Текст книги "К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Винкрет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 78 страниц)

– Садитесь, деточки, садитесь. – Профессор приглашала учеников, как дорогих гостей. Толкаясь, стали рассаживаться: кто в кресло, кто на пуф. Панси, Гермиона и Милисента сели за один стол, Гойл, Кребб и Драко за второй, а Блейз сел за один стол с Лавандой Браун и Ханной Абот. Гарри, Рон и Невилл, сидели не так далеко от стола, за которым сидели девочки со Слизерина. – Приветствую вас на уроке прорицания. – Сама Трелони села в широкое кресло возле камина. – Меня зовут профессор Трелони. Скорее всего, вы до сих пор еще меня не видели. Я редко покидаю свою башню. Суета и суматоха школьной жизни затуманивают мое внутреннее око.

Никто ничего не ответил на это неожиданное заявление. Сивилла Трелони легким движением плеч поправила шаль и продолжала:

– Так, значит, вы избрали прорицание, самое трудное из всех магических искусств. Должна вас с самого начала предупредить: я не смогу научить многому тех, кто не обладает врожденной способностью ясновидения. Книги помогают только до определенных пределов…

Гарри с Роном, улыбнувшись, взглянули на Гермиону, которую слова профессора прорицания ошеломили: как это книги хоть в чем-нибудь бессильны помочь?! А Трелони тем временем продолжала:

– Многие ведьмы и колдуны, как бы талантливы ни были в своей области, скажем, внезапных исчезновений, не способны рассеять туман, застилающий будущее. – Профессор переводила взгляд с одного возбужденного лица на другое. – Этот дар дается немногим. Вот вы, – неожиданно обратилась она к Невиллу, который чуть не свалился с пуфа, – не могли бы вы сказать, как себя чувствует ваша бабушка? Здорова?

– Надеюсь, – дрожащим голосом ответил Невилл.

– Я бы на вашем месте не была столь уверена, – сказала профессор Трелони, и пламя камина заиграло на ее длинных изумрудных серьгах. – В этом году мы будем изучать основополагающие методы прорицания. Первый семестр посвятим гаданию по чаинкам. Во втором семестре займемся хиромантией. Между прочим, моя крошка, – Трелони метнула взгляд на Парвати Патил, – вам следует опасаться рыжеволосых.

Парвати бросила испуганный взгляд на Рона, который сидел прямо за ней, и подвинула свое кресло в сторону.

– В летнем семестре перейдем к магическим кристаллам, если к тому времени закончим с предсказаниями по языкам пламени. К сожалению, в феврале занятий из-за вспышки сильнейшего гриппа не будет. У меня самой совсем пропадет голос. А на Пасху один из нас навеки нас покинет…

Класс напряженно притих, а профессор Трелони продолжала, ничего не замечая:

– Вы, деточка, не могли бы… – обратилась она к Лаванде Браун, сидевшей к ней ближе всех, та в страхе съежилась, – дать мне самый большой серебряный чайник?

Лаванда с облегчением вздохнула, встала с кресла, взяла с полки огромный чайник и поставила его на стол перед профессором. Когда она села на место, то метнула взгляд в сторону Драко, тот мило подмигнул ей, и она залилась краской.

– Спасибо, милая. Да, между прочим, то, чего вы больше всего опасаетесь, случится в пятницу шестнадцатого октября.

Лаванду пробрала дрожь.

– А теперь я попрошу вас разбиться на пары, взять с полки чашку и подойти ко мне. Я вам налью чай, вы сядете, и будете пить, пока на дне не останется гуща. Левой рукой поболтайте ее круговым движением, затем переверните чашку на блюдце, подождите, пока жидкость стечет, и передайте чашку напарнику. Оставшиеся на стенках чашки чаинки кое-что ему скажут. Растолковать увиденное поможет учебник «Как рассеять туман над будущим», страницы четвертая и пятая. А я буду ходить между столами, и помогать вам. Мой мальчик! – воскликнула Трелони, схватив за руку Невилла, который встал с пуфа и потянулся за чашкой. – Пожалуйста, после того как разобьете первую чашку, возьмите вторую из голубого сервиза. Розовый мне жалко. Это мой любимый.

И конечно, не успел Невилл взять в руки чашку с блюдцем, как раздался звук разбившегося фарфора. Профессор бросилась к нему со щеткой и совком для мусора.

– Возьмите голубую. Очень вас прошу. Большое спасибо.

Слизеринцы с полными чашками вернулись за свои столики, быстро выпили обжигающий чай. Поболтали чашки, как сказала профессор Трелони, опрокинули на блюдце и обменялись ими. Гермиона и Панси с Мили уже открыли учебники на указанной странице.

– Давай сюда свою чашку, – сказала Панси. – посмотрим… Ухты, Герми! – воскликнула Панси, указывая на изображение, – у тебя знак девочки.

– И что это значит? – поинтересовалась Гермиона. Панси посмотрела в книгу. – Этот знак к большой влюблённости. – сидящие позади слизеринцы засвистели. Гермиона покраснела. И поспешила посмотреть в чашку Панси. – Что там у меня?

– Лягушка, – сказала Гермиона, и тут, она чуть не уронила чашку, к ним подошла Трелони, – профессор?

– У тебя редкий дар, моя милая, – сказала Трелони, – ты способна дружить с кем захочешь, но… – она глянула через плечо на Драко, – твою дружбу легко потерять. – Гермиона сглотнула, – что же касается тебя, – она указала на Панси, – лягушка – редкий знак, признак счастья, доброты и великой любви. – Блейз сразу начал прислушиваться. Мисс Грейнджер, дайте мне вашу чашку, – она взяла кружку из рук Панси, – я вижу, что вы завидуете кому-то, почему?

– Завидую?

– Даже злитесь, потому что этот человек предал ваше доверие, – Панси сразу поняла, о ком идёт речь, – злость – не выход, моя милая. – и отошла от их столика. Панси кивнула в сторону Драко.

– Кстати, на счёт спора, Драко с тебя глаз не сводит.

– Блеф, – огрызнулась Гермиона, – какой у меня может быть дар?

– Герми, обернись, – шепнула Панси.

– Зачем? – возмутилась Гермиона.

– Я хочу свои заслуженные 100 галлеонов, и забыть об этом, – усмехнулась Панси. Гермиона разозлилась.

– Обернусь и чт… – но обернувшись, она встретилась взглядом с глазами Драко, который смотрел отнюдь не в чашку, а именно на неё. В его глазах она увидела печаль и муки, которые он внутри испытывает. Это удивило Гермиону, ведь он должен смотреть на Лаванду. Гермиона почувствовала, что на неё ещё кто-то смотрит. Повернув голову, она увидела Лаванду.

Выйдя из кабинета, Гермиона и Панси направились вниз, как вдруг им на голову из неоткуда выливается ведро воды. Гермиона была удивлена такому, и не поняла, откуда взялась вода. Осмотревшись, она поймала взгляд удаляющейся силуэт Лаванды и Парвати.

– Стой, Гермиона, не надо! – воскликнула Панси.

Гермиона была настолько зла, что в мгновение ока нагнала Лаванду и схватила её за волосы. Бедная Лаванда не знала, что делать. Гермиона трясла её, пока ободок с головы Лаванды не упал на землю, а Гермиону от Лаванды не оттащили Блейз и Гарри с Роном.

– Чудовище! – крикнула Гермиона, – да кто ты такая, чтобы обливать меня водой, а?

– Сама чудовище, – отозвалась Лаванда, завязывая тугой хвост, – нечего глазеть на моего Драко.

– Да ты даже мизинца Драко не стоишь! – воскликнула Гермиона, – уж лучше бы он с троллем встречался, нежели с тобой.

– Ты просто бесишься, что он достался мне, а не тебе!

– Он не вещь, которую можно получить! – возмутилась Гермиона, – Драко – мой друг, и доверить его тебе, ужасной ученице и просто плохой девушке не менее, чем глупо!

– Гермиона, прекрати! – из-за спин Гарри и Рона вышел Драко, помогая Лаванде привести себя в порядок, – что с тобой?

– Неужели ты не видишь, что она недостойна тебя, Драко?

– Это не тебе решать, – сказал Драко, – я её выбрал. И не твоего, чокнутого ума дело, с кем я буду встречаться. – услышав его слова, Гермиона успокоилась и слабо улыбнулась. – Ну, наконец, твое бешенство… – раздался звук удара. Гермиона со всей силы отвесила Драко пощёчину.

– Я обещала, что этого не сделаю, но кто я такая, чтобы держать слово, данное тебе, Драко? – толкнув Лаванду и Драко в стороны, она прошла мимо, за ней пошли Гарри, Рон и Панси, оставляя Драко в объятиях Лаванды.

«Ну, Лаванда, ты заплатишь мне за это сполна» – думала про себя Гермиона, – «чисто из принципа сделаю твою жизнь невыносимой в этой школе!»

Комментарий к Глава 16. Преданный друг На третий курс будет отведено столько же глав, сколько и на второй

====== Глава 17. Ревность ======

Вскоре, после той выходки все в школе узнали, что Драко Малфой встречается с Лавандой Браун. Ещё никогда Гермиона не чувствовала себя так ужасно, как в первые недели сентября. Конечно, были некоторые трудности с общением некоторых учителей по поводу её расписания, но, вроде, всё пришло на круги своя.

Что же касается дружбы Драко и Гермионы. После того, как Лаванда объявила Гермионе войну, Драко даже со своими друзьями практически перестал общаться, всё свободное время проводит с Лавандой, это начало бесило даже Блейза, который обычно, в личные дела своего друга не лезет. Однажды докатилось до того, что они даже подрались, потому что Драко назвал Блейза ослом, потому что тот назвал Лаванду дурой и неучем. Хотя это было так. Назло Драко, Гермиона продолжала хорошо общаться с Гарри и Роном, да и Панси старалась наладить с ними контакт, иногда получалось, иногда нет. Время шло своим чередом, и ученики не были властны над ним.

Также не стоит забывать о последних словах, сказанных Гермионой после ссоры с Драко. Гермиона начала мстить, и начала так, что бедная Лаванда уже прячется у Малфоя за спиной. Началось все с жабы, которую Гермиона подложила Лаванде в сумку, а когда она пришла на Зельеварение, то опрокинула несколько котлов, когда полезла в сумку. Дальше все только ухудшилось, особенно, когда Лаванда опозорила Гермиону перед всеми, тогда даже Джемма и Перси заступились за неё. Это случилось в Большом зале.

– Гермиона, а твоя выдра, сколько ей лет? – спросила Панси, записывая что-то на пергамент.

– Уже 2 года, – улыбнулась Гермиона. Девушка дала своему питомцу корм, как вдруг выдра начала закашлялась, – Вики? – изо рта выдры повалил дымок, и Гермиона настолько испугалась, что готова была отдать, что угодно, лишь бы выдра успокоилась и перестала кашлять. Наконец, благодаря Гойлу, который щелкнул, как следует выдре по шее, комочек, что не давал выдре нормально дышать, вылетел. Но таких комочков в корме не было. Подняв взгляд, Гермиона увидела насмешливый взгляд Лаванды, которая сидела не так далеко от Гарри и Рона. Гермиона сжала кулаки, и если бы не вмешательство старост, Гермиона убила бы Лаванду.

– Ты – уродина, Гермиона! – кричала Лаванда, когда Гермиона расцарапала ей лицо, – никто даже поцеловать такую уродина не захочет. – она получила пощечину от Джинни Уизли, которая пришла в себя от шока, и вырвала Лаванду из хватки Перси Уизли. Гермиона долго не могла отойти от шока, особенно, когда это все произошло на глазах всей школы в главном зале.

Гостиная Слизерина

– Арххх! – крикнула Гермиона, бросая сумку на диван с такой силой, что диван чуть не перевернулся. Панси еле успокоила подругу, чтобы она не перевернула гостиную верх ногами, – да как она вообще смеет такое вытворять? Да ещё и перед всей школой, да кто она такая?

– Видимо у Лаванды звезда во лбу выросла, – усмехнулся Блейз. Гермиона кинула на него злобный взгляд.

– Пусть у неё звезда в другом месте вырастет! – возмутилась Панси.

– Драко помчался её защищать.

– Не называй имя этого предателя, – прошипела Гермиона, – ни слышать, ни видеть его не желаю!

Гермиона забежала в комнату и прыгнула на кровать. Внутри все кипело, кипело от злости и обиды, что Драко, её лучший друг, променял не только её, но и Блейза с остальными, на отношения с Лавандой. Конечно, Гермиона знала, что по Драко сохнут все девчонки, даже с других факультетов, но это уже предел всему. Гермиона помнила прошлый год, ведь Панси и Гарри с Роном все ей рассказали. Драко пошел в тайную комнату, ради нее, и навещал её каждый день в Больничном крыле. Что же случилось теперь?

Гермиона услышала, что кто-то ссорится в гостиной, затем, услышала грохот.

«О Мерлин, неужели драка?» – воскликнула внутри Гермиона, и вскочив с кровати, выбежала из комнаты.

Оказавшись в гостиной, она стала свидетельницей драки Малфой и Блейза. Гермиона не знала по какому поводу ссора, и даже драка, Но прежде чем они вновь столкнулись кулаками, она стала между ними. Увидев её на пути, они остановились.

– А теперь будьте так добры и потрудитесь объяснить, что происходит? – возмутилась Гермиона.

– Драко из ума выжил! – крикнул Блейз, – он собирается сказать Лаванде пароль от нашей гостиной! – услышанное удивило Гермиону и она посмотрела на Драко.

– Это правда? – удивилась Гермиона.

– Не вижу ничего плохого, – сказал Драко.

– Ничего плохого?! – закричал Блейз и сделал попытку кинуться на него, но тщетно, Гермиона толкнула его в другую сторону, – нельзя никому из другого факультета говорить наш пароль, разве ты уже забыл за лето правила? Или тебя настоящим идиотом Лаванда сделала? Такой же, как сама?

– Не смей её так называть! – крикнул Драко. Он резко отталкивает Гермиону, и она падает, ударяясь рукой, на которой был шрам ещё с первого курса, об журнальный столик.

– Гермиона! – воскликнула Панси, подбегая к ней. Рука горела, словно печка, Гермиона еле смогла пошевелить пальцами на руке, – к мадам Помфри, скорее…

– Нет, стой, – Гермиона через силу встала, и подошла к Драко, – я могла подумать на кого угодно, потерявшего рассудок от отношений, но не на тебя. Ты настолько обезумел, что не видишь правды, не видишь, что Браун только использует тебя, чтобы стать популярной.

– Тебя так волнует то, что я встречаюсь с твоим врагом?

– Враг наш – это время и Темный Лорд, – сказала Гермиона, – если бы я не знала тебя, Драко, то сказала бы, что ты под действием Амортенции. Ты настолько увлекся процессом, что даже на друзей нападаешь. Ослеп?

– Это ты слепа, раз ничего не замечаешь!

– Я замечаю то, что нужно замечать, в отличие от тебя.

– Даже когда я… – но Драко вовремя прервался, и, опрокинув столик, вылетел из гостиной как пробка.

Уже в Большом зале, Гермиона не обнаружила Драко там. После той ссоры, он даже в глаза никому из сокурсников не смотрит. Перед тем, как идти на ужин, Гермиона узнала от Гарри, что Сириус Блэк, скорее всего, охотится за ним, и неизвестно, по какой причине. Хотя судя по слухам о его верности Темному Лорду это объясняет.

– А ты не думаешь, что он ревнует? – вдруг спросила Панси, из-за чего Гермиона поперхнулась.

– Издеваешься?

– Вовсе нет, – сказала Панси, – ты вспомни его взгляд на Прорицаниях, я уверена, что это не больше чем просто ревность.

– Было бы к кому ревновать, – язвительно сказала Гермиона, делая глоток тыквенного сока.

– К Гарри и Рону… – вдруг, Гермиона закашлялась, она никак не могла перестать это делать, и смогла успокоиться, когда Гойл ударил её по спине, – Мерлинова борода, что это?

– Кажется… – увидев то, что вылетело из неё, Гермиона вскипела от злости. То, чем поперхнулась Гермиона был чей-то зуб – клык. Посмотрев на стол Гриффиндора, она увидела улыбающуюся Лаванду. Гермиона вытащила палочку, – Эй, Лаванда! – девушка обернулась, и пожалела об этом: – Дентикулус! – заклинание подействовало мгновенно.

Передние зубы Лаванды превратились в клыки соблезубого тигра. Слизеринцы залились хохотом, Блейз, сидящий к Гриффиндорцам спиной, увидев это, засмеялся громче всех. Их поддержали и Гарри с Роном, даже Джинни и Симус с Томасом не унимались.

– Гофподи, – хотела Лаванда, тряся руками от безысходности, – мои вубы!

Вместе с Парвати, они покинули зал, оставляя учеников смеяться без них. Все похвалили Гермиону за такую сообразительность.

На следующий день, слизеринцы пришли на Трансфигурацию, где им предстояло сидеть с гриффиндорцами, среди которых была и Лаванда. Её зубы уже пришли в норму, благодаря мадам Помфри, хотя некоторые уверяли, что с длинными зубами она выглядела куда симпатичнее чем без них. Перед этим у них снова было первым Прорицание, и для всех было удивлением то, что в этот раз, в чайной гуще у Гарри был изображён Грим.

Гарри выбрал место в самом конце класса и все равно чувствовал, как будто на него направлены огни рампы – то и дело ловил на себе чей-нибудь взгляд. Уж не ожидают ли однокурсники, что он в любую минуту может упасть замертво? Он почти не слышал, что профессор МакГонагалл рассказывала про анимагов – волшебников, которые могут по желанию обратиться в зверя. И даже не смотрел, как она превратилась у всех на глазах в полосатого кота со следами от очков вокруг глаз.

– Что сегодня такое со всеми вами? – спросила профессор МакГонагалл, приняв под звук легкого хлопка свой обычный облик. – Это, разумеется, неважно, но еще никогда не было, чтобы превращение в кота и обратно не вызвало аплодисментов.

И хотя все взгляды опять обратились к Гарри, класс как в рот воды набрал. Гермиона подняла руку.

– Дело в том, профессор, что у нас первый урок был прорицание, мы гадали по чаинкам. Ну и…

– Ах, вот оно что! Тогда все ясно. – МакГонагалл нахмурилась. – Можете, мисс Грейнджер, ничего больше не говорить. Так кто же в этом году должен умереть?

Опять молчание.

– Я, в порядке, – наконец сказал Гарри. Драко захихикал.

– Ну что ж! – МакГонагалл буравила Гарри взглядом, а на Драко кинула недовольный взгляд. – Так вот знайте, Поттер, Сивилла Трелони с первого дня появления в школе ежегодно предсказывает скорую смерть одному из студентов. Никто, однако, до сих пор не умер. Знакомство с классом она начинает с предзнаменований смерти. Очень это любит. Я никогда не говорю плохо о моих коллегах. – Профессор умолкла, и ноздри у нее побелели. Справившись с собой, она продолжала: – Прорицание – самая неточная ветвь магических знаний. Не стану от вас скрывать, я к ней отношусь недостаточно терпимо. Настоящие ясновидцы чрезвычайно редки, и профессор Трелони…

МакГонагалл опять умолкла и затем обратилась к Гарри своим обычным деловым тоном:

– Вы прекрасно выглядите, Поттер. Так что не будьте на меня в обиде, если я не освобожу вас от домашнего задания. Но не сомневайтесь, в случае смерти выполнять его не обязательно.

Гермиона и Панси рассмеялись. Гарри стало легче дышать. Не так страшно бояться предсказания чаинок в красноватом свете и дурманящем аромате чайной комнаты. Другое дело – осознанный страх среди бела дня. Но не всех успокоили слова профессора МакГонагалл. Рон сидел как на иголках, а Лаванда вдруг сказала:

– Но ведь Невилл все-таки разбил чашку! Причем в третий раз! Как это объяснить?

Урок трансфигурации окончился, и слизеринцы вместе со всей голодной публикой устремились в Большой зал.

– Да успокойся ты, Блейз. – Гермиона придвинула ему большую миску с рагу. – Ты же слышал, что сказала профессор МакГонагалл. Так что твоя будущая жизнь холостяка не факт, что окажется правдой. – у Блейза была предсказана жизнь холостяком.

Гермиона мельком услышала разговор Рона и Гарри:

– Гарри, – сказал он тихим серьезным голосом, – а тебе не случалось видеть где-нибудь большого черного пса?

– Случалось, – кивнул Гарри. – Я его видел тем вечером, когда убежал от Дурслей, Гермиона тоже его видела.

У Рона выпала вилка из рук

– Наверное, какая-нибудь бродячая собака, – пожал плечами Симус.

– Симус, – сказал он, – если Гарри видел Грима, это… очень плохо. Мой дядя Билиус однажды увидел его и спустя сутки умер.

– Ты просто не знаешь, о чем говоришь, – начал сердиться Рон. – Большинство волшебников умирает от страха, увидев Грима.

– Вот-вот. Именно от страха, – задрав нос, проговорил Симус. – Грим не предзнаменование смерти, а ее причина. И Гарри сейчас с нами именно потому, что он не такой дурак увидел черного пса и не помер.

Рон что-то беззвучно прошептал, глядя на Симуса. Гермиона переключилась на свой стол.

– По-моему, прорицание – довольно путаный предмет, нет в нем ясности, – сказала она, ища заданную страницу. – Сплошное гадание.

– С Гримом в той чашке все было ясно, – сказал Блейз, – хотя для Поттера не удивительно.

– Что ты имеешь ввиду, Блейз? – удивилась Гермиона.

– Вспомни убийство его родителей в Годриковой впадине, вспомни первый курс, подземелья и ваши испытания там, вспомни второй курс – битва с королём змей. Да за ним по пятам смерть ходит, неужели не ясно?

– Трелони сказала, что у тебя слабая аура! Просто тебе неприятно, что и ты иногда можешь сморозить глупость, – подметил Драко, сидящий рядом с Гойлом.

Последние слова Гермиону явно задели. Она захлопнула учебник и так швырнула его на стол, что мясо и морковь из тарелки разлетелись во все стороны.

– Если на уроках прорицания надо притворяться, что видишь в чаинках предзнаменования, так я лучше совсем перестану на них ходить. И никто не будет меня упрекать, что я сморозила глупость. Этот урок – просто чушь по сравнению с моей любимой нумерологией. Гермиона схватила сумку и гордо удалилась. Панси закатила глаза.

– Мало того, что ты позволяешь своей девушке унижать не только Гермиону, но и всех нас, так ты ещё и умничать начинаешь? – возмутилась Панси, – у тебя совесть вообще есть, или её Лаванда своими поцелуями выбила конкретно?

Урок у мадам Трюк всегда заканчивались плачевно, по крайней мере, для бедного Невилла, который ещё с прошлого года боится ходить на занятия по полётам. Каждый урок какой-то манёвр, какой-то трюк, и сегодня не исключение. Нужно было сделать двойную петлю.

Все уже были на мётлах, и взлетели в воздух. Манёвр был трудный, поэтому Трюк тщательно контролировала процесс. Слизеринцы были великолепны, не считая Гойла и Кребба, которые любили смотреть на метлы только с трибун на квиддиче.

– Слизерин, +20 баллов, – сообщила Трюк, – молодцы. Мистер Поттер, вам 23 балла, за ваш манёвр полагается и больше. – услышав это, Драко со всей силы ударил метлу Гарри сзади, и тот чуть не свалился с неё, Трюк, хорошо не заметила это, не то сняла бы все заработанные 20 баллов.

– Прекрати, Малфой, – возмутился Рон, подлетая к Гарри на метле, – так и убить можно.

– Ой, Поттера ведь, как всегда ты и Грейнджер спасёте, так что и умереть не страшно, – он опять пошёл на таран, только в этот раз, перед ним появилась Гермиона. – Вот, я же говорил.

– У тебя мозги спеклись на солнце, или что?

– Не умничай, Грейнджер, иначе и тебя протараню.

– Рискни.

Гермиона не ожидала, что Драко так и сделает. К несчастью, она плохо держалась за метлу, и когда Драко протаранил её, Гермиона слетела с метлы, падая вниз с 30-метровой высоты. Все взвизгнули, Трюк уже вытащила палочку, как вовремя спохватился сам Малфой.

– Левикорпус! – Гермиона, почти у самой земли, остановилась, и медленно опустилась. Все ученики спустились вниз.

– Герми, ты цела? – спросила подбежавшая к ней Панси.

– Всё нормально, – кивнула Гермиона. И услышала чей-то смешок.

– Было бы забавно увидеть, как ты энергично падаешь, Грейнджер, – повернувшись, Гермиона увидела улыбающуюся Лаванду, которую окружали Падма и Парвати Патил. – Жаль, что мой Драко спас тебе жизнь. – мадам Трюк отлучилась, сказав не взлетать в воздух, её вызвал директор. Гермиона не выдержала и атаковала Лаванду с помощью заклинания, девушка отлетела назад и упала на землю.

– Ты надоела мне своими придирками, поняла?! – перешла на крик Гермиона, – кто разрешал тебе насмехаться надо мной и моими друзьями.

– Ну, ты же симпатизируешь моему красавчику, – Лаванда кивнула в сторону Драко, – надо же мне как-то тебя проучить.

От слов Лаванды Гермиона покраснела. Она не говорила, что Драко ей нравится, скорее он ей как брат, нежели возлюбленный, хотя Панси и намекала на то, что Драко неравнодушен к ней. Мгновение, и Лаванда запускает в Гермиону заклятие, как вдруг на её защиту становится Гарри, он поставил щит, и заклятие отскочило, попав в дерево.

– Лучше бы училась, Браун, – рявкнул Гарри, – нежели целоваться с Малфоем по углам, прячась от МакГонагалл, и читала бы больше книг, словарного запаса было бы больше.

– Словарного… Чего?

– Вот-вот, – усмехнулся Блейз, – Поттер, что ты объясняешь ей, когда она даже не знает, что такое словарный запас?

Лаванда с надеждой посмотрела на Малфоя, но тот лишь пожал плечами. Наконец, Гермиона увидела достойное безразличие с его стороны. Она повернулась к нему.

– Возможно, ты бы и мог мне нравиться, Драко, – сказала она, глаза Драко загорелись, – да, ты мне не безразличен, но это не значит, что я влюблена в тебя или ты мне нравишься. Ты мне, как брат, ты – мой лучший друг наравне с Гарри, Роном и Панси. Видеть, как ты ходишь за этой сучкой, у меня нет сил. Или ты бросаешь её, или она со временем тебя бросит, решать тебе. Я обиды не держу больше.

Было приятно после обеда выйти на свежий воздух. После вчерашнего дождя небо ясное, бледно-серое, влажная трава пружинит под ногами. Друзья шли на свой первый урок по уходу за магическими существами.

Лаванда больше не приставала к Гермионе, да и с Драко рядом она не шла, а Гермиона с Драко не разговаривала. Шли через луг, спускающийся к Запретному лесу, где на опушке стояла хижина Хагрида. Впереди замаячили три слишком хорошо знакомые спины, значит, предстоящие два урока они будут заниматься со слизеринцами. Малфой о чем-то вдохновенно разглагольствовал, а Кребб и Гойл похохатывали. Гарри не сомневался, что знает, о чем у них идет речь.

Лесничий ожидал учеников перед дверью хижины. Он стоял в своей кротовой шубе, сзади него – охотничий пес Клык. Весь его вид выражал нетерпение – ведь это был первый в его жизни урок.

– Скорее идемте! – закричал он, когда ученики подошли метров на десять. – Какой урок я для вас приготовил! Сейчас увидите. Все за мной, вперед!

На какой-то миг Гарри подумал с содроганием, что Хагрид ведет их в Запретный лес. Прогулки по этому лесу были для него столь тяжким испытанием, что он до конца дней их не забудет. Но Хагрид повел их вдоль опушки, и скоро они оказались у ограды просторного загона. В нем никого не было.

– Прошу всех встать вдоль изгороди! – распорядился Хагрид. – Чтобы всем… э-э… было хорошо видно. А теперь первым делом откройте книжки…

– Что-о? – изумился Малфой. – Как это откройте?

– А? – не понял Хагрид.

– Как мы будем их открывать? – членораздельно повторил Малфой.

Он вынул свой учебник, который был крепко-накрепко перевязан длинной веревкой. Все остальные тоже достали опасные книжки. Одни, как Гарри, стянули свою ремнем, многие засунули в тесную папку с молнией, кто-то усмирил огромными скрепками.

– Кто-нибудь… э-э… может открыть? – спросил Хагрид упавшим голосом. Весь класс отрицательно замотал головами. – Это совсем просто… Надо только ее погладить. – Хагрид говорил так, точно речь шла о самой естественной вещи.

Он взял у Гермионы учебник и содрал с него широкую клейкую ленту. Учебник тотчас клацнул страницами, нацелясь откусить Хагриду палец, но лесничий огромным указательным пальцем успел, погладить его корешок Книга вздрогнула, раскрылась и послушно легла на его широкую ладонь.

– Ах, какие мы все глупые! – насмешливо воскликнул Малфой. Гермиона презрительно посмотрела на него. – Оказывается, всего только надо погладить! А мы и не знали!

– Я… я… думал, они такие милые, – неуверенно сказал Хагрид, взглянув на Гермиону.

– Просто милашки! – издевался Малфой. – Хороша шутка, рекомендовать учебник, готовый оттяпать руку.

– Заткнись, Малфой, – тихо сказала Гермиона. У Хагрида был такой несчастный вид, а Гарри очень хотелось, чтобы его первый урок прошел как нельзя лучше.

– Ну, ну вот… – Хагрид, очевидно, потерял нить дальнейших действий. – Теперь у вас… это, значит, есть учебники. Но главное – волшебные существа. Пойду сейчас приведу. Подождите…

Лесничий пошел в лес и скоро скрылся за деревьями.

– Ну и ну! – воскликнул Малфой. – Школа летит ко всем чертям! Этот олух будет нас учить! Я расскажу отцу, его удар хватит!

– Заткнись, – повторил Гарри.

– Потише, Поттер. Сзади тебя дементор! – Гермиона подошла и дала Драко подзатыльник, тот сразу притих.

– Не дементор высасывает счастье из нас, – рявкнула она, будто забыв о своих словах на поле, – а ты!

– Почему ты начала их защищать? – усмехнулся Драко.

– Потому что он мой друг, Малфой!

– Ой-ой-ой! – взвизгнула Лаванда, махнув в сторону дальнего конца загона.

Оттуда к ним галопом приближалось около дюжины самых странных существ. Ничего подобного Гарри в жизни не видел. Туловище, задние ноги и хвост коня, передние лапы, крылья и голова – орлиные; сильный стального цвета клюв и огромные блестящие, как апельсины, глаза. Когти на передних лапах величиной в треть метра – настоящее орудие убийства. На каждом животном кожаный ошейник, вместо поводка – длинная цепь. Концы поводков крепко зажаты в огромных ручищах Хагрида, который рысью следует за «волшебными существами».

– Но! Но! Вперед! – оглушительно кричал Хагрид, гремя цепями и направляя упряжку к изгороди, за которой стояли ученики.

Подъехав ближе, Хагрид привязал зверей к частоколу, ученики опасливо попятились.

– Знакомьтесь! Гиппогрифы! – восторженно махал рукой лесничий. – Красавцы, а!

Гарри мог, в общем, его понять. Изумление при виде коней-орлов быстро сменилось восхищением, вызванным их изяществом и игрой красок. Одетые перьями голова и холка плавно переходили в лоснящийся торс. И все они были разные – сизые, рыжие, красные, каштановые и аспидно-вороные.

– Ну как? – Хагрид потер ручищи одну о другую. Лицо его сияло восторгом. – Если хотите, можете подойти ближе.

Желающих, кроме Гарри, Рона, Гермионы, Панси и Блейза, не нашлось. Они осторожно приблизились к изгороди.

– Перво-наперво запомните, – сказал Хагрид. – Это зверь гордый. Никогда ему не грубите. Не то и с белым светом проститься недолго.

Малфой, Кребб и Гойл не слушали: они о чем-то шептались. Наверняка готовятся сорвать урок, с тревогой подумала Гермиона.

– Гиппогриф все делает по своему хотению и очень любит блюсти церемонию, – продолжал Хагрид. – Подойдешь к нему, поклонись. И жди. Он в ответ поклонится, можешь его погладить. Если на поклон не ответит, не тронь и скорее отойди подальше: когти у него как сталь. Кто первый хочет познакомиться?

Ученики еще на шаг отступили от изгороди. Даже трое друзей не горели желанием пообщаться с крылатыми красавчиками. Гиппогрифы вскидывали свирепые морды и шевелили могучими крыльями. Им, похоже, не очень нравилось сидеть на цепи.

– Никто не хочет? – умоляющим голосом спросил лесничий.

– Я хочу, – решился Гарри. Сзади кто-то взволнованно задышал, и Лаванда с Парвати прошептали в один голос:

– Не делай этого, Гарри. Вспомни про чаинки! – Гарри как будто не слышал и перемахнул через изгородь.

– Удачи, – шепнула Гермиона.

– Молодец, Гарри! – кричал Хагрид, – Я уверен, ты с Клювокрылом поладишь!

Он отвязал сизого гиппогрифа и снял с него ошейник. Школьники по другую сторону забора затаили дыхание, Малфой злобно прищурился.

– Спокойно, Гарри, – громыхал Хагрид. – Гляди ему прямо в глаза, называется «зрительный контакт». Старайся не моргать. Гиппогрифы не верят тому, кто часто моргает.