Текст книги "К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)"

Автор книги: Винкрет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 78 страниц)

– Я не буду ходить, – наотрез отказался Драко Малфой. – Спасибо, я с лихвой нагляделся на них во время урока.

Улыбка сползла с лица Хагрида.

– Будешь делать, что я велю, – гаркнул он. – Не то я последую примеру профессора Грюма…. Слыхал я, какой из тебя получился прекрасный суслик!

Гриффиндорцы расхохотались. Малфой зло вспыхнул, даже не нашелся что возразить. Видно, не забыл еще наказания Грюма.

Гарри и Рон с Гермионой возвращались в замок в самом веселом расположении духа. Молодец Хагрид, поставил на место Малфоя, который в прошлом году из кожи вон лез, чтобы лесничего выгнали из Хогвартса.

Вошли в холл и у порога застряли – дальше и шага не ступишь. На стенде у мраморной лестницы – объявление, возле которого столпилось полсотни учеников. Рон, как самый высокий, встав на цыпочки, громко прочитал через головы:

– «Турнир Трех Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу – 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше…»

– Здорово! Последний урок – Зельеварение! Снегг не успеет никого отравить! – ликовал Гарри.

– «… После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей».

– Приезжают через неделю! Интересно, Седрик уже знает? Пойду, скажу ему! – Эрни МакМиллан из Пуффендуя с загоревшимся взглядом растолкал учеников и устремился к лестнице.

– Причем здесь Седрик? – удивился Блейз, когда Эрни уже скрылся за поворотом.

– А что тут странного? – удивилась Гермиона. – Седрик Диггори наверняка будет участвовать в турнире.

– Этот придурок будет представлять нашу школу? – возмутился Рон, подойдя ближе к стенду.

– Диггори не придурок. Он тебе не нравится, потому что нанес поражение твоему любимому Гриффиндору. А я слышала, он прекрасный ученик. К тому же староста факультета, – непререкаемым тоном проговорила Гермиона.

– Зато тебе он очень нравится! Как же, такой красавчик, – подколол ее Рон.

– Не вижу ничего странного, – возмутилась Гермиона.

– Мне лестно слышать это от тебя, Гермиона, – повернувшись, девушка увидела высокого молодого человека со значком старосты факультета Пуффендуй. Она густо покраснела, – ты мне тоже, нравишься. – и поспешил удалиться. Стоящий недалеко Драко сжал кулаки, и если бы у них с Диггори была, хотя бы, похожая комплекция, то точно врезал.

Когда все пришли в Большой Зал, то сразу же услышали шелест крыльев. Прилетела Букля с письмом. Гермиона поспешила сесть за стол Гриффиндора, Панси тоже, а слизеринцы недовольно смотрели на них.

– Давай, открывай, – взвыла Гермиона.

Сова села на плечо Гарри, сложила крылья и устало протянула лапу. Гарри отвязал письмо Сириуса и дал ей корку бекона, которую Букля с благодарностью проглотила. Убедившись, что близнецы заняты обсуждением Турнира Трех Волшебников, он шепотом прочитал друзьям письмо:

– «Добрый день, Гарри! Я вернулся туда, где был, и сейчас опять в надежном укрытии. Держи меня в курсе всего, что происходит в Хогвартсе. Не используй Буклю, меняй сов. Обо мне не беспокойся, но сам будь начеку. Не забудь, что я сказал тебе про твой шрам. Сириус».

– А сов менять зачем? – тихо спросил Рон.

– Букля очень выделяется среди других птиц, – мигом сообразила Гермиона. – Белоснежная сова, которая часто прилетает в одно и то же место, не может не привлечь внимание. Ведь белые совы в тех краях большая редкость. Гарри, можешь брать Аманду, мою сову. – Гарри вопросительно посмотрел на неё.

– Точно, – кивнула Панси, – у Гермионы ведь сова темная, не думаю, что там такие совы редкость.

– Если ты не против.

– Если бы была против, то не стала бы предлагать, – улыбнулась Гермиона.

С Панси она вернулась за свой стол.

В воздухе витало ощущение праздника. На уроках никто себя не утруждал, все мысли были о гостях из Шармбатона и Дурмстранга. Даже Зельеварение показалось не таким противным, ведь урок сегодня кончался на полчаса раньше. Прозвенел звонок. Гарри и Рон поспешили к себе в башню. А Панси, Гермиона, Блейз и Драко в подземелья. Они оставили в спальне сумки, надели плащи и помчались вниз по лестнице в холл.

Деканы факультетов построили учеников в колонны.

– Уизли, поправьте шляпу, – командовала профессор МакГонагалл. – Первокурсники, вперед. И пожалуйста, не толкайтесь!

– Гойл, не жуй пончик! – рыкнул на него Снегг. Стоящие впереди Панси и Гермиона засмеялись, – Паркинсон и Грейнджер, молчите!

Рядами спустились по главной лестнице и выстроились перед замком. Был ясный холодный вечер. Сгущались сумерки. Бледная призрачная луна уже взошла над Запретным лесом. Гарри, стоявший в четвертом ряду между Роном и Гермионой, заметил среди первоклашек Дэнниса Криви, которого трясло в предчувствии чего-то необычного.

– Скоро шесть, – взглянув на часы, Блейз устремил взгляд на дорогу, ведущую к главным воротам. – На чем, по-твоему, они едут? На поезде?

– Сомневаюсь, – сказала Гермиона.

– А как тогда? На метлах? – предположил Кребб, глядя в небо, усеянное крупными звездами.

– Не думаю. Путь-то неблизкий.

– Может, портал? – терялся в догадках Блейз. – А может, у них разрешается трансгрессировать до семнадцати лет?

– На территории Хогвартса трансгрессировать невозможно, сколько раз тебе говорить, – осекла его Гермиона.

Друзья внимательно обшаривали взглядами небо. Ни малейшего признака летящего предмета. Как всегда, тишь и покой. Гарри стал замерзать. Скорей бы уж появились гости! Может, они придумали какое-то необычное представление? Ему вспомнились слова мистера Уизли на стадионе перед матчем на Кубок мира: «Всегда одно и то же. Любим на сборищах распускать павлиньи перья».

К счастью, Дамболдор, стоящий с другими учителями в последнем ряду, в эту минуту воскликнул:

– Чует мое сердце – делегация Шармбатона недалеко!

– Где? Где? – обрадовались ребята, вертя головами.

– Вон! – указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса.

Нечто огромное, куда больше метлы, нет, целой сотни метел, летело по иссиня-черному небу, быстро увеличиваясь в размерах.

– Дракон! – пискнул насмерть перепуганный первокурсник.

– Ты что, дурак? Это летучий дом! – уверенно заявил крошка Дэннис Криви.

Его догадка оказалась близка к истине. Гигантская черная тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо – огромную синюю карету, подобную башне. Ее тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона.

Первые три ряда учеников подались назад. Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью. И наконец, с оглушительным громом, от которого Невилл, подпрыгнув, наступил на ногу пятикурснику-слизеринцу, копыта золотых коней размером с хорошее блюдо коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колесах; кони кивали исполинскими головами, выпучив огромные огненно-красные глаза.

Открылась дверца, украшенная гербом: две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды; с облучка прыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Тут же почтительно отпрыгнул назад, и из кареты появилась черная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумленным зрителям явилась ее обладательница. Таких великанш слизеринцы никогда в жизни не видели. Неудивительно, что у кареты и лошадей столь впечатляющие габариты!

Только один Хагрид мог бы с ней померяться: вряд ли он хоть на сантиметр ее ниже. Впрочем, может, потому, что он привык к Хагриду. Женщина, стоявшая уже на первой ступеньке и озиравшая ряды ошеломленных зрителей, показалась ему все-таки огромнее Хагрида. Она вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у нее красивое лицо с оливковой кожей, темные овальные глаза и крупный орлиный нос, блестящие волосы собраны в низкий пучок на шее. Дама была с головы до ног закутана в черную атласную мантию, на шее и толстых пальцах поблескивали превосходные опалы.

Дамболдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу.

Лицо ее расплылось в улыбке. Она подошла к Дамболдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.

– Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

– Дамблёдорр, – произнесла мадам Максим грудным голосом. – Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?

– Спасибо. Я в превосходной форме.

– Мои ученики, – небрежно махнула она назад огромной ручищей.

Гарри и другие парни, чье внимание было приковано к мадам Максим, только теперь заметили вышедших из кареты подростков лет пятнадцати-шестнадцати. Их было десятка полтора, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шелка. Кое-кто обмотал голову теплым шарфом. Насколько все мог видеть (учеников почти скрыла огромная тень мадам Максим), все с испугом поглядывали на замок

– Ка’г-ка’гов уже приехал?

– С минуты на минуту ждем, – сказал Дамболдор. – Вы его будете здесь приветствовать или пойдете сразу в замок?

– Лучше пойдем в замок. Тут у вас холодно. Только вот кони…

– Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтет за счастье о них позаботиться. Он вот-вот вернется, только уладит небольшое недоразумение. Его… э-э… подопечные требуют повышенного внимания.

– Его сопляки, – шепнул Рон Гермионе.

– Моим коням нужен сильный конюший. – Мадам Максим явно сомневалась, что хогвартский учитель справится с ее золотыми жеребцами. – Они ошшень к’гепкие.

– Уж поверьте, кому-кому, а Хагриду эта работенка по плечу, – улыбнулся Дамболдор.

– Ошшень хо’гошо! – слегка поклонилась мадам Максим. – Передайте, пожалуйста, мсье ‘Агриду что пьют мои кони только ячменный виски.

– Непременно передам. – Дамболдор тоже в ответ поклонился.

– Следуйте за мной, – величаво махнула ученикам мадам Максим. И ученики Хогвартса расступились, пропуская гостей к каменным ступеням.

– А дурмстрангские кони тоже, наверное, не меньше? – обратился Кребб к Блейзу.

– Будут больше этих – даже великану с ними не справиться, – сказал Блейз. – Если, конечно, соплы его уже не прикончили. Интересно, что там у него стряслось?

– Может, они убежали? – с надеждой предположил Рон.

– Не дай бог! – содрогнулась Гермиона. – Представь себе: соплохвосты ползают по территории замка!

Холод начал пробирать до костей. Кто-то поглядывал на небо. Тишину нарушали только фырканье и стук подков золотых коней мадам Максим.

– Слышите? – вдруг воскликнул Рон. Гермиона чуть не оглохла от его крика.

Откуда-то из темноты донесся престранный звук – погромыхивание, сопровождаемое всасывающим хлюпаньем, как если бы гигантский пылесос двигался по речному руслу.

– Озеро! – воскликнула Панси. – Гляньте на озеро.

Стоя на возвышении у замка, они отчетливо видели внизу черную гладь воды, которую теперь уже нельзя было назвать гладью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, глинистый берег захлестнули волны, и вдруг в самом центре возникла воронка, как будто на дне вынули огромную затычку. Из самой ее сердцевины медленно поднимался длинный черный шест. Корабельная снасть, догадалась Гермиона.

– Это мачта, – сказала Гермиона.

Величественный корабль неторопливо всплывал из воды, мерцая в лунном свете. У него был странный скелетоподобный вид, как у воскресшего утопленника. Тусклые огни иллюминаторов походили на светящиеся глаза призрака. С оглушительным всплеском корабль, наконец, весь вынырнул и, покачиваясь на бурлящей воде, заскользил к берегу. Вскоре раздался звук брошенного на мелководье якоря, и на берег спустили трап.

С борта потянулись пассажиры, и в иллюминаторах замелькали движущиеся фигуры. Все они величиной не уступали Крэббу с Гойлом! Но вот они вошли в падающий из окон замка свет, и Гарри увидел, что не такие они и большие, просто на них надеты лохматые шубы. Человек, шедший первым, был одет в другие меха – гладкие, блестящие, серебристые, под стать волосам.

– Дамболдор! – радостно воскликнул он, поднимаясь по склону. – Как поживаете, любезный друг?

– Благодарю, прекрасно, профессор Каркаров.

Голос у Каркарова бархатный, с льстивой ноткой. Высокий, худой, как и Дамболдор, но седина короткая, а козлиная бородка с завитком на конце едва скрывает безвольный подбородок. Подойдя к Дамболдору он взял его руки в свои и крепко тряхнул.

– Старый добрый Хогвартс, – смотрел он, улыбаясь, на замок. Зубы у него желтоватые, а улыбка не вяжется с холодным, проницательным взглядом. – Как хорошо снова быть здесь…. Как хорошо… Виктор, иди сюда. В тепло. Вы не против, Дамболдор? Виктор немного простыл…

Каркаров поманил одного из учеников, тот подошел. Крупный, с горбинкой нос, густые черные брови… Панси дернула подругу за локоть, что-то зашептала на ухо. Гермиона раскрыла рот от удивления. Это был Крам.

Замешательство заставило Гермиону оцепенеть. Она не могла поверить своим глазам. Виктор был в красивой одежде, под стать своей школе. На матче она увидела его не так близко, но сейчас, когда он почти весь год будет в Хогвартсе…

Вместе с директором, Максим и Каркаров направились в школу. Ученики Хогвартса уступали им дорогу, Гермиона смотрела на учениц Шармбатона, и узнала в одной из них Флёр Делакур, она была на матче в качестве болельщицы вейлы. Но тут, она почувствовала прикосновение к своим волосам. Подняв взгляд, Гермиона увидела Виктора, он был на полторы головы выше неё, и дотронулся до её волос. Девушка мгновенно покраснела. Стоящая рядом с ней Панси еле сдержалась, чтобы не запищать.

– Не может быть! У меня нет с собой ни одного пера! Что же делать? Может, он подпишет шляпу губной помадой? – услышала Гермиона голос Рона, когда отошла от шока.

– Делать им нечего! – заявила Гермиона, проходя мимо девушек, чуть не дерущихся из-за тюбика губной помады.

Большой Зал

Гермиона с Панси и Блейзом сели лицом к входной двери, у которой толпились дурмстрангцы во главе с Крамом, высматривая, куда сесть. Гости из Шармбатона уже сидели за столом Когтеврана, мрачно озираясь по сторонам. Головы у троих были все еще замотаны теплыми шарфами.

– Ничуть не холодно, – сердилась Гермиона. – Неужели трудно было захватить с собой плащи!

Внезапно, их заставили подвинуться чуть дальше. Гермиона с Панси нехотя продвинулись дальше, как вдруг рядом с ней сел Виктор. Она от неожиданности даже икать начала, и сразу же сделала глоток из стакана, чтобы унять икоту. Виктор приятно улыбнулся, увидев её реакцию. Блейз и Драко, которые сидели напротив Гермионы и Панси, переглянулись и закатили глаза. Внезапно, Виктор протянул им руку:

– Приятно познакомиться.

Блейз потерял дар речи. Он неуверенно пожал парню руку, Драко сделал то же самое, чтобы не вызывать подозрений, и так с Гермионой натянутые отношения.

Дурмстрангцы сняли лохматые шубы и с любопытством разглядывали темный потолок, усеянный звездами. Некоторые, не скрывая восхищения, вертели в руках золотые тарелки и кубки.

Завхоз Филч, надевший в честь праздника старый, потертый фрак, добавил к профессорскому столу еще четыре кресла – по два слева и справа от Дамблдора.

– Но приехало-то всего два профессора, – удивилась Панси. – А Филч почему-то поставил четыре кресла. Кто-то еще приедет?

– А? – рассеянно переспросил Блейз, жадно пожиравший глазами Крама.

Наконец все заняли свои места, и к профессорскому столу потянулись преподаватели, шествие замыкали профессор Дамболдор, профессор Каркаров и мадам Максим. Увидев своего директора, шармбатонцы поспешили встать. За соседними столами раздались смешки. Но подопечные мадам Максим невозмутимо оставались на ногах, покуда великанша не опустилась в кресло по левую руку от Дамболдора, стоявшего за столом в ожидании тишины.

– Это просто воспитание, – возмутилась Гермиона.

– Добрый вечер, леди, джентльмены и привидения, а главное, наши гости, – наконец начал он, лучезарно улыбнувшись иноземным ученикам. – С превеликим удовольствием приветствую вас в Хогвартсе! Уверен, что вы хорошо проведете у нас время. Не сомневаюсь, вы уже успели оценить удобства нашего замка!

– Официальное открытие Турнира, – как ни в чем не бывало, продолжал Дамболдор, – состоится сегодня вечером, сразу же после ужина. Угощайтесь, дорогие друзья, на славу. Ешьте, пейте и чувствуйте себя как дома!

Дамболдор сел, а Каркаров сейчас же наклонился к нему и о чем-то оживленно заговорил.

Блюда, как всегда, начали наполняться едой. На этот раз эльфы-домовики превзошли себя. Каких только кушаний не было, в том числе и заморских!

– А это что? – спросил Блейз, указывая на блюдо не то с супом, не то с рагу из моллюсков, стоявшее рядом с йоркширским пудингом из говядины с почками.

– Буйябес, – объяснила Гермиона.

– Ухты! – удивился Блейз.

– Это французское блюдо, – спокойно подал голос Виктор. Блейз кивнул ему.

– Я его ела на каникулах позапрошлым летом. Очень вкусно.

– Поверю тебе на слово, – сказал Блейз и потянулся к пудингу.

В зале прибавилось учеников двадцать, не больше, а казалось, яблоку негде упасть. Наверное, из-за одежды гостей. Слишком уж она выделялась на фоне черной хогвартской: под шубами дурмстрангцев оказались кроваво-красные мантии.

Минут через двадцать дверь за профессорским столом отворилась, и в зал вошел Хагрид. Сев на обычное место, он сразу же помахал толсто забинтованной рукой Гарри, Рону, Гермионе и Панси, те помахали в ответ.

– Будьте доб’гы, передайте, пожалуйста, буйя-а-бес! – громко попросил чей-то голос.

Это была девушка, не сдержавшая смешок во время приветствия Дамболдора. Гермиона услышала это, и посмотрела на неё. Оказалось, это была Флёр Делакур. Она наконец-то сняла шарф, и ее белокурые волосы волной падали почти до самого пояса. У нее были большие синие глаза и ровные белые зубы, напомнившие незабвенную улыбку профессора Локонса.

Панси кивнула в сторону Рона, который покраснел до ушей. Взглянул на девушку, открыл, было, рот, но вместо слов издал бессмысленное бульканье.

– Пожалуйста, – однако придвинул к ней блюдо Гарри.

– Вы уже поели?

– Д-да, о-очень вкусно, – заикаясь, проговорил Рон. Девушка взяла блюдо и осторожно понесла к своему столу. Рон таращился на нее, как на неземное диво.

– Вылитая вейла! – сказала Гермиона. – На неё все парни уставились.

– Брось, не… – и тут Панси увидела смотревшего ей вслед Блейза. Она запустила в него картофелиной, – ты обалдел?!

– Ой, извини, я…

– Панси, не сердись на него, – сказала Гермиона, – когда мужчины смотрят, на вейл они не могут устоять, поэтому не ругай его, Блейз здесь не причем. Верно, Блейз? – Гермиона злобно глянула на него. Блейз понял, что она пытается его защитить.

– Да…. Да, точно, – кивнул Блейз.

– Я вижу, что ты много знаешь о магических существах, – справа послышался голос Виктора.

– Она лучшая ученица Хогвартса, – отозвалась Панси, – поэтому не удивляйтесь этому, Виктор. Правда, Гермиона? – девушка покраснела.

– Угу… – впервые Гермиона чувствовала себя неловко.

– Так, значит, тебя зовут Гермиона?

– Да, – кивнула она.

– Красивое имя. – Гермиона ещё гуще залилась краской.

Скоро появились вторые блюда, и среди них опять незнакомые. Рон хорошенько рассмотрел светлое бланманже и слегка подвинул его вправо – пусть заметят за столом Когтеврана. Но девушка, похожая на вейлу наверное, была сыта, и бланманже не соблазнило ее.

Наконец золотые тарелки опустели, и Дамболдор опять встал с кресла. Зал в ожидании замер.

– Торжественный миг приблизился. – Дамболдор оглядел, улыбаясь, обращенные к нему лица. – Турнир Трех Волшебников вот-вот будет открыт. Перед тем как внесут ларец…

– Что-что внесут? – не поняла Гермиона.

– … я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Но прежде позвольте представить тем, кто не знает, мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества. – Слушатели вежливо похлопали. – А также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта.

Гермиона мельком увидела, каким зловещим взглядом профессор Грюм посмотрел на Крауча, и её это удивило.

Бэгмену достались щедрые аплодисменты, наверное благодаря его славе загонщика, а может, просто потому, что вид у него был куда приветливее: Бэгмен оценил аплодисменты, осклабившись и помахав залу рукой, а хмурый Бартемиус Крауч и бровью не повел, когда Дамблдор назвал его имя. На чемпионате мира, вспомнил Гарри, он был в строгом костюме, а сейчас в мантии волшебника выглядел как-то нелепо. Его усы щеточкой и аккуратный пробор странно контрастировали с длинными белыми волосами и бородой Дамболдора.

– Мистер Бэгмен и мистер Крауч, организаторы Турнира, без устали работали несколько месяцев, – продолжал Дамболдор. – И они войдут в судейскую бригаду, которая будет судить состязания.

При слове «состязания» зал навострил уши, что от Дамболдора не ускользнуло.

– Филч, – улыбнулся он, – ларец сюда, пожалуйста.

Филч, который до этой минуты прятался где-то в дальнем углу зала, тут же явился к профессорскому столу, неся в руках старинный деревянный ларец, инкрустированный жемчугом. Зал, зашумев, всколыхнулся. Дэннис Криви даже встал на стул, чтобы лучше видеть, но был так мал, что все равно едва возвышался над соседними головами.

Филч осторожно поставил ларец перед Дамболдором, и тот продолжил объяснения:

– Инструкции к состязаниям мистером Краучем и мистером Бэгменом уже проверены. Для каждого тура все готово. Туров – три, состязания основаны исключительно на школьной программе. Чемпионам предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, личную отвагу и умение преодолеть опасность.

При последних словах зал притих, затаив дыхание. А Дамболдор невозмутимо продолжал:

– В Турнире, как известно, участвуют три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Их будут оценивать по тому, как они справились с очередным состязанием. Чемпион, набравший во всех турах самое большое число баллов, становится победителем. Участников Турнира отбирает из школьных команд беспристрастный выборщик – Кубок огня.

Дамболдор вынул волшебную палочку и стукнул по крышке ларца три раза. Крышка медленно, со скрипом открылась. Дамболдор сунул внутрь руку и достал большой, покрытый грубой резьбой деревянный Кубок. Ничего примечательного – не будь он до краев наполнен пляшущими синеватыми языками пламени. Дамболдор закрыл крышку, осторожно поставил на нее Кубок, чтобы все хорошо его видели. – Желающие участвовать в конкурсе на звание чемпиона должны разборчиво написать свое имя и название школы на куске пергамента и опустить его в Кубок, – сказал он. – Им дается на размышление двадцать четыре часа. Кубок будет выставлен в холле. И завтра вечером выбросит с языками пламени имена чемпионов, которые примут участие в Турнире Трех Волшебников. Конечно, избраны будут достойнейшие из достойнейших. Кубок на всю ночь останется в холле и будет доступен всем, кто хочет участвовать в Турнире. К участию в Турнире будут допущены только те, кто достиг семнадцати лет. А чтобы те, кому нет семнадцати, не поддались искушению, я очерчу вокруг него запретную линию. Всем, кто младше указанного возраста, пересекать эту линию запрещено. И последнее: желающие участвовать в конкурсе, примите к сведению – для избранных в чемпионы обратного хода нет. Чемпион будет обязан пройти Турнир до конца. Бросив свое имя в Кубок, вы заключаете с ним магический контракт, который нарушить нельзя. Посему хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите участвовать в Турнире. Ну, а теперь, кажется, самое время идти спать. Всем, всем доброй ночи.

По субботам ученики спускались завтракать позже. Но в этот выходной не только Гермиона и другие слизеринцы встали пораньше. В холле уже собралось человек двадцать.

Кто-то жевал тосты, и все глазели на Кубок огня. Он стоял в центре холла на табуретке, на которую обычно клали Волшебную шляпу. Его обегала начерченная на полу золотая линия, образуя окружность радиусом три метра.

– Интересно, кто-нибудь уже бросил в Кубок пергамент со своим именем? – спросил у третьекурсницы Рон.

– Дурмстрангцы бросили все. А из Хогвартса я еще никого не видела.

– Уверен, что ночью кто-то наверняка бросил. Я бы так и сделал. Неприятно, когда в такую минуту на тебя смотрят. Вдруг Кубок тут же плюнет тебе в лицо твое имя, – сказал Гарри.

Кто-то сзади Гарри хохотнул. Обернувшись, он увидел близнецов и Ли Джордана. Они бежали по лестнице вниз, вид у всех троих был вдохновенный.

– Свершилось, – шепнули они брату и его друзьям. – Мы его выпили!

– Что? Что? – не понял Рон.

– Выпили зелье старения, тупая ты башка, – пояснил Фред.

– Всего по одной капле, – потер руки сияющий Джордж – Нам до семнадцати не хватает совсем чуть-чуть.

– Вы с ума сошли, если думаете, что обманете Дамболдора, – отозвалась Гермиона, сидя на лавке. Фред и Джордж возмущённо посмотрели на неё.

– Замолчи, Грейнджер.

– Если кто из нас победит – делим тысячу галлеонов на троих! – Лицо Ли расплылось в широченной улыбке.

– Думаю, из этого вряд ли выйдет что-нибудь путное, – предупредила Гермиона. – Уверена, уж это-то Дамболдор предусмотрел.

Отчаянные головы пропустили слова Гермионы мимо ушей.

– Готовы? – спросил Фред у дрожащих от нетерпения дружков. – Я иду первый! За мной!

Гарри наблюдал как зачарованный. Фред вынул из кармана кусок пергамента со словами: «Фред Уизли, Хогвартс», подошел к линии, остановился, переминаясь с мысков на пятки, как пловец перед прыжком с пятнадцатиметровой вышки. И, глубоко вздохнув, у всех на глазах переступил золотую черту.

«Неужели обман сработал?» – поверила на какой-то миг Гермиона. Джордж тоже поверил. Издав победный клич, он без промедления прыгнул за братом. Тут же раздался громкий хлопок, и близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды.

Все помирали со смеху – даже Фред с Джорджем, – поднявшись, с пола и увидев бородатые лица друг друга.

– Я же предупреждал, – послышался низкий голос Дамблдора: в глазах у него плясали веселые искорки. – Ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит мисс Фосетт из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя. Им тоже захотелось себя состарить. Но, признаться, их бороды ни в какое сравнение не идут с вашими.

Из входных дверей в холл потянулись шармбатонцы и среди них девушка, похожая на вейлу. Мадам Максим вошла последняя и гуськом повела свой выводок к Кубку огня. Стоявшие вокруг Кубка вежливо уступили место вновь прибывшим, с любопытством наблюдая за ними. Один за другим гости переступали золотую линию и бросали кусочки пергамента в синевато-белое пламя – огонь при этом пунцовел и выбрасывал сноп ярко-красных искр.

– Гермиона, а ты бы хотела бросить туда своё имя? – спросила севшая рядом с ней Анжелина.

– Если бы было 17, то да, – сказала Гермиона, – а так я лучше воздержусь.

Внезапно, двери открылись, и зашли ученики Дурмстранга. Вместе с ними был Каркаров. Гермиона наблюдала за тем, как из толпы этих учеников выходит Виктор, и направляется к Кубку. Она не сомневалась, что он захочет участвовать в турнире. Когда Виктор, наконец, бросил бумажку со своим именем в Кубок, он мельком посмотрел на Гермиону и подмигнул ей, затем вместе со своими сокурсниками вышел из зала.

«Вот это взгляд…» – подумала про себя Гермиона.

Комментарий к Глава 25. Начало занятий Простите за маленькую главу

Прим Беты. Бечено. Глава шикарная.

====== Глава 26. Какой же ты лучший друг? ======

После хорошего учебного дня, Гермиона, Панси, Рон и Гарри решили навестить Хагрида в его хижине. Блейз не хотел, чтобы его девушка пошла с гриффиндорцами, но разве с Панси можно спорить(Прим. Беты. Можно. Но не нужно.)?

Разговор был о турнире, и о мадам Максим, которая явно понравилась великану Хагриду. Панси шептала Гермионе, что они будут прекрасной парой, и это была правда, ведь Максим и Хагрид относятся к расе полувеликанов.

В полпятого стало темнеть. Пора и в замок, праздновать Хэллоуин, но главное, чтобы узнать, кого Кубок выберет в чемпионы.

– И я пойду с вами, – сказал Хагрид, убирая штопанье. – Подождите секунду.

С этими словами Хагрид встал, пошел к комоду рядом с кроватью и зарылся в один из ящиков. Как вдруг им в нос ударил сильный, неописуемо мерзкий запах.

– Хагрид, что это? – закашлялся Рон.

– А? – У Хагрида в руке был большой пузырек. – Тебе не нравится?

– Как бы помягче… – прошептала Панси, закрывая нос.

– Жидкость для бритья? – спросила Гермиона осипшим голосом.

– О-де-колонь(Прим. Беты. О-де-ко-лень), – по слогам выговорил Хагрид и, покраснев, добавил – Может, я это… чересчур перелил? Одну минутку, я скоро… – вконец смутился он и грузной поступью вышел из хижины. Из окна ребята видели, как Хагрид рьяно моется над дождевой бочкой.

– Одеколон? – изумленно протянула Гермиона. – Хагрид?

– А что с его волосами? И еще этот парадный костюм? – сказали Гарри и Панси одновременно.

– Глядите! – Рон вдруг показал в окно.

Хагрид только что выпрямился и огляделся. Если и раньше щеки у него заливала краска, то теперь они полыхали, как пунцовые угли в камине. Четверо вышли из-за стола и осторожно, чтобы не видел Хагрид, посмотрели в окно: из кареты выходили шармбатонцы, возглавляемые мадам Максим, тоже, очевидно, спешили на праздник. Слов Хагрида не было слышно. Но глядел он на великаншу затуманено-восторженным взором. Гермиона лишь однажды видела его таким, когда он любовался дракончиком Норбертом.

– Он идет в замок с ней! – возмутилась Гермиона. – А я-то думала, он нас подождет.

Даже не взглянув на хижину, Хагрид вместе с мадам Максим зашагал к замку, шармбатонцы спешили сзади, подпрыгивая, да разве за этой парой угонишься!

– Он влюбился! – догадалась Панси, – держу пари, что это взаимно

– Если они женятся и родят – спорим, на что хочешь, поставят мировой рекорд! Ребеночек будет весить тонну! – улыбнулся Рон, и получил три презрительных взглядов от Гарри, Гермионы и Панси, – ну, а что, если так оно и есть?

Друзья покинули хижину, захлопнув за собой дверь. На улице было уже совсем темно. И, поплотнее закутавшись в мантии, двинулись вверх, к замку.

– Смотрите, – прошептала Гермиона. – Это они…

Со стороны озера к замку приближались дурмстрангцы. Виктор Крам шагал рядом с профессором Каркаровым. Остальные тянулись сзади. Рон не отрывал взгляда от Крама, тот шел, не глядя по сторонам. Однако, проходя мимо Гермионы, которая шла слева от Панси, самая крайняя, то почувствовала прикосновение к руке. И сразу же покраснела.