Текст книги "Все романы Клиффорда Саймака в одной книге"

Автор книги: Клиффорд Саймак

Глава 9

Я сидел за кухонным столом, завернутый в одеяло, и пытался унять холод в костях. Райла хлопотала у плиты.

– Надеюсь, – резюмировала она, – ты не подхватил простуды!

Я дрожал и никак не мог совладать с этим.

– Там было холодновато, – признался я.

– Ну что ж, это же была твоя идея выскочить наружу, не имея на себе ничего, кроме низа пижамы?

– Там были северные льды, – сообщил я. – Я практически ощущал эти льды. Уверен, что находился не далее чем в двадцати милях от переднего края ледника. Эта местность не испытала ледяного дрейфа. Время от времени ледник спускался на юг, обтекая ее с обеих сторон, и ни разу, по-видимому, не прошел по ней. Никто толком объяснить не может, почему так происходило. Но на расстоянии двадцати – тридцати миль к северу вполне мог быть лед.

– У тебя было ружье, – вспомнила она. – Куда ты девал его?

– Ах да, когда Баузер подошел сзади и притронулся ко мне, я обезумел от страха и, падая в яму, выронил его. А когда увидел Баузера и выкарабкался наверх, уже было не до ружья, и я не стал за ним спускаться. Все мои мысли были только о том, что он может меня вернуть домой!

Она поставила на стол блюдо с оладьями и села напротив.

– Смешно, – произнесла она. – Мы здесь сидим и толкуем о твоем возвращении из времени так, будто это что-то вполне обыденное!

– Только не для меня, – ответил я, – Вот для Баузера – пожалуй. Что касается его, то я думаю теперь, что он способен перемещаться во много разных времен. Он же не мог быть ранен фолсомским наконечником в то самое время, когда нашел и приволок сюда кость мертвого динозавра?

– Для того чтобы заполучить фолсомский дротик, – сказала Райла, – он должен был переместиться не более чем на двадцать тысяч лет назад. Может, даже и меньше. А ты уверен, что в том времени, где побывал ты, не было признаков человека?

– Каких именно признаков? Отпечатков стопы? Сломанных стрел, валяющихся вокруг?

– Я думала о дыме.

– Нет, никакого дыма там не было и в помине. Единственным надежным признаком этого времени был чертов мастодонт, который чуть было не прогулялся по мне!

– А ты уверен, что вернулся из прошлого? Ты, часом, не издеваешься ли надо мной? Ты, случайно, не вообразил все это?

– Ну ладно! Я вернулся из ближнего леса, где спрятал ружье, где свистнул Баузеру, схватил его за хвост и…

– Прости меня, Эйза! Я знаю, что все это произошло и ты ничего не придумал. Так ты полагаешь, что это проделки «кошкиной морды»?.. А впрочем, давай-ка есть оладьи, пока они еще не остыли. Глотни-ка кофе, он горячий и должен согреть тебя.

Я подцепил вилкой несколько оладий, положил их на свою тарелку, смазал маслом, полил сиропом.

– А ты знаешь, – вздохнула Райла, – ведь мы с тобой уже кое-что имеем!

– Святая правда. Мы имеем место, куда не следует соваться, гоняясь за лисицей!

– Я говорю серьезно, – возразила она. – Мы можем получить нечто грандиозное. Если ты открыл возможность передвигаться во времени, то тебе надо подумать, что из этого можно извлечь.

– Ни за что на свете! – взорвался я. – Я больше не сваляю такого дурака! С меня хватит! Если я увижу Кошачий Лик снова, я повернусь кругом и постараюсь унести ноги подальше. Нельзя снова попасть в эту ловушку! Я же не могу рассчитывать, что Баузер каждый раз будет меня оттуда вызволять и приводить обратно!

– Но если бы ты научился этим управлять…

– Как же я могу этому научиться?

– Ты бы вполне смог с помощью Лика.

– Какого черта! Я ведь не могу даже с ним поговорить!

– Не ты. Может быть, Хайрам. Он вполне мог бы поговорить с Кошачьим Ликом. Он ведь разговаривает с Баузером, не так ли?

– Он воображает, что разговаривает. Он думает, что и с синичкой тоже ведет беседы!

– Но как знать, может, так оно и есть?

– Ну, Райла, не будь же ты так легковерна!

– Нет, буду. Как ты можешь уверять, что он не общается с Баузером. Как человек науки ты…

– Я всего-навсего узкий специалист!

– Ну что ж, даже как узкий специалист ты прекрасно знаешь, что нельзя занимать позиции, ни отрицательной, ни положительной, пока у тебя нет очевидных фактов. И вспомни, что говорил о Лике Эзра. Он же тоже предположил, что Рэнджер договаривается с ним о погонях!

– Старый Эзра – просто псих. Очень симпатичный, правда. Но псих есть псих!

– А Хайрам, по-твоему, тоже псих?

– Хайрам не псих, он дурачок.

– Но, может быть, именно симпатичные психи, дурачки и собаки могут делать то, что нам не под силу? А что, если у них есть способности, которых мы лишены?..

– Райла, мы не можем рискнуть и навести Хайрама на Лик…

Входная дверь скрипнула, и я обернулся. Хайрам неловко протиснулся в дом.

– Я слышал вас, – заявил он. – Вы говорили обо мне и каком-то лике.

– Мы тут обсуждаем, – объяснила Райла, – не доводилось ли вам когда-либо разговаривать с Кошачьим Ликом так, как вы говорите с Баузером?

– Вы говорите о той штуке, что повисает в вашем саду?

– Значит, вы видели его?

– Много раз. Он выглядит как кот, но никакой это не кот! У него только голова и есть. А тела никакого не видать.

– А вы говорили с ним когда-нибудь?

– Иногда. Но смысла в этом никакого. Он говорит о таких вещах, которые я совсем не понимаю.

– Вы хотите сказать, что он употребляет неизвестные вам слова?

– Можно сказать и так. Есть неизвестные слова. Но больше мысли. Такие, каких я никогда не слышал. Хотя слова-то вроде и знакомые. А еще занятно, что он не открывает рот и звуков не слышно никаких. А я вроде разбираю слова. Вот совсем как с Баузером. Он ведь тоже вслух ничего не говорит, не издает звуков, не открывает рта, а я понимаю все словами.

Я сказал:

– Хайрам, пододвинь-ка стул и садись завтракать с нами!

Он смущенно затоптался на месте.

– Не знаю, как и быть. Я ведь уже завтракал…

– У меня осталось еще тесто, – сказала Райла. – Я сейчас поджарю еще оладий.

– Ты ведь никогда не отказывался со мной позавтракать, – заметил я. – И не важно, сколько ты раз завтракал до этого. Не менять же наших правил из-за Райлы? Она ведь друг, и она у меня в гостях. И раз она взяла эту заботу на себя, так давай ей поможем!

– Ну ладно, – решил Хайрам, – Коли так, то я составлю вам компанию! Мисс Райла, дайте мне оладий да погуще полейте их сиропом!

Райла подошла к плите и вылила на сковородку изрядную порцию теста.

– По правде говоря, – сообщил Хайрам, – я к этой штуке с кошачьей мордой отношусь по-доброму. Когда-то я немножко ее побаивался. Она ведь смешная и смахивает на чучело. Голова большая, а тела не видать. Похоже, будто эту голову намалевали на большом воздушном шаре. Она ведь никогда не отводит глаз от вас и никогда не мигает!

– Дело в том, – сказал я ему, – что для нас с Райлой очень важно с этой штукой поговорить. Так считает мисс Райла. Но я не умею с ней разговаривать. Это можешь сделать только ты.

– Вы думаете, больше никто не может?

– Но ведь никто, кроме тебя, не может говорить с Баузером!

– И если вы согласитесь поговорить с Кошачьим Ликом, – подключилась Райла, – то знайте, что это должно остаться в тайне. Никто, кроме нас с Эйзой, не должен знать ни о том, что вы с ним разговаривали, ни то, о чем вы говорили.

– А Баузер? – протестующе спросил Хайрам. – Я не могу иметь секретов от Баузера. Он мой лучший друг, и я должен это ему рассказать.

– Ну что ж, – согласилась Райла. – Я думаю, что вреда не будет, если вы расскажете все Баузеру. Но только ему!

– Я вам обещаю, – торжественно сказал Хайрам, – что он тоже ни одной душе ничего не скажет. Если я его попрошу, он не проронит ни звука об этом!

Райла без улыбки взглянула на меня.

– Как ты считаешь, можно ли в это дело посвятить Баузера?

– Баузера можно, – согласился я, – поскольку он, понятное дело, никому не скажет.

– О, он не скажет, – обещал Хайрам. – Я предупрежу его обо всем.

После этого он переключил все свое внимание на блюдо с оладьями, затолкав в рот немалую толику и позволив сиропу спокойно стекать по своему подбородку.

После девятой оладьи он оказался готовым к подведению итогов беседы.

– Вы сказали, что, если я поговорю с Кошкиным Ликом, это будет что-то важное?

– Да, так и будет, – заверила его Райла, – Но вот то, о чем именно надо говорить, немножко трудно вам объяснить…

– Вы хотите, чтобы я поговорил с ним о том, что у вас на уме, и передал вам то, что он скажет? И чтобы об этом знали только мы четверо?

– Мы четверо?

– Баузер, – сказал я. – Ты забыла, что четвертый – это Баузер.

– Ах да, – ответила Райла, – мы не должны забывать о старине Баузере!

Хайрам повторил свой вопрос:

– Это будет только наш секрет, секрет нас четверых?

– Именно так оно и будет, – подтвердила Райла.

– Я люблю секреты, – радостно заявил Хайрам, – они дают мне чувствовать себя важной персоной…

– Хайрам, – приступила к делу Райла, – вы ведь знаете, что такое время, не так ли?

– Время – это то, что вы видите, – ответил он, – когда смотрите на часы. Тогда вы можете сказать, что время полдень, или три часа, или шесть часов.

– Это верно, – сказала Райла, – но слово «время» означает еще кое-что. Вы знаете, что мы живем сейчас в настоящем времени, но потом, когда пройдут годы, о нас скажут как о «прошлом»?

– Как вчера, – подсказал Хайрам. – Вчера – это тоже прошлое.

– Да, правильно. Но прошлое – это и то, что было сто лет назад и миллион лет назад.

– Я не вижу, какая в этом разница, – сказал Хайрам. – Если все это прошлое.

– А вы никогда не думали о том, как славно было бы прогуляться в прошлое? Вернуться в то время, когда здесь еще не появились белые люди, а были лишь индейцы? Или отправиться в то время, когда и людей не было?

– Я никогда об этом не думал, – произнес Хайрам. – Я не думал об этом, потому что вряд ли такое можно сделать.

– Мы полагаем, что Кошачий Лик знает такой способ. Нам бы хотелось поговорить с ним о том, как это делается и не может ли он нам в этом помочь?

Хайрам некоторое время сидел молча, с видимым усилием пытаясь переварить услышанное.

– Вы хотите отправиться в прошлое? – спросил он наконец, – А зачем вы хотите это сделать?

– Вы знаете что-нибудь об истории?

– Конечно знаю. Меня пытались учить истории, когда я ходил в школу, но я не особенно годился для учебы. Я никогда не мог запомнить все ихние даты. Там все говорилось про войны, да про то, кто был президентом, да еще про всякую всячину вроде этого.

– Есть люди, – продолжала Райла, – которых называют историками. Их дело – изучать прошлое. И есть очень много такого, в чем эти историки не уверены, так как люди, писавшие о разных событиях, иногда ошибались. А вот если бы они смогли вернуться назад во времени и увидеть своими глазами, как все это было, и поговорить с людьми, жившими в прошлом, то они все поняли бы гораздо лучше и смогли бы написать историю куда удачнее.

– Вы хотите сказать, что мы можем вернуться в прошлое и увидеть, как все было много-много лет назад? Взаправду отправиться туда и взаправду увидеть?

– Вот это самое я и хотела сказать. Вам бы интересно было это повидать, Хайрам?

– Ну, я бы не сказал, – пробормотал Хайрам, – Сдается мне, вы хотите создать себе много хлопот…

Я прервал их беседу.

– По сути дела, – пояснил я, – ты вовсе никуда не должен отправляться, если только сам этого не захочешь. Все, что нам от тебя нужно, – это чтобы ты выяснил, если сумеешь: знает ли Кошачий Лик что-нибудь о передвижении во времени и может ли он нам рассказать, как такое делается?

Хайрам пожал плечами.

– Я должен буду слоняться ночь напролет где-нибудь поблизости, скорее всего в саду. Он иногда появляется и днем, но больше по ночам.

– Ну так ты собираешься нам помочь? – спросил я. – Ты бы мог отоспаться и днем!

– Почему бы и нет, если Баузер согласится пойти со мной. Ночь – дело одинокое, но если Баузер будет со мной, то ничего.

– Я думаю, с этим все будет в порядке, – заверил я его, – При условии, что ты наденешь на Баузера ошейник и будешь крепко держать за поводок, никуда от себя не отпуская. И еще одно запомни: когда увидишь Кошачий Лик, останься на месте и говори с ним оттуда. Ни за что не приближайся к нему!

– Мистер Стил, а почему я не должен ни за что к нему приближаться?

– Я не могу тебе сказать почему, – ответил я. – Ты просто должен мне поверить. Мы с тобой знаем друг друга порядочно времени, и ты помнишь, что я тебе никогда не говорил ничего неправильного?

– Я знаю, вы и не станете говорить такого. И вы не должны мне объяснять почему. Раз вы так сказали, значит, так тому и быть. Ни я, ни Баузер не приблизимся к нему ни за что.

– Так вы это сделаете?! – воскликнула Райла, – Вы поговорите с Кошачьим Ликом?

– Я сделаю то, что смогу, – ответил Хайрам, – Я не знаю точно, что из этого получится, но я буду стараться изо всех сил.

Глава 10

Виллоу-Бенд – городок невеликий, и его деловая часть занимает не более квартала. На одном углу этого квартала расположился супермаркет, напротив него – аптека. Дальше идет скобяная лавка, парикмахерская, обувной магазин, булочная, магазин готовой одежды, бюро транспортных услуг, объединенное с нотариальной конторой, магазин электротоваров, ремонтная мастерская, почтовая контора, кинотеатр, банк и пивной бар.

Я нашел свободное место перед аптекой и, припарковав машину, вышел, обошел ее, открыл дверцу для Райлы. Навстречу нам с противоположной стороны улицы устремился Бен Пэйдж.

– Эйза, – воскликнул он, – давненько же я тебя не видел! Ты не так уж часто жалуешь нас своим появлением здесь.

Он протянул руку, и я пожал ее.

– Появляюсь по мере надобности, – сказал я и, повернувшись к Райле, добавил: – Мисс Эллиот, познакомьтесь с Беном Пэйджем, нашим мэром и банкиром.

Бен приветственно выбросил руку.

– Добро пожаловать в наш город! – произнес он. – Вы к нам надолго?

– Райла – мой товарищ, – объяснил я, – Мы несколько лет назад производили раскопки в Малой Азии.

– Я не знаю, сколько здесь пробуду, – ответила Райла Бену.

– Вы из Нью-Йорка? – спросил Бен, – Кто-то говорил, что вы оттуда.

– А кто, черт возьми, мог об этом знать? – буркнул я, – Мы тебя первого здесь встретили.

– Да, наверное, Хайрам, – сказал Бен, – Он говорил что-то о машине с нью-йоркскими номерами. А еще он говорил насчет стрелы, ранившей Баузера. Это правда?

– Да, его кто-то ранил, – подтвердила Райла.

– Ну, скажу я вам, мы с этими подростками еще наплачемся, – подхватил Бен. – Они вечно вытворяют какие-то пакости! У них нет ничего святого. Скоро совсем одичают!

– А может, это и не ребенок сделал? – спросил я.

– А кто же еще? Эта выходка как раз в их духе. Прошлой ночью кто-то из них проколол мне шины. Я вышел после киносеанса и увидел, что все четыре покрышки осели.

– Ну а почему они так сделали? – поинтересовалась Райла.

– Понятия не имею. Просто они ненавидят всех, наверное. Эйза, когда мы с тобой были детьми, мы ничего подобного никогда не вытворяли! Мы бегали на рыбалку, помнишь, охотились осенью, а было время, когда ты нас всех увлек раскопками в этой воронке…

– Я и сейчас там копаю, – кивнул я.

– Я знаю, что копаешь. Ну и что, выкопал что-нибудь?

– Не так чтобы очень уж много…

– Ну ладно, я должен идти, – сказал Бен, – Кое-кому назначил встречу. Было приятно познакомиться, мисс Эллиот! Надеюсь, вам у нас понравится.

Мы смотрели ему вслед, пока он удалялся по тротуару.

– Это твой старый приятель? – спросила Райла. – Один из вашей компании?

– Один из компании, – подтвердил я.

Мы перешли улицу и зашли в супермаркет. Я взял тележку и покатил ее по проходу.

– Нам нужны картофель, масло, мыло и масса чего еще.

– А ты не составил списка?

– Я очень неорганизованный хозяин дома, – признался я. – Все пытаюсь запомнить наизусть и вечно что-нибудь упускаю!

– Ты многих знаешь в этом городе?

– Знаю некоторых. Кое-кого еще с детства, тех, кто никогда отсюда не уезжал. А еще с кем-то познакомился после возвращения.

Мы медленно катили тележку. Я, конечно, забыл в нее положить кое-что, но Райла, руководствуясь своим «мысленным списком», напомнила мне обо всем необходимом. Наконец мы подкатили тележку к кассе-контролю. Перед нами у кассы оказался Герб Ливингстон, только что вываливший на стойку охапку покупок.

– Эйза! – заорал он, изображая, как всегда, небывалую радость от встречи. – Я как раз собирался звонить тебе насчет новой заметки. Слышал, ты обзавелся компанией?

– Райла, – сказал я, – познакомься с Гербом Ливингстоном. Он тоже один из старых членов нашей команды. Теперь он владелец местной газеты.

Герб излучал радость.

– Я рад, что вы посетили нас! – объявил он Райле. – Слышал, что вы из Нью-Йорка. Полагаю, из города Нью-Йорка, а не из штата?

Он вытянул из кармана пиджака блокнот, а из кармана рубашки коротенький карандаш.

– Могу я узнать, как ваша фамилия?

– Эллиот, – сообщила Райла, – Два «л» и одно «т».

– Так вы навестили Эйзу? Полагаю, что именно за этим вы и приехали сюда?

– Мы давние друзья, – сухо пояснила Райла, – Работали вместе в Турции в конце пятидесятых…

Герб что-то нацарапал в своем блокноте.

– А теперь чем занимаетесь?

– У меня экспортно-импортный бизнес.

– Понимаю, – кивнул Герб, яростно покрывая каракулями страничку. – И вы остановились на ферме у Эйзы?

– Вот именно, – подтвердила Райла. – Я приехала, чтобы побыть с Эйзой. Я живу у него дома. И с ним!

Когда мы повернулись к своей тележке, она негромко заключила:

– Не сказала бы, что твои друзья вызывают у меня восторг!

– Не обращай внимания на Герба, – ответил я. – Он же газетчик, поэтому с тактом у него плоховато.

– Чего не могу понять, так это его интереса ко мне. Мое пребывание здесь вовсе не годится для газетной хроники!

– Для газеты Виллоу-Бенда годится все. Здесь ведь вообще ничего не происходит! Вот Герб и заполняет все свои колонки информацией о приездах и отъездах. Миссис Пэйдж устраивает вечер бриджа на трех столиках, и здесь это уже общественное событие. Герб опишет его в малейших подробностях. Расскажет, кто там был, в чем был и кто что выиграл.

– Эйза, а тебя это не смущает? Может быть, мне надо уехать?

– Еще чего! – проворчал я. – Почему это должно меня смущать? Ах да, я нарушаю местные условности? Но в местечке, подобном нашему, что бы вы ни сделали, все выйдет за рамки условностей. Мы же затеяли это дело с перемещениями во времени, коли Хайраму удастся поговорить с Ликом. Но я окажусь совсем один, если ты вдруг вздумаешь уехать! Ты просто должна через все это пройти вместе со мной. Я нуждаюсь в тебе!

Я сел за руль, и она устроилась рядом.

– Как я надеялась услышать это от тебя! – проговорила она. – Не знаю, что с этими путешествиями во времени получится, но я хочу здесь остаться. Иногда я верю, что эти перемещения возможны, а иногда говорю самой себе: «Не будь идиоткой, Райла!» Кстати, я думала о Хайраме. Его звать просто Хайрам? У него же должна быть фамилия!

– Его зовут Хайрам Биглоу, – ответил я. – Но большинство здешних жителей забыло вторую половину его имени, ту, что звучит «Биглоу». Он просто Хайрам, и все. Он родился в Виллоу-Бенде, и когда-то у него был старший брат. Но брат этот сбежал из дому, и, насколько я знаю, с тех пор о нем не было ни слуху ни духу. Род Биглоу – старинный род, он восходит к самому основанию города. Отца Хайрама звали Горас, он был единственным потомком одного из основателей Виллоу-Бенда. Семья жила в старом доме их предков, одном из строений с колоннами в викторианском стиле, стоящих в глубине лужайки, засаженной деревьями и обнесенной кованой оградой. Помню, как ребенком я повисал на этой ограде, пялясь на дом и мечтая о том, как хорошо было бы и мне пожить в таком. Моя семья была в то время довольно бедной, и мы жили в обыкновенном домике, а жилище Биглоу казалось мне прямо-таки дворцом!

– Но ты ведь сказал, что Хайрам живет в хижине у реки?

– Да, я расскажу и об этом. Отец Хайрама был банкиром этого города, партнером отца Бена Пэйджа.

– Мне этот Пэйдж понравился не более, чем тот тип Герб!

– Тебе, как и всем, почти всем, здесь, – сказал я, – Он не из тех, кто внушает симпатию и особое доверие, хотя в последние годы он, возможно, и изменился. Теперь тут есть люди, которые к нему постоянно обращаются… Ну так вот, когда Хайраму было около десяти лет, его отца нечаянно подстрелили на утиной охоте. К этому времени его брат, который был старше Хайрама на семь или восемь лет, уже исчез в неизвестном направлении, и Хайрам с матерью после гибели отца остались одни. Старая леди после этого совсем уединилась. Она ни разу не покинула дом и не откликалась на призывы друзей. Хайрам всегда был странным ребенком, он хуже всех учился в школе, отставал в развитии от остальных детей, к тому же никому неохота было им заниматься. Мне кажется, что его мать со временем поняла, что он не совсем нормален, почему она и закрылась с ним от людей. Гордость и самолюбие – вещи достаточно губительные повсюду, но в маленьких городках они просто смертельны. Они оба убежали от жизни, и хоть люди и знали, что они обитают в том же доме, о них как бы все забыли. Впрочем, именно этого и добивалась миссис Биглоу. Я уже уехал отсюда в то время и все остальное узнал позднее от других. Когда наконец разобрались с наследством, оказалось, что у отца Хайрама была не такая уж большая доля в этом банке. Немного акций да жалованье – вот и все. Кое-кто поговаривал о том, что папаша Бена потихоньку выживал его из банка, хотя это и не доказано. Но как бы там ни было, кое-что еще оставалось, и этого хватило на то время, пока была жива старая леди. Она умерла, когда Хайраму было около двадцати пяти лет. И тут выяснилось, что дом Биглоу давно заложен банку, руководство которого решило, что банк помогал этому семейству столько, сколько мог, и что этого достаточно. Вскоре папаша Бена ушел в отставку, и во главе банка встал Бен. Он выделил некоторую сумму, собрал кое-что и у жителей городка и на эти деньги построил тот самый домик у реки, где и поселился Хайрам. Он и живет там с тех пор.

– Выходит, город усыновил его, – отметила Райла. – Взял на себя заботу о Хайраме. И теперь он надежно защищен, а может, даже является составной частью здешнего общества?

– Думаю, что можно сказать и так, – согласился я. – Город присматривает за ним, конечно, но не все обстоит так уж по-доброму. Некоторые жители искренне заботятся о нем, но для большинства он является чем-то вроде городского сумасшедшего, и они над ним потешаются. Они не думают, что он понимает, он является для них посмешищем. Но Хайрам понимает все. Он знает, кто ему друг, а кто над ним смеется. Он, конечно, с большими странностями, но далеко не так глуп, как думают многие!

– Я надеюсь, он немного поспал, – задумчиво произнесла Райла. – Это ведь будет первая ночь ожидания Кошачьего Лика.

– Таких ночей может оказаться несколько. Лик вовсе не регулярен в своих привычках.

– Я слушаю, как мы с тобой об этом толкуем, – сказала Райла, – и сама себя спрашиваю: во что же мы ввязываемся?

Это же не вполне нормально, Эйза! Все эти странные штуки. Вряд ли кто-нибудь еще мог бы говорить или даже помышлять о таком, как это делаем мы!

– Я понимаю тебя, – ответил я. – Но ведь у меня-то больше очевидных фактов, чем у тебя! Я же побывал в плейстоцене и почти угодил под мастодонта. А Баузер ведь притащил-таки ту самую кость!

– Но если бы мы только ограничились этим, – сказала она. – Мы согласились с тем, что были кости динозавра, и фолсомский наконечник, и мастодонт, но не позволяем себе выходить за пределы этих фактов. Мы не признаемся себе в том, что Кошачий Лик – чужеродное существо, способное на создание временного туннеля. И не произносим вслух того, что он, должно быть, как-то спасся, когда инопланетный корабль много тысяч лет назад потерпел крушение!

– А может, мы к этому и идем? – заключил я, – Давай подождем и посмотрим, что там удастся сделать Хайраму.