Текст книги "Зулкибар (Книги 1-4) (СИ)"

Автор книги: Марина Добрынина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 110 страниц)

   – Рада познакомиться, госпожа Дульсинея.

   Хм... интересно, что скажет Терин, когда до него дойдут слухи о том, что его без него женили, точнее обручили? Надеюсь, что посмеется.

   – И много тут вас таких? Ну, в смысле дам придворных? – полюбопытствовала я и пояснила, – я тут осваиваюсь помаленьку, потом буду решать, сокращать штат или расширить.

   Я понятия не имею, входит ли это в обязанности местных королев, но мое заявление произвело на Джулу глубокое впечатление.

   – Ах, пойдемте в мои покои, я Вам все про всех расскажу! – воскликнула фрейлина. – Вам непременно понадобится помощник, который в курсе дел при дворе.

   Только дурак бы не догадался, что она, конечно же, на себя намекала. Я от Джулы еле отбилась и не позволила затащить себя в ту самую дверь, из которой она вылезла. Мне не улыбалась перспектива провести ближайшие несколько часов за сплетнями. Нет, ну я люблю иногда посплетничать, но ведь вижу, что эта дамочка правды мне не скажет и всех дерьмом обольет, потому что, дура такая, поверила в то, что я высокое начальство, ну то есть королева будущая, и собираюсь штат перетряхивать. Вообще-то странно это, что Джула так быстро взяла и поверила. И ее даже не смутило, что я, в отличие от нее, выгляжу, как бедная родственница, в старой рубашке и потертых джинсах, а не в платье и драгоценностях.

   Джула от меня отвязалась только после того, как я дала ей ценное указание – изложить на бумаге подробную информацию обо всех фрейлинах и прочих придворных Малого двора (это она мне подсказала, что штат королевы так называется). Джула видимо решила, что я возвела ее в ранг старшей фрейлины и тайного шпиона в одном лице, возгордилась, отвесила мне еще один реверанс и с гордо поднятой головой скрылась за дверью своих покоев.

   Я пошла дальше, радуясь, что так вовремя выяснила, куда ведет большинство дверей на этом этаже – в покои фрейлин и пажей. Ни с теми, ни с другими после знакомства с Джулой мне сталкиваться не хотелось, так что я мирно топала по коридору и изучала оружие на стенах. Между оружием кое-где попадались портреты людей с ярко выраженным семейным сходством. Я пришла к выводу, что это изображения членов королевской династии, которые не влезли в тот зал, где я мыша блондинистого так удачно расписала. Смотрю, а мне навстречу идет этот самый расписной мыш. Вальдор, то есть, собственной персоной. Чистенький такой, нарядный весь и на пленника совсем не похожий. А Терин ведь, гад такой, мне вчера сказал, что принц у него в темнице в кандалах сидит. Ага, в таком-то виде с сытой и бритой мордой, он разве что в тех декоративных кандалах у него тут рассиживается. Это что же получается, они на пару меня обманывают?

   Хотела я дать Вальдору в ухо и сказать все, что думаю о нем и об обманщике Терине, который его вовсе и не запер, то есть не пленник принц, разгуливает себе спокойно по дворцу весь такой нарядный и симпатичный даже. Жаль что не в моем вкусе, убожество белёсое. Только ничего я принцу не сказала. Не успела. Он пролетел мимо меня, как будто у него тормоза не работают, только и успел пискнуть что-то и дальше помчался. Это что ж это такое, растудыть его налево? Своих не узнает? Вот я ему сейчас...

   – Что Вы здесь делаете, Дульсинея?

   Я аж подпрыгнула от неожиданности. Ну, разве можно так подкрадываться к девушкам, у которых холодное оружие в трясущихся руках? Сама не знаю, как это у меня получилось, только вот уже Терин к стене прижимается, а я сабелькой ему в грудь тыкаю.

   – Ты чего подкрадываешься, придурок? А если бы я тебя зарубила?

   – Дульсинея, как Вы попали на второй этаж?

   – Пешком пришла, – честно призналась я, не удержалась от соблазна и лезвием поддела какой-то шнурок на его камзоле. Острое, надо сказать, лезвие. Шнурочек тут же и разрезался.

   Маг на это дело посмотрел, губы сжал и на меня взгляд перевел.

   – Что ж ты так надолго меня одну бросил? Я скучаю, как дура последняя, а ты в это время с Вальдором развлекаешься. Ты зачем мне соврал, что он в темнице и в кандалах?

   – Я Вам правду сказал.

   – Правду? – проворковала я и опять не удержалась, поддела лезвием за пуговку на рубашке. Бац! И пуговка отлетела. А это становится интересным.

   – Если ты не соврал мне, то кого я сейчас видела? Кто это тут весь такой нарядный мимо меня продефилировал? Не Вальдор? Может быть, скажешь, что мне привиделось? Так знай, я галлюцинациями не страдаю.

   – Дульсинея, опустите оружие, Вы можете кого-нибудь поранить.

   – Не кого-нибудь, а тебя!

   Бац! Еще одна пуговка полетела. Нет, ну это уже становится просто офигительно здорово! Стою я такая, раздеваю брюнета своей мечты при помощи сабельки... прямо-таки эротический сон какой-то... был бы, если бы брюнет не вел себя, как говорящая статуя, у которой не случается эмоций.

   – Ну, так что, отвечать будем, маг ты мой недорезанный?

   – Дульсинея, это, действительно, был Вальдор. Вам не привиделось. Принц возвращался в камеру после встречи с делегацией Совета чародеев.

   – Темнишь ты что-то, Теринчик, – решила я, хотела еще какую-нибудь часть одежды ему испортить, уже даже почти решила какую – ремень на штанах, но тут этот подлец пальчиками легонько так двинул, и сабелька, как живая, из моих рук вырвалась и отлетела куда подальше.

   – Так нечестно! – возмутилась я.

   – Дульсинея, если Вы будете так себя вести, я и на вас надену ошейник покорности. Это весьма неприятная вещь, можете спросить у Вальдора.

   – Ага, намек понят. Ты на него какую-то магию навесил, поэтому он с такой офигевшей рожей мимо меня промчался. Эх ты, садюга!

   – Обычные меры предосторожности, – пожал плечами маг. – Не расскажете, как попали на этот этаж?

   – Я уже рассказала – пешком я сюда попала.

   – Хм... и охрана Вас пропустила?

   – Какая охрана? – удивилась я. – Не было никакой охраны... постой, ты имеешь ввиду того бешеного мертвяка, который меня чуть не сожрал? Ах, ты засранец! Ты что, на меня зомбей своих натравил, чтобы я никуда не совалась? И попробуй только скажи, что это для моей же безопасности. Я, может быть, впервые во дворце. Я все осмотреть хочу, а ты мне препятствия чинишь. Гад ты и больше никто! А зомбика твоего вонючего я порубала на пятаки и с тобой бы с удовольствием то же самое сделала, если бы тут свою магию сраную не использовал. Тоже мне, Гудвин великий и ужасный!

   – Дульсинея, Вы изрубили зомби?

   Ой, кажется, он злится. Неужели я сейчас увижу Терина в гневе? Ура... нет, ни фига не ура.

   – Дульсинея, да будет Вам известно, что качественные трупы на дороге не валяются. Вы испортили весьма ценный материал.

   – Да мне пофиг! Сходишь на кладбище еще накопаешь, если такая необходимость загаживать симпатичный домик этими вонючими зомбями.

   – Зомби.

   – Что?

   – Слово зомби не склоняется.

   Я покосилась на свою сабельку, которая сиротливо лежала на приличном расстоянии от меня. Маг проследил за моим взглядом, махнул рукой, и сабелька испарилась.

   – Ну и ладно, – беспечно изрекла я, – я себе другую достану. Тут их по стенам вон сколько развешано.

   – Дульсинея, зачем Вам оружие?

   – А ты что думаешь, если твои мертвяки бешеные ко мне опять полезут, я буду спокойно стоять и ждать, когда меня сожрут?

   – Никто не собирался Вас есть, он всего лишь выполнял команду не выпускать Вас из башни.

   – Сам в этой башне сиди! – рявкнула я и решила, что вот сейчас самое время утяжелить свое возмущение оплеухой. Будет знать, как на слабых женщин зомбей всяких натравливать!

   Затрещина вышла качественная – смачная и звонкая, аж эхо по коридору прокатилось, а не щеке Терина остался отпечаток моей ладони. Он отшатнулся от меня, с лицом полным офигевания. Не привык, наверно, чтобы его по морде били.

   – Хорошо, Дульсинея, – процедил маг, а у самого глаза от злости загорелись, как у кота какого-нибудь. – Дабы избежать дальнейшей порчи Вами ценного материала, я отменяю команду ограничить Ваше передвижение по дворцу.

   – Ценный материал – это твоя морда, что ли? – заинтересовалась я.

   – Это зомби, – уточнил Терин. – Вы можете ходить куда угодно, но за пределы дворца попасть даже не мечтайте.

   – А я и не мечтаю, – утешила я. – Ты здесь, зачем мне еще куда-то ходить? Кто меня учить будет? Кстати, ты уже со своими королевскими обязанностями закончил? Пойдем заниматься?

   Столько всего разного во взгляде Терина было. От недоумения, вызванного резкой сменой моего настроения, до тихого озверения и желания убить меня разными способами. Очень, все же, глаза у него выразительные.

   – Пойдем, Теринчик, учиться, – ласково проворковала я, взяла его за ручку и повела.

   Когда мимо порубленного мною зомбика проходили, маг что-то горестно пробормотал, махнул рукой, и вонючая кучка исчезла.

Глава 7

   Дуся

   После долгих и, к моему разочарованию, бесполезных попыток открыть портал, мы с Терином сдались и на удивление единодушно решили устроить перерыв до завтра. Маг был даже так любезен, что пригласил меня поужинать с ним. А что? Я его слова именно так поняла. Он спросил:

   – Дульсинея, вы голодны?

   – Да, с удовольствием перекусила бы чего-нибудь горяченького и много! Пойдем к тебе в спальню, там уютно. И сигарой меня угостишь заодно.

   Может быть, ему и не нравилось, что я хочу в его спальне ужинать,  может быть, он даже боялся, что я опять ее разнесу, как вчера после первой попытки научить меня открывать порталы, но маг, как всегда, проявил чудеса равнодушия и особо возражать не стал. Одним взмахом руки перенес нас в свою спальню, где от вчерашнего беспорядка не осталось и следа, и стол на двоих был уже накрыт. Вот ведь может Терин быть душечкой, когда захочет.

   Он почти не ел, поковырялся лениво в жареном трупике какой-то птички, зато я отрывалась за троих, потом закурила, поудобнее устроилась в кресле с бокальчиком вина и, решив, что сейчас самое время, задала животрепещущий вопрос:

   – Терин, а как от клятвы избавиться можно?

   – Какой клятвы? – насторожился он.

   – Да вот, я тут на днях клятву дала, но мало ли как сложится, не хочу, чтобы у меня вдруг язык отнялся.

   Терин окинул меня таким взглядом, что мне не по себе стало. Да уж, учитывая, какой я ему скандал закатила по поводу зомбей его недоделанных, он бы только рад был, если бы я навсегда замолчала.

   – Кому Вы дали клятву?

   – А какая разница?

   Брюнет моей мечты некоторое время меня разглядывал, будто надеялся, что имя взявшего клятву субъекта само собой нарисуется на какой-нибудь части моего тела. На лбу, к примеру. Я в ответ подарила ему взгляд лихой и придурковатый, и пару раз ресничками хлопнула для пущей убедительности.

   – Есть один способ, – наконец, сдался Терин, – но он Вам не понравится.

   – Что, так страшно?

   – Неприятно.

   – Ну, я как-нибудь потерплю, – скромненько пообещала я.

   – Уверены? – спросил маг и внимательно так в глаза мне заглянул.

   Ну разве можно так издеваться над бедной девушкой, одаривая ее подобными взглядами? Интересно, изнасилование в этом мире уголовно наказуемое деяние, или мне, как даме, с рук сойдет?

   Кажется, Терин понял, о чем я думаю, и сурово нахмурился.

   – Очень сексуально, – похвалила я.

   – Дульсинея, – с нажимом произнес маг, – не надо так... пожалуйста.

   Он это "пожалуйста" выдавил из себя так, будто ежа из горла доставал. Вот хрен ему за такое "пожалуйста".

   – Так что там насчет освобождения от клятвы? – промурлыкала я, строя магу глазки.

   Не оценил, подлец!

   – Терин, если поможешь, я для тебя что хочешь сделаю, – многозначительно пообещала я. – Вот, например, стриптиз могу станцевать.

   Он покосился на меня с подозрением и недоумением во взгляде. Я решила на всякий случай объяснить, а то вдруг не знает:

   – Стриптиз это такой красивый танец, во время которого танцующий раздевается. Ну, так как? Хочешь стриптиз?

   – Нет!

   И с таким испугом он это произнес, что даже обидно стало.

   – Хам ты все-таки, – буркнула я.

   Он поспешно отступил от меня подальше. Решил, что драться полезу? Обойдется, слишком много чести! Я обижена. Самым настоящим образом обижена. Я повернулась к магу спиной и сделала вид, что чертовски заинтересована происходящим за окном.

   – Дульсинея, – осторожно позвал он.

   – Иди на х... – сердечно предложила я.

   – Дуся, я Вас обидел?

   – На дураков грех обижаться.

   – Да, но... Вы не могли бы лечь?

   – А ху-ху не хо-хо? – теперь я рассердилась. Это что ж такое-то, а? Это кто его учил так с женщинами обращаться?

   – Наверное, Вы меня неправильно поняли, – растерялся маг, – я попытаюсь освободить Вас от клятвы.

   – Спасибо, я постою.

   – Дульсинея, пожалуйста, не спорьте со мной! – прошипел маг, и так впечатляюще у него это получилось, что мне показалось самым разумным в этой ситуации послушно улечься на диванчик. Для полноты картины я даже руки на груди сложила и закрыла глаза.

   Терин тихо хмыкул.

   – Что такое?! – возмутилась я.

   – Свечки не хватает.

   Судя по голосу, маг улыбнулся.

   – В каком месте? – вкрадчиво осведомилась я и открыла левый глаз.

   Не знаю, о чем Терин подумал, я ни на что такое не намекала, честное слово! Но маг изменился в лице, глубоко вздохнул, схватил стул и... аккуратно поставив его около дивана, со всеми удобствами на нем устроился. Я-то думала, он меня этим стулом пристукнуть решил. Да, вывести его из себя – занятие не из легких.

   И вот значит, лежу я, как дура последняя, в позе трупа перед брюнетом своей мечты, а он изучил меня взглядом натуралиста, который обнаружил новый вид букашки, и вдруг произнес:

   – А Вы довольно-таки привлекательны.

   – Мог бы соврать, что я красавица, – подсказала я.

   – Не люблю врать, – серьезным тоном заявил Терин, – но волосы Ваши, действительно, очень хороши. Даже... красивые. И цвет такой необычный. Не рыжий и не каштановый.

   Он меня за дуру что ли держит? Ага, сейчас прямо! Только шнурки поглажу и развешаю уши перед заезженными комплиментами в адрес моей шевелюры. Можно подумать, он первый мужчина, который нахваливает мои волосы, потому что у него не хватает воображения, чтобы придумать комплимент про какие-нибудь другие мои достоинства. Да и вообще, я покруче дифирамбы слышала, например, про то, что мои волосы нежные, как шелк и яркие, как пламя, и так далее и тому подобное. А у Терина никакой романтики. Скучновато даже.

   – Будешь хорошим мальчиком, разрешу поиграть в парикмахера, – равнодушно пообещала я.

   – Благодарю Вас, Дульсинея. Но я уже вышел из детского возраста и в игры не играю, – парировал маг.

   Неужели он начинает огрызаться? Еще пара лет общения, и он сможет на "ты" ко мне обратиться, не содрогаясь при этом от ужаса.

   – А как насчет игр для взрослых? До них еще не дорос? – невинно поинтересовалась я, а сама тихонечко так руку тяну к тому самому месту, которое у всех мужчин является наиболее ценным.

   У этого мужчины оно оказалось не только ценным, но и неприкосновенным. Во всяком случае, к такому выводу я пришла, когда он отпрянул от меня вместе со стулом и нервно прошипел:

   – Что Вы, Дульсинея!

   – Ну что? Что? Уже двадцать девять лет как Дульсинея и что дальше? – промурлыкала я. – Кстати, ты так очаровательно шипишь мое имя. Ну, прямо-таки змей искуситель. Ой, только не надо зубами скрипеть, терпеть ненавижу этого. Фу! Так, что, мы будем меня от клятвы освобождать?

   – Вы меня отвлекаете, – сказал маг и укоризненно на меня посмотрел, после чего все же вернулся вместе со стулом на исходное положение.

   – О, так дифирамбы моим волосьям были частью ритуала? – развеселилась я. – Что ж ты сразу-то не сказал?

   Он внимательно на меня посмотрел, и у меня вдруг возникло такое ощущение, будто маг хочет сказать что-то такое... такое выразительное и неласковое. Но он лишь резко выдохнул и промолчал.

   – У тебя сейчас было такое лицо, – веселясь, заявила я, – будто ты хочешь меня убить.

   Маг опустил глаза и пробормотал под нос:

   – Возможно.

   – Ну вот, а говоришь, что играть не любишь. Давай поиграем, как будто ты меня убил и...

   – Дульсинея, перестаньте. Прошу Вас.

   – Что перестать? – удивилась я, – я ж ничего такого не делаю. Так вот, ты меня убил, а я лежу вся такая привлекательная. Ножки вот так вот...

   – Хватит! – кажется, маг всерьез разозлился, вот даже глаза, как у зверя дикого, загорелись. – Заткнись и лежи молча!

   – Молча лизать?

   – Дуууся! – взвыл маг и... рассмеялся.

   Нет уж, меня совсем не устраивает то, что он начинает мои поддевки с юмором воспринимать. Мне как-то веселее, когда он смущается и нервничает, как первоклашка какой-то. Но ладно, с этим я потом разберусь, сейчас главное от клятвы освободиться. Для меня это очень важно. Нет, не потому что я собралась предать короля и его красотку Брианну, а потому что... потому что неправильно это. Чувствую себя закодированным алкоголиком, которому хочется выпить, да боязно. А соблазн-то какой! Запретный плод он, как известно, сладок. А вот не будет у меня запрета, и от соблазна сразу избавлюсь.

   – Простите меня. Я не сдержался. Вы готовы? – тихо проговорил Терин.

   – Да.

   Я даже зажмурилась, чтобы не отвлекать его и самой не отвлекаться.

   – У Вас интересные и даже красивые глаза, – заявил маг.

   Он что прикалывается, что ли? Он мне тут клятву аннулирует или комплименты отвешивает?

   – И ресницы пушистые.

   Я ответила ему мрачным молчанием.

   – Но у Вас явно проблемы с зубами.

   А это уже не комплимент! Я открыла глаза с намерением высказать ему все, что думаю, но он меня опередил, задав вопрос:

   – В Вашем мире нет нужных специалистов?

   – Еще чего не хватало, – возмутилась я, – чтобы я к этим зубодерам обращалась? Да хрен там! Пусть мои зубья желтые и кривые, зато все здоровые.

   – Понятно.

   – Ничего тебе не понятно! Никаких зубных врачей к себе не подпущу. Я никогда в жизни зубы не лечила. Я не знаю, что такое зубная боль... ааааааааа!

   Заорала я оттого, что вдруг в один момент познала, что такое зубная боль, и не просто боль от какого-то одного несчастного зубика, а боль сразу всех тридцати двух зубов одновременно.

   Перед глазами заплясали звезды и... здравствуй обморок... снова! Второй раз за последние несколько дней. В кого я превращаюсь?

   – Садюга! Урод! Что я тебе плохого сделала? – набросилась я на мага, как только пришла в себя. – Если так достала, то наорал бы, ну если совсем невтерпеж, так дал бы в глаз, а ты сразу магией пытать, колдунишка недотраханный!

   – Вы меня неправильно поняли, – испугался маг, демонстрируя открытые ладони, – я просто освободил Вас от клятвы.

   – А понежнее нельзя было, освободитель хренов? Мог хотя бы предупредить, что так больно будет? Я чуть не усралась!

   – Вы не должны так выражаться, Дульсинея.

   – Почему?

   – Вам... не идет.

   – Тебя забыла спросить, что мне идет, а что нет. Пошел вон с глаз моих, не буду тебя любить целых два часа!

   – А Вы меня любите? – удивился Терин, – простите, я не заметил. Целых два часа? Поверьте мне, Дульсинея, я переживу.

   О! Мальчик умеет язвить!

   – Конечно, переживешь, – ехидно откликнулась я, – ты же сейчас вон какой счастливый. Сделал беззащитной девушке больно и радуешься.

   – За освобождение от клятвы надо платить. Плата – кардинальное изменение чего-либо в освобождаемом, – объяснил маг. – Я не мог сразу определиться с объектом...

   – Ну конечно, ведь я красавица. Как можно такую красоту портить изменениями, – ядовито перебила я.

   – В результате я решил изменить Ваши зубы, – не обращая внимания на мои слова, закончил свои объяснения Терин.

   – Что? Что ты сделал? Это как это ты мои зубы изменил? – перепугалась я.

   Маг молча протянул мне зеркало. Я оскалила зубы на свое отражение и тихонько теми самыми зубами скрипнула. Они были беленькие и ровненькие, как на картинке с рекламой зубной пасты.

   – Извращенец! – рявкнула я и швырнула в мага зеркало. – Ты бы еще сиськи мне нарастил, пигмалион хренов!

   Терин уставился на мою грудь так, будто уже примеривался применить к ней волшебство.

   – Только попробуй! – заверещала я, прикрываясь руками. Можно, подумать, вздумай маг заняться пластической хирургией, меня бы это спасло. Нужно срочно его отвлечь. – Терин!

   – Да, Дульсинея?

   Маг оторвался от созерцания моей груди и перевел взгляд на лицо. Уже счастье. Осталось закрепить результат и окончательно выветрить из головы мага недостойные мыслишки пигмалионской направленности.

   – Расскажи мне, что вы с Вальдором не поделили? Почему ты его в мышь превратил?

   – Разве Вальдор Вам не рассказал?

   – Я хотела бы услышать твою версию, Теринчик, – ласково проворковала я, вспомнив, каким образом он вчера ответил мне на аналогичный вопрос.

   И Теринчик свою версию изложил. Сухо так и кратко. Но мне этого хватило, чтобы увидеть огромную разницу между его историей и тем, что поведал мне Вальдор. Руки так и зачесались как следует врезать этому высочеству недоделанному по мордасам. Враль несчастный! Вот я ему устрою! Осталось только добраться до него, и приснится ему мандоса трындец.

   Добраться до Вальдора получилось через пару часов, когда Терин вежливо выпроводил меня из спальни, пожелав приятных снов. Что-то как-то не клеится у меня роман с брюнетом моей мечты. Ну, как можно быть таким равнодушным и холодным, когда рядом я – вся такая из себя симпатичная? Может быть, ему нужно больше времени, чтобы привыкнуть ко мне, узнать получше и так далее? Что ж, я была готова ему это самое время дать. Тем более, что мне есть, чем себя занять – пойду, устрою разборки блондину не моей мечты.

   Ну и пошла я на поиски темницы. Зомби от меня, как от чумы шарахались, хвостатые твари с клыкастыми ухмылками с пути уходили, некоторые даже отвешивали издевательские поклоны. Засранцы! Я на них шипела и бросала зверские взгляды. Наверно, взгляды были очень зверские, потому что хвостатые как-то сразу с лица, точнее с морды спадали и пятились. Боятся, что ли? Да, в гневе я страшна! А я была в гневе. Ну, каков все-таки засранец этот Вальдор.

   Камеру его я нашла нескоро, но нашла-таки. Ее охраняли хвостатый и зомби.

   – Открывай! – велела я, обращая к хвостатому, как к более разумному представителю нечистой силы.

   – К пленнику нельзя, – прошипел тот.

   Надо же! Оно разговаривает.

   – Терин дал мне разрешение бывать везде в стенах этого дворца. Эта камера тоже часть дворца, так что открывай давай, нефиг передо мной тут грозного стража из себя строить.

   Хвостатый не нашел что возразить против моей умопомрачительной логики и камеру открыл. Давно бы так, а то выпендривался тут.

   Вальдор

   Вздрагиваю и просыпаюсь. Снится ведь всякая гадость. Дуся мне снится с тапком в зубах. И кот еще этот, как его, Василий. Довольный такой, урчит, рассказывает о чем-то, и ведь понимаю его, что самое странное.

   – Вальдор, мать твою Иоханну, хватит дрыхнуть, мыш заразный! Изобрази из себя для разнообразия мужчину в сознании. Ну, давай, глазки открывай, а то велю хвостатым этим тебе что-нибудь нехорошее сделать.

   Нет! Нет... О, темные боги, не надо мне этого монстра в женском обличии, мне и так плохо. Молитва моя не услышана, монстр здесь.

   – Здравствуй, Дульсинея, – произношу тихо и спокойно. Я ведь помню, что эту особу вывести из себя может что угодно, в том числе и неверно выбранная интонация. А у меня руки скованы, между прочим.

   Она глядит на меня с вызовом в глазах, руки уперты в бока, как обычно. Может, она и родилась в этой позе?

   – Кстати, – добавляю, от шока не успевая вовремя умолкнуть, – а откуда ты знаешь имя моей мамы?

   – От верблюда! Ну, что моргаешь недоуменно? Зверь такой есть, верблюд называется. Ладно, расслабься, папа твой мне сказал.

   – Ты видела отца? Что с ним?

   – Здоров. Причем настолько, чтобы завести себе молоденькую любовницу вот с такой грудью.

   Я, кажется, краснею.

   – Ты о чем?

   – Не о чем, а о ком! О Брианне! Высокая такая, с минимумом одежды на интересных местах.

   М-да, папа времени не терял. Мне, между прочим, Брианна эта самому нравилась. Но это к делу не относится.

   – Что ты здесь делаешь?

   – Гуляю, – фыркает она, а я с трудом подавляю в себе желание чем-нибудь ее ударить. Лучше перейдем сразу к делу.

   – Ты можешь меня освободить?

   – Я? Тебя? С какого перепугу?

   – Конечно, – вздыхаю я, – действующий король куда лучше опального принца. Тебе он так нравится?

   О, тыкал пальцем в небо и, кажется, угодил! На ее физиономии прорезывается нечто, издали напоминающее смущение. Или мне это привиделось?

   Она медленно произносит:

   – Какой ты, нафиг, принц? Принцы – они благородные, а ты фуфло, а не принц. Никто и звать тебя никак, одним словом.

   – А что ж тогда пришла? – интересуюсь, давя возмущение в зародыше.

   – Любопытно, – отвечает Дуся.

   – Что именно?

   – А именно, какого хрена ты мне лапшу на уши вешал? Бедняжкой таким прикидывался. Завидовал, видите ли, ему Терин. Каверзами всяческими изводил. Еще и поединок на мечах придумал, засранец ты этакий. Ну-ка расскажи мне еще раз, как Терин "коварно" швырнул в тебя заклинание, после того как ты, весь такой из себя "нековарный" на него безоружного с мечом попёр. Жертва ты недобитая!

   – Э... а что тебе Терин рассказал?

   Она всплескивает руками.

   – Вальдор, ты меня изумляешь! Где ты на мне видишь надпись "передаст"? Я тебе нанималась что ли сообщения от адресанта к адресату доставлять? Тебе объяснить или сам догадаешься, что версия Терина и твоя – это две большие разницы, но его вариант событий кажется мне более правдоподобным?!

   Молчу. Что мне ей, еще одну версию предложить? С участием Озерной ведьмы, драконов и призраков в ночи?

   – Что ты там все руки чешешь? – с подозрением в голосе спрашивает Дуся.

   – Я? Запястья болят. От наручников. Неприятно.

   – Вот и мало тебе! Кстати, блох тут нет? Мож, ты от них чешешься? Не хватало мне тут еще мондавошек каких-нибудь нахвататься!

   – Глупая женщина!

   – Я глупая? Ты на себя посмотри, нашелся тут умный, как сто свиней!

   Она ненадолго замолкает, так что и я получаю возможность прийти в себя.

   – А ты все эти дни так в кандалах и сидишь? Ну не считая того, что ты сегодня днем в ошейнике покорности по коридору красивый такой гулял.

   – Да.

   Дуся задумывается. Может, она готова меня даже пожалеть? Вот уж во что мало верится.

   – Вот ты мне скажи, с какой радости, во время той вашей ссоры, ты на Терина с мечом накинулся, псих ты мой одиночка? Может быть, он тебя ударил?

   – Нет, – отвечаю, – вероятно, руки бережет. Он жестами магию концентрирует. Хоть бы кто-нибудь ему все пальцы переломал, чтобы он колдовать не смог!

   – Жаль, – говорит Дульсинея. – Если бы он тебе хотя бы разок врезал, перед тем, как ты на него набросился, я тебя, может, и пожалела бы. А так получается, что не за что жалеть. Да за твой сволочизм я бы на месте Терина, знаешь, что с тобой сделала? Я бы... впрочем, мал ты еще для того, чтобы слушать, что бы я с тобой сделала. Маг как-то слишком мягко с тобой обошелся, но ты не переживай, я ему дам рекомендации, как надо наказывать таких засранцев и пакостников как ты.

   – Он в курсе! – уже не сдерживаясь, кричу я, – в курсе! Я сам ему все рассказал! Меня ждут пытки и казнь! Меня, а не тебя и не его! Он обещал мне это! Ты поиздеваться надо мной пришла?! Хватит! Хватит!!! Мне и без тебя плохо. Плохо, понимаешь ты это или нет?

   Кажется, я окончательно расклеился. Настолько, что жалуюсь на жизнь этой вот. Злыдне подколодной.

   А она смотрит на меня, расширив свои разноцветные глазки, и молчит. Дуся и молчит! Да за одно только это мне орден положен.

   – Ладно, – наконец, бурчит она, – не кричи. Можешь считать, что я тебе сочувствую.

   – И что мне с твоего сочувствия?

   – Я с ним поговорю.

   Раздраженно фыркаю.

   – Добрый дяденька маг, отпусти, пожалуйста, Вальдора. Он хороший мальчик. Он больше не будет!

   – Знаешь, что, гавнюк! – вопит Дуся, – я тебе напильник принесу, и делай с ним, что хочешь!

   После чего она срывается с места и вылетает из камеры. Истеричка. Я так и вижу себя с напильником!

   Дуся

   Напильник я Вальдору утром отнесла. Забросила в окошко на двери его темницы и поспешила удалиться. Разговаривать с ним в мои планы не входило, пусть сидит наедине с собой страдает, не для меня это – выслушивать жалобы заключенных принцев. Вот пускай развлекается – кандалы свои пилит. Ха-ха! «Пилите, Шура, пилите, они золотые!».

   Нет, Вальдора по-человечески жалко, но увольте меня от созерцания его мучений. Тем более, что у меня свидание с Терином. Эх, чем бы мне сегодня в него кинуть таким, чтобы он, наконец, сорвался и вдруг превратился в более эмоциональное существо?

   Помещение, которое Терин выбрал для наших сегодняшних тренировок, поражало пустотой. Да, не особо-то здесь развернешься. Стены без окон, ковер на полу и все... Вчера тут хотя бы стулья были, и я их в качестве метательных снарядов использовала. Вот не знаю даже, с чего я взяла, что если не брошу предмет какой-нибудь, то проход не откроется?

   Вошел Терин, довольный такой, у его ног Васька мой. Предатель толстомордый!

   – Здравствуйте, Дульсинея.

   – Здрасти, – буркнула я, с удивлением таращась на предмет, который маг держал в руках. Это был мой тапок! Точнее, жориков тапок, тот самый, который я в Вальдора бросила, и который в этот мир перед нами улетел.

   – Дульсинея, я понял, почему Ваши магические способности не пробуждаются, – почти весело произнес маг и начал объяснять.

   Оказывается, маги в этом мире делятся на несколько категорий: жестовики, словесники и предметники. Жестовики концентрируют магию в руках и активируют при помощи жестов, словесники пользуются силой слова, проще говоря, заклинания читают, а предметникам нужен какой-нибудь предмет, чтобы свою силу в нем собрать, ну что-то типа волшебной палочки.

   – А чернокнижники в чем свою силу концентрируют? – полюбопытствовала я, припомнив, что Вальдор несколько раз Терина так называл.

   – Где Вы это услышали, Дульсинея? – спросил маг тоном, похолодевшим на несколько градусов.

   – Ну, Вальдор тебя так назвал, а что?

   – Это, Дульсинея, предрассудки и необразованность некоторых личностей, – хмурясь, изрек Терин и потрудился разъяснить, – маги бывают темные и светлые. Темные работают с неживой материей, в большинстве случаев с различными предметами. Также некоторые из них умеют поднимать мертвых, таких называют некромантами. Книги по некромантии, как правило, в черных обложках. Отсюда это неумное и неуместное прозвище, от которого попахивает деревенщиной.