалось, Лоренс впервые за это время обратил внимание на Тристана.

– Мы?

– Эмм, мы… – начал Тристан, глядя на Кейт.

– Тристан – мой ассистент, и он также безвозмездно помогал мне в частном порядке, – сказала Кейт, силясь вспомнить детали трудового договора Тристана и надеясь, что она не впутала его в неприятности.

– Боюсь, что мне придется вынести вам официальное предупреждение. Тристан, а твой испытательный срок начнется сначала и продлится еще три месяца.

Тристан открыл было рот, чтобы возразить. Казалось, он был в отчаянии.

– Тристан, ты не оставишь нас на минутку? – Кейт бросила на него выразительный взгляд, и он неохотно вышел из кабинета. Кейт улыбнулась Лоренсу, подошла к шкафу с документами и достала из папки листок. – Вы читали доклад Ассоциации колледжей и университетов за 2011–2012 учебный год? – спросила она.

– Разумеется. А какое…

– Тогда вы знаете, что желающих поступить на мой курс «Криминология и Психология» было пятьсот человек на восемьдесят мест. И вы также должны знать, что в августе, когда весь курс уже заполнен, большей части не попавших на него студентов предлагают на выбор другие курсы по криминалистике и психологии, которые тоже читаю я. Очень много аудиторий заполнено благодаря мне. А сейчас, конечно, в зависимости от того, кто победит на следующих выборах, но это вряд ли будут лейбористы, велика вероятность, что университетское образование подорожает и родители будут еще тщательнее выбирать, куда отправить своих детей, – сказала Кейт.

– Вы угрожаете, что уйдете?

– Нет. Я советую вам отцепиться от меня и от моего персонала. Я хорошо делаю свою работу, так же как и Тристан. Сейчас почти все мои коллеги совмещают вторую работу и научную деятельность.

– А теперь, Кейт, послушайте меня…

– Нет, это вы меня послушайте. Мне бы ужасно не хотелось писать на вас официальную жалобу с обвинением в домогательстве. Я уверена, газетчики будут в восторге от очередной смачной истории. Пресса сейчас особенно рьяно мной интересуется.

Лоренс мгновенно побледнел.

– Да бросьте, Кейт, зачем же вы так! Я просто зашел по дружбе перекинуться словечком. Неофициально.

– Здесь все всегда официально, – сказала Кейт. – И да, испытательный срок Тристана заканчивается сегодня. И если к концу дня он получит сообщение с хорошими новостями из отдела кадров, будет просто чудесно.

Лоренс бросил газету в мусорное ведро и, подойдя к выходу, толкнул дверь. Она не поддалась, и он, разозлившись еще сильнее, толкнул ее снова.

– На себя, – сказала Кейт. Лоренс побагровел, дернул дверь и с силой захлопнул ее за собой.

Кейт надеялась, что она не зашла слишком далеко, но если последние годы и научили ее чему-то, так это тому, что нужно уметь постоять за себя. Она может не нравиться людям, главное – чтобы ее уважали.

Снова раздался стук в дверь, и вошел Тристан. В руках он держал телефон.

– Кейт, это во всех новостях, – сказал он. – Они арестовали человека, связанного с убийствами этого подражателя. Полиция взяла его под стражу.

Он подошел к столу Кейт и показал ей запись, на которой человека в наручниках, c наброшенной на голову курткой заводят в полицейский участок Эксетера. Вокруг – толпа журналистов и зевак, выкрикивающих оскорбления.

– Когда это выложили на BBC? – спросила Кейт, разочарованная тем, что лица арестованного не было видно.

– Час назад. Если мы спустимся вниз в кафе, может, увидим какие-то подробности в выпуске новостей. Сейчас как раз без пяти двенадцать, – сказал Тристан.

Кейт схватила телефон, и они спешно вышли из кабинета.

Глава 42

В трехстах километрах от Эшдина, около Чилтернских холмов, располагался паб «Рука епископа». Это было старинное, крытое соломой здание, полностью выпотрошенное и превращенное в мишленовский гастропаб. Он располагался в одном из самых процветающих и богатых уголков английской провинции и был несомненно достоин внимания.

В этот понедельник парковка перед пабом была забита, а позади здания на траве, рядом со специально построенной взлетно-посадочной площадкой, стоял ряд вертолетов.

Рыжеволосый фанат Питера Конуэя допивал свою пинту в битком набитом баре. Он огляделся по сторонам.

«Горластые клоуны», – подумал он. Молодые, уверенные в себе мужчины, поднабравшись и раскрасневшись, громко выкрикивали что-то в адрес друг друга. Женщины c блестящими глазами, одетые с иголочки, держались кучками и вели себя куда приличнее.

Он ходил в «Руку епископа» уже несколько лет. Сначала он приходил сюда с родителями, еще до того как они переехали в Испанию, а теперь – с братом.

Его брат, ветреный и любвеобильный, долгие годы гонялся за мечтой сделать карьеру в мире музыки, но его постоянно утягивало в круговорот наркотиков и вечеринок.

Он подумал об Эмме Ньюман, и в голове у него всплыла картинка, где она голая лежит на животе, со связанными вместе руками и ногами и заклеенным скотчем ртом. Ее кожа на ощупь была мягкой и нежной, но вкус был непоправимо испорчен наркотиками, буквально сочившимися из ее пор.

Его внимание привлек висевший на стене телевизор, и он с изумлением увидел выпуск новостей. За совершение трех убийств был арестован человек. Его трех убийств. Он запаниковал. Кого именно арестовали, неизвестно. Его завели в участок с закрытым лицом.

Что, если этому идиоту выдвинут обвинения и он присвоит все лавры себе, когда его работа еще не завершена, когда еще не произошло его грандиозное разоблачение?

Он посмотрел на женщину, которую привел пообедать. Ее звали Индия Далтон, и она была весьма хороша собой. Их познакомила по электронной почте его сестра. Отец Индии владел элитным туристическим агентством и был в этой тусовке скорее просто богатым выскочкой, но красота дочери сполна возмещала этот недостаток.

Индия оживленно беседовала с Физзи Мартлшем, сурового вида женщиной, со стянутыми на затылке волосами. Семья Мартлшем владела значительной частью фермерских угодий в Оксфордшире и была главным поставщиком клубники[161]161
  Клубника со сливками является традиционным угощением во время проведения Уимблдонского турнира по теннису.


[Закрыть], съедаемой во время Уимблдонского турнира.

Он снова глянул на экран телевизора, а затем, прикончив пинту, взял куртку и подошел к женщинам.

– Я жутко извиняюсь за то, что приходится прервать вашу беседу, – сказал он, беря Индию за локоть. – Но возникли срочные дела. Вам придется нас извинить.

– А как же ланч? – спросила Индия. – Я та-а-ак хотела попробовать этот малиновый сорбет с куркумой.

– В другой раз. Я могу подбросить тебя до вертолетной станции, и мы потом выберем другой день.

– Как вам не стыдно улетать так рано, причем в буквальном смысле, – сказала Физзи, подавшись вперед для прощального поцелуя в щеку.

– Передай, пожалуйста, мои извинения моему брату. Он, кажется, куда-то испарился.

– Да, конечно. Я недавно видела, как он шел в сторону ванной. Ах да, Индия хочет сделать селфи на фоне твоего вертолета, для соцсетей, – сказала Физзи, злорадно ухмыльнувшись.

Они вышли из паба и направились по мокрой траве к вертолетной площадке.

– Можно я сделаю фото, перед тем как мы взлетим? – спросила Индия, осторожно ступая по земле в сандалиях. На ее худые плечи была накинута его куртка.

– Нет, – сказал он, открывая дверь сине-зеленого вертолета. Стеклянный шар кабины пилота сверкал на солнце. Индия надулась, раскапризничалась и все равно достала из сумочки телефон.

Он потянулся и накрыл телефон рукой.

– Я сказал «нет». Никаких фотографий…

– Да брось, ты же хозяин этой роскошной штуковины. Да она же просто требует, чтобы ее сфотографировали.

Улыбнувшись, Индия отняла руку и собралась сделать фото. Он схватил ее за запястье и выкрутил руку. Индия взвизгнула и выронила телефон.

– Я же сказал, никаких гребаных фотографий. Если я говорю «нет», это значит – нет.

Он наклонился и поднял с земли телефон, затем открыл для нее дверь. Со слезами на глазах Индия вскарабкалась в вертолет. Он захлопнул дверь.

У задней стены паба курила Физзи. Она улыбнулась и помахала рукой с сигаретой. «Пронырливая сука», – пробормотал он одними губами, помахав в ответ.

Он забрался в кабину пилота, надел наушники и запросил разрешение на взлет. Через минуту лопасти раскрутились, и вертолет с ревом поднялся в воздух. Индия отказалась надеть наушники, а перекричать грохот двигателя он не мог.

Полет до Оксфордшира, где они встретились, занял всего десять минут. Не заглушая двигатель, когда они приземлились, он повернулся к ней с улыбкой, помахал рукой и сказал:

– Пока-пока, Индия.

Она жестом показала ему, что не слышит, но он продолжал махать и улыбаться. Тогда она выскочила из вертолета на площадку, где ее встретил один из стюардов. Он посмотрел, как они удалялись от вертолета, их волосы раздувало потоком воздуха от вращающихся лопастей.

У него перед глазами вспыхнула картинка: Индия, голая, валяющаяся в грязи и умоляющая ее отпустить. Безупречные волосы прилипли к мокрому от слез и пота лицу.

Вертолет поднялся в воздух и направился за запад. Его беспокоило, что полиция арестовала кого-то. Они взяли не того человека. Им был нужен он, и скоро он обнаружит себя. Скоро, но не сейчас.

Глава 43

Добравшись до дома, Кейт увидела, что патрульная машина исчезла. Ей позвонила Гленда и сообщила, что машина, следящая за Джейком, тоже уехала.

Кейт попыталась позвонить Варе, чтобы узнать, что случилось, но та сказала, что перезвонит. Кейт не хотела ждать и поехала в Эксетер, зашла в полицейский участок и попросила разрешения подождать Варю внутри. Через час Варя наконец появилась.

– Что происходит? – спросила Кейт. – Вы кого-то арестовали, отозвали группу наблюдения от меня и моего сына. Вы его взяли?

– Давайте зайдем в мой кабинет, – сказала Варя.

Кейт пошла следом за ней по коридору, мимо кабинетов вспомогательного персонала. Повсюду звонили телефоны, сотрудники сновали туда-сюда и переговаривались. Непривычно было снова оказаться в большом полицейском участке – непривычно, но в то же время Кейт чувствовала себя там как дома.

– Хотите чаю? – спросила Варя, приглашая Кейт в маленький кабинет с видом на парковку.

– Нет, спасибо, – сказала Кейт, усаживаясь, пока Варя закрывала дверь.

– Ладно. Мы арестовали учителя, работавшего в школе, где училась Лайла. Его ДНК совпало с образцами по делу о краже со взломом в Манчестере в 1993. Тогда образцы крови взяли с места проникновения. Он разбил окно и порезался. Затем он жестоко избил пожилую пару и вынес все ценные вещи.

– Он подозреваемый?

– Нет, у него есть алиби. Когда Лайла пропала, он был во Франции. Я видела штампы в паспорте и записи с камер наблюдения. Его арест не должен был стать достоянием общественности. Спасибо новым камерам.

– Вы собираетесь его отпустить?

– Мы предъявим ему обвинение в нападении и краже со взломом. Его не отпустят, но мне все равно не миновать гневных выпадов со стороны журналистов. Этим делом занимаются двадцать человек, и им всем приходится сложнее, чем вы думаете, у них практически не остается времени на семьи, – сказала Варя.

– Я в этом не сомневаюсь. Вы проверяете все школы, в которых учились девочки? Питер Конуэй к своим жертвам подбирался именно так.

– Да, мы проверили все три школы, в которых учились жертвы. Проверили всех учителей, вспомогательный и обслуживающий персонал. Практически все сотрудники мужского пола, контактировавшие с девочками, добровольно сдали образцы ДНК. Отсюда и этот арест. Мы также взяли образцы ДНК у всех членов их семей мужского пола и, в случае с Эммой Ньюман, проверили детский дом, где она жила, в том числе всех, кто там работал.

– И ничего?

– Образцы ДНК позволили нам произвести сегодняшний арест, и мы также вышли на сторожа в школе, где училась третья жертва, Лайла. Он оказался причастен к нападению в 1991 году. Напал на девочку, когда та возвращалась домой, и изнасиловал. Мы его допросили. Его алиби подтвердила жена, но сейчас его передвижения сильно ограничены – у него частичная слепота, и он не может водить. Учитывая маршруты между местами, где девочек похитили и где потом обнаружили, чтобы провернуть подобное, ему бы пришлось возить их на автобусе. Ему будет предъявлено обвинение в прошлом преступлении, но он никак не может являться убийцей этих трех девочек.

– Вы что-нибудь обнаружили на записях с камер после траурного шествия?

– Кейт, у меня целая толпа людей обшаривает этот город. Места, где была припаркована ваша машина, нет ни на одной камере, так же как и первого километра пути, по которому тогда шли люди, а дальше – в основном поля и деревья.

– А как же спутники? Google Earth?[162]162
  Google Earth – проект компании Google, в рамках которого в сети Интернет были размещены спутниковые изображения всей земной поверхности.


[Закрыть]

Варя вскинула бровь.

– Я работаю в полиции Корнуолла и Девона, а не в МИ5. Если бы это было вопросом национальной безопасности, я бы могла запросить данные у Google Earth, но не из-за записки, оставленной возможным подозреваемым на лобовом стекле автомобиля. Кроме того, я об этом уже думала и попросила у ребят из Google Earth вообще проверить это место…

Она напечатала что-то на клавиатуре, несколько раз щелкнула мышкой и развернула монитор к Кейт.

– Видите, в месте, где вы припарковались, у дороги очень густо растут деревья – даже если бы на них не было листьев, все равно четкого изображения получить бы не удалось. Записи с камер, сделанные по ходу шествия, очень сложно расшифровать из-за плохой видимости, сотни горящих в темноте свечей затемняют картинку. И там практически все были в шерстяных шапках и с опущенными головами. Несколько камер установлены под слишком острым углом, и на записях не видно лиц.

– Ладно.

– Я также поддерживаю связь с доктором Бакстер. Она присылает мне все входящие и исходящие на имя Питера Конуэя. Письма от людей, записи его разговоров с матерью… – Варя потерла лицо. – Я делаю все, чтобы не терять надежды, но у нас нет свидетелей ни одного похищения. Как будто он хватал их и растворялся в воздухе… Я уговорила всех мужчин среди офицеров и вспомогательного персонала сдать образцы ДНК. Мне непросто далось это решение.

– Я представляю, как это было отвратительно, – сказала Кейт.

– И поэтому, когда вы приходите ко мне в участок и ведете себя так, как будто я тут ничего не делаю…

– На самом деле вы делаете, – закончила Кейт.

– Сравнительный анализ показал, что почерк на всех записках совпадает. Три записки с мест преступлений, письмо Питеру Конуэю и записка, оставленная на вашей машине. Я как раз собиралась позвонить вам и сказать, что мы продолжим наблюдать за вами и за Джейком, пока будет идти активное расследование.

– А что по поводу автобиографии Энид Конуэй?

– Я вам уже объяснила, у меня нет столько людей, чтобы проверять в Девоне и Корнуэлле каждое упомянутое место. Я попросила полицейских быть особенно бдительными при патрулировании некоторых локаций. Вот, я все честно вам рассказала. И теперь уже я прошу вас поделиться со мной информацией, если она у вас появится.

– Хорошо, – сказала Кейт.

– А теперь прошу меня извинить, мне надо поймать убийцу.