Текст книги "Зулкибар (Книги 1-4) (СИ)"

Автор книги: Марина Добрынина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 104 (всего у книги 110 страниц)

   – А у тебя ли мой сын, ты, сволочь лопоухая?

   Дульсинея

   То, что осталось от армии эльфей после внезапного нападения животных, спешно телепортировалось либо улепетывало своим ходом. Наша кавалерия и кентавры, несущие на спинах дам-стрелков из отряда Брианны, ворвались в эльфийский лагерь, почти не сбавляя скорости, обстреляли опустевшие палатки зажженными стрелами и понеслись дальше. Те кентавры, которые без наездниц были, задержались, чтобы добить группу эльфей, которые вдруг остановились и решили... то ли сдаться, то ли бой принять они решили, я так и не поняла их намерений. Как бы там ни было, кентавры их всех перебили и помчались вслед за остальными – преследовать бегущие остатки эльфийского воинства. Кажется, они так вдохновлены победой, что не собираются останавливаться. Не только кавалерия, но и пехота, а также с десяток молодых магов, неслись вперед, даже не обратив внимания, что уже миновали границу и оказались на территории Альпердолиона. Я-то эту границу отчетливо видела потому, что она была обозначена яркой магической линией. Солдаты этого, конечно, не заметили, а молодые и горячие волшебники игнорировали, и неслись вперед с криками: «Бей ушастых!» Хм, они таким образом до столицы добегут и на радостях не вспомнят, что устали.

   – Терин, помоги мне! Их нужно остановить! – вдруг зарычал Вальдор, пришпорил коня и помчался, засранец такой, туда, где наши добивали не особо расторопных эльфей.

   Вслед за Валем подорвался Иксион. Хорошо хоть Бри успел со спины ссадить, а то прокатил бы старушку своим волшебным скоростным галопом так, что она бы неделю отлеживалась.

   Вальдор тем временем, позабыв, что на нем заклинание дальнозоркости и близко находящиеся предметы он видит плохо, нагнал кучку наших солдат и завернул их назад. Они неохотно подчинились, а Вальдорушка наш дальше помчался. Нет, ну вот смешно даже! Он что не понимает, что так недолго и врезаться во что-нибудь? Это ему еще повезло, что под ним такой умный конь, не завезет черти куда.

   Потом до Вальдора дошло, что с дальнозоркостью далеко не уедешь, он придержал коня и дальше двинулся под присмотром кавалериста, который повел Вороненка на поводу. Иксион следовал за ним тенью, но Вальдор влюбленного кентавра игнорировал, и к нему за помощью не обратился. А может быть, просто не видел, что Икси рядом?

   – Теринчик, хватит над мышем издеваться. Верни ему нормальное зрение, – попросила я.

   Терин улыбнулся, взял меня за руку и телепортировал поближе к нашему развоевавшемуся величеству. Но тут величество это прошипело: "Рахноэль, скотина!" и помчалось прочь. Иксион, конечно же, последовал за ним.

   – Кто Рахноэль? Где Рахноэль? – заворчала я, озираясь по сторонам.

   Терин молча взял меня за плечи и развернул в нужную сторону. Так вот он какой, правитель Рахноэль, задница эта лопоухая! Стоит себе на пути бойцов, преследующих его эльфей. Спокойненько так стоит под мощной защитой, которая заставляет наших солдат обходить его стороной на приличном расстоянии.

   Но все ж таки Валь с Иксионом зря мчатся туда. Рахноэль маг, а они кто? Допустим, Икси может что-нибудь смагичить, но против Рахноэля он вряд ли выстоит. Терин поспешил снять с Вальдора заклинание дальнозоркости. И вовремя! Потому что еще немного, и он бы либо наехал на эльфа либо врезался в его защиту.

   Когда мы телепортировались поближе к ним, Валь уже вовсю огрызался с Рахноэлем и, вроде бы, даже не заметил нашего появления. И не только нашего. Не знаю, откуда за всем происходящим наблюдали Кардагол и Лин с Саффой, но к месту событий они переместились почти одновременно с нами. Вот и правильно. Чем больше нас – магов, тем безопаснее. Да и вообще, нечего Валю и Иксиону один на один с этой мордой ушастой беседовать. Мало ли что у него на уме?

   А на уме у Рахноэля оказалось нечто странное. Этот хрен с ушами вдруг вспомнил о древнем обычае, когда исход войны между двумя государствами решался в магическом поединке один на один между представителями каждой из сторон, и заявил, что, поскольку Кентарион был вызывающей стороной, право выбора соперника за Альпердолионом.

   Вальдор в ответ целую речь толкнул о том, что мы от столь ценного предложения отказываемся. На это Рахноэль не менее витиевато объяснил, что в случае отказа Кира завтра казнят и даже пригласил нас на казнь посмотреть. У меня возникло непреодолимое желание врезать тапком по острому уху правителя, а Кардагол даже глазом не моргнул на его угрозы и ласково так поинтересовался:

   – А у тебя ли мой сын, ты, сволочь лопоухая?

   – У богини нашей твой сын. Но я в любой момент могу попросить ее вернуть пленника, – не моргнув глазом, изрек Рахноэль. То ли блефует, то ли у Шеона неверные сведения о том, что богиня забрала Кира против воли Рахноэля. Возможно все иначе, и правитель в сговоре с этой богиней. Попадись она мне в руки!

   – Вы этим шантажом ничего не добьетесь, – холодно сказал Вальдор. – Никакого поединка не будет.

   – Ты думаешь, я не смог бы побить этого чудика? – прошипел Кардагол.

   – Не факт, что он выберет для магической дуэли сильного волшебника, – остудил его Терин. – Выбор может пасть на любого. К примеру, на Варрена. Рахноэль, Вы готовы дать клятву, что выберете противника равного себе по силе?

   – Я не могу дать такую клятву, – гордо мотнув головой, изрек эльф, – по древним обычаям эльфы выбирают противника, вытягивая жребий.

   – Бред какой-то! – возмутилась я, – какой такой жребий? Что за детский сад, штаны на лямках? Не верю, что вы решаете судьбу государства путем случайного выбора! Вам ведь может и не повезти, и вы на Мерлина или Кардагола нарветесь.

   – Если эти господа попадут в список выбираемых соперников, – уточнил Терин.

   – Рахноэль, если Вы не даете гарантий, что выберете равного Вам по силе соперника, мы отказываемся от Вашего предложения и продолжаем войну обычным способом, – вынес окончательное решение Иксион.

   Ну и кто ему возразит? Он же правитель Кентариона, который официально эльфам войну объявил, а мы так, просто – союзные войска и решающее слово не за нами.

   Кардагол бросил на кентавра зверский взгляд. Иксион отвечал ему взглядом виноватым, и от огорчения даже не заметил одобрения на лице Вальдора, который полностью его решение поддерживал. Рахноэль одарил тихо бесящегося Кардагола ехидной улыбкой и, состроив скорбную мину, сообщил:

   – Я сейчас же свяжусь с Пресветлой Верданнэль и попрошу вернуть пленника. Казнь состоится завтра на рассвете. Вы можете присутствовать, я гарантирую вашу безопасность в столице нашего прекрасного королевства на время проведения казни.

   Пока ушастый говорил, я следила, как меняется лицо Кардагола. Оказывается у него очень выразительная мимика, когда он себя не контролирует. Сначала это был один только гнев, а потом, когда Рахноэль заговорил, на лице Повелителя времени отразились попеременно – удивление, задумчивость (будто что-то вспомнить пытался) и, наконец, понимание и снова гнев.

   – Верданнэль?! – заорал он, перебив напыщенную речь эльфа. – Верданнэль, говоришь, пресветлая? Мать ее, что б я так жил! Верданнэль! Чемодан-переросток! Кошелек без ручки! Я из тебя перчаток нашью! Ллиувердан!

   Последнее слово, то есть имя легендарного дракона, Кардагол усилил магией и выкрикнул настолько громко, что мы слегка оглохли, а Рахноэль даже пригнулся, будто от порыва сильного ветра.

   – Ллиу, покажись, я знаю, что ты здесь!

   – Ну зачем так орать? – пробормотала я и сунула палец в ухо, стараясь унять звон.

   – Я так и думал, что ты знаешь этого ящера! – крикнул Лин, едва не подпрыгивая в предвкушении дальнейшего развития событий.

   И события развились. Да еще как! Золотистый, с красным оттенком, будто полыхающий огнем, драконище возник из ниоткуда, в каких-то десяти метрах над нами. А, может быть, даже ниже, потому что я могла разглядеть каждую чешуйку на его светло-золотистом пузе, пока он делал над нами круг, а потом торжественно приземлялся на безопасном для нас расстоянии. Рахноэль бухнулся на колени, согнулся в поклоне, уткнувшись носом в землю, да так и замер.

