Текст книги "Операция "Рагнарек" (СИ)"

Автор книги: Ольга Сословская

Соавторы: Андрей Журавлев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 81 страниц)

– Освобождай полочки к завтрашнему вечеру, – тихо ответила она, – я переезжаю.

– И не подумаю, – Фьялар повысил голос. – Только через мэрию, мисс Брансен.

– Ты шантажист.

– Имею право, – рассмеялся Фьялар, – теперь моя очередь приличия соблюдать, я становлюсь публичной фигурой.

Стоявший ближе всех корреспондент Нью-Йоркера усиленно делал вид, что сообщение, которое он набирает на своем ай-фоне, не имеет ни малейшего отношения к услышанному. Делия вздохнула, отступать было поздно.

– Ты не собираешься возвращаться в Перекресток, – констатировала она ровным тоном.

– Мы всегда можем туда смотаться, – напомнил Фьялар, – Ключ у меня, не забыла? И работодатели нас там вряд ли достанут, если не задерживаться надолго.

– Ты не хочешь не потому, что боишься, – заметила Делия.

– Когда-то, одна умная девушка мне про Предназначение рассказала, – Фьялар снова перешел почти на шепот, – ты же не думаешь, что Локи может влиять на Вирд? Он слишком самонадеян, если думает, что все произошедшее – его шутка. Он просто воспользовался ситуацией, как и Один.

– И твое предназначение…

Вместо ответа Фьялар кивнул на лежащую на стойке гитару.

Девочки стайкой влились в гримерку. Стало тесно и шумно. Журналисты, приняв на грудь, стоически отказали себе в продолжении, сгрудившись в дальнем углу, чтобы не мешать будущим знаменитостям свободно самовыражаться на потребу любознательным читателям. Иветт о чем-то тихо говорила по телефону и хмурилась, но общему веселью не мешала.

Фьялар обошелся пивом, разбирая с Диззи звучание в зале. Делия, прижатая к его боку гномьей рукой, сидела тихо, в задумчивости разглядывая происходящее. Новоприбывшие девушки смотрели на нее с неприкрытой завистью. Зато на Машу, сидевшую рядом с Бобби, даже с некоторым пренебрежением. Бобби не был замечен не только на сцене, но даже за пультом, и внимания, по их мнению, явно не стоил. МакГи это мнение не волновало ни капли, и он перекидывался шуточками с Моникой, на которую группиз смотреть боялись вообще, по-хозяйски обнимая Машину талию.

Делия усмехнулась, парень явно подсознательно копировал манеру Фьялара, забывая о небольшой разнице в сроке давности. Впрочем, Маша, похоже, не возражала, и Делию это радовало.

Через полчаса в компанию влилась не попавшая на концерт Тильда. Девушка объяснила свое отсутствие необходимостью принять участие в длительном магическом эксперименте, и Делия слегка волновалась за нее. Но Тильда явилась нарядная, довольная и веселая. Лорд Регент, сопроводивший ее на вечеринку, собрался было покинуть нонконформистское сборище потерявших всякое уважение к Традиции шалопаев, но был остановлен Машей, в самых изысканных выражениях попросившей его присоединиться к торжеству.

Под ледяным взглядом карлика во фраке группиз жались к музыкантам, и с готовностью выходили с ними в темный коридор пошептаться о тяжелой музыке. Обратно они возвращались с просветленно-счастливыми, хотя и несколько бледными, лицами. Для того чтобы стереть из памяти всего пять минут, не нужно быть Вентру.

Войцех отсутствовал дольше всех, и его подружка вернулась, слегка раскрасневшись и застегивая верхнюю пуговку на кофточке. Граф Шемет, похоже, собрался на этот вечер плотно войти в роль гусарского поручика, и Делия решила, что девочке крупно повезло.

Виски опустился ниже ватерлинии, веселье нарастало. Фьялар, взявшись за акустическую гитару, продемонстрировал, что не металлом единым живы гномы, и Делия с братьями Калос устроили импровизацию на тему «Танго – вертикальное выражение горизонтального вожделения». Фьялар так усиленно изображал на своем лице ревность, что высокая блондинка в синем платьице, расшитом пайетками, решилась его утешить, и уселась на пол у его ног, восторженно заглядывая в лицо. Но ее тут же сдуло холодным ветром, когда к гному приблизился Лорд Вэйнврайт, возжелавший обсудить какие-то важные дела.

