Текст книги "Зулкибар (Книги 1-4) (СИ)"

Автор книги: Марина Добрынина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 110 страниц)

   – Ханна! Ханна, подожди! – заорала я, как всегда забыв, что я княгиня и мне надо вести себя подобающе.

   Но Ханна, Лин и Саффа сделали вид, что не слышат, и куда-то переместились. О том, чтобы вычислить, куда именно они отправились, не могло быть и речи – я этого делать не умею и даже пытаться не буду. Что ж, придется поискать их. Не думаю, что они исчезли дальше дворца. Может быть, они у Саффы? Киру вот поплохело и они там его дружно откачивают?

   Хотела я туда телепортироваться, проверить, верны ли мои предположения, но тут меня Налиэль под руку подхватил и промурлыкал:

   – Княгиня, позвольте Вас на пару слов.

   – Не позволю, – кокетливо заявила я, – ты мне не нравишься. Мне больше по душе блондинчики ушастые.

   – Шеоннель, например? – проявил смекалку Налиэль.

   Вообще-то я хотела поиздеваться над белобрысым Атариэлем, который вертелся тут же неподалеку, но не стала разочаровывать Налиэля и согласно закивала, растянув губы в блаженной улыбке:

   – Ага, Шеоннель. Именно так... кстати, где его носит? У него тут папа умер, а он гуляет. Если бы Лина тоже не было, подумала бы, что они в бордель подались.

   – Понятно, о каком милом эльфе эти девки лепетали, – пробормотал Налиэль и брезгливо поморщился.

   – Какие такие девки? – заинтересовалась я.

   – Не важно, княгиня. У меня к Вам разговор имеется. Деловой.

   – А ну, если только деловой, – протянула я, состроив физиономию поглупее.

   – Насколько мне известно, супруг Ваш сейчас не в форме.

   – Ага-ага, он вообще предпочитает неофициальный вид одежды, – радостно откликнулась я.

   Эльф растерянно посмотрел на меня. Я два раза хлопнула ресницами, ухмыльнулась и хлопнула в третий раз.

   – Дорогая княгиня, я имел в виду, что ему нездоровится.

   – А... ну, в общем-то, да. Нездоровится. Вот с тех пор как на мне женился, так все и считают, что он нездоров. На голову, – таинственным шепотом поведала я.

   Налиэлю окончательно взгрустнулось. Но он взял себя в руки, натянул на лицо вдохновенную улыбку и попробовал подойти с другой стороны:

   – Князь сейчас болен и не встает.

   – А это ты зря! – возмутилась я, – все у него встает!

   – Пожалуй, я подожду пока ему станет лучше, и переговорю непосредственно с ним, – пробормотал Наливай, окончательно убедившись в отсутствии у меня ума.

   – Зачем же? Мы могли бы и без него пообщаться, – проворковала я, прижимаясь к эльфу всеми своими косточками и тиская его ухо. – Или ты предпочитаешь групповуху, шалунишка?

   – Нет-нет, простите, я спешу.

   Налиэль с трудом отодрал меня от себя и поспешно телепортировался в неизвестном направлении.

   – Ну вот, всегда они так, – расстроено пробурчала я и лучезарно улыбнулась Атариэлю. Белобрысый эльф попятился и совершил тщетную попытку затеряться в негустой толпе придворных. Я оценила его старания и не стала преследовать. Тем более что у меня было важное дело – поговорить с Иоханной, которую сначала найти нужно.

   Предположения мои подтвердились – она была у Саффы. Возвышалась мрачной статуей над кроватью, где возлежал бледненький Кардагол. Лин и Саффа стояли чуть поодаль, Кир в кресле сидел с обалдевшей физиономией.

   – Ханна! Ну, наконец-то, я тебя нашла! – воскликнула я, – танцуй, дорогая, у меня для тебя есть две новости. Хорошая и плохая. С какой начать?

   Иоханна смотрела на меня, разве что рот не разинув от удивления. Ну, еще бы! Понять не может девочка, чего это Дуська такая радостная, когда Вальдор мертвый в гробу отдыхает?

   – Мам, ты в порядке? – осторожно спросил Лин.

   – В порядке, в порядке, – заверила я. – Итак, Ханночка, с какой новости начать?

   – Дульсинея, я не понимаю, что на тебя нашло, – холодно проговорила принцесса.

