Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 68 страниц)

Она моргнула и повернулась ко мне, закусив губу.

– Там четыре полных бака. Как только нижний нагреется, топливо, которое ещё не загорелось, закипит и в итоге разорвёт тот бак, что находится выше, ещё больше распространяя огонь и ускоряя…

Я оборвала её, шлёпнув по бедру своим опалённым хвостом.

– Мне нужны цифры. Минуты? Часы? Сколько? – мы отступили от жара и дыма, начавших просачиваться в разбитое окно.

– Полчаса? Самое большее – час, – прохныкала зебра. – Если бы у нас было больше времени, и Цербер не был бы повреждён, мы могли бы отделить боеголовку и убрать её, но…

– Да уж. Этот план вылетел в окно, – ответила я. Вообще-то, учитывая глизь, и тех пылающих гулей я не очень переживала из-за того, что Хайтауэр в ближайшее время может исчезнуть. Тем более, раз мы смогли войти, то глизь с тем же успехом может и выйти. Тем не менее, – нужно предупредить Митлокер, что по соседству с ними скоро может случиться бум. Ты можешь заставить Цербера летать и выпустить его через эту пробоину? Так, чтобы он не взорвался? – спросила я, указав культёй на прореху, зияющую двумя уровнями выше. Из всех наших летунов Цербер был единственным, кого можно было бы отправить, чтобы предупредить Митлокер.

– Я… не знаю? Его левитационная система должна уже достаточно функционировать, но в зависимости от настройки нацеливающих талисманов в турелях они могут или пропустить его, или дезинтегрировать, – отозвалась она и снова закусила губу. Затем с улыбкой вскинула голову. – Я осмотрю одного из часовых и посмотрю, есть ли у него неповреждённый блок определения свой-чужой! – отвернувшись от окна, Ксанти выбежала в коридор.

– У тебя пять минут! – крикнула я ей вдогонку и закашлялась от едкого дыма, наполнявшего воздух. Похоже, вместо смерти от взрыва жар-бомбы мы рискуем умереть, банально задохнувшись в дыму. Отвернувшись от окна, я взглянула на Стигиуса, Психошай и Сильвер Спун.

– Отправляйтесь обратно к Рампейдж. Как угодно упакуйте Антирадин и убедитесь, чтобы все получили то, что вам удастся собрать – я прикрыла глаза и обратилась к Лакуне. – Есть идеи, что можно сделать со всем этим дымом? – просто то, что я теперь связана с Богиней, ещё не значит, что я должна пользоваться всеми их причудливыми аликорньими силами.

– Влажные салфетки, повязанные вокруг лица, должны помочь. Респираторы были бы эффективнее, – немедленно отозвалась она.

– Респираторов у нас нет, поэтому повяжите вокруг лица мокрые тряпки! – крикнула я паре летунов, направившихся обратно к кладовой рентген-кабинета, затем снова закашлялась. Отыскав взглядом грифона в силовой броне я позвала, – Каррион! Попробуй отыскать путь в оружейную! Лакуна, возьми Снипса и посмотри, сможешь ли ты вытащить мой меч, – попросила я, взглянув на пухлого единорога… гуля… нечто… Лакуна бросила на меня странный взгляд, но затем побежала обратно в радиологию.

Когда все пони разбежались по делам, я рухнула, сжимая грудь, разрывающуюся от боли. Какое бы проклятие Снипс не наложил на меня, ощущение распространялось. Я чувствовала, будто что-то грызёт меня изнутри вдоль рёбер и подбирается к горлу. Болело всё. Всплески боли усиливались с каждым вздохом. Я должна была перебороть это. Он был не в состоянии снять своё проклятие, так что теперь моя единственная надежда была на партнёра Снипса.

Этой боли я могла уделить не больше минуты. Это не было ранением, которое можно было бы залечить или магически отремонтировать. Я просто должна довести остальных до безопасного места.

Из клубов дыма вынырнул Каррион и сощурил на меня свои белёсые глаза.

– Если мы немного покарабкаемся, сможем добраться до седьмого уровня. Там ещё больше светящихся, а на спарк-батареях эта штука совсем не так эффективна, – сообщил он, подняв лучевое ружьё, которое собрала Ксанти. К рукояти было примотано полдюжины подключённых спарк-батарей.

Я постаралась сделать всё возможное, чтобы выпрямится и улыбнуться.

– Отличная работа. На этом пока и остановимся – он просто смотрел на меня и я почувствовала, что у меня на лбу снова выступает пот. – Что?

– О, если бы ты только была грифоном, – пробормотал он, поднимая взгляд, – Я бы левую лапу отдал, чтобы у меня был такой командир как ты.

Я удивлённо моргнула.

– Эм… благодарю? – затем оглянулась на дым, врывающийся в пробоину в стене, а затем снова на него. – Ты был солдатом перед…? – я запнулась, не уверенная, не слишком ли грубо будет указать на то, что он умер. Похоже вопрос несколько раздражал его, Но не по той причине, что я думала.

– Я и есть солдат. Все грифоны – солдаты. От птенцов до старейших гарпий, мы все – солдаты. Мы развиваем напористость, уверенность, боевое искусство, и превыше всего ставим свои честь и Контракт, – холодно ответил он, глядя в сторону бомбы, хотя сейчас сквозь дым там можно было различить лишь смутное голубое свечение. По крайней мере этот дым, похоже, немного снижал радиацию.

– Прости, я не так уж много знаю о грифонах, – сказала я. Разговор помогал отвлечься от проклятия, грызущего меня изнутри. – Так ты… сражался за нас во время войны? – я смутно припоминала несколько заметок на уроках истории о «несущественном эффекте грифонов-наёмников» во время войны, но я не слишком доверяла учебным материалам из Девяносто Девятого.

– Мы сражались по обе стороны. Мы сражались, чтобы защитить нейтральные стороны. Сражались за любого, кто владеет нашими Контрактами. Единственными, за кого мы никогда не сражались, были мы сами.

– Ты всё время говоришь об этих Контрактах. Можешь рассказать мне об этом? – спросила я, непонимающе улыбнувшись.

Гуль-грифон пожал плечами.

– Пони этого не понять. Наш Контракт – это отражение нас самих, что мы будем и чего не станем делать. Именно указания того, что будет, а что не будет делать грифон, и последующее исполнение этого, является оправданием нашего существования. Я не убью ребёнка и не солгу. Ни приказ, ни подкуп, ни угрозы не заставят меня поступить так. Иначе мой Контракт будет нарушен. Когда-то целые грифоньи базары связывались общими Контрактами, определяющими их жизнь. Была даже грифина, пытавшаяся убедить всё королевство грифонов добавить подпункт в наши Контракты, ставящий интересы грифонов на первое место… но, к несчастью, Гильде это не удалось и никто не знает, что с ней стало.

– Так как же Ахвицотль получил твой Контракт? – спросила я, чем заработала сердитый взгляд в ответ. – Если можно спросить…

– Командиры не просят. Они приказывают подчинённым сказать им то, что они хотят знать – это звучало так, будто грифоны по странностям вида оказывались даже похлеще зебр. – Я заключил пожизненный Контракт с держателем, главой семьи мусорщиков, которые спрятали мой выводок во время войны с Анклавом. Отец семейства был почтенным земным пони, но когда он умер, мой контракт перешёл его сыну. Он отослал мою семью и использовал меня в качестве оружия, заставляя убивать любого, кто нападал на него из-за его безрассудных и отвратительных выходок. Я был бы счастлив убить его, или позволить это сделать нападавшим… если бы это не нарушило мой Контракт.

– Далеко на юге он нашёл пустое стойло и решил его обчистить, но дурак не обратил внимания на признаки радиации. Когда он потерял сознание, я вынес его из стойла, но облучение уже было критическим и мы оба стали гулями. В Митлокере он продал мой Контракт бармену, чтобы оплатить свой счёт. С тех пор и по сей день я служу Шифти.

Я навострила уши.

– Шифти? Мне казалось, ты работаешь на Ахвицотля.

Каррион пожал плечами.

– Это он и есть. Ему кажется, что «Ахвицотль» звучит более впечатляюще.

– У него были какие-нибудь дела с зебрами? – требовательно спросила я.

– Я защищаю держателя моего Контракта. В том числе и его секреты, – ответил он с угрюмой покорностью.

Я хотела потребовать, чтобы он сказал мне правду, но поняла, что это бесполезно. Он умер от радиационного заражения, спасая жизнь пони, которого ненавидел, лишь бы не нарушить свой Контракт. Тут я моргнула от пришедшей ко мне идеи. Если это сработает…

– Скажи мне, что он не вёл дела с зебрами – грифон моргнул и резко нахмурился. Затем свёл брови, будто обдумывая мой запрос. Я надеялась, что «Убить меня, чтобы защитить его секреты» не входило в Контракт. Затем Каррион взглянул прямо на меня и просто улыбнулся.

Да! Наверное, опухоли в мозгу сделали меня умнее.

– Иди, помоги остальным, – сказала я и так быстро, как только могла, заковыляла по коридору, куда ушла Ксанти.

Тулип погибла за пределами Мортурария, её череп был размозжён одним сокрушительным ударом. Оставшиеся получали сведения от гуля, оказавшегося владельцем этого бара. И Ксанти зала о Митлокере. Могла ли она просто слышать о его местонахождении, или она бывала там раньше? Мысль о том, что Оставшиеся способны внедрять солдат в Митлокер и убивать пони вроде Вельвет и Вайндклопа…

Я нашла зебру, наполовину зарывшуюся в корпус одного из часовых. Буркнув что-то по-зебрински она вытянула голову наружу, держа во рту устройство, но тут же выронила его, распахнув глаза, когда я, поднявшись на задние ноги, преодолела разделявшие нас последние несколько шагов и схватила её за воротник брони, дёрнув её вверх так, что она едва доставала до пола кончиками задних копыт.

– Дева! – пропищала Ксанти, её костюм замерцал и она исчезла. Я ухватилась покрепче, держа глаза на мерцании где, как я знала, была её голова.

– Ксанти, – Я удерживала голос тихим, даже одаривая ее самым пронзительным взглядом, на какой была способна. – Ты не сказала мне всего, что должна была. Так скажи сейчас: есть ли в Митлокере Оставшиеся?

Она вскрикнула, невидимые копыта били меня по груди.

– Говори правду!

Она появилась во вспышке, от широко раскрытых глаз бежали дорожки слез.

– Правда в том, что ты прокляла меня! – Запричитала она под моим взглядом. – Ты собираешься уничтожить мой народ! Ты Звездная Дева! Найтмер Мун! Чемпион глубочайшей тьмы! И если я не буду противостоять тебе… мой дом и племя обречены!

Я медленно ослабила хватку и села, закрыв лицо рукой. Только не это дерьмо снова…

– Ксанти… Я не Найтмер Мун. Я… видела… настоящую Найтмер Мун в воспоминании. Это не я.

Не поднимая глаз, зебра потерла шею.

– Как ты можешь это знать? – Затем она впервые на моей памяти посмотрела на меня с жесткостью. – Дева, рожденная душевными муками и горем, и я знаю, ты страдаешь. Она казнит всех, кто стоит у нее на пути. Я видела, что ты сделала на Желтой Реке. Она сеет разрушение во всем мире. Этот монстр, которого ты убила, был непобедим, и все же ты уничтожила его.

Я упала.

– Ксанти, мне повезло. – Что-то во мне сжалось, она задела меня за живое. – Вот что это. И чем оно всегда было.

– Повезло? Повезло, что ты умерла, но затем вернулась к жизни? Повезло, что ты преодолеваешь все напасти? – Издевалась зебра. – Повезло, что ты наткнулась на секреты прошлых веков?

– Это просто тупая гребаная удача! – Закричала я на нее, и она свернулась в клубок. Но я не могла остановиться. Я была как канистра с взрывоопасным топливом, которую прорвало. – Повезло, что я выбралась из Девяносто Девятого! Повезло, что я выжила! Повезло, что я нашла друзей, которые помогли мне! У меня нет какой бы то ни было темной магической силы! Черт возьми, мне охрененно повезло, что я могу вызвать пучок света! И просто потому, что я выжила, не думай, что это было легко. Не думай, что я не платила за свое выживание в то время, как другие умирали. Но на этом все и заканчивается. Я не Найтмер Мун! Я не Звездная Дева! Я не особенная и я не собираюсь выслушивать это и дальше! – Орала я на нее сверху вниз.

– Ты уверена в этом? – спросила Психошай сзади меня, я обернулась и увидела всех остальных, смотрящих на меня в шоке. – Потому что я видела, что ты сделала в Гиппократе, и Рампейдж пыталась убедить меня, что на самом деле ты ёбаный образец для подражания, а не самая пугающая чертова кобыла, что я когда-либо могла себе представить.

– Не нужно мне этого… – начала я, но она вылетела вперед и уткнулась своим лицом в мое.

– Тебе не надуть меня, Блекджек! – отрезала она, ее глаза сузились. – Потому что ты страшная. Среди нас нет ни одного, кто в той или иной мере не боялся бы тебя. Ты гребаная киборг-мутант-кобыла-смерти, которая, скорее всего, могла бы убить каждого из нас, если бы захотела. Ты разговариваешь с дерьмом, которого не существует, знаешь вещи, которых ни один гребаный пони не должен был узнать, и ты продолжаешь идти дальше. Какого хрена она не должна думать о тебе, как о Найтмер Мун? Какого хрена никто не должен?

– Потому что я пытаюсь поступать правильно! – возразила я, отстраняясь от ее лица. – Я пытаюсь сделать мир лучше.

– Рада это слышать. Но это не делает тебя хоть в какой-то мере менее страшной. Потому что всё, что тебе потребуется – это передумать, и все мы – трупы! Может, ты думаешь, что мир будет лучше без Психошай. Каковы мои шансы остановить тебя, если ты действительно захочешь меня убить? Она думает, что ты дьявол. Я бы сказала, что ты в двух шагах от этого. И любой, кто видел, как ты сражаешься, согласится со мной. – Она смотрела мне прямо в глаза, настолько напряженная, что, казалось, была готова лопнуть. Конечно, в её глазах был гнев.

Но был в них также и страх…

Я посмотрела ей за спину, на моих товарищей, на беспокойство, настороженность и тревогу в их глазах. Я чувствовала ужесточающуюся боль внутри себя. Казалось, я забыла, как дышать. Я, возможно, не знала свою добродетель, но я была хорошей пони. Я старалась! Старалась, черт возьми.

И я услышала изнутри себя голос, странный и холодный. Мне на ухо тихо шептала кобыла, кобыла, которая когда-то показывала фокусы за пригоршню монет. Не важно, насколько ты хороша, для некоторых пони ты всегда будешь монстром. Я посмотрела на Рампейдж, и в ответ через одну пару глаз на меня посмотрели шестеро пони. Не важно, насколько ты крута, другие пони разорвут тебя, если смогут. Я сглотнула, мой взгляд переместился на Снипса и уловил холодное понимание в его светящихся глазах, и голос изменился на подозрительное бормотание сердитой кобылы. Трудно улыбку, улыбку, улыбку на лице держать, когда пони только и умеют, что врать, врать, врать…

Жужжание внутри меня становилось все резче, крик бессилия звучал все отчетливее. Я старалась дать им все, что могла. Чего еще они от меня хотят? Не важно, что вы предложите, они никогда не будут по-настоящему ценить это. Сильвер Спун посмотрела на меня с болью в глазах, болью, что я не оказалась другом, которого она так долго искала. Разумеется, ты всегда делаешь больно тем, о ком заботишься. Чем больше ты заботишься, тем им больнее. Забавно, почему в моих ушах звучит хихиканье Психошай? Их губы двигались, но я не могла расслышать их сквозь эти проклятые крики и шепот. Продолжай, Блекджек. Скажи себе, что ты в порядке. Может быть, на этот раз ты и правда поверишь в это…

Я упала на колени и зажмурилась. Мне казалось, что мир ускользает прочь. Я слышала ледяной хохот Найтмер Мун, пришедшей к власти. Ощущающей столько радости. Прошло так много времени с тех пор, как я была в последний раз счастлива. Так много…

Потом голос кобылы мягко произнес:

Давай, Блекджек, ты умнее этого.

Я медленно подняла взгляд и посмотрела на Лакуну, аликорн едва заметно улыбалась.

Ты знаешь разницу. Ты просто обязана помнить. Когда ты делаешь что-то неправильно, что ты должна делать?

