Текст книги "Операция "Рагнарек" (СИ)"
Автор книги: Ольга Сословская
Соавторы: Андрей Журавлев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 81 страниц)
– Через Перекресток?
– Через суперструны, – ответила Маша, – это довольно новая теория в физике, и математические формулы там оперируют тринадцатью измерениями. А в нашей реальности их всего четыре. Если свернуть ее по-другому, можно отыскать обходные пути.
– Формулы и практика – разные вещи, – возразила Делия, – тебе могут понадобиться принципиально недостижимые методы.
– Ну…, – Маша покраснела, – кое-что у меня уже получилось. Это… В общем, я тут одну книжку читала. Ненаучную. И я попробовала…. Кажется, у меня вышло подключиться к Источнику. Только я не знаю, что с этим делать.
– Ты уверена? – Делия чуть не подавилась, – как?
– Очень просто. Представь себя розовым бутоном.
Последняя фраза повергла Делию в состояние легкого ступора.
– Розовым чем? – переспросила она.
– Бутоном, – Маша покраснела, – в книжке так сказано. Я на самом деле не верила, что из этого выйдет толк, но там все так подробно описано, что я не удержалась и попробовала. Наверное, это все-таки бред, самовнушение.
– Покажи-ка мне этот бред, – потребовала Делия.
Маша стянула с полки толстенный том и принялась листать в поисках нужной страницы.
– Вот.
– «Теперь вы должны от всего отрешиться. Выбросить из головы все мысли. У вас в разуме лишь одно. Цветочный бутон. Только он. Один бутон, и все. Вы видите его во всех деталях. Вы ощущаете его аромат. Можете потрогать его. Пощупать его. Каждую прожилку каждого листка, каждый изгиб каждого лепестка. Можете почувствовать, как в нем пульсирует сок. Почувствуйте это. Узнайте его. Станьте им. Вы и бутон – одно и то же. Вы едины. Вы и есть бутон»*.
– И этот идиотизм должен помочь? – хмыкнула Делия.
– Не знаю. Я попробовала. Чувствовала себя глупо. А потом… Потом пришел свет. В точности, как тут написано. Он заполнил меня до краев, как чашу. Он лился сквозь меня, а я не представляла, что я могу с ним сделать. Хотя, по идее, с ним можно сделать кучу всего.
– Чем тролли не шутят, – усмехнулась Делия, – хуже ведь не будет.
Лучше тоже не было. Было смешно, было неловко, было скучно.
– Какой я, к троллям цветочек? Я – Клинок, – сердито проворчала Делия.
– Не получается? – участливо спросила Маша, заглядывая ей в глаза.
Делия не ответила. Может, и не должно получаться. В конце концов, это просто книжка. Фантазия. Но ведь Маша говорила… Даже если это всего лишь самовнушение…
«Ты думаешь, что могущество мага заключается только в количестве и силе заклинаний?», – вспомнились слова Раолин, – «Если бы это было так, любой дурак мог бы вызубрить их наизусть. Маг работает головой, а не задницей. И голова не становится больше с каждым уровнем, которого ты достигаешь. Она не начинает вмещать больше тупо вызубренных заклятий. Ты должна понять, как это работает. Принципы и закономерности. Связи и схемы. Тогда любое заклятие станет тебе доступно».
Делия снова закрыла глаза. Роза. Черная бархатистая роза Свартальфхейма. С тяжелыми лепестками, скрученными в бутон, сомкнутыми как молчаливые губы. Они ждут поцелуя, но не выдают свою тайну. Только легкая дрожь от текущего по жилкам сока. Только тайная страсть, жгучее желание, укрытое в самой сердцевине. И солнце. Ослепительное солнце, ласкающее горячими лучами, словно любовник, длинными пальцами проводящее по лепесткам горячих губ, открывающихся навстречу свету…
Свет затопил ее, заставив содрогнуться от невыносимого блаженства. Радость наполнила ее до краев. Она потянулась к ней, пытаясь зачерпнуть эту сияющую влагу, но солнце словно зашло за тучу и вновь стало темно.
– Я видела, – прошептала Маша, – ты… Вокруг тебя было золотистое сияние. У тебя получилось?
Делия кивнула. Это длилось всего несколько мгновений, но ей хватило, чтобы понять – они на верном пути.
– Я – цветок, – прошептала она, снова закрывая глаза.
К вечеру она была опустошена и измотана. Раз за разом свет наполнял ее и уходил, выплескиваясь за край, не даваясь в руки, не открывая своих тайн. Каждый раз, как Делия пыталась ухватиться за него, заставить следовать своей воле, он мерк.
– Последний раз и все, – решила она, устало вздыхая.
Уже ни на что не надеясь, привычно открыла себя потоку, почти не помышляя о цветах на солнце, реках, текущих к морю и переполненных чашах. Сила лилась сквозь нее, уходя в пустоту. Она позволила ей скользить, словно со стороны наблюдая за потоком. Белое сияние походило на радугу, слившуюся воедино. Только цветов было не семь, а пять. Она легонько направила синий поток в сторону, свила его в кольцо, отпустила…
Со стола, за которым сидела Маша, разлетелись бумаги.
– Ты это сделала! – воскликнула Маша, ловя кружащиеся по комнате листки.
Все, что она знала раньше, невозможно было сравнить с этим ощущением. Так легко. Ни зубодробительных заклятий, которые малейшая ошибка в произношении могла превратить в стихийное бедствие, ни пентаграмм с замысловатыми знаками, ни крашеных кровью рун. Просто потоки света, пять стихий, пять лучей, из которых можно свить все, чего душа пожелает. Источник. Сырая, необработанная стихия.
Делия понимала, что плетения Силы так же сложны, как и любые другие магические техники. Но если знаешь, как достичь желаемого одним способом, можно воспользоваться и другим. Она провела ночь, анализируя известные ей заклятия, переводила их на язык рун и каббалистических символов, сравнивала с найденными в Сети викканскими заговорами и мистическими текстами. Уснула в кресле, не раздеваясь. Но наутро в ее голове уже была стройная система. Свет хлынул в нее сразу, как только она открылась ему. Вспыхнула свеча на столике, и погасла под порывом легкого ветерка. Капельки дождя напоили засохший в уголке кактус. Земля вокруг него стала мягкой и пушистой. И Маша улыбнулась во сне.
Огонь и Воздух, Вода и Земля. И Дух. В этом мире магия работала. И, похоже, никто, кроме фантазеров и мечтателей об этом не знал. Делия еще раз взглянула на спящую девушку. Вчера та увидела сияние, окружившее дроу, когда Сила наполнила ее. А это означало… Нужно было проверить.
– Маша, – тихо позвала Делия, – просыпайся.
– В чем дело? – испуганно прошептала Маша, протирая глаза.
– Представь себя розовым бутоном, – улыбнулась Делия.
Они сожгли все ненужные бумажки, сдули недельную пыль с книжных полок и перемыли посуду, не вставая с дивана. У Маши от восторга лихорадочно горели глаза и пылали щеки. Девушка оказалась на удивление талантливой, и быстро схватывала принципы плетений.
– Это похоже на теорию суперструн, – заметила она, – и на матрицы.
– Я думаю, что твоя физика тут пригодится, – ответила Делия, – ты же сама говорила про неоткрытые законы.
– А как ты догадалась, что у меня получится? – спросила Маша.
– Подумала, что если ты вообще способна дотянуться до Источника, то и воспользоваться им сумеешь. А еще, ты видела Силу, когда она была во мне.
– Точно! В книге тоже написано, что та, которая может пользоваться Силой, всегда видит ее в других.
Делия в задумчивости прикусила палец.
– Кажется, мне пора выбираться отсюда, – решила она, – с документами или без.
– Зачем?
– Хочу принять участие в ваших играх, – улыбнулась дроу, – и посмотреть, верна ли моя теория.
– Какая теория?
– Те, кто способен направлять Силу, будут искать любую возможность это сделать. В том числе и играть в волшебников.
– Ну, в наших играх никто и никогда не совершал ничего по-настоящему волшебного.
– Это неважно. Главное, что они хотят это сделать. Когда у вас следующий сбор?
– В воскресенье, – ответила Маша, – мы играем в Порталы Сигила.
Комментарий к 7. Морнингсайт-Хайтс, Манхэттен, Нью-Йорк. Делия
* «Колесо Времени» Р. Джордан
========== 8. Заповедник «Голубая Гора», графство Вестчестер, штат Нью-Йорк. Фьялар ==========
– Шесть из шести, – удовлетворенно сказал Крис, передавая револьвер Фьялару.
Фьялар легонько провел пальцами по оксидированному стволу, тронул гравированные накладки на деревянной рукояти.
– Красивая вещь, – с уважением произнес он, взвешивая оружие в руке.
– С войны берегу, – усмехнулся Крис, – Славно мы тогда фрицам всыпали.
– Постой… – Фьялар опустил револьвер, – я думал, тебе лет двадцать пять.
– Мы сохраняем тот облик, в котором нас обратили, – ответил Крис, – и не меняемся. Мне, например, повезло с прической, стричься не надо. А кое-кто свои локоны вынужден каждую ночь срезать, чтобы не походить на мушкетера времен Людовика Тринадцатого. И борода у меня теперь не растет, большое преимущество.
– И сколько же тебе лет?
– Сто пятьдесят, – ухмыльнулся Крис, – я ровесник Ружья, завоевавшего Запад. Бывший ковбой и свободный стрелок. Мне свезло нарваться в салуне на ссору не с тем парнем. Вышиб ему мозги, прежде чем сдохнуть. И случайно наглотался крови, которая хлестала у него из башки. Мне тяжко пришлось, пока я не добрался до Нью-Йорка и не выяснил, кто я и что.
– Для стопятидесятилетнего старца ты неплохо ориентируешься в современной жизни, – заметил Фьялар.
– Для Сородича я не так уж стар. Я еще способен меняться и приспосабливаться. Это делает мою не-жизнь значительно более насыщенной. Ты стрелять собираешься?
– Один! – жестяная банка из-под пива с грохотом рухнула на землю.
Деревянный домик, в котором они жили уже вторую неделю, затерялся в лесу у подножия Голубой Горы, к северу от Нью-Йорка. Крис приобрел его еще во времена владычества Шабаша в городе, и держал здесь ностальгическую коллекцию, собранную за последние сто с лишним лет своей ночной жизни. Полуразваленные ковбойские сапоги, в которых новообращенный вампир пришел в Нью-Йорк, капитанская форма Второй Мировой, потертый лозунг «Будьте реалистами – требуйте невозможного» со времен студенческих волнений шестидесятых…
Моника заезжала к ним раза два в неделю, доставляя продукты для Фьялара и запас свежей крови для Криса. И новости. Тео отбыл в Европу, к Пашеку, сильно взволнованному открытием клуба «Дети Ночи» в Лондоне. Катарина Вайс, темная лошадка Камарильи, убедила Марлену выставить свою кандидатуру на выборах Принца, намечающихся на Рождество, Тремере, кровавые маги, заперлись в своих капеллах и, похоже, готовят очередной сюрприз городу…
– Это Норвик, – представила Моника высоченного длинноволосого блондина, вышедшего вслед за ней из Виллиса, – у него неприятности. Нужно убежище на время, пока все утрясется.
– Торри? – недовольно спросил Крис, разглядывая нежданного гостя.
– Я из клана Тореадор, – подтвердил Норвик, – это проблема?
– Смотря, какие у тебя неприятности, – ответил Крис, сердито поглядывая на Монику.
– Девчонка талантливая попалась, – хмуро ответил блондин, – пела, как ангел. Я не смог удержаться, до выборов Принца осталось всего ничего, а после них на Обращение придется получать разрешение. Я поторопился, не хотел упустить такой шанс. А эта дура, как оказалось, насмотрелась сопливых романтических фильмов про вампиров, и вообразила себе большую любовь до гроба и за ним.
– Дай угадаю, – хмыкнул Крис, – несмотря на все твои предупреждения, побежала к подружкам хвастаться?
– Точно, – кивнул Норвик, – Иветт* в ярости. Девчонку вытащили на солнышко, а меня вышвырнули из клуба. Иветт угрожает мне Кровавой Охотой, если я не уберусь из города. Но она остынет.
– Не сомневаюсь, – улыбнулась Моника, – мадам не пропускает ни одного твоего выступления.
– Голову тебе оторвать мало, – Крис бросил на Монику еще один сердитый взгляд, – нашла, кого сюда притащить, когда у нас гость.
– Живой гость, – саркастически заметил Норвик, разглядывая гнома, – да по сравнению с вами, ребята, я – ревнитель традиций и опора Маскарада.
– К черту традиции, – хмуро ответил Крис, – позволь тебе представить, Фьялар, сын Бруни, личный представитель Локи, прямиком из Асгарда. Боюсь, теперь Иветт не скоро попадет на твой концерт, Норвик.
Спелись Фьялар и Норвик на удивление быстро. В самом прямом смысле слова. Привезенная Тореадором гитара сдружила их в первый же вечер, и все свободное от уроков вождения, стрельбы и обществоведения время, гном проводил, музицируя с новым приятелем.
– Блюз – это когда хорошему человеку плохо, – наставительно сказал Норвик, передавая гитару Фьялару.
Гном кивнул. Медленно и размеренно зазвучал блюзовый квадрат. Лениво и тягуче присоединился к нему голос Норвика.
Мне бы не видеть, как гаснет солнца свет,
Мне бы не видеть, как гаснет солнца свет,
Милый покинул, его со мною нет.
И, если завтра сожмёт мне сердце грусть,
И, если завтра сожмёт мне сердце грусть,
Брошу свой город, уйду и не вернусь.
Гитара набирала темп, голос наливался страстью, вторя рваному ритму.
Из Сент-Луиса, бриллиантами звеня,
Явилась леди, чтоб погубить меня.
Копной – причёска из покупных кудрей,
И мой любимый ушёл навеки с ней.
Навек!
Ритм закачался, струны зазвенели протяжно и томно. Норвик чуть улыбался, покачивая головой в такт музыке.
Этот блюз, словно я: он печален, он горя полн,
Сердце милого – камень, пропавший в пучине волн,
О, когда бы не так, никуда не ушёл бы он!
Я люблю его сладко, как любит кекс мальчуган,
Как кентуккский полковник – крепкого виски стакан,
Я душой буду с милым всегда, – он мне Богом дан! *
Получилось! – засмеялся Тореадор, – жаль, гитара здесь только акустическая. Я бы попробовал с тобой что-нибудь пожестче.
– В смысле? – вскинул бровь Фьялар.
– В смысле музыки, – хохотнул Норвик, – мне гитарист нужен.
– По-моему, это Фьялару нужен вокалист, – возразил Крис, отрываясь от ноутбука, – у него, определенно лидерские задатки. Это он тебя вел, а ты шел за ним. И это всего лишь первое знакомство.
– Возможно, – согласился Норвик, – я давно мечтал послать Иветт с ее клубными каверами и петь в настоящей группе. С собственной музыкой.
– Группу еще собрать надо, – покачал головой Крис, – есть у меня на примете неплохой драммер, но он Малкавиан.
– Псих, – утвердительно кивнул Норвик, – сумасшедший Малкавианский безумец. Нам подойдет.
За окном раздался гудок машины. Мужчины направились во двор, где Моника уже открывала заднюю стенку небольшого грузовичка.
– Заказ доставлен, – улыбнулась она, – разбирайте лошадок.
– Жизнь-то налаживается, – расхохотался Крис, – будем из тебя делать ночного ковбоя, Фьялар.
***
Через две недели Моника привезла Норвику полное отпущение грехов, и Крис, которому до смерти надоела консервированная кровь, решил, что пора возвращаться в охотничьи угодья Нью-Йорка. Фьялар сдал экзамен на право вождения Виллиса, отвезя в город спящих в наглухо задраенном заднем отделении вампиров, и уже вечером в квартире Бруха собралась весьма пестрая компания.
Норвик, устроившийся на диване, разглядывал рекламные проспекты новой художественной галереи. Еще двое парней, темноволосых и кареглазых, в замшевых штанах с бахромой и ярких банданах, играли в «кошачью колыбель», тихо ругаясь под нос, когда нитка цеплялась за серебряные кольца, унизывающие их тонкие пальцы. Рамо и Хоакин утверждали, что не знают своего Сира, и потому не принадлежат ни к одному клану. Но Крис, при всей своей симпатии к братьям, сомневался в том, что братья Калос – Каитифф. Индейцы оставались загадкой даже для него.
Моника, выскочившая из дому через полчаса после прибытия, вернулась домой, довольно помахивая зажатой в руке пачкой билетов.
– Иветт расщедрилась, – широко улыбаясь, объявила она, – иногда добрые дела вознаграждаются. Норвик, это цена за спасение твоей поющей башки от гнева Мадам Примоген. Собирайтесь, и поехали, концерт через полтора часа.
Отогнав Виллис на автомобильную стоянку, Моника присоединилась к ним на парковке для мотоциклов вместе с братьями Калос. Фьялар пристегнул свой Индиан к столбику тяжелой цепью рядом с Триумф-Бонвиллем Криса. Крис обвязал горло белым шарфом и нацепил на свои короткие темные кудри кожаную кепку с коротким козырьком. На Норвике был длинный черный плащ, прикрывающий остроносые сапоги почти до скошенного каблука, черная рубашка с кружевными манжетами и бархатные брюки. Фьялар обошелся привычной косухой. Гном озирался по сторонам, разглядывая гудящую толпу.
– Большинство этих ребят – просто люди, – объяснил Крис.
– Не просто, а «Ангелы Ада» и прочие байкеры, – улыбнулся Норвик, – я бы даже тебе не советовал называть их «просто людьми» в глаза.
– А вот и Гангрел, – Крис проигнорировал замечание приятеля, показывая Фьялару группу парней и девушек, с головы до ног затянутых в проклепанную черную кожу, расписанную на спинах черепами, языками пламени, драконами и прочей мрачной символикой. Почти у всех были длинные волосы, и Фьялару показалось, что их глаза светятся в темноте.
– Я бы не советовал тебе напрашиваться в приятели, – добавил Крис, – Гангрел не так давно вышли из Камарильи и присоединились к анархам. Для знакомства тебе понадобится убедительный повод.
Еще одна компания, почти неотличимая от Гангрел, прошла мимо них, кося сердитыми желто-зелеными глазами. В их нервных движениях сквозила звериная грация, а ноздри раздувались, словно вбирая запах добычи.
– Волки тоже здесь, – заметила Моника, – это же надо…
– Думаешь, будет драка? – спросил Хоакин, хрустнув пальцами. В темно-карих чуть раскосых глазах полыхнул голодный огонек.
– Не думаю, – ответил за Монику Крис, – здесь точно не будет. Вервольфам внимание полиции нужно не больше, чем нам. Но… Паршиво.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Фьялар.
– Проверку на входе, – нахмурился Крис, – с оружием нас не пропустят, это точно. Но нам-то это почти без разницы. А вот тебе пушка может пригодиться, если горячо станет
Фьялар задумался.
– Моника, ты бывала когда-нибудь внутри? – спросил он.
– Шутишь? – улыбнулась Моника, – это же Джонс Бич Театр, тут рок-концерты чуть не каждую неделю. Я его знаю, как свои пять пальцев. Тут хорошая охота.
– Еще раз налакаешься крови с героином, – сердито вмешался Крис, – неделю будешь сидеть на голодном пайке.
– Не беспокойся, папочка, – хохотнула Моника, – сегодня я буду пай-девочкой.
– Найдешь укромный уголок, – продолжил Фьялар, – отзвонись. И скинь фотографию. Мы пройдем мимо охраны.
– У нас же есть билеты? – не сообразил Норвик, – зачем нам лезть с черного хода?
– Билеты нам внутри все равно понадобятся, – заметил Хоакин, – но там шмонать уже не будут.
– С черного хода пойдем я и Крис, – сказал Фьялар, – он будет открыт слишком короткое время, чтобы все в него успели.
– Как скажешь, – с сожалением сказал Рамо, которому не терпелось узнать, что за сюрприз готовит гном.
Оставшись вдвоем, Фьялар и Крис с трудом отыскали что-то, похожее на арку, и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, скрылись в ее тени. – Оставалось дождаться звонка Моники.
– Похоже, здесь сегодня полный сбор, – заметил Фьялар.
– В основном неонаты, – ответил Крис, – Старшие и Древние предпочитают оперу. Хотя, это вопрос стиля, кому-то нравится демонстрировать Сородичам новый байк, а кому-то – лимузин. Но сегодня, все-таки, главное – музыка, а не тусовка. Надеюсь, тебе понравится.
– Мне и тусовка нравится, – рассмеялся Фьялар.
– Ты еще не понял, – Крис хлопнул его по плечу, – сегодня все здесь, потому что сегодня концерт Iron Maiden. Даже волки выползли из своего логова, чтобы услышать это. Тебе точно понравится. Обещаю.
Зазвонил телефон, и гном, внимательно разглядев присланную фотографию, достал из внутреннего кармана куртки расшитый рунами мешочек.
– Это то, что я думаю? – спросил Крис, недоверчиво разглядывая серый булыжник.
– Портальный Камень, – кивнул Фьялар, – универсальный ключ. Работает только на хозяина.
Он уже почти доверял Крису, но, все же, предпочел подстраховаться.
– Охренеть…
В арке вспыхнул голубоватый свет портала, и Фьялар с Крисом торопливо шагнули в темноту пустой кладовки, где хранились швабры и прочий хозяйственный инвентарь. Фьялар мгновенно подхватил камень, закрывая портал.
Джонс Бич Театр, находившийся на самом берегу Лонг-Айленда, вмещал пятнадцать тысяч зрителей. Амфитеатр с полукруглыми рядами скамеек под открытым небом был выстроен на твердой земле, но сама сцена и служебные помещения за ней уже находились в море, и с высоты задних рядов открывался чарующий вид. Впрочем, компания недолго любовалась морским пейзажем, антиалкогольная политика Театра не касалась ВИП-лож, находившихся у самой сцены, и вампиры, которых будоражил запах крови, сочли за лучшее расположиться в закрытых ложах, чтобы безобидное посещение концерта не превратилось в охоту.
Атмосфера накалялась. Фьялара со всех сторон обдавало горячими волнами нетерпения. У сцены истошно визжали юные фанатки, с трибун доносился звук хриплых мужских голосов. Моника, положив ноги в тяжелых ботинках на бордюр ложи, в нетерпении пристукивала кулаком по колену. Крис отхлебывал что-то из кожаной ковбойской фляги. Вторую флягу он протянул Фьялару.
– «Джек Дэниелс», смотри, не обожгись.
Фьялар пригубил крепчайший виски и довольно кивнул.
Сцена вспыхнула огнями, и музыканты вышли на сцену. С первых же секунд мощный звук трех гитар подхватил Фьялара, и понес за собой в недосягаемую высоту. Жесткий ритм барабанов бросил зрителей в неистовство. Голос Брюса Дикинсона звал за собой, словно боевой рог.
Баллады – для ночного отдыха на привале, в дальнем пути с добрыми друзьями. Блюз – тоска по девушке, угадавшей его Предназначение. Эта музыка и была его Предназначением, его сутью. Вечный бой. Свартальфхейм и Преисподняя, стычки на улицах Перекрестка и кровавая каша Джаханнама. Звонкая песнь Бен-Грефилля и сухой кашель Смит-Вессона.
– Троллью мать! – сказал Фьялар, переводя дыхание и прикладываясь к фляге, – грязную и мохнатую троллью мать бердышом через колено!
– Ты понял, – ухмыльнулся Крис, – я и не сомневался.
***
Фьялар бросил косой взгляд на стоявших в стороне оборотней. Их было семеро, все парни, крепкие и высокие, с хищными улыбками на узких лицах и горящими желто-зелеными глазами. Встретившись взглядом с гномом, один из них демонстративно облизнулся.
– Уходим, – сухо скомандовал Крис, – Моника, забирай братьев и Норвика и вали отсюда. Мы их уведем.
– Я с вами, – протестующе сказал Норвик.
– «Торри» значит – пижон, – ухмыльнулась Моника, – тебя с байка сдует в этом прикиде.
– Прорвемся, – Тореадор резким рывком поднял красный Дукати, – не в первый раз.
Моника с братьями Калос пробирались к джипу, стараясь затесаться в толпе. Крис и Фьялар оседлали байки, а Норвик уже рванул с места, делая круг по парковке. Он чуть не сбил с ног одного из волков, развернувшись в опасной близости от стаи. Парень зарычал. Норвик сделал еще круг и вылетел на дорожку, ведущую к трассе. Фьялар и Крис полетели за ним, спиной чувствуя погоню. Фьялар поравнялся с Торри, и тот улыбнулся, показав обнажившиеся клыки.
– Не давайте загнать себя в аллеи, – перекрывая свист ветра в ушах, прокричал Крис, – если они примут «боевую форму» – мы покойники!
– Мы и так не очень-то живы, – рассмеялся Норвик.
– Кто как, – философски заметил Фьялар, плавно вписываясь в поворот.
За спиной послышался рев моторов. Волки не отставали, и Фьялар рискнул оглянуться на прямом отрезке. Пять желтых огней неслись по трассе рядом. Двоих гном к своему большому неудовольствию не досчитался. Еще через минуту они влились в поток автомобилей, возвращающихся в Нью-Йорк с концерта. Норвик петлял между машинами, высматривая боковой путь. Крис чуть отстал, раритетный Триумф с трудом поспевал за Индиан и Дукати.
Крис показал рукой направо, и Фьялар с Норвиком свернули за ним на узкую дорожку, полукольцом обходящую трассу. Тореадор вырвался вперед, и Фьялар помчался за ним, укладывая Индиан на дуге чуть не параллельно асфальту.
– Слева! – закричал Крис.
С параллельной дорожки им навстречу выскочили два БМВ. Пуля ударила в асфальт всего в паре сантиметров от колеса Триумфа.
– Fuck! – заорал Крис, вылетая в просвет между деревьями. Вампир резко затормозил, развернув мотоцикл, и выскочил из седла за ближайшее дерево, доставая на бегу револьвер.
Норвик молнией метнулся за соседнее дерево. Фонтанчик опилок осыпал его разметавшуюся белокурую гриву.
– Bara völdin! – яркая вспышка Кольта Питон на мгновение озарила довольно усмехающееся лицо Норвика .
– Падаль! – просипел оборотень, зажимая простреленное плечо.
– Вали мертвяков! – крикнул второй, и узкий метательный нож вонзился в дерево, за которым укрылся Фьялар.
– Это не ко мне, – ухмыльнулся Фьялар, нажимая на спуск.
Они кружили по поляне, прячась за деревьями, и стараясь держаться поближе к дороге. Шум автомобилей доносился с трассы, заглушая выстрелы. В такой близости от людей оборотни не решались сменить облик, рассчитывая на численное превосходство. Одна из пуль задела Криса, когда он перезаряжал револьвер, но вампир только поморщился, продолжая стрелять. Рана затянулась в считанные секунды.
Фьялар привалился спиной к дереву, загоняя патроны в барабан. Ему совершенно не нравился этот стиль, больше похожий на игру. Пули не могли нанести серьезного ущерба оборотням, даже если попадали в жизненно важные места. Вампиры регенерировали, хотя раны и причиняли им боль. Для него эта игра была смертельно опасной. Но все равно, признался он себе, захватывала не меньше, чем драка с орками или кобольдами.
Гном переметнулся к другому дереву, успев выпустить пару пуль. Вервольф взвыл. Пуля раздробила ему колено, и оборотень упал.
– Один есть, – Крис выстрелил в лоб упавшему волку, но тот стремительно откатился, и земля брызнула там, где только что была его голова.
Со стороны дорожки раздался визг тормозов, и автоматная очередь прошила темноту.
– Нашла! – Моника пригнулась, когда пуля чиркнула по металлу Виллиса.
– Счастливой охоты! – Рамо распахнул дверь джипа и выскочил на землю. В руках у индейца был пожарный топорик, прихваченный им в качестве сувенира с концерта. Хоакин присоединился к брату, взвешивая в руке монтировку.
Один из оборотней зарычал, и куртка на его спине затрещала под давлением стремительно растущего тела.
– Мать твою! – закричал Крис, – Моника, какого хрена?
Норвик, полыхнув желтым пламенем глаз, кинулся под пули, обнажая клыки. Игры закончились. Еще один вервольф начал менять форму, и вампирам больше приходилось полагаться на свою силу и скорость, чем на оружие.
За спиной оборотней заревели моторы, и еще пять мотоциклов затормозили рядом с джипом. Фьялар не успел заметить, что произошло, когда между ним и оборотнями, словно материализовавшись из воздуха, приземлилась громадная рысь. Зверь оскалил белоснежные клыки и зарычал. Вервольфы отступили, возвращаясь к человеческому облику.
– Ингрид! – удивленно воскликнул Норвик.
Воздух задрожал, заколебался. На месте рыси оказалась высокая девушка с пышной копной медовых волос , одетая в потертые джинсы и видавшую виды мотоциклетную куртку. В отличие от оборотней, Гангрелы меняли свой облик, не скидывая одежды.
– Поиграли, и хватит, – спокойно заявила она, – расходимся, пока копы не пришли.
– Не лезь! – огрызнулся оборотень, которого подстрелил Фьялар.
– Джезбель просила передать, – прорычала девушка, – что вы на ее территории. И она не думает, что ярлу Вулфстона понравится, что молодняк нарушает перемирие.
– Мы еще встретимся, трупы ходячие, – проворчал оборотень, пряча пистолет за пояс.
– Ингрид, может, снимем с них шкуры? – подмигнул Норвик.
– А ты помалкивай, – огрызнулась девушка, – или пой. Голос у тебя хорош, чего о мозгах не скажешь.
Ингрид резко развернулась и скрылась в темноте, присоединившись к ожидавшим ее Гангрел. Бродяги умчались в ночь так же неожиданно, как появились. Вервольфы, порычав для порядка, последовали их примеру.
– Ты ее знаешь? – Крис настороженно поглядел на Норвика.
– Не уверен, – рассмеялся Норвик, – никогда не говори, что знаешь женщину, даже если знаком с ней тысячу лет.
Вампиры и Фьялар вернулись к своим байкам. Моника направилась к Виллису, куда уже забрались Рамо и Хоакин, но Крис ее остановил.
– Если бы не Бродяги, нас всех разорвали бы в клочья, – сердито сказал Крис, – о чем ты думала, когда влезла в драку?
– Я должна была спокойно смотреть, как семеро грязных волков стреляют в тебя и Фьялара?
– В Норвика тоже стреляли, – напомнил Крис, – ты их спровоцировала. Еще чуть-чуть и все семеро перекинулись бы. Я еще не настолько стар, чтобы мечтать об Окончательной Смерти, тем более в пасти Волка.
– Почему они остановились? – вмешался Фьялар.
– Гангрел – единственные Сородичи, которые ладят с Волками, – ответил Крис.
– Тем больше причин с ними познакомиться, – заметил Фьялар.
– О тебе уже слишком многие знают, – вздохнул Крис, – мы рискуем, что слухи дойдут до примогенов. И до Марлены.
– Говори уже прямо – до Екатерины, – нахмурилась Моника.
– Надо будет сводить тебя в оперу, – решил Крис , – и не откладывая.
Комментарий к 8. Заповедник «Голубая Гора», графство Вестчестер, штат Нью-Йорк. Фьялар
* Каитифф – вампиры без клана. Обычно Каитифф становятся птенцы, брошенные своим Сиром сразу после обращения, и не получившие должного руководства по становлению и обучению клановым Дисциплинам. В редких случаях это идет новообращенным вампирам на пользу – они открыты для изучения Дисциплин любых кланов.
* Иветт – Примоген (глава клана) Тореадор в Нью-Йорке
* Сент-Луис Блюз, перевод Михаила Резницкого
========== 9. Сьюард Парк, Манхэттен, Нью-Йорк. Делия ==========
– Режь, я тебе говорю!
Маша смотрела на Делию чуть не со слезами на глазах, и никак не могла решиться.
– Жалко же… Они такие красивые.
– Отрастут, – пожала плечами Делия.
Маша вздохнула, и ножницы скрипнули в волосах. Тяжелая коса глухо шлепнулась об пол.
– Может, так оставить? – с надеждой в голосе спросила она.
– Так неудобно, – возразила Делия, – из-под парика торчать будут.
Машинка зажужжала, срезая остатки серебристых прядей. Из зеркала на Делию глянуло почти незнакомое лицо, одновременно более строгое и юное, вышедшее из привычной рамы. Голова превратилась в эбонитовый шар, едва посеребренный инеем.
– А тебе идет, – удивленно улыбнулась Маша.
Делия кивнула.
– Мне тоже нравится. Но все равно придется эту красоту спрятать. Уши – вот проблема. А под парик их можно заправить.
– Все равно ты не будешь похожа на афро-американку, – заметила Маша, – у тебя черты лица тонкие. И глаза миндалевидные. Скорее, на креолку.
– Главное, чтобы на человека, – ответила Делия, – по мне что негры, что эскимосы – все одно, люди.
– Дроу, косплеящая человека, – это что-то новое, – рассмеялась Маша.
В Сьюард парк они добрались, когда уже стемнело. Местом сбора служила детская площадка, затерявшаяся между высоких полуоблетевших деревьев. Сырой ноябрьский ветер гнал сухую листву по асфальту петляющих дорожек, двухэтажное здание библиотеки, назначенное Мортуарием, темнело черными окнами. Редкие прохожие почти не обращали внимания на пару десятков причудливо разодетых молодых людей и подростков.