   – Ладно, начну с плохой новости, – решила я, – ты, Ханна, ни фига не королева.

   – Глупая шутка, – отрезала Иоханна. – Вальдор умер, а ты...

   – А это вторая новость! – перебила я, – Вальдор жив.

   – Что?

   – Жив он. Его смерть инсценирована.

   – Сразу не могла сказать?!

   Вот не знала я, что Ханна умеет так орать. А потом эта королева несостоявшаяся такое учудила! Она выхватила у меня из рук тапок и резиновой подошвой мне по физиономии хряснула. Три раза. Когда замахнулась для четвертого удара, Лин опомнился и тапок у нее отобрал.

   – Если ты как следует подумаешь своей блондинистой головушкой, то догадаешься, что раньше я к тебе подступиться не могла. Вокруг тебя постоянно ошивались то эльфы, то гномы, то придворные эти твои, – пробурчала я, забирая у Лина тапок, – а когда я тебя окликнула, ты притворилась глухой и сбежала. Вообще, спасибо бы сказала, что я тут распинаюсь перед тобой, вместо того, чтобы врезать в ответ.

   – Спасибо, Дуся, – на автопилоте брякнула Иоханна и, наконец, повела себя как нормальная женщина, то есть побледнела и потеряла сознание. Прямо на Кардагола повалилась. А тот и рад, жопа озабоченная.

   Лин взял принцессу на руки, Кир сообразил, что он ее сейчас телепортирует и схватил его за штанину, чтобы тоже переместиться.

   – Юсара позвать не забудьте, мало ли что, – напутствовала я, и эта троица испарилась.

   – Дуся, ты мастер преподносить новости, – заметила Саффа, – осторожнее не могла?

   – Ну, уж как могла, – я пожала плечами и обратилась к Кардаголу, – а с тобой что опять приключилось? Почему чуть живой валяешься? Если себя не жалко, так пожалел бы тех, чьи жизни от тебя зависят. Вот если с Терином что-то случилось, я с тобой не знаю что сделаю!

   – Ничего с твоим Терином не случилось, – проворчал Повелитель времени, – сама же видела, Кир в порядке, даже сознание не потерял. Значит и муж твой тоже в порядке. Не веришь, иди проверь.

   – Так и сделаю, – решила я и телепортировалась в лагерь.

   Терин был в палатке. Ну, и какого фига он такой весь бледный и с мутным взором сидит за столом, вместо того чтобы лечь?

   – Теринчик, радость моя, тебя уложить или ты сам? – проворковала я.

   – Не стоит утруждаться. Я как раз собирался, – успокоил он и двинулся к кровати.

   Я деликатно "не заметила", что идет этот герой одиночка зигзагами, дождалась, пока он ляжет, и поведала:

   – А ко мне с предложениями сегодня приставали.

   – Кто?

   – Ой, ну со мной-то мог бы и не проявлять свою сказочную сдержанность. Или не сдержанный ты у нас, а хладнокровный все ж таки?

   – Тебе больше понравилось бы, если бы я заорал дурным голосом: какая падла посмела приставать к моей жене?

   – О, да! Это было бы... необычно, – решила я и присела на край кровати.

   – Хорошо, Дульсинея. Какая падла посмела? – сохраняя все тот же нейтральный тон спросил Терин.

   Поняв, что большего проявления эмоций от него не дождешься, я честно отвечала:

   – Налиэль.

   – И что он хотел?

   – Терин! Ну, включи воображение!

   – Ладно, я его кастрирую. Завтра.

   – Ой, прелесть, какая! Ты о чем подумал-то?

   – А что, я не то подумал?

   – Совсем не то, – заверила я и призналась, – сама не знаю, что этот ушастый от меня хотел. Все намекал на то, что нам надо пообщаться, пока ты не в форме. Кажется, он не знает, что ты уже пришел в себя. Я дуру включила, и он от меня сбежал.

   – Зря. Надо было выслушать, что он хочет.

   – Хм. Вот об этом я не подумала. Я спешила, мне надо было Ханне сообщить, что Валь жив. Девочке вредно переживать. Но, если тебе так интересно, я могу подойти к Наливаю завтра и спросить, что он хотел.

   – Теперь он вряд ли станет с тобой разговаривать. Ты вела себя не очень умно.

   – Это ты типа намекаешь, что я дура, да?

   – Вовсе нет. Не намекаю.

   – Констатируешь факт?

   – Ты сама это сказала.

   – Терин!!!

   – Дульсинея.

   – Ты прикалываешься надо мной?

   – Ты очень догадливая.

   – Ах, ты срака волшебная!

   – Дуся, замахиваться тапком на больных магов неприлично.

   – Я сейчас этому больному магу так врежу, что он у меня забудет, как болеть!

   – Поцелуй произведет тот же эффект.

   – Уверен?

   – Абсолютно.

   Иоханна

   Идея с оживлением отца казалась мне превосходной. Чудесной. Замечательной. Я готова была ждать сколько угодно, пока Кардагол восстановит силы. И вот на тебе. Прости, дорогая, я не могу, потому что не хочу. И вообще он мне не родственник.

   А я стою, смотрю на этого недолеченного мага и размышляю сейчас его добить или окончания войны подождать. А на душе... И плакать больше не могу. Наплакалась. И думать не хочу, что делать дальше. И так чувствую себя конем-тяжеловозом. Груз непосилен, а тащить надо. И да, да! Понимаю, что это эгоистично, но мне до безумия жаль себя! Я не знаю, что дальше делать! Я не справлюсь!!!! Смотрю на Кира, пытаюсь представить его в роли своего помощника. Плохо пока получается. Особенно сейчас, когда он слабый, больной, растерянный. Смотрит с любовью, а помочь не пытается. Или не может?

   Появление Дуси вызывает во мне чувства, похожие на ярость. У нее довольное и даже улыбающееся лицо. С трудом беру себя в руки. Стискиваю зубы, чтобы только не ляпнуть что-нибудь, о чем потом буду сожалеть. Надеюсь, княгине хватит ума уйти самой. Молча.

   Не хватает.

   Радостно хихикнув, она заявляет мне о том, что я не королева.

   Что за чушь!

   – Это глупая шутка! – рычу я, – Вальдор умер...

   – А это вторая новость, – глумливо ухмыляясь, говорит Дуся, – Вальдор жив.

   – Сразу не могла сказать?!

   Не помню, когда в последний раз я так орала. Это значит они вчетвером Дуся, Терин, старый хрен Мерлин и Иксион, чудовище непарнокопытное, сговорились... Устроили здесь не знаю, что. Заставили меня сходить с ума. Подняли на уши полкоролевства. И теперь она мне игриво так заявляет, что отец жив, а прошедшие полтора часа, когда я от горя с ума сходила ерунда, всего лишь тренировка!

   Убью.

   Выхватываю тапок из рук княгини, и со всех сил бью ее им же по лицу. Один раз. Второй. Третий. Била бы и дальше, если бы не Лин. Выхватывает это без пяти минут орудие убийства у меня из рук. На физиономии беспокойство написано. Но, что удивительно, молчит.

   Да чтобы Лин и смолчал!

   Хочу ехидное что-нибудь сказать, да только подходящие слова не находятся.

   – Ханна! Я не могла тебе раньше сказать! Я не могла к тебе подобраться, – бормочет Дуська. На лице ее красные пятна. За точность не ручаюсь, но смысл примерно такой. Я ее к тому моменту уже плохо слышу и с трудом понимаю. Голова у меня начинает кружиться, и я в очередной раз осознаю, что начинаю терять сознание с завидной регулярностью. Пора, наверное, уже и график составлять. Чтобы окружающих к этому делу заранее подготовить.

   Лин

   Я уложил Иоханну на кровать и, оставив ее под присмотром Кира, собрался пойти искать Юсара, но целитель наш явился сам. Оказывается, ему Каро передал, что он нужен королеве. И тогда я отправился убивать Каро. А что? Ведь понятно же – раз он так быстро узнал, что Юсар нужен Ханне, следовательно, за покоями Саффы следит. И не просто под дверью шпионит, а каким-то образом прослушивает (если не просматривает) ее спальню! Это охренеть, что такое!

   Каро, сволочь эту кривоногую, я нашел в его кабинете. Сидит, весь такой из себя деловой, как сто свиней, бумаги какие-то разложенные на столе изучает.

   – Ну что, растудыть тебя в тудыть, по морде получать готов?

   – Лин, у тебя с головой все в порядке? – спокойно спросил Каро, подняв нос от бумаг.

   – А у тебя? Давно додумался шпионить за Саффой?

   – Ты в своем уме? – Каро утратил свое спокойствие и вскочил, опрокинув стул, – с чего ты взял, что я шпионю за Саффой? Ты, параноик ревнивый!

   – Чтобы я к тебе ревновал? Отдохни от этой мысли, чучело кривоногое!

   – Тогда с чего ты взял, что я за Саффой шпионю? – стараясь придать своему голосу строгости, спросил Каро.

   – Ой, какие мы невинные и ничего не понимающие! – ехидно прошипел я, – наверно, ты сможешь найти достойное объяснение тому, что так быстро узнал о происходящем в спальне Саффы десять минут назад!

   – Смогу, – Каро окончательно успокоился и снова уселся, подгребая к себе рассыпавшиеся по столу листы. – Я заглянул к Саффе узнать, все ли в порядке. Она попросила меня срочно найти Юсара и направить его к королеве Иоханне, которую ты несколько минут назад телепортировал в ее спальню. Сама Саффа отлучиться не могла из-за Кардагола и опасалась, что ты или забудешь Юсара позвать или не сможешь быстро его найти.

   – И как часто ты к ней на ночь глядя заглядываешь?

   – Каждый вечер, с тех пор, как у нее раненый Кардагол находится, – холодно объяснил Каро, – а теперь иди, Лин, не мешай мне работать.

   Ощущая себя полным придурком, я телепортировался к Саффе. Мать уже ушла, а Кардагол и Саффа опять за руки держались.

   – Ты вроде бы говорил, что с не родственниками у тебя этот фокус не проходит, – напомнил я.

   – Какой такой фокус? Девушка просто решила меня за руку подержать, – сделав невинные глаза, объяснил Кардагол.

   – Ну и как, полегчало? – заинтересовался я.

   – Ты отчего такой злой? – спросила Саффа, освобождая руку из кардаголовых пальцев.

   – Да так, просто. Жизни радуюсь, – буркнул я. – Саффа, ты закончила с этим... родственником моим недобитым?

   – Не любишь ты меня, зайчик.

   – А за что тебя любить-то? Зайчиками всякими дразнишься, и вот невесту мою за руки хватаешь. Свою заведи и хватай за любые места.

   – Рано мне жениться. Я еще так молод.

   Кардагол потянулся, будто сытый кот и бросил многозначительный взгляд из-под ресниц. На меня. Хорошо, что не на Саффу, а то точно бы в глаз получил.

   – Саф, вешаем на этого универсала-завоевателя защиту и идем спать, – распорядился я.

   – Я у Ханны буду, – "обрадовала" волшебница. – Ее охранять надо.

   Кардагол хихикнул.

   – Ладно, у Ханны, так у Ханны, – проворчал я, изо всех сил делая вид, что меня это нисколько не расстроило. – Я тогда, пожалуй, здесь, с котиком этим останусь. Присмотрю, как бы он еще куда-нибудь не сбежал и силы не истратил.

   – Надо же, какой заботливый, – умилился Кардагол, – ты с какого края кровати спать предпочитаешь?

   – С любого, если ты меня обнимешь и колыбельную споешь, – помахав ресничками, поведал я.

   Саффа зафыркала.

   – Тьфу на тебя! – Кардагол почему-то обиделся. – Отправляйся-ка ты к себе. Слово даю, что никуда не уйду.

   – Никуда не уйдешь и сюда никого не пригласишь, – уточнила Саффа, – не хватало еще, чтобы ты в моей постели с фрейлиной какой-нибудь валялся.

   – Удивительно, как из такой милой девочки выросла такая сварливая тетка?

   – Сам ты тетка, – огрызнулся я.

   – Ладно, мальчики, вы тут общайтесь, а я пойду, – решила Саффа и исчезла.

   – Ладно, котик, ты тут отдыхай, а я пойду, – передразнил я Саффу.

   – Лин.

   Такой серьезный тон у Повелителя времен сделался, что аж прямо жуть берет.

   – Что?

   – Еще раз Саффу до слез доведешь, получишь.

   – Надо же защитник выискался! И когда это я ее до слез доводил?

   – А кто с девицами из борделя по дворцу шлялся? Я что ли?

   – Ну, так, это дело прошлое.

   – И ты, конечно же, уже извинился перед своей невестой?

   – А она... хм... короче, не лезь, куда тебя не просят, ладно?

   – Все-таки ты свин избалованный, – констатировал Кардагол.

   – Спасибо на добром слове, – буркнул я и переместился к себе.

   Идиотский вечер получился. И я себя полным идиотом ощущаю. Сначала Валь типа как умер, потом с Каро ерунда какая-то получилась, и вот Саффа обломила по полной программе – к Ханне ночевать ушла. Это она, конечно, правильно сделала, блонду теперь охранять надо еще серьезнее, чем до "гибели" Вальдора. Но только мне от этого не легче. Буду скучать один как дурак последний.

   Саффа появилась неожиданно, у двери. Я отпрыгнул к окну, выплетая "ядовитые сети".

   – Хорошая реакция, – одобрила волшебница.

   – А это ты, – я отменил атакующее, – у Ханны случилось что-то?

   – Случилось, – вздохнув, отвечала Саффа, – Кир у нее случился. Выгнала меня, заявив, что ее жених охранять будет и этого достаточно. Но я на нее все равно защиту повесила и сигналку. На всякий случай. Жаль, что Кир не маг. Мне было бы спокойнее.

   – Не маг, зато магию видит, – напомнил я, – а ты, значит, птичка моя, на эту ночь свободна?

   – Относительно. До тех пор пока сигналка не сработает.

   – Будем надеяться, что она не сработает.

   Глава 4

   Вальдор

   Я, наконец-то, выспался. Как мне не хватало этого! Все же, признаться честно, обленился я в последние годы. Привык я много спать, сладко есть, забросил меч свой куда-то. Куда, кстати? А, неважно. Доспехи, поди, заржавели. Что-то у меня вдруг такое романтическое настроение? Кстати, доспехи едва ли могли заржаветь. А если даже и так, то кто-то у меня за это получит.

   Стоп. К вопросу о доспехах. Мне кажется, или меня недавно убили? Вот стойкое такое ощущение того, что, по крайней мере, пытались. Мысленно прислушиваюсь к ощущениям. Последние выдают, что все в порядке. Странно.

   Во что это я такое одет, кстати? Да неужели погребальное королевское одеяние? М-да... Дружи после этого с некромантами. Подняли, гады, из могилы. Хм, что-то я подозрительно целенький для зомби. Даже трупных пятен не видно. Хотя я же дружу с грамотными некромантами. Лучшими, можно сказать, повелителями всякой мертвечины в нашем мире.

   Так пора вставать. Резко сажусь, бьюсь лбом о какую-то твердую поверхность и с тихим "..ять!" падаю обратно. Да, что это такое? Поднять подняли, выпустить забыли?! Я им зомби или кто? Приличные зомби должны, между прочим, бродить по замку и гнусно завывать при этом! Или это призраки? Кстати, а у меня во дворце есть призраки или нет?

   – Вальдор! – слышу я восторженный вопль и вздрагиваю. Не знаю, почему. От неожиданности, наверное. Все же мне, как существу потустороннему, бояться, наверное, нечего. Кстати, у меня какое-то подозрительно ясное сознание. Всегда считал, что зомби туповаты. Может, я заблуждался? Поднимаю глаза и вижу лицо Иксиона.

   – Сейчас, – бормочет он, – потерпи минутку, я открою.

   Слышу тихий щелчок, и тут до меня доходит, что до сего момента мой гробик был накрыт прозрачной крышкой. О нее я и ударился. Крышка открывается.

   – Как ты себя чувствуешь? – интересуется кентавр. В голосе беспокойство.

   – Отлично! – бодро заявляю я, – а как должен?

   – Так и должен, – несколько неуверенно проговаривает Иксион, – выходить будешь?

   – Буду. Если поможешь.

   Я, может, и зомби. Может, я и туповат. Но я все еще помню, чем закончилась прошлая попытка похороненной королевской особы покинуть гроб, не снимая погребальных одежд. Шею он себе сломал, вот что. А это для таких созданий может и не смертельно, но попробуй-ка походи со сломанными конечностями! Они ж болтаются. Это неудобно.

   – Что я должен делать? – спрашивает Иксион.

   – Помоги мне это снять!

   Кентавр опускает глаза и, кажется, краснеет. Я не уверен. Здесь темновато. Факелы свет дают, конечно, но не настолько яркий, чтобы можно было увидеть изменение цвета кожных покровов. И все же он краснеет. Ох, боги!

   – У меня под ним рубашка, – поясняю я.

   Кентавр вздыхает. Что, его и такой расклад не устраивает?