   – Ллиу, где мой сын? – продолжал орать Кардагол, кажется, позабыв, что магически усилил голос, а теперь пора бы это заклинание снять, иначе мы все, в том числе и легендарный дракон, оглохнем к чертовой бабушке.

   Дракон повернул в сторону Повелителя времени голову, обнажив внушительные зубищи то ли в оскале, то ли в улыбке.

   – Здравствуй, Кардо, вот мы и встретились, – промурлыкал дракон... дракон ли? Что-то слишком нежненько этот ящер смотрит на нашего Кардагольчика и даже пытается поморгать, ну типа помахать ресничками по-девичьи.

   Кардагол, не тратя время, телепортировался к дракону, оказавшись в опасной близости от оскаленной клыками пасти.

   – Ллиу... Пресветлая, мать твою, Верданнэль, куда ты дела моего ребенка?!

   Ой, ну разошелся Кардагольчик. Еще немного, и он, позабыв о достоинстве, попытается подпрыгнуть, чтобы врезать драконихе по носу. Ну да, понятно уже, что Ллиувердан – это дама, то есть дракониха. И она же, получается, Пресветлая Верданнэль, прекрасная и страшная богиня эльфей? Ой, обхохочешься!

   – Мальчик в безопасности, – пророкотала дракониха и нежно ткнула Кардагола носом в живот, – ты потолстел.

   – Ну вот! А я что тебе говорила? – обрадовалась я, – отрастил себе брюхо на вальдоровых харчах. Если мне не верил, так хоть старой подружке поверь.

   – Ты кто? – заинтересовалась Ллиувердан, и ее голова на длинной шее зависла надо мной.

   Терин попытался набросить на меня защиту, но дракониха только тихонько вздохнула, и защита рассыпалась.

   – Какой заботливый, – умилилась она и стрельнула глазом в сторону Терина.

   – Я Дульсинея Эрраде, – поспешила вмешаться я, – жена этого заботливого, так что нечего ему глазки строить. У тебя вон Кардагол есть, чудище это подземное. Кардаголище, быстро отвечай, ты когда успел с драконом спутаться? И по какому, кстати, поводу? Дружили вы или еще что?

   – Или еще что, – прогудела Ллиувердан и морда ее приняла отрешенно-мечтательное выражение.

   Я с недоумением посмотрела на огромную дракониху, потом на Кардагола который рядом с ней казался до смешного мелким, и пожала плечами, даже не представляя себе как у них это самое "еще что" происходило?

   – Она умеет превращаться в женщину! – рявкнул Кардагол, правильно истолковав мой взгляд и представив, что я могла подумать.

   – В красивую женщину, – уточнила Ллиувердан и, не откладывая на потом, это продемонстрировала.

   Глава 32

   Иоханна

   – Ваше величество, Кирдык вернулся! – услышала я. Услышала, конечно же, от всеобщего вестника Гарлана.

   Дыхание перехватывает. Так, делаю над собой усилие, проговариваю:

   – Где он?

   – Его нашли на ступеньках дворца и отвели в его покои.

   Несусь туда, не задумываясь даже о том, успевает ли за мной Андизар. Наверное, стоило бы попросить его меня туда телепортировать, но это уже неважно. Неважно!!!!

   – Кир, Кир! – кричу, влетая в спальню Кирдыка. Он сидит на кровати. Бледный, напряженный. И одет во что-то странное, явно чужое. Брюки, высокие сапоги это нормально. Смущает меня отчего-то рубашка с высоким воротом и длинными манжетами, почти закрывающими пальцы.

   – Здравствуй, Ханна, – проговаривает он, не поднимая на меня глаз.

   Подбегаю, радостно улыбаясь, пытаюсь взять его за руку, но он ее резко одергивает.

   – Что с тобой? растерянно проговариваю я.

   Кир морщится.

   – Все в порядке.

   – А я так рада, что ты вернулся...

   – Я тоже рад. Только... только мне нужно в лагерь.

   Пока я стою, переваривая информацию, в помещение вбегает обеспокоенный Юсар. Вбегает и ахает:

   – Ох, боги! Да что они с Вами сделали?!

   Кирдык поднимает на целителя мрачный взгляд и сообщает:

   – Я Вас не звал.

   – Да мне все равно, – возмущается Юсар, – звали или нет! Раздевайтесь, я Вас осмотрю.

   – Нет. Я и так знаю, что со мной.

   Юсар возмущенно топает ногой.

   – Не спорьте!

   Удивительное дело, трусливый обычно Юсар в том, что касается здоровья его подопечных, просто преображается. Хочется им даже залюбоваться. Такой весь вдохновленный.

   – На Вас места живого нет! – добавляет целитель. Вздрагиваю.

   – Мне уже лучше, – цедит сквозь зубы Кир, – она сказала, что ускорила мою регенерацию. Через пару дней я буду в порядке. Я не нуждаюсь в Ваших услугах, целитель.

   Юсар косится на меня, вздыхает, проговаривает:

   – Ну, нет, так нет, – и собирается уходить.

   – Стоять! – командую, – Кир, кто она?

   Кирдык, наконец, решается посмотреть мне в глаза.

   – Дракон, – тихо произносит он, – Ллиувердан. Она сказала, что забрала меня из пыточной ради памяти о моем отце. Не спрашивай меня, Ханна, я не знаю, что это означает. Она отправила меня сюда, несмотря на мои возражения. Сама сказала, что навестит Кардагола. Ханна, мне нужно в лагерь. Я не знаю, что там сейчас происходит, но мне нужно туда.

   – Но ты же плохо себя чувствуешь, – жалобно проговариваю я, – а там бои.

   – Едва ли, – заявляет Кир и едва заметно ухмыляется. – Мне нужно, Ханна.

   – Отлично, – говорю, – замечательно. Пошли.

   – Куда? Никуда Вы не пойдете! – встревает Андизар.

   Ой, а я о нем и забыла.

   – Вот именно, – тут же добавляет Кирдык.

   Дарю им обоим лучезарную улыбку. Юсара тоже ею не обделяю на всякий случай. Вдруг и ему в голову придет высказать свое "фу" в мой адрес.

   – Друзья мои, а Вы, случайно, не забыли, кто я и что здесь делаю? – интересуюсь я, – Кир хочет в лагерь? Замечательно. Я тоже хочу в лагерь. Кир, слышишь, я поседела, пока тебя ждала. Ты всерьез думаешь, что я отпущу тебя одного? А вот хрен тебе по всей морде!

   – Что? – растерянно переспрашивает Кирдык.

   – Что слышал! Андизар, помоги мне поднять этого раненого героя, и в путь.

   – Я сам, – шепчет Кир, пытаясь встать.

   – Конечно, сам, – бормочет Андизар, подставляя ему плечо, – я только так, рядышком постою.

   Жених мой ухмыляется, опираясь правой рукою на плечо мага, протягивает мне ладонь левой. Вцепляюсь в нее пальцами, и тут волною накатывает ощущение того, что все будет хорошо, что все наши неприятности подходят к концу, и это посещение лагеря – прогулка. Легкий моцион и не более того. Кир легонько вздрагивает, и я понимаю, что слишком сильно стиснула его руку. Длинные кружевные манжеты уже не скрывают того, что его пальцы сильно опухли.

   – Любимый мой, – вздыхаю я.

   – Все в порядке, – шепчет Кир, и мы перемещаемся.

   Лин

   Я еле сдержался, чтобы не сказануть что-нибудь восторженное, когда Ллиувердан превратилась. Она не лукавила, действительно, очень красивая женщина получилась. Золотистые с огненным оттенком волосы, того же цвета, что и чешуйки в драконьей ипостаси, красивыми волнами окружали идеальное лицо, на которое хотелось любоваться бесконечно. Про фигуру я вообще молчу. Там тоже есть, на что посмотреть. Особенно учитывая, что из одежды на Ллиу только нечто тонкое и прозрачное, едва прикрывающее самые интимные места. Я чуть слюной не захлебнулся, на нее глядя. Спасибо Саффе – дернула меня за рукав и прошипела:

   – Очнись!

   Она не колдовала, просто сказала, но это отрезвило. Ну, женщина, ну, почти раздетая, ну, красивая, и что? Это же всего лишь женщина. К тому же женщина Кардагола, который, что-то бурча под нос, переместил откуда-то длинный плащ и набросил его на плечи Ллиувердан, ревниво скрывая от наших жадных глаз ее прелести.

   Плащ она приняла без особого восторга. Скорее, позволила его на себя накинуть, потому что при этом Кардагол приласкал ее плечи и быстро поцеловал в ушко. Хотел бы я оказаться на его месте... стоп! Ну, дракоша! Она явно какую-то магию использует. Вот даже отец на нее облизываться начал, а Вальдор и Иксион совсем сомлели, не могут отвести от нее восторженных взглядов.

   – Ллиу, прекрати. Пожалуйста! – попросил Кардагол.

   – Ты совсем не понимаешь шуток, дорогой, – промурлыкала женщина, и наваждение пропало. Она оставалась все такой же красивой, но лично у меня больше не срывало крышу, когда я на нее смотрел.

   – Рахноэль! – голос драконихи разнесся над поляной сердитым звоном золотых колокольчиков, – встань, собака такая! Ты не справился, Рахноэль!

   Эльф медленно разогнулся, но с колен вставать не стал, преданно уставился на "богиню" снизу вверх.

   – Когда у вас весь скот передох, из леса исчезли дикие животные и начались проблемы с продовольствием, ты обратился ко мне с молитвой. Ты помнишь?

   Рахнолэль часто закивал.

   – Я снизошла. Откликнулась и потрудилась объяснить тебе, что все ваши беды от вашей лени. И что я тебе велела сделать? Я тебе велела проявить чудеса изворотливости и коварства и в кратчайшие сроки присоединить Зулкибар к своему королевству! А что ты сделал вместо этого? Издевался над ребенком, разрушил семью Лиафели и все только потому, что в твоих закостенелых мозгах родилась мысль, что она порченый товар, который не жаль испортить еще больше! А известно ли тебе, о "мудрый" эльф, что твоя богиня тоже не умеет петь?

   – Что дозволено богине, не дозволено другим, – промямлил Рахноэль, который сейчас выглядел не величественным эльфом, а жалким длинноухим осликом.

   – Что, кроме издевательств над подданными ты предпринял для захвата Зулкибара? – раздраженно постукивая носком туфли по земле, спросила Ллиувердан.

   – Мой план не сработал, – покаялся Рахноэль. – Но у нас есть все шансы подмять под себя Кентарион, а потом мы двинемся на Зулкибар.

   – Минуточку! – рявкнула мать, – что значит, ты велела Рахноэлю захватить Зулкибар? Кардагол, твоя подруга не в курсе, что ее длинноухие фанаты помогали Арвалии? Фигушки бы мы Эрраде вернули, если бы не помощь Зулкибара. Это у нее такой способ говорить спасибо? Завоевательница недобитая! Я тебе так Зулкибар завоюю, что мало не покажется! Валь, скажи ей! Валь?!

   Но Вальдор, к моему удивлению промолчал, мрачно о чем-то размышляя и сжимая поводья своего коня с такой силой, будто представлял на их месте шею злейшего врага

   – Как забавно звучит, – умилилась Ллиувердан, проигнорировав мамины угрозы, – Арвалия и Эрраде – это одно государство, и что я слышу? Они воюют между собой! Кардагол, когда я вернулась, а это случилось тридцать два года назад, я побывала не только в Альпердолионе, но и за горами. И что же я увидела? Твое королевство превратилось в несколько мелких государств, твои потомки деградировали до уровня жалких бытовых мажиков... один Терин радовал. Кстати, князь, с тебя причитается. Твой старший брат Ларрен не планировал умирать еще лет шестьдесят как минимум.

   – А я-то думаю, с чего вдруг этот Ларрен заболел чем-то этаким, что даже лучшие маги вылечить не смогли! – воскликнула мать.

   – Это была я, – гордо изрекла Ллиувердан, – я не могла позволить роду Кайвусов опуститься до уровня помойных крыс.... А ты, Кардагол! Как у тебя совести хватило позволить схватить себя и заточить в Нижнем мире? Да еще и застрять там на возмутительно долгий срок! Если бы не мое вмешательство, сидеть бы тебе с зоргами по сей день.

   Тут мне стало не по себе. Ведь одним из условий освобождающего заклинания было: "когда кровь победителя и побежденного сольется в одно"... то есть при ритуале нужна была кровь общего потомка Мерлина Первого и Кардагола. Моя, одним словом. Неужели дракониха поколдовала над родителями, заставив их пожениться, а на самом деле они друг друга не любят? И что теперь будет?

   Мать подумала о том же, о чем и я, и рявкнула, угрожающе взмахнув тапком:

   – Вот только не надо пытаться меня убедить, будто ты принимала активное участие в охмурении мною Теринчика!

   – Ты вообще была не предусмотрена. Не знаю, как тебе удалось просочиться в мои точные расчеты, – призналась Ллиувердан, – я планировала женить старика Мерлина на дочери Терина и Далии, а потом отправить их отпрыска в Нижний мир и...

   – Кого? – взвизгнула мама, – ты хотела скрестить Терина с этой дурой в бабочках? Да я тебя...

   – Дульсинея, не надо замахиваться своим магическим предметом на... – отец сделал паузу и вопросительно взглянул на дракониху, – на нашу будущую родственницу?

   Ллиувердан такое предположение понравилось, она расцвела в улыбке и, в свою очередь, вопросительно посмотрела на Кардагола.

   – Я все еще не вижу Кира, – проворчал он.

   – Я отправила его в Зулкибар. Мальчик нуждается в отдыхе. Палачи в Альпердолионе – больные садисты, но при этом возмутительно криворукие! Ничего не смыслят в пытках... Рахноэль!

   Эльф, наблюдавший за происходящим совершенно безумными глазами, среагировал на окрик "богини" и снова согнулся в поклоне, стукнувшись лбом о землю.

   – Ты больше не правитель, Рахни. Я лишаю тебя трона.

   В дракона Ллиу превратилась так же быстро, как до этого в женщину. Я даже не успел толком понять, что происходит. Стремительное движение клиновидной головы в направлении скорчившегося на земле Рахноэля, клацанье зубов и вопль Кардагола:

   – Опять ты за свое, Ллиу!

   – Я научилась глотать, не жуя, – робко поведала дракониха и нажаловалась, – мы расстались потому, что он брезговал со мной целоваться, когда увидел, как я кушаю.

   – А ты бы не побрезговала, если бы я жрал драконов, да еще их кости смачно обгладывал? – взорвался Кардагол.

   – Я теперь не глодаю кости, ты же видел, – Ллиувердан склонила голову, пытаясь заглянуть Кардаголу в глаза, и часто заморгала.

   – Да, ладно тебе, котик, у девушек есть маленькие слабости, и надо относиться к ним снисходительно, – не удержавшись, брякнул я.

   Вот лучше бы молчал, потому что внимание Ллиувердан переключилось на меня и стоявшую рядом со мной Саффу.

   – О, это же Мерлин и Озерная Ведьма! Привет, ребята. Вы еще не передумали насчет экспериментального превращения в кентавров? Не бойтесь, у меня все получится. Вот у Кардо можете спросить. Сделала же я из него Повелителя времени.

   – Как интересно! – оживилась мать.

   – Я думала, эта способность у него врожденная, – заинтересовалась Саффа.

   – Ллиу, ты вовсе не делала меня Повелителем времени, не вводи их в заблуждение, – прошипел Кардагол, – ты всего лишь усилила уже имеющуюся у меня способность повелевать временем!

   – Ой, а разве это не одно и то же? – отмахнулась Ллиувердан и снова превратилась в женщину. Из одежды на ней опять были эти едва скрывающие прелести тряпочки. Плащ, подаренный Кардаголом, отсутствовал. Я поспешил отвести взгляд, разумно рассудив, что если буду продолжать вот так таращиться, то получу в глаз. Не знаю даже, от кого быстрее – от Саффы или от Кардагола.

   Вальдор, до сих пор хранивший напряженное молчание, наконец, ожил и подал голос.

   Вальдор

   Я спешился, понимая, что мне еще долго предстоит выслушивать всякую ерунду. Стою, держу Вороненка под уздцы, уговариваю себя молчать. Уговариваю и уговариваю, а у самого аж руки трясутся. Наконец, после совершенно, казалось бы, невинной фразы этой странной особы о том, что она сделала из Кардагола Повелителя времени, терпение мое заканчивается.

   – Я правильно понял, что большая часть моих неприятностей оттого, что какой-то дракон решил поиграть с эльфами в игру на выживание? – тихо проговариваю я.

   – Что значит, какой-то дракон?! – возмущается Ллиувердан. Красивая все же, зараза! Так и убил бы.

   – Молчать, женщина! – ору я, – да как ты вообще осмелилась вмешиваться в дела людей, которые тебя не касаются?!

   – Что?! – кричит она.

   Смотрим друг на друга. Судя по выражению ее лица, драконица в ярости. Ну, а я так уже в состоянии бешенства. Мне уже все равно, дракон она или бог. Вот совершенно это для меня неважно.

   – Это та самая сука, из-за которой мучили Шеоннеля и Кира? Я правильно поняла? – слышу я и оборачиваюсь.

   Плавной спокойной походкой, небрежно помахивая украшенным бриллиантами хлыстиком, к нам приближается Аннет. На лице ее полнейшая безмятежность.

   Ллиувердан пренебрежительно фыркает.

   – Пошла вон!

   – Это я-то пошла вон? – ласково переспрашивает моя супруга, – я? Что это ты, подруга, на моего мужа пасть разинула? Ты решила, что ты тут самая крутая? Уж прости, детка, если ты с недотраху бросилась делать всем поблизости гадости, ты не стала от этого супер-дрюпер грозой полей и огородов. Ты, тварь такая, кто тебе право дал моим близким жизнь портить?!

   И все замирают. Нечто подобное мы готовы были услышать от Дульсинеи, но не от нежной и кроткой (за редкими исключениями) королевы Аннет. О том, что она пыталась недавно избить Лиафель, все уже благополучно забыли. Первым, надо признать, в себя приходит Кардагол. Потому что именно он, рискуя жизнью, обхватывает руками Ллиувердан.

   За ним, пусть с некоторым запозданием, реагирую я. Бросаюсь к Аннет, сжимаю ее в объятьях.

   – Пусти! – рычит она и пытается ударить меня каблуком по ступне. Еле успеваю одернуть ногу.

   – Тихо, – шепчу, – тихо. Мы разберемся.

   – Я ее убью! – кричит Аннет, вырываясь. Ух ты, какая сильная!

   – Только не превращайся! – слышу я вопль Повелителя времени и вслед за ним возмущенное шипение:

   – Она меня тварью обозвала!

   – А ты и есть тварь! – кричит королева Зулкибара, выглядывая из-за моего плеча, – самая настоящая!

   – Курица! – орет в ответ драконица.

   – В морду ей, Аннет, в морду! – радостно вопит Дуська.

   Тоже мне, подстрекательница бешеных королев.

   – Тихо, любимая! – с отчаянием в голосе повторяет Кардагол.

   Э... Любимая? Я не ослышался? Это сказал, как его там, озабоченная задница Кардаголище? От удивления ослабляю руки, чем и пользуется моя драгоценная. Она делает рывок вперед, я ее выпускаю; однако, поняв, что сейчас начнется неконтролируемое мордобитие, в прыжке успеваю схватить королеву за талию. Схватить-то успеваю, но поскальзываюсь и падаю на землю, в грязь, увлекая Аннет за собой.

   – Мама? Папа?

   Поднимаю лицо, смотрю.

   Ну, замечательно. Именно этот эпохальный момент – бывший король Зулкибара с женой в грязной луже – и избрала наша дочь, чтобы появиться.

   – Здравствуй, Ханна, – говорю я, прижимая Аннет к земле.

   О, и Кир рядом с ней? Я-то со слов Ллиувердан понял, что ему еще отлеживаться и отлеживаться.

   – Отец? – произносит Кирдык с той же самой интонацией, что и моя дочка парой секунд ранее. С выражением полного недоумения в голосе, если вы еще не поняли.

   – Сынок! – восклицает Кардагол, не разжимая рук, в которых гневно трепыхается Ллиувердан, – с тобой все в порядке?

   – Относительно, – растерянно проговаривает Кир, – а что ты делаешь?

   – Да вот, – пыхтит Повелитель времени, – познакомься, моя невеста. Ллиувердан.

   – Спасибо, мы знакомы.

   – Он на этой суке еще и женится? – интересуется Аннет, выбираясь из-под меня.

   – Кто тут сука? – кричит драконица.

   – Вальдор, – стонет Кардагол, – ну угомони ты супругу. Не могу свою больше удерживать. Весь резерв исчерпал.

   – Девочка моя, – шепчу я, поднимаясь и ставя на ноги Аннет – хватит. Видишь ведь, все живы и здоровы. И Кир с Шеоннелем тоже.

   Аннет глядит на меня с сомнением во взоре.

   – А что, драки не будет? – разочарованно протягивает Дуська.

   – Терин! – орем мы с Кардаголом хором. А что? Всем давно понятно – Дульсинею успокаивать бесполезно. Только князь, рискуя жизнью, может это сделать.

   – Не имею чести быть Вам официально представленным, – вдруг произносит Лин Эрраде и делает шаг навстречу Ллиувердан, – я о Вас наслышан.

   Он изображает поклон глубокий и изысканный. Ах, паразит, решил внимание на себя перевести! Молодец.

   – Отпусти меня, Кардо! – уже спокойно произносит драконица, – обещаю, пока я не буду перевоплощаться.

   Кардагол с явным облегчением разжимает руки. Ллиу подходит к Лину, улыбается. Улыбка у нее, надо сказать, неприятная. Даже странно. То ли зубов много, то ли глаза кровожадно блестят, но спокойным ее лицо выглядит гораздо миловиднее.

   – Вот, Кардагол, это достойный наследник рода Кайвусов, – произносит она, поднимая лицо Лина вверх, держа его пальцами за подбородок, – ты видишь породу? Видишь? И маг со временем из него может получиться хороший.

   Лин послушно стоит. Даже удивительно. Покорный Лин, как и молчаливая Дуська – эти явления по частоте сравнимы с солнечным затмением.

   – А у тебя Кардо? Я отпустила твоего мальчика лишь из-за любви к тебе. Это же явная выбраковка! Так же, как и Ларрен младший. Лишь намек на магический дар! Хотя ты знаешь...

   Ллиувердан умолкает.

   – Ты знаешь, – продолжает она, невежливо указывая пальцем на Иоханну, – то, что у нее сейчас в животе... Интересная штука может получиться. Я это себе заберу. А этого, который сейчас вещь, лучше уничтожить.

   – А с чего Вы взяли, что можете распоряжаться жизнью моего племянника? – холодно интересуется молчавший до сего момента Терин.

   – И моего внука? – тихо добавляю я.

   Иоханна ласково ухмыляется и добавляет:

   – Убейте ее кто-нибудь, пожалуйста.

   Ллиувердан обводит присутствующих изумленным взглядом синих глаз.

   – Вы не согласны?

   – Дорогая, это слишком, – тихо проговаривает Кардагол.

   – Ну ладно! – восклицает драконица, – нет, так нет. Я думала, как лучше.

   Глава 33

   Лин

   Интересно, кто-нибудь кроме меня заметил, сходство между Аннет и Ллиувердан? Ллиу выше ростом и более худощавая. Но они похожи. Аннет могла бы быть младшей сестрой Ллиу – более миленькая, более пухленькая и черты лица смягчены, не такие хищные и четкие линии как у дракоши. Теперь хотя бы понятно, почему Кардагол на Аннет облизывался. Она ему вот эту вот любимую женщину напоминает. Интересно, если ему нравится такой типаж – фигуристые блондинки, что его в Саффе привлекло? Надо как-нибудь при случае спросить. Но это потом. Сейчас нужно каким-то образом отвлечь друг от друга двух блондинок, иначе все закончится фатальным ударом драконьего хвоста, после которого Аннет уже никого напоминать не будет.

   Однако удивила меня зулкибарская королева. Никогда ее такой не видел. Даже когда она валяла Лиафель по полу, оставалась все той же милой кроткой Аннет, а сейчас вон как разъярилась. И хлыст этот. Интересно, зачем она его в лагерь с собой притащила? Мои губы как-то сами собой растянулись в ехидную ухмылочку, когда я представил, как королева радуется встрече со своим супругом при помощи хлыста.

   – Они сейчас подерутся, а тебе смешно! – прошептала Саффа.

   – Мне не поэтому! – так же шепотом оправдался я.

   И, правда, о чем я думаю? Переживать надо, а я ухмыляюсь стою, представляя, как Аннет стегает хлыстом Вальдора. Нет, ну если бы Ллиувердан тоже была обыкновенной женщиной, то я бы с удовольствием посмотрел, как они подерутся, но она же дракон! Вот сейчас Аннет доведет ее, и наступит мандоса трындец. Неужели королева этого не понимает? Вальдор уже и в грязь ее уронил, и прикрикнуть пытался, но Аннет пошла в разнос. Даже появление Ханны с Киром ее не смутило. Зато Ллиу вроде бы на них отвлеклась и почти успокоилась, но тут вмешалась моя гениальная мама с офигительно уместным вопросом: