Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 68 страниц)

– Отлично, – проворчала я, раздавая их всем пони, собирающимся идти со мной.

– Я думала на ХМА ничто не может повлиять, – скептически заметила Психошай, встряхивая гильзу возле уха и слушая, как что-то гремит внутри. – Как мы можем узнать, что они вообще действуют?

– Не можете. Этот талисман – результат древней зебринской магии. Если он не сработает, ты сразу узнаешь.

– Магия Старкаттери? – тут же спросила Ксанти, в ужасе уставившись на гильзу.

Мистер Ширс просто пожал плечами.

– Я не могу помнить все ваши племена. Достаточно сказать, что они работают, а если это не так, то эта экспедиция закончится ещё до того, как дойдёт до подвала. – Ксанти взяла гильзу, будто ожидая, что та сейчас превратится в радтаракана и цапнет её. На схеме в подвале вспыхнула красная точка. – Мы будем входить здесь, поднимемся по лестнице до первого этажа и подойдём к лифту. Придётся силой пробиться в шахту и подняться до лазарета.

– Я всё ещё помню мой код доступа. Хотя не знаю, снимет ли он блокировку, – тихо сказала сестра Грейвис.

– Если нет, я смогу, – прорычал Кэррион, впервые за всё время обсуждения.

Сестра Грейвис продолжила:

– В лазарете было несколько гулей, роботов и турелей. Пациенты и персонал, запертые там в ловушке… У нас не было времени, чтобы использовать все медикаменты, так что там должен быть большой запас, который мы сможем использовать, чтобы очиститься от радиации.

– Со вторым уровнем немного сложнее. В зоне строгой изоляции больше роботов и турелей. Главная наша проблема – это боеголовка. Её магия создаёт гулей из… жизненной силы. И пока она там, я сомневаюсь, что живые протянут долго – мистер Ширс взглянул на Цербера и Ксанти. – Если робот сможет следовать её инструкциям и сбросит боеголовку в дыру, у нас должна появиться возможность подняться на лифте до оружейной и поста охраны.

– А если он заблокирован, как мы попадём внутрь? – спросила Рампейдж, взглянув на Кэрриона. – Поднатужимся посильнее?

Ширс нагнулся и поставил на стол металлический кейс. Как только он открыл его, мой ПипБак начал щёлкать. Такие круглые светящиеся шары я прежде видела лежащими в камере Дискорда. Жар-яйца.

– Ох, ты знаешь, что это плохо, когда у тебя вот такой ключ – прорычала Рампейдж, уткнувшись лицом в копыта.

– Оказавшись в оружейной, мы должны получить пароль руководства. Он откроет нам проход в зону сверхстрогой изоляции. Как бы то ни было, когда тюрьма заблокирована, из зоны сверхстрогой изоляции до верхнего уровня добраться физически невозможно, только если нет защищённого доступа для чрезвычайных ситуаций. Чтобы открыть его, нужно одновременно повернуть два ключа: один в оружейной и другой в кабинете начальника тюрьмы.

– И как же нам проникнуть в кабинет, чтобы повернуть ключ?

– Там есть вентиляционная шахта. В случае беспорядков в зоне сверхстрогой изоляции, в воздух может быть выпущен усыпляющий газ, – объяснил мистер Ширс. Голограмма повернулась, показав вертикальный туннель, ведущий от оружейной до верхней части здания. – Секретари в офисе начальника всегда жаловались на запах пороха из оружейной. К счастью, у нас для этого есть несколько летунов.

– И как только мы окажемся внутри офиса начальника?

– Подойдёте к столу, снимите блокировку, выключите внешние турели. Выйдете на крышу и улетите в безопасное место, после того, как мы позаботимся о своих делах. Легко, – пожал плечами гуль.

– Видимо под «легко», двести лет назад имелось в виду «нихрена невозможно», – проворчала Психошай и Стигиус кивнул.

– Это будет непросто, но не невозможно. Если ты хочешь соскочить, я не станут тебя винить, – сказала я, глядя на жёлтую кобылу. Рампейдж насмешливо протянула «Ооооо».

Она вздрогнула, будто я её ударила.

– Сокскочить? Я? – со злостью она ткнула в меня кончиком крыла. – Может это тебе стоит соскочить? Прохлаждайся здесь. Я сама позабочусь об ЭП-1101 и сделаю это вдвое быстрее.

– Прелестно! Скажи мне, когда закончишь! – усмехнулась я и начала подниматься, чем вызвала неловкие смешки от большинства присутствующих пони. Я села обратно, обведя взглядом собравшихся пони, зебру, гулей и робота. – Я знаю, что это будет тяжело. Проверьте оружие.

Уиллоу подняла копыто.

– Эм… я думаю, ты кое-что пропустил. Как именно ты собираешься проникнуть в подвал?

Мистер Ширс пожал плечами.

– Простой вход через служебные помещения на голубой ветке Луны. Но он запечатан и может быть открыт только её программой – я вздрогнула. Туннели Хуффингтона никогда не были хорошим местом.

– Через подземку? Разве подземка не заполнена дикими гулями? Десятками диких? Сотнями? – с нажимом спросила Уиллоу. – Из-за них мы запечатали вход из метро в госпиталь. Их внизу просто слишком много – она твёрдо взглянула на меня. – Из-за всей этой радиации от бомбы, множество пони в метро превратились в гулей. Их популяция внизу до смешного высока. Они разорвут на кусочки даже пони в силовой броне.

– Я сомневаюсь, что они забеспокоятся… – начал было мистер Ширс, затем взглянул на меня, Рампейдж, Лакуну, Стигиуса и Психошай. – Оу. – вот именно. Если мы туда пойдём, это будет ресторан с бесплатной закуской из пони.

– Мы можем просто прорезать себе дорогу через них, – пробормотал Кэррион.

Но почему-то от мысли, что придётся пробиваться через сотни гулей, все приуныли. Мы выдвинули несколько идей, например, чтобы Стигиус летел вперёд в качестве приманки, но затем отбросили их. Вайндклоп не мог выделить дополнительный ударный отряд, чтобы расчистить нам путь. Психошай предложила нанять ещё несколько бандитов, но армия из талонов на питание просто привлечёт ещё больше гулей.

– Жаль, что мы не можем просто попросить их убраться с дороги, – пробормотала Рампейдж, затем рыгнула и выпустила большой мыльный пузырь.

– Да-а. Дикие могут оставить обычного гуля в покое… и иногда мы можем направлять их и убедить отойти… но вообще-то они никогда не делают то, что мы говорим – вздохнула сестра Грейвис.

Некоторое время я просто сидела, чувствуя разочарование. Попытка уменьшить их популяцию или попытаться передвинуть их, заняла бы несколько дней. Если же мы просто ворвёмся внутрь, мы можем кого-нибудь потерять.

Я открыла свой ПипБак и запустила маршрутизацию ЭП-1101. На моём Л.У.М.-е появилась маленькая навигационная метка. Будто насмешливо дразнящая: «Иди и возьми меня. Рискни своей жизнью… рискни жизнями своих друзей… иди и возьми меня… и тогда я отправлю тебя куда-нибудь, где ещё больше опасностей». Может было бы лучше просто сдаться. Унести ЭП-1101 от Хуффингтона куда подальше и отказаться от самой мысли узнать что-нибудь об этих Горизонтах, или о том, что с ними планировал сделать Голденблад.

По-уму так бы и нужно было сделать. Может мне уже настало время поумнеть. Гули не уйдут, если я просто буду хорошей и поговорю с ними.

Затем я моргнула и медленно выпрямилась. Рампейдж тут же заметила.

– Что? В чём дело? У тебя опять этот взгляд, Блекджек.

– Какой взгляд? – усмехнулась я.

– Такой «безумная идея»-взгляд, будто ты собираешься освежевать гуля и напялить на себя его шкуру, или что-нибудь в этом роде. – осторожно проговорила полосатая кобылка.

– Ну… – я медленно обвела их взглядом. – В зависимости от того, как много радиации сможет поглотить Лакуна… возможно, я знаю пони, которую они послушают.

* * *

Туннели под Хуффингтоном – плохое место. Иначе и не скажешь. Направляясь к больничному входу в метро, мы оставили позади Мортуарий и ряд бронированных дверей. Все они были закрыты, за исключением одной маленькой металлической, отмеченной надписью «Аварийный выход. Будет включена сигнализация». Уиллоу сдвинула засов. Я ожидала скрип, или того хуже, визг петель, который разбудит всех на сто миль вокруг. Вместо этого до меня донёсся тихий шёпот ветра из туннелей. Не слишком громко.

– Она закроется за тобой, – нервно сказал Вайнклоп. – Мы останемся ненадолго. На случай, если твой план… не сработает.

– Он сработает, – заверила я, оглядываясь назад на новых членов нашей команды. Моей уверенности никто не разделял. Оставшееся время мы потратили на то, чтобы убедиться, что у нас есть всё необходимое. Все пони, имеющие пульс, кроме Рампейдж и Лакуны, получили по пять доз Рад-Икса и Антирадина. Так как я уже бывала в подобном месте, я достала запасы Бонсоу из Мегамарта. Все остальные были загружены всем необходимым.

Я почти отправилась в Капеллу. Я очень туда хотела, но… я не могла. Пока мне туда не по пути. И так же я не смогла навестить Бон. Слишком сильно было чувство вины.

Я шагнула было вперёд, но остановилась и оглянулась на Уиллоу.

– Пожалуйста, присмотришь за Бон? Ей… сильно досталось и это моя вина и…

– Да поняла я, – проворчала охранница-гуль, закатив глаза. – Не спускай глаз с Кэрриона. Что-то затевается в Митлокере, и мне это ничуть не нравится – я кивнула и шагнула за порог.

Мы медленно вышли на платформу станции метро. В свете нескольких мерцающих ламп аварийного освещения мы спустились к ржавому корпусу вагона. На сиденьях скрючились скелеты. Машинист болтался, наполовину вывалившись из кабины. Я оживила своё заклинание света, залив руины белым холодным сиянием.

– Жуть… – пробормотала Психошай. По выложенным мозаичной плиткой стенам сочилась вода. Красочные картины с семьями пони, едущими в метро, растрескались и покрылись пятнами плесени. Зелёный свет, идущий у нас из-за спин, отражался от ручейков и наполнял туннель жутковатыми отблесками. Отовсюду доносился звук капающей воды, и моё воображение превращало плеск капель в бормочущие вдали голоса.

– Я видала и похуже, – ответила я, подойдя к краю платформы. Я оглянулась на сестру Грейвис и парящего над нами Цербера. – А вообще-то, дикие гули будут на вас нападать?

– Как правило, не должны, но если будут встревожены, мы станем такими же целями, как и живые, – ответила кобыла. Она несла два бронированных кейса, загруженных лечащими зельями из Мегамарта. Мы надеялись, что они продержатся хотя бы немного, прежде чем испортятся. Лакуна до отказа наполнила их каждой частичкой лечащей магии, какую смогла сотворить. – Вилбарроу предполагает, что есть что-то в том, как двигаются не-гули, что вызывает атакующую реакцию. А может это просто эффект магического заражения. К сожалению, если пони стал диким, то вернуть его обратно шансов мало.

Я жестом указала Кэрриону занять позицию, и он подчинился без возражений. Я ему не доверяла, но пара его пулемётов будет для нас лучшей защитой, если они попрут толпой. Я очень, очень не хотела нарваться на толпу.

– Похоже эти туннели и впрямь так отвратительны! Кто-нибудь точно должен их вычистить! – донеслось ворчание с хвоста отряда. Я вздохнула, закатив глаза.

Сестра Грейвис, встревоженно нахмурившись, оглянулась назад.

– Ты уверена, что её стоило брать?

– А что? – усмехнулась я. – Она ведь сама пошла, не так ли? Она рада помочь своему другу.

Гуль нахмурилась и моя улыбка чуть увяла.

– Но понимает ли она, что мы здесь делаем? – спросила медсестра.

– Вполне. Может и не до конца, но с ней у нас больше шансов пробиться через гулей и не быть разорванными на куски – я тоже оглянулась назад, но тут же быстро сменила тему. – Кстати, мне интересно, что помогает гулю… ну… держаться? – спросила я, взглянув на медсестру.

Она по-прежнему выглядела недовольной моим выбором, но ответила:

– Это… трудно объяснить. Это будто что-то внутри тебя, что является тобой. Будто крошечное текучее пламя. Если ты заботишься о нём, защищаешь его, тогда ты продолжаешь помнить, кто ты есть. Но если оно погаснет… – она покачала головой. – Вилбарроу верит, что в живущих есть какая-то жизненная магия, защищающая это пламя, словно… приклеивающая его. Но в гулях она гораздо слабее.

– Это душа, – сказал мистер Шиарс из середины группы. – Пони может продолжать жить, пока в нём теплится хотя бы крошечный осколок его души. Без неё мы, в лучшем случае, превращаемся в безмозглых животных. У нас может остаться мозг, но не будет воли, чтобы подавлять свои агрессивные наклонности – блеснул он позади нас своими мутными глазами. – Когда ты жив, легче сохранять свою душу, потому что твоя живая плоть имеет сильную естественную связь с твоим духом.

– Осколок души? То есть, ты имеешь в виду, что душу можно разбить? – спросила парящая над нами Психошай и оглянулась в поисках поддержки. Стигиус, летящий рядом с ней, только пожал плечами.

Мистер Шиарс отрывисто прошипел.

– Если ты знаешь как, то да. Так же как от одной свечи ты можешь зажечь другие, так же ты можешь разделить свою душу по разным сосудам.

Ксанти что-то проворчала на счёт проклятия. Я взглянула на ошеломлённое выражение лица сестры Грейвис и задала вопрос, мучивший всех.

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что я главный эксперт Эквестрии по душам – напыщенно ответил он, прежде чем фыркнуть. – Хотя теперь это больше не имеет значения. Душа не спасёт, когда тебя загонит в угол бешеный Потрошитель, и пушки теперь намного практичнее – я с беспокойством взглянула на Грейвис.

– Разве всего час назад вы не тряслись, что вас разорвут на куски? – проворчал Кэррион, следуя во главе группы и жжужа моторами пулемётов каждые несколько шагов. – Думаю, дикие будут просто очарованы всей этой болтовнёй о душах.

– О, да. Точно – я покраснела и стала внимательнее смотреть вперёд, куда мы шли по центру туннеля. Под копытами плескалась вода. Кафель со стен местами обвалился, обнажив арматуру и глубокие дыры под ним. А по ту сторону стены появились красные метки. Много красного.

– Где они? – спросила Грейвис низким, напряжённым голосом. – Они должно быть нестерпимо проголодались.

– Они здесь, – рыкнул Кэррион. Гуль-грифон встопорщил ветхие крылья. – Они начали окружать нас сразу, как мы отошли от станции – случайно взглянув на пролом в стене, я заметила промелькнувшую пёструю шкуру.

– Я думала, они неразумны, – пробормотала я с нарастающей тревогой, подняв дробовик и проверив, что он заряжен противопехотными патронами. За звуком текущей воды я едва могла расслышать цокот копыт и тихое шипение, доносившиеся из соседних туннелей.

– Бездушны, – поправил Шиарс. – У диких есть кое-какой разум, но нет индивидуальности. Они – неупокоенные животные… но даже животные могут проявлять хитрость.

Впереди показалась следующая станция. На мигающей вывеске над платформой значилось «Хайтауэр». В тусклом свете было видно, что этот туннель разделяется ещё на два, расходящихся под острым углом. Повсюду, куда бы я ни взглянула, было множество красных меток, а я до сих пор не видела ни одного гуля! Чего они ждут? Сглотнув, я медленно приблизилась к лестнице, ведущей на платформу. Мои глаза изо всех сил пытались приспособиться к тому, как быстро мерцающая вывеска «Хайтауэр», то освещала платформу, то погружала во тьму. Призрачное зелёное освещение за нами, отражавшееся в намокшем кафеле, не помогало. Два разбитых метропоезда лежали рядом под высоким сводчатым потолком, словно выброшенные игрушки. От их пассажиров остались только кости.

– Служебные помещения на противоположной стороне станции – тихо пробормотал Шиарс. – Этим путём мы когда-то тихо входили, делали свою работу и так же тихо уходили.

– И что же это была за работа? – напряжённо спросила я, вслушиваясь в нарастающее шипение. Вода скапливалась пенистыми бассейнами вокруг изломанных, перекрученных вагонов. Мой счётчик радиации принялся издавать «клик-клик-клик» и те из нас, кому это было необходимо, немедленно приняли по таблетке Рад-Икс.

– Бессмертие для пони, – мрачно ответил он. Рампейдж оглянулась на маленького пухлого гуля, её глаза превратились в бездонные розовые озёра. Я напрягалась, но она лишь снова отвернулась.

Загребая копытами воду, мы побрели по платформе мимо бассейнов. Часть стены обрушилась, и между плитками кафеля сочились отвратительно-холодные потоки. Выход был завален сплошной стеной щебня. В мусоре лежали десятки костей, пони, рвавшиеся к безопасности, но нашедшие смерть. Над путями перекинулся мост, ведущий на соседнюю платформу. «А что ты сделал, чтобы помочь Луне?», требовательно спрашивал потрёпанный, разваливающийся баннер.

Психошай и Стигиус летали над скрученными обломками вагонов, пока мы продвигались к дальней стороне станции. Может нам повезёт проскочить? Может, мы слишком хорошо вооружены, и они не хотят рисковать?

А затем бассейн прямо под Стигиусом взорвался и дикий гуль прямо из под воды взвился в воздух на десяток футов. Обвив копытами ночного пони, он вцепился клыками ему в горло, пытаясь сломанными копытами прижать его крылья. Вдвоём они рухнули в грязный пенящийся бассейн и исчезли из вида!

– Стигиус! – завизжала Психошай, но тут двое гулей бросились на неё с моста. Один промахнулся и шипя, и разевая сломанную челюсть, приземлился рядом со мной, но второй рухнул прямо ей на спину и начал клыками рвать её шею. Психошай рванула вверх, впечатывая гуля в нижнюю часть моста. – Слезь! С моей! Задницы! – наконец она прошлась по нижней части моста, обдирая спину и осыпая бассейн внизу ржавой трухой, и чудовище отцепилось.

Ни у кого из нас не осталось времени, чтобы прийти на помощь Стигиусу. Не успела я взорвать голову приземлившегося передо мной гуля, как из ржавых обломков на меня выскочили ещё четверо. Я всегда считала диких гулей безмозглыми, жалкими противниками. Я смутно припоминала моё приключение с ЛитлПип, где были гули и вагон метро, но не была до конца уверена в подробностях той ночи. Подняв свои металлические копыта, я позволила челюстям гулей сомкнуться на эмалированных конечностях, в то время как моя магия наводила пистолет на новую цель. Но вместо того, чтобы кусать снова и снова, двое гулей стиснули зубы и рванули меня на себя. Я смогла выстрелить, вырвав кусок из гнилого бока, прежде чем третий набросился на мой пистолет и принялся грызть его, сбивая прицел. А четвёртый? Отлично, как только меня ограничили в подвижности, он бросился прямо мне в лицо!

С моего рога со вспышкой сорвалось заклинание магической пули. Голова гуля взорвалась осколками костей и ошмётками гнилой плоти, прежде чем он успел разрушить работу Глори. Следующие две магические пули стряхнули гуля с моего левого копыта. Затем я принялась снова и снова вколачивать конечность в лицо третьему гулю. С пятым ударом помятая голова разлетелась гнилым крошевом. Освободившись, я поднялась на дыбы и впечатала стальные копыта в лицо повернувшемуся ко мне и уже начавшему разбег дикому. Удар превратил его в подёргивающуюся кучу.

У меня дела обстояли получше, чем у других. Рампейдж, взобравшись на дренажную трубу, отбивалась от целой стаи. Полдюжины диких пытались добраться до неё, а она лягалась, топтала и распихивала гулей с такой силой, что некоторые из них взрывались месивом между стеной и её бронёй. Обернув свой усеянный шипами хвост вокруг горла одно из них, она медленно распиливала гнилую плоть, одновременно бешено отбивалась от остальных. Но даже она выглядела испуганной… в конце концов, это слишком сильно напоминало ту схватку, что ей пришлось пережить в кафетерии Девяносто Девятого.

Лакуна и Цербер парили над сражающимися. Аликорн начисто сносила головы своих врагов точными выстрелами из антимех-винтовки, пока робот посылал вниз струи пламени, беспорядочно перемежая их вспышками магии и потоками оскорблений вроде «Получай, корм для червей!» и «Служу Эквестрии! Ура!» Возможно, эти двое могли бы спасти наши шкуры, вот только… гули могли прыгать! Я увидела, как они с пугающей грацией пронеслись по крыше вагона и взметнулись в воздух, к парящей паре. Щит Лакуны, столь эффективный против пуль, оказался бесполезен против относительно медленно двигающегося гуля. Кусаясь и царапаясь, они рухнули прямо на её фиолетовые крылья.

– Убери от меня свои вонючие копыта, проклятый грязный гуль! – ругался Цербер, стараясь удержаться в воздухе с тремя повисшими на нём противниками, пытающимися прижать его конечности.

Кэррион, казалось, не обращал внимание на развернувшуюся вокруг бойню, направив пулемёты вглубь туннеля и открыв непрерывную стрельбу по напирающему на нас потоку гулей. Их вопли почти заглушали раскатистый стрёкот его пулемётов, но он сдерживал их, не позволяя волне диких полностью захлестнуть нас. Вылетающие пятимиллиметровые гильзы сверкали во вспышках выстрелов.

Ксанти, Грейвис и Шиарс отбивались от нападающих, стоя спина к спине. Ксанти снова и снова бормотала:

– Я проклята! Звёзды прокляли меня! Каждую мою полоску.

Хотя уровень боя зебры не дотягивал до уровня Рампейдж, её копыта, наносящие странные молниеносные удары и шлепки, удерживали в страхе атакующую нежить, позволяя избегать щёлкающих клыков гулей. Грейвис, закусив ремень одного из бронированных медицинских кейсов, размахивала им как дубинкой, или может как невероятно увесистой сумочкой. Шиарс вынул из под своей накидки пару огромных, угрожающе-выглядевших, магически-усиленных секаторов. Каждый раз, когда гуль бросался вперёд, секаторы щёлкали и очередной дикий падал без ноги или головы.

Тут сверкнула тёмная вспышка и рядом со мной появился, и приземлился окровавленный Стигиус. Кровь сочилась из нескольких укусов на шее и царапин на крыльях. Вспенивая воду бассейна, следом за ним полезли двое гулей. Широко раскрыв рот, он взвизгнул, что, казалось, оглушило диких. Они рухнули на подогнувшихся ногах, сквозь их рваную шкуру наружу вылезли обломки костей и ночной пони пинками раздробил им черепа. В то же время из бассейна полезли ещё четверо.

И только одна пони не нападала. Единственная, кто не обращая внимания на битву, щурилась на прогнившую вывеску, рекламирующую бигуди для гривы. Я набрала в грудь побольше воздуха и крикнула так громко, как только смогла:

– Спун!

Светящая серая кобылка-гуль взглянула вверх, заморгав своими люминисцирующими зелёными глазами через погнутую оправу очков.

– Ой! Прошу прощения! Иду! – закричала она, подбегая к сражающимся. Светящаяся серая кобылка фыркнула на диких.

– Эй! А ну прекратите! Отстаньте от них сейчас же! – отчитывала она, пробегая между ними. – Если вы не перестанете драться, я вынуждена буду доложить о вас Пинки Пай! – исходящее от неё зелёное свечение, казалось, усилилось и дикие, шипя, стали медленно пятиться назад. Кобылка важно кивнула.

– Так-то. Будут знать как себя вести.

Психошай рухнула рядом с истекающим кровью Стигиусом.

– Мне нужно… мне нужно… зелье. Лечащее зелье! Быстрее! – запинаясь, запричитала она. Тут же к ним подбежала Грейвис. Лакуна стряхнула гулей и метнулась следом за медиком, её рог засветился и все три кобылы принялись обхаживать его раны.

Гули, повисшие на Цербере, отцепились и попятились прочь по мере того, как Сильвер Спун обходила периметр. Когда она прошла мимо, их шипение почти стихло и я в изумлении увидела, как красные метки превращаются в синие. Кэррион прекратил огонь и в шоке уставился на оставшуюся светящуюся кобылку. От раскалённых стволов в сыром воздухе поднимался пар. Я должна была признать, что оказалась тоже весьма впечатлена.

– Ура! Как селёдок в бочке! – продекламировал Цербер, затем поднял свой дизентергирующий талисман и выстрелил. В ту же секунду гули в унисон разразились шипением, когда один из них спёкся кучей светящейся зелёной жижи.

– Отставить! – рявкнула я, глядя как гули принялись срывать своими изломанными копытами разбитые кафельные плитки пола.

– Вот бы этому командиру-труполюбу гранату за шиворот… Проклятый боевой ограничитель! – мрачно проворчал робот.

Сильвер Спун глянула на шипящих гулей и отрезала:

– О, просто прекратите это немедленно! Ну прямо как пустобокие сегодня, честное слово – она подбежала ко мне, от чего мой ПипБак растрещался ещё сильнее. – Итак, типа, готова отправляться, Тиара?

– К… конечно, Сильвер Спун. И ты отлично справляешься с этими гу… ээ… пони, – отозвалась я, старательно ей улыбаясь – она засмущалась, от чего её щёки стали ещё зеленее, но затем её лицо приняло чуть более озабоченное выражение.

– Ты точно уверена, что всё в порядке, Тиара? Ну то есть, ты типа такая милая. Это странно – у меня сложилось впечатление, что Даймонд Тиара была не из тех пони, с кем приятно быть рядом.

– Да уж. Конечно. Я просто рада, что ты помогаешь мне вернуться в мой офис. Было так стыдно, когда он оказался закрыт – я смущённо усмехнулась и Сильвер Спун медленно сочувственно кивнула.

– Всё нормально. Я так рада, что могу, типа, что-нибудь для тебя сделать! Когда Голденблада заменили, Министерство Морали стало просто кошмаром.

– О? – отозвалась я, когда Грейвис помогла Стигиусу подняться на копыта. Лечащая магия на удивление быстро зарастила раны на его крыльях. – Эм… у него были какие-то серьёзные дела в твоём офисе?

– Полно. То есть, на бумаге-то главной могла быть Пинки Пай, но все пони знают, что на самом деле всем заправляет Кварц и ДМД. Я имею в виду, все пони в Министерстве Морали либо ненавидят Пинки со всеми потрохами, либо до смерти её боятся, но мы все при этом должны улыбаться-улыбаться-улыбаться! – пояснила гуль с преувеличенной ухмылкой, прежде чем понуриться. – Думаю, мне стоило последовать твоему примеру, Тиара. По крайней мере ты оказалась вдали от дурдома, развернувшегося в Разбитом Копыте.

– Кварц? – нахмурилась я.

– Связной ДМД? Ты знаешь Кварц. Все пони в Министерстве Морали знают. Правозащитница. – она фыркнула. – Кобыла, которая, типа, осаживает Пинки Пай, чтоб та не арестовала половину Эквестрии?

– О… ах… серьёзно? Ого – я нервно оглянулась на остальных, начавших двигаться к дальней стороне платформы. – Я и не знала, что она ворочает такими делами. То есть… неужели Голденблад действительно управляет Министерством Морали за спиной у Пинки? – это казалось слишком даже для Голденблада.

– Ну, может он не лично управляет и уж конечно не всем Министерством Морали, но у него точно есть свои копыта во всех делах, что связаны с законом. В конце концов, не думаю, что его заботят вопросы сохранения вечеринок, исследования воздушных шариков или тематические парки. Но мы точно знаем, кто присвоил себе премии за наш День Согревающего Очага и тебе просто не стоит копать под Кварц – она взглянула на меня поверх своих потрёпанных очков взглядом, подразумевающим, что именно случается с пони, которые не следуют этому совету.

– Так значит Кварц заказывает музыку? – спросила я, оглядываясь на остальных, смотрящих на меня в нетерпеливом ожидании.

– О, не настолько прямо. Типа, всякий раз, когда Пинки Пай приказывает, арестовать всех «плохих пони» в Эквестрии, после того как она выходит из комнаты, мы пару минут смотрим на Кварц и она либо кивает, либо качает головой… чаще качает… и мы тогда просто филоним, пока Пинки Пай не отвлечётся на что-нибудь ещё – она закатила глаза. – Если бы не было Папмкин и Паунда, я думаю, они бы совсем её сократили, но те двое умеют успокоить её, когда она начинает бредить.

Я напряжённо улыбнулась.

– Ничего себе. Я и забыла, сколько всего… интересного… в центре Мэйнхеттена.

– О, поверь мне, я, типа, ещё не добралась до самого сочного – она улыбнулась на мгновение, но затем вздохнула. – Хотя раньше не было так… тяжко… как теперь. Когда Голди выгнали, я думала у Пинки Пай голова расколется пополам, так много она улыбалась. Послала ему коробку своих Праздничных Минталок в качестве подарка.

– И что было потом? – спросила я, когда мы приблизились служебному помещению. Из угла пялились четверо гулей, пока мы бежали мимо стеллажей, заваленных мусором. Рог Шиарса сверкнул под капюшоном и полки сдвинулись в сторону, открывая нишу, скрытую в задней стене. В ней оказалась солидная дверь с вырезанным на ней символом ДМД и установленным рядом небольшим терминалом.

Сильвер Спун вздохнула и закатила свои светящиеся глаза.

– О, в секторах вечеринок дела идут как обычно, но в юридическом отделе всё пошло кувырком. Ну, то есть, Кварц всё ещё на месте, но она, похоже, больше не понимает, что происходит. То есть, она вроде бы очень близка и предана Голденбладу, так что она, возможно, болтается там просто так, пока у власти Хорс. Я не в курсе. Ни кто не в курсе… – я не думала, что Хорс вообще знал, чем Кварц занималась в Министерстве Морали.

– Как бы ни было удивительно копаться в грязном белье МинМорали, я был бы очень рад, если бы мы смогли пройти через эту дверь, – нетерпеливо перебил Шиарс, указывая на терминал. Машина была явно потрёпана, будто кто-то пытался сорвать переднюю панель.

– Мы не знакомы? – раздражённо спросила Сильвер Спун, но пухлый гуль не рискнул встречаться с ней взглядом.

Как только я подошла к двери, у меня перед глазами пронёсся бешеный поток данных и то же самое высветилось на экране терминала. В итоге остались строки:

>ЭП-1101 Подтверждён.

>Распечатать Проект Вечность: Д/Н?

Проект Вечность. Поиск бессмертия. Я взглянула на мистера Шиарса, его молочно-белые глаза впились в слова на экране терминала.

– Вы этим занимались?

Вопрос заставил его очнуться.

– Что? Нет. Это просто история. Тебе это наверное гораздо более интересно, чем мне – его раздражение казалось таким искренним, что если он разыгрывал меня, то в прошлой жизни, наверное, был актёром. Я взглянула на экран, затем оглянулась вокруг и заметила обветренное бледное лицо. Ага, Крупье был тут как тут и мрачно смотрел на меня. Несколько секунд я смотрела на него, ожидая, что сейчас он выдаст какой-нибудь проницательный и, вероятно, раздражающе загадочный комментарий, но призрачный жеребец только пожал плечами.

Со смутным разочарованием я вздохнула и вдавила на терминале клавишу «Д».

Моё зрение взорвалось потоком данных, несущихся с огромной скоростью. Я пошатнулась, ударилась о стену и едва не упала. Мои друзья и тёмное служебное помещение исчезли за несущимися строками букв и цифр, и всё залило белым.

* * *

Я смотрела вниз из-под потолка роскошного, но со вкусом обставленного пентхауса. Причудливая мраморная отделка придавала помещению стильный и изысканный вид, а учитывая, что из окон открывалась совершенно великолепная панорама, это мог быть какой-то королевский дворец. Подо мной, на элегантном столике, стояла стеклянная коробка с десятком цветных маленьких пушистых шариков с прозрачными крылышками. Тут отворилась дверь и в комнату вошла Рарити. Её фиолетовая грива струилась великолепными локонами, а брови были тревожно нахмурены.

Забежав внутрь, она поставила на стол сумку. Затем зазвонил телефон и она, вздохнув и чуть зарычав от раздражения, левитировала трубку к уху.

– Рарити! – ответила она, живым и ярким голосом, хотя сама при этом устало опёрлась о стол. Затем она чуть приподнялась. – О, нет-нет-нет, Флаттершай. Вполне подходящее время, дорогая. Это было настолько абсолютно несчастное время, похороны Макинтоша и всё это. У меня были небольшие дела в Зебратауне… ничего серьёзного, – добавила она, вынимая знакомую чёрную книгу.