   – Тут сбоку и на спине должны быть застежки. Знаешь, Икси, этот наряд не предназначен для того, чтобы покойник его снимал самостоятельно. Поэтому будь так любезен, помоги.

   – Ты назвал меня Икси, – шепчет герцог Иксион, а мне уже хочется прикусить свой язык. Нехорошо именовать монарших особ идиотами, но по отношению к себе так и хочется это сделать. Я же догадываюсь, как это чудовище ко мне относится, так зачем я его провоцирую? Кстати, стоп. Никакое он не чудовище. Он меня с поля боя вынес раненого. Так. Это я помню. Значит, умер я в лагере.

   Кентавр трясущимися руками начинает меня ощупывать. Терплю.

   – Я нашел застежки. Придется их ломать.

   – Ломай-ломай! Меня уже раз похоронили. Не думаю, что мне эта штука снова пригодится.

   А сильный этот человек-лошадь! Голыми пальцами все крепления только так.

   – Все, – тихо произносит он и делает шаг назад.

   – Какое все? Помоги снять теперь! Оно тяжелое!

   Иногда я думаю, что эти погребальные одеяния – наш резерв на случай особо тяжелых обстоятельств. Вот начнется в Зулкибаре голод и разруха, и король велит раздеть всех своих предков-покойников. Пара центнеров драгметалла точно наберется. Да еще и камни!

   Кентавр, отведя глаза в сторону, чуть ли не одной рукой подцепляет громоздкое одеяние и стаскивает его с меня.

   – Уф! – выдыхаю я. Кстати, здесь как-то зябко в одной рубашке. Хорошо, что она ниже колен, а то бедного Икси удар бы хватил. От счастья.

   – Я приготовил одежду, – сообщает Иксион и передает мне аккуратный сверток.

   – Стоп, – говорю, – подожди, мне сначала нужно отсюда выбраться.

   Пытаюсь переползти через бортик гроба, но, видимо, несколько переоцениваю свои силы. Интересно, а сколько я здесь пролежал? Может, я уже начал разлагаться, и это просто не видно?

   Иксион подхватывает меня подмышки, приподнимает над гробом и аккуратно ставит на землю. Вот здесь уже краснею я. Уши горят, щеки, наверное, в темноте светятся так, что факела не нужно.

   – Отвернись, пожалуйста, – бормочу я, опустив голову, и начинаю быстро-быстро натягивать на себя приготовленные кентавром брюки, менять рубашку. Так, сверху темный камзол, плащ – тоже не светлый, высокие, почти до колен сапоги. Что-то не припомню я в своем гардеробе такую одежду, а размер подходит. Наверное, заранее подготовились.

   – А есть что перекусить? – внезапно вырывается у меня. Тут же задумываюсь – вроде, мертвецам чувство голода не свойственно. В смысле, желания поесть нормальной пищи. Вот пить кровь и рвать зубами чужую плоть мне сейчас совершенно неинтересно. Если, конечно, эта плоть не представляет собой кусочек среднепрожаренного мяса. Ни в коем случае не отрезанного от кого-то из разумных!

   – Есть! – радостно восклицает кентавр, роется где-то там, с другой стороны моего гробика и извлекает (уж даже и думать не хочу, откуда) корзинку с провизией. А там и хлеб (немного уже черствый), и зелень (слегка увядшая) и птичка жареная, вроде уточка. И бутылочка вина.

   – Икси! – кричу я, собираюсь было добавить какую-нибудь глупость вроде "я тебя почти люблю", но вовремя затыкаюсь.

   – Герцог, – говорю, – благодарю Вас и приглашаю присоединиться к трапезе. Заодно я очень хотел бы услышать от Вас последние новости, а также объяснение того, почему меня подняли из могилы.

   Кентавр прижимает ладонь к груди и кланяется.

   – Давай быстрее, – бросаю я, – без церемоний. Кушать очень хочется.

   – Хм, значит, я, все же, не зомби, – проговариваю спустя примерно полчаса, тщетно пытаясь достать волокна мяса, застрявшие между зубами.

   – Да как ты мог такое подумать! – возмущается кентавр.

   Пожимаю плечами. Сижу я, кстати, на постаменте собственного гроба. Благо, будто специально для желающих отдохнуть, площадь постамента гораздо шире места моего предполагаемого упокоения.

   – Слушай! – вдруг спохватываюсь я, – а почему таблички с моим именем нет?

   – Насколько я знаю, с надписью не смогли определиться.

   – С какой надписью?

   – Ну... Вальдор, он какой...

   Гляжу на кентавра с подозрением.

   – Надеюсь, двоеженец не входило в перечень наименований?

   Кентавр фыркает.

   – Нет, выбирали между добрым и великодушным.

   – Странные вы... существа! Могли бы написать: Вальдор добрый и великодушный! В чем проблема?

   – Слишком длинно, – поясняет кентавр, как мне кажется, с легкой ехидцей в голосе. Смотрю на него внимательно. Нет, показалось.

   Итак, что мы имеем? Бравый парень Мерлин (поймаю – бороду повыдергиваю, если она у него уже выросла), добившись от практически бессознательного меня согласия на мое захоронение, довел до истерики мою беременную дочь и вынудил Кардагола признаться, что тот не в состоянии кого-либо оживить. Во дворце расположилась делегация эльфов во главе с незабвенным, чтоб его, Наливаем. Помимо этого, в моем Зулкибаре бунт. Другой информации у Иксиона нет, поскольку он, как пес, охранял мой покой в склепе и терпеливо дожидался моего пробуждения.

   – Аннет как?

   Кентавр пожимает плечами.

   – Все еще сидит в своей комнате.

   – Эльфы?

   – Во дворце и уезжать не собираются.

   – А время суток сейчас какое?

   – Сейчас выясню.

   Кентавр ненадолго удаляется и тут же появляется с сообщением, что на дворе, судя по всему, поздний вечер, плавно переходящий в ночь.

   Задумчиво смотрю на подушку. На ней венец лежит. Отлично. В нашем хозяйстве все пригодится. А, поскольку деть мне его сейчас все равно некуда, возлагаю это чудо ювелирного искусства на не менее замечательную вещь – мою голову. Любопытно, зачем ее положили в гроб, ведь официально я уже не правитель Зулкибара. Хотя... В голове моей зреет план.

   – Так, – говорю, – Иксион, друг мой, а позови-ка ты сюда Каро Зампинуса. Знаешь такого? Ноги кривые, морда нахальная. Мой начальник Тайного сыска. Приведи его сюда, только аккуратно. И чтобы никто не знал, что я очнулся. Это нам пока не нужно.

   Иксион направляется к выходу, а мне в голову приходит еще одна мысль.

   – Стоять! – командую, – Еще мне нужна Дульсинея. С ней ты точно знаком. Найди. Приведи. Опять-таки тихо.

   Кентавр кивает и уходит. Есть время поразмышлять. А практически не удается, потому что Каро появляется в склепе уже минут через десять. Я только-только успел второй бокал осушить.

   – Ваше величество? – осторожно так спрашивает он.

   – Оно самое, иди сюда, не бойся. Я пока не кусаюсь. Вполне себе... хи-хи... свеженький трупик без всяких коварных намерений. Я слышал, тут у нас бунт в Зулкибаре затеялся? Докладывай.

   Каро быстро и сухо объясняет, что творилось в королевстве.

   – Угу, вроде как мое появление в гробу погасило возмущения, – задумчиво произношу я.

   – Боюсь, что это временно, – тихо проговаривает Каро, – прогнозы неутешительны.

   – Объясни.

   – Полагаю, королеве сейчас несколько не до меня и моих докладов, – с обидой в голосе произносит мой начальник сыска, – я просил ее дать мне полномочия проводить допросы на месте. С применением спецстредств. Она не разрешила.

   – И правильно сделала! Гибкость мышления нужно проявлять, а не на силу надеяться! Что там сейчас происходит?

   – Нами были выявлены несколько очагов распространения вредных веяний. Но мне не хватает доказательственной базы. Я полагаю, что подстрекателями являются эльфы. Однако этого явно недостаточно для народных волнений. Некоторые из влиятельных горожан всерьез озабочены тем, что Вас сместили с трона. Вас любили, государь.

   Потираю руки.

   – Отлично. Адреса есть?

   – Конечно.

   Тут в склепе появляются Дуся и Иксион.

   – Дульсинея, душа моя, да откуда ты знаешь координаты склепа? – удивляюсь я.

   – Да кто тебя сюда помещал, король ты недобитый?! – возмущается Дуська и обнимает меня. Прошу заметить, добровольно.

   Отстраняю от себя княгиню.

   – Хватит телячьих нежностей. Дело есть. Нужна твоя помощь. Как насчет того, чтобы повеселиться, а заодно поправить репутацию королевы Иоханны?

   Дуська глядит на меня с подозрением. Секунды две. После чего радостно заявляет:

   – Валь! Да я ж за любой кипеж, кроме голодовки! Рассказывай!

   – Дуська, помнишь легенду о призраке рыцаря Ганупада?

   Она фыркает.

   – Ну и имечко!

   – Дуська, я серьезно! Степень твоей необразованности меня просто шокирует!

   Смотрю на нее возмущенно. Ну, в самом деле, не год же она живет в нашем мире.

   – Рыцарь Ганупад, – терпеливо поясняет Иксион, – якобы был убит собственным сыном. Парня хотели забить камнями, но рыцарь явился перед озверевшими горожанами в виде призрака и пояснил последним, что сын его не убивал, а Ганупад сам упал с лестницы в пьяном виде.

   – И чем все закончилось? – интересуется Дуська.

   – Чем-чем! Сын Ганупада все равно погиб, объясняя, как именно нужно было упасть с лестницы, чтобы сломать себе шею, – поясняю я. Эта часть легенды мне не очень нравится, – но дело не в этом. Ганупаду же практически поверили! А я чем хуже?

   – Я что-то плохо тебя понимаю, – задумчиво проговаривает Дуся.

   – Вот глупая женщина! – восклицаю, – устроим жителям столицы представление – призрак короля Вальдора, называется. Я буду ходить по нужным домам и рассказывать, кто виновен в моей безвременной кончине на самом деле.

   – И кто? – недоуменно спрашивает Дуся.

   – Эльфы, конечно!

   Дульсинея прикладывает ладонь к моему лбу.

   – Хм, температура нормальная. Иксион, его точно по голове не били?

   – Дуся! – рычу я.

   – Дульсинея, в самом деле, – недовольно проговаривает Иксион и переступает с копыта на копыто, – Вальдор предлагает выход из ситуации. Что Вам не нравится?

   Дульсинея

   Не хотела я от Терина уходить, но он, гад такой, отправил меня в Зулкибар, нагло заявив, что я его своим присутствием отвлекаю от важных дел. Ну, какие такие дела могут быть важнее меня? Оказывается, могут. Еще как! Войнушка у него типа, а я тут со своей любовью лезу. Решив, что еще отомщу, как следует, этой заднице некромантской, я телепортировалась в Зулкибар. В свои покои. Время позднее, вряд ли кто-то сейчас будет рад меня видеть. И что мне остается? Правильно, ложиться баиньки. И только я пришла к такому решению, как дверь самым бессовестным образом распахнулась, и передо мной явился, цокая копытами, Иксион собственной персоной. Даже не постучал, засранец такой. Ну и что ему здесь нужно? Он же уверял, что будет у гроба вальдорова торчать, пока тот не очнется. Или уже очнулся мыш наш недобитый? А может быть, случилось что-то?

   – Икси, только не говори мне, что тебе стало скучно с Вальдором... точнее с его телом.

   Иксион покраснел. Ой, я его смутила что ли? Ну, надо же!

   – Так зачем приперся, конь ты мой ретивый?

   – Ты Вальдору нужна. Срочно, – рыкнул кентавр, быстро поборов смущение, – давай, ноги в руки и в склеп!

   – Однако, наглые нынче кентавры пошли, – проворчала я и телепортировала нас в склеп.

   А там Вальдор с Каро беседует. Судя по довольной физиономии этого покойного величества, он уже успел покушать и вина пригубить. Увидел меня и давай удивляться – откуда это я знаю, как в склеп телепортироваться. Будто не я его сюда помещала! Хотела я обнять этого "покойничка" как следует, соскучилась все-таки, но он меня отпихнул. Не до телячьих нежностей ему видите ли. Ну не хочет, так и сказал бы. Вон пусть с Икси в таком случае обнимается.

   А потом Валь бред этот про рыцаря Гавнопада... то есть Ганупада и его сына рассказал. И что дальше-то? Не понимаю я намеков. Не понимаю и все тут! Наконец, Валь сподобился открытым текстом сказать, что хочет. В призрака его величество поиграться решил.

   Я на всякий случай лоб ему потрогала и проворчала: