Текст книги "К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Винкрет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 78 страниц)

– Билл? – крикнула Джинни.

– Это Рон, – сказала Гермиона, – Рональд, заходи! – в комнату действительно зашёл Рон. – Что случилось?

– Тебе прислали письмо, – Рон отдал два конверта Гермионе, – похоже, это от друзей.

– Прочти, а я пока закончу с прической, – сказала Джинни.

Гермиона села на кровать, и развернув первый конверт, поняла, что это письмо от Блейза и Панси:

«Наконец, мы можем написать тебе. Боялись, что совы будут отслеживаться, поэтому я прислал своего домового эльфа, их также не отслеживают (Блейз). Надеюсь, вы нормально добрались до дома? Гарри и остальные целы? Уверен, что всё в порядке. Рад сообщить, что у нас всё, пока что, мирно, Пожиратели ещё не наведывались. Но ты оказалась права: как чистокровные волшебники, мы обязаны явиться в школу, и от этого становится страшновато. (Панси) Я хочу сказать, что мы будем поддерживать вас, держать за вас кулаки. Если понадобится помощь, ты просто свяжись с нами, ведь осколки зеркальца у нас ещё остались. Передавай привет Рону и Гарри, так же всему семейству Уизли. Поздравь от нас Флёр и Билла. Блейз и Панси». Гермиона была счастлива получить письмо от своих дорогих и любимых друзей.

– Флёр, Панси и Блейз поздравляют вас с Биллом со свадьбой.

– О, это те п`екрасные слизе`инцы, кото`ых я вст`ечала в Хогва`тсе?

– Да, это они, – кивнула Гермиона.

Второе письмо Гермиона не знала от кого, хотя догадывалась. Развернув конверт, она не увидела какой-либо метки, просто развернула лист:

«Любимая, я знаю, что ты сердишься на меня из-за моих слов, и потому, что я стал Пожирателем…. Но у меня не было злых намерений. Он угрожал мне расправой над семьёй и вами, моими друзьями. Я лучше стану Пожирателем, чем позволю снова причинить вам вред. Панси и Блейз говорили, что у Флёр и Билла – свадьба. Поздравь их от меня. Кстати, надеюсь, Рон не сердится на меня? Знаю, что сердится. Он такой предсказуемый. Из-за отслеживания сов, я отправил оригами, мы столько лет использовали их…. Надеюсь, оно дошло без повреждений. Помни, что даже если меня нет рядом, я рядом…. Всегда, несмотря ни на что. Я люблю тебя. Драко» – Гермиона проронила слезу. Дочитав письмо до конца, она решила зайти в свою комнату, чтобы переодеться в платье. Сделав быстро прическу, Гермиона хотела выходить, но тут в комнату постучались.

– Мистер Уизли, заходите, – сказала Гермиона. В комнату зашёл Артур.

– Джинни сказала, что ты ушла в слезах, – сказал Артур, – Рон занят, поэтому пришел я. Что-то случилось?

– Мне друзья написали… – всхлипнула Гермиона, – мне так грустно, что их сейчас нет рядом. – Артур лишь обнял девушку, и погладил по голове.

– Когда всё закончится, вы обязательно встретитесь, я уверен, – сказал Артур, – а сейчас ищем, скоро начнется праздник, а ты тут вся в слезах. Все гости уже прибыли, один только запаздывает.

Гермиона, вместе с Артуром, спустилась вниз, и попала, наконец, в свадебный шатер. Все было так изыскано украшено. Яства, много людей, столы, цветы и даже официанты. Гермиона ещё никогда не видела своих друзей и знакомых настолько счастливыми. Правда, чтение мыслей отвлекало, потому что было трудно, после смерти Дамблдора, держать способности в узле.

Всем было так весело, что никто не заметил запоздавшего гостя – темноволосого молодого человека с большим кривым носом и густыми черными бровями, – пока он не протянул свое приглашение Рону и не сказал, уставясь на Гермиону:

– Прекрасно выглядишь.

– Виктор! – воскликнула Гермиона и уронила свою расшитую бисером сумочку, ударившуюся о землю с громким стуком, нисколько не отвечавшим ее размерам. Торопливо подняв сумочку и покраснев, Гермиона сказала: – Я и не знала, что ты… господи… как приятно тебя видеть…. Ну как ты? – Рон торопливо пожал Виктору руку, и поспешил присоединиться к Полумне. – Как это ты здесь оказался?

– Флер пригласила, – приподняв брови, ответил Крам.

Вскоре, все заняли свои места. Гермиона, «Гарри», Рон и Полумна, заняли свои места во втором ряду, прямо за Фредом и Джорджем. Было интересно наблюдать за попытками миссис Уизли скрыть негодование и слезы. Гермиона вспоминала, когда в больнице Св. Мунго, миссис Уизли разозлилась, когда пришла Флёр. Она думала, что после ран Билла, она не захочет выходить за него замуж, но Флёр по-настоящему любила Билла, поэтому и не отказалась от предложения выйти за него замуж. Виктор сидел недалеко от ребят, изредка поглядывая на Гермиону.

– Что ты ему сказал, что он так быстро отошёл от нас? – прошептала Гермиона на ухо Рону.

– Что ты с Драко встречаешься, – ответил Рон.

– Ты с дубу рухнул? – гранула Гермиона, – нафига было такое говорить?

– Разве это не так?

– Так, но…

– Значит, вопрос отпадает.

– Уильям Артур, берете ли вы Флер Изабелль? – Сидевшие в первом ряду миссис Уизли и мадам Делакур негромко рыдали в кружевные тряпицы. Трубные звуки, донесшиеся из задних рядов, давали ясно понять, что и Хагрид извлек из кармана скатерку, заменявшую ему носовой платок. Гермиона, повернувшись к Гарри, светло улыбнулась ему, и ее глаза были полны слез. – В таком случае я объявляю вас соединенными узами до скончания ваших дней. – Волшебник с клочкастой головой поднял над Биллом и Флер палочку, и серебристые звезды осыпали новобрачных словно дождем, спирально завиваясь вокруг их теперь приникших одно к другому тел. Фред и Джордж первыми захлопали в ладоши. Золотистые шары над головами жениха и невесты, созданные Гермионой, лопнули, и из них вылетели и неспешно поплыли по воздуху райские птицы и золотые кольца, вливая пение и перезвон в общий шум. – Леди и джентльмены, – провозгласил клочковолосый маг, – прошу всех встать!

Все встали, тетушка Мюриэль громко пожаловалась на причиненное ей неудобство; клочковолосый взмахнул волшебной палочкой. Стулья, на которых сидели гости, грациозно взвились в воздух, матерчатые стены шатра исчезли. Теперь все стояли под навесом, державшимся на золотистых столбах, и прекрасный, залитый солнечным светом сад обступил гостей со всех сторон вместе с лежащим за ним сельским пейзажем. А следом из центра шатра пролилось жидкое золото, образовав посверкивающий танцевальный настил, висевшие в воздухе стулья расставились вокруг маленьких, накрытых белыми скатертями столов, приплывших вместе со стульями на землю, а на сцену вышли музыканты в золотистых костюмах.

– Чистая работа, – одобрительно сказал Рон, когда повсюду вдруг засновали официанты с серебряными подносами, на которых стояли бокалы с тыквенным соком, сливочным пивом и огненным виски или лежали груды пирожков и бутербродов.

– Надо пойти поздравить их, – сказала Гермиона, приподнимаясь на цыпочки, чтобы увидеть Билла и Флер, окруженных толпой уже поздравлявших их гостей.

– Успеем еще, – пожал плечами Рон, снимая с проплывавшего мимо подноса три бокала со сливочным пивом и вручая один Гарри. – Полумна, держи, давай найдем столик… только не здесь! Подальше от Мюриэль… – Рон повел друзей через пустой танцевальный настил, поглядывая влево и вправо.

Заиграл оркестр. Билл и Флер вышли на танцевальный настил первыми, сорвав громовые аплодисменты, спустя недолгое время за ними последовали мистер Уизли с мадам Делакур и миссис Уизли с отцом Флер.

– Какая хорошая песня, – сказала Полумна, покачиваясь в такт вальсовому ритму, а через несколько секунд и она скользнула на танцевальный настил и закружилась на месте – одна, закрыв глаза и помахивая руками.

– Она великолепна, правда? – сказал Рон. – И всегда была хороша.

Гермиона приятно взволновалась, когда к ним подсел Виктор, впрочем, на сей раз Виктор комплиментов ей говорить не стал, а спросил, сердито нахмурясь:

– Кто этот человек в желтом?

– Ксенофилиус Лавгуд, отец моей девушки, – ответил Рон. Парень обратил внимание на то, что Луна танцует вместе со своим отцом, – а что не так?

– Просто он какой-то…

– Странный? – спросила Гермиона, делая глоток лимонада.

– Да, – кивнул Виктор.

– Вижу, что ты изменился, – сказала Гермиона.

– В каком смысле?

– Странность для тебя раньше не была таковой, – сказала Гермиона, – я ведь грязнокровка. То, что ты обратил на меня тогда внимание тоже в какой-то мере странно. – Гарри понял, что разговор сейчас приобретет неодобрительный характер, поэтому поспешил встать.

– Гермиона, не откажешься ли ты потанцевать со мной? – спросил Гарри.

– Конечно, Дадли, пойдем, – Гермиона назвала первое попавшееся имя, и встав из-за стола, пошла с Гарри в толпу танцующих.

Чуть погодя, Гарри передал, так сказать, Гермиону Рону, когда тот потерял Полумну из виду. Гарри смотрел перед собой, почти не сознавая того, что происходило вокруг, и не заметил выбравшейся из толпы Гермионы, пока она не уселась на соседний стул.

– Все, больше танцевать не могу, – пропыхтела она, стягивая с ног туфли и растирая ступни. – Рон пошел сливочное пиво искать. Странно, я только что видела, как Виктор летит на всех парусах от отца Полумны, похоже, они повздорили… – Гермиона вгляделась в его лицо и понизила голос: – Гарри, что случилось? – Он не знал, с чего начать, впрочем, начинать было поздно.

Именно в этот миг нечто большое и серебристое пробило навес над танцевальным настилом. Грациозная, поблескивающая рысь мягко приземлилась прямо посреди толпы танцующих. Все лица обратились к ней, а люди, оказавшиеся к рыси ближе прочих, нелепо застыли, не завершив танцевальных па.

– Это же Патронус мистера Кингсли, – воскликнула Гермиона. Патронус разинул пасть и громким, низким, тягучим голосом Кингсли Бруствера сообщил:

– Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко.

Все казалось размытым, замедленным. Гарри и Гермиона вскочили на ноги, выхватили палочки. Многие только теперь сообразили, что произошло нечто странное, лица еще поворачивались к таявшей в воздухе серебряной рыси. Безмолвие холодными кругами расходилось от места, на котором приземлился Патронус. Потом кто-то закричал. Гарри с Гермионой бросились в гущу запаниковавшей толпы. Гости разбегались во все стороны, многие трансгрессировали – чары, защищавшие «Нору», разрушились.

– Рон! Полумна! Джинни! – кричала Гермиона. – Ребята, где вы?

Пока они проталкивались через танцевальный настил, Гарри заметил, как в толпе появляются фигуры в плащах и масках, потом увидел Люпина и Тонкс, поднявших над головой палочки, услышал, как оба крикнули: «Протего!» – и крик этот словно эхом отозвался отовсюду.

– РЕБЯТА! – звала Гермиона, уже почти рыдая; охваченные ужасом гости толкали ее и Гарри со всех сторон. Гарри схватил ее за руку, чтобы их не отнесло друг от друга, и тут над их головами со свистом пронеслась вспышка света – было ли это защитное заклинание или что похуже, он не знал… Внезапно, Гермиона получает удар в грудь и отлетает в сторону. Гарри уже столкнулся с Роном, но увидел, что Гермиона одна. Они вдвоём быстро побежали к ней. К Гермионе подходил Яксли.

– Экспеллиармус! – крикнула Гермиона. Палочка Пожирателя вылетела у него из рук, а Рон и Гарри оглушили его. Они помогли подруге встать, как вдруг Гарри увидел Джинни, которая билась с Долишем.

– ДЖИННИ! – Гарри хотел ей помочь, но Гермиона с Рон схватили его за руки.

Зрение и слух изменили ему, на него навалилась тьма, он ощущал лишь ладонь Гермионы и прорезал пространство и время, уносясь от «Норы», от слетающих с неба Пожирателей смерти, а может быть, и от самого Волан-де-Морта…

– Где мы? – спросил голос Рона. Гарри открыл глаза. На миг ему показалось, что они все же остались на свадебном пиру – со всех сторон их окружали люди.

– На Тотнем-Кортроуд, – ответила задыхающаяся Гермиона. – Вы шагайте, просто шагайте, нам нужно найти место, где можно переодеться. – Гарри так и сделал. Под звездами, переливавшимися над их головами, они наполовину шли, наполовину бежали по широкой темной улице, полной ночных гуляк, обставленной с обеих сторон закрытыми на ночь магазинами. Мимо прогромыхал двухэтажный автобус, с крыши которого на них уставилась компания развеселых, недавно покинувших пивную кутил – Гарри и Рон так и остались в мантиях.

– Нам же не во что переодеться, Гермиона, – сказал Рон, когда какая-то молодая женщина, взглянув на него, разразилась пронзительным смехом.

– И почему я не додумался взять с собой мантию-невидимку? – произнес, мысленно ругая себя за глупость, Гарри. – Весь год таскал ее с собой и вот…

– Все в порядке, мантию я прихватила и одежду для вас тоже, – ответила Гермиона. – Просто старайтесь вести себя естественно, пока… Ага, вот это сгодится. – она провела их по боковой улочке, потом в темный проулок.

– Мантию, говоришь, прихватила и одежду для нас… – сказал Гарри, вглядываясь в Гермиону, державшую в руках всего-навсего расшитую бисером сумочку, в которой она теперь рылась.

– Ну да, все здесь, – подтвердила Гермиона и, к полному изумлению Гарри и Рона, вытащила из сумочки две пары джинсов, хлопчатобумажную футболку, бордовые носки и серебристую мантию-невидимку.

– Но как, ад раскаленный…

– Заклятие Незримого расширения, – ответила Гермиона. – Штука сложная, но, похоже, я с ней справилась; во всяком случае, мне удалось втиснуть сюда все, что нам потребуется.

– А разве после приключений Ньюта Саламандера это заклинание не считается запретным? – спросил Рон.

– Я ведь слизеринка, забыл? – улыбнулась Гермиона. – Я вспомнила палатку, в которой мы были на Чемпионате мира по квиддичу летом, перед четвёртым курсом. – Она легко встряхнула непрочную на вид сумочку – послышался звук, какой издает контейнер, внутри которого перекатываются тяжелые предметы. – Черт, это, наверное, книги, – сказала Гермиона, заглядывая внутрь, – а я то их по темам раскладывала… ну ладно… Гарри, ты бы лучше надел мантию-невидимку Рон, переодевайся побыстрее!

– Когда же ты все это проделала? – спросил Гарри, пока Рон выбирался из мантии.

– Я же тебе говорила в «Норе», я несколько дней укладывала все нужное, знаешь, на случай, если придется быстро сматываться. И рюкзак твой сюда сегодня утром засунула, после того как ты переменил внешность. И чтобы ты не улизнул никуда, как сегодня ночью собирался сделать. Как чувствовала…

– Знаешь, ты поразительна, – сказал Рон, протягивая ей свою свернутую в узел мантию.

– Спасибо, – со слабой улыбкой ответила Гермиона, заталкивая ее в сумочку. – Гарри, прошу тебя, надень же ты, наконец, мантию-невидимку. – Гарри набросил мантию на плечи, натянул ее через голову и скрылся из глаз. Он только теперь начал понимать, что произошло.

– Другие… те, кто был на свадьбе…

– Мы не можем сейчас думать о других, – зашептала Гермиона. – Они приходили за тобой, Гарри. Если мы вернемся, мы подвергнем всех еще большей опасности.

– Она права, – сказал Рон, похоже, понявший, даже не видя лица Гарри, что тот собирается заспорить. – Там была большая часть Ордена, он обо всех позаботится. – Гарри кивнул, потом сообразил, что друзья видеть его не могут, и сказал:

– Да. – Однако он думал о Джинни, и едкий, как кислота, страх вскипал в его желудке.

– Ты зря волнуешься за Джинни, – спокойно сказала Гермиона, – я уверена, что с ней все будет в порядке.

После недолгого молчания, троица решила отправиться куда-нибудь поесть, а после отправиться на поиски. Идеей стало кафе, которое было неподалеку. Гермиона и Рон, разведав обстановку, сказали Гарри идти посередине, чтобы на всякий случай они могли его закрыть. Рон пропустил вперед Гермиону, затем зашел вместе с Гарри.

– Что будете заказывать? – спросила официантка, подошедшая к их столу.

– Салат и лате, – сказала Гермиона.

– Картофель фри и кофе, – сказали Гарри и Рон в унисон. Официантка отошла, и они могли спокойно поговорить.

– Если Министерство пало, то Сами-Знаете-Кто уже захватил власть. – сказала Гермиона, – боюсь, что теперь все отправятся в бега.

– Как мракоборцы могли допустить такое? – удивился Рон, – их ведь там очень ценят, и…

– Какая сейчас цена, Рон? – огрызнулся Гарри, – если Министр убит, Министерству нет никакой цены.

Официантка принесла заказ, и троица начала быстро кушать. Рон и Гарри до сих пор спорили на счёт мракоборцев и всего остального. В кафе зашли двое рабочих, Гермиона, которая сидела в пол оборота, даже не обратила на них внимание, однако когда собиралась пойти платить за заказ, то заметила, что эти двое достают из карманов палочки. Девушка поняла, что это волшебники.

– ЛОЖИСЬ! – крикнула Гермиона.

Рон и Гарри спрятались под стол, а Гермиона за один из стульев, в них сразу же полетело заклинание. Пока Пожиратели стреляли, троица собиралась с мыслями. Первым атаковал Рон, он быстрым движением атаковал Пожирателя в лоб, и тот парализованным упал на пол, но был ещё второй, он послал усиленное заклинание, и урон получили все. Повыше вот стекла в кафе, была половина мебель. Гермиона потеряла ушибленное плечо, и, выглянув, быстро запустила обезоруживающее заклинание.

– Петрификус Тоталус! – крикнула Гермиона. Пожиратель замер и рухнул на пол. Рон, Гарри и Гермиона, выбравшись из укрытия, собирались подойти к ним, но тут из коморки вышла официантка. Увидев такой погром, она ужаснулась и испуганно посмотрела на троих друзей. – Уходите! – сказала Гермиона, – скорее!

Официантка кивнула, и выскочила через заднюю дверь. Гарри вытер кровь с губы, а Гермиона в это время уже направлялась к кассе, где и упал второй Пожиратель. Было всё побито, нельзя было, чтобы Пожиратели их опознали.

– Это Роули, – спокойно сказала Гермиона, – я не удивлена, что его послали сюда. – они зашли за кассу, и увидели лежащего парализованного Пожирателя. – Гарри, это…

– Долохов, – сказал Гарри, – помнишь, он был в башне, когда Снегг убил Дамблдора?

– Да, я помню всех, кто был там, – кивнула Гермиона. – Что будем делать? Если они расскажут Сам-Знаешь-Кому, то…

– Нужно забрать у них эти воспоминания, – сказал Рон, – я не эксперт, но думаю, что это единственный способ уйти от преследования.

– Согласен, – сказал Гарри, – Гермиона, ты – специалист по заклинаниям. – Гермиона стала напротив Долохова и направила на него палочку.

– Обливэйт, – сказала девушка. В палочку начали затягиваться воспоминания, которые Гермиона мысленно сказала забрать.

– Точно, – прошептал Гарри. Он подошёл к Роули, и забрал воспоминания у него. – Нам нужно уходить.

Единственным убежищем, куда сейчас можно было попасть – это дом на площади Гриммо. Гарри и ребята быстро туда трангрессировали, и Гарри показал им дом, потому что он был под заклятьем доверия. Открыв дверь, ребята уже зашли, внутрь, как на них налетело приведение в форме Дамблдора.

– Наверное, чтобы Снегг не шпионил, – сказал Рон, – мы тут одни?

– Сейчас узнаем, – сказала Гермиона. Она выставила вперёд палочку, – Гоменум Ревелио. – ничего не случилось. – Да, мы тут совершенно одни.

Следующие две недели, троица провела в этом доме. Он был полон воспоминаний, которые друзья сейчас не хотели бы вспоминать. Например, когда здесь жил Сириус, или когда сюда приезжали все члены Ордена Феникса. Когда здесь было так же безопасно, как и когда-то в Хогвартсе… Гермиона начала играть на фортепиано, даже очень неплохо играет. Она играла Бетховена, когда Драко приезжал к ней, то любил слушать именно Бетховена.

Гермиона пыталась связаться с друзьями, но боялась, что её может кто-то услышать, поэтому бросила эту затею. На шестнадцатый день, Гарри на одном из фото Ежедневного пророка, увидел на шее Амбридж медальон Салазара Слизерина, который, по словам Дамблдора, являлся крестражем.

– Ты что, прикалываешься? – воскликнула Гермиона, – как мы попадем туда?

– Не знаю, – сказал Гарри, – но это надо сделать в ближайшее время. Если Амбридж поймёт, что на ней…

– Сомневаюсь, что поймёт, – спокойно сказал Рон, – она слишком тупа, чтобы понять.

– В том-то и дело, что слишком умная Рон! – сказал Гарри, – чем быстрее мы заберём крестраж, тем быстрее уничтожим.

Конечно, план был безумный, но иного выхода просто не было. Единственным способом попасть в Министерство без привлечения внимания, было – оборотное зелье. Весь месяц Гермиона готовила его, благо, что было полнолуние, водоросли, удалось собрать. Также, пришлось тщательно разрабатывать план действий, ведь они хорошо знали лишь Отдел Тайн, а если превратятся в работников Министерства, должны и приблизительно знать расположение кабинетов и т.д. Вначале, по очереди они дежурили возле Министерства, выискивая информацию, также, Рон нашел план расположения кабинетов, случайно пробравшись в холл. Записав все в голове, он сообщил об этом Гермионе и Гарри. Первая составила приблизительную схему кабинетов и залов, чтобы не заблудиться. Труднее всего было выбрать жертв, для превращения. Ими стали: Муфалда Хмелкирк, Реджинальд Кроткотт и Альберт Раскорн.

К огромному сожалению Гермионы, её жертва оказалась помощницей Амбридж, поэтому в лифте, ей пришлось на недолгое время разделиться с друзьями. Амбридж привела её в свой кабинет, и посадила на стул, напротив себя.

– Ты уже приготовила дело Кроткотт? – спросила Амбридж, делая глоток чая. Гермиона вспомнила, что взяла портфель Муфалды, и там было несколько бумаг, правда, девушка не додумалась рассмотреть их. Порыскав в портфеле, Гермиона нашла нужные бумаги, и отдала их Амбридж. Просмотрев их, женщина кивнула. – Прекрасно, Муфалда, как всегда.

– Благодарю, – спокойно сказала Гермиона, – будут ещё какие-нибудь указания?

– Нет, пока что, – сказала Амбридж. – Я сейчас вернусь, подожди меня здесь.

Когда Амбридж вышла, Гермиона отослала Гарри и Рону послание в виде крысы, что она в кабинете Амбридж. Сама же начала искать медальон. Обрыскав все, что можно было, она залезла в ящичек, вдруг он будет там, но нет.

«Зараза…. Где она может его прятать?» – подумала Гермиона. Вдруг, она наткнулась на папку, которая лежала у неё на столе.

– «Контроль магловских выродков», – прочла Гермиона. Открыв папку, она увидела несколько знакомых фотографий, увидела личное дело Колина Криви и его младшего брата, а затем, нашла и свою фотографию. – О Мерлин… – прошептала волшебница. Дверь скрипнула, и Гермиона вернув всё на места, вернулась на стул.

– Муфалда, пойдем, нам пора в суд, – сообщила Амбридж. Вместе с «начальницей», Гермиона вышла из кабинета.

Зал суда

Гермиона, вместе с Амбридж оказались в зале суда. Гермиона слышала об этом месте со слов Гарри, потому что здесь проходил суд над ним, когда он защищался от дементоров, еще перед пятым курсом. Амбридж села на главное крестов, чтобы хорошо видеть обвиняемого, а Гермиона села чуть левее от неё.

Чуть погодя проходило несколько обвинительных процессов, в которых обвинялись не только маглорожденные, но и полукровки, в чьих жилах явно текла волшебная кровь. Гермиона еле выдерживала, когда видела слезы бедных волшебников и волшебниц, ведь их обвиняли в преступлениях, которые они не совершали.

– Нет, нет, я полукровка, говорю же вам, полукровка! Отец был волшебником, правда. Вот, посмотрите, Арки Олдертон, известный человек, он конструировал метлы, посмотрите, не хватайте меня, уберите руки…

– Предупреждаю в последний раз, – послышался негромкий голос Амбридж, магически усиленный так, что он легко перекрывал отчаянный крик несчастного. – Будете сопротивляться, получите поцелуй дементора. Крик мгновенно стих, сменившись сухими рыданиями. – Уведите, – сказала Амбридж. Из двери вышли двое дементоров, которые гноящимися, покрытыми струпьями руками держали за предплечья мужчину, по-видимому, лишившегося чувств. Они проплыли с ним по коридору и скоро скрылись в завивавшейся за ними тьме. Гермиона содрогнулась, увидев это. Ей оставалось только молиться, чтобы дементоров не почуяли её, ведь у них на неё такая же реакция, как и на Гарри. – Следующая – Мэри Кроткотт, – произнесла Амбридж. Гермиона вспомнила жертву, в которого превратился Рональд.

«Значит, это его или сестра, или жена» – подумала Гермиона. Со скамьи поднялась маленькая дрожавшая с головы до ног женщина с темными, зачесанными назад и собранными на затылке в узел волосами, одетая в длинную, простенькую мантию. В лице ее не было ни кровинки. Гермиона видела, как женщина содрогнулась, проходя мимо дементоров.

– Садитесь, – мягко и вкрадчиво произнесла Амбридж. Миссис Кроткотт, спотыкаясь, приблизилась к одиноко стоявшему перед помостом жесткому креслу. Едва она села, как из подлокотников кресла с лязгом выскочили цепи, сковавшие ей руки. – Вы – Мэри Элизабет Кроткотт? – спросила Амбридж. Миссис Кроткотт кивнула, подрагивая. – Жена Реджинальда Кроткотта, сотрудника Отдела магического хозяйства? – Миссис Кроткотт заплакала:

– Я не знаю, где он, он должен был прийти сюда, ко мне! – Амбридж не обратила на это никакого внимания.

– Мать Мэйси, Элли и Альфреда Кроткоттов? – Миссис Кроткотт зарыдала:

– Они так испуганы, боятся, что я не вернусь домой…

– Вы, уж, не сочтите за грубость, – презрительно произнес Яксли. – Отродье грязнокровок никаких симпатий нам не внушают.

«Вот же гад. Если бы только и я могла прочесть его мысли…» – думала Гермиона. Рыдания миссис Кроткотт заглушили шаги осторожно поднимавшегося на помост Гарри. Едва миновав патрулировавшего помост Патронус кота, он почувствовал, как изменилась температура: на помосте было тепло и уютно.

– Я за твоей спиной, – прошептал он в ухо Гермионы. Девушка вздрогнула и слегка дернулась с такой силой, что едва не опрокинула пузырек с чернилами, которыми ей полагалось вести протокол допроса, однако и Амбридж, и Яксли сосредоточенно вглядывались в миссис Кроткотт и этого не заметили.

– Когда вы пришли в Министерство, миссис Кроткотт, у вас отобрали палочку, – говорила Амбридж. – Восемь и три четверти дюйма, вишневая, с начинкой из шерсти единорога. Вы узнаете ее по описанию? – Миссис Кроткотт кивнула, вытирая глаза рукавом. – Не могли бы вы сообщить нам, у какого волшебника или волшебницы вы отняли эту палочку?

– Отняла? – снова заплакав, произнесла миссис Кроткотт. – Я не… я ни у кого ее не отнимала. Я купила эту палочку, когда мне было одиннадцать лет. Она… она… она выбрала меня. – И миссис Кроткотт расплакалась пуще, прежнего. Амбридж испустила негромкий девичий смешок, вызвавший у Гарри и Гермионы желание чем-нибудь ударить ее. Она склонилась над барьером, чтобы лучше видеть свою жертву, и что-то золотистое сверкнуло, свисая с ее шеи, – это был медальон. Гермиона, тоже увидевшая его, негромко пискнула, однако Амбридж и Яксли с таким увлечением терзали свою жертву, что ко всему остальному оставались глухи.

– О нет, – произнесла Амбридж, – нет, миссис Кроткотт, не думаю. Палочки выбирают только волшебников или волшебниц. А вы не волшебница. У меня имеется заполненная вами анкета, которую мы вам посылали. Муфалда, будьте добры, подайте мне ее. – Амбридж протянула ладошку – в этот миг она до того походила на жабу, что Гарри даже удивился, не увидев перепонок между ее тупыми, короткими пальцами. Руки Гермионы дрожали. Она порылась в кипе документов, лежавшей на соседнем стуле, и вытащила из этой кипы пачку пергаментов, помеченных именем миссис Кроткотт.

– Какой… какой красивый, Долорес, – пролепетала она, указывая на кулон, поблескивавший в рюшечках блузы Амбридж.

Яксли презрительно хохотнул. Под помостом так и прохаживался серебристый кот, дементоры стояли, ожидая приказаний, в углах зала. Ото лжи, услышанной Гарри, кровь ударила ему в голову, заставив забыть об осторожности. Эта дрянь выдавала медальон, полученный ею в виде взятки от мелкого воришки, за доказательство чистоты собственной крови. Он поднял палочку, даже не пытаясь укрыть ее под мантией-невидимкой, и рявкнул:

– Остолбеней! – Полыхнул красный свет, Амбридж обмякла, тюкнувшись лбом о край балюстрады, посвященные миссис Кроткотт документы посыпались на пол, прогуливавшийся под балюстрадой кот, сгинул. Холодный воздух ударил в сидевших на помосте, точно порыв ветра. Озадаченный Яксли заозирался, пытаясь понять, что происходит, и увидел висящую в воздухе руку Гарри с направленной на него палочкой. Он попытался выхватить собственную, но не успел. Его опередила Гермиона:

– Остолбеней! – Яксли повалился на пол. – Гарри!

– Гермиона, я не желаю сидеть и слушать, как она изображает…

– Миссис Кроткотт, Гарри!

Гарри развернулся, сбрасывая мантию-невидимку. Дементоры, покинув свои углы, скользили по залу к женщине, прикованной к креслу, – то ли потому, что исчез Патронус, то ли они почувствовали, что хозяева уже не способны ими управлять и теперь их ничто не сдерживает. Миссис Кроткотт дико закричала от страха, когда слизистая, вся в струпьях рука схватила ее за подбородок и запрокинула ей голову назад.

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! – Серебристый олень вырвался из палочки Гарри и понесся к дементорам, и они отпрянули назад, снова слившись с тенями. Олень закружил по залу, заливая его светом, более мощным и теплым, чем тот, что исходил от кота. Несколько приблизились к полукровке, но Гермиона не заставила себя долго ждать:

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! – серебристый орел раскинул дементоров в разные стороны.

– Возьми крестраж, – сказал Гарри Гермионе. Запихивая мантию-невидимку в мешочек на шее, он сбежал с помоста к миссис Кроткотт.

– Вы? – прошептала она, взглянув ему в лицо. – Но… но Редж сказал, что именно вы включили меня в список для допроса!

– Правда? – пробормотал Гарри и дернул за цепи, сковывавшие ее руки. – Ладно, считайте, что я передумал. Диффиндо! – Ничего не произошло. – Гермиона, как избавить ее от цепей?

– Подожди, я занята…

– Гермиона, вокруг нас дементоры!

– Знаю, Гарри, я похожа на дуру? Но если эта дрянь очухается и увидит, что медальон исчез… нужно соорудить дубликат… Джеминио! Ну, вот… это ее одурачит… – И Гермиона тоже сбежала с помоста. – Так, посмотрим… Релассио! – цепи с лязгом втянулись в подлокотники кресла. Миссис Кроткотт выглядела еще более испуганной, чем прежде.

– Не понимаю! – прошептала она.

– Вы пойдете с нами, – сказал Гарри, поднимая ее на ноги. – Отправляйтесь домой, берите детей и бегите, если придется, то и из страны. Измените, внешность и бегите. Вы видели, что происходит, справедливого суда вы здесь не дождетесь.

Когда Патронусы Гермионы и Гарри потухли, а Мэри выбежала из зала, Гарри и Гермиона оказались в кольце. Они уже собирались произнести заклинание ещё раз, но их опередили.

– Экспекто ПАТРОНУМ!

Из-за спины парочки показался серебряный ротвейлер. Он поколотил дементоров, некоторых покусал, и подмигнул хозяину. Повернувшись, ребята увидели Реджинальда, который уже начал превращаться в Рона.

– Уходим! Скорее!

Троица мгновенно вылетела из зала суда. Они бежали к лифту, чтобы спуститься вниз, и оттуда уже трансгрессировать, зайдя в лифт, они чуть не попали под натиск дементоров, но вовремя спустились на лифте вниз. Уже на первом этаже, они начинали полностью возвращаться в своё прежнее состояние, что начинало беспокоить всех. Расталкивая столпы волшебников и волшебниц, они прорывались к выходу. Трансгрессировать не получится, проход закрыт. Гермиона помчалась к камину, откуда разрешено трансгрессировать.