Текст книги "Все романы Клиффорда Саймака в одной книге"

Автор книги: Клиффорд Саймак

Кэролайн подошла ближе, и Гэри услышал в динамиках шлема ее тихий голос:

– Здесь все такое странное, Гэри.

– Да, – согласился он, – Странное.

Они осторожно зашагали вперед, к зияющему отверстию двери в большом металлическом здании. Лунный свет, разбиваясь о его башни и шпили, осыпал строение холодными осколками какой-то неземной красоты.

Под ногами хрустел и поскрипывал песок. Тонко и жалобно завывал ветер, песчинки покрылись кристалликами замерзшей влаги, пойманной в смертельные объятия холода.

Добравшись до двери, они заглянули внутрь. Там оказалось темно, и Гэри снял с пояса радиевый фонарь. Широкий луч высветил просторный арочный коридор, ведущий прямо к центру здания.

Гэри затаил дыхание, охваченный безымянным страхом – страхом перед всем темным и незнакомым, призрачным и древним.

– Пожалуй, можно войти, – сказал он, преодолевая страх.

Металлические подошвы застучали по холодным плитам пола, звук шагов гулко прозвучал в темноте, многократно отражаясь от стен.

Гэри ощутил на плечах все растущую тяжесть столетий – глаза множества людей различных наций, пристально наблюдающих за ним, ревностно охраняющих древние традиции от вторжения чужого разума. А ведь они с Кэролайн, понял Гэри, здесь чужие – если и не по крови, то во времени. Об этом кричало все – и архитектура здания, и сама атмосфера протяженного и молчаливого холла, и тишина, царящая на мертвой или умирающей планете.

Неожиданно коридор оборвался, выведя их в огромный зал. Гэри включил фонарь на полную яркость и повел вокруг лучом. Зал заполняли ряды массивных кресел, вдоль стен тянулись орнаментированные скамьи.

Некогда, в давно минувшие времена, это был зал собраний, место встречи людей, решавших важные проблемы. В этом помещении, подумал Гэри, творилась история, создавалась политика космической империи, решалась судьба звезд и планет.

Но ныне жизнь покинула это место, лишь давящая тишина словно шептала о днях, лицах и проблемах, давно сметенных и уничтоженных тяжелой поступью веков.

Гэри обвел взглядом зал и вздрогнул.

– Мне здесь не нравится, – прошептала Кэролайн.

Неожиданно в стене открылась дверь. В зал хлынул свет.

Их сознания коснулись телепатические пальцы, и они услышали доброжелательную и, несомненно, человеческую мысль:

– Вы здесь кого-то ищете?

Глава 12

Изумленные, они резко повернулись. В маленьком дверном проеме стоял сутулый старик – человек, не совсем похожий на человека из-за слишком большой головы и гротескно увеличенной грудной клетки. Худые ноги-трубочки предательски дрожали, а руки были угрожающе длинными и тонкими.

На грудь старика ниспадала длинная белая борода, но выпуклый купол черепа был абсолютно голым. Даже на расстоянии Гэри ощутил силу проницательных глаз, выглядывавших из-под мохнатых бровей.

– Мы ищем кого-нибудь, – ответил Гэри, – кто мог бы дать нам нужную информацию.

– Заходите, – услышали они в ответ мысль старика, – Или вы хотите, чтобы я насмерть простудился тут на сквозняке?

– Пойдем, – решился Гэри, беря Кэролайн за руку.

Они торопливо пересекли зал и юркнули в помещение. Услышав, как дверь захлопнулась, они повернулись к старику. Тот уставился на них.

– Вы люди, – мысленно произнес он, – Существа моей расы. Но из очень далекого прошлого.

– Верно, – согласился Гэри. – Нас разделяют многие миллионы лет.

Им показалось, что в мыслях старика мелькнуло недоверие.

– И вы искали меня?

– Все равно кого. Того, кто сумеет поведать нам знание, которое может спасти Вселенную.

– В таком случае им стану я, потому что я единственный из оставшихся в живых.

– Единственный оставшийся в живых? – изумился Гэри, – Последний человек?

– Вот именно, – почти радостно подтвердил старик, – Были и другие, но все умерли. Всем когда-нибудь суждено умереть.

– Но должны же быть и другие люди, – не унимался Гэри, – Никогда не поверю, что вы последний из людей.

– Другие были, – согласился старик, – но они покинули Землю и улетели к звездам. В место, приготовленное для них.

У Гэри похолодело в груди.

– Вы хотите сказать, что они умерли?

– Да нет, никто не умер, – раздраженно бросил старик. – Они перебрались в лучшее местечко. Оно было подготовлено для них много лет назад. Но они не могли отправиться туда, пока не стали готовы.

– А вы?

– А я сам захотел остаться. Я и несколько других. Мы не могли совсем забросить Землю и решили остаться. Но все из оставшихся уже умерли. Кроме меня.

Гэри обвел взглядом комнатку старика. Маленькая, но удобная. Постель, стол, пара стульев, другую мебель он узнать не смог.

– Вам нравится мое жилище? – спросил старик.

– Очень, – ответил Гэри.

– Может быть, вы захотите снять шлемы? Тут тепло, а плотность атмосферы я поддерживаю несколько выше, чем снаружи. Необходимости в этом, разумеется, нет, но так приятнее. Уж больно разреженным стал воздух на улице. Трудно дышать.

Путешественники расстегнули замки и сняли шлемы. Воздух в комнате оказался чистым, свежим и теплым.

– Так гораздо лучше, – признала Кэролайн.

– Хотите сесть? – спросил старик, указывая на стулья. Когда путешественники сели, он осторожно опустился на третий стул, – Так-так, – мысленно произнес он, словно дедушка, в гости к которому приехали внуки, – люди из прошлого. Вы оба просто великолепные образчики той эпохи – физически. Вид у вас довольно-таки варварский – но в головах есть все, что нужно. Вижу, вы разговариваете между собой вслух, а ведь люди уже много тысяч лет общаются мысленно. Уже одно это подтверждает, что вы прибыли из очень далекого прошлого.

– Действительно, из очень далекого, – согласился Гэри, – Мы первые люди, покинувшие Солнечную систему.

– Далеко, – сказал старик. – Далеко… – Его острый взгляд устремился на Гэри. – Наверняка у вас есть для меня интересная история.

– Есть, – подтвердила Кэролайн, и гости быстро, по очереди, начали рассказывать, возбужденно добавляя детали, поясняя ситуации, пока не выложили ему все.

Старик внимательно слушал, время от времени задавая вопросы. В его ясных глазах читалась любовь к приключениям, а морщинистое лицо приняло благосклонное выражение, словно он разговаривал с детьми, вернувшимися после первого школьного дня и рассказывающими об увиденных чудесах.

– И поэтому вы прилетели ко мне, – заключил он, – Не побоялись отправиться по кривой тропке времени, лишь бы отыскать кого-нибудь вроде меня – кто смог бы рассказать то, что вы хотите узнать.

Кэролайн кивнула.

– И вы сможете нам это рассказать, верно? – спросила она. – Это очень важно для нас… и для всех.

– Я на вашем месте не стал бы беспокоиться, – заметил старик, – Если бы Вселенной пришел конец, меня здесь не оказалось бы, а вы не смогли бы до меня добраться.

– А вдруг вы не настоящий? – спросила Кэролайн. – Всего лишь тень. Вероятность…

Старик кивнул и запустил в бороду скрюченные пальцы. Из могучей груди со свистом вырвался воздух.

– Вы правы, – признал он. – Я могу оказаться лишь тенью. И весь мой мир тоже, вполне вероятно, лишь тень. Я иногда задумываюсь над тем, существует ли вообще такое понятие, как реальность – или все вокруг лишь мысль. И не может ли оказаться, что некий гигантский космический разум лишь выдумал все то, что мы видим, во что верим и воспринимаем как реальность… что этот гигантский разум создал сцену с декорациями и выпустил на нее воображаемых актеров. А еще я иногда думаю, не являются ли все эти вселенные лишь театром теней. Компанией призрачных актеров, играющих на призрачной сцене.

– Но расскажите же нам, – взмолилась Кэролайн. – Вам есть что сказать.

Старик подмигнул:

– Да, я все вам охотно расскажу. Ваше пятое измерение есть вечность. Это все и ничего, свернутое в единое целое. Место, где еще ничего не случилось и в то же время все уже в каком-то смысле совершилось. Это начало и конец всех вещей. Там не существует понятий пространства, времени и прочих феноменов, которые мы приписываем четырехмерному континууму.

– Никак не могу понять, – пробормотала Кэролайн, удивленно наморщив лоб, – Мне все кажется таким безнадежным. Можно ли объяснить это математически?

– Можно, но, боюсь, вы все равно не поймете. Математика, необходимая для таких пояснений, была разработана лишь несколько тысяч лет назад.

Он разгладил бороду на выпуклой груди.

– Мне не хочется вас смущать, – заявил старик, – но я попросту не вижу, откуда у вас может взяться тот уровень интеллекта, без которого мои пояснения потеряют смысл. В конце концов, вы люди из древней эпохи, почти что варвары.

– Попробуйте все же объяснить ей, – проворчал Гэри.

– Хорошо, – снизошел старик.

У Гэри осталось лишь спутанное впечатление о многоступенчатых уравнениях, напичканных символами в скобках, и все это складывалось в запутанную и совершенно невообразимую структуру, смысл которой казался столь обширным и всеохватывающим, что его разум инстинктивно отстранился от любых попыток в него вникнуть.

Затем звучащие в голове мысли смолкли, одарив его легким головокружением и ощущением жизненной силы, которую он предположил и все же ухватил за символикой и структурой уравнений.

Взглянув на Кэролайн, он увидел, что вид у нее озадаченный. Но внезапно ее лицо осветилось восхищением.

– Странно, – произнесла она, немного помедлив, – но… уравнения исключают друг друга, отражая одновременно все и ничего, сразу и ноль и бесконечность, все, что только можно вообразить.

Гэри ухватил мелькнувшее в уме их хозяина ощущение удивления и смущения.

– Ты поняла, – услышал он мысль старика, – Ты совершенно точно ухватила смысл.

– Я ведь вам говорил, – поддакнул Гэри, – Конечно же, она все поняла.

– Это означает, что энергия будет вневременной, – заговорила Кэролайн, словно размышляя вслух, – У нее не будет временного фактора, а поскольку время входит в показатель степени, то и мощь его окажется почти беспредельной. Едва процесс начнется, его уже нельзя будет остановить.

– Ты права, – подтвердил старик. – Это будет чистой, только что родившейся энергией из области, где законы четырехмерного пространства – времени перестают действовать. Она окажется безвременной и бесформенной.

– Бесформенной, – повторила Кэролайн. – Ну конечно же, у нее не будет формы. То не будет свет, тепло, материя, движение или любая из известных нам форм энергии. И в то же время она может оказаться чем угодно, потому что она ждет, чтобы превратиться в нечто. Она сможет выкристаллизоваться во что угодно.

– Господи! – изумился Гэри. – Да как можно справиться с такой штукой? Это не по зубам даже твоим гиперсферам. Она расплавит само пространство и уничтожит время.

Кэролайн взглянула на него ясными глазами.

– Если я смогу создать пятимерную ловушку, – сказала она, – то сумею поймать ее в той среде, внутри той структуры, где она зародилась. Неужели ты сам не видишь, что такая структура станет притягивать энергию, накапливать ее внутри себя и удерживать? Так удерживает энергию аккумулятор, а вода сама отыскивает свой уровень.

– Все это верно, – согласился Гэри, – если ты сумеешь создать пятимерную ловушку. Но это тебе не по силам. Пяти-мерность есть вечность, это измерение вечности. А вечность не обхитришь и не обведешь вокруг пальца.

– И все же это возможно, – произнес старик.

Кэролайн и Гэри изумленно на него уставились.

– Слушайте внимательно, – продолжил тот, – Вращая круг в третьем измерении, мы получаем сферу, вращая сферу в четвертом измерении, можно получить гиперсферу. Вы ее уже создавали. Искривление пространства и времени вокруг некоей массы порождает гиперсферу, миниатюрную вселенную. И поэтому вам нужно лишь вращать гиперсферу в пространстве пятого измерения.

– Но чтобы проделать такое, необходимо находиться внутри четырехмерного пространства, – возразил Гэри.

– Совсем не обязательно, – стоял на своем старик. – В трехмерном пространстве рассеяны эфирные вихри, искажения времени, пространственные ловушки – называйте их как хотите. Это весьма распространенное явление, и по сути они не что иное, как изолированные кусочки четырехмерного пространства, рассеянные в трехмерном. То же применимо и к пятому измерению относительно четвертого.

– Но как это проделать практически? – спросила Кэролайн. – Как можно вращать гиперсферу в пятом измерении?

И вновь Гэри смутился, когда мысли старика заполнили его сознание, превращаясь в символы, уравнения и скобки этой непостижимой для обычного человека математики будущего.

– Гэри, – выдохнула Кэролайн, – у тебя есть карандаш и кусочек бумаги?

Порывшись в карманах, Гэри отыскал старый конверт и огрызок карандаша и протянул их Кэролайн.

– Прошу вас, повторите еще раз, только помедленнее, – попросила она старика.

Гэри осталось лишь изумленно смотреть, как Кэролайн медленно и тщательно выписывает формулы, уравнения, символы, а потом тщательно проверяет написанное и переспрашивает, чтобы в них не вкралась ошибка.

– Потребуется энергия, – наконец сказала она. – Чудовищная энергия. Хотелось бы мне знать, по силам ли такое Инженерам?

– Они владеют магнитной энергией, – напомнил ей Гэри, – так что, по-моему, проблем у тебя не возникнет.

Старик прищурился.

– Я вспомнил ваши слова о Церберах, – сказал он, – О тех существах, которые желают уничтожения Вселенной. Мне они не понравились. По-моему, с ними надо что-то сделать.

– Но что именно? – спросил Гэри, – Сейчас они сильны, как никогда. Когда мы вернемся, от города, возможно, останутся лишь руины.

Старик сонно кивнул, но глаза его сверкнули.

– В нашей истории имеются подобные примеры. Находились люди, навязывавшие свою волю целым нациям, становившиеся на пути прогресса. Но всякий раз кто-нибудь находил средство сломить их. Появлялось более мощное оружие, или же грубой силе начинала противостоять другая, более мощная, после чего прогресс возвращался на истинный путь. Имена тех людей, их дела обращались в ничто, забывались, а цивилизация, которую они желали переделать на свой эгоистичный манер, стряхивала их со своих плеч, словно они никогда не жили.

– И все-таки я не понимаю… – начал Гэри. И тут до него дошло. Все стало ясно как день. Он стукнул себя кулаком по коленке и радостно завопил: – Конечно! У нас есть оружие. Такое, какое может их смести. Энергия пятого измерения!

– Разумеется, есть, – подтвердил старик.

– Но если мы ею воспользуемся, то поступим по-варварски, – запротестовала Кэролайн.

– По-варварски?! – возмутился Гэри, – А разве не по-варварски желать гибели Вселенной, чтобы Церберы смогли вернуться к началу, захватить ее, контролировать, доминировать в ней и захватывать галактику за галактикой, по мере того как станет рождаться новая вселенная? Перекроить ее по своим потребностям и желаниям. Поработить каждое живое существо, зарождающееся на остывающих планетах. Стать хозяевами Вселенной.

– В таком случае нам нужно торопиться, – заявила Кэролайн. – Надо возвращаться. На счету каждая минута. У нас еще есть шанс спасти Инженеров и Вселенную, уничтожить Церберов. – Она нетерпеливо вскочила.

– Вы покидаете меня так быстро? – расстроился старик, – Разве вы не останетесь поесть со мной? Или рассказать мне поподробнее о той планете у края Вселенной? Да и я могу поведать вам немало любопытного и странного.

Гэри в нерешительности остановился.

– Может, задержимся ненадолго? – спросил он.

– Нет, – сказала Кэролайн, – Нам надо возвращаться.

– Послушайте, – обратился Гэри к старику, – а почему бы вам не отправиться с нами? Мы вам будем только рады, да и вы нам сумеете помочь в полете. Наверняка вы сумеете рассказать нам немало полезного.

– Не могу. – Старше покачал головой. – Видите ли, вы правы. Я могу оказаться всего лишь тенью. Возможно, весьма осязаемой тенью, но тем не менее лишь тенью вероятности. Вы можете прилететь ко мне, но я не могу улететь с вами. Ведь если я покину эту планету, то могу попросту исчезнуть, словно никогда и не жил. – Он немного помолчал. – Но есть нечто такое, что дает мне основание подозревать, что я не тень, что все вокруг реальность и что Земля проживет ту историю, которую я знаю и помню.

– Но что это? – спросил Гэри.

– Нечто, о чем я не могу вам рассказать.

– Быть может, мы еще вернемся повидаться с вами, – сказала Кэролайн, – Когда справимся со всеми проблемами.

– Нет, дитя мое. Вы никогда не вернетесь, потому что нашим жизням не следовало пересекаться. Вы – начало, а я – конец. И я горд, что последний человек на Земле сумел помочь тем, кто только начинает.

Путешественники надели шлемы и направились к двери.

– Я провожу вас до корабля, – решил старик, – В последнее время я редко выхожу прогуляться, потому что страдаю от холода и разреженного воздуха. Наверное, старею.

Их подошвы зашуршали по песку. Над пустыней все так же завывал ветер, и этот вой, тонкий и пронзительный, играл бесконечную увертюру к сцене запустения, в которую превратилась старушка Земля.

– Я живу вместе с призраками, – сказал старик по пути к кораблю. – Призраками людей, событий и великих идеалов, которые создали могучую расу.

Вы, наверное, удивлены, что я так похож на вас внешне. Вероятно, вы полагали, что человек со временем превратится в некоего специализированного уродца – в огромный массивный мозг, утративший способность перемещаться самостоятельно, или в придурковатого философа, или, что еще хуже, в сухого реалиста. Но мы не стали такими, сумели сохранить равновесие. Наши ноги твердо стояли на земле, а головы были заполнены мечтами.

Они подошли к кораблю и остановились перед открытым входом. Старик махнул рукой в сторону могучего металлического здания.

– Самый гордый город из когда-либо построенных людьми, – сказал он, – Город, чья слава долетела до самых далеких звезд и галактик. Город, о котором путешественники рассказывали восторженным шепотом. Место, в котором пересекались торговые пути многих звездных систем, куда прилетали корабли, преодолевавшие межгалактическую пустоту. Но ныне все искрошилось в пыль и превратилось в развалины. Вскоре его поглотит пустыня, ветер споет ему погребальную песнь, а на его костях поселятся маленькие лохматые зверьки.

Старик повернулся к гостям, и в его глазах Гэри увидел внезапно вспыхнувший полумистический свет.

– Таков удел городов, – заявил старик, – но не людей. Человек шагает все дальше и дальше. Он переживает одни города и строит новые. Он переживает планеты. Он творит наследство – могучее наследство, которое со временем сделает его хозяином Вселенной.,

Но успех всегда сменяют поражения. Наступают времена, когда кажется, что все потеряно, что Человек снова отброшен к первобытной дикости и невежеству. Когда путь вперед кажется слишком трудным, а плата за движение по нему – слишком высокой. Но всегда под небесами будет призывно звучать рог, за горизонтом таиться вызов, а еще дальше – ярко сиять свет идеалов. И Человек пойдет дальше, к более великим триумфам, бесконечно отодвигая дальше границу неизведанного, всегда стремясь ввысь и вдаль.

Старик повернулся и пошел обратно к дверям здания. Он ушел, не сказав ни слова на прощание, а его обутые в сандалии ноги оставили на сыпучем песке цепочку неглубоких и нечетких следов.

Глава 13

Проскочив черный пространственно-временной туннель, корабль вновь оказался в нормальном пространстве.

Нормальном, но неправильном.

Склонившийся за пультом Гэри услышал, как Кэролайн удивленно воскликнула:

– Здесь что-то не так!

Они увидели планету, но то не была планета Инженеров – на ней не оказалось гигантского города, покрывающего ее от горизонта до горизонта. Вместо трех голубых солнц их взорам предстало одно – очень большое, тусклого кирпично-красного цвета. Лучи его оказались настолько слабы, что звезду можно было спокойно разглядывать незащищенными глазами.

Не было ни флота Церберов, ни сверкающих кораблей защитников… ни войны.

На этой планете царил мир… унылое кладбищенское спокойствие. Мир окончательный и непоколебимый.

Поверхность планеты оказалась плоской, испещренной разноцветными пятнами, словно кожа прокаженного. Серой ее было назвать трудно, создавалось впечатление, будто тут поработал акварельными красками ребенок – рисовал себе в альбоме, но потом устал и принялся малевать, позабыв об аккуратности и задуманном рисунке.

Что-то случилось, подумал Гэри. По его жилам пробежал холодок. Что-то произошло, и мы оказались здесь – в каком-то непонятном уголке Вселенной.

– Где-то вкралась ошибка, – решила Кэролайн. – Или в координаты, или, возможно, в саму разработанную Инженерами математику.

– Более вероятно, ошибка кроется в человеческом мозгу, – возразил Гэри, – или же в мозгу Инженера. Ни человеку, ни любому другому существу не дано заглянуть настолько далеко вперед, мыслить настолько ясно, чтобы предусмотреть любую случайность. Но даже если отыщется такой гений, то и у него наверняка появится соблазн отбросить при расчетах какой-нибудь мелкий фактор – он, мол, настолько незначителен, что вреда не принесет.

Кэролайн кивнула.

– Ошибки вкрадываются так легко, – признала она. – Они мне напоминают мышей: шебуршатся себе в голове, а потом неожиданно выползают из норки.

– Мы еще можем вернуться, – сказал Гэри, но, уже произнося эти слова, он знал, что ничего хорошего от такого решения ждать не приходится. Потому что если туннель искаженного пространства – времени, сквозь который они пролетели, отклонился от заданной точки на этом своем конце, то он неизбежно отклонился и на противоположном.

– Мы не сможем вернуться, – возразила Кэролайн.

– Да сам понимаю, – согласился Гэри, – Просто вырвалось. Сказал, не подумав.

– Мы даже попытаться уже не сможем, – заметила Кэролайн. – Световое колесо исчезло.

И верно, светящийся в небе выход из туннеля растаял, оставив их здесь одних.

Здесь? А где находится это «здесь»?

На вопрос Гэри имелся простой ответ – они не знали. И узнать точно не представлялось пока возможным.

– Заблудились, – с досадой произнесла Кэролайн. – Как дети в лесу. Помнишь, прилетели малиновки и накрыли их листиками?

Корабль опускался на планету. Гэри вновь обернулся к пульту.

– Посмотрим, что там внизу, – сказал он.

– Вдруг здесь кто-нибудь живет? – предположила Кэролайн.

«Кто-нибудь», подумал Гэри, не совсем верное слово. Правильнее, пожалуй, будет «что-нибудь». Нечто.

Под ними раскрывалась панорама планеты – плоского мира без гор, рек или морей. Моря здесь заменяли обширные зеленые болота, перемежающиеся плоскими выветренными равнинами, испещренными цветными пятнышками – то ли растительностью, то ли выходами геологических пород.

Корабль вышел на посадочную спираль. Путешественники прильнули к иллюминаторам, отыскивая признаки поселений или хотя бы намек на жизнь – какую-нибудь дорогу, здание, наземный экипаж или летательный аппарат. Но не увидели ничего.

– Ничего здесь нет, – сказал наконец Гэри, покачав головой. – Можем садиться где угодно – на этой планете любое место ничуть не хуже другого.

Они совершили посадку на плоском песчаном выступе между окраиной одного из зеленых болот и рощицей покрытых пятнышками растений. Теперь путникам уже стало ясно, что цветные пятна на поверхности планеты являются какой-то растительностью.

– Поганки, – сказала Кэролайн, глядя в иллюминатор, – Поганки и еще какая-то непонятная штука. Похожа на побеги спаржи, только это не спаржа.

– Словно картинка из книжки про гоблинов, – прокомментировал Гэри.

Нечто подобное вы представляли себе в детстве, когда бабушка читала вам перед сном сказку о заколдованном месте. Вы не могли уснуть, натягивали на голову одеяло и ждали, что вот-вот в темноте раздадутся чьи-то шаги.

Приборы показали, что по планете можно ходить без скафандров. Кислорода чуть больше, чем на Земле, чуть холоднее, сила тяжести чуть поменьше, но жить можно.

– Пора выйти и прогуляться по окрестностям, – буркнул Гэри.

– Гэри, у тебя такой вид, словно ты боишься.

– Боюсь, – признался он. – Уже пупырышками от страха покрылся.

Тишина обволокла их, едва они вышли из корабля. Жутковатая и сковывающая тишина, которая громче любого грохота.

Ни дуновения ветерка, ни плеска воды. Не поют птицы. Не шуршит трава.

Над головой висит красное солнце, тени на песке мягкие и размытые – такие робкие тени бывают в пасмурный день.

С одной стороны стоячие лужи болотной воды, из которой торчат пучки склизких растений, с другой растет лес гигантских, выше среднего человеческого роста, грибов.

– Пора показаться гоблинам, – вздрогнув, произнесла Кэролайн.

И тут же они увидели гоблина.

Он стоял под одной из поганок и разглядывал путешественников. Поняв, что его заметили, он опустил одно веко, словно ехидно подмигнул. Слюнявый рот скривился в гримасе, должно быть изображавшей улыбку. Крапчатая кожа, узкие раскосые глаза, на щеке несколько углублений, из которых вытекает вязкая жидкость и капает на грудь.

– Боже правый! – ахнул Гэри. – Да я знаю этого парня!

Гоблин подпрыгнул, на лету шлепнул пятками и закурлыкал, словно возбужденный индюк.

– Это одно из тех существ, которых Инженеры вызывали на помощь, – сказал Гэри. – Помнишь, они собрали инопланетян у себя в городе? Он был там… или другой, точно такой же. Сидел напротив меня и подмигивал – совсем как сейчас, – и я подумал, что…

– А вот и другой.

На шляпке одного из грибов сидел второй гоблин, свесив ноги через край и болтая ими в воздухе.

Потом они заметили третьего, выглядывающего из-за ножки, а следом и четвертого – тот сидел на земле, прислонившись к грибу. Все не сводили с землян глаз и ухмылялись, но от их улыбок душа наполнялась ужасом и отвращением.

Кэролайн и Гэри начали шаг за шагом отступать к кораблю, пока не уперлись спинами в обшивку. Тут же из грибного леса донеслось мягкое пошлепывание босых ног и пощелкивание, заменяющее гоблинам речь.

I

I

– Давай улетим, – предложила Кэролайн. – Залезем в корабль и тут же стартуем.

– Не торопись, – ответил Гэри. – Подождем немного. Улететь мы всегда успеем. Эти уродцы разумны. Обязаны быть разумными, поскольку были среди тех, кого вызвали Инженеры, – Он медленно отошел на два шага от корабля, – Привет!

Шлепанье и пощелкивание тут же прекратились, на него уставились глаза-щелочки.

– Мы друзья, – сообщил Гэри.

Гоблины не шелохнулись, и тогда он дружеским жестом поднял руки.

– Мы друзья, – повторил он.

Вокруг вновь воцарилась зловещая тишина. Гоблины исчезли.

Гэри медленно вернулся к кораблю.

– Не вышло, – удрученно произнес он, – Да и вряд ли бы вышло.

– Не все существа обязательно общаются при помощи звуков, – заметила Кэролайн. – Это лишь один из способов выражения своих мыслей. Наверняка имеется и множество других, нам неизвестных. Эти гоблины издают звуки, но это вовсе не означает, что они с их помощью переговариваются. Может, у них вообще слуха нет и они даже не подозревают, что издают звуки и что звуки существуют.

– Они возвращаются. Теперь попробуй ты. Поговори с ними мысленно. Выбери кого-нибудь и сосредоточься на нем.

Прошла минута полной тишины.

– Странно, – произнесла Кэролайн, – Совершенно не могу добраться до их сознания – нет даже искорки ответа. И в то же время у меня создалось впечатление, что они знают, о чем я хочу с ними поговорить, и сознательно отвергают мои попытки. Они заперли свои мозги и не желают слушать.

– Так… Разговаривать они не умеют, – подытожил Гэри. – Телепатически или не могут, или не хотят. Что дальше?

– Язык жестов. Потом рисунки. Затем пантомима.

Все оказалось бесполезно. Сперва гоблины с интересом наблюдали за жестикулирующим Гэри. Потом столпились вокруг, когда он рисовал на песке. Попискивали и пощелкивали, когда он изображал мима. Но если что-то и поняли, то не подали виду.

Гэри снова вернулся к кораблю.

– Они разумные, – упрямо повторил он. – Они должны быть разумными, иначе Инженеры не стали бы тащить их через весь космос к краю Вселенной. Они как минимум обязаны обладать способностью к пониманию, склонностями к механике и владеть высшей математикой, – Он в сердцах плюнул. – Хоть ты тресни, но они не понимают даже элементарной символики.

– А вдруг эти попросту не ходили в школу? – предположила Кэролайн, – Не одни же эти тупицы тут живут. Должна быть какая-то элита, интеллигенция. А эти – крестьяне или слуги.

– Давай-ка лучше пошарим вокруг, – устало произнес Гэри, – Облетим пару раз вокруг планеты и хорошенько поищем признаки цивилизации и хоть какие-то доказательства культуры.

– Верно, мы могли их и проглядеть, – кивнула Кэролайн.

Они вернулись в корабль, задраили за собой люк. Сквозь иллюминаторы они видели теперь уже большую толпу гоблинов, выстроившихся на опушке грибного леса и глазевших на корабль.

Гэри сел в кресло пилота, дотянулся до переключателя прогрева и перебросил его. Ничего не произошло. Гэри выключил его и включил снова. В корабле по-прежнему было тихо – они не услышали звука прогреваемых двигателей.

Господи, подумал Гэри, в какой же дыре нас угораздило застрять!

Прихватив инструменты, он вышел наружу, заполз в трубу стартового двигателя, снял пластины, прикрывающие устройство прогрева, и принялся копаться в электронных потрохах.

Час спустя он сдался и выполз обратно, весь в смазке и саже.

– Все вроде в порядке, – сказал он Кэролайн, – Понятия не имею, почему эта штука не работает.

Он попробовал запустить двигатель вновь – и опять безуспешно. Потом проверил подачу энергии и все провода. Сорвал крышку панели управления и проверил все: провод за проводом, реле за реле, лампу за лампой Все было в порядке.

Но не работало.

– Гоблины, – предположила Кэролайн.

– Выходит, что гоблины, – согласился Гэри. – Больше валить не на кого.

Но как, подумал он, как могли столь слабоумные существа превратить новенький с иголочки корабль, который и сломать-то при желании весьма трудно, в бесполезную кучу металлолома?