Текст книги "К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Винкрет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 69 (всего у книги 78 страниц)

– БЫСТРЕЕ! – крикнула Гермиона. Вместе с друзьями она прыгнула в камин.

Ощущение было не очень приятное, и через минуту она поняла, почему. Гермиона почувствовала, что за её ногу, кто-то держится. Просмотрев вниз, она увидела Яксли. Он держал её так крепко, что девушка никак не могла вырваться из его хватки. Наконец, они могли забежать домой.

– ГЕРМИОНА! – крикнул Гарри. Девушка поняла, что совершила ошибку. Она ведь являлась хранителем тайны защиты, которая лежала на доме Гриммо. Поняв ошибку, Гермиона трансгрессировала.

После долгой борьбы, Гермионе удалось, наконец, отбиться от Яксли. Троица упала на твердую землю. Гермиона сильно ударилась головой, у неё из носа шла кровь, потому что дралась с Яксли, повреждена нога и рука, даже чуть выше бровей была рана. Осмотревшись, девушка увидела Рона.

– Нет… – прошептала Гермиона. Все ещё не имя сил встать на ноги, она на четвереньках поползла к другу. Вскоре, она увидела Гарри. Едва Гарри увидел Рона, все прочие мысли словно вымело из его головы. Весь левый бок друга заливала кровь, лицо на фоне покрытой листвой земли казалось серовато-белым. Действие Оборотного зелья заканчивалось – Рон походил на нечто среднее между ним и Кроткоттом, волосы его понемногу рыжели, но лицо лишалось и тех немногих красок, какие в нем еще оставались.

– Мерлин… Гермиона, что с ним?

– Расщепило, – ответила Гермиона, которая уже ощупывала рукав Рона, больше всего остального пропитанный темной кровью. Гарри с ужасом смотрел, как она раздирает на Роне рубашку. Расщепление всегда казалось ему чем-то потешным, но это…. Когда Гермиона обнажила предплечье Рона, на котором отсутствовал немалый кусок плоти, словно отхваченный ножом, внутри у Гарри зашевелилось что-то очень неприятное. – Гарри, быстро, в моей сумочке, бутылочка с наклейкой «Экстракт бадьяна»…

– В сумочке… а, ну да… – Гарри подбежал к месту, на котором приземлилась Гермиона, схватил крошечную бисерную сумочку, порылся в ней. Под руку подворачивалась всякая ненужная дребедень: кожаные корешки книг, шерстяные рукава джемперов, каблуки…

– Скорее! – Гарри подхватил с земли свою палочку, сунул ее вглубь сумочки:

– Акцио, бадьян! – Из сумочки вылетел коричневый пузырек. Гарри поймал его в воздухе и торопливо вернулся к Гермионе и Рону, веки которого приоткрылись, показав белизну глазных яблок.

– Он в обмороке, – сказала Гермиона, тоже совсем бледная. Она уже не походила на Муфалду, хотя в ее волосах кое-где еще проглядывала седина. – Вынь пробку, Гарри, у меня руки трясутся.

Гарри откупорил пузырек, отдал его Гермионе, и она уронила на кровоточащую рану три капли зелья. Взвился зеленоватый дымок, а когда он рассеялся, Гарри увидел, что кровь из раны идти перестала. Да и сама рана выглядела теперь так, точно она заживала вот уже несколько дней – ее затянула свежая кожа.

– Ничего себе, – сказал Гарри.

– Я боялась воспользоваться чем-то другим, – дрожащим голосом произнесла Гермиона. – Есть заклинания, которые могут исцелить его полностью, но я не решилась прибегнуть к ним – вдруг ошибусь и сделаю только хуже… а он и так потерял много крови…

– Как он поранился? И вообще… – Гарри потряс головой, чтобы прояснить ее, понять, что происходит. – Почему мы здесь? Я полагал, мы возвратимся на площадь Гриммо. – Гермиона тяжело вздохнула. Казалось, она, того и гляди, расплачется.

– Гарри, я думаю, что мы туда больше не вернемся.

– Что ты?

– Когда мы трансгрессировали, Яксли вцепился в меня, и я не смогла от него оторваться, он слишком силен. Он так и держался за меня, когда мы появились на площади Гриммо. А потом… В общем, я думаю, он увидел дверь, понял, что там мы и живем, и немного ослабил хватку. Мне удалось стряхнуть его и перебросить нас сюда.

– Так, где же он? Постой… ты хочешь сказать, он на площади Гриммо? Но не мог же он попасть внутрь дома. – В глазах Гермионы заблестели невыплаканные слезы, она закивала:

– Думаю, мог, Гарри. Я… я заставила его отцепиться с помощью заклинания «Отвратись», но он уже был в это время там, где действует заклятие Доверия. После смерти Дамблдора Хранителями Тайны стали мы, а я выдала ее Яксли, ведь так?

– Значит, он знает, что мы будем прятаться там, – сказал Гарри, – получается, что туда возвращаться опасно.

– Да, – кивнула Гермиона, – поэтому я перенесла нас сюда. Я была в этом лесу с родителями, не думаю, что здесь Пожиратели станут нас искать. – Гермиона встала, и подняла с земли палочку. Ноги еле держали её, но девушка старалась держать себя в руках. Наконец, прозвучало заклинание: – Протего Тоталум Сальвиа Гельсия…

– Что ты делаешь? – удивился Гарри, сидящий возле Рона.

– Ставлю защитное заклинание, – объяснила Гермиона, – я не хочу, чтобы нас кто-то заметил, тем более после появления в Министерстве. Достань, пока что палатку.

– Палатку? – удивился Гарри. Затем, он перевел взгляд на расшитую бисером сумочку. – Ну, ладно…

Следующие несколько дней, Гермиона выхаживала Рона, как могла. Использовала заранее подготовленные лечебные зелья, собирала травы в лесу, делала примочки. Иногда, когда Гарри ходил за дровами, чтобы развести огонь, брала медальон Слизерина на хранение. В такие моменты, девушка чувствовала резкий прилив сил и храбрости, хотя старалась этого не показывать.

Рон также старался помогать. Ему удалось получить письмо от Лаванды о том, что происходит в школе.

– Давай читай быстрее! – возмутилась Гермиона, когда прилетел воробей от Лаванды.

«В целом, в школе учиться можно, правда появилось несколько новых преподавателей, например, брат и сестра Кэрроу. Они преподают Защиту от Темных искусств. Трудно обучаться у них, потому что большой уклон делают на темную магию, хотя именно от неё мы и должны защищаться. Да, большой привет вам от Панси и Блейза, они хотели написать вам раньше, но сами понимаете, написать несколько строк – уже преступления, тем более, когда это Гарри или Гермиона, которых Пожиратели ненавидят. Передаю привет ещё и от остальных из Отряда Дамболдора, я буду посылать вам письма, когда смогу. Оригами устроены так, что стоит назвать имя, и он сразу же найдет того, кого нужно. Кстати, с Джинни тоже все хорошо. Лаванда».

Услышав хорошие новости, ребята могли вздохнуть с облегчением. Гарри услышал чьей-то шипение. Поначалу он не понял в чем дело, однако увидел медальон на шее Гермионы.

«Это он…» – подумал Гарри. Рывком, он сорвал медальон с шеи Гермионы. Рон и Гермиона ужаснулись этому.

– Что случилось, Гарри?! – воскликнула Гермиона.

– Он реагирует на то, что украшение на тебе, – сказал Гарри, – я уверен, что медальон влияет на наше состояние.

– Но ведь я ничего такого не чувствовала, – сказала Гермиона.

Медальон решили носить по очереди.

====== Глава 47. Истинная слизеринка ======

Идея носить медальон по очереди было прекрасной идеей. Так ребята провели в лесу примерно месяц. Наверное, самое трудное было то, что иногда приходилось целый день быть без пищи. Гермиона не могла затолкать в сумочку ещё и еду, поэтому, Рон и Гарри каждые два часа выходили за пределы щита, чтобы найти какую-то дичь, даже если небольшую. За месяц, все хорошо похудеть, первой это заметила Гермиона, когда подстригала Гарри волосы, потом заметил и Рон, когда Гермиона чуть не упала, а он, схватив за запястье, не дал ей упасть.

Сведения присылала также и Панси, старалась хоть чем-то им помочь. А последнем письме она рассказывала о том, как они пытались выкрасть меч Гриффиндора из кабинета Снегга, им это не то, что не удалось, они попали под гнев брата и сестры Кэрроу, получив ранения и ссадины с синяками. Идея принадлежала Джинни, но никто её не выдал.

В последний раз, когда Гермиона надела медальон, она почувствовала прилив сил, и поняла, что даже её врождённая сопротивляемость внушению, перед крестражем бессильна. Конечно, у неё не было такой агрессии, которую чувствовали Гарри и Рон, в чем неоднократно признавались, но все же, медальон влиял на её чувства и даже мысли. Каждый носил его целый день, затем передавал другому, цепочка, так сказать.

– Ребят, вы с ума сошли?! – воскликнула Гермиона, выбегая из палатки.

В этот раз медальон надел Рон, и они решили пойти на охоту, но, видимо, что-то пошло не так, потому что Гермиона услышала шум, и треск, видимо, кто-то запускал заклинания. Она появилась вовремя, потому что, прочитав мысли Рона, он собирался применить заклинание, которое применил, по случайности, Гарри в туалете год назад.

– Экспеллиармус! – крикнула Гермиона. Палочка Рона вылетела из его рук, и упала на землю. – ЧТО ВЫ ТВОРИТЕ? – Гермиона стала между ними, чтобы Гарри не запустил ответное заклинание, – нам не хватало только ссор.

– Он возомнил себя сильнее меня! – крикнул Рон. Гарри злобно посмотрел на него.

– С чего ты взял? – удивилась Гермиона, – он же ничего не сказал.

– Я видел по глазам, что он намеревался сказать, – огрызнулся Рон, – и я не тупой!

– Успокойся, Рональд, – грубо сказала Гермиона, – не знаю, кто виноват, а кто нет, но вам надо это прекратить, причем немедленно! – она подошла к Рону, и сняла с его шеи медальон, – легче? – по глазам было видно, что Гермиона, будто груз с его плеч сняла.

– Намного… – признался Рон.

– Ты его носишь уже второй день, – сказала Гермиона, – не удивительно, что ты такое учудил. Очередь Гарри! – девушка кинула ему медальон, и пошла к палатке.

Через несколько дней повторилось то же самое, только в этот раз уже с Гарри, он так наорала на Рона, что тот почти не ушел, но Гермиона вовремя его остановила. В итоге, было решено положить медальон в сумку Гермионы, чтобы никто не пострадал.

– Инсендио! – крикнул Гарри, когда положил медальон на траву, намереваясь его уничтожить, однако это не подействовало. Вперёд вышла Гермиона.

– Бомбарда, – сказала она. Медальон, вроде взорвался, но остался невредим. – Его ни одно заклинание не берёт.

– Конфринго! – крикнул Рон. Медальон взлетел вверх, и вспыхнул. Все думали, что точно уничтожили, но нет. Гермиона подошла к медальону, потому что на Гарри и Рона он действует сильнее, и взяла в руки. Медальон был целый, даже царапины не было. – Почему на него не действуют заклинания?

– Видимо, крестражи защищены от любого воздействия, кроме того, что действительно является губительным даже для темной магии, – предположила Гермиона, и подошла к Гарри, – Дамблдор послал тебя уничтожать крестражи, но не рассказал, как их уничтожить?

– Нет… – сказал Гарри.

– Наверное, потому что я из Слизерина, медальон действует на меня через эмоции, а не через гнев или ещё что-то, как у вас. Поэтому, только я его буду носить, только ради безопасности.

Все согласились с этим. В ноябре, когда стало холодать, пришло послание уже от Блейза, который сообщил, что Драко чуть не убили:

«Ребят, не пугайтесь, но в очередной раз, когда Пожиратели собрались применить к студентам первого и второго курса непростительное заклятье, за них заступился Драко, как староста. Ему не повезло больше остальных. Из-за того, что он один из них, и решился противостоять, получил по башке хуже остальных. В Больничном крыле неделю пролежал. Надеюсь, у вас там все нормально? За нас не волнуйтесь, мы помогаем всем, чем можем. Стараемся противостоять режиму Сами-Знаете-Кого, так что за школу и нас не волнуйтесь. Отряд Дамблдора».

Гермиона вздрогнула, когда услышала, что Драко подвергли нападению. Гарри и Рон так же беспокоились, не только за Драко, конечно, но и за остальных. Медальон на шее Гермионы становился все тяжелее и тяжелее, но она не показывала этого. Только ночью, она могла его снять, чтобы хоть немного облегчить ношу.

Малфой-мэнор

Волан-Де-Морт прибыл в особняк Малфоев, чтобы устроить здесь штаб-квартиру, и ему это удалось. В гостиной был поставлен стол, за которым собирались все Пожиратели, со своими сведениями и т.д. На очередном собрании, Яксли сообщил новость.

– В Министерстве был замечен Поттер, мой лорд, – сказал Яксли.

– Ты имеешь в виду тогда, когда вцепившись в Грейнджер, ты упустил их? – насмешливо спросила Беллатриса.

– Не обольщайся, Белла, – грубо сказал Волан-Де-Морт. Беллатриса притихла. – Значит, Поттер…. Если там есть он, значит, есть и его верные друзья… Кто из вас знаком с ними?

– Роули прекрасно знаком с девчонкой, – сказал Люциус. Волан-Де-Морт грозно посмотрел на него. Люциус сразу же замолчал.

– Это так? – спросил Волан-Де-Морт.

– Да, мой господин, – кивнул Роули.

– Расскажи мне о ней.

– Что конкретно?

– Всё.

– Довольно способная волшебница, – сказал Роули, – училась на Слизерине, правда грязнокровка.

– Грязнокровка на Слизерине? – рассмеялся Волан-Де-Морт.

– Да, я тоже удивился этому, хозяин, – сказал Роули, – она вместе с Поттером создала Отряд Дамблдора на пятом курсе, и обучала студентов Защите от Темных искусств.

– Неплохо, – признался Волан-Де-Морт, – удивительно, что грязнокровка попала на мой факультет. Что-то ещё?

– Она встречалась с сыном Люциуса Малфоя, – сказал Роули. Волан-Де-Морт усмехнулся.

– Да, я помню, – скривился Волан-Де-Морт, – конечно, я не был против лишь потому, что она со Слизерина. Мне пришлось шантажировать Драко его друзьями и девушкой, чтобы он согласился на убийство Дамблдора. Когда захватим власть в Хогвартсе, я хочу, чтобы ты привел мисс Грейнджер ко мне.

– Зачем?

– Такая способная волшебница должна быть на нашей стороне, – усмехнулся Волан-Де-Морт, – раз я могу сделать исключение.

Гермиона вернулась в палатку с тремя кроликами, которых поймала недалеко от щита. Палатка была совсем недалеко, так что девушка не спешила. Её мысли были заняты поисками крестражей. Изредка, троица сидела возле вредноскопа, который Гарри был подарен Гермионой.

Вечер никаких изменений не принес. В десять часов Гарри запалил свою палочку. Он решил сменить на посту у палатки Гермиону, стал вглядываться в пустынный пейзаж. Гарри испытывал голод и легкое головокружение. Когда Гермиона вернулась, то сразу же приготовила пойманную добычу, и дала друзьям на пробу. Еда оказалась очень даже вкусной, так что на дежурство Гарри отправился, более или менее сытым.

Утром, когда ещё не взошло солнце, Гермиона не обнаружила Гарри в кровати. Накинув куртку, девушка вышла из палатки, и увидела, что уже пошел снег. Она нашла друга недалеко от дерева, под которым они решили закопать глаз Аластара.

– Хватит думать о плохом, Гарри, – возмутилась Гермиона, приобняв друга за плечи, – все обойдется, я уверена.

– А вдруг уже что-то случилось, а мы не знаем?

– Ты только зря себя накручиваешь, вот и всё, – сказала Гермиона, – пойдем в палатку, ты уже достаточно провел на холоде.

Гарри и Гермиона считали, что слишком задерживаться здесь не стоит, и Рон согласился с ними при условии, что следующее перемещение доставит их поближе к сэндвичу с беконом. Гермиона сняла заклинания, которыми окружила палатку, а Гарри с Роном уничтожили все следы и вмятины в земле, способные показать, что они здесь побывали. Покончив с этим, все трое трансгрессировали в предместье небольшого рыночного городка. Как только они поставили в рощице палатку и окружили ее новым набором защитных заклинаний, Гарри набросил на себя мантию невидимку и отправился на поиски пищи. Но все пошло не так, как было задумано. Едва он успел войти в городок, как неестественный холод и опускавшийся с внезапно потемневшего неба туман заставили его замереть на месте.

– Но ты же умеешь делать отличного Патронуса! – протестующее воскликнул Рон, когда Гарри, запыхавшись, вернулся в палатку с пустыми руками. Он выговорил всего одно слово: «Дементоры».

– Я не смог… сделать его, – тяжело дыша и прижимая руку к сильно колющему боку, ответил Гарри. – Не… получилось.

– Что значит – не получилось?

– Вот так!

– Хватит орать, – возмутилась Гермиона, вовремя ставит между парнями, – лучше, давайте подумаем, где еду взять.

В конце концов, они решили остановиться на ночь посреди широкого поля, примыкавшего к одинокой ферме, на которой им удалось раздобыть яйца и хлеб.

– Я оставила деньги под клеткой кур. – спросила Гермиона, когда они уже уплетали тосты с омлетом.

Оказалось, что, досыта наевшись, расслабиться ничего не стоит – ссора из-за дементоров была со смехом забыта, и Гарри, повеселевший и даже исполнившийся надежд, вызвался нести ночную вахту первым. Это было их первое знакомство с тем фактом, что полный желудок равен хорошему настроению, а пустой – унынию и ссорам. Гарри, которому у Дурслей временами приходилось едва ли не голодать, был подвержен таким перепадам настроения меньше других. Гермиона в те вечера, когда им приходилось довольствоваться лишь ягодами да заплесневелым печеньем, тоже вела себя достаточно прилично, разве что становилась немного вспыльчивее или погружалась в мрачное молчание. Рона же, который благодаря матери и домовым эльфам Хогвартса всю жизнь получал наивкуснейшую еду три раза в день, голод обращал в человека неразумного и вздорного. А если при этом еще и наступал его черед носить крестраж, он становился попросту неприятным.

– Ну и куда теперь? – таков был его постоянный припев. Собственных идей он, судя по всему, не имел и ожидал, что, пока он будет мрачно скорбеть по поводу скудости их рациона, Гарри с Гермионой соорудят какой-нибудь план. Они проводили бесплодные часы, решая, где следует искать другие крестражи и как уничтожить тот единственный, что у них имеется. Разговоры начинали все в большей мере ходить по кругу, поскольку новую информацию получить им было неоткуда. Дамблдор считал – и говорил об этом Гарри – что Волан-де-Морт спрятал крестражи в местах, чем-то для него важных, и Гарри с Гермионой перебирали, словно читая скучную молитву, те места, в которых он жил и которые навещал. Сиротский приют, где он родился и вырос, Хогвартс, где учился, магазин «Горбин и Бэркес», где работал по окончании школы, и Албания, где провел годы изгнания, – вот это и составляло основу для их рассуждений.

– Ага, поехали в Албанию. Страна маленькая, мы ее за полдня обшарим, – саркастически предложил как-то Рон.

– Прекрати язвить, Рон, – огрызнулась Гермиона. – Там может ничего не оказаться. Он еще до изгнания изготовил пять крестражей, а Дамблдор был уверен, что пятый – это змея, – ответила Гермиона. – Змея не в Албании, это мы знаем, она обычно состоит при Вол…

– Я же просил тебя не говорить так, разве нет?

– Хорошо! Змея обычно состоит при Сам-Знаешь-Ком, доволен?

– Не так чтобы очень.

– Я не представляю себе, как бы он мог спрятать что-нибудь в «Горбине и Бэркесе», – сказал Гарри, уже много раз, приводивший этот довод и сейчас повторивший его просто ради того, чтобы нарушить неприятное молчание.

– И Горбин, и Бэркес были знатоками Темных объектов, они узнали бы крестраж с первого взгляда. – сказала Гермиона. Рон демонстративно зевнул, подавив острое желание запустить в Гермиону чем-нибудь, Гарри продолжил за неё:

– И все же, по-моему, он мог спрятать что-то в Хогвартсе. Гермиона вздохнула: – Но Дамблдор нашел бы спрятанное, Гарри! – Гарри снова прибегнул к доводу, которым обычно подкреплял эту теорию: – Дамблдор сам сказал мне, что никогда и не думал, будто знает все тайны Хогвартса. Говорю вам, если и существует место, которое важно для Вол…

– Ой!

– Ладно, для САМИ-ЗНАЕТЕ-КОГО! – крикнул доведенный до бешенства Гарри. – Если и существует место, которое важно для Сами-Знаете-Кого, так это Хогвартс. – Да брось ты, – скривился Рон.

– Это школа-то?

– Да, его школа! – гаркнул Гарри. Гермиона попыталась его успокоить. – Первый его настоящий дом, место, в котором он понял, что отличается от других, а для него это самое главное. И даже после того, как он покинул…

– Мы тут о Сами-Знаете-Ком говорим, так? Не о тебе? – осведомился Рон. Он все подергивал цепочку висевшего на его шее крестража, и Гарри вдруг захотелось придушить его этой цепочкой.

– Ты говорил, что после окончания школы Сам-Знаешь-Кто просил Дамблдора дать ему в ней работу, – сказала Гермиона.

– Просил, – подтвердил Гарри.

– А Дамблдор думал, что он хочет вернуться в школу только для того, чтобы попытаться найти что-то, возможно, еще одну вещь, которая принадлежала одному из основателей, и сделать из нее новый крестраж, так?

– Так, – сказал Гарри.

– Однако работы он не получил, правильно? – продолжала Гермиона. – Значит, возможности отыскать эту вещь, и спрятать ее в школе у него не было.

– Ну, хорошо, ладно, – сказал, признавая свое поражение, Гарри. – Забудем о Хогвартсе.

Так ничего больше и, не придумав, они отправились в Лондон и под прикрытием мантии-невидимки попытались отыскать сиротский приют, в котором воспитывался Волан-де-Морт. Гермиона пробралась в библиотеку и, порывшись в документах, которые там хранились, выяснила, что здание приюта уже много лет как снесено. Они навестили место, где стоял приют, и обнаружили, что его занимает теперь набитая офисами башня.

– Может, попробуем в фундаменте покопаться? – неуверенно предложила Гермиона.

– Здесь он крестраж прятать не стал бы, – ответил Гарри.

Он с самого начала понимал, что сиротский приют был местом, которого Волан-де-Морт решительно избегал. Он никогда не стал бы укрывать там часть своей души. Дамблдор убедил Гарри в том, что Волан-де-Морт ищет в качестве укрытия места, овеянные величием и тайнами, а этот унылый, серый уголок Лондона был так далек от Хогвартса, Министерства или «Гринготтса», банка волшебников с его золотыми дверьми и мраморными полами, как только можно вообразить.

Вернувшись в палатку, они вернулись к разговорам о крестражах и Пожирателях. Снова вспыхнула ссора, только теперь между Роном и Гермионой. Первый утверждал, что Гермиона никудышная хозяйка, а Гермиона чуть не превратила его в кролика. Вскоре, они услышали голоса, и увидели за пределами щита: Дина Томаса, Крюкохвата и ещё какого-то незнакомого волшебника. Они разговаривали о том, что происходил в школе, в это вошло также похищение меча Гриффиндора студентами из кабинета Снегга.

Услышав о мече Гриффиндора, ребята решили поговорить с портретом Регулуса Блэка, который с собой захватила Гермиона. Гарри и тут успел поссориться с кем-то. В итоге, они толком ничего и не узнали.

– Мы бы могли ещё что-то узнать! – воскликнула Гермиона, – почему ты нагрубил ему?

– Успокойтесь оба, – крикнул Рон. – Лучше, давайте думать, куда Дамблдор мог спрятать меч. И вообще, почему он так важен.

– Меч способен уничтожать крестражи! Оружие гоблинской работы принимает в себя лишь то, что его закаляет. Этот меч пропитан ядом василиска! – напомнила Гермиона. – И Дамблдор не отдал тебе меч, потому что еще нуждался в нем, собирался уничтожить им медальон…

– …и, наверное, понял, что, если он завещает меч тебе, они его не отдадут…

– …и сделал копию…

– …и поместил подделку в стеклянный ящик…

– …а настоящий спрятал…. Где? – Они уставились друг на друга. Гарри чувствовал, что ответ незримо висит где-то прямо над ними, совсем близко. Почему Дамблдор не сказал ему? Или все же сказал, а Гарри просто не понял? – Думай! – прошептала Гермиона. – Думай. Где он мог оставить меч?

– Только не в Хогвартсе, – ответил Гарри, возобновляя ходьбу.

– Где-нибудь в Хогсмиде? – предположила Гермиона.

– В Визжащей хижине? – сказал Гарри. – Туда теперь никто не заглядывает.

– Да, но Снегг умеет входить в нее, Дамблдор не стал бы так рисковать.

– Дамблдор доверял Снеггу, – напомнил ей Гарри.

– Не настолько, чтобы сказать ему о подмене меча, – ответила Гермиона.

– Да, ты права, – согласился Гарри и даже обрадовался при мысли о том, что доверие Дамблдора к Снеггу все же было хоть и немного, но ограниченным. – Ладно, допустим, он спрятал меч вдали от Хогсмида, – но где? А что думаешь ты, Рон? Рон? – Гарри оглянулся.

На один озадачивший его миг ему показалось, что Рон покинул палатку, но тут он увидел каменное лицо Рона, лежавшего на нижней койке.

– О, и обо мне, наконец, вспомнили, – сказал Рон.

– Что? – удивилась Гермиона. Рон, не отрывая взгляда от донышка верхней койки, всхрапнул:

– Продолжайте, продолжайте. Не позволяйте мне портить ваш праздник. – Гарри недоуменно взглянул на Гермиону, рассчитывая на ее помощь, но она, озадаченная, по-видимому, не меньше его, лишь покачала головой.

– В чем проблема-то? – спросил Гарри.

– Проблема? Никакой, проблемы нет, – ответил Рон. – Во всяком случае, если верить тебе. – По брезенту над их головами ударило несколько капель. Начинался дождь.

– Ладно, значит, проблема имеется у тебя, – сказал Гарри. – Ну, так давай, высказывайся. – Рон сбросил с койки длинные ноги и сел. Лицо его было теперь озлобленным, он почти не походил на себя.

– Хорошо. Выскажусь. Только не жди, что я буду скакать по палатке, радуясь еще какой-то обнаруженной вами дряни. Лучше добавь ее к списку вещей, о которых ты ничего не знаешь.

– Не знаю? – переспросил Гарри. – Я незнаю? – Плюх, плюх, плюх – дождь становился все гуще, барабанил по покрытому листьями берегу, по реке, что-то тараторившей в темноте. Страх погасил ликование Гарри. Рон говорил в точности то, что, как подозревал Гарри, должен был думать.

– Как-то не похоже, что я переживаю здесь лучшие дни моей жизни, – продолжал Рон. – Сам понимаешь, рука искалечена, жрать нечего и задница каждую ночь отмерзает. Я надеялся, видишь ли, что, пробегав столько недель с высунутым языком, мы хоть чего-то достигнем.

– Рон, – произнесла Гермиона, – прекрати!

– Мне казалось, ты знаешь, на что идешь, – сказал Гарри.

– Да, мне тоже.

– Так что же именно не отвечает твоим ожиданиям? – спросил Гарри. Теперь на помощь ему приходил гнев. – Ты полагал, что мы будем останавливаться в пятизвездных отелях? Находить каждый день по крестражу? Думал, что на Рождество уже вернешься к мамочке?

– Мы думали, ты знаешь, что делаешь! – крикнул Рон, вскакивая, и эти слова словно пронзили Гарри раскаленными ножами. – Думали, Дамблдор тебе объяснил, что нужно делать! Мы думали, у тебя есть настоящий план!

– Рон! – снова произнесла Гермиона, на этот раз, перекрыв голосом шум дождя, но Рон и тут не обратил на нее никакого внимания.

– Ну, прости, что подвел тебя, – ответил Гарри. Голос его был совершенно спокойным, хоть на него и навалилось ощущение пустоты, собственной никчемности. – Я с самого начала был откровенен с вами, рассказывал все, что услышал от Дамблдора. И ты, возможно, заметил – один крестраж мы нашли…

– Ага, и сейчас близки к тому, чтобы избавиться от него, примерно так же, как ко всем остальным. Иными словами, и рядом со всем этим не стояли! – наконец, до Гермионы дошло: Рон весь день носит медальон, а исходя из самого характера и вспыльчивости Рона, крестраж действует на него сильнее остальных.

– Сними медальон, Рон, – крикнула Гермиона. – Быстро, сними! Ты не говорил бы так, если бы не проносил его весь день.

– Да нет, говорил бы, – сказал Гарри, не желавший подыскивать для Рона оправдания. Гермиона злобно посмотрела на него. – По-твоему, я не замечал, как вы шепчетесь за моей спиной? Не догадывался, что именно так вы и думаете? – Гермиона медленно прикрыла глаза.

– Гарри, мы не…

– Не ври! – обрушился на нее Рон. – Ты говорила то же самое, говорила, что разочарована, что думала, будто у нас есть за что ухватиться, кроме…

– Я не так это говорила, Гарри, не так! – закричала она. – Я сказала, что мы должны поддерживать друг друга и не впадать в состояние полного беспамятства!

– Значит, ты на его стороне? – усмехнулся Рон, – мне казалось, что слизеринцы дружат…

Шлепок. Гермиона со всей силы ударила Рона по щеке, чтобы тот пришёл в себя. Реакция была мгновенная. Рон настолько сильно толкнул Гермиону, что она отлетела на приличное расстояние и ударилась затылком об стол. Сознание, благо, не потеряла. Гарри скривился, увидев, что Рон сорвался на Гермионе, и схватил его за ворот, затем ударил в челюсть. Началась драка. Гарри хватал Рона за волосы, за шею, чуть за больную руку не схватил, но сдержался, а вот Рон напротив – бил куда попадал, не жалея сил. Гарри бросился на Рона забыв обо всём: что тот тяжелее, что Рон – его лучший друг. Плевать! Не хватит рук, он пустит в дело зубы! Сцепились. Рухнули на пол. Покатились, дубася друг друга, куда придётся. Препятствием между ними стала Гермиона, которая вовремя стала посередине, когда Гарри и Рон уже занесли кулаки для следующего удара. У обоих под глазом был фингал, ссадины и даже укус на руке Гарри в области запястья.

– ПРЕКРАТИТЕ! – воскликнула Гермиона. По лбу стекала кровь, видимо, удар пришёлся на всю голову, потому что голова гудела, словно паровоз. Рон и Гарри немного умерили свой пыл. – Неужели вы не видите, что Сами-Знаете-Кто этого и добивается? Думаете, что он – глуп?

Дождь молотил в брезент, Гермиона еле сдерживалась, чтобы не ударить каждого из них. Восторг, который они испытывали несколько минут назад, исчез, как будто его и не было никогда, сгинул, подобно фейерверку, который вспыхивает и гаснет, оставляя после себя темноту, сырость, холод. Где спрятан меч Гриффиндора, они не знали, да и кто они, собственно, такие – трое живущих в палатке подростков, единственное достижение которых сводится к тому, что они пока еще не мертвы.

– Так почему же ты все еще здесь? – спросил Гарри у Рона.

– Хоть убей, не знаю, – ответил Рон.

– Тогда уходи, – сказал Гарри.

– Может, и уйду! – крикнул Рон и подступил на несколько шагов к не двинувшемуся с места Гарри. – Ты слышал, что они говорили о моей сестре? Но тебе на это чихать с высокой елки, верно? Подумаешь, Запретный лес! Гарри Видавшему-Вещи-Похуже Поттеру плевать, что с ней там происходит. Ну, а мне не плевать ни на гигантских пауков, ни на умалишенных…

– Я сказал только, что она там не одна, что с ними Хагрид…

– Да-да, я уже понял, тебе плевать! А как насчет остальной моей семьи? «Уизли вовсе не нужно, чтобы покалечили еще одного их ребенка» – это ты слышал?

– Да, и…

– Не интересуюсь и ими, так?

– Рон! – крикнула Гермиона, – это же не значит, что произошло что-то еще – такое, о чем мы не знаем. Подумай: Билл уже весь в шрамах, многие наверняка видели, как Джорджу оторвало ухо, ты, как считается, лежишь при смерти, я уверена, только об этом он и говорил…

– Ах, ты уверена? Ну, отлично, тогда и я за них волноваться не буду. Вам двоим хорошо, вы своих родителей надежно попрятали…

– Мои родители мертвы! – взревел Гарри.

– А мои, может быть, в одном шаге от этого! – завизжал Рон. Гермиона ударила его ещё раз.

– ДА ЛУЧШЕ БЫ ОНИ БЫЛИ РЯДОМ, ЧЕМ ВОВСЕ ЗАБЫЛИ МЕНЯ!

– Так УХОДИ! – крикнул Гарри. – Возвращайся к ним, притворись, что вылечился от обсыпного лишая, мамочка накормит тебя и…

Рон сделал неожиданное движение. Гарри отреагировал мгновенно, но, прежде чем палочки вылетели из их карманов, Гермиона подняла свою.