Текст книги "К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Винкрет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 78 страниц)

Рона затрясло от бешенства. Все взгляды были устремлены на него. Он уже собирался напасть на Драко, но Гермиона придержала его.

– Заткнись, Драко, – возмутилась Гермиона, – прекращай унижать его родителей, сколько можно?!

– Иди-ка ты знаешь куда, Малфой? – сказал Гарри. – Пошли, Рон…

– Ах, да, ты же был у них этим летом, я не ошибаюсь, Поттер? – продолжал веселиться Малфой. – Скажи-ка мне, его матушка на самом деле такая жирная или только на фотографии?

– ДРАКО! – крикнул Блейз, – ты хоть думай, что…

– А твоя мамаша, Малфой? – огрызнулся Гарри, вдвоем с Гермионой оттаскивая, Рона за мантию, чтобы тот не набросился на Малфоя. – Такое впечатление, словно она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом – скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом?

– Гарри, – шепнула Гермиона, – ты с ума сошёл? – Бледное лицо Малфоя порозовело:

– Не смей оскорблять мою мать, Поттер!

– Тогда заткни свою грязную пасть! – отрезал Гарри и повернулся, чтобы уйти.

БАХ!

Несколько человек вскрикнули – Гарри ощутил, как белая вспышка обдала жаром его висок. Он сунул руку в мантию за волшебной палочкой, как вдруг…

– Экспеллиармус! – Гермиона и Панси взмахнули палочками. Палочки Гарри и Драко упали на пол.

– Прекратите, немедленно! – возмутилась Гермиона, – как дети малые! – Внезапно по Вестибюлю прокатился рев:

– СТОЯТЬ, ПАРЕНЬ!

Гарри круто обернулся. По мраморной лестнице, хромая, спускался профессор Грюм. В руке он держал волшебную палочку, направленную на белого хорька, дрожавшего на мощенном плитами полу как раз на том месте, где только что стоял Малфой(Прим. Беты: А вы знаете что хорьки полохо пахнут?). Гермиона вскрикнула, увидев Драко в таком виде.

В холле наступила гробовая тишина. Никто, кроме Грюма, не смел даже шелохнуться, а тот повернулся к Гарри – то есть на Гарри смотрел его нормальный глаз, а тот, другой, уставился куда-то внутрь.

– Он тебя задел? – прорычал Грюм. Голос у него был низкий и сиплый.

– Нет, – ответил Гарри. – Промазал.

– Молодец, девочки, быстро реагируете, – похвалил Грюм, смотря на слизеринок, – ваши имена?

– Гермиона Грейнджер, – сказала Гермиона.

– Панси Паркинсон, – ответила вторая.

– Я запомню вас, – кивнул он, – оставь его! – рявкнул Грюм.

– Оставить кого? – растерянно спросил Гарри.

– Не ты – он! – Грюм ткнул большим пальцем через плечо, указывая на Кребба, который попытался, было поднять белого хорька с пола, но в страхе замер. Похоже, что Грюмов вращающийся глаз и впрямь был магическим и мог видеть сквозь затылок.

Грюм захромал по направлению к Креббу, Гойлу и хорьку, который, испуганно пискнув, что было сил припустил ко входу в подземелье.

– Не думаю… – пророкотал Грюм, вновь направляя на хорька волшебную палочку. Тот взлетел в воздух футов на десять, потом звучно шлепнулся об пол и снова подскочил вверх.

– Мне не нравятся люди, которые нападают на противника со спины, – рычал Грюм, а скулящего от боли хорька подбрасывало все выше и выше. – Гнусный, трусливый, подлый поступок…

Хорька швыряло в воздухе, его лапы и хвост беспомощно болтались.

– Никогда-больше-так-не-делай, – говорил Грюм, произнося каждое слово, как только хорек ударялся об пол и опять взмывал вверх.

– Профессор Грюм! – прозвучал возмущенный голос. По мраморной лестнице спускалась профессор МакГонагалл с громадной стопкой книг в руках. Гермиона сразу поняла, что произойдет стычка двух учителей.

– Привет, профессор МакГонагалл, – спокойно сказал Грюм, заставляя хорька подскакивать все выше.

– Что… что это вы делаете? – спросила профессор МакГонагалл, следуя взглядом за взлетающим все выше хорьком.

– Учу, – ответил Грюм. Направляя палочку то вверх, то вниз. Увидев это, Панси еле сдерживала смех, да и Гарри с Роном также.

– Учи… Грюм, это что, студент? – вскрикнула профессор МакГонагалл, и книги посыпались нее из рук.

– Ну да, – ответил Грюм.

– Быть не может! – ахнула профессор МакГонагалл, бросаясь вниз по ступеням и доставая волшебную палочку. Через секунду на месте хорька с треском появился Драко Малфой – он кучей лежал на полу, его роскошные белые волосы упали на ставшее ярко-красным лицо. Пошатываясь, он поднялся на ноги.

– Грюм, мы никогда не используем трансфигурацию как наказание! – сказала профессор МакГонагалл слегка севшим голосом. – Профессор Дамболдор вам наверняка об этом говорил!

– Да, кажется, он упоминал об этом, – кивнул Грюм, безмятежно почесывая подбородок. – Но я подумал, что хорошая встряска…

– Мы оставляем после уроков! Или сообщаем декану факультета, где учится нарушитель!

– Пожалуй, я это сделаю, – согласился Грюм, с острой неприязнью покосившись на Малфоя.

Драко, чьи белесые глаза все еще были полны слез от боли и унижения, злобно посмотрел на Грюма, пробормотав неразборчиво что-то о своем отце.

– Да ну? – спокойно заметил Грюм и, хромая, сделал два шага вперед. Тупое клацанье его деревянной ноги отозвалось по холлу. – Что же, я давно знаю твоего отца, парень… скажи ему, что Грюм как следует, присмотрит, за его сыном… передай ему это от меня, кстати, это Снегг будет твой декан?

– Да, – с негодованием ответил Малфой.

– Еще один старый знакомый, – прохрипел Грюм. – Мечтал я побеседовать со стариной Снеггом…. Пойдем-ка, ты… – Он ухватил Малфоя за плечо и повлек его ко входу в подвал.

Профессор МакГонагалл несколько мгновений обеспокоенно смотрела им вслед, потом взмахнула волшебной палочкой, заставив упавшие книги снова подняться в воздух и вернуться к ней в руки.

– Ничего мне не говорите, – приказал Рон. Со всех сторон доносились взволнованные разговоры о том, что сейчас произошло.

– Это почему же? – удивилась Гермиона, когда они с Панси были готовы пойти за свой стол.

– Потому что я хочу навеки сохранить это в моей памяти, – ответил Рон, закрыв глаза с блаженным выражением на лице. – Только у нас – Драко Малфой, поразительный прыгающий хорек…(Прим. Беты: Дебил. Если сравнить ту же кошку с человеком, то когда мы кидаем тапок, это тоже самое, если бы в нас кинули кресло. Тоже мне, борец со злом.)

Комментарий к Глава 24. Наказание для слизеринца От Беты:бечено

====== Глава 25. Начало занятий ======

Полдень. Настало время отправляться на ЗОТИ. Пройдя по коридору, слизеринцы и гриффиндорцы зашли в уже знакомый кабинет.

Они торопливо расселись прямо перед преподавательским столом, достали свои экземпляры учебников «Темные Искусства. Руководство по самозащите»(Прим. Беты. Да Ладно? Они на четвертом курсе самозащиту учат? Мда) и стали ждать в непривычной тишине. Драко сел с Гермионой на третью парту, Блейз и Панси сидели впереди, а Гарри и Рон по левую сторону от Гермионы. Вскоре из коридора донеслись клацающие шаги Грюма, и он вошел в класс – такой же странный и пугающий, как и всегда. Им даже была видна его деревянная нога, высунувшаяся из-под мантии.

– Можете убрать их, – хрипло прорычал он, проковылял к своему столу и сел. – Эти книги. Они вам не понадобятся.

Друзья спрятали учебники обратно в сумки. Гермиона этому удивилась.

Грюм вытащил классный журнал, тряхнул длинной пегой гривой, убирая, волосы с покореженного и усеянного шрамами лица и стал называть имена, причем его обычный глаз не отрывался от списка, в то время как магический вращался по сторонам, устремляясь на студента, когда он или она отзывались.

– Хорошо, – сказал он, когда последний заявил о своем присутствии. – Профессор Люпин написал мне о вашем классе. Похоже, вы достаточно основательно овладели противодействием Темным Созданиям – прошли боггартов, Красных Колпаков, болотных фонарников, гриндилоу ползучих водяных и оборотней – я правильно понял?

Класс согласно зашумел.

– Но вы отстали – и очень отстали – в отношении заклятий. Поэтому я здесь для того, чтобы подтянуть вас в области того, что сами волшебники могут причинить друг другу. У меня есть год, чтобы научить вас, как разбираться с Темными…

– А вы не останетесь? – вырвалось у Рона. Магический глаз Грюма повернулся и уставился на Уизли. Тому стало здорово не по себе, но почти в тот же момент Грюм улыбнулся – в первый раз за все время, что они его видели. От этого его изуродованное лицо исказилось еще больше, но, тем не менее, было приятно убедиться, что Грюм способен на что-то дружественное, например на улыбку. Как бы то ни было, Рон испытал глубокое облегчение.

– Ты будешь, сын Артура Уизли, да? – сказал Грюм. – Твой отец пару дней назад выручил меня из очень плотного капкана…. Да, я пробуду, здесь ровно год… окажу любезность Дамболдору…. Один год, – и назад, в мою тихую обитель.

Он засмеялся горьким смехом, с силой сомкнув свои шишковатые руки.

– Итак, прямо к делу. Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии, мне следует обучить вас некоторым антизаклятиям и на этом остановиться. Я не должен показывать вам, каковы из себя запрещенные Темные заклятия, пока вы не перейдете на шестой курс – вас считают недостаточно взрослыми, чтобы до этого времени иметь дело с такими вещами. Но профессор Дамболдор придерживается более высокого мнения о вашей выдержке, он считает, что вы справитесь, а я скажу так, чем раньше вы будете знать противника, тем лучше. Как можно защитить себя от того, чего никогда в жизни не видел? Волшебник, который собирается применить к вам запрещенное заклятие, не станет делиться своими планами, он не будет действовать открыто, на ваших глазах, вежливо и тактично. Вы должны быть готовы заранее. Вы должны быть бдительны и наблюдательны. Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я говорю.

Лаванда подпрыгнула и залилась краской – она как раз показывала Парвати под партой свой законченный гороскоп. Гермиона и Панси захихикали. Несомненно, магический глаз Грюма обладал способностью видеть сквозь дерево точно так же, как он видел через затылок.

– Итак… – он написал на доске мелом словосочетание на латыни: «Sanctum nulla venia davi maledictiones istæ», – надеюсь, кто-нибудь владеет латынью? – молчание, – я разочарован… – руку подняла Гермиона. – Грейнджер, я не сомневался. (Прим. Беты: Вот чего я не понимаю, так как она все помнит?..)

– Непростительные заклятия, – ответила Гермиона. Все сразу же начали шептаться.

– А почему их так называют? – спросил Гарри.

– Потому что за использование этих заклинаний на людях карается заключением в Азкабан, – ответила Гермиона.

– Видимо, кроме Грейнджер никто не открывал учебник за шестой курс? – удивился Грюм, – я считал, что нынешние ученики достаточно любопытны. Хотя, судя по отзывам, по Защите от Тёмных искусств получают «Превосходно» лишь немногие. – он оглядел класс взглядом, – Слизерин +5 баллов за ответ Гермионы, – Драко толкнул её в бок. (Прим. Беты. Что нам говроят родители? Если толкают и дергают за косички, то любят. Палишся, Малфой) – А теперь, раз мы начали разговор об этих заклятиях, Грейнджер, назовите нам первое из них.

– Заклятие подчинения, – сказала Гермиона, – Империус.

– Верно, – кивнул Аластар, – с помощью этого заклятия можно подчинить любое живое существо.

– Даже животных? – удивился Рон.

– Даже их, – сказал Аластар.

Грюм с усилием поднялся на ноги – живую и деревянную, выдвинул ящик стола и достал стеклянную банку. Внутри бегали три здоровенных черных паука. Гарри почувствовал, как Рон отодвинулся подальше – он ненавидел пауков.

Грюм поймал одного и посадил себе на ладонь так, чтобы всем было видно, затем направил на него волшебную палочку и негромко сказал:

– Империо!

Паук спрыгнул с ладони и завис на тонкой шелковой нити, раскачиваясь взад и вперед словно на трапеции. Он напряженно вытянул ноги и сделал нечто вроде заднего сальто, затем перекусил нить и приземлился на стол, где принялся беспорядочно кувыркаться. Грюм шевельнул палочкой, и паук, встав на две задние ноги, вне всяких сомнений, отбил чечетку.

Все засмеялись – все, кроме Грюма.

– Думаете, это смешно, да? – прорычал он. – А понравится вам, если я то же самое проделаю с вами?

Смех мгновенно умолк. (Прим. Беты. О! У них есть зачатки мозга!)

– Полная управляемость, – тихо заметил Грюм, когда паук сжался в комок и стал перекатываться по столу. – Я могу заставить его выскочить из окна, утопиться, запрыгнуть в горло кому-нибудь из вас… – Рон невольно сглотнул. – Были времена, когда множество колдуний и волшебников были управляемы при помощи заклятия Империус, – продолжал Грюм, и Гарри понял, что он говорит о тех днях, когда Волан-де-Морт орудовал в полную силу. – Вот была забота у Министерства – попробуй-ка разобраться, кто действует по принуждению, а кто по своей доброй воле. Заклятие Империус можно побороть, и я научу вас как, но это требует настоящей твердости характера и далеко не всякому под силу. Если возможно, лучше под него не попадать. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! (Прим. Беты. Постоянная, не постоянная…) – рявкнул он, и все подскочили.

– А есть люди, которые не поддаются этому заклинанию? – спросил Блейз. Грюм кивнул Гермионе. Он будто знал, что ей известен ответ на этот вопрос.

– Эти люди должны владеть окклюменцией, – сказала Гермиона, – то есть полностью владеть своим разумом, и не поддаваться на манипуляцию. Таких людей очень мало.

– Кажется, сегодня только Слизерин будет получать баллы, – огрызнулся Томас. Грюм услышал это.

– Тогда открывайте чаще книги, Финниган, – Симус сглотнул, – порой они помогают больше, чем использование пиротехники. Кстати, среди таких людей, которые не поддаются манипуляции есть ваш декан, – Грюм кивнул в сторону слизеринцев.

– Профессор Снегг? – удивилась Панси.

– Да, он мастерски владеет окклюменцией. – Грюм подобрал кувыркающегося паука и водворил обратно в банку. – Кто еще знает что-нибудь? Другие запрещенные заклятия? – руку неуверенно поднял Невилл, – говори?

– Пыточное заклятие, – сказал Невилл, – Круциатус. (Прим. Беты: Мда… Невилл как-то странно себя ведет)

– Тебя зовут Долгопупс? – спросил он, и его магический глаз вновь скользнул вниз, пробегая список в журнале.

Невилл боязливо кивнул, но Грюм воздержался от дальнейших расспросов. Повернувшись к классу, он вынул из банки следующего паука и посадил его на кафедру, где тот оцепенело замер, слишком напуганный, чтобы двигаться.

– Заклятие Круциатус, – заговорил Грюм. – Надо бы чуть побольше, чтобы вы уловили суть. – Он нацелил палочку на паука и скомандовал: – Энгоргио!

Паук вырос – теперь он был больше тарантула. Рон, махнув рукой на геройство, отъехал на своем стуле как можно дальше от учительского стола. Грюм снова поднял палочку и шепнул:

– Круцио!

В ту же секунду ноги паука прижались к туловищу, он перевернулся на спину и начал ужасно дергаться, качаясь из стороны в сторону. От него, разумеется, не доносилось ни звука, но Гарри был уверен – будь у паука голос, он визжал бы изо всех сил. Грюм не убирал палочки, и паук затрясся и задергался еще неистовей.

– Прекратите! – воскликнула Гермиона.

Гарри оглянулся на нее. Она смотрела вовсе не на паука, а на Невилла – руки у того были стиснуты на столе, костяшки пальцев побелели, а широко открытые глаза были полны ужаса.

Грюм поднял палочку. Ноги паука расслабились, но он продолжал подергиваться.

– Редуцио, – приказал Грюм, и паук уменьшился до нормальных размеров. Грюм посадил его обратно в банку. – Боль, – сказал он тихо. – Вам не нужно тисков для пальцев или ножей, чтобы пытать кого-нибудь, если вы можете, применить заклятие Круциатус… Оно тоже когда-то было очень популярно. Так… Кто знает еще что-нибудь? – Грюм уверенными шагами подошёл к столу Гермионы и Драко, – я наслышан о твоих подвигах, Грейнджер… – Гермиона стиснула зубы. – Ты единственная смелая ученица в этой школе, по крайней мере, так мне рассказывал директор. Твоя популярность наравне с Поттером. – Гарри поежился, – может быть, ты назовёшь нам третье заклятие?

Вспомнив Пожирателей, на глаза Гермионы уже начинали наворачиваться слёзы. Все это видели, ведь ей было также неприятно смотреть на пытки бедного паука, как и Невиллу, хотя она никогда не была свидетелем применения этого заклятия.

Грюм вздохнул.

– Видимо, директор ошибался, – однако вдруг, Гермиона смело поднимает на него глаза, слёз там как не бывало, и единственное, что увидел Грюм в них – ярость, – уже лучше.

– Авада Кедавра, – твёрдо ответила она, – убивающее заклятие.

– Ага, – еще одна чуть заметная улыбка скривила неровный рот Грюма. – Да, последнее и самое худшее… Авада Кедавра… Заклятие Смерти.

Он опять запустил руку в банку, и, словно догадываясь, что сейчас произойдет, третий паук отчаянно заметался по дну, пытаясь увернуться от скрюченных пальцев. (Прим. Беты. Су… Сволочь. Садист. Маньяк конченный.) Грюм его все-таки поймал и посадил на стол. Паук бросился наутек по деревянной крышке.

Грюм поднял волшебную палочку, и Гарри ощутил внезапный трепет, как от дурного предчувствия.

– Авада Кедавра! – каркнул Грюм.

Полыхнула вспышка слепящего зеленого света, раздался свистящий звук, будто что-то невидимое и громадное пронеслось по воздуху, и паук мгновенно опрокинулся на спину – без единого повреждения, но, безусловно, мертвый. Несколько девушек сдавленно вскрикнули. Рон отпрянул назад и едва не слетел со стула, когда паук рухнул в его сторону.

– Ни порядочности, – спокойно сказал он, – ни любезности. И никакого противодействия. Невозможно отразить. За всю историю известен лишь один человек, сумевший выдержать это, и он сидит прямо передо мной.

Гарри почувствовал, что краснеет под взглядом обоих глаз Грюма; он знал, что и все остальные сейчас тоже смотрят на него. Гарри уставился на пустую доску, словно завороженный, но на самом деле ничего вокруг не видел.

Грюм отошёл от стола Гарри, оставляя паука на столе Гермионы. У неё вызывало это только отвращение.

– Уберите его с моего учебника, – грубо сказала она. Грюм усмехнулся, и посмотрел на неё через плечо.

– Сама и убери, – отрезал он. Гермиона сжала кулаки. Драко видел, что она уже на взводе, и когда собирался применить заклятие, чтобы убрать паука, Гермиона сделала это сама:

– Ветера Иванеска, – сказала Гермиона, направив на мёртвого паука палочку. Паук в огне испарился с парты девушки.

– Превосходно, – кивнул Грюм, – вижу, что не только в ЗОТИ вы превосходно справляетесь, но и на уроках профессора Флитвика тоже.

– Не ваше дело… – прошептала Гермиона.

– Итак – эти три заклятия – Авада Кедавра, Империус и Круциатус – известны как Преступные заклятия. Использования любого из них по отношению к человеческому существу достаточно, чтобы заработать пожизненный срок в Азкабане. Это то, чему вы должны противостоять. Это то, с чем я должен научить вас бороться. Вам нужна подготовка. Вам нужно быть во всеоружии. Но самое главное – вам нужно приучить себя к постоянной, неусыпной бдительности. Достаньте ваши перья… запишите это…

Остаток урока они провели, записывая примечания к каждому из Преступных заклятий. До самого удара колокола никто не проронил ни слова, но как только Грюм отпустил их и они вышли из класса, всех буквально прорвало. Большинство обсуждало заклятия со смесью ужаса и восторга: «Видел, как его трясло? А как он убил его – прямо вот так!»

Услышав слова некоторых учеников, у Гермионы чесались руки, чтобы ударить их.

– Быстрее, – озабоченно сказала она друзьям.

– Зачем спешить? – удивился Блейз.

– Нет, – резко ответила Гермиона, указывая на боковой коридор. – Невилл.

Невилл одиноко стоял посреди прохода, уставившись в каменную стену тем же испуганным взглядом широко открытых глаз, какой был у него, когда Грюм демонстрировал заклятие Круциатус.

– Невилл, – мягко произнесла Гермиона. Невилл обернулся.

– А, привет, – сказал непривычно высоким голосом. – Интересный урок, верно? Хотел бы я знать, что сегодня на ужин, я… я умираю от голода, а вы?

– Невилл, с тобой все в порядке?

– О да, все прекрасно, – пролепетал он все тем же неестественно высоким тоном. – Очень интересный ужин… я хочу сказать, урок, а что нам дадут поесть?

Панси встревожено посмотрела на Гермиону, и подошла к Невиллу:

– Невилл, что…

Но тут сзади раздался стук и, обернувшись, они увидели хромающего к ним профессора Грюма. Все четверо замолкли, с опаской посматривая на него, но когда он заговорил, это было куда тише и спокойнее, чем тот рык, который они только что слышали.

– Все в порядке, сынок, – обратился он к Невиллу. – Почему бы нам не зайти ко мне в кабинет? Пойдем-ка… выпьем по чашке чая…

Похоже, перспектива чаепития с Грюмом напугала Невилла еще больше. Он замер, не говоря ни слова. Грюм навел свой магический глаз на Гарри.

– А ты, Гарри, как – все в норме?

– Да, – почти вызывающе ответил Гарри. Голубой глаз Грюма чуть заметно задрожал в глазнице, всматриваясь в Гарри. Помолчав, Грюм сказал:

– Вы должны это знать. Это жестоко – да, возможно, но вы должны это знать. Никакого притворства… да…. Пойдем, Долгопупс, у меня есть несколько книг, которые тебя заинтересуют…

Невилл умоляюще посмотрел на Гарри, Рона и Гермиону, но они молчали, так что Невиллу ничего не оставалось, как дать себя увести – изрытая шрамами рука Грюма уже лежала на его плече.

Уже в Большом зале все приступили к трапезе.

Вскоре, после ужина, все вернулись в свои гостиные.

Идя по коридору, Блейз нагнал Гермиону, Драко и Панси.

– Как, по-вашему, не будет у Грюма и Дамболдора неприятностей с Министерством, если там узнают, что мы занимаемся этими заклятиями? – спросил Гарри, когда они подошли к Полной Даме.

– Сомневаюсь, – сказал Драко. – У Грюма большая репутация по поимке преступников в волшебном мире, хотя, я полагаю, годами не вылезал из неприятностей. Сначала стреляет, потом спрашивает.

Дойдя до каменной стены, Гермиона произнесла пароль, и они зашли в гостиную.

Гостиная Слизерина

Уже в гостиной, Гермиона получила бумажную сову от Гарри, который сообщил, что Невилл уже вернулся от Грюма, и что тот дал ему интересную книгу по травологии. Также, сказал, что Стебль хвалила его перед Грюмом, говоря о любви Невилла к её предмету.

«Рассказать Невиллу, что говорила профессор Стебль?» – подумала Гермиона. Это очень тактичный способ подбодрить Невилла – тот мало от кого слышал, что он хоть в чем-то хорошо разбирается. Это было как раз то, что сделал бы профессор Люпин.

Также Гермиона получила письмо от него уже перед сном. Гарри говорил, что последовал её совету, и отправил письмо Сириусу, рассказав про сон, и тот сказал, что ему придётся из-за этого вернуться.

– Ему опасно возвращаться, – сказал Драко, когда ночью Гермиона сидела в кресле и читала книгу по Заклинаниям, – он дурак, раз этого не понимает.

– Я уже отправила Сириусу письмо с этими словами, – сказала Гермиона, – но я сомневаюсь, что он послушает меня или Гарри.

– Да, кстати, – он откинулся на спинку своего кресла, – я слышал разговор Снегга с МакГонагалл.

– О чём? – удивилась Гермиона.

– Завтра приезжают ученики из Шармбатона и Дурмстранга, – у Гермионы засветились глаза.

– Круто, – улыбнулась она, – давно хотела познакомиться с учениками из других школ, особенно из Дурмстранга.

– Почему?

– Там же год назад учился Виктор Крам, – сказала Гермиона.

– Ты что, уже навела справки?

– Конечно, – сказала Гермиона, – мне стало интересно, и…

– Неужели в школе нет нормальных парней?

– Ну, кроме Седрика здесь нормальных парней для отношений нет, – вздохнула Гермиона, – ладно, я уже пойду спать, а то далеко за полночь.

– Спокойной ночи, – сказал Драко.

– И тебе.

Гермиона так и не увидела, что Драко сжал кулаки, когда она упомянула Виктора Крама и Седрика. Наивная. (Прим. Беты. Сам виноват. Мозгом надо думать. А не задницей).

Гермиона проснулась от дьявольской жажды. Наверное, слишком было жарко ночью, несмотря на прохладную осень. Она встала, и взглянула на часы.

«Без пяти минут 6, круто, скоро всё равно вставать» – подумала Гермиона.

Девушка, всё ещё в пижаме, вышла из комнаты, и направилась к так называемому крану, который стоял у камина, из которого обычно тушили огонь в камине. Ученики привыкли пить оттуда воду, поэтому Гермиона поспешила включить его. Сделав почти 10, а то и больше глотков, она услышала грохот.

– Господи! – воскликнула Гермиона.

Шум раздался из комнаты мальчиков. Пересилив себя, она побежала туда, распахнув дверь, девушка увидела разбросанные вещи, разбитое зеркало и перевернутый журнальный столик. Гермиона была, мягко сказать, шокирована такому беспорядку, ведь обычно парни содержат спальни в чистоте и порядке, как ни странно.

– Кто это сделал? – воскликнула Гермиона, как вдруг прямо в нескольких сантиметрах от неё, в стену, кто-то бросил табурет. Гермиона отскочила в сторону.

– Не твое дело… – прошипел Драко. Гермиона ещё никогда не видела его в таком ужасном состоянии. Она собиралась подойти к нему, но он выставил палочку.

– Драко! – возмутился Блейз, – что ты творишь.

– Убирайся… – хриплым голосом сказал Драко.

– Но…

– ВОН! – ужаснувшись от крика, Гермиона выбежала из комнаты парней.

Недели две, Драко был сам не свой. Всем грубил, даже с Креббом и Гойлом поссорился, а отношения с Гермионой, снова не задались. После того, как он так накричал на неё, то даже в глаза ей не мог смотреть, хотя Панси уверяла его, что Гермиона на него не сердится. Гермиону больше волновало душевное состояние Гарри. Он говорил, что ему снятся ужасные сны: Сириуса хватают дементоры где-нибудь в темном закоулке Лондона. Также отменили тренировки по квиддичу на некоторое время, даже не назвав причину. Зато уроки, особенно защита от темных искусств, стали труднее, да и требовали учителя куда больше.

Ко всеобщему удивлению, профессор Грюм объявил, что подвергнет каждого заклятию Империус – продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению.

– Но, профессор, – неуверенно начала Лаванда, – вы ведь сказали, что это нарушение закона…

– Струсила? – вдруг спросила Гермиона.

– Закрой пасть, Грейнджер, – огрызнулась Лаванда, – была бы моя воля, я бы сделала так, чтобы ты не проснулась.

– То же самое могу сказать о тебе, пончик, – но их перепалку прервал Грюм.

– Довольно!

Первый урок был у Грюма, слизеринцев поставили вместе с гриффиндорцами. Гермиона и Панси спешили в кабинет, чтобы, узнать, что же за урок будет в этот раз.

Зайдя внутрь, все увидели, что Грюм раздвигает парты и стулья, ставя их у самой стены.

Профессор, молча, взмахнул волшебной палочкой, парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место.

– Дамболдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, – непререкаемым тоном произнес Грюм, его волшебный глаз впился в Гермиону и парализовал жутким немигающим взглядом. – Но если ты предпочитаешь более трудный путь – путь раба, который полностью лишен собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок. – И он указал скрюченным пальцем на дверь.

– Если вам директор рассказывал про меня, – настырно сказала Гермиона, – то вам известно, что лёгких путей я не искала никогда.

– Я не сомневался, что ты так скажешь, Грейнджер.

Гарри с Роном улыбнулись, переглянувшись. Гермиона скорее проглотит гной бубонтюбера, чем пропустит такой важный урок, особенно, когда она настоящая гроза школы.

Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти. Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Невилл исполнил гимнастические упражнения, к которым сроду не был способен. Перед заклятием оказались бессильны все, становясь собой, только когда Грюм заклятие снимал.

– Грейнджер, – наконец прохрипел Грюм, – твоя очередь.

Гермиона вышла на середину класса. Профессор нацелил на него палочку и произнес:

– Империо!

Гермиона почувствовала, как её тело расслабилось, что она будто летит в небе. Она поняла, что именно это чувствует жертва заклятия подчинения, ею ведь просто управляют, как марионеткой. В голове прозвучал голос Грюма:

«Прыгай на стол»

Гермиона уже готовилась прыгнуть, как вдруг замерла на месте. Она пыталась мысленно сопротивляться воздействию Грюма. Профессор, увидев такое сопротивление, приблизился к ней, но Гермиона лишь криво посмотрела на него.

«Я сказал: прыгай на стол».

Слова Грюма в голове слышались эхом, однако Гермиона выпрямилась, не желая выполнять его приказ.

– Имерио! – повторил Грюм. Произошло то, чего никто не ожидал. Тело Гермионы никак не отреагировало, даже не онемело, как было в первый раз, она будто не реагировала на его заклинания. – Подтверждаю слова профессора Люпина, Гермиона.

– Какие?

– У вас иммунитет к мысленному воздействию, – пояснил Грюм, – такое заклинание, как Империо на вас не действует. – Поттер, на исходную!

Слова Грюма о том, что на Гермиону не действуют, принуждающее заклинание удивило всех, без исключения. Панси даже стала называть её вторым Поттером, ведь Гарри воспротивился в детстве убивающему заклинанию, а на Гермиону не действует принуждающее заклятие.

– Вы вступаете в важнейшую фазу обучения магическим искусствам, – наставляла профессор МакГонагалл, угрожающе поблескивая прямоугольными стеклами очков, когда слизеринцы и гриффиндорцы пришли на её урок. – Не за горами экзамен по сверхотменному волшебству…

– Так СОВ будет только на пятом курсе! – взмолился Дин Томас.

– Согласна, Томас. Но готовиться к нему следует заранее. Из всего класса одна мисс Грейнджер превратила ежа в более-менее приличную подушку для иголок. А ваша подушка, Томас, до сих пор в ужасе сворачивается, стоит поднести к ней булавку.

Гермиона покраснела, едва сдерживая улыбку от переполнявшей ее гордости. А вот на прорицании Рону и Гарри улыбнулась удача. Профессор Трелони объявила, что поставила обоим за сочинение самый высокий балл. Прочитала их предсказания и похвалила за смиренное приятие предстоящих ужасов. Но радость друзей быстро улетучилась. Трелони задала новое задание, срок месяц, а у них в головах, как назло, иссяк запас бедствий и катастроф.

Не отстал от других и профессор Бинс по истории магии, задал через неделю сдать сочинение о восстании гоблинов в XVIII веке. Профессор Снегг обрушил лавину противоядий, обещая перед Рождеством кого-нибудь отравить – надо же проверить, как усвоены противоядия. А профессор Флитвик велел прочесть про манящие чары три толстенные книги из списка дополнительной литературы.

Даже Хагрид и тот их не пощадил. Его обожаемые соплохвосты росли с ужасающей быстротой, хотя никто не знал, чем же они питаются. И он предложил с видом Деда Мороза, принесшего подарки, провести исследование: через вечер приходить к нему, наблюдать соплохвостов и делать записи об их бесподобном поведении.