Текст книги "Операция "Рагнарек" (СИ)"

Автор книги: Ольга Сословская

Соавторы: Андрей Журавлев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 81 страниц)

– Привет! – добравшись до нее, парень улыбнулся, – ты новенькая?

Делия кивнула. Она совершенно не представляла себе, что он имеет в виду, но ответ был правдивым – она действительно была тут новичком, похуже, чем кобольд в Вальхалле.

– Я Дриззт До’Урден, – представился мальчишка.

Делия поперхнулась смехом. Книжки о похождениях лиловоглазого рейнджера попались ей в библиотеке Зимовья, и она не раз порадовалась, что мрачная реальность родного Свартальфхейма не дотягивает до беспросветной тьмы человеческой фантазии.

– Делия Баррисон ДельАрмго, – поклонилась она, – Третья дочь Второго Дома Мензоберранзана.

– А почему ты с мечами? – удивился парень, – жрица не может носить клинки. Канон не знаешь?

На лице «Дриззта» явственно читалось горделивое превосходство.

– Канон?

– Книги надо читать, а не по картинкам в Инете одеваться, – назидательно сказал парень, – не люблю косплейеров.

– Если бы ты читал книги, – хмыкнула Делия, – ты бы знал, что у Дриззта глаза лиловые.

– Знаю, – потупился паренек, – но денег на линзы не хватает. А ты, значит, все-таки читала про Дриззта?

– Ну да, – рассмеялась Делия, – читала.

Она замолчала, не решаясь произнести следующую фразу. Но какой у нее был выбор? Этот паренек, хотя бы приблизительно представлявший себе кто такие дроу, сейчас был той соломинкой, за которую она могла ухватиться.

– Я не из Мензоберранзана, – решительно сообщила дроу, – я из Свартальфхейма.

Они стояли посреди обтекающей их толпы, скрестив взгляды.

Конечно, ни тролля он ей не поверил. Попытался отшутиться, спросил, где она достала такой крутой прикид, попытался сбежать от сбрендившей девчонки.

Делия держала его за запястье железной хваткой. Его неверие только доказывало его здравомыслие. Он был ей нужен.

– Файерболл метнуть, говоришь? – усмехнулась она, – могу. Прямо здесь, в толпе?

Паренек впервые с начала разговора заколебался.

– Ты террористка? – спросил он.

– Не совсем поняла, что ты имеешь в виду, – ответила Делия, – что-то связанное с ужасом?

– Забей, – ответил парень, и на нее пахнуло духом Перекрестка.

– Не греми ящиком, рубака, – рискнула она.

– Ты и в Плейнскейп играешь? – «Дриззт» снова оживился, оседлывая любимого конька.

– Я не играю! – взвилась девушка, – мне не до твоих идиотских игр!

Она почти решилась отпустить его руку. Но, все-таки, дала себе еще один шанс.

– Послушай, Дриззт, – тихо сказала она, – ты читаешь эти книги. Ты играешь в эти игры. Ты пытаешься изобразить из себя любимого героя. А когда тебе дают шанс превратить твою игру в реальную жизнь, готов сбежать? Я могу уйти. Прямо сейчас. И ты до конца своих дней так и не узнаешь, правду ли я говорила. Ты до седых волос будешь мучиться мыслью, что упустил этот шанс. Другого не будет.

– Я очень хочу поверить, – так же тихо ответил он, – очень. Но я боюсь. Потому что если я поверю, а это окажется ложью – я больше никогда не смогу мечтать о том, что это когда-нибудь случится. У тебя есть хоть одно доказательство?

Делия задумалась, кивнула головой и подняла капюшон плаща, низко опустив его на лицо.

– Смотри, – шепнула она, переводя глаза в тепловое зрение.

– Они красные! – хрипло ответил мальчишка, – и у тебя не было времени надеть линзы.

Он нервно расхохотался.

– Идем, покажешь мне, как ты швыряешься файерболлами.

– Мне называть тебя Дриззтом? – спросила она, отпуская его руку.

Парень улыбнулся.

– Меня зовут Бобби МакГи.

Комментарий к 5. Сохо, Манхеттен, Нью-Йорк. Делия

* «Нью-Йорк, Нью-Йорк», Фрэнк Синатра.

========== 6. Кони-Айленд, Бруклин, Нью-Йорк. Фьялар ==========

Крис уверенно вел машину, плавно вписываясь в повороты, лавируя между замешкавшимися в плотном потоке автомобилями. Темные улицы Бронкса сменились пылающим заревом Манхэттена, и Фьялар припал к окну, разглядывая Большое Яблоко во всей его ночной красе.

– Впечатляет? – беззлобно усмехнувшись, спросила Моника.

– Впечатляет, – кивнул Фьялар, – но не до отвисшей челюсти. Новый мир – новые впечатления. Пожалуй, Раолин в чем-то права.

– Ты о чем?

– О том, что только собственный опыт чего-то стоит, – задумчиво ответил Фьялар.

Ему нравилось это ощущение скорости, напоминающее полет орла над изломанными хребтами Черных Гор и бешеную скачку огненных жеребцов по горячим равнинам Муспельхейма. Ему нравилась власть над бездушным металлом, превращающимся по воле Криса в стремительно несущееся к цели существо, в едином порыве слитое со своим хозяином.

– Крис, – окликнул он сидящего за рулем вампира, – научишь меня водить?

– Без проблем, – отозвался Крис, сверкнув белозубой улыбкой в зеркало заднего вида.

– А где клыки? – вдруг заметил Фьялар.

– В надежном месте, – улыбнулась Моника, демонстрируя ровный ряд совершенно человеческих зубов, – это Маскарад.

– Есть проблема, – подал голос Тео, – с документами для Фьялара.

– С твоими-то связями, Архонт*? – удивился Крис.

– Я не рискну использовать свои связи в этом деле, – ответил Белл, – я даже Пашеку* не сообщил о контакте с Древними Богами.

– Дерьмо! – выругался Крис, чуть не врезавшись в затормозивший перед ним Форд.

Моника вздрогнула.

– Это значит, что ты нам доверяешь до такой степени, или что мы – просто расходный материал? – холодно осведомилась она.

– Это значит, что вы – единственные Бруха в городе, в которых Марлена не видит потенциальных конкурентов в борьбе за кресло Примогена*. И, как следствие, не особенно следит за вашими делами.

– Все-таки, доверие, – удовлетворенно кивнул Крис, выравнивая джип, – пусть и основанное на нашей слабости.

– Твоя слабость – Моника, – пожал плечами Тео, – она неонат*, и тебя легко подцепить как на крючок, на любую ее ошибку. А она уже достаточно глупостей наделала, чтобы не выискивать новые.

– Ну, спасибо, – фыркнула девушка, – оценил.

– Оценил, – подтвердил Белл, – из тебя выйдет толк, если научишься держать в узде свой нрав.

Джип выскочил на Бруклинский мост, и Фьялар восхищенно залюбовался открывавшейся с высоты панорамой.

– Думаю, мне здесь понравится, – улыбнулся он.

Высокое здание, у которого Крис припарковал Виллис, походило на что угодно. На коробку, клетку, корзину для белья. Только не на вампирский замок. Прочитавший для ознакомления с нравами будущих соратников пару готических романов Фьялар ожидал мрачных ажурных башенок, с вороньими гнездами на шпилях, увитых плющом стен, завывания ветра в стрельчатых окнах. Впрочем, размеры дома вполне компенсировали недостаток архитектурных излишеств. Двадцать четыре этажа, опоясанных балконами.

– Тихо ты, – цыкнул Крис на грохнувшую входной дверью Монику, – соседей не перебуди. Три часа ночи.

Он нажал кнопку, горящую красным огоньком, но лифт, издав тихое урчание, снова перестал подавать признаки жизни.

– Восемнадцатый этаж, – со вздохом сообщила Моника, – хорошо, что я уже сдохла.

– Зачем тебе такой большой дом? – удивился Фьялар. – Сотни комнат. Ты держишь в них слуг или… корм?

Крис расхохотался, тут же зажав себе рот ладонью.

– Двадцать четыре этажа, – объяснил он, – сто девяносто квартир. И никто не догадывается, что за соседи у них за стенкой. Здесь люди не любопытны.

Крис запер за собой бронированную дверь, пропустив гостей в свою «берлогу». При тусклом свете торшера с красным абажуром вампирское жилище выглядело довольно стильно. Светлые панели, отделанные стальной полосой, черный кожаный диван, полукругом огибающий стеклянный низкий столик, большой плоский экран на стене. Хозяин первым делом взял со столика пульт и легким нажатием кнопки опустил пластиковые жалюзи на большом окне, выходящем на балкон.

– Я проголодалась, – Моника развалилась на ковре перед телевизором, сбросив тяжелые ботинки прямо на белый мохнатый пол рядом с собой.

– На охоту сегодня времени нет, – Крис направился на кухню, – Тео?

– Неси, – кивнул Белл.

Вампир вернулся через пару минут, неся в руках поднос, на котором стояли три высоких бокала с темно-красной жидкостью и коричневая бутылка.

– Пиво для гостя, – сообщил он.

– А еды для гостя не найдется? – спросил Тео.

– Упс! – Крис хлопнул себя по лбу, – не додумался.

– Придется пиццу заказать, – Моника перекатилась на бок, доставая из кармана штанов телефон.

– Я не голоден, – Фьялар отхлебнул пиво прямо из горлышка открытой бутылки, – Ммм… Это что?

– «Мерфи», – ответил Крис, салютуя гному бокалом.

– Моника, закажи пиццу, – перебил их Тео.

Он повернулся к Фьялару.

– Другой возможности поесть у тебя не будет до завтрашнего вечера. В одиночку тебе пока гулять не стоит.

Фьялар попытался собрать в голове воедино всю известную ему информацию о вампирах. Получалось не так уж много. Питаются кровью – это понятно. Днем спят, на солнце сгорают. Чеснок? Святая вода? – не доказано. Тени у них были, и в большом зеркале, висящем в прихожей, все трое отразились.

– А где ты держишь гроб? – Фьялар кивнул в сторону закрытой двери, очевидно, ведущей в спальню, – там?

– Там кровать, – улыбнулась Моника, – а тебя и Тео мы уложим на диване. Гроб – это пережиток средневековья. Тесно и неудобно.

– Говорят, Влад Дракула до сих пор спит в гробу, – Крис рассмеялся, словно это была самая удачная из его шуток.

– Говорят, что ты слишком много болтаешь, – осадил его Тео, – а у нас не так много времени до рассвета. Моника, ты уже позвонила?

– Сию секунду, босс, – отрапортовала девушка, набирая номер.

Остаток ночи получился весьма насыщенным . Говорил в основном Тео, а Крис, сидевший рядом с открытым ноутбуком, иллюстрировал его рассказ, скользя по ссылкам, и одновременно проводил для гнома ускоренный ликбез по электронным СМИ. Фьялар жадно поглощал и то, и другое. Задание, с которым его отправили в Мидгард, начинало ему нравиться все больше. Тем меньше ему нравился метод, которым Локи получил его согласие на операцию.

– Все началось с Моники, – Тео допил свой бокал и поставил его на стол, – я и раньше не раз обращал внимание Пашека на то, что Маскарад трещит по швам. Интернет – не газета, даже не телевидение. Никакого закулисного влияния не хватит, чтобы остановить этот поток информации. Сотни сайтов, посвященных вампирам. На некоторых – вполне достоверные сведения о Кланах и отдельных лицах. Мы предали окончательной смерти не одного Сородича, которого подозревали в том, что он послужил «анонимным источником» утечки. Но до сих пор даже самые бьющие в яблочко догадки для большинства людей оставались игрой и фантазией. А потом эта девочка нашла нас. Получила ссылку от приятеля по форуму, которого даже лучшие хакеры Носферату вычислить не смогли. И заявилась прямиком в Мэдисон Сквер Гарден, в Элизиум*. Да еще и во время ежегодного собрания клана Бруха. Прошла через охрану, назвав пароли. Инцидент замяли, девочку обратили. Крис давно просил разрешения на Объятие*,и ему позволили выступить гарантом ее хорошего поведения.

– Не проще ли было убить? – спросил Фьялар, доставая из кармана куртки трубку и кисет. – Извини, Моника, чисто академический интерес, ничего личного.

– Нет, – ответил Крис, – Моника сама не знала, кто навел ее на нас. Просто сунула свой любопытный нос в осиное гнездо. Мы надеялись, что неизвестный информатор объявится еще раз, и она выведет нас на след.

– Марлена даже не рискнула сделать ее гулем*, – добавил Тео, – это дало бы ей возможность уйти от постоянного наблюдения. Но за два года контакт так и не повторился, и на нее махнули рукой. Просто еще одна Бруха, птенец, от которого подвоха не ждут.

– А зря, – ухмыльнулась Моника.

– Поговори мне! – огрызнулся Тео и продолжил. – После этого случая многие Сородичи выразили сомнения в том, что Маскарад продержится долго. Мы потеряли контроль. Все рты не заткнешь. Но Примогены даже слышать не хотят о том, чтобы что-то изменить. Старые упертые болваны!

– О каких изменениях идет речь? – спросил Фьялар.

– Шабаш давно проталкивает идею, что Сородичи, как высшее звено эволюции, должны править миром, – ответил Тео, – но это не наша цель. Маскарад в свое время стал надежным способом защитить нас от гнева толпы. И сейчас, при всем нашем могуществе, нас слишком мало, чтобы объявить войну людям или попытаться захватить власть. Но оставаться в тени – тоже не выход.

– Получается, что выхода нет.

– Я тоже так думал, – вздохнул Тео, – но полгода назад мне пришло анонимное письмо. По обычной почте, на бумаге. С такими подробностями моей биографии, о которых не знал ни один живой или немертвый. В письмо был вложен листок с адресом. Меня, понятно, очень заинтересовал мой корреспондент, и я отправился в указанное место.

– Лодур? – предположил Фьялар, почти не сомневаясь в ответе.

– Не сам Лодур. Посланник. Не буду вдаваться в подробности, как ему удалось убедить меня в том, чьи интересы он представляет. Думаю, у тебя нет причин сомневаться. Он подкинул мне идею, столь же простую, сколь фантастическую. Гражданские права. Официальное признание нашего права на существование.

– Чем мы хуже геев? – хохотнула Моника, нарвавшись на очередной грозный взгляд Тео.

– Это возможно? – удивился Фьялар. – Времена изменились?

Тео кивнул.

– Гугль, – пояснил Крис, показывая Фьялару открытую на мониторе страницу, – поисковая система. Миллионы ссылок и сайтов. Людям скучно без монстров. Они хотят, чтобы мы были.

За окном все еще догорали отблески пурпурного заката, когда Крис и Моника ушли на охоту, чтобы не терять времени. Уже неделю Фьялар получал ночные уроки вождения, а днем знакомился с новым миром посредством Интернета. От обилия информации голова шла кругом, а от необходимости здраво оценивать ее достоверность скрипели мозги. Но гном упорно изучал реальность, в которой ему, по словам Тео Белла, предназначалось сыграть одну из ключевых ролей. Точнее, роль ключа зажигания, если мыслить автомобильными терминами.

– У тебя нет интересов, непосредственно связанных с нашим миром, – пояснил Тео в ответ на вопрос Фьялара «а я-то вам зачем?», – тем более, у тебя нет своих интересов в Джихаде, войне, которую ведут между собой Праотцы* руками Сородичей, зачастую не подозревающих о том, что они только пешки в этом противостоянии. И тебя с равным успехом могут выслушать Маги и Гару*. Ты не человек. Которых они, как и большинство Сородичей, недолюбливают и презирают. И за тобой стоит реальная Сила, которая предлагает помощь.

– Я бы не доверял этой Силе на твоем месте, – заметил Фьялар, – как не доверяю на своем. Шутник использует всех нас похлеще, чем эти ваши Праотцы.

– Тогда почему ты здесь? – спросил Тео, – тебе сделали предложение, от которого даже ты не смог отказаться?

– Вроде того, – нахмурился Фьялар, – мне предложили жизнь любимой женщины.

Фьялар затянулся, выпуская к потолку толстое кольцо дыма.

– Теперь ее жизнь зависит от успеха моей миссии.

– Будем надеяться на успех, – Тео положил руку ему на плечо, – в общих интересах.

Негр отхлебнул из стоявшего перед ним бокала.

Тео старался не покидать убежища. Слишком многие знали его в лицо, а нынешняя миссия могла стоить ему головы, в самом прямом смысле. Или, что еще хуже, осинового кола в сердце, парализующего вампира. Ревнители Маскарада, враги и просто завистники не преминули бы сдать его на руки лично Пашеку, узнай они, что задумал архонт.

– Джаханнам, – блеснул глазами Белл, – расскажи мне, что это за место.

– Место, куда не хочется попадать, и откуда весьма нелегко убраться, – ответил Фьялар, – место, где владычествуют Князья Тьмы, могущественные демоны. Души мертвецов, воплощенные в новых телах, живут там в страхе, с которым давно смирились. Платят кровавую дань и дрожат по ночам. Высокие темные замки бросают свою угрюмую тень на унылые городки, бесы и чудища служат силам тьмы.

– Мечта Шабаша, – усмехнулся Тео.

– Ты ее не разделяешь?

– Тот, кто на своей шкуре познал бич рабовладельца, не мечтает о рабах, – мрачно ответил Белл, – нам есть, что предложить людям в обмен на кровь. Те, кто соблюдает Маскарад, не убивают ради еды. Но дело не только в том, что убийства могут навести на наш след. Мы монстры, и в каждом из нас сидит Зверь. Но до тех пор, пока мы с ним сражаемся, до тех пор, пока храним в себе толику человечности, мы остаемся сами собой.

– Каждое убийство делает Зверя сильнее, – добавил Крис, – а голод разъяряет его.

– Быть чудовищем, чтобы не стать Чудовищем, – кивнула Моника, – это наш удел.

– И где вы берете кровь? – Фьялар кивнул на бокал Тео.

– На станции переливания или в больницах, – пояснила Моника, – люди сдают ее добровольно для спасения жизни своих сородичей. Думаю, им не так уж важно, спасает она их от болезни или от вампиров.

– Но вы сегодня охотились, – утвердительно сказал Фьялар.

– Охота – это не обязательно убийство, – возразила Моника, – хотя признаю, она будоражит кровь. Но я могла бы прожить без нее, если бы взамен могла не скрывать свою сущность.

– Многие из вас так думают?

– Из неонатов – почти все, – ответил Тео, – все больше Сородичей присоединяется к Анархам, не поддерживающим ни Камарилью, ни Шабаш. Не так давно Гангрел почти полным составом вышли из Камарильи. Но Старшие слишком привыкли жить традициями, а вампир чем старше, тем сильнее.

– Гангрел?

– Один из кланов. В них есть животная сущность. Они даже с Гару, Волками, находят общий язык. А для остальных нет врага опаснее оборотня.

– Думаю, мне надо познакомиться с Гангрел, – задумчиво протянул Фьялар, – а через них выйти на Волков.

– Магов не забудь, – вставил Крис, – орден Гермеса.

– Думаешь, от них будет толк? – с сомнением в голосе произнес Тео, – колдуны прячутся не потому, что боятся. Они люди, пусть и обладающие силой. Им просто нравится атмосфера тайны.

– Если остальные объявят в открытую о своем существовании, они могут выползти, чтобы получить свой кусок пирога, – предположил Фьялар, – но торопиться, к сожалению, некуда. Начнем с Гангрел. Где и как их отыскать, знаешь?

Крис внимательно оглядел Фьялара.

– Думаю, ты не тому учишься, – решительно заявил он, – тебе не машину нужно водить, а байк.

– Байк?

– Мотоцикл. Двухколесная лошадка, – усмехнулся Крис, демонстрируя клыки, – тебе понравится. Гангрел обожают ночные трассы и свист ветра в ушах.

– Highway to Hell, – рассмеялась Моника, – это их гимн.

– Прокатимся, – улыбнулся в ответ Фьялар.

Комментарий к 6. Кони-Айленд, Бруклин, Нью-Йорк. Фьялар

* Юстициарий – агент и судья представляющий интересы своего Клана по поручению Внутреннего Круга, правящего совета самых могущественных, но остающихся в тени представителей Кланов Камарильи.

*Архонты – ставленники юстициариев, призванные выступать от их имени во благо любых возникающих целей и необходимостей.

* Ярослав Пашек – юстициарий клана Бруха.

* Примоген – глава клана в каком-либо городе.

* Неонат – недавно обращенный вампир, за поступки которого несет ответственность его создатель.

* Элизиум – нейтральная территория, оберегаемая Пактом Ненападения.

* Объятие – процесс обращения человека в вампира. Сир (Создатель) выпивает всю кровь будущего Дитя и в момент, предшествующий смерти, дает ему выпить немного своей крови.

* Гуль – человек, регулярно пьющий кровь вампира. Гули получают от этого особые силы и умения, но становятся зависимыми от «донора».

* Праотцы – вампиры Третьего поколения, легендарные основатели Кланов. Достоверной информации о них ничтожно мало, зато слухов и предположений – много.

* Гару – вервольфы

========== 7. Морнингсайт-Хайтс, Манхэттен, Нью-Йорк. Делия ==========

К появлению в своем доме дроу Маша Блоксберг отнеслась с удивительным здравомыслием.

– Все просто, – заявила она удивленному таким легковерием Бобби,– Вселенная бесконечна, так? Значит, даже самая малая, отличная от нуля вероятность, должна встречаться в ней бесконечное число раз. А в то, что человеческий разум способен вообразить нулевые вероятности, то чего в принципе существовать не может, я не верю.

– Тогда получается, что бесконечное число дроу попадает каждую секунду в бесконечное число Нью-Йорков? – почесал в затылке Бобби.

Он уже снял свой костюм и смыл грим. Под белым париком обнаружились темно-рыжие вихры, коротко остриженные, чтобы не мешать перевоплощению. На крупном кельтском носу разбрызгались легкая россыпь веснушек. Но твердый подбородок и четкий овал лица не оставляли сомнений в том, что кровь шотландских горцев проявилась в мальчишке в полную силу.

– Не думаю, – серьезно возразила Маша, – время, видимо, имеет ограниченную протяженность. От Большого взрыва до настоящего момента. Следовательно, плотность вероятности должна быть распределена равномерно.

– Тебе виднее, – пожал плечами Бобби.

Маше действительно было виднее. Ее восторженность и легкомыслие заканчивались на пороге университетских аудиторий. Преподаватели философии науки прочили ей большое будущее, а профессор Хоукс, преподавший квантовую физику, восторгался многообещающей студенткой. Сама же Маша утверждала, что в Копенгагенской интерпретации больше магии, чем во всех гримуарах, а Кот Шредингера – живое (или мертвое) доказательство всемогущества человеческого разума.

В Нью-Йорк Машу занесло еще крохой, когда бабушка, ярчайшее воплощение советской фрондирующей интеллигенции, вытребовала с зятя, сменившего драные джинсы на малиновый пиджак, вклада на имя дочери и проживания в безопасном месте. Уступка требованиям тещи была единственным мудрым решением, которое принял герой бурных девяностых в своей недолгой жизни. Машина, в которой он ехал с женой отмечать в казино очередную сверхприбыль, разлетелась в клочья на улицах разбитых фонарей, а легко нажитые миллионы распылились между конкурентами. Но оставленная дочери сумма не показалась им настолько заманчивой, чтобы тащиться за ней через Атлантику, и девочку вместе с бабушкой оставили в покое.

К увлечению внучки Сальваторе и Джорданом бабушка относилась неодобрительно. «Тоже мне, Дриззт», – скептически ухмыльнулась она, когда Маша сообщила ей о свой великой любви, – «Единственный мужчина, достойный того, чтобы о нем мечтали – граф де Ля Фер». По этому поводу бабушка укатила в Париж, как только внучка поступила в престижную Колумбию, и, по слухам, возглавила дамский клуб фанаток неподражаемого мушкетера.

Маше осталась студия на Манхэттене, неплохая библиотека советских книжных изданий, и внушительная рента, позволявшая девушке чувствовать себя уверенно в жизни. Но счастья ей это не приносило. Счастье было там, на книжных страницах. У Счастья были лиловые глаза, эбеновая кожа и белоснежная грива волос. И Маша, которая к любому делу своей жизни относилась серьезно и вдумчиво, львиную долю свободного времени проводила в построении «теории порталов в альтернативную реальность», перемежая его чтением книг, вдохновляющих на дальнейшие поиски, и ролевыми играми, позволяющими подготовиться к жизни в мире мечты.

В склонности обитателей Мидгарда предаваться фантазиям Делия убедилась еще в Зимовье. В библиотеке, где она раскопала Эдду, нашлось немало занимательных книг об иных мирах, мрачных и веселых, населенных эльфами и орками, гномами и дроу, разумными животными и жестокими монстрами. Миры эти походили один на другой только одним – существовали они только в воображении авторов, хотя в лучшие из них легко было поверить.

Маша и Бобби не только обожали эти книги, но и разыгрывали с друзьями истории героев или придумывали новые приключения в волшебных мирах, примеряя на себя роли магов, воинов или злодеев, которых тоже надо было кому-то изображать. В последнее время компания играла в Плейнскейп, в Большое Кольцо Миров, соединенное множеством порталов. Сигил, Город Дверей, чем-то напомнил Делии Перекресток, да и среди Миров Кольца некоторые показались дроу похожими на те, в существовании которых ей довелось убедиться своими глазами. Делия подозревала, что старинные легенды переплелись с буйной человеческой фантазией, породив правдоподобный, но не во всем совпадающий с реально существующим мир.

Маша с такой точкой зрения не согласилась. Получив веское доказательство возможности перемещаться между мирами, девушка с утроенной силой засела за математические выкладки. Делии настойчивость подруги нравилась. К тому же заклинание Портала, стершееся из памяти во время перехода в Мидгард, нужно было на всякий случай восстановить. Но она плохо представляла себе, что будет, когда Маша сообразит, что Мира, в который она так упорно стремится, в реальности не существует, а дроу на портрете – всего лишь персонаж книги.

Подобное лечится подобным, и Делия щедро делилась с новыми друзьями историями о своей юности в Свартальфхейме и приключениях в Перекрестке. Серые глаза Бобби вспыхивали искорками всякий раз, как в этих рассказах звенели мечи. Но при взгляде на Машу искорки угасали, сменяясь печальным осенним туманом.

***

– По-твоему, если я родилась в России, то вся мафия Брайтон-Бич у меня под контролем?

– А ты считаешь, что мой отец спит и видит, как воспользоваться служебным положением для выдачи фальшивых документов моим «болезненным фантазиям»?

Бобби и Маша, в который раз, виртуозно ругались, переходя на личности. Друг друга, близких родственников, случайных знакомых и излюбленных книжных персонажей. В другом случае Делия с удовольствием заняла бы стратегическую позицию стороннего наблюдателя и насладилась филологическими тонкостями скандала. Но у нее, наконец, появилась ниточка, за которую стоило ухватиться, и ей не терпелось начать разматывать клубок.

– Если я вас правильно поняла, как только какой-нибудь полицейский заметит мои противоестественные уши, меня тут же сдадут в поликлинику для опытов при ЦРУ, если до этого меня не похитит ФСБ, – вмешалась она, – и каким боком мне в этом случае помогут документы? Или их требуют с любой низкорослой девицы, высунувшей свой нос на улицу? Можете меня в целях конспирации обрить наголо, выкрасить в зеленый цвет или спрятать в багажник автомобиля. Но не могу же я вечно сидеть взаперти.

– Автомобиля нет.

– У меня права за превышение скорости на полгода забрали.

Бобби и Маша, прервав свой спор, заговорили хором. Делия удовлетворенно кивнула.

– И вообще, может обойтись курткой с капюшоном? Поздняя осень на улице.

– Это слишком просто… – разочарованно протянула Маша.

– Зато надежно, – возразила Делия.

Идти, впрочем, было пока некуда. Дроу безвылазно сидела в маленькой студии на Манхэттене уже вторую неделю, не отрываясь от выделенного в личное пользование ноутбука. Делия на удивление быстро схватывала информационную грамотность, и в полной мере оценила возможность освоиться с новыми реалиями в кратчайшие сроки.

Число вопросов росло значительно быстрее числа ответов, но Делия уже чувствовала себя достаточно уверено, чтобы перейти к практическим действиям. Мысль о контакте с последователями Одинизма она отбросила почти сразу. По ее мнению, новоявленные язычники немногим отличались от реконструкторов и ролевиков, но принимали свои игры слишком всерьез. Даже в модулях ролевых игр было больше правды, чем в рассуждениях самопровозглашенных клериков Одина. К тому же в ее задачу не входила проповедь Эдды, от членов «Ритуала Одина» требовалось всего лишь ввести ее в курс происходящего, а в этом Маша с Бобби с успехом их заменили. Выйти на магов оказалось значительно сложнее. Орден Гермеса, в отличие от вампиров или оборотней, в Интернете освещался скупо. А многочисленные сайты с рекламой приворотов и снятия сглаза за три Мира отдавали жульничеством и профанацией

– Руника, каббала, гримуары…, – пробормотала Делия, прикрывая уставшие глаза, – слишком много всего и слишком сложно.

При всем обилии колдовских техник, с магией в Мидгарде были серьезные проблемы. Большинство заклинаний, которыми услужливо делились в Сети Викканские ведьмы или рунемейстеры, всего лишь увеличивали вероятность событий, не выходящих за рамки возможного. Не было ни малейшего шанса проверить, работают ли они на самом деле. Ритуальная магия, по утверждению адептов, действовала через посредство духов. А еще вероятнее, демонов и дьяволов. Мысль о том, что у этого Мира есть прямые выходы в Джаханнам и Преисподнюю, пугала несказанно. Но главная проблема была в другом. Настоящая магия не работала. Никаких файерболлов, телепортов и Гигантских Кулаков Бигби.

Делия убедилась в этом, попытавшись восстановить «огненные стрелки», потраченные на сигареты Бобби. При попытке запомнить ушедшие из памяти заклятия перед глазами мелькали черные точки, и кружилась голова. Не слишком магический эффект. Вероятнее всего, хранящиеся у нее в памяти заклинания все-таки должны были сработать. За прошедшие со дня гибели Гизника годы ее магические способности и умения сильно возросли, и выбор боевых заклинаний был весьма впечатляющим. Но теперь они стали одноразовыми, и девушка решила сохранить их на самый крайний случай.

Это имело смысл. Мидгард был отрезан от Мирового Ясеня, а, значит, и от его магических источников. Где черпали силу местные маги, если они вообще были, Делия не знала. Но подозревала, что запасы весьма ограничены, иначе маги не прятались бы в тени. Логически рассуждая, это только увеличивало шансы на то, что они будут заинтересованы в «перетаскивании» Мидгарда поближе к закромам магической энергии.

– А вдруг магия и технология вообще вещи несовместимые? – предположила Маша. – Как в Аркануме, ролевой игре, где поезд может сломаться, если на нем едет маг.

– В Асгарде и Свартальфхейме порох не горит, – согласилась Делия, – но паровой двигатель в гномьей Горе прекрасно работает. Другое дело, что привычка полагаться на магию тормозит изобретательский раж.

– А что, если магия – это неоткрытые пока законы физики? – задумчиво спросила Маша, глядя в стенку отрешенным взглядом.

Делия с интересом взглянула на юную подругу и одобрительно кивнула.

– Может, попытать счастья с Виккой или другими неоязычниками? – спросил Бобби, – они по своим верованиям ближе к тем, кто тебя послал.

– Угу, – проворчала Делия, – если даже ритуальная магия зашла в тупик, могу себе представить уровень местных друидов.

– И что ты собираешься делать?

– Думать, – пожала плечами дроу, – время пока есть. Хочешь, я пока займусь твоим обучением? Мне кажется, из тебя получится Мастер Клинка.

– Ты же не видела, как я фехтую, – удивился Бобби.

– Я видела, как ты двигаешься. И куда смотришь. Этого достаточно.

– А меня нельзя чему-нибудь научить? – спросила Маша, – когда я попаду на Торил, то кто меня возьмет в приключение, если я буду бесполезной обузой?

Делия вздохнула. Хорошая девочка, но упрямая. И бесстрашная. И…

– Далеко ли ты продвинулась в своих выкладках? – спросила она.

– Просто так портал не откроешь, – пожаловалась Маша, – нельзя просто так взять и попасть в Фаэрун. Нужно искать обходные пути.