Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 68 страниц)

Время для допросов. У Блекджек есть способы заставить вас говорить… Конечно, в основном они заключаются в том, что я хнычу и упрашиваю, но всё же… это тоже вариант. Я двинулась вглубь здания, к ничего не подозревающим красным отметкам.

Плеск воды отлично прикрывал моё приближение и, поскольку я сейчас не очень спешила, я пожёвывала банку Готового обеда, пока прокладывала себе путь между изъеденных ржавчиной труб. По мере приближения я начала различать голоса, пробивающиеся сквозь шорох дождя.

– С грёбанными Потрошителями покончено, парень. От них осталось, сколько, пятнадцать лучших бойцов? Я не видал, чтобы кто-нибудь из их десятка давеча спас Брута. Рампейдж, Психо, Дэус, Горги… никого нет.

Не Предвестники, а бандиты. Я придвинулась чуть ближе, когда кобыла пробормотала:

– Да, но Брут рассчитывал на пять пони и десятку Большого Папочки. Тебе нельзя поворачиваться к ним спиной, пока они не в земле.

– Большой Папочка, эт ещё не всё, – протянула кобыла.

– К тому же, Кэндли, Большой Папочка сказал, что Охранница теперь одна из десятки. Ты хочешь ебаться с этой кобылой? – спросила первая кобыла. – Она ж пони-буря. Шизанутее чем Флаттершай. Она разнесла нашу штабквартиру и хорошо потоптала Даймонд Флэш. Обрушила на неё грёбанный этаж. – Это было не совсем то, что я помнила. И всё же…

Первый жеребец хихикнул:

– О, девочка, я поверю в это, если увижу собственными глазами. В первый раз Охранница его отшила и я слыхал, у неё были свои тёрки с Потрошителями. Халфхартс готовы выдвигаться и Поджигатели тоже собирались. Горцы всё верно говорят. Мы должны сами о себе позаботиться. Нахер Большого Папочку.

Я уселась, холодная вода плескалась вокруг моих копыт. Мне не нравилась идея пони, которые прославляют убийства и сражения, но Хуфф с Большим Папочкой был лучше, чем Хуфф без него.

– Уверена, ты не в его вкусе, – сказала я, выходя из-за угла. Если это было ошибкой, то у меня были бы неприятности. Вообще-то, так можно было бы описать весь мой день… и, вполне возможно, всю мою жизнь. Не смотря ни на что, я обнаружила, что я хохочу.

Это было так забавно, когда все четверо тут же повернулись ко мне и на мгновение я была уверена, что сейчас моя задница будет поджарена из огнемёта, смонтированного на боевом седле гуля в красной броне с надписью «Хуффингтонский Пожарный Департамент». Лавандовая единорожка-Вспышка левитировала и направила на меня лучевую винтовку, и осторожно попятилась. Третьим был зелёный жеребец земнопони с чёрной гривой и со снайперской винтовкой, с приклада которой на цепочке свисал золотой брелок в виде стилизованного разбитого сердца. Он тут же ухватил со ржавой трубы пистолет и уставился на меня, хмурясь и колеблясь. Это спасло его от З.П.С. Только голубая кобыла в грязном комбинезоне не вскочила на копыта, оставшись лежать на её стороне на приподнятом куске грязного бетона.

– Сейчас кое-кто станет пылью! – усмехнулась фиолетовая единорожка. Затем её взгляд на секунду задержался на мне, и она медленно спала с лица, когда я подарила ей ухмылку, ухмылку пони на пороге кровавого убийственного веселья. Прямо сейчас это казалось мне очень лёгким. – Какого хрена ты лыбишься?

Гуль с огнемётом наклонился и уставился на кобылку, нарисованную Лакуной у меня на бедре.

– У неё метка Метконосца… и этот крошечный рог… вот дерьмо… – я уставилась на гуля, и прямо между его глаз появилось перекрестье прицела. Он моргнул. Забавно, его глаза не были мутными. Я никогда не видела гуля с такими глазами. – Это Охранница. Ох, мы костей не соберём!

– Крошечный рог? – проговорила я едким тоном, посмотрев на него, а затем и на остальных. Трое нервно пялились на меня. – Раз уж вы меня знаете, почему бы вам не представиться?

– Эрмм… я Кендлвик из Поджигателей, – ответил пони-огнемётчик, кивнув на оружие у себя на боку. – Это Дазл и Бастед Харт.

– Вспышки и Халфхартс? – догадалась я.

Бастед Харт кивнул и добавил низким, мрачным голосом:

– Пусть слёзы твои всегда падают ясно. – Лаааадно. Я серьёзно не представляла, что у него за дела. Ну, то есть, «Поджигатели» было довольно понятно. Почему «Вспышки» становится ясно, когда ты увидишь их лучевое оружие. Но «Халфхартс»?

Лавандовая единорожка с отблеском розовой гриве взглянула на оставшуюся пони.

– А она Блюбель… – что-то в том, как их троица обменялась взглядами, заставило меня насторожиться.

Лежащая небесно-голубая земная пони перевернулась, затем усмехнулась и подошла ко мне ленивой походкой. Трое наблюдали за её приближением и попятились, выжидательно ухмыляясь.

– Слышь, у моей мамаши сиськи больше, чем эта пипка у тебя на башке – протянула она, с презрением разