Текст книги "Зулкибар (Книги 1-4) (СИ)"
Автор книги: Марина Добрынина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 96 (всего у книги 110 страниц)
– Дуся, что опять не так? – насторожился Шеоннель.
– Лин сказал, что ты в Дану влюблен, – не стала я ходить вокруг да около.
– Он преувеличил, – возразил Шеон. – Да, у меня к Данусе теплые чувства, я же знаю, что она родственница и, к тому же, единственная из эльфов всегда хорошо ко мне относилась. Может быть, она даже не подозревает, что мы родня, но все равно... Дусь, я всего лишь хотел, чтобы она относилась ко мне не просто хорошо, а очень хорошо. Наверно, ты не поймешь, но для меня это важно.
– Наверно, пойму, – пробормотала я.
Ну, да, что тут не понять-то? Рос наш Шеон в атмосфере нелюбви со стороны мамаши, дед его, киль этот ненормальный, тоже не испытывал к ребенку нежных чувств, плюс постоянное присутствие Наливая, который ревновал свою женушку и, само собой, не любил ее внебрачного сына. Да и от посторонних эльфов Шеоннель тоже ничего хорошего не видел. А тут вдруг Дануся. Не намного его старше и с доброжелательным отношением. Они же практически выросли вместе, потому что, как я поняла со слов Налиэля, он всегда вертелся поблизости от своей женушки и ее сына. И вот, значит, Шеон видит, что Дана ему родня, видит ее привязанность к себе и, само собой, старается сделать так, чтобы она относилась к нему еще лучше. Бедный, недолюбленный пристукнутыми родственничками малыш!
– Так ты ее, все-таки, как сестру любишь, да?
– Как родственницу.
– Я Лину всыплю по самое не балуй! – прошипела я.
– Дуся, не надо! Он не виноват! – испугался Шеоннель.
Ну, что за нравы у эльфей? Мальчик всерьез принял мои слова! А мне даже смешно стало, когда я представила, как пробую всыпать своему взрослому сыну, а он заботливо предлагает мне обратиться к хорошему менталисту и мозги проветрить.
– Я пошутила, – объяснила я.
– Это я виноват, – покаялся Шеоннель и рассказал мне, как они разыграли перед Данаэлью битье морды "нехорошего" Лина, пристающего к молоденьким эльфийкам с непристойными предложениями.
– Ага, понятно, – проворчала я, – Лин, как всегда, всех по себе судит. Он решил, что раз ты хочешь девушке понравиться, значит, у тебя к ней чувства. Ну да, с чего бы ему другие выводы делать? У него-то никогда не было проблем с родственниками. Его все любят и балуют, ему бы и в голову не пришло сделать что-то, чтобы, допустим, я восхитилась его отвагой или еще что-нибудь такое.
– Лину повезло, что у него есть ты.
– Да, прекрати! Я не лучшая мать. Мало внимания ему уделяла. Особенно его воспитанию.
– Мама моему воспитанию много времени уделяла, только это не сделало меня счастливым, – заметил Шеон.
– Зато ты не вырос таким махровым эгоистом, как Лин.
– Лин не эгоист. Он добрый, отзывчивый и хороший друг. Я же знаю, что он чувствует. По отношению к тебе или, например, к Ханне. Или к Вальдору. И даже ко мне. А Саффу он очень любит и боится за нее. Особенно боится, что ей что-нибудь обидное скажут про ее прошлое. Почему, Дусь?
– Это долгая история, – отмахнулась я, – спроси Лина, пусть он тебе сам расскажет. Фуф, ну и напугал ты меня, Шеон! Точнее не ты, а Лин меня своими неправильными выводами напугал!
– Но ты на него не злишься.
– Ну, в самом-то деле, хватит слушать мои эмоции! Так нечестно! Вот я даже не знаю, как ты ко мне относишься, и не узнаю никогда, а у тебя чувства других как на ладони. Это несправедливо!
– А тебе интересно, как я к тебе отношусь?
– Ну, ты же у нас эмпат, Почувствуй, интересно мне или нет. Лин вот сказал, что ты назвал меня прекраснейшей из человеческих женщин. Что это означает?
– Что ты прекраснейшая из человеческих женщин, – безмятежно улыбаясь, объяснил полуэльф.
– Ты что меня дразнишь, морда ушастая? – прикрикнула я и испуганно затихла. Знаю же, как он на крик реагирует. Вот дура-то! И зачем было орать?
Шеон, и правда, едва заметно вздрогнул, когда я голос повысила, но в следующее мгновение опять заулыбался и сообщил:
– Ты и Вальдор такие импульсивные и так часто кричите, что я скоро к этому привыкну. Не надо переживать.
– Ну спасибо, утешил, – проворчала я и схватила кружку, которой так и не воспользовалась Данаэль. Налила себе кофе и предложила, – давай, колись, задница эльфийская, как ты ко мне относишься? Или я умру от любопытства, и Теринчик тебе этого не простит!
– Сначала ты на меня разозлилась. Помнишь, при первой встрече?
– Так ты мне в морду дать хотел, как было не злиться? – оправдалась я.
– Да, я теперь это понимаю, а тогда не сообразил и, почувствовав твою злость, подумал, что ты такая же как... как эльфийки.
– Точнее как твоя мамаша, – поправила я.
– Да. А потом... то черное платье тебе все-таки больше шло, – Шеоннель хулиганисто улыбнулся, – оно такое необычное. И сама ты необычная. У эльфиек не бывает разноцветных глаз и волос такого цвета. Они у тебя как огненный шелк. Ты в тот момент показалась мне такой красивой, а потом... помнишь, как ты мне волосы поправила и что-то про уши мои сказала? От тебя тогда такие флюиды исходили. Я подумал, что вот такие эмоции по отношению ко мне у мамы должны бы быть, но напомнил себе, что ты не моя мама и... в общем, я и сам сначала не понимал, что к тебе испытываю. А когда мама уехала, и мне стало плохо, ты у моей кровати сидела, я услышал твои эмоции и, наконец, понял, что меня в тебе привлекло. Твое отношение. Я бы хотел, чтобы мама ко мне так относилась, мне этого не хватает.
– Эй, ты же тогда без сознания был!
– Не совсем. Я чувствовал волнение и злость Вальдора. Он злился сам на себя за свою беспомощность. И нежное сочувствие Аннет я тоже слышал. А потом ты пришла и... жаль, что ты не моя мама.
– Ну, вот и славно, вот и разобрались, наконец, – пробурчала я, стараясь не разреветься, – а то я прямо-таки боялась лишний раз к тебе подойти, думала – вдруг ты не так поймешь, и у тебя надежды всякие появятся, а я Терина люблю и изменять ему не собираюсь. Даже с таким хорошеньким эльфенком, как ты.
– Терин тебя тоже любит. Очень. Он будто оживает, когда ты рядом. Никогда бы не подумал, что такой жесткий человек может так чувствовать.
– Эй, Шеон, ты сейчас все тайны Терина мне выложишь, – весело перебила я и предложила, – а не велеть ли нам принести сюда что-нибудь более существенное, чем кофе, а? Я жрать хочу, аж хохочу.
– Рискнем телепортировать из кухни зулкибарскую кровяную колбасу? – предложил полуэльф. – Она мне очень нравится. А тебе?
– Я сырокопченую люблю.
– И ее тоже телепортируем, – решил он.
Короче говоря, когда Вальдор явился проведать сына, то застал нас за пожиранием колбас, натыренных с королевской кухни при помощи телепортации. Я думала, ругаться будет, а он ухмыльнулся и спросил:
– Шеон, сынок, а как же твой любимый кулам...или как там этот овес называется?
– Пап, я все-таки твой сын. Я мясо люблю, – поведал Шеоннель.
– Валь, чего пристал к ребенку? Лучше присоединяйся, – любезно предложила я и впилась зубами в палку сырокопченой колбасы.
– Я уже позавтракал, – вежливо отказался король, – вы тоже заканчивайте. Через час за вами придет Андизар и переправит в Кентарион. Войска, кстати, если вам интересно, уже вышли. Я иду с ними сквозь хребет.
– Ага, понятно. Для поддержания боевого духа, – одобрительно прочавкала я и ради приличия поинтересовалась, – наша помощь при переправке армии не нужна?
– Нет. Вы сразу в Кентарион отправитесь. Только не задерживайтесь, чтобы через час готовы были. Дуся, тебе ясно?
– А что сразу Дуся? – обиделась я, – часа нам хватит. Да, Шеон?
– Ага, – промычал полуэльф, так и не выпустив из зубов свой завтрак.
Вальдор ушел, я пересела поближе к Шеону и сунула ему под нос сырокопченую колбасу.
– Попробуй, эта тоже вкусная.
Полуэльф промычал что-то нечленораздельное, укусил от моей колбасы, щедрым жестом протянув мне свою.
Именно за этим веселым занятием нас застал Гарлан. Он даже глазом не моргнул, увидев достаточно интимную картинку – княгиня и принц кормят друг друга с рук.
– Ваше высочество, Ваша светлость, – управляющий отвесил нам поклон, – прибыл гонец от Его величества Вальдора. Он просит Вас срочно явиться к месту переправки армии через Кентарионский хребет. Планы несколько изменились. Эльфы первые начали наступление. Движение армии к Кентариону ускорено, насколько это возможно. Необходима помощь всех имеющихся магов.
– Ну, вот, а я надеялась на столицу Кентариона полюбоваться и побывать у Икси в гостях. Наверняка у него там все розовенько, блестященько и миленько.
– Или наоборот, – заметил Шеон.
– Ну да, Иксиончик у нас личность многогранная. Не удивлюсь если его дом это строгое спартанское жилище.
– Что значит спартанское? – заинтересовался Шеоннель.
– Ну... хм... это значит строгое, – невнятно объяснила я, – я к себе, переодеваться. Через пол часа приходи, вместе телепортируемся.
Вальдор
Какая прелесть! Мой эльфенок вцепился в колбасу, будто ее у него отбирают. Того и гляди зарычит. И грызет ее, аж уши шевелятся. Ну, мой ребенок, точно! Радует, что в последнее время он перестал изображать из себя лютика полевого и постепенно превращается в мужчину.
Понимаю, что Лиафель мне следует посочувствовать. После того, что рассказал Наливай, это вполне допустимо. И, тем не менее, как подумаю о том, что она тридцать лет старалась превратить Шеона в "нечто, вызывающее жалость", аж дыхание перехватывает от злости.
Оставляю Дусю и Шеона наедине с колбасой. Почему наедине? Ну, у каждого же своя!
Пытаюсь найти Саффу или Лина. Или еще кого-нибудь из магов, участвующих в отправке войск. А вот и нет. Не получается. Даже вездесущий Гарлан едва заметно пожимает плечами и сообщает, что к его сожалению, во дворце господ магов нет. Замечательно. А мне что теперь делать? Садиться на коня и бодро скакать на нем двое суток, чтобы добраться до лагеря? Боюсь, что на подобные подвиги я уже не способен. Ну и что, что я выгляжу молодо? В душе-то я... чуть-чуть старше.
Немного запоздало понимаю, что Шеоннель назвал меня "папой" и, кажется, не в первый раз. И сердечный приступ не случился. Даже любопытно. Где-то в глубине души я благодарен Рахноэлю за его аферу. Без него у меня не было бы такого забавного сыночка эмпата с ушками, как у ищейки.
Так, где, все же, маги? Король я или... Или.
Впору заныть что-то типа "Меня все бросили!", но на мою королевскую персону вовремя натыкается молодой мажонок из последнего териновского пополнения.
– Ваше... Величество! Мне велено доставить Вас в лагерь! – рапортует он.
Кошусь на него с подозрением. Понимаю, конечно, что телепортация – простейшая магия, но, почему-то, качественно получается она не у всех. Впрочем, чудо это умудряется как-то перенести меня именно в мой старый и почти любимый лагерь. Мы еще до этого решили, что именно он будет основной отправной точкой.
Моего жеребца, сына Ворона, а также доспехи, отправили сюда чуть ранее. Кстати, надо бы коню имя дать. А, пусть будет Вороненком, не хочу я долго раздумывать над этим.
Первый, кого я вижу на площадке, Кардагол.
– Вальдор, наконец-то! – восклицает он.
– Какие наконец-то? – бурчу я, – вы меня транспортом забыли обеспечить. Что случилось?
– Эльфы двинули войска в сторону Кентариона.
– Где Иксион?
– Там.
– Кир?
– Повел уже своих через Нижний.
– Все нормально? Без эксцессов?
Кардагол досадливо морщится.
– Ну, откуда я знаю? Выведет – посмотрим. Валь, принимай командование.
Киваю. Ставлю в памяти зарубку назвать его как-нибудь "Кар" или "Гольчик". Право именовать меня Валем нужно еще заслужить.
Я традиционно руковожу кавалеристами. На этот раз мы работаем без кентавров, и, в какой-то степени, это облегчает мне задачу. Во-первых, нет проблем с коммуникацией. Во-вторых, скорость бойцов примерно равна. В-третьих, все кавалеристы – выходцы из Зулкибара, дворяне, необходимость подчиняться мне у них в крови.
Отсюда до организуемого магами прохода через хребет чуть больше двенадцати часов пути верхом. Пойдем своим ходом, налегке.
На меня надевают кольчугу. Остальные части защиты гружу на Вороненка, которого подводит ко мне Вайрус. Мальчишка напросился в помощники. Саффе с ним пока заниматься некогда. Отец его будет одним из магов, сооружающих проход. Мажонку просто нечем заняться, вот и изображает из себя оруженосца. Я пошел даже на то, что согласился взять его с собой.
Сажусь в седло. Мои подопечные ждут уже за пределами лагеря, выстроенные в походном порядке. Аж засматриваюсь. Восемьсот всадников под знаменами Зулкибара – грозная сила.
Я на Вороненке и следующий чуть поодаль Вайрус не невысоком гнедом жеребце подъезжаем к бойцам. Приветствую их взмахом руки.
Отправляемся.
Глава 21
Иоханна
Как-то во дворце пусто. И странно. Никто не врывается ко мне в спальню с вопросами и предложениями полюбоваться на работу Сурика. Нет ни скандалов, ни смеха. Дуськина рыжая коса не мелькает за поворотом. И не видно Кардагола, обнимающего очередную фрейлину. Право слово, такое ощущение, что за ночь из дворца вынесли половину обстановки.
Неужели я могу нормально поработать?
Иду в кабинет. Угрюмый Ларрен плетется следом. Он сегодня не в настроении, уж и не знаю, почему.
Перед уходом Саффа обвесила меня защитами с ног до головы, Кардагол вручил мне несколько амулетов. Но, если все это не принимать во внимание, слабенький маг, но, как говорят, хороший боец, Ларрен Кори Литеи – моя единственная защита (ну еще, конечно, дворцовая стража, но она пусть лучше других обитателей охраняет. При всем моем уважении к Николаю, его подопечные не слишком уж оперативны).
Только раскладываю перед собой бумаги, как на пороге появляется Каро. М-да, судя по всему, спокойного дня у меня не будет. Гляжу на озадаченного начальника сыска и интересуюсь:
– Что-то случилось?
– Да, думаю, я должен доложить. Сегодня в реке выловили два трупа длинноухих. Наших длинноухих. Алариэля Цветту и его младшего сына.
– А кто у нас Алариэль Цветта?
– Художник. Он уже восемнадцать лет живет в Зулкибаре.
– Репутация?
– Не замечен. Мы проверили его дом. Выглядит так, будто там что-то искали. Не особо заботясь о сохранности обстановки.
– Кто?
– Судя по характеру ран на телах, убили их, возможно, гномы. Рыться в доме мог кто угодно.
– С Горнорылом переговорили?
– Он отсутствует в городе.
– Аметиста?
– Нервничает. Я взял на себя смелость пригласить ее сюда. Можете сами с ней побеседовать?
У Каро такой просительный взгляд, что отказать ему в этом язык не поворачивается.
– Приглашай, – велю я.
Встаю из-за стола. Гномы любят жесты подчеркнутого уважения.
Супруга Горнорыла выглядит встревоженной. Настолько, что ее обычно ухоженная и завитая в колечки борода несколько растрепанна.
– Госпожа Аметиста! – произношу я, склоняя голову.
– Ваше величество, – выдыхает гномиха.
– Присаживайтесь. Чаю?
Торопливо мотает головой, мол, не стоит.
Опускается на кресло, руки на коленях складывает. Взгляд – в пол.
– Как дела? Как муж? Дети? Хозяйство Ваше продолжает ли приносить доход? – произношу я традиционные слова приветствия.
– Благодарю, Ваше величество, – с достоинством в голосе, но все еще не поднимая на меня взгляд, произносит супруга Горнорыла, – муж здоров. Дети послушны. С хозяйством... тоже все в порядке.
– И что же Вас привело ко мне?
Гномиха растерянно оглядывается на стоящего за ее спиной Каро, видимо, намекая на то, что поскольку оно ее сюда привело, оно и должно высказываться на эту тему.
– Госпожа Аметиста, – вступает в беседу Зампинус, обходя по кругу гномиху и становясь рядом со мной, – расскажите, Вы знаете что-нибудь о гибели художника Цветты этой ночью?
Аметиста резко бледнеет. Особенностью этой бедняжки является то, что она совершенно не умеет врать. Горнорылу следовало бы вспомнить об этом, прежде чем он исчез вроде как по делам. Лучше бы он кого-нибудь из сыновей за старшего оставил. Для него лучше.
– Я не... не понимаю... какое я имею отношение... – бормочет Аметиста.
– Я тоже не понимаю, какое Вы можете иметь к этому отношение, – улыбаясь, произношу я, – но у нас есть подозрения в том, что художника убили гномы. Я бы с удовольствием побеседовала об этом с Горнорылом, но, насколько я понимаю, он куда-то уехал.
– Да-да, он с отправился с инспекцией. Проверить ход работ по строительству тоннеля, – торопливо проговаривает гномиха.
– А Ваши сыновья с ним?
Пауза. Краем глаза замечаю, что Ларрен одним скользящим движением оказывается за моим плечом. Неужели он решил, что Аметиста может на меня напасть?
– Мои... сыновья..., – растерянно произносит та, – нет, они здесь. Но почему...
– Каро, расскажи, почему ты сделал вывод о том, что в нападении участвовали гномы?
Физиономия Каро расцветает. В кои-то веки ему позволили описать свои методы расследования.
– По характеру повреждений. Удары были нанесены холодным оружием. Явно снизу вверх. Расположение ран позволяет предположить, что нападавшие были значительно ниже ростом, чем жертвы. Кроме того, сами раны очень похожи на те, которые наносятся стандартным гномьим тесаком. Кроме того, в доме Цветты остался запах табака.
Ну да, ну да. Представить себе Дуську, убивающую неизвестного ей остроухого художника я не могу. А кроме нее, курят только гномы.
– Это не могла быть провокация? – слышу я тихий голос где-то сзади и слева и вздрагиваю. Ларрен! Не удержался, решил вспомнить свой недолгий опыт управления! Первая моя мысль – велеть ему заткнуться и далее выполнять свои прямые обязанности, но после понимаю, что вопрос интересен, и потому сдерживаю порыв ткнуть своего охранника мордой в грязь. Я, конечно, ценю его и уважаю мнение отца по его поводу, но, когда лезут в мои дела, не переношу.
– Отвечайте, – велю я.
Каро пожимает плечами.
– Едва ли. А зачем?
И тут же он дергается и быстро проговаривает:
– Ваше величество, срочный вызов. Можно я ненадолго отойду?
Очень интересно. Вызов какой-то... Утвердительно киваю. Зампинус срывается с места.
– Так госпожа Аметиста, – продолжаю я, – Ваши сыновья могли быть замешаны в убийстве эльфов?
Аметиста растерянно хлопает ресницами. Ее пальцы нервно теребят бороду.
– Они хорошие мальчики, – как-то неуверенно проговаривает она, – я не думаю. Они не должны были...
– А кто был должен? – встревает Ларрен.
– Я не знаю! Я слышала, конечно, что есть определенное недовольство эльфами. А после явления призрака Вальдора...
– Но Вы же знаете, Аметиста, – не выдерживаю я, – что Вальдор – не призрак. Он жив и здоров и ведет сейчас войска в Кентарион.
– Я-то знаю, но вот остальные...
Не выдерживаю и вскакиваю со словами:
– Аметиста! В Зулкибаре есть эльфы! Некоторые из них живут здесь столетиями! Они – мои подданные! Да как вам вообще в голову могла прийти мысль о том, что стоит на них нападать?! Ну, давайте еще перебьем волкодлаков, дриад, кто здесь у нас еще обитает?!
– Я ничего не знала, – оправдывается Аметиста.
– А должны были! Вы остались за Горнорыла! Вы выполняете обязанности старейшины. Неужели так трудно проконтролировать поведение своих гномов? Мне не нужны беспорядки в Зулкибаре. Сейчас идет война. Вы знаете об этом. Но война не с теми эльфами, которые живут рядом с Вами столько лет!
Я, кажется, уже кричу. И вообще, чувствую – переволновалась. Голова начинает кружиться. Мутит. Опираюсь руками о стол, опускаю голову. Ко мне тут же подлетает Ларрен, обнимает за талию, шепчет на ухо:
– Отвести Вас в Ваши покои?
Отрицательно мотаю головой. Присаживаюсь.
– Сейчас пройдет, – тихо проговариваю я и тут же добавляю, – госпожа Аметиста, очень прошу Вас. Мне не нужны беспорядки в городе. Пожалуйста, велите своим оставить эльфов в покое. Я Вас больше не задерживаю.
Аметиста прощается и, семенящими шагами, бежит на выход. В дверях она буквально сталкивается с Каро, кивает ему и убегает. Ларрен подсовывает мне под руку стакан с водой. Даже не знаю, откуда он его взял.
– Что случилось? – интересуюсь я у начальника сыска.
– В борделе Луизы эльфа избили. Подоспей мы чуть попозже, был бы очередной труп, – объясняет Каро.
– С чего вдруг его занесло в бордель?
– Тэкс... Не знаю. Забрел зачем-то.
– Что значит "зачем-то"? Ты начальник сыска или кто?
– Так он без сознания был, когда мы прибыли. Не успели еще допросить.
– Где он?
– У Юсара в лечебнице.
– Отлично. Подлечить. Допросить. Протокол допроса ко мне. Плюс допросить Луизу. Все ясно?
Каро кивает и испаряется. Оборачиваюсь к Ларрену. На его лице беспокойство.
– Отведи меня в спальню, пожалуйста, – прошу я. Мимоходом отмечаю, что фраза получилась двусмысленной. Ну и ладно.
Вальдор
Вороненок идет спокойной ровной рысью. На руках у меня спит оруженосец Вайрус. Еду, размышляю о том, что, видимо, одной дочери мне не хватало, и потому я решил еще трех магов усыновить. Шеоннеля, Ларрена, а теперь еще и Вайруса. Последний уткнулся носом мне в грудь и сопит. Хорошо хоть кольчуга у меня под одеждой, а то ребенку было бы неудобно.
Мы уже у подножия гор. Если постараться, можно увидеть огни, показывающие место прохода. Там нас должны встретить.
– Вальдор! – верещит Дуська, вцепляясь в повод моего коня.
Хорошо, что она здесь.
– Подожди, – говорю, – у меня тут на руках спит защита и оборона.
– Я не сплю, – бормочет Вайрус, открывая сонные глаза. Аккуратно спускаю мальчишку с коня.
Спешиваюсь.
– Дусь, Терин где?
– Не знаю, – ворчит Дульсинея, – самой интересно. Мы уже почти готовы. Сейчас пойдете?
Качаю головой.
– Нет, всем нужно отдохнуть. Хотя бы немного. Вы-то как?
– Нормально. Мерлин командует. Он трезвый.
– Удивительно, – бормочу я, размышляя, кому бы поручить лошадь. К счастью, желающий все же находится. Устал я страшно, и потому щебетание Дуси слушаю вполуха. Пусть бормочет, что ей вздумается, мне бы прилечь где-нибудь. Хотя бы на пару часов.
Нахожу себе местечко на свежем воздухе. Под валуном. Хорошее такое местечко, никем не занятое.
Просыпаюсь. Голова пустая, но тяжелая. Странное сочетание. Войско мое уже выстроилось, ждет команды. Выпиваю кружку травяного настоя, умываю лицо, требую подвести мне лошадь.
Маги уже выстроились кругами. Стоят, не двигаясь. Выглядят мрачно, торжественно и страшновато. При этом словесники еще и подвывают что-то хором, отчего и без того неприятная атмосфера становится совсем уже жуткой.
Нахожу глазами дуськину тощую фигурку. На душе теплеет.
Смотрю на скалу, через которую я должен провести войско. Она становится прозрачной какой-то и трепещущей. Признаться честно, боязно мне, но нацепляю на лицо бесстрашную ухмылку и, дождавшись сигнала от Мерлина, решительно направляю Вороненка вперед. И в очередной раз мысленно благодарю Терина за коня, потому что он и секунды не колеблется, прежде чем вступить в образованный усилиями магов провал.
Мне очень не хотелось бы повторять опыт прохождения сквозь прокол. Три часа в пустоте вязкой, густой. И при этом с четким ощущением того, что происходит нечто дикое и неестественное. И тихо. Бойцы, видимо, боятся переговариваться, хотя я не запрещал. Не знаю, сколько времени занял переход. Но было очень-очень неприятно.
Лин
Не нравится мне, как дед нас выстроил. Не знаю, в каких древних фолиантах он откопал этот способ группового заклинания истончения материи, но по мне так и вовсе не обязательно было помещать всех имеющихся в наличии словесников во внутренний круг, а остальных магов расставлять на внешнем круге, да еще и заставлять всех держаться за руки. Еще меньше мне понравилось, когда в кругу словесников произошла небольшая, но очевидная заминка по поводу того, кто будет за руки Саффу держать. Трусы несчастные! Я не успел выразить свое отношение к этому безобразию, вмешался дед и так отрастудытькал господ словесников, что желающих стоять рядом с «опасной» Озерной Ведьмой стало даже чересчур много.
Жестовиков и предметников дед поставил через одного. Кардагол, глядя на это дело, поухмылялся, похвалил деда за изобретательность и занял место во внешнем круге, справа от меня.
– Поскольку дед сказал встать нам через одного, ты, я так понимаю, сегодня в качестве предметника поработать решил? – полюбопытствовал я.
Мать, которая стояла по левую руку от меня, заинтересованно вытянула нос в сторону Кардагола.
– Ну-ка, ну-ка, покажи нам, каков твой магический предмет, и где ты его все это время прятал?
Повелитель времени так на маму глянул, что стало понятно, что бы он ответить хотел на ее вопрос. А, судя по тому, как нахмурился Шеоннель, который рядом с мамой стоял, Кардагол и, правда, подумал что-то не очень любезное.
– Ага, я поняла, это типа секрет, – пробурчала мать, тоже поняв правильно выражение кардаголовой физиономии.
Он ухмыльнулся и, пробормотав что-то типа того, что он сегодня добрый, торжественно извлек из-за пазухи какую-то штуковину на простом черном шнурке. В ней не было ни намека на магию, как и полагается магическому предмету. Я даже не успел, как следует, присмотреться и понять, что же это за штучка, как Шеоннель с благоговением воскликнул:
– Драконья чешуйка!
– Глазастый эльфенок! – весело похвалил Кардагол и объяснил, – во времена моей юности драконы уже не встречались, но следы их существования можно было обнаружить. Я нашел эту чешуйку в Эрраде, в лесу за нашей летней резиденцией. Ну, ты в курсе, Лин, это там, где сейчас дворец княжеский стоит.
– Получается, в Эрраде драконы водились? – прикинувшись восторженным дурачком, воскликнул я, разглядывая чешуйку. Золотистая, с красным отблеском. Уж не наш ли с Саффой недавний знакомый – Ллиувердан ее обронил? О своих соображениях я, само собой, не стал говорить.
Мать попыталась чешуйку потрогать, но Кардагол не дал, мать обиделась, обозвала его жадной сракой, но тут вмешался трезвый и от того хмурый дед, велел всем заткнуться и приступать.
Начали словесники, а потом мы присоединились и вплелись в общий узор заклинания истончения материи, который врезался в хребет, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. Дед дал отмашку, и первым в проход отважно двинулся Вальдор, подавая остальным пример. Ну да, я понимаю. Многие солдаты вообще никогда близко с магией не сталкивались, и шагнуть сквозь гору, которая, хоть и истончилась, но никуда не делась, и они ее отлично видели, было для них подвигом. Ну, может быть, и не подвигом, но все равно это требовало мужества. Пожалуй, приблизительно так же я себя чувствовал в мире, где мама родилась, когда впервые сел в вонючую повозку... в автомобиль то есть. Знал, что не опасно, но все равно страшновато было, потому что непонятна для меня эта штуковина.
В какой-то момент я почувствовал, что истончать больше нечего. То есть мы прошили хребет насквозь. Теперь оставалось только держать заклинание, пока не пройдут все.
Вайрус ушел вместе с армией сквозь хребет. Потом он телепортируется обратно к нам и прихватит с собой на ту сторону Мерлина, чтобы он запомнил ориентиры и вернулся за остальными. Сам Вайрус пока не умеет большое количество людей перемещать.
Да, телепортация хорошая штука, быстрая. У нее только один недостаток – не зная, как выглядит место, куда тебе надо попасть, фиг телепортируешься.
Дульсинея
Стою, держу вместе со всеми заклинание истончения материи и нервничаю. А как же не нервничать? Мне непонятно, куда Терин подевался? Как сбежал с утра, так от него ни слуху, ни духу! Я надеялась, что он здесь, вместе с другими магами при переправке помогает, но здесь его не было. Ну, и где супруг мой шляется, стесняюсь я спросить?
Армия наша тянулась через хребет часов с одиннадцати вечера и до поздней ночи. Можно даже сказать, почти до рассвета. И это притом, что шли они быстро. Кавалерия вообще на предельной скорости промчалась, а пехота строевым бегом двинулась. Но все равно пехота – пехота и есть. Очень быстро не получилось. Ну и, учитывая количество, а также то, что проход не бесконечно широк, бойцам пришлось вытянуться в строй по пять человек в ряд.
Наконец, последний солдат скрылся в недрах хребта. Мы подержали заклинание до появления Вайруса, который дал сигнал закрывать проход. Шустрый мальчонка, андизаров сынок. Дома с Ханной он сидеть отказался, хоть и пытались его убедить в необходимости принцессу охранять, пацан уперся, что хочет с отцом и с Шеоном воевать, непонятно, каким образом подластился к Вальдору, и, в итоге, наш добрый мыш назначил его своим оруженосцем.
Вайрус с гордым видом взял Мерлина за руку и телепортировался вместе с ним. Ну еще бы парнишке не гордится – он сам лично перемещает легендарного волшебника!
Тут же дед вернулся, велел нам скучковаться, зловеще помахал ботинком, и через секунду мы стояли по ту сторону хребта, где уже был разбит лагерь. Я логично рассудила, что уж тут-то Терин точно обнаружится, но нет. Терина не было. Зато был Кирдык со своими солдатами. Путь через Нижний мир занял меньше времени, чем сквозь хребет, и они оказались на месте немного раньше нас. Еще здесь обнаружился Андизар. Я решительно подошла к ним и потребовала срочно мне сказать, куда делся Терин.
– Он в кентарионском лагере остался. Сегодня утром был первый бой с эльфами. Нам пришлось отступить, – коротко поведал Андизар.
Только тут я заметила, что вид у него не очень бодрый. Это что же получается, Андизар и Терин вдвоем против эльфей магически стояли? Из кентавров-то боевые маги никакие. У них другая магия. Среди них есть сильные лекари, они могут защиту хорошую поставить, но с боевой магией кентавры по каким-то причинам не дружат. Наверно, природа у них такая в магическом плане – не боевая.
– Князь распорядился всех магов переправить в лагерь, здесь оставить необходимый минимум, – объяснил Андизар, теперь уже обращаясь не ко мне, а к подошедшему деду, – если Вы, господин Мерлин, не против, я бы телепортировал Вас, чтобы Вы взяли ориентиры. К сожалению, сам я слишком слаб после утренней стычки и не смогу захватить такое больше количество людей.
– Эх, молодежь! – прокомментировал дед, – ну давай, мальчик, перемещай меня, я согласен.
Андизар отвесил Мерлину поклон, положил руку ему на плечо, и они исчезли.
Я присела на бревнышко у ближайшего костра и закурила. Так вот где Терин был. Отправился вместе с Андизаром – единственным из наших магов, кто знал ориентиры для перемещения в Кентарион. Иксион тоже с ними был. Они переместились очень вовремя, чтобы узнать, что эльфы пошли в наступление. Думаю, не будь Терина с Андизаром, кентаврам пришлось бы плохо. А так вот отступили только. Но это не страшно. Вот мы все подтянемся и так ушастым по жопе надаем, что будут бежать до самого своего Запердюлинска и дальше, потому что мы намерены их завоевать и устроить зверский геноцид. Во всяком случае, я намерена. Особенно по отношению к правителю ихнему, Лиафельке, дуре этой недобитой, и ее папочке килю.