Маша, воспользовавшись паузой, утащила Делию в коридор, и чуть не прижала к стенке, искоса поглядывая на застывшую в объятиях парочку, Норвика и стриженую брюнетку в красной юбочке. Она уже привыкла к фаст-фуду, который Диззи держал для приятелей в холодильнике, но охотника, нежно обнимающего добычу, видела впервые.

– Мне совет нужен, – Маша отвела взгляд от вампира, и умоляюще уставилась на Делию, – мы… В общем, Бобби сегодня в общежитие ночевать не поедет…

– И в чем проблема? – Делия не сразу сообразила, что проблема написана на залившемся краской лице Маши.

– Я… Может, ты мне расскажешь, что я должна делать? – прошептала Маша.

– Предохраняться! – рявкнула Делия, сверкнув глазами.

Маша захлопала ресницами, смаргивая непрошеные слезы, и Делия потеплела.

– Прости, я просто за тебя беспокоюсь.

– Я понимаю, – грустно протянула Маша, – но я, правда, боюсь. Я не уверена, что то, что я читала об этом, правда. А бабушка далеко…

– Не бойся, – улыбнулась Делия, – он тебя любит, а это главное. И еще – он тебя чувствует. Как никто никого. Он будет знать, даже если ты ничего не скажешь.

– Ой, – обрадовалась Маша, обнимая подругу, – об этом я не подумала.

Они вернулись в гримерку, и обнаружили там Бобби, перешептывающегося с Норвиком. Судя по раскрасневшимся ушам МакГи, не одной Маше пришла в голову мысль о прохождении срочного курса молодого бойца.

– Надеюсь, он тебя в постель за косы не поволочет, – пробормотала Делия себе под нос, скептически глядя на Норвика, оживленно нашептывающего Бобби средневековые секреты.

Маша, к ее облегчению, замечания не услышала.

– Всем удачи, – Войцех отсалютовал Фьялару бокалом красного, пригубил и поставил на стол, – мы уезжаем.

Синеглазая девчонка, виснувшая у него на локте, чуть смутилась и скинула длинную косую челку на лицо, пытаясь скрыть румянец.

Фьялар кивком отозвал Войцеха в сторону.

– Надеюсь, ты не собираешься ее Обнять? – спросил он.

– Ты за кого меня принимаешь? – усмехнулся Войцех, – она же совсем ребенок. Я собираюсь затащить ее в постель.

– Деликатесов захотелось? – фыркнул стоявший рядом Крис.

Войцех резко обернулся к нему. Его ангельское лицо побледнело, в глазах полыхнул огонь.

– Ты оскорбил даму, – холодным голосом произнес он, – у меня нет с собой перчатки, но…

Фьялар шагнул вперед, но Крис опередил его, повернувшись к испуганной девочке.

– Прошу прощения, мисс. Это было неуместное замечание.

Войцех удовлетворенно кивнул, девочка, совсем растерявшись, спряталась за его спину.

– На репетицию завтра не опоздай, – Фьялар сделал вид, что ничего особенного не произошло.

– Не беспокойся, – улыбнулся Войцех, – не опоздаю.

Он набрал номер такси и повел свою даму к выходу.

========== 26. Манхэттен. Нью-Йорк. Войцех ==========

В такси они ехали молча, и девочка сжимала его руку, словно боялась, что сейчас он передумает, выскочит на ходу и убежит. И смотрела ему вслед испуганными синими глазами, когда он неожиданно остановил такси, чтобы купить ей в ночном магазинчике пунцовую розу. Она торопливо схватила цветок, уколола палец, и немедленно сунула его в маленький пунцовый, словно лепестки розы, рот.

Войцех с трудом подавил желание припасть к ее губам, горьковатый запах ее крови заполнил салон такси, набатом застучав в его ушах. Водитель, пожилой серьезный мужчина, с неодобрением взглянул на них в зеркало, и девочка стряхнула косую челку на лицо, прячась от внимательного взгляда. Войцех пожал плечами. Легкое прикосновение к разуму, и водитель забыл о них, как только Шемет отсчитал ему деньги.

Ее каблучки застучали по ступеням лестницы, Войцех чуть отстал, любуясь стройными ножками и обтянутыми кожаной юбкой узкими девичьими бедрами. Тонкая шея, под состриженными коротким углом темными волосами, хрупкие плечи.

– Здесь, – он нагнал ее и остановил у двери на втором этаже, доставая ключи.

– Ты даже не спросишь, как меня зовут? – обиженно произнесла она.

– Я знаю, как тебя зовут, Принцесса Грёза, – улыбнулся Войцех, – входите, Ваше Высочество.

Девочка на мгновение замерла в нерешительности, видимо, вспомнив все предупреждения, которыми родители пытались защитить ее в таком недавнем детстве. Глубоко вздохнула и переступила порог, сжимая в кулачке розу. Войцех тихо закрыл дверь, и темнота окружила их, непроглядная и угрожающая.

– Я боюсь, – прошептала она.

– Меня?

– Темноты.

– Значит, меня, – Войцех щелкнул огоньком зажигалки, освещая ее лицо. И свое, совсем близко к ее глазам, – ты самая храбрая девушка, которую я знал в своей жизни, Мелисента.

Войцех подхватил ее на руки и понес в спальню. Красные лаковые туфельки так и остались лежать там, где она сбросила их по дороге, шутливо брыкаясь в его объятиях. Но рука, обхватившая его шею, крепко прижимала его, стараясь притянуть ближе к чуть блеснувшим влагой губам. Он осторожно положил ее на кровать, поверх алого бархата покрывала, и снял доломан, чтобы не исцарапать стальными клепками нежную кожу.

– Это кто? – спросила Мелисента, глядя на портрет на стене.

Лейтенант Королевско-прусского добровольческого корпуса Шемет был запечатлен на нем юной немецкой художницей в год падения Первой Империи. Черный доломан, мягкий блеск черных шелковых шнуров, серебряная мертвая голова на фуражке.

– Пра-пра… Я со счета сбился, сколько раз, дедушка, – Войцех провел рукой по затянутой в черный чулок ноге, юбка чуть сдвинулась наверх, открывая кружево. Мелисента сжала коленки, но руку не сбросила.

– Тебе пошли бы усы, – улыбнулась она, глядя на портрет.

– Думаешь?

Усы Войцеху приходилось сбривать каждый вечер, после пробуждения. В эти дни тонкие золотистые полоски над его верхней губой вызвали бы немало недоумения, привлекая внимание к его и так антикварной внешности.

– Точно.

– Тогда я их для тебя отпущу, – пообещал он, расстегивая верхнюю пуговку на ее кофточке, – но они щекотаться будут.

– Ну и пусть, – Мелисента чуть сжала губы, и Войцех бережно коснулся их поцелуем.

Она обвила его шею тонкими руками и ответила на поцелуй, вложив в него все свое умение целоваться, собранное по настойчивым мальчишкам, так и не добравшимся до вожделенной цели. Войцех осторожно коснулся ее разума, чувствуя страх, который она старалась заглушить напускной смелостью и бравадой. Первой мыслью было успокоить ее, забрать этот страх, заменить его нежностью и желанием. Но вампир остановил себя. Это не та Игра. И он будет соблюдать правила.

Он оторвался от ее губ, запечатав их тихим прикосновением, и скользнул к нежной шейке, туда, где за розовым маленьким ухом билась синяя жилка. Безумное желание охватило его, огонь опалил разум, но Войцех только считал удары горячей крови под сомкнутыми губами, из последних сил загоняя обратно рвущиеся наружу клыки. Ее сердечко билось в такт под его рукой, у самого основания левого холмика на ее груди.

Даже в этот миг его кожа, которую согревала разогнанная по жилам его волей кровь, осталась теплой, и бесполезное для него дыхание – прерывистым и горячим. И мертвое сердце колотилось под девичьей ладошкой, даря ей иллюзию страсти.

Войцех поднялся и присел на край кровати, медленно расстегивая вторую, а затем и третью пуговку на плотной трикотажной кофточке, под которой не было ничего, кроме теплой кожи цвета топленых сливок, и маленьких сосков темно-вишневого цвета, венчавших маленькие, совсем девичьи, холмики совершенной формы. Мелисента вспыхнула, прилившая к щекам кровь снова обдала его горячим запахом.

Девушка словно только сейчас разглядела, что мужчина перед ней до пояса обнажен. Обманчивая хрупкость литых форм под фарфоровой кожей, выступающие арки ключиц, сходящиеся на ямочке под шеей, золотые волны чуть прикрывающих сзади шею волос, голубые как летнее небо глаза, с красноватым отблеском пляшущего пламени свечей в расширившихся зрачках.

– Ты очень красивый, – Мелисента улыбнулась, пытаясь разговором оттянуть страшный и желанный момент.

– Красивее, чем Норвик? – усмехнулся Войцех.

Девушка обиженно надула губы.

– Я же не пыталась подойти к Норвику, правда?

– Почему? – в глазах Войцеха блеснул лукавый огонек, – если бы девушкой был я, то выбрал бы его.

– Он похож на героя из книжки, – ответила Мелисента, – о таком можно помечтать перед сном. И бежать без оглядки, если мечта грозит воплотиться в реальность.

– А я?

– А о тебе можно будет вспоминать всю жизнь, даже если… – на темных ресницах, полуприкрывших синие глаза, блеснула влага.

– Расскажи мне, почему ты здесь, – шепнул Войцех, – чего ты искала сегодня?

Он поднял ее и прижал к своей груди, чтобы она могла шептать ему свои маленькие секреты в самое ухо.

– Понимаешь, мальчики от девочек все хотят только одного. А врут про любовь. И в первый раз чувствуешь себя сказочной принцессой, с которой случилось чудо. И во второй. И в третий. Так много чудес не бывает. А потом, когда просишь его остановиться, все друзья знают, до чего вы дошли. И даже то, до чего не дошли. Я не хочу…

– Чего не хочешь?

– Чтобы кто-то обманул меня, а потом хвастался этим. Я не хочу, чтобы, когда я полюблю кого-то, мне было стыдно за то, что была доверчивой дурой.

– А кровь бурлит, и каждый раз кажется, что ты любишь? – тихо спросил Войцех.

– Ну да… И я решила, что первым будет тот, кого я никогда не стану стыдиться.

– Потому что я рок-звезда, или потому что я красивый?

Мелисента вздрогнула как от удара, но собралась с духом и ответила.

– Потому что все, кто говорил мне о любви, вели себя со мной, как с грязной шлюхой. А ты ничего не говоришь, но ведешь себя со мной, как с принцессой.

– Ты и есть принцесса. Маленькая, храбрая Принцесса Грёза, бесстрашно вошедшая в логово дракона. Ты никогда не пожалеешь о своей смелости, я обещаю.

Войцех чувствовал, как уходит ее страх, сменяясь доверием. Нежностью, теплом и немножечко любопытством. Он медленно снял уже расстегнутую до конца кофточку, осторожно освободил ее от тесной юбки, нежно поглаживая стройные ножки, стянул чулки, оставив только последнюю, почти невесомую, преграду ее стыдливости. Его тонкие, изящные пальцы касались ее, рассказывая ей о секретах, которые хранит ее тело. Мягкие ладони коснулись круговыми движениями вершин сосков, и она подалась навстречу этой ласке. Но Войцех не спешил, дразня ее пробуждающуюся чувственность, заставляя ощутить каждое дуновение воздуха от своих движений. Вот уже пальцы легонько сжали вишневые бугорки, губы припали к ним, сначала нежно, потом жадно, впитывая в себя аромат кожи, ловя будоражащий запах крови под ней.

Его поцелуи спускались все ниже. Он посадил ее на край кровати, встав перед ней на колени, словно рыцарь, приносящий присягу своей госпоже. Его ладони легли на ее все еще сведенные коленки, почти невесомо предлагая им раскрыться навстречу новым тайнам. Губы коснулись черного шелка, скрывающего животворный родник любви, и Мелисента, наконец, позволила ему вести себя по еще неизвестным ей тропам.

Войцех целовал шелковистые складки, трогая языком все еще запертый вход, его аристократические пальцы касались маленького затвердевшего бугорка над ним. Мелисента таяла под его прикосновениями, и вскоре в ней не было уже ничего, кроме ожидания последнего шага.

Резким движением Войцех разорвал бархатистый занавес у входа, и Мелисента вскрикнула от неожиданной боли, выгибаясь конвульсивно навстречу его руке, словно стремясь почувствовать эту боль во всей ее первозданной сути.

– Тише, моя прекрасная, тише, – шепнул Войцех, слизывая с пальцев свой приз, драгоценную горячую кровь, пьянящее до безумия вино. Его язык прокрался в ее лоно, закрывая рану, снимая боль, превращая ее в экстаз. Мелисента тихо застонала, когда поцелуй вампира и мужская ласка вознесли ее на вершину высочайшего пика в бездонной бездне, куда она падала, где она парила, где она была – весь мир.

Войцех незримо следовал за ней, темные крылья падшего ангела поддерживали радугу волшебных перьев Принцессы Грёзы. Жажда все еще терзала его, несмотря на обжигающий глоток, слишком много крови уходило на поддержание человеческого облика. Но наградой ему было сознание собственной силы, почти всемогущества. Власть над ее телом не шла ни в какое сравнение с властью над ее духом, ее ощущениями и эмоциями. Величайшая власть в мире – дарить блаженство, пробуждать юное сердце, извлекать музыку сфер из этого прекрасного тела.

Войцех торопливо стер с глаз алые слезы, и приник к губам Мелисенты долгим поцелуем.

Облачком закрылось солнце ее радости, темное сомнение замутило разум – он почувствовал это.

– Моя принцесса не счастлива со мной? – тихо улыбнувшись, спросил он.

– Это неправильно. Нечестно, – девочка прижалась к его груди, – ты ничего не взял для себя. Ты не хочешь меня?

– Я никого и никогда так не хотел, – ответил Войцех, и это была правда. Только не та, которую могла понять она.

– Я хочу, чтобы тебе тоже было хорошо, – шепнула Мелисента.

– Мне очень хорошо, – он погладил ее шелковистые волосы, – но я боюсь причинить тебе боль. Может, в другой раз? Можешь считать это приглашением на свидание.

– Пусть будет больно, – она умоляюще посмотрела на него, и ему стало неловко за свою ложь. Боли у нее больше не будет, поцелуй вампира залечил ее лоно в считанные мгновения.

– Пусть, – настойчиво повторила Мелисента, – я хочу знать, как это, сделать тебя счастливым хоть на мгновение. Даже если это такое простое счастье.

– Я счастлив.

Она чуть не заплакала в его объятиях, но держалась удивительно храбро.

– Тогда позволь мне хотя бы взглянуть на тебя.

Войцех улыбнулся.

– Можешь делать все, что тебе заблагорассудится, на то ты и Принцесса.

Мелисента угадала его мысль, игриво улыбнулась и спустилась на колени перед ним, потянув на себя глянцевый сапог, в который были заправлены облегающие как вторая кожа белые лосины с серебряными пуговицами по бокам. Сапог не поддавался.

– Как их снимают? – сердито спросила она, – ты каждый раз зовешь сюда девушку, чтобы она тащила их изо всех сил?

– До сих пор я обходился услугами денщика, – ухмыльнулся Войцех.

– Надеюсь, ты не собираешься его позвать? – встрепенулась Мелисента.

Войцех расхохотался.

– Я жульничаю, – признался он, – там есть молнии. В боковых швах.

Расшалившаяся девушка совсем уже забыла, с какой целью начала эту игру и вскоре они барахтались на ковре, и она стаскивала с Войцеха сапоги, лосины и то, что под ними, а он со смехом уворачивался от ее цепких пальцев.

Мелисента, наконец, справилась с последней задачей и, тяжело дыша, взглянула на него. Войцех чуть побледнел, слишком много крови он уже потратил, но девушка так хотела убедиться в его желании, что отказать он ей не мог. Она, словно зачарованная, смотрела на поднявшуюся ей навстречу мужскую плоть.

Войцех понял, что еще секунда, и она будет его просить. Не от страсти, не от вожделения, от чувства вины перед ним, доставившим ей такое наслаждение. Он бережно уложил Мелисенту на кровать и навис над ней, глядя в глаза.

– Готова? – улыбнулся он.

Она яростно закивала головой.

– Тогда полетаем.

Боли не было. Но на этот раз он не мог присоединить к любовной магии мужчины и женщины свою вампирскую суть. Мелисента, еще не познавшая всех секретов собственного тела, откликалась медленно и неуверенно. Войцех снова коснулся ее разума, совсем легонько, нащупывая дорогу к ее тайнам не только плотью, но и духом, читавшим ее ощущения, находившим верные отклики движениям, угадывавшим ее желания. Он мог бы просто включить ее центр наслаждения, мог заставить ее перескочить через десятилетие, когда прекрасная женщина, все еще не родившаяся из этой юной девочки, познает свою женскую сущность и власть, которую она дает ей над мужчиной. Но сделать это, означало, лишить ее всех тревог и радостей ожидающего ее пути. И он только слегка помогал себе, нащупывая верную тропу к сегодняшней, первой, но еще не самой высокой, вершине.

Он почувствовал сжимающую его волну, и ее тихий вздох, когда она напряглась под ним всем телом, а потом покорно обмякла в его объятиях. На этот раз все было проще, человечнее, но ей было хорошо, и он снова ощутил теплую кровь в своем холодном сердце. Торопливо выскользнул из нее, на алом бархате покрывала кровавое пятно не отличалось о того, что она ожидала увидеть.

– В следующий раз позаботимся о твоей безопасности получше, – пообещал Войцех.

Мелисента кивнула, прижимаясь к его губам.

Войцех чувствовал, как замедляется дыхание, как кожа теряет тепло.

– Тебе нельзя здесь оставаться, Принцесса, – тихо шепнул он, – прости. Тут водятся драконы, и я боюсь подвергнуть тебя опасности. Одевайся, моя прекрасная, я тебя провожу.

Синие глаза подернулись грустью, но она не спорила. На этот раз таксистом оказался толстый пуэрториканец, которому было наплевать на то, что кто-то на заднем сиденье его машины целует слишком молоденькую девчонку. Но Войцех на всякий случай стер и его память. И проводил Мелисенту до самой двери квартиры, куда она проскользнула как мышка, боясь разбудить родителей.

Голод терзал его ледяными щупальцами и обжигал лавой. Войцех чуть не бежал по улице, всматриваясь в случайных редких прохожих. Наконец, заметив подгулявшего мужчину лет сорока, в твидовом пиджаке и потертых джинсах, мысленно послал ему Зов. Мужчина последовал за ним в ближайший подъезд.

Войцех сделал последнее усилие обуздать проголодавшегося Зверя, и мужчина тяжело осел в его сильных объятиях. Последние капли крови из почти осушенного тела горчили.

– Курва мать! – Войцех осторожно уложил бесчувственное тело на грязный пол и вытащил телефон.

Следы укуса на шее уже закрылись, но в обескровленном теле едва теплилась жизнь, а вернуть мужчине долг своей кровью Войцех не решился. Слишком близко тот подошел к последней черте, слишком велика опасность обращения.

Чертыхаясь и браня себя на все корки, Войцех набрал телефон Службы Спасения, и уселся на пол, положив голову мужчины себе на колени и прислушиваясь к его неглубокому, прерывистому дыханию.

– Помереть не вздумай, – тихо шепнул Шемет, заслышав приближающуюся сирену, – держись, приятель.

Войцех выскользнул из подъезда бесшумной тенью, дождался, пока носилки погрузят в машину и направился к дому.

Он все еще держал в руке телефон, когда события этой ночи вдруг накатили на него океанской волной, затапливая сдерживаемым до этого мгновения Безумием. Войцех машинально набрал номер Фьялара и произнес в трубку:

– Не забудь цветы в волосы вплести, – сообщил он, – и лето будет полным любви.

Отбой.

========== 27. Бауэри, Манхэттен, Нью-Йорк. Фьялар ==========

Фьялар откупорил еще бутылку пива, раскурил трубку и присоединился в дальнем углу к Вэйнврайту, с легкой иронией наблюдавшему за богемным угаром вечеринки. Слишком много эмоций было вложено в концерт, и теперь усталость, больше душевная, чем телесная, напомнила о себе. Карлик с пониманием взглянул на гнома и сделал вид, что занимает его разговором, чтобы оградить от неуместного внимания прессы и поклонниц.

Делия, напротив, старалась принять в общем веселье как можно более активное участие, и Фьялар задумчиво наблюдал за ней. Что-то изменилось после сегодняшнего вечера, но он никак не мог понять, что именно. Как будто их отношения, пройдя полный виток спирали, снова вернулись к той ночи, когда они стояли над трупом дракона. Она вновь отчаянно защищала свою свободу. Не от него, от себя самой.

– Знаешь песенку про Бобби? – словно невзначай спросил Лорд Эфраим, проследивший направление его взгляда.

– Бобби?

– Бобби МакГи. Имя это всего лишь совпадение. Или юношеские увлечения его родителей. К нему это не имеет никакого отношения.

– А к кому имеет? – чуть раздраженно спросил Фьялар. Загадок он не любил, тем более от малознакомых вампиров.

– К ней. Дома послушай и поймешь.

Фьялар кивнул.

Иветт, наконец, оторвалась от телефона, но к общему веселью присоединиться не спешила. Белоснежные зубы прикусили нижнюю губу, красная помада очертила их кровавым пятном.

– Фьялар, – прекрасное лицо снова стало классически-бесстрастным, как у греческой статуи, – на пару слов.

Фьялар улыбнулся и направился к даме.

«Кот пересекает двор замка», – вспомнилась Делии цитата из книги, послужившей им учебником магии. Она сомневалась, что кто-то, кроме нее, видит, насколько Фьялар сейчас похож на сжатую до предела пружину.

– Кадир звонил, – Иветт наклонилась к самому его уху, – нас ждут у входа.

– И не восхищенные поклонники, – нахмурился Фьялар, – кто и сколько?

– Шабаш, – Иветт словно сплюнула это слово, – не много. Десяток ублюдков, не больше. Такой удобный случай подставить Маскарад. Мне следовало подумать, прежде чем давать согласие на концерт.

– В следующий раз я твоего согласия могу и не спросить, – сердито заявил Фьялар, – я очень благодарен тебе за все, но мы не андерграундная команда, чтобы сидеть по вампирским клубам.

– Придержи язык, – вскинулась Иветт.

– Охрана еще на месте? – Фьялар проигнорировал ее гнев, на ходу решая, как разбираться с ситуацией.

– Конечно. Десяток Бруха. Анархи. С Марленой я ссориться, привлекая ее Клан, не стала.

– В чем тогда проблема? – пожал плечами Фьялар.

– Здесь пресса. И еще куча левого народу, – Иветт выразительно посмотрела на приглашенных девушек, – толпа свидетелей. Меня на солнышко выволокут за такой скандал.

Фьялар задумался.

– Нужен транспорт, – решительно заявил он, – автобус, лучше всего. Сможешь организовать?

– Смогу. Но я не понимаю, чем это поможет.

– Мы отправим журналистов и девушек под охраной Анархов. Достаточно, чтобы Шабаш не решился с ними связаться. Им нужны мы.

– Им нужен скандал, – покачала головой Иветт, – но, возможно, ты прав. Попробуем.

– Ты уходишь с ними, – в тоне Фьялара ясно слышался приказ, и Иветт вздрогнула, впервые ощутив, какой силой обладает этот бархатный низкий голос, – ты Тореадор, а не боец. И ты наш продюсер, так что твоя безопасность – залог нашего успеха.

– Главное, чтобы осталось, за чей успех бороться, – улыбнулась Иветт, – под каким соусом подадим неожиданную эвакуацию?

– Чем ближе к правде, тем лучше, – пожал плечами Фьялар, – скажи им, что нас там ждут озверевшие поклонники.

– Близко, – кивнула Иветт, – сворачивай вечеринку, я займусь организационными вопросами.

Новость расползлась по цепочке. Крис и Моника торопливо увели в коридор парочку девиц, неизвестно чего им наобещав. Девицы, впрочем, вернулись не менее довольные, чем Бруха, Фьялар в очередной раз убедился в том, что быть добычей на вампирской охоте не такое уж плохое развлечение. При условии, что правильно выберешь себе охотника. Норвик тихо ругался с Иветт, пытавшейся воспользоваться своим положением Примогена, чтобы уберечь от случайностей гордость своего Клана. Лорд Регент, к удивлению Фьялара, тоже наотрез отказался покинуть клуб. Гном все еще не доверял бывшему главному врагу и новоявленному союзнику, но помощь колдуна могла оказаться неоценимой. Тильда, перекинувшаяся парой слов с Машей, уселась рядом с Вэйнврайтом, крепко сжимая его большую ладонь своими маленькими пальчиками.

Журналисты, почуявшие, что факты источают запах техасского стейка, покидать вечеринку не хотели, но Иветт, у которой иссякло всякое терпение, пообещала лишить аккредитации во всех принадлежащих ей клубах любого, кто не будет замечен в отправляющемся через полчаса автобусе. Девочкам раздали визитки, и сдали на руки мрачноватого вида охране.

В гримерке стало тихо. Делия встала за спиной у дымящего трубкой Фьялара, массируя ему плечи. Гном откинул голову назад и прикрыл глаза, вбирая в себя тепло ее рук.

– Ты без оружия, – тихо шепнула девушка, – и ты не вампир. Может, ну его? Попробуем проскочить?

– Вдвоем? – удивленно спросил Фьялар, стряхивая ее руку и оборачиваясь к ней.

– Нет, конечно, – она отступила на шаг, тряхнула головой, словно выбрасывая из головы эту мысль, – Ключ у тебя?

– У меня, – Фьялар вздохнул, – но показать его Регенту – больший риск, чем выйти под пули Шабаша.

– Тогда у тебя осталось пять минут, чтобы навестить студию, – улыбнулась Делия, – надеюсь, твой визит в мужскую комнату у Лорда Регента подозрений не вызовет.

– Может, Диззи домой отправить? – заколебался Фьялар.

– Разумная идея, пусть попробует связаться с Шарком.

Фьялар оглядел комнату, но Диззи словно в воздухе растворился. В числе пассажиров автобуса он тоже не значился. Гном недовольно покачал головой и направился в туалет. Вернулся он минуты через три, не скрываясь, поправляя кобуру. За спиной у него алмазной пылью сверкала рукоять Бен-Грефилля, а в руках был любимый пояс Делии.

– Бобби, – позвала дроу, – я их тебе на вечер одолжу. Смотри, не потеряй.

– Я… Спасибо… Я их… – Бобби сообразил, что к чему и звонко расхохотался. Остальные присоединились к нему, и напряжение упало на пару градусов.

Зазвонивший телефон Фьялара прервал вернувшееся веселье.

– Это Иветт, – сообщил гном, – они беспрепятственно добрались до Метрополитен. В Элизиум даже Шабаш не сунется.

– Тогда выходим, – кивнул Норвик, – пора напомнить этим ублюдкам, чей это город.

На служебной стоянке было тихо. Под желтым светом фонарей поблескивал хромом Майбах Вэйнврайта, за темными пуленепробиваемыми стеклами фигура водителя-гуля оставалась неразличимой даже для инфразрения Делии. Потрепанный Виллис скалился стальной решеткой. Indian Chief Фьялара горделиво возвышался над раритетным Triumph-Bonneville Криса и щегольским Ducati Monstro Норвика.

В будке возле опущенного шлагбаума охранник даже не шевельнулся, когда полоса света из приоткрытой двери клуба легла на темный асфальт. Его белая форменная рубашка почти почернела от запекшейся крови, голова уставилась на стенку кабинки за спиной.

– Мы могли бы оторваться от них, – заметил Вэйнврайт.

Фьялар покачал головой.

– Если мы сбежим сейчас, они придут снова. И снова. Норвик прав, они должны запомнить этот урок всерьез и надолго.

В словах Фьялара была только часть правды. Только теперь он сообразил, что уходить от погони с девушкой за спиной, все равно что прикрыться живым щитом.

Всего десять шагов отделяли их от джипа, в котором перед концертом было сложено оружие. Десять шагов под прицелом противника – в этом Фьялар не сомневался. Им еще повезло, что он оставил свой револьвер в студии, и поэтому сейчас мог прикрыть друзей, пронеся его через портал. У Бобби на поясе висели эспады Делии, но пока противник не полез в драку на короткой дистанции толку от них не было никакого.

– Шуму наделаем, – недовольно проворчала Делия, – победителем точно выйдет полиция.

– Сможешь накрыть стоянку «Тишиной»? – спросила Маша.

– Только с тобой вдвоем. И держать концентрацию придется все время. Не уверена, что мы можем себе позволить заняться только этим, – вздохнула дроу.

– От боевых заклинаний шума не меньше, чем от стрельбы, – напомнила Маша.