– Ты права, – сказала я, когда мою грудь понемногу перестало скручивать. – Я могу быть чертовски страшной. И я знаю, что не должна сердиться на то… что обо мне думает Ксанти. Думаю, я действительно своими действиями соответствую Звездной Деве. – Я повернулась и посмотрела на Ксанти. – Мне жаль… – Затем мои глаза вернулись к Психошай, и я выдавила измученную улыбку. – Разница в том, что я пытаюсь и поступаю лучше. Я знаю, что оплошала… Но я не сдалась. Я знаю, что могу быть лучшей пони… и я стараюсь быть. У меня не всегда получается. В один прекрасный день я могу остановиться, и если это произойдет, я верю, что лучшие пони, вроде Лакуны, Рампейдж, Стигиуса или тебя покончат со мной. Но до тех пор, однако, я не Найтмер Мун. И никогда не буду.

Это был неловкий момент. Психошай подбежала к Стигиусу, оба они оглянулись на меня, озабоченно нахмурившись.

– Один из гулей – наш агент, – пробормотала Ксанти, так тихо, что я на секунду решила, будто мне послышалось. – Он снабжает нас разведданными и передает сообщения за большую цену. Уже много лет. – Зебра подняла голову и всхлипнула, принявшись умолять в слезах: – Пожалуйста, не убивай мой народ, Дева.

Я вздохнула, потянулась, замявшись, и погладила ее по голове.

– Я не хочу никого убивать, Ксанти. Только если я не могу помочь им. – Я глянула на свою культю. – И прямо сейчас я вряд ли выгляжу так, словно собираюсь поубивать кучу пони. Сестра Грейвс погибла, помогая нам, я просто хочу убедиться, что Митлокер в безопасности. Но гулю по имени Тулип размозжили голову, и я абсолютно уверена, что тот, кто это сделал, был зеброй. – Она поджала губы, и я добавила: – Я не говорю так потому, что ненавижу зебр, Ксанти. Я просто не хочу, чтобы те, кто помогают мне, страдали.

Ксанти облизнула губы и посмотрела на устройство опознавания.

– Я могу… я могу добавить сообщение. Если в Митлокере есть кто-то из Копыт Цезаря, они будут где-то поблизости от Мортуария. Может, в запертой подсобке. – Она взглянула на Кэрриона, затем чуть опустила глаза. – Я просто… хотела защитить свой народ.

– Я тоже, – сказала я, снова поднимаясь на копыта. – Работай быстро. Мы должны двигаться.

Но это потребует минуту или две. В то время большая часть Антирадина уже была потеряна в кладовой, все ещё оставались таблетки Бака, Фиксер и нетронутый Рад-Икс, а также бутылки с водой. Мы все зажевали белые как мел таблетки, тем временем Рампейдж передала бутылки из под воды с ее видоизмененным Антирадином, сделав при этом пару глотков. Это был «энергетик» с содержанием Флюкса, что не предвещало ничего хорошего (что означало порчу). Я поболтала бутылку с оранжевой жидкостью своей магией.

– Вы уверены, что безопасно добавлять Флюкс в эту штуку? Вы же не хотите, чтобы сейчас у кого-нибудь выросли щупальца в виде пенисов с глазами.

– Флюкс – это отличное дерьмо, Щелка, – возразила Рампейдж. – Всегда добавляю каплю или две в свой Дэш, чтобы превратить его в Рейнбум. Величайшее дерьмо! Настолько мощное, что благодаря ему даже земные пони могут летать.

Затем ее улыбка растворилась в гневной гримасе.

– А когда их доставляют в приемное отделение, они даже выглядят испытавшими неудачное приземление.

Она закатила глаза и фыркнула.

– Эй, не каждый пони может справиться с Дэшем.

Ксанти вернулась, волоча с собой Цербера. Я взглянула на зебру и робота.

– Ты понял свое задание?

Робот вздохнул.

– Вернуться в Митлокер, рассказать всем этим ряженым гулям о бомбе, и предупредить о зебре диверсанте. Ху… ура… – пробормотал он угрюмо.

– Отступать когда есть сотни приемлемых целей просто тошно!

– Выше нос, Солдат! Там будут и другие разлагающиеся гули – сказала я, чем заработала удивленный и слегка обеспокоенный взгляд Сильвер Спун. – Помните, прямо там.

– Да Мэм. И пусть никогда не скажут что Эквестриский Механизированный Корпус не выполнил приказ! – объявил, он отдав честь своей оставшейся конечностью. Подошли Лакуна и Снипс, синий единорог держал мой меч своей магией настолько далеко от себя на сколько это было возможно, так будто он был заразный и вонючий. Я с улыбкой сунула меч в ножны, и поблагодарил его.

Так мы начали свой подъем, сначала через разбитые окна на узкий металлический выступ который огибал пространство внутри, а затем по обломкам пробитой тюремной стены. Тем из нас кто не мог преодолеть пролет, помогали другие. Мы втроем магией сбросили горящий щебень вниз в самое пекло, в то время как воздух становился более задымленным, а видимость всё меньше. Я всё ждала, что на нас что-нибудь выскочит… очередной огненный зомби, или Смотритель снова отправит за нами своих роботов… но в этот раз единственными нашими противниками было время и гравитация. Наконец-то мы добрались до дыры, пробитой в клетках и внешней стене. Я осмотрела стальную броню внешней стены толщиной в дюйм, когда мы подошли по ближе. Горячий воздух обдувал нас, пронося мимо клубы дыма как из дымохода.

– Как мы узнаем работает ли система распознавания? – кричали я сквозь воющий ветер. Снаружи лил дождь. Это было похоже на конец дня. Не ужели мы пробыли в Хайтауре всего несколько часов? Казалось будто недели.

– Если он летит туда и взрывается, мы поймем что она не работает, – ответил Каррион. Ксанти подняла голову, осмотрела некоторые устройства, приклеенные сбоку робота на скотч, и пожала плечами.

– Ну что ж. Урааа! – крикнул робот и вылетел в дыру.

– За Эквестриюююююю! – прокричал он, падая камнем вниз. Я высунула голову в дыру и уставилась на его падение. Надо мной показалась голова Лакуны, и вокруг робота появилось фиолетовое свечение, замедляя падение и нормализуя его полет. Он летел внизу прямо над головами встревоженных гулей и направлялся к главной стене, постепенно дым и дождь скрыли его из виду.

Надеюсь, он осилит полет… а потом я выбросила его из головы, в то время как Лакуна и Психошай поднимали меня через дыру в полу в комнату охраны, которая находилась прямо под оружейной. Серый дым чернел, но радиация всё ещё была чертовски высокой, даже не смотря на дым. Погоди-ка… показатель радиации на самом-то деле увеличивался!

Потом я остановилась, задаваясь вопросом. Почему синие огоньки пламени медленно приближались?

– Горящий! – предупредительно крикнула я, в то время как клубящийся дым рассеялся, показывая горящего пони, пытающего проломиться сквозь тюремную камеру. Я достала Бдительность, прицелилась через решетки и начала стрелять, так метко как могла. Пылающий гуль крикнул и рванул, мои пули наполовину сгорали перед тем как пробить его череп. Пуль калибра 12,7 мм было достаточно, чтобы замедлить его, но не более…

Карион взлетел к дыре позади меня, а потом показалась зеленая линия, которая начала вгрызаться в гуля. Ксанти встала рядом со мной, бешено стреляя из пистолета в торс гуля. Я же стреляла ему в голову. Наконец, серебряные стрелы пронзили дым и вонзились в голову огненного монстра. Он рухнул, превращаясь в кучу зеленого пепла.

Карион перестал стрелять, лучевая пушка дымилась в его лапах.

– Проводник расплавился! – крикнула Ксанти, потянувшись к одной из своих сумок за серым, прямоугольным куском метала. Поместив его на свою голову, она выбила дымящийся кусок из самодельного оружия. Как только он упал, она вставила новую деталь на место, и оружие снова зловеще загудело.

Затем из камеры около зебры раздался вопль, и вздымающийся потрескивающий шар зелёного пламени, выпущенный сидящими внутри пылающими гулями, обрушился на нас потоком радиоактивной магии. Каррион взлетел, схватил Ксанти за предплечье и толкнул, спасая от гибели. Он широко раскинул крылья, блокируя смертоносный шквал. Лакуна и я рванулись к грифону, почти синхронно активируя З.П.С. Эти гули не были тем объятым газом монстром, так что пули легко превращали их головы в месиво из запёкшейся крови и осколков черепов. Крылья Карриона одновременно разлагались и восстанавливались под действием радиоактивных протуберанцев. Рядом со мной прогремел выстрел анти-механической винтовки.

Четверо готовы. Ещё порядка четырёх сотен между нами и дверью в оружейную. Между решётками камер имелись промежутки бетонной стены, там было достаточно широко, чтобы один пони смог укрыться от огня.

«Лакуна? Можешь поставить щит для нас?» Подумала я.

«Я… очень трудно сосредоточиться. Похоже, талисман выходит из строя. Я смогу защитить себя, но нам стоит поторопиться!» Аликорны и гули, может, и становились сильнее из-за радиации, но Х.М.А. им отнюдь не помогала.

– Верно! – крикнула я, из-за дыма не в силах разглядеть ничего дальше десяти футов. – Поспешим! Кричите, если увидите других горящих. Двинули! – и я заковыляла во главе группы, проскальзывая мимо камерных решёток и едва уворачиваясь от радиоактивных взрывов светящихся гулей, сидящих внутри. За решётками некоторых камер виднелись до полудюжины заключённых. Прыгая и перекатываясь от камеры к камере, я через раз приземлялась на лицо из-за того, что моё тело пыталась использовать мою культю, как полноценную ногу. Один раз я оступилась и горящий гуль, к счастью всё ещё запертый, едва не поджарил меня, прежде чем я успела увернуться. Стигиус тёмной вспышкой метнулся прямо в центр камеры и наподдал твари по голове, отвлекая его, а когда тот обернулся, ночной пони уже вернулся к нам.

Хуже пылающих гулей и радиоактивных взрывов были только крики о помощи. В нескольких камерах я видела светящихся гулей, запертых со своими одичалыми собратьями и умоляющих выпустить их. Я просто не могла придумать, как бы мы могли открыть спёкшиеся стальные двери и безопасно извлечь их. Я хотела дать им шанс. Я нуждалась в этом…

Но иногда нам не достается того, чего мы хотим или того, в чём нуждаемся…

– Шевелись! – кричала Рампейдж, толкая меня дальше от умоляющих гулей, считающих меня тюремной охранницей и едва успевая оттащить меня прежде, чем их сокамерники успевали меня взорвать. Чёрт возьми, даже если бы я решилась помочь, я никак не могла ради одного нормального, позволить сбежать двум десяткам сумасшедших гулей.

Добравшись до угла мы попали под обстрел выскочившей турели. Похоже турели повезло, потому что Лакуна вскрикнула, когда пол десятка пуль пробили её ослабший щит и оторвали левую переднюю ногу ниже колена. Кобыла рухнула и Сильвер Спун тут же подхватила с пола тряпку и попыталась остановить кровотечение. Я увернулась от очереди, подняв переднюю ногу в попытке защитить лицо. Несколько пулемётных попаданий я смоглу выдержать. По крайней мере, я надеялась, что смогу. Прицелившись, я выстрелила в трясущуюся турель. Рампейдж выскочила из-за угла, отвлекая огонь на себя, оттолкнулась от бетонной стены врезалась прямо в турель под потолком. Затем обернулась и усмехнулась мне.

Потом она исчезла в языке синего пламени. У неё даже не было шанса закричать: она просто свернулась калачиком и сгорела.

Сквозь дым к нам медленно приближался ещё один пылающий гуль, всасывая воздух, чтобы выпустить струю огня по мне. Тут появился Кэррион, выйдя из-за угла с лучевой пушкой в когтях. Луч, прорезав дымный воздух, ударил в голову гуля, рассыпая сине-зелёные искры. Однако это не остановило второй шлейф радиоактивного огня, прокатившегося над нами. Кэррион вспорхнул вверх, приняв большую часть пламени на свою силовую броню, продолжая удерживать луч на своей цели. Если б я могла, выдала бы ему медаль. Лучевая пушка заискрилась и сдохла как раз в тот момент, когда пылающий гуль рухнул.

– Ох, пожалуйста, скажите мне, что я могу её починить! Пожалуйста! Пожалуйста! – запричитала зебра, глядя на вышедший из строя лучемёт. Кэррион, с почерневшими перьями и дымящейся шерстью, выглядел просто немного возмущённым рядом с возившейся с оружием зеброй.

– Ну? – спросила я, сбив пламя. Зебра с отчаянием взглянула на меня из чего я поняла, что лучше бы нам не встречаться с новой пылающей тварью. – Ну и ладно! Психо! Стигиус! Займитесь Рампейдж. – затем я повернулась и упала на колени. К моему удивлению и облегчению, нога Лакуны уже регенерировала у меня на глазах. – Я… эмм… – я смотрела на её отрубленную ногу с закреплённым на ней ПипБаком. – Она же не регенерирует в новую Лакуну, правда ведь?

– Конечно нет, – ответила аликорн, левитировав обрубок и вытянув его из ПипБака. – Однако я лишилась ЗПС. – затем она переда устройство мне и выбросила кусок ноги прочь. – Ты о нём лучше позаботишься.

– Уф, она тяжёлая! – возмутилась пегаска, но вместе со Стигиусом они донесли и уложили обгоревшую кобылу между нами.

– Смирись, – отозвалась я. Мы прошли вперёд к середине следующего пролёта с ещё двумя турелями. Лакуна, Кэррион и я ураганным огнём быстро вывели их из строя и оказались перед бронированными дверьми.

Да уж, теперь мне было понятно, зачем Снипс тащил с собой жарбомбовое яйцо. Эти двери были такими крепкими, что не оплавились и не деформировались в отличие от остального металла на этом уровне. И здесь не было ни терминала, ни замка, который можно было бы взломать. Дышать становилось тяжелее… чёртов дым!

– Как их открыть?

– Только изнутри. И окон в оружейной нет, – ответил Снипс, стараясь перекричать гул пожара. – Поэтому я и тащил то яйцо! – обгоревшая корка треснула и Рампейдж встряхнулась, сбрасывая осыпающуюся чёрную оболочку.

– Я всё ещё расту? – спросила она, осматривая обожжённую броню, всё ещё спёкшуюся с участками шкуры. – Ох, Кузнец меня убьёт.

– Я бы на это посмотрела, – ответила Психошай.

Несколько раз ударив копытом по двери, я сникла от безысходности.

«Блекджек…» – тихо позвала Лакуна у меня в голове. Я взглянула на на неё и увидела, что она смотрит вниз в дым. Под нами в дыму в мерцании проявлялись три горящих фигуры. Я снова врезала своим посеревшим от кислоты стальным копытом по стене, затем уставилась на него на секунду. А если… это сработает?

– Освободите эту клетку, – крикнула я, указывая на камеру ниже. К счастью, все гули внутри были дикими светящимися. Лакуну и Кэрриона накрыл шквал радиоактивного огня, и я заметила, что раз или два радиоактивные взрывы почти пробили щит Лакуны. Когда её талисман выдохнется, как долго она сможет продержаться? Или наши умы начнут метаться, как у других аликорнов, пока мы не развалимся?

Не смотря на это, спустя десять секунд клетка была пуста.

– Откройте дверь, – попросила я, оглядываясь назад вдоль ряда камер. Горящие гули всё ещё топтались там. Может они не знали, что мы здесь или понимали, что нам некуда деваться. Рампейдж и Кэррион лупили дверь, пытаясь её открыть, а Ксанти сидела на полу с лучемётом в копытах, меняя конденсаторы, спарк-батареи и кто её знает что, пытаясь заставить его работать.

– Что ты задумала, Тиара? – обеспокоенно спросила Сильвер Спун, в ужасе оглядываясь на запертых в камерах обезумевших гулей. Оплавившийся, но видимо ослабший металл наконец поддался и Кэррион вырвал дверь и отбросил её в сторону. Я пробежала мимо всё ещё тускло светящихся трупов гулей, и бросилась к дальней стороне камеры, прямо к металлическому туалету. Бетонная стена над толчком пестрела десятками имён.

– О… ой… тебе оказывается надо было в… – пробормотала земная пони, отведя взгляд в сторону.

Унитаз был пуст: содержимое давным-давно испарилось. Я крикнула прямо в его металлические внутренности: