Текст книги "Зулкибар (Книги 1-4) (СИ)"

Автор книги: Марина Добрынина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 110 страниц)

   Это была довольно длинная речь для Терина, я от удивления даже зависла на какое-то время, помолчала, а потом пробормотала:

   – Любишь ты Вальдора, Теринчик всей своей широкой душой. Как, собственно, и он тебя. А ты, выходит, некромант, да? Жестовик? Вальдор что-то про жесты упоминал.

   – Какой оказывается наш принц наблюдательный, – с сарказмом заметил Терин.

   Тут я вспомнила, что принц говорил мне об этом в тюрьме, а маг вроде как не должен знать, что я с ним общалась, и пока он не догадался поинтересоваться, при каких обстоятельствах Вальдор про жесты упоминал, я поспешила сменить тему:

   – Ладно, давай рассказывай дальше, что ты там насчет меня понял?

   – Дульсинея, Вы предметница, – не тратя больше слов на объяснения, объявил Терин и протянул мне жориков тапок.

   – А это зачем? – не поняла я.

   – Когда Вы использовали эту вещь... хм... в качестве метательного оружия, Ваша магическая сила пробудилась впервые и... поздравляю, Дульсинея, эта вещь Ваш магический предмет, с помощью которого Вы сможете концентрировать свою силу и...

   – Что? – перебила я. – Ты что за бред несешь? Тапок – мой магический предмет? Издеваешься, да? Это типа что? Это типа феи с палочками волшебными, волшебники с посохами, а я, как последняя идиотка, с тапком? Это что, блин, за Гарри Поттер и волшебный тапок получается?

   – Дульсинея, я, к сожалению, не понимаю всего, что Вы говорите, но что сделано, то сделано. Вы зарядили именно тапок, в нем сила не меньшая, чем, если бы вы использовали для этого палочку или посох. Не надо так расстраиваться, просто примите как должное. Это нельзя исправить, зарядка предмета производится один раз и на всю жизнь, и придется Вам научиться владеть этим тапком...

   Он еще что-то говорил, но я уже не слушала. Я расстроилась. Очень расстроилась! Ну что мне мешало в тот самый момент схватить какой-то более достойный предмет? Почему именно тапок? Да еще и не мой, а здоровый истоптанный жориков тапок сорок пятого размера? Отвратительно и обидно! А маг этот отмороженный стоит с высокомерной и самодовольной мордой лица и втолковывает мне, как я буду учиться владеть тапком... что за словосочетание нелепое такое – владеть тапком?

   – Вот я сейчас и повладею! Сейчас ты этим тапком по морде схлопочешь за свои дурацкие шуточки! – рявкнула я, выхватила у него тапок и хрясь по этой самодовольной равнодушной морде. То есть после этого морда равнодушной быть перестала, морда прямо-таки самым волшебным образом исказилась и стала очень злой, а потом... бац! Получите, Дуся, затрещину. Аж, в ушах зазвенело, и небо в алмазах привиделось. Тяжелая рука у мага. Треснул он меня и быстренько в другой конец помещения с помощью магии переместился.

   – Трус! – заорала я, как следует, замахнувшись злосчастным тапком, – ударил и бежать, да? Опять магией своей прикрылся, да? Вот хотела бы на тебя посмотреть, каков ты без магии и совершенно беззащитный!

   Чтобы моя речь показалась убедительнее, я швырнула этот свой так называемый магический предмет в Терина. Кажется, он хотел уклониться с траектории полета тапка, но последний почему-то нарушил все законы физики и как самонаводящаяся ракета последовал за магом, и прилетело ему прямо по уху грязной резиновой подошвой. А дальше... ой, мама... что же я наделала? Получив тапком, Терин как-то подозрительно испуганно вскрикнул и... исчез в белом облачке с тихим хлопком.

   – Мяу, – сказал Василий, задрал хвост трубой и направился к месту исчезновения мага.

   – Вась, я бы на твоем месте туда не лезла, – пролепетала я. Что-то мне подсказывало, что волшебник не по своей инициативе исчез.

   Кот предупреждение проигнорировал, взял в пасть тапок и направился ко мне. Смешное, надо сказать, зрелище – тапок-то не маленький, все-таки сорок пятый размер, и хоть Васька у меня не мелкий котик, тридцать сантиметров в холке (специально измеряла), все равно с тапком в зубах смотрелся он уморительно...и страшно!

   – Василий, брось эту гадость!

   Василий само собой меня не послушался. Прямо ко мне двинулся с тапком этим ужасным, магически заряженным, и непонятно, что у него на уме? У тапка, а не у Василия. Василий же просто принес эту страшную штуку, положил ее у моих ног, сел и многозначительно так сказал:

   – Мяу.

   Какое-то время я мрачно изучала лежащий у ног предмет. То есть не просто предмет, а как сказал Терин – магический. Мой магический предмет, как бы дико это ни звучало. И как бы мне не хотелось думать иначе, все говорит о том, что это я собственноручно, то есть собственнотапочно Терина куда-то отправила. Знать бы еще куда?

   Что в таких случаях делают нормальные люди? Наверно, зовут на помощь, да? Ну и кого мне на помощь звать? Зомбиков этих? Или хвостатую нечисть, которую я даже не знаю, как назвать правильно. Черти, что ли? Нет, по-нормальному тут никак не получится, придется по-ненормальному, то есть своими силами мага искать. Если тапок – это мой магический предмет, с помощью которого я могу творить волшебство, то, следовательно, творить его со своим предметом я могу как мне угодно. Ведь так? Конечно так! Придя к такому выводу, я, не снимая туфли, сунула ногу в тапок и, помянув добрым словом дяденьку Волкова и его "Волшебника Изумрудного города", изрекла наиумнейшую фразу века:

   – Отнеси меня, тапулечка, прямиком к Терину.

   Если честно, на какой-то эффект я не рассчитывала. Просто, дурачилась, чтобы не так страшно было. Но все наоборот получилось – мне еще страшнее стало, когда вдруг меня окружило белое облачко и... хлоп!

Глава 8

   Дуся

   Когда белый туман рассеялся, мне уже совсем не страшно было, потому что я увидела... О! Это был мой персональный рай! Брюнет моей мечты, привязанный за руки, тщательно так, за каждый пальчик, к спинке своей собственной кровати, где мы с ним уже однажды повалялись, к сожалению, без желаемого мною результата. Вот он мой шанс исправить ситуацию. Терин же у нас жестовик, а какие могут быть жесты, если он так прикручен, что даже пальцем шевельнуть не может?

   Я сняла с ноги свой волшебный тапок  (не так уж он страшен и плох, вполне себе ничего тапочек, очень даже симпатичный), бережно положила его на столик, и двинулась к кровати, где меня ждала моя награда. Ну, или не ждала, но все равно никуда от меня сбежать не могла.

   – Поздравляю, Дульсинея, Вы быстро учитесь, – с абсолютным спокойствием изрек маг. – Расскажете, как Вам удалось переместиться сюда?

   – Не расскажу, – кокетливо отозвалась я, – пусть секрет будет. Как ты себя чувствуешь, любовь моя?

   – Я не Ваша любовь, и настоятельно рекомендую меня развязать.

   На этот раз его спокойствие не раздражало, а скорее забавляло. Лежит связанный и обезвреженный, строит из себя замороженную рыбу, а сам наверняка боится.

   – Я бы на твоем месте порекомендовала что-нибудь более интересное, – многозначительно изрекла я, одарила некроманта загадочной улыбкой и прилегла рядом.

   – Дульсинея, что еще Вы придумали?

   Мне послышалось или в голосе Терина действительно тревожные нотки образовались? О, то ли еще будет! Сейчас я его быстро из статуи бесчувственной в живого человека превращу. А то строит тут передо мной этакого хладнокровного и крутого. Впрочем, вся его показная хладнокровность испарилась, как только я на него верхом уселась.

   Не надо ни о чем таком неприличном думать, я просто села на него верхом. Виновата я, что ли, что села на ту самую часть тела, которую наивный маг считал неприкосновенной?

   – Дульсинея, что Вы делаете? – с трудом сохраняя спокойствие, спросил Терин.

   Я проигнорировала вопрос и со зверской ухмылочкой принялась расстегивать рубашку. Не свою – теринову. Он вытаращил на меня глаза, но говорить больше ничего не стал. Ну, а что тут сказать можно? "Дуся, не надо"? Ага, а я такая возьму и послушаюсь.

   Процедуру расстегивания рубашки Терин выдержал с героическим молчанием. Я полюбовалась открывшимся мне видом обнаженной груди, погладила ее, потом потерлась щекой и, ткнувшись носом в теринову ключицу, мурлыкнула:

   – Это депиляция или ты от природы такой гладенький?

   – Дульсинея, прекратите, – маг перешел на сдавленный шепот.

   – А зачем? – поинтересовалась я, легонько цапнула его за шею, выпрямилась и констатировала, – тебе нравится. И не говори, что это не так. Я все чувствую.

   В доказательство я поерзала на когда-то неприкосновенной части тела. Теперь она была очень даже прикосновенной и значительно увеличилась в размерах. А может ну ее к черту, мою природную доброту и деликатность? Вот сейчас сниму с брюнета моей мечты штаны и сделаю свое грязное дело.

   Нет, ну это я что-то совсем с ума сошла. У Терина в глазах уже настоящий ужас образовался, наверно, по моему лицу понял, о чем я думаю. А кстати, о чем это я таком думаю? Ну не дура ли я? Может быть, магам нельзя это самое? Ну, того, любовью заниматься? Может быть, у них магическая сила от этого пропадает? Ну, мало ли как в этом мире все устроено. Вдруг так и есть, а  я тут как сволочь последняя человека дразню?

   – Терин, а у магов нет запретов на это дело? Ну, то есть, какой-нибудь обет воздержания вы перед вступлением в маги не даете?

   – Нет.

   Интересно, что ему помешало соврать и сказать "да"? Я бы на его месте так и поступила, чтобы отвадить от себя бесстыжую приставучую девицу, а Терин после пары секунд раздумий заметно расслабился и правду сказал. Почему? Хочет, чтобы я довела свое грязное дело до конца? А потом сделает вид, что вроде как и ни причем. Типа, идите, Дуся, на фиг, я Вам повода не давал, Вы на меня по своей инициативе залезли. Короче говоря, удовольствие получит и в кусты.

   – Все-таки засранец ты, Терин, – решила я и стала страшно мстить.

   Для начала я склонилась над магом и смачно лизнула его в губы. Они вроде бы шевельнулись в ответ. Он что думал, я его нацеловывать начну? Сейчас прям, аж два раза! Я тряхнула головой, перекидывая волосы вперед и, неслабо хлестнула мага по лицу. Он даже вздрогнул. Честно, это случайно получилось, но извиняться я не собиралась, от этого еще никто не умирал. Я провела своей (скажу без ложной скромности) роскошной гривой по обнаженной груди Терина, опуская голову все ниже. Ага, именно к той самой неприкосновенности, которая сейчас у меня еще более прикосновенной станет.

   Дыхание у брюнета моей мечты участилось. А кто бы устоял? Так, что это у нас на ремне? Пряжка у нас на ремне. Не понятно, каким образом расстегивающаяся. Ну что за безобразие, стесняюсь я спросить? А что еще у нас на ремне? Ножны? Прекрасно! А в ножнах нож? Еще лучше! Когда я извлекла этот нож из ножен и нежно провела прохладным лезвием по животу Терина, он тихо застонал и закрыл глаза. Что все, что ли? Умер с перепугу?

   – Терин, любовь моя, открой глазки, – промурлыкала я.

   Никакой реакции.

   – Терин!

   – Да?

   – Ты что там умер?

   – Нет, наслаждаюсь.

   – Чудесно, – мурлыкнула я и поддела ремень лезвием.

   Ножи в этом мире оказались такими же острыми, как и сабельки, так что ремень я в два захода разрезала. На мгновение меня задержала ширинка. Без молнии мне было как-то непривычно, но у меня же есть мой лучший друг – нож. Я быстро искромсала маговы штаны, исподтишка наблюдая за тем, как он меняется в лице. Испугался, наверно, когда я начала ножом над его хозяйством размахивать. Зря боялся, я ж не сумасшедшая, я аккуратненько. Все разрезала, ножичек в сторону отбросила и уделила свое внимание тому предмету, до которого собственно так долго добиралась с помощью этого самого ножичка.

   Зрелище, открывшееся мне, окончательно убедило в том, что это действительно он – брюнет моей мечты во всех отношениях. Вероятно, то что я сделала бы дальше, можно было смело назвать почти изнасилованием, но тут Терин изволил заговорить:

   – Дуся, развяжи меня. Пожалуйста.

   Конец света. Замороженный некромантище назвал меня не Дульсинея, а Дуся и сказал мне "ты". Это же очуметь, что такое происходит! Но ведь развязать просит. Выходит, ошиблась я? Не ждал он, что я его тут со всеми удобствами ублажу, сам поучаствовать в процессе желает. Или наоборот?

   – Хочешь сбежать от меня? – выдохнула я в ту самую часть тела, на которую так самозабвенно любовалась последние пару минут.

   Маг в ответ шумно вздохнул и... ой, мне не послышалось? Он что и, правда, тихонечко зарычал? Проявляет эмоции? Наконец-то! Все-таки мужиков полезно время от времени дразнить, они хоть на людей похожи становятся.

   – Теринчик, – мурлыкнула я и провела волосами по его обнаженному торсу, ну и ту самую часть тела, которую с помощью ножа обнажила, тоже вниманием не обошла, мне не жалко. Потом я стала двигаться вверх. Добралась до его лица, наклонилась и проворковала ему в губы:

   – А что будет, если я тебя развяжу?

   – Увидишь, – шепнул маг, приподнял голову и наши губы встретились в совершенно невероятном крышесносном поцелуе. Я подумала, что может быть, не стоит его развязывать? Ведь и так хорошо. Сейчас только от трусиков избавлюсь и... Терин отстранился и спросил:

   – Так и продолжим? Тебе совсем не интересно, что я мог бы с тобой сделать, если бы был свободен?

   Кому не интересно? Мне не интересно? Ничего подобного!

   Даже не помню, как развязала его. Но сделала я это разве что не со скоростью света, так мне хотелось уже покончить с этими играми и перейти к кое-чему более существенному.

   О да! Скажу я вам, это было что-то! Что-то действительно более существенное. Блузка моя куда-то испарилась вместе с джинсами прежде, чем я успела сообразить, каким образом это произошло – по-человечески или магическим способом? Да какая, впрочем, разница?

   Маг разве что не мурлыкал, запуская пальцы в мои волосы, жадно оглаживая меня везде, куда мог дотянуться и, целуя, куда придется, например, в щиколотку, закинутой ему на плечо ноги, потом под колено, и как-то внезапно уже в губы, когда только успел оказаться на мне? Я забыла, как трезво мыслить, выгибаясь под ним в полном экстазе и где-то на периферии сознания понимая, что все мои "стасики-жорики" и прочие были ужасной ошибкой природы по сравнению с этим вот иномирским чудом. Даже, несмотря на то, что чудо еще не успело приступить к самому главному. Я не удержалась и простонала что-то не совсем внятное о том, какой Терин волшебный волшебник, и тут он возьми и открой свой глупый рот. Нет, вовсе не для поцелуя. Слово молвить ему, гаду такому, приспичило:

   – Экзотика, да? Я буду первым твоим магом? С меня начнешь коллекцию?

   Вот в такие моменты я жалею, что на всех женщин не хватает глухонемых мужчин, которые просто физически не способны в самый ответственный момент все испортить, брякнув какую-нибудь глупость, которую они по наивности своей считают чем-то сногсшибательно гениальным и остроумным.

   Одной оплеухой я не ограничилась. Раза три успела врезать, прежде чем до некроманта этого недобитого дошло, что я вовсе не восторг свой таким образом выражаю, а совсем иные чувства. Он поспешно скатился с меня, возмущенно прошипев:

   – Ты с ума сошла?

   – Нет, это я так радуюсь, – огрызнулась я, гордо заворачиваясь в покрывало.

   – Как тебя понимать?

   – А за кого ты меня принимаешь? В коллекцию он захотел. Тоже мне, предмет искусства – картина Репина "Не ждали"!

   Терин попытался придать своей физиономии привычное надменное выражение, но получилось не очень. Забавно было смотреть. Особенно забавно это выглядело в сочетании с его любимой частью тела, которой было пофиг на попытки мага контролировать себя, и которая бодренько возвещала о своем настойчивом желании не отношения выяснять, а заняться делом.

   И я не выдержала. Заржала. Нет, ну, правда, же смешно. Только это видеть нужно, чтобы понять. Терин себя со стороны не видел и потому мое веселье не оценил. Бросил на меня злобный взгляд, процедил что-то сквозь зубы и исчез.

   Я перестала смеяться. Гад он все-таки, этот Терин. Ведь так все хорошо было, а он вдруг возьми и брякни такую глупость. Ну, что за ерунда ему в голову пришла? Почему я вдруг должна магов коллекционировать? Да плевать мне с высокой колокольни, маг он там или не маг. Разве это важно? А вот то, что он дурак – это ой как важно! Ну, его нафиг, дурака такого. Вот вернусь домой, найду кого-нибудь и умнее и красивее. Хотя с этим может проблема возникнуть, на моей родине такие на дороге не валяются – всех давно подобрали.

   Вальдор

   Теперь я получил напильник. Ёптыть. Именно эта «ёптыть» мне его и принесла. Молча, заметьте, бросила его вглубь камеры и удалилась. А что это она, вообще, по дворцу разгуливает, как у себя дома? Куда Терин смотрит? Меня он, понимаете ли, на цепь посадил, а это куда более опасное существо с напильником свободно, как ветер для полета.

   Напильник же, как следует из его названия, предназначен для того, чтобы что-нибудь пилить. С чего бы начать? Правильно, буду пилить цепь между руками. Утомительное же это занятие! С другой стороны, а что мне остается делать? Так хоть какое-то развлечение.

   Да, Ваше высочество Вальдор, принц Зулкибара, низко же Вы пали, если подобное времяпровождение всерьез согласны считать доставляющим удовольствие. С другой стороны, раз уж Вы начинаете разговаривать с собой вслух...

   – Вальдор, это я.

   Напильник под пледом. Уже хорошо. Чуть меня не застукали за попыткой к бегству. Вечно этот чернокнижник появляется не вовремя. От волнения сразу начинаю на него кричать:

   – Что тебе нужно? Снова пришел пугать палачом? Давай, а то я уже отвык!

   Что это с нашим невозмутимым? Ба, да таким растерянным я его только один раз видел – когда папа ему приговор выносил.

   – А? Да, если хочешь. Глупо, да? Валь, ведь и в самом деле нелепо, что кроме тебя мне и поговорить-то не с кем.

   – Я тебе не Валь.

   – Конечно, я помню, Ваше высочество. Ты мне не Валь. Ну что я делаю? Валь, я устал.

   – Сними с меня кандалы.

   Ага, сними с меня кандалы, нытик несчастный, а то я уже пилить их устал. О, а выглядит-то наш свежеиспеченный король не очень. Помятым каким-то он выглядит и несчастным. Может, совесть замучила?

   – Больно, да? – спрашивает Терин, заглядывая мне в глаза. – Но я не могу. Ты же знаешь, ошейник действует недолго, а других средств... Валь, она меня достала.

   – Да зачем она вообще тебе сдалась?!

   – Я пока сам толком не понимаю. Но я больше не могу! Она постоянно повышает на меня голос. Она что-то от меня требует, а я не понимаю, что. Она... Она странная, Валь! Даже для дочери советника Абрама она странная. Валь, я с ума схожу.

   – Э... пытать меня ты больше не собираешься?

   – Что? Нет, да, не знаю. Какая разница?!

   – Для тебя, может, разницы и нет...

   – Вальдор, я просто хочу, чтобы меня кто-нибудь выслушал!

   – Я слушаю.

   – Да что ты можешь понять!

   – Терин...

   – Что?

   – Отпустил бы ты меня...

   – Не могу. Ты нужен здесь. Веришь, нет, я даже убивать тебя больше не хочу.

   – М-да, ты твердо решил истерику мне закатить.

   – Это не... Валь, она ко мне приставала!!!

   Вот это повеселил. Девушка от него любви захотела, а наш важный и непобедимый взял, да и расклеился. Я честно пытался серьезное выражение лица сохранить. Секунд десять пытался, но потом меня прорвало.

   – Терин! Ты же маг! Ты король! Ой, не могу...

   Он смотрит на меня так обиженно-недоумевающе, а я смеюсь не в силах остановиться.

   – Что мне делать? – жалобно спрашивает он.

   Нахожу в себе силы унять смех и проникновенно произношу:

   – Отдайся, Терин. И постарайся получить удовольствие.

   Он растерянно моргает.

   – Хотя с Дусей... – добавляю я и, представив себе эту картину, аж сгибаюсь пополам.

   – Смешно тебе? Посмотрел бы я, как тебе станет весело, когда женщина сначала тебя домогается, а потом отталкивает и... и смеется...

   На этом месте я, прошу прощения, просто заржал. Громко и невежливо

   – Ты! – кричит некромант и с силой бьет кулаком по стене, а потом снова негромко вскрикивает.

   – Что такое? – интересуюсь я.

   – Рука, – стонет маг, испуганно рассматривая ладонь и костяшки пальцев, – я повредил руку. Как некстати!

   И быстро уходит. Вот дурак. Какой он идиот! Мне его даже жаль из-за этого. Но пристающая к нему Дульсинея... Это нечто.

   Минут через десять дверь открывается. Что это? У меня вечер посещений? Хм, если это, конечно, вечер. Или, может быть, Терин вернулся? Не все мне выплакал. Еще печаль какую нашел. А может, он даже решил поделиться со мной подробностями дусиных приставаний? А что? Я готов выслушать. Мне понравилось.

   Но нет, это двое хвостатых. Кровать волокут. Вот это номер! М-да, бедный, бедный наш чернокнижник. Точно, некому тебе пожаловаться на жизнь, если за полчаса ехидных комментариев с моей стороны ты решил вот так вот улучшить мои жилищные условия.

   Скромно стою у стеночки, наблюдая за тем, как две зеленых нежити аккуратно устанавливают мое будущее лежбище.

   После этого один из визитеров направляется в мою сторону, бесцеремонно хватает меня за руки и спокойно так, не обращая внимания ни на мое перекошенное от изумления лицо, ни на то, что наручники выглядят несколько иначе, чем было запланировано (напильник помог), спокойно снимает с меня кандалы и удаляется, весело помахивая хвостом.

   Стою, запястья растираю. Думаю, что Терин, конечно, тот еще гад, но все равно ему спасибо. Благо его рядом нет – не услышит.

   Дуся

   Моя одежда обнаружилась на столике аккуратно сложенная рядом с тапком. Надо же оказывается, Терин не только ее не испарил в неизвестном направлении, но еще и бережно сложил. Какая забота.

   Одевшись, я отправилась побродить по дворцу, потому что видеть мага мне сегодня не хотелось. И вообще было бы хорошо, если бы можно было больше с ним никогда не встречаться. Да только не выйдет, потому что он – единственный, кто может помочь мне вернуться домой.

   Я думала, прогулка по дворцовым коридорам поможет мне развеяться, и не ошиблась. Я даже не успела покинуть четвертый этаж, на котором находятся королевские покои, как уже нашла, чем себя развеселить.

   Голоса я услышала раньше, чем увидела говоривших, и решила на всякий случай спрятаться за портьерой. А то мало ли что, мож там зомби голодные идут, а я без оружия. Не успела я затаиться, как с лестничного пролета в коридор, шурша длинными юбками и гремя драгоценностями, вплыла Джула эта приставучая в компании невысокой пухленькой блондинки. Это, наверно, тоже фрейлина. Странно, мне почему-то казалось, что их по внешности подбирают, чтобы все одной масти были, ну как кони в упряжке, например. Оказывается, нет. Джула вот темноволосая, высокая и с богатством в вырезе почти таким же роскошным как у Брианны, а блондинка совсем другая. То есть другой типаж. Интересно, а зачем вообще при дворе, где нет королевы, держат фрейлин? Надо будет у Терина поинтересоваться. Или у Вальдора. Они же Терину в наследство от прежнего короля достались, значит, Вальдор должен знать, чем эти дамы тут при его папе занимались.

   – Представляешь, какие возможности перед нами открываются, – говорила Джула, – будущая королева просто ужас какая. Не понимаю, что новый король в ней нашел? Наверно, она сильный маг или принцесса. Но ведь смотреть не на что. И глаза эти жуткие, разноцветные. Наверняка он на ней женится по расчету. И вот тут-то мы...

   Девушки отошли уже достаточно далеко, и о том, что там дальше в планах у "гениальной" Джулы я не слышала. Я просто загибалась за этой портьерой, стараясь не заржать в голос. Ну почему она такая тупая? Что ее заставило поверить моим словам? И ведь, как я понимаю, она даже не удосужилась расспросить у прислуги, кто я такая. Слуг – обычных людей, здесь очень мало, почти все, как и говорила Брианна, разбежались. Остались только самые отчаянные, да и те тряслись от ужаса и старались особо на глаза не попадаться. Но при желании кого-нибудь из них можно отловить, они наверняка в курсе обо мне и о том, что никакая я не будущая королева. Нет же, эта дура поверила мне на слово и уже строит наполеоновские планы. Я, кажется, поняла для чего Деларон держал фрейлин. Они у него вместо шутов были – поражали всех своим "умом и сообразительностью".

   Проржавшись я покинула свое убежище и поняла, что настроение повысилось, а вот гулять мне расхотелось. Тем более что я и так каждый день в свободное от обучения время только тем и занималась, что по дворцу шастала. Куда уже только ни заглянула. Даже в сокровищнице побывала. Ничего особенного, кстати. Безделушки всякие. Мож, ювелир бы и оценил, а я не особо в камнях разбираюсь, блестит и ладненько.

   Вальдор

   Терин молча входит в камеру, смотрит на меня угрюмо.

   – Вставай, – велит он.

   – Чего это ради?

   – Иди сюда, я сказал, – рычит маг.

   А вот и не собираюсь даже. Он что, решил, что, снабдив меня кроватью, которую я сейчас и использую по назначению, то есть на ней валяюсь, получил право обращаться со мной, как с охотничьим псом?

   Терин бормочет под нос какое-то ругательство, делает ряд нервных дерганых жестов, после чего у него в руках, одна из которых, кстати, забинтована, вдруг появляется знакомая мне вещица – ошейник. Моментально подавляю в себе желание забиться в угол. Мне эта штука не нравится. Категорически. Но понимаю, что убежать от мага далеко я не смогу, а радовать его проявлениями ужаса не стоит.

   – Снова решил меня вывести перед Советом? – интересуюсь, демонстративно закидывая руки за голову.

   – Нет, – бросает маг.

   – А что же тогда? Ты придумал для меня новое интересное поручение? Что я должен буду делать в этой вещице? Пятки тебе вылизывать и плакать от восторга? Ты этого от меня хочешь?

   Терин смотрит мне в лицо, взгляд его мрачен. Да, бедняга, видимо, еще не отошел от испытанного им ранее потрясения.

   – Вальдор, – тихо проговаривает он, – пожалуйста, подойди ко мне. Ничего плохого я тебе сегодня не сделаю. Клянусь.

   О, он клянется! Это серьезно. А потому медленно, как бы нехотя, хотя самого так и распирает от любопытства, приближаюсь к магу. Тот, вздохнув, защелкивает на мне ошейник.

   – Валь, – говорит Терин, – я, действительно, не хочу для тебя ничего плохого. Во всяком случае, в данный момент. Я просто думаю, что тебе нужно немного погулять. Ты слишком много времени проводишь в камере. Мне тебя жаль. Отпустить тебя так просто я не могу, я тебе не доверяю. А потому сейчас я приказываю тебе. Иди в Восточное крыло на третий этаж и занимайся там тем, что тебе вздумается. Потом я тебя найду и приведу обратно. Хорошо?

   Ну надо же! Какой подарок судьбы! Меня и в самом деле выгуливают! Еще и без присмотра.

   – Единственно ограничение, Вальдор, – продолжает Терин, – ты не должен пытаться сбежать и ты не имеешь права с кем-либо обсуждать планы твоего побега и вообще предпринимать какие-либо меры для того, чтобы ты получил возможность выйти из дворца без моего распоряжения. И, конечно, ты не вправе нападать на меня и других обитателей дворца. Понятно?

   Фыркаю. Даже если что лично у меня и вызывает некоторые сомнения, полагаю, что та игрушка, которая сейчас красуется у меня на шее, приказы волшебника прекрасно поняла и позаботится о том, чтобы я их неукоснительно соблюдал.

   – Ну все, – устало произносит Терин, – иди.

   И я послушно направляюсь в Восточное крыло. На третий этаж. Понятно, почему Терин выбрал для меня именно эту часть дворца. Когда у нас нет делегаций, там почти никто не бывает. Разве что стражники стоят на карауле. Вернее, при отце стояли. Как уж там сейчас, я понятия не имею.

   Стражников нет, и вообще пусто и тихо. А потому я для начала просто прогуливаюсь по коридору, потом обхожу комнаты, заглядывая в окна. Хорошо-то как все-таки – увидеть небо и деревья.

   В одной из комнат я и нахожу ее – блондинку, которая назвала когда-то Терина милашкой.

   Фрейлина сидит на кровати и рыдает так горько и самозабвенно, что даже мое появление не отвлекает ее от этого занятия.

   – Случилось что-то? – спрашиваю я, и тогда барышня поднимает на меня красные заплаканные глазки и всхлипывает:

   – Ваше высочество!

   – Я весь твой! – бодро заявляю я, заглядывая в вырез ее платья. Очень-очень многообещающий вырез, надо сказать.

   Барышня изволит смутиться и опустить глаза, позволяя мне полюбоваться еще и длинными коричневыми ресницами.

   Присаживаюсь рядом, беру в руки ее маленькую мягкую ладошку и участливо спрашиваю:

   – Что с тобою, цветочек?

   Девица вздыхает:

   – Я боялась, что с Вами что-то случилось.

   Ну да, случилось. Случилось то, что я стал любителем тесных помещений и нетрадиционных украшений, но мне отчего-то не хочется, чтобы меня жалели и утешали.

   – Все со мною в порядке. Ты плакала из-за того, что беспокоилась за меня?

   Она поднимает на меня блестящие глазки, вновь опускает их и смущенно проговаривает:

   – Да, но...

   – Что еще? Говори, не стесняйся.

   – Говорят, у нас появилась новая будущая королева.

   Я невольно выпускаю ее руку из своих, замираю, пытаясь осмыслить сказанное. Какая такая новая королева? С тех пор, как умерла моя матушка, никаких королев здесь не было и не планировалось, в общем-то.

   – Она – странная, страшная, она велела Джуле обо всех нас рассказать! – продолжая всхлипывать, повествует блондиночка.

   При словах "странная и страшная" перед глазами возникает лишь один образ – несравненной Дульсинеи. Но с чего вдруг она стала королевой? Учитывая то, что самопровозглашенный король здесь у нас один – Терин, выходит, Дульсинея вознамерилась стать его супругой? Это из-за этого он ко мне такой мрачный приходил? Хотя, нет... Не почувствовал я в его эмоциональном фоне каких-либо изменений. Ну да, я немножечко эмпат, и я бы понял, если мы маг перестал переживать из-за того, что его высмеяли и стал печалиться по поводу своей грядущей женитьбы.

   – А с чего ты взяла, милая, что она – ваша будущая королева? – интересуюсь я, заглядывая в личико бедной фрейлины.

   – Она сама так Джуле сказала, – сообщает милое дитя, и я не могу сдержать смех. Пофыркивая, интересуюсь:

   – А другие источники информации у вас с Джулой имеются?

   Она глядит на меня, недоуменно расширив глаза.

   – Ну, – поясняю, – вы опросили слуг, или, может, увидели какие-то приготовления к свадьбе?

   – Нет, – растерянно произносит блондинка и вдруг радостно восклицает. – Так это она сказала неправду, да? Эта королева солгала?!

   – Скорее, пошутила, – говорю я, – или твоя Джула просто все выдумала.

   Хотя на самом деле, я склоняюсь к первой версии. Не очень хорошо знаю Дусю, но подозреваю, что это в ее духе – так мимоходом брякнуть, что, мол я ваша будущая королева, начинайте бояться. Забавная шутка, мне нравится.