Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 68 страниц)

Я нахмурилась.

– А почему тогда ты кормил меня всей это чепухой насчет экспериментов по улучшению Пустоши?

– Неужели ты думаешь, что Красный Глаз падок на сантименты? Или Потрошители? Или монстропони? Мне нужна была помощь Красного Глаза, ему был нужен Флюкс и Зелье Вынужденной Трансформации. Он смог бы позаботиться о моей семье! Обеспечить им достойную и безопасную жизнь, которой они заслуживают. Моя жена не подверглась бы насилию, а сыновья не превратились бы в дикарей. Красный Глаз строит школы. Цивилизацию! И ему наплевать, что ты гуль… в отличие от тех в Тенпони.

– Ты поместил их в стазис-капсулы, как и остальных, – произнесла я, глядя на него.

– Да… но после активации я не смог открыть их! Я даже не могу следить за их состоянием. Сначала должна быть активирована Химера. Периодически я пытался подделать открывающий импульс, но это было слишком рискованно. Случайно убивало некоторых обитателей, некоторых будило. Я говорил, что могу излечить их, или дать все, что они хотят или, в чем нуждаются. Некоторых свел с Потрошителями. – Он бросил взгляд на Психошай и снова принялся ходить взад-вперед. – Со временем я понял, что у стазис-капсул есть дефект: не все помещенные туда пони остаются в бессознательном состоянии. Разум некоторых не выдержал заточения, и они сошли с ума. – Он вздрогнул, повесив голову. – После этого я просто не мог ждать. Знание того, что, возможно, моя семья, запертая в этих капсулах, запертая в собственных головах, безмолвно кричит… Поэтому я послал Деуса в твое Стойло… последнее место, где Сильвер Страйп отследила программу. А потом…

Он глянул на меня и прокричал:

– А потом пришла ты и все испоганила!

Он яростно бросился на меня, ядовитое облако извергалось из всех отверстий его тела. Я продолжала пятиться, используя пальцы, чтобы швырять в его лицо ящики и бочки всякий раз, когда он выдыхал. Эта битва довольно сильно отличалась от любой другой против врага с оружием. Испарения жгли даже без прямого контакта. Задерживать дыхание тоже не имело смысла: токсины легко проникали сквозь кожу. В конце концов, я наступила на один из трупов, и мои ноги выскользнули из под меня.

Я в который раз шлепнулась на спину, он навис надо мной. Розовый пар жег мою щеку; я чувствовала, как плоть пузырится под его воздействием. Он сделал долгий влажный вдох. Вдруг, над ним я увидела…

Глори?

Ящик рухнул на спину Сангвина с оглушительным хрустом, заставив того сложиться под его весом. Розовая струя вырвалась сквозь решетку мостков в ядовитое облако под нами. Я откатилась, чувствуя, как капает моя плоть. О, как же сильно я надеялась, что смогу регенерировать это! Секундой позже, я шокировано наблюдала, как Психошай приземлилась рядом с ним, по её щекам бежали слезы.

– Ты же говорил, что это будем я и ты, Сангвин. Что это мы заживем под защитой Красного Глаза, – всхлипывала желтая кобылка. – Неужели ты собирался убить меня сразу после того, как получишь Химеру? Или ты собирался просто бросить меня и сбежать со своей семьей?

– Тупой… неблагодарный… бесполезный… вероломный… кусок мяса. Нужно было избавиться от тебя, когда была возможность, – прошипел он из под ящика. Потом его губы скривились.

– Что ж, теперь это не имеет никакого значения.

– Да ну? Это почему же? – фыркнула я и вздрогнула. Надеюсь, что левая сторона моего лица все еще при мне! Хорошо хоть, что я все еще могла моргать левым глазом.

– Кхм, – вежливо прервал голос позади меня. Я повернулась и уставилась на трех парящих грифонов в силовой броне и еще дюжину охранников, оснащенных схожим образом. Один прижимал пистолет к голове П-21, удерживая сопротивляющегося жеребца. Грифон лидер, целившийся из крупнокалиберной снайперской винтовки мне в голову, произнес:

– Мы здесь, чтобы сообщить, что погрузили весь Флюкс и готовы отправляться. – Он глянул на придавленного гуля. – Ты получил Химеру?

– Почти! – прохрипел он, его переломанные копыта шаркали по металлическим мосткам. – Она почти у меня в копытах. Просто убейте её… и… дайте мне еще немного времени!

– Понятно, – ответил грифон, пока охранники проходили мимо нас, на губах Сангвина расползалась улыбка. Но они просто собрали павших и раненных, не предпринимая совершенно ничего против меня и не помогая освободить его. Его безжизненные глаза широко раскрылись, когда они вышли тем же путем, откуда пришли.

– Стойте! Вы что делаете? Нет. Нет, нет, нет… так нельзя! Я нужен вам! – закричал им вслед Сангвин.

Грифон только фыркнул в ответ.

– Глю взломал записи Твайлайт три дня назад. Ты нам больше не нужен. Красный Глаз благодарит тебя за предложенные довоенные технологии, но более не может тратить свое время или ресурсы на Химеру. В качестве дополнения: за твои преступления против шахтерского поселка во Впадине Бримстоун Красный Глаз просил меня передать лично тебе, что ты будешь застрелен, если покажешься в непосредственной близости от Собора или Филлидельфии.

Я смотрела, как они отпустили П-21 и начали уходить.

– Подождите… вы просто оставите его? – спросила я. Грифон удивленно взглянул на меня.

– Вы не собираетесь убивать нас? – Почему-то, я чувствовала… некоторое удивление… от того, что кто-то проявлял к нам милосердие, а не убивал на месте просто ради удовольствия. А то, что это исходило от одного из приспешников Красного глаза, тревожило меня куда больше.

– Не за что. Насколько я могу судить, оставить вас в живых в этой проклятой дыре будет гораздо худшим наказанием, чем просто убить вас. Кроме того, роботы в туннелях, вероятно, сделают это. Что касается нас, мы выполнили свой контракт. У нас достаточно Флюкса, а его оплату мы удержим, – произнес он, махнув в сторону прижатого ящиком гуля, – чтобы покрыть дополнительные расходы и потерянные жизни, – грифон ехидно усмехнулся, – Радуйся, что я не Вермилион, Сангвин. После всех неприятностей, что ты причинил ему… я уверен, он нашёл бы время, чтобы подойти к этому вопросу творчески.

Он улетел к другим. Я посмотрела им вслед и резко села.

– Живее. Давайте убираться отсюда. Мне уже достаточно пони-уродов, гулей и роботов-убийц. Хуффингтон может поцеловать мой хвост.

Когда они скрылись из виду, я обернулась и посмотрела на Сангвина, придавленного ящиком.

– Что ж, это было интере… – начал было он.

Но П-21 заткнул его, сунув в рот гранату.

– Стой, – закричала я. Психошай выглядела потрясенной, Рампейдж вздохнула, Бу вздрогнула, а П-21 нахмурился. Сангвин уставился на меня, его дыхание розовыми каплями стекало вокруг яблока.

– Нет, Блекджек. Хрена с два! – кричал П-21, его копыта тряслись над чекой, – этот ублюдок должен умереть. Он должен умереть худшим способом из всех возможных.

– Я не спорю с этим, – сказала я, подходя ближе к нему. Вот оно. Вернуть ПипБак… убить его. Или пойти на тройную победу и солгать ему, чтобы помочь Скотч? Убить его. Наконец покончить с ним. Или позволить другому убить его. Мои копыта тогда останутся чисты… верно? Вздохнув, я села, глядя на гуля. – Почему бы тебе просто не сказать мне правду?

– Черт побери, Блекджек! Ты поклялась убить его! Ты клялась Дасти Трэйлс, когда она умирала, – П-21 кричал на меня. Я знала это. Я клялась, но…

– Ты не можешь просто оставить его в живых! Если не ты, то я убью его! Я сделаю это!

– Нет. Ты не сделаешь это, – спокойно сказала я, глядя ему в глаза, – потому что я знаю, что ты хороший пони, П-21, а хорошие пони не будут убивать хладнокровно.

Он задрожал, копытом постукивая по металлическому корпусу гранаты во рту Сангвина.

– К тому же, я хочу услышать его ответы.

П-21 издал короткий, нервный смешок.

– Кого волнуют его мотивы? Какое это имеет значение? Разве может что-либо оправдать то, что он совершил в шахте? То, что он сделал со Священником? – спросил он, буравя меня взглядом, – Святая Селестия, Блекджек! Просто убей его!

– Твой выбор, – сказала Рампейдж, слегка пожав плечами. Психошай, отвернувшись, плакала. Бу смотрела, широко раскрыв глаза.

– Я сделаю это. Сделаю. Обязательно! – кричал П-21, трясясь и скрежеща зубами. Одно резкое движение. Только одно. Я медленно подвинулась ближе к нему. Я хотела победить. Хотела отомстить за Дасти и Священника. Хотела сделать все это. И он тоже хотел. Я обвила его копытами и заключила в крепкие объятия.

– Он – не Смотрительница – мягко прошептала я. П-21 застыл, затем прильнул ко мне и всхлипнул.

– Убив его, ты не убьёшь её. И это не вернёт Священника.

Он издал несколько тихих всхлипов, приглушенных моей гривой, и я прижала его.

– Я хотела бы выполнить клятвы, данные Дасти… Я выполню… Может быть в будущем. Но не так.

Он очень медленно протянул копыто в сторону и прошептал:

– Может быть… но он должен быть убит. Он сделал ужасные вещи… Он заслуживает того, чтобы умереть за них.

И я не могла с этим спорить. Он был прав. Сангвин должен умереть. Это была бы победа. Это было бы правильно.

Но я не палач.

П-21 отошел в сторону, и Рампейдж вздохнула:

– Самые мягкие проклятые сердца в Пустоши, я клянусь, – кобылка покачала головой и осторожно потянула гранату. Потом она прищурилась, – Ну а я не такая мягкосердечная, так что если ты даже чихнешь в её сторону, я станцую чечетку силовыми копытами на твоем черепе. Понял?

– Конечно, – тихо ответил он, не сводя с меня глаз. Я убрала с него ящик, и он медленно поднялся, – Ваш друг прав. Я заслуживаю смерти.

– Пони продолжают говорить мне это, – я обернулась, – что я не понимаю, так это почему, если ты знаешь, что поступаешь неправильно, почему ты продолжаешь быть плохим? Я знаю, что это это все испорчено. Все что я могу попытаться сделать, это поступать лучше.

– Пони постоянно повторяют мне это. – Я глядела ему в глаза. – Чего я не понимаю, так это почему, зная, что поступаешь неправильно, ты продолжаешь быть плохим? Я прекрасно знаю, каково это – облажаться. Все что я могу – стараться поступать как можно лучше.

– Ну, некоторые из нас не были хорошими даже до того, как стали монстрами, – ответил он, – Так. Что теперь? Как только эти цистерны отбудут, это место будет переполнено.

Я была бы рада узнать, кто, как и зачем, но у меня нет на это времени.

– Когда я умирала, ты сказал, что мог бы заменить мои органы при помощи Химеры. Ну, теперь у меня есть подруга, чьи легкие полны хлором, и если она ещё не мертва, то вскоре может, – сказала я, смотря ему прямо в глаза, – так что я разблокирую Химеру, если ты сделаешь то, что требуется, чтобы создать клона для неё.

– Ты просто дашь мне Химеру для этого? – пробормотал он в недоумении.

– Нет, я не отдам её тебе. К сожалению, я не доверяю ни тебе, ни Красному глазу. Но я позволю тебе помочь своей семье. И если это предприятие принадлежит Д.М.Д., то я не верю, что она не имеет какой-нибудь автоматической защиты.

– Так и есть… – пробормотал он, а затем опустил глаза, – Ты спросила меня, почему я не говорил тебе о моей семье. Почему я говорил, как какой то сумасшедший ученый из дешевого романа? Ответ прост… мне стыдно. Быть сумасшедшим ученым-гулем было лучше… проще… чем быть отцом, который не в состоянии попросить о помощи. И потому что я никогда бы не подумал, что ты мне поверишь и поможешь, если бы я попросил.

Рампейдж оторвала мой ПипБак от ноги Психошай. Пегаска с ободранными крыльями не могла смотреть на кого-либо. Сангвин оглянулся на златогривую кобылку.

– Прости, что я использовал тебя, Флаттершай. Только потомки Министерских Кобыл могли бы использовать ЕП-1101.

– Она клон или что-то другое? – спросила Рампейдж и передала мне мой ПипБак.

– Нет, – ответил Сангвин, – она – дочь Флаттершай.

* * *

Сангвин и Психошай не слишком обсуждали детали того маленького откровения. П-21 угрюмо молчал. А Рампейдж приматывала липкой лентой ПипБак к моей ноге, пока Скотч не соединит его как следует. И сейчас мое зрение было заполнено разными чудными изображениями, показаниями и тому подобным. Я поморщилась и спросила:

– Ты что, химичила с моими настройками?

Разве мой З.П.С. всегда мерцал и искажался подобным образом? От этого у меня слегка разболелась голова… хотя нет… не так. Моя голова болела чертовски сильно.

А потом все просто взяло и остановилось. Абсолютно все. Боль, вспышки… все. Я почувствовала, будто вошла в З.П.С. и замерла в моменте спокойного созерцания.

И передо мной стоял никто иной, как Крупье. Копытами он периодически тасовал карты… и с каждым перемешиванием я видела числа в уголках моего зрения, меняющиеся, случайно перемешивающиеся и снова исчезающие. Его светлые глаза пристально смотрели на меня из-под полей темной шляпы.

– Так… что ты? Ты же не часть моего безумия, так?

– Давай-ка оставим эту игру, пока у нас не будет больше времени, – проскрежетал он, переворачивая колоду карт. – У тебя итак уже дел по горло.

В его словах был смысл, хотя не сказать, чтобы мне это нравилось.

– Знаешь. В тот раз, когда я очутилась здесь, я думала, что у меня будет меньше вопросов после того, как я уйду отсюда. – Я ментально притопнула копытом с этими словами. – Мне стало интересно, захочет ли ЛитлПип поменяться? Я отправлюсь бороться с мыслечитающими монстрами, а она разберется со всем этим дерьмом здесь!

Сомневаюсь, что у меня были достойные прочтения мысли.

– Только ты можешь знать наверняка, – пробормотал он, сдвигая шляпу наверх. – Ты точно уверена, что хочешь этого, Блекджек? Этот гуль не заслуживает даже плевка в лицо, не говоря уже о твоем милосердии.

Была ли я уверена?

– Что произойдет, когда я разблокирую Химеру?

Я вспомнила, как старина Хэнк говорил о пробуждающихся машинах и поступающих противоречивых приказах.

– Противоречивые приказы здесь прекратятся, а системы окончательно пробудятся, не так ли?

Он улыбнулся, казавшись впечатленным.

– Именно. Здесь и везде. Пройдет приказ по всей сети, чтобы открыть доступ к Химере для любого пони с верными кодами доступами для использования файлов. Я понятия не имею, насколько широко простирается эта сеть, – признался он, пожав плечами, затем нахмурился. – Забавно…

– Забавно… что?

– Ничего. Просто нечто знакомое, – ответил он, глядя мне в глаза. Будь я способна двигаться, я бы покраснела. – Пожалуйста, будь осторожна. Однажды открыв что-то, не всегда это что-то можно снова закрыть.

Насчет этого я не была уверена, но Скотч нуждалась в моей помощи. Хотя, его сомнения не были чужды и мне. Как только блокировка будет снята, поставить обратно я её не смогу. Что помешает Сангвину вернуться через десять лет и снова взяться за свое? Я выскользнула из З.П.С. и глянула на сидящего Сангвина. Он выглядел, как труп. Не просто обычное обваренное состояние с полуоторванным лицом. Он выглядел мертвым. Интересно, где проходит грань между разумным гулем вроде Харпики и множеством диких, повстречавшихся мне в других местах, и насколько Сангвин близок, чтобы пересечь её.

– Сангвин. Та взрывчатка? – указала я на действительно большие бомбы на колоннах. – Каково её предназначение?

Ему понадобилось некоторое время, чтобы оторваться от мыслей.

– Если система сдерживания откажет, они детонируют и обрушат это место, чтобы сфокусировать силу основного взрыва, – устало ответил он. Постойте-ка? Те здоровенные бомбы не для основного взрыва?

– Не совсем уверен, что это приведет к чему-нибудь хорошему, но это предпочтительнее, чем дать вырваться этому на свободу.

– Этому? – нахмурилась я. Он указал на круглую колону, окруженную мостками. Я подошла к небольшому выступу, выдававшемуся частично в пустоту, и взглянула на гладкую поверхность колонны. На химеру, вырезанную в форме лица. Козел… лев… змея… все смешаны в кучу. Надпись внизу странного перемешанного существа гласила: «Проект Химера».

Неожиданно я напряглась и почувствовала, будто силовое копыто опустилось на мой разум. Мои копыта повели меня вверх к самому краю мостков. Мерцание чисел стало еще яростнее, мелькание и блики затрудняли зрение. Вдруг помещение осветилось, розовый туман исчез, и подо мной жужжали и звенели десятки странных механизмов, заполняющих радужным Флюксом тысячи бочек. Мои друзья исчезли, я же не могла двигаться и говорить, когда Твайлайт Спаркл и Голденблад подошли к краю и встали перед громадным полированным цилиндром. Лицо Твайлайт исказилось от ужаса, когда она посмотрела на резьбу.

– Нет… – прошептала она. – Не может быть.

– Ты все еще можешь уйти, Твайлайт, – тихо произнес Голденблад.

– Открой её, – прошипела она. – Сейчас же.

– Твайлайт…

– Открой!

Голденблад вздохнул и официальным тоном произнес, я почувствовала, как мои губы двигаются вслед за его.

– Проект Химера, система сдерживания – открыть. Пароль: нечто совершенно замечательное.

Необъятная колонна загрохотала, когда двигатели ожили. Моментом позже раздался треск, сопровождаемый шипением. Верх колонны медленно открылся, обнаруживая радужное свечение. Могла бы я двигаться, обязательно прикрыла бы глаза. Две панели распахнулись, а третья выдвинулась наподобие мостика. Когда мои глаза привыкли к свету, я заметила, что он исходил из сфер, встроенных изнутри. Я уже видела подобные сферы. Всего лишь горсть с легкостью уничтожила музей Хуффингтона. А здесь сеть из десятков или даже сотен сфер равномерно располагалась по внутренней поверхности цилиндра. Металлические шланги тянулись от насосных станций снаружи к объекту в центре.

Расположенная на небольшом постаменте в центре находилась сверкающая серебром статуя странного существа, которую я видела на наружной стенке цилиндра. Она несла на себе выражение чистого ужаса, искаженная, будто замерла в подобном положении. Детальность была настолько высока, что я готова была поклясться, что она живая.

– Представляю тебе основную составляющую Проекта Химера; источник Флюкса. На этом основаны твои исследования З.В.Т. Это служит причиной заражений и мутаций, с которыми ты время от времени сталкиваешься. Вот он секрет, который ты так вожделела знать! – провозгласил Голденблад, указывая на серебряную статую.

– Дискорд, – в ужасе прошептала Твайлайт Спаркл с расширившимися глазами, прижимая копыто ко рту.

И тут, низкий, насмешливый, слегка гнусавый голос снисходительно прохрипел:

– Ну привет, Твайлайт Спаркл. Давненько не виделись.

Заметка: Достигнут максимальный уровень.

Глава 6

Плата за грех

«Надеюсь, вы довольны. Вы обе! Вы испортили мою первую пижамную вечеринку. Макияж, зефир, „Правда или вызов“, бой подушками! Есть ли ещё хоть что-то, что может пойти не так?!»

Некоторое время Твайлайт глядела на массивную серебристую статую полными ужаса глазами. Затем, обернувшись к Голденбладу и укзывая копытом на диковинное существо, воскликнула:

– Так это и есть «Проект Химера»?!

– Понимаю, понимаю, – раздался протяжный и сдавленный, но не лишенный сарказма голос. – Но назвать это «Проект Дискорд» или «Проект Драконеквуус» было бы слишком большим одолжением с их стороны.

Твайлайт, слегка успокоившись, посмотрела через плечо на статую, а потом снова на Голденблада.

– Что Дискорд здесь делает, Голденблад? Как ты мог поставить тех двоих во главе… этого?! Я сообщу Луне… – начала она, но её прервал глухой смех статуи.

– О, как бы я хотел увидеть сейчас твоё лицо, Твайлайт. Как бы я этого хотел, – смеясь, сказал Дискорд. – Хотя ещё больше мне бы хотелось выбраться из этого дурацкого серебряного костюма, который Голди на меня надел. Ох, как бы мы тогда с тобой повеселились, Твайлайт. Повеселились… – добавил он, ядовито прошипев последнее слово.

– Луне всё известно. И Селестии тоже, – ответил Голденблад, подходя к статуе. Твайлайт казалась совершенно растерянной. – Когда началась война, Селестия поняла, какой угрозой для Эквестрии станет Дискорд. Если даже ссора трёх кобылок позволила ему освободиться, пусть даже спустя много лет заточения в камне и после того, как элементы сменили владельцев, то сколько же магия сможет его сдерживать теперь, когда зебры и пони убивают друг друга в невиданных масштабах?

Он бросил на статую тяжелый, испепеляющий взгляд.

– Более того, зебринские легенды говорят о Дискорде, как о «звёздном насмешнике».

– Это правда? – спросила Твайлайт в замешательстве.

– Я не хвастлив, – сказал Дискорд с притворной скромностью.

Я попробовала подойти ближе к статуе и уйти с пути Твайлайт, но тут же почувствовала сильное головокружение, которое вдруг сменилось острой болью в хвосте, на несколько секунд подступила тошнота.

«Ладно. Не знаю, что это было, но больше никаких попыток двигаться. Во мне и так мало осталось своего, не хватало ещё потерять мой бедный хвост».

– Правда. Пони не единственный народ, которым он манипулировал и причинял страдания, – равнодушно подтвердил Голденблад. – Культура зебр знает духов хаоса, подобных ему, но Дискорд среди них – сильнейший и опаснейший.

– Благодарю за комплимент, – наигранно-искренне прервал его Дискорд. – Однако должен признать, по части манипуляций и причинения страданий мне до тебя очень далеко, Голди. Кстати, как поживает Флаттершай?

На лице Голденблада не дрогнул ни единый мускул, только его рог засветился, когда он телекинезом нажал на кнопку и повернул ручку какого-то регулятора. Металл статуи загудел, и этот гул вскоре стал похож на крик. Крик, сливающийся с безумным криком Дискорда, в который превратился его нездоровый смех.

– Сейчас же прекрати! – крикнула Твайлайт, поворачивая своей магией ручку в обратном направлении.

– Уже? Так скоро? – спросил Дискорд сквозь одышку и болезненный смех.

Гул стих, Голденблад пристально посмотрел на статую.

– Ещё до того, как Луна заняла трон, агенты зебр пытались выкрасть Дискорда. После того, что Селестия и вы с ним сделали, все справедливо полагали, что, обретя свободу, он обратится в первую очередь против нас. Поэтому зебры предполагали, что смогут использовать его для торга или устрашения. Изначально Селестия решила изолировать его здесь. Под Хуфингтоном есть залежи особой руды, которая нейтрализует его силу. Но войне не было конца, и мы понимали, что его заклятие окаменения не продержится долго даже здесь. Он уже увеличился на половину за последние десять лет.

– Ну, знаешь, если всё время сидишь на диете из войны, хаоса и неопределённости, и при том без возможности размяться, не мудрено и пополнеть, – проворчал Дискорд.

– Не могу поверить, что мы старались настолько зря, – тихо сказала Твайлайт, склонив голову. – После всего того, что он сделал с моими друзьями, и того, что пришлось сделать нам, чтобы снова воссоединиться… Теперь кажется, это всё было напрасно.

Голденблад смотрел на неё несколько долгих мгновений, затем сказал:

– Не вини себя. Селестия много веков правила в относительном мире со времён его заточения, самая большая возможность освободиться была у него во время возвращения Найтмер Мун, но и этого оказалось не достаточно. Если бы всё шло по-прежнему, он остался бы камнем ещё на тысячелетие. Но эта война… столько ненависти и беззакония, столько насилия и разрушительных эмоций вот уже почти двадцать лет… Как раз то, что ему нужно, чтобы снова обрести свободу.

– И как ты можешь упрекать меня за желание присоединиться к такому веселью? Я мог бы сделать всё гораздо интереснее для каждого. Жду не дождусь этого момента. Ты ведь знаешь, как скучно быть статуей… хотя подожди-ка, ты не знаешь. Откуда бы тебе это знать, верно? – презрительно усмехнулся Дискорд. – А ещё зовешь меня злодеем.

– Мы должны были немедленно найти способ его удержать. К счастью, Луна предложила использовать металл из руды, которую мы нашли во время восстановительных работ, и он в самом деле оказался эффективным средством, чтобы держать Дискорда под контролем, – пояснил Голденблад, не отводя глаз от статуи.

– Очень забавно, что именно она это предложила, – сказал Дискорд слегка болезненным тоном. – Малышка Луна всегда была мне особенно симпатична. Жаль, что я не оценил по достоинству её потенциал.

– Как действует этот металл? Почему Дискорд не может превратить его в сыр или просто телепортироваться наружу? – скептически поинтересовалась Твайлайт.

– Этот металл – поистине уникальная находка. Он входит в резонанс строго с одной определённой частотой магических колебаний. Не лучше всего с одной, как некоторые наши экспериментальные материалы, а исключительно с одной чистой нотой, другие магические воздействия он игнорирует. А Дискорд, как создание хаоса, не может сфокусировать свои силы в таком узком промежутке.

– И я не настолько глуп, чтоб попытаться сыграть эту ноту, – пробормотал Дискорд. Я обратила внимание, что в это раз он говорил на удивление серьёзно.

Твайлайт вздохнула.

– Хорошо. Я могу согласиться с его изоляцией, но как вы дошли до того, чтобы… выкачивать из него Флюкс?

Голденблад улыбнулся своей неповторимой улыбкой без тени юмора.

– Ты в самом деле хочешь знать?

Твайлайт обернулась к нему, и несколько секунд они пристально смотрели друг на друга. Потом Голденблад слегка пожал плечами.

– Это была моя идея. Ведь чистая магическая сущность Дискорда простаивала здесь без всякого толку, впустую набирая мощь, тогда как её потенциальные возможности были просто невообразимы. Когда мы начали исследования, мы вскоре разработали метод её извлечения в той форме, в которой её можно было использовать, – он указал копытом на шланги. – В просверленные в статуе углубления были введены иглы, соединённые с системой экстракции. Резонирующий металл разжижает его сущность, создавая таким образом базовую форму Флюкса.

– Вы сверлили его? – воскликнула Твайлайт. – Вы сверлили в нём дырки?!

– О, не беспокойся. Это больно именно настолько, насколько может показаться, – иронично заметил Дискорд.

– Да, – сказал Голденблад, не отводя глаз. – И мы извлекаем его сущность, смешиваем с драгоценными камнями для стабилизации, а затем продаём по всей Эквестрии. Львиная доля доходов идёт на текущие нужды ДМД, остальное передаётся министерствам.

Твайлайт покачала головой.

– Мучить его… высасывать его сущность… и содержать всё это на деньги от её продажи? Я думала, вас финансирует государство! – сказала она с беспокойством и отвращением.

– Не только. Ежегодно ДМД расходует очень много денег, – сказал он, жестом копыта указав на производственное помещение внизу. – Но и со всеми нашими второстепенными источниками дохода мы не смогли бы в полной мере финансировать этот проект. Тем более, что некоторые расходы лучше не проводить по бухгалтерии.

– Значит, вам всё мало денег? – сердито спросила Твайлайт.

– Наш бюджет больше, чем у МТН и МиК вместе взятых, – парировал Голденблад, заставляя её отступить на шаг. – Возможно, и МиМи тоже.

Я понятия не имела, как много это было. Возможно, больше, чем он собрал с аристократов для Проекта «Цитадель». Добавить сюда ещё доходы от продажи Флюкса и… в общем, я не представляла, какая же это выйдет сумма, и не была уверена, что знаю такие числа.

Твайлайт изумлённо раскрыла рот. Голденблад негромко продолжал:

– Само собой, поскольку я больше не директор, будем считать, что я тебе этого не говорил.

– Буду иметь в виду, если решу попросить у Луны увеличения ассигнований, – сказала Твайлайт про себя, переведя взгляд на статую. – Но ради всего святого, зачем было назначать руководителями эту парочку?

– Этот комплекс принадлежит ДМД. Компания Флима и Флэма – просто подставное лицо для продажи Флюкса и кое-каких побочных продуктов. Да и разве ты знаешь кого-то более подходящего? Это же предприниматели до мозга костей. Они хитры и не стесняются в средствах. Правда, они стараются прикарманить всё, что только возможно, но я до определённого момента закрывал на это глаза. Полное отсутствие у них политических амбиций в сочетании с их желанием преуспеть делает их ценными компаньонами. К тому же, у них природный дар вводить в заблуждение. В конце концов, им удалось на целый год задержать твои разработки зелья аликорнов.

– Дело не только в них, – хмуро сказала Твайлайт. – Не забывай, твой отказ сотрудничать стоил тебе должности.

Было не похоже, чтобы Голденблад из-за этого переживал. Однако, он выглядел печальным и смертельно уставшим.

– Что ж, мы обязаны выполнять свой долг ради тех, кого любим.

– Прошу прощения, но я ослышался, или ты и правда сказала «зелье аликорнов»? – ехидно спросил Дискорд. – О… Твайлайт… ты хочешь изобрести зелье аликорнов? В смысле, зелье, которое создаёт аликорнов? – статуя захохотала. – Держу пари, монарший дуэт будет просто в восторге от этой идеи!

Твайлайт бросила на статую сердитый взгляд.

– Луна полностью меня поддерживает! – смех Дискорда стал ещё громче. – Заткнись!

Голденблад повернул рычаг еще раз, и статуя загудела. Смех становился все выше и выше, пока не превратился в крик боли, и тогда рычаг вернулся на место.

– Ох, как я люблю всех вас, маленьких пони. Даже когда я уверен, что все будет скучно, вы находите способ удивить меня, – с тихим смешком сказал Дискорд. Голденблад отвернулся, сидя на другом краю мостика.

– Что ж, я надеюсь, что это тебе во благо, Твайлайт. Шаг вперед в этом мире.

– Это даст нам выиграть войну, – ответила Твайлайт, но я видела, что она была потрясена. Она смотрела на все эти извилистые шланги, выходящие из серебряной статуи. – Я поговорю с Луной. Она остановит это. Она не может знать всего, что с тобой делают здесь, Дискорд. Ты в тюрьме. В тюрьме нет смысла пытать.

– Ох, Твайлайт. Ты всегда была хорошей маленькой пони. Всегда окружена верностью, честностью, добротой, щедростью и смехом, – в голосе Дискорда почти зазвучало сожаление. – Что окружает тебя сейчас?

Твайлайт сошла обратно на пол, в следующий момент рог Голденблада засиял, и мостик медленно поднялся. Мгновением позже панели сомкнулись, а колонна с шипением вернулась на место. Фиолетовая единорожка поправила очки и растрепанную гриву, ее лицо было смущенным и напуганным.

– Так… вот почему мои зелья не работают. Поэтому они неустойчивы. Пожалуй, мне надо создать магический резонанс для стабилизации… возможно, взять немного этого металла.

– Возможно, – откликнулся Голденблад. Он пошел было прочь, но тут же остановился. – Итак, вы хотите продолжить?

Она взглянула на него в замешательстве.

– Конечно. Это то, для чего было создано М.Т.Н. Я поклялась принцессе Луне, что найду для нее лечебное зелье от войны, и Зелье Трансформации подойдет для этого. Мы превратим сотни пони в аликорнов. Земные пони впервые смогут колдовать и летать. Мы сможем делать аликорнов тысячами и закончить войну раз и навсегда!

– Даже несмотря на цену? Вы будете использовать флюкс, зная, откуда он берется? – спросил Голденблад. Она отвернулась, и он вздохнул. – Ясно.

– Я сделаю это. Я обещала Луне, что я и мои друзья победим в этой войне, – тихо сказала Твайлайт Спаркл, не поднимая взгляда. Она встала и пошла прочь, но так же остановилась. – Насколько я помню, ты тоже обещал что-то подобное.