Текст книги "Операция "Рагнарек" (СИ)"
Автор книги: Ольга Сословская
Соавторы: Андрей Журавлев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 81 страниц)
Но Синди было не до шуток. Ей очень нужен был искренний ответ, поэтому она с трудом поборола смущение, но не отступилась.
– Он же… Такой как Крис или я, – на «вампира» она не решилась, – он этого не может. И на солнце выходить не может. И, наверное, еще что-то, чего я не знаю.
Она виновато взглянула на Мелисенту.
– Мне тут говорили знакомые Тореадор, что, если бы граф Шемет не разгуливал по солнышку на глазах у сотни незаинтересованных свидетелей, то многие сомневались бы в том, что ты…
– Знаю, – кивнула Мелисента, – даже Крис немножко сомневался. Это еще до того, как…
– А до чего? – горячо шепнула светловолосая девушка. – Расскажи, как у тебя получилось?
– Не знаю, – грустно улыбнулась темноволосая, – я знала, как сделать это для него возможным в Грезе. Страну Мечты я создаю из человеческих надежд, желаний, снов. Я просто очень хотела, чтобы… Чтобы он хотел меня так же сильно, как я его. Чтобы ему было так же хорошо, как мне. Но я не знаю, почему он изменился и здесь. Наверное, очень сильно этого хотел сам.
– Думаешь, дело только в желании? – с надеждой шепнула Синди.
– Не знаю. Возможно, в том, чем ты готов заплатить. Какие поступки совершить. Войцех, он… Он просто меня любит. А я его. Это единственное, что я знаю наверняка.
Девушки замолчали, и только ветерок тихо нашептывал свои ночные тайны темно-зеленым глянцевым листьям густого кустарника, скрывающего их от бурной жизни острова.
– Ты прости, что я с такими вопросами, – тихо сказала Синди, и Мелисенте показалось, что девушка покраснела. Это, конечно, было невозможно, наверное, откуда-то из далека упал отблеск огненного зарева от какого-нибудь огненного заклятия.
– Ничего, – Мелисента погладила вздрогнувшее плечо, – если это не чужие секреты – я отвечу.
– Ты… Ты говорила, что… Ну… Что ты сама этого хотела. Еще до свадьбы?
– Тоже мне, вопрос, – рассмеялась Мелисента, – еще как хотела.
– А долго он за тобой до этого ухаживал? – изумленно спросила Синди. – Если ему было все равно, зачем он этого от тебя добивался?
– С полчаса перед тем, как мы к нему домой поехали, и там еще минут пятнадцать. Потом у меня совсем голову снесло, я его… В общем, подробностей не будет, но, получается, что это я его добивалась.
Мелисента тихо усмехнулась воспоминаниям, а Синди опустила голову.
– Я ведь тоже… Я даже не знаю, как это, хотеть кого-то. А теперь уже поздно.
Мелисента ойкнула и встревоженно взглянула Синди в глаза.
– У Войцеха усы отрастают в полминуты, – серьезным голосом сообщила она, – с вечера сбреет, а как проснется – опять на месте. Он мне говорил, что Сородичи всегда после пробуждения возвращаются к тому виду и состоянию, в котором были обращены.
– Ну да… – недоуменно протянула Синди, не понимая, к чему Мелисента клонит.
– Если ты никогда и ни с кем не была, это значит, что для тебя каждый раз будет первым, – со вздохом сообщила Мелисента.
– Моя Создательница говорила мне об этом перед обращением, – смущенно ответила Синди, – и предложила выбор… Я… послушала ее совета. Она сама сделала это, пока я спала. Но теперь я боюсь, что Крис…
Мелисента только теперь сообразила, к чему ведут все эти расспросы.
– Ты любишь его, – кивнула она, – с тех самых пор.
– Я всегда думала, что мы поженимся, – призналась Синди, – он был такой… Красивый, умный, смелый. Я мечтала, что у нас будет свое ранчо, и я буду по утрам варить ему кофе. И ждать его из прерии, а на окне будет гореть свеча. А теперь… Кому нужны эти мечты? А других у меня нет. Ты не говори ему, ладно? Мне кажется, он рассердится на меня, если узнает. А я хочу хотя бы видеть его. Говорить с ним о тех годах, когда мы могли мечтать.
Мелисента молча кивнула. Мечта у Криса была, она это знала точно. Но мечтой была совсем не Синди, и Принцесса вдруг почувствовала себя рядом с девушкой, отдавшей жизнь, чтобы встретиться с любимым за порогом смерти, неприлично живой и счастливой.
– Я не скажу, – еще раз кивнула она.
– Как ты думаешь, – взволнованно прошептала Синди, – у меня есть шанс?
– Войцех мог бы сказать, – покачала головой Мелисента, – он лучше всех знает Криса, и у него бывают Предсказания. Хочешь я…
– Не нужно, – грустно улыбнулась Синди, – лучше я буду жить призрачной надеждой, чем узнаю наверняка, что она напрасна.
Она поднялась со скамейки и взглянула на луну.
– Мне пора, Принцесса. Спасибо за разговор.
Мелисента кивнула и задумчиво поглядела ей вслед.
***
Фьялар не спал уже третьи сутки.
Открытие прошло как по маслу, речь, посвященная новой Эре сотрудничества и взаимопонимания, была встречена всеобщим ликованием. Но Фьялару было ясно, что одними декларациями о намерениях многовековой раскол всех со всеми не преодолеть.
На поверхности все было гладко. Словно бочку ворвани вылили на бушующие волны, и страсти, кипящие под тонкой пеленой спокойствия, грозят вырваться наружу.
Самую большую проблему, по мнению Фьялара, составляли Китейны. Всем остальным тоже было, что терять, но преимущества новых союзов и совместных проектов были слишком очевидны. Фейри к новым технологиям, даже магическим, в большинстве своем дышали ровно, предпочитая устойчивым ценностям материального мира мерцающую дымку Грезы.
Еще пару месяцев назад, при первом знакомстве, Фьялар намекнул Князю Фионна на возможное воссоединение Грезы с Авалоном. Но чем дальше, тем меньше такой исход событий представлялся вероятным. И Фьялар плохо представлял себе, как отреагирует на намечающиеся перспективы население Волшебной страны и в особенности Ши – ее повелители.
Поиск перспектив, при которых Китейны не оказались бы обделенными, превратился для Фьялара в источник головной боли. Их участие в проекте было жизненно важным – только фейри могли объединить смутную надежду людей на лучшее будущее в единый поток, меняющий Вселенную.
Тяжелой походкой гном направился к рощице у причала. За эти несколько дней чахлые деревца заискрились свежей прозеленью, меж камней звездочками вспыхнули мелкие белые цветы, из-под замшелого валуна на полянке забил родник. Из рощицы доносился звонкий смех и обрывки песен. Малый народец отдыхал от серьезных дел в своем истинном облике. Крошки-лепреконы в полосатых носках и зеленых шляпах гонялись за брауни в красных колпачках. Бледный острозубый слуаг, подняв вверх крючковатый палец с длинным когтем, вальяжно поучал парочку шерстистых зверозубых паков.
Князя Фьялар нашел в самом сердце рощицы. Фионнбар сидел на нагретом солнцем камне, закатав до колен шелковые темно-зеленые штаны, и плескал ногами в ручье. Компания брауни счастливо взвизгивала каждый раз, как брызги попадали на них. Князь посмеивался в ответ, делая вид, что не замечает расшалившихся малышек.
– Присаживайся, Фьялар, – Фионнбар жестом указал на высокий камень по другую сторону ручья, – отдохни.
– Некогда, – устало усмехнулся гном, – но я с удовольствием приму твое приглашение, Князь.
– Они и без тебя договорятся, – заметил Фионнбар, – это в их интересах. Не о том
беспокоишься, сын Бруни.
– А о чем стоило бы побеспокоиться? – с любопытством спросил Фьялар.
– О людях, – улыбка погасла, и в ореховых глазах Фионнбара блеснули зеленые искорки, – нас мало, Фьялар. При всем нашем могуществе, таком разном. Люди – вот кто будет решать судьбу нашего мира. А они, похоже, забыли, как это делается.
– Что забыли? – недоуменно переспросил Фьялар.
– Как принимать решения, руководствуясь собственным умом, и нести ответственность за их последствия. Главы Орденов могут ошибаться, но они думают, в первую очередь, о благе Традиций. Ярлы Гару жизнь положат за свои стаи. Даже кардиналы и епископы Шабаша, какими бы извращенными ни были их идеалы, сражаются за них. А люди… Они отдали власть над собой худшим представителям своего рода: бесчестным карьеристам, жадным торгашам, агрессивным маньякам. И для чего? Чтобы сидеть в своем болоте и надеяться, что оно убережет их от пожара…
Князь опустил голову, тонкие пальцы сцепились на коленях, в голосе послышалась искренняя боль.
– Чтобы говорить с людьми, нужно достучаться до каждого человека лично. Разбудить его. Напомнить, что он человек. С их правителями и вождями договариваться бессмысленно.
– Нам нужны их правители, – напомнил Фьялар, – закон должен быть принят по всей форме, иначе вместо мирной легализации может получиться кровавая мясорубка. Страх – плохой советчик, Фионнбар.
– Я знаю, у тебя есть шанс использовать связи Сородичей и Магов в Конгрессе, – кивнул Князь, – сделай это, Фьялар, пока не поздно. Мы получим возможность действовать в открытую.
Фионнбар помолчал, задумчиво глядя в воду.
– Боюсь, что недолго, – со вздохом добавил он, – власть предержащие могут пойти нам навстречу, рассчитывая нас использовать. Но, когда они поймут, к чему все идет, против нас объединятся многие.
– И не только люди, – кивнул Фьялар, – те, кто отказался присоединиться к Новой Конвенции, тоже смогут вступить в открытое сотрудничество с властью. Нам действительно придется спешить.
Гном оглянулся. Лепреконы и брауни покинули поляну, веселый смех больше не нарушал торжественную тишину, и только ручей тихо журчал среди укрытых белыми цветами камней.
– Это может оказаться хуже Раскола, – тихо произнес он.
– Что может быть хуже? – горько рассмеялся Фионнбар. – Ты думаешь, возможность свободно прогуляться в Авалон – это предел мечтаний?
– Граница Грезы.
– До Раскола мы не так уж часто пользовались этой возможностью, – покачал головой Князь, – хотя и ценили ее. Пока люди верили в нас, наш общий мир был похож на эту рощу. Она здесь, в Банальности. В нее может войти любой. Разве не станет мир прекраснее, если ему вернуть веру в чудо, не расплачиваясь за нее служением Силам?
– Другие князья согласны с тобой? – настороженно спросил Фьялар.
– Целиком и полностью, – подтвердил Князь, – я говорю по их поручению, хоть и выражаю собственные мысли. И еще кое-что, Фьялар. Долгие века большая часть наших подданных рождалась в людских телах. Они совсем не готовы отказаться от всех связанных с этим удобств ради пасторальных танцев под звездами Авалона.
Словно в подтверждение его слов, в кармане туники Князя зазвонил телефон. Он ответил на незнакомом Фьялару языке, в голосе послышались теплые нотки, на губах заиграла улыбка.
– Уна звонила, – сообщил он, – она скоро присоединится к нам в Сан-Франциско. Как видишь, даже Княгиня оценила возможности прогресса. Мы не так далеки от людей, как может показаться. В прежние времена Китейны вступали с людьми в брак, от этих союзов рождались дети…
– Люди смертны, – напомнил Фьялар, – им будет нелегко смириться со своей долей, зная, что рядом живут те, кому умирать не обязательно.
– Моя дочь… – вздохнул Фионнбар, – она сообщила мне о своем решении. Знаешь, о чем я?
Фьялар кивнул.
– Я надеялся, что моя внучка сменит Мелисенту. Грезе нужна Майская Дева. Но, видно, не судьба. Что же, в Доме Фионна найдутся достойные Девы Ши. А моя дочь так и останется в смертном теле. И ее дочь даже не получит шанса на новое рождение…
Князь пристально взглянул в глаза Фьялару.
– Поговори с Технократами, Фьялар. Я думаю, людям тоже не обязательно умирать.
– Биоинженеры далеко продвинулись в своих исследованиях, – ответил Фьялар, – возможно, это реально уже сегодня. Но до того дня, как это станет возможным для всех и каждого, еще далеко. Будет ли справедливо, если кто-то воспользуется этим раньше других?
– Мелисента – особый случай, – возразил Фионнбар, – и не потому, что она моя дочь. Даже не потому, что юный Войцех, так горячо обещавший искать ее во всех воплощениях, заслуживает лучшей доли. Она – единственная Ши, возрождающаяся в человеческом теле. И то, в котором она сейчас… Я не хочу, чтобы она изменилась.
– Пожалуй ты прав, – улыбнулся Фьялар, – поговорю с Технократами. И… Знаешь, может это и несправедливо, зато правильно. Я спрошу, что можно сделать для ребенка.
Гном поднялся с камня, собираясь уходить, но Фионнбар остановил его.
– Тебя что-то гложет, Фьялар, – тихо сказал он, – я чувствую это. Поделись, возможно, я смогу дать тебе совет.
– Сомневаюсь, – пожал плечами Фьялар, – но поделюсь. Мне нравится этот мир, хотя я уверен, что в нем многое стоит изменить. И он слишком привлекателен для тех, кому тут не место.
– Ты о гостях из Адов или не только? – уточнил Князь.
Фьялар молчал, осторожно подбирая слова. Наконец, решительно тряхнул головой.
– Ты знаешь, что я в этом мире по поручению Локи?
– Не самый удачный выбор работодателя, – проворчал Князь.
– Еще более неудачный, чем ты думаешь, – скрежетнул зубами Фьялар, – выбора мне не оставили. Пока все идет по плану Шутника. Вампиры, оборотни и все остальные собираются покончить с игрой в прятки и показаться людям.
– Я уверен, люди возражать не станут, – заметил Фионнбар, – они устали от серости и прагматизма. Даже яркое пятно Тьмы лучше, чем тусклые сумерки…
– Это только первый шаг, – вздохнул Фьялар, – Локи хочет вернуть себе власть над умами и сердцами людей – Силы живут верой, кому знать, как не тебе.
– Полагаю, Один хочет того же, – по лицу Князя пробежала тень, – а это означает…
– Один послал сюда Делию, – кивнул Фьялар, – он надеется, что близость к Меду Иггдрасиля окажется непреодолимым соблазном для магов.
– А там и до Девяти Миров недалеко… – задумчиво протянул Фионнбар, – но мне кажется…
– Я не могу себе позволить об этом думать, – горячо прошептал Фьялар, – не могу позволить себе принять окончательное решение. На мне гейс. Делия…
– Вот оно что… – ахнул Князь, – тогда молчи. Предоставь событиям идти своим чередом. А мы поможем. Делай что должно, и будь что будет. И прими мой совет – сейчас тебе нужно отдохнуть.
– Вот и Делия так говорит, – рассмеялся Фьялар, – пойду, пожалуй, отыщу ее и напомню ей об этом, прежде чем уснуть.
Комментарий к 105. Алькатрас. Сан-Франциско. Синди. Фьялар
* Дисциплины – специфические вампирские умения, разнящиеся от клана к клану. Начиная от таких, относительно простых физических проявлений, как Усиление и Ускорение, и заканчивая Кровавой Магией Тремере.
========== 106. «Алькатрас». Сан-Франциско. Рыжая ==========
Оглушительный звон в ушах.
Она моментально открыла глаза, резко развернулась к источнику звука. Волосок лампочки, который она разглядела даже сквозь матовый плафон, привинченный к потолку, слегка дрожал от перенапряжения. Объект, по всей видимости, опасности не представлял.
Звуки тут же обрушились на нее: капля за каплей из подтекающего в дальнем конце индустриального комплекса крана, скрежет ржавых петель калитки у выхода на причал, шелест ветра в листве, гул многочисленных разговоров.
Цвета. Яркий и холодный, названия которому еще не придумали, облекал звенящий волосок тонкой пленкой. Темный и горячий мерцал на самой грани видимого света. В воздухе кружилась пыль – мельчайшие частицы, свивающиеся в блистающие водовороты. Микроскопические трещины на стенах ветвились узором, запечатлевшим память тысяч прикосновений.
Несколько мгновений она тонула в этом потоке, потом процессоры занялись сортировкой информации по степени важности. Первыми отключились голоса, ни один из разговоров на данный момент интереса не представлял. Цвета медленно угасали, оставляя по себе странное ощущение недосказанности.
– Тише, тише, – прошелестел тихий голос, словно гром, перекрыв затихающие дальние звуки, – Дыши. Расслабься. Дай этому уйти…
Голос кажется смутно знакомым. В памяти загорается непроглядная тьма.
Она плывет в потоках вечного пламени, пожирающего ее плоть. Ледяной вихрь кружит ее, распыляя на мельчайшие частицы, разнося их по бесконечным дорогам пустоты.
– Не смей подыхать, сука рыжая!
Она напрягает волю, до боли в несуществующем теле, до спазмов в невидящих глазах. Сжимая себя до размеров… Горошины? Галактики? Не важно. Ветер испуганно замолкает и убирается прочь, поджав невидимый хвост.
– Еще раз соберешься от меня сбежать – обращу! – в голосе нет ненависти, только горькая насмешка и смертельная усталость.
– Продолжим…
– Кэролайн?..
На этот раз голос звучит тихо, почти нежно.
– Кэролайн, открой глаза. Медленно. Осторожно.
В комнате бледно-сиреневые обои. Возле кровати – пустой стенд для капельницы. На тумбочке – в синей стеклянной вазе букет белых роз.
«Я заболела? Ненавижу больницы».
Мужчина выходит из тени, в глазах тревога, на губах – улыбка.
– Кэролайн… Ты помнишь свое имя?
Девушка резким движением села в кровати, отбросив одеяло. Кондиционированный воздух приятно холодил обнаженное тело.
– Имя, фамилию, возраст… и даже прозвище, которого ты так старательно избегаешь, – фыркнула она.
Поймала его засветившийся радостью взгляд, вскочила на ноги.
– У нас получилось?
– Вот теперь я вижу, что да, – рассмеялся Симокатта, – получилось. Замечательно и даже лучше.
Рыжая снова уселась на кровать, и Алексус бросил ей темно-синий купальный халат.
– Что, смущаю? – ухмыльнулась она.
– От разговора отвлекаешь, – ответил вампир, – начинаю разглядывать те места, над которыми пришлось поработать особенно тщательно и прикидывать, нельзя ли было сделать еще лучше. Но что сделано, то сделано. Если что, сама будешь с улучшениями разбираться. По технической инструкции, которая теперь к тебе прилагается.
– Где? – живо отреагировала все-таки накинувшая халат Рыжая, выдвигая ящик тумбочки.
В ящике оказалась щетка для волос, пара легкомысленно-цветных резинок и засохшая карамелька, завалявшаяся с незапамятных времен.
– У тебя в голове, вестимо, – сообщил вампир, не перестававший пристально разглядывать ее, несмотря на халат, – такую секретную информацию ребята даже в своем компьютере не держат. Ее настраивали под твою личную конфигурацию. У тебя в голове, в единственном экземпляре. Смотри, не потеряй.
– И как это включается? – недовольно поморщилась Кэрол. – Кнопки на мне, кажется, не появилось. Вроде даже зубы не нажимаются. Когда я очнулась, было впечатление, что мир на меня рушится. А сейчас вообще не чувствую, что как-то изменилась.
– Боевая машина заработала раньше, чем ты очнулась, – кивнул Алексус, – но это только первый запуск. В дальнейшем можешь таких сбоев не опасаться, даже если ты отключишься, и ей придется тебя вытаскивать.
– Я думала, мы с ней – одно и то же, – неодобрительно покачала головой Рыжая, – бесконфликтный симбиоз.
– Так оно и есть, – кивнул Симокатта, – но ты же знаешь случаи, когда человек выбирался из опасной ситуации, действуя только на инстинктах, когда тело само брало контроль над действиями. Ты же не говоришь руке «поднимись» всякий раз, как соберешься почесать за ухом. Теперь у тебя гораздо больше функций, которые тебе не нужно контролировать. Но знать о том, что они есть, и привыкнуть ими пользоваться ты должна. В каком-то смысле ты сейчас как младенец, не умеющий ходить. Даже хуже, тебе пример брать не с кого. Говорят, дети, выросшие среди волков, так и бегают всю жизнь на четвереньках, даже попав в человечью стаю.
– Ходить я умею, – Кэрол поднялась на ноги и направилась к дальней стене, – быстро…
От удара стена содрогнулась, с потолка отвалился изрядный кусок штукатурки, и серая пыль заклубилась в воздухе, оседая на рыжих волосах.
– Очень быстро, – довольно сообщила она, почти незаметным движением переместившись к противоположной стене и, затормозив в миллиметре от нее, – что дальше?
Она с сомнением окинула взглядом комнату. Предметов, на которых стоило бы попрактиковаться, в ней не обнаружилось. Не ломать же кровать, в самом деле?
– Мне бы в спортзал, – она бросила на Симокатту быстрый взгляд, но вампир покачал головой.
– Не торопись. Ты очень опасна сейчас, Кэрол.
– А прежде была безобидна? – рассмеялась она.
– Прежде ты знала, насколько ты опасна. Сейчас – еще нет. Попробуй ударить кулаком в стену. Сильно. Но так, чтобы не пробить в ней дыру. На необходимом пределе силы.
Рыжая кивнула, слегка стукнула кулаком по стене, затем нанесла молниеносный удар. На сиреневых обоях появилась внушительная вмятина, но в соседнюю комнату ее рука не провалилась.
– Почти, – довольно заметил Симокатта, – но это, действительно, стоит оставить для спортзала. Если не для полигона. А пока тебе стоит провести инвентаризацию. Зрение, слух, обоняние. Найти нужные тебе грани между «как обычно» и «все подряд». Не все, что кажется опасным «боевой платформе», угрожает Кэролайн Локхарт. И vice versa.
Рыжая прикрыла глаза, медленно пропуская сквозь веки смутные образы, проникающие сквозь тонкую кожу. Завязала глаза поясом от халата, встала, прошлась по комнате, безошибочно огибая столик у стены и пластиковый стул рядом с тумбочкой.
– Делии трюк с магической тьмой уже не поможет, – хмыкнула она.
– Она и не станет пытаться, – пожал плечами Алексус,– в поединке на клинках она тебе больше не соперник.
– А жаль, – нахмурилась Рыжая, – дроу здорово дерется.
– Она не только здорово дерется, – напомнил Цимисх, – если бы ты встретилась с ней в настоящем бою, она не полагалась бы на мечи. Но против дезинтеграции даже твое новое тело вряд ли устоит. По крайней мере, пока. Проверять, на всякий случай, не будем.
– Делия знает, что ты надо мной поработал, – возразила Рыжая, – для всех остальных я – сюрприз. Неприятный.
– Поэтому я и советую тебе не торопиться на выход, – ответил Симокатта, – хотя держать тебя силой тут никто не станет. Подожди, пока опасность, которую ты из себя представляешь, станет контролируемой и адекватной необходимости.
– «Не отшлепать ребенка топором», – кивнула Рыжая, – справедливо. Начну заниматься прямо сейчас, но очень хотелось бы попробовать на практике, что из всего этого вышло.
– Когда будешь готова, подберем тебе достойного спарринг-партнера, – улыбнулся Алексус, – тебе повезло, здесь найдутся монстры на любой вкус.
Рыжая на некоторое время ушла в себя, экспериментируя со звуками, цветами, запахами. Пробуя на вкус дальний шум волн, вслушиваясь в лунный свет, пробивающийся сквозь задернутые шторы, любуясь сладковато-восковым запахом роз. Улыбнулась, словно расшалившаяся девчонка, дорвавшаяся до огромной кучи рождественских подарков.
– Ребята зайдут? – неожиданно спросила она. – Надо бы поблагодарить.
Стоявший в углу неподвижной и бездыханной статуей Цимисх ожил в мгновение ока.
– Джакомо и Каспи здесь безвылазно сидели, пока ты напоминала спящего вампира. Разве что дышала слегка. Но, когда я заметил, что ты скоро вернешься, я их выставил.
– Почему?
Вместо ответа Алексус одним гадючьим движением переместился к ней. Рыжая блокировала нацеленный в плечо удар в последнюю долю секунды. Поняв при этом, что машинально задействовала новые способности – и силу, и скорость.
– Я с тобой мог бы справиться, в случае чего, – спокойно сообщил Цимисх, отступая на пару шагов, – они – нет.
– Тогда, может, не надо так заморачиваться с поисками партнера? – Рыжая с интересом осмотрела свою руку. После удара такой силы, кожу должно было как минимум саднить. Ничего.
– Я – ученый и артист, а не боец, – возразил Алексус, – если понадобится, я мало кому уступлю. Но драться ради спортивного интереса не стану. Особенно с тобой.
– И как же понимать это «особенно»? – с любопытством спросила Рыжая.
– Потому что я теперь знаю твое тело лучше, чем мать или любовник, – Цимисх опустил голову, похоже, признание давалось ему нелегко, – я вывернул наизнанку твои почки и печень, я вырвал твое живое сердце – его сожгли, Кэролайн, – и заменил его этой синтетической штукой. Я знаю каждый волосок на твоей голове и каждый атом кремния в твоих мышцах, да я чуть ли не в лицо запомнил каждого наноробота! Когда ты…
– Это ты просил «не уходить» рыжую суку? – заржала Кэрол.
– Тебе это приснилось, – усмехнулся Алексус, – я работал молча. Или нет… Пусть это останется секретом, Кэролайн. Но я не о том… Ты – не просто моя лучшая работа. Ты… Кус эммек, Рыжая, не вздумай позволить кому-то испоганить результат.
Алексус отвернулся, чтобы скрыть выражение лица. Кэролайн понимающе улыбнулась. Она тоже чертовски не любила неуместный пафос.
– Делия заходила, пока ты спала, – Цимисх сменил тему, – обещала в ближайшие часы заглянуть. Фьялар был – рвал и метал, что с ним не посоветовались прежде, чем начать переделку.
– Что ты ему сказал? – осведомилась Рыжая.
– Что это не его гномье дело, – фыркнул Алексус, – это не битва, а он не командир, и приказы пусть жене отдает.
– Ясно, – улыбнулась Кэрол, – еще кто-то? Букет-то кто приволок?
– Крис и Войцех забегали, – Симокатта кивнул на букет, – эту вот красоту граф Шемет притащил, вместе с вазой. По-моему, там что-то вложено. Записка. Я не читал.
– Еще бы ты читал, – проворчала Кэрол, доставая из букета маленький конверт из плотной бумаги.
С каждой строчкой зеленые глаза все больше округлялись от изумления.
– Вот, – она бросила Алексусу тонкий листок бумаги, от руки исписанный синими чернилами, – я ошиблась, это надо видеть.
Алексус осторожно расправил листок и начал читать вслух:
Признак истинного чуда
В час полночной темноты —
Мглистый мрак и камней груда,
В них горишь алмазом ты.
А сама – за мглой речною
Направляешь горный бег
Ты, лазурью золотою
Просиявшая навек!
– Что это за хрень? – с подозрением спросила Кэрол.
– Похоже, что Прорицание, – уныло протянул Симокатта, – во всяком случае, я на это надеюсь. Кто их поймет, этих Малкавиан.
– То есть, – сердито проворчала Кэрол, – мне теперь надо это наизусть заучить и ждать, пока я окажусь в мглистом мраке под грудой камней? И как это мне там поможет?
– Понятия не имею, – пожал плечами Цимисх, – но я бы, на твоем месте, именно так и сделал.
***
Тем, сколько народу набилось в бывшую комнату охраны держать полувоенный совет относительно предстоящего демонстрационного поединка, Рыжая была приятно удивлена. Понятное дело, чисто техническая сторона нового слова в Биоинженерии заинтересовала очень и очень многих – по принятому в первый же день съезда решению вся информация о проходящих здесь экспериментах, магических демонстрациях и другому обмену опытами распространялась без ограничений.
Но собравшиеся, судя по горячим спорам и взволнованным лицам, относились к событию, которым, в виду его несомненной зрелищности, предполагалась закрыть съезд сразу после торжественного подписания Новой конвенции, не только с научным интересом.
Делия сидела рядом и молча сверкала попеременно то зеленым, то красным из глаз на каждого, кто, по ее мнению, недостаточно серьезно относился к обсуждению. Каспи и Джакомо, сияя от восторга и краснея от смущения, отвечали на технические вопросы, в том числе и на пару таких, которые сама Рыжая еще выяснить не успела.
Фьялар, поначалу пытавшийся разыграть отца-командира и любящего дядю в одном лице, вник в суть преобразований и полностью проникся их пользой для общего дела. Его уважение к Рыжей возросло пропорционально степени риска, которому она подверглась.
Крис, Моника, Войцех с Мелисентой, Норвик, братья Калос, неразлучники-журналисты, Диззи, Бранка и, конечно же, Алексус Симокатта – все они были здесь.
– Надо уточнить, что именно будем тестировать, – заметил Джакомо, – стратегические характеристики в бою с одним противником не проверишь. И особые параметры выживания тоже.
– Пока, в основном, тактику ближнего боя, – ответила Рыжая, – сила, скорость, реакции, восприятие при измененных параметрах движения.
– Тогда маги отпадают, – Каспи тихо вздохнул, очевидно, ему хотелось проверить свои анти-магические программы в действии, – тебе, похоже, нужен твой собственный клон, чтобы все по-честному.
– Клона не надо, – заявила Рыжая, – и в том, что касается особых параметров выживания, от падения из стратосферы я пока воздержусь.
– Клона нет, и не предвидится, – улыбнулся Симокатта, – я на второй заход не пойду, пока не увижу результат. А, скорее всего, и потом.
– А кто…
– Я уже начал писать методические указания, – Алексус перебил Каспи на полуслове, – пару операций можно будет провести под моим наблюдением, а на поток будете ставить без меня. Я массовым производством не занимаюсь. «Только дизайнерский эксклюзив», – передразнил он Джакомо.
Рыжая переглянулась с Крисом. Ученые могли обсуждать свои проекты и эксперименты хоть до утра, а ее интересовали практические результаты обсуждения.
– Клон, говоришь, – Крис задумчиво постучал пальцами по ручке кресла, – тогда или кто-то из Сородичей, или Гару.
– «Кто-то», – насмешливо произнес Войцех, – твоя Синди, к примеру. Она выйдет на ринг и прочитает лекцию на тему «Красота спасет мир». Кэрол прослезится от умиления, биться не сможет, и ей засчитают поражение.
– Не недооценивай Тореадор, мальчик, – покачал головой Симокатта, – у каждого из Кланов есть своя сила. Но в одном ты прав, ни Тореадор, ни Вентру нам не годятся. Они больше полагаются на ментальные Дисциплины. Впрочем, как и Малкавиан.
– Я в последнее время снова полагаюсь на ствол и клинок, – хмыкнул Войцех, – нагляднее получается. Но в рукопашной из меня чемпиона не выйдет.
– Ладно, – кивнул Крис, – Алексус прав. Кстати, Тремере тем более не подойдут, Колдуны чертовы.
– Вэйнврайту твое мнение передать? – ехидно вставила Делия.
– Да хоть в Вену, – огрызнулся Крис, – Регент может быть приятным собеседником и полезным союзником, но, будь я проклят, если я ему доверяю.
– Некоторые считают, что уже, – проворковала Делия, – но мы проверять не будем. Не сейчас.
Фьялар негромко кашлянул, и в комнате воцарилась тишина.
– Думаю, выбор небольшой, – подытожил он, – Бруха, Гангрел, Гару в боевой форме.
– Гару отпадают, – отозвалась Бранка, – мы в боевой форме легко теряем контроль. Поэтому даже между собой в ней не соревнуемся. Ты же сам видел.
– Точно, – Фьялар вспомнил первое посещение Вулфстона, где Бранка выиграла турнир, – Крис, может ты?
– Еще Тео позови и не забудь ему про рабство напомнить, – проворчал Крис, – я с друзьями не дерусь, по той же причине, что и Гару. Зверь вылезет, потом косточек не соберешь. Своих или друга – без разницы.
– А Гангрел? – Фьялар обернулся к Норвику. – Ты с ними лучше всех знаком. Если у кого Зверь на виду, это у них.
– У них Зверь под контролем, – ответил скальд, – они его принимают как часть себя, и он с поводка не срывается даже в самых тяжелых обстоятельствах. Зато они и платят за это необратимыми изменениями внешности. Ингрид, Брунгильда, Беккет – им всем есть, что прятать. А Ксавьеру так вообще Маскарад не поможет, с его-то носом. Чистый нетопырь.
– Брунгильда? – предложила Рыжая. – Я видела, как она с этим… нетопырем дралась. Впечатляет.
– Брунгильде драться не с руки, – заметил Норвик, – она теперь на пару с Ксавьером лидер Клана. Победа ей мало что даст, а поражение может нанести урон престижу. Она на это не пойдет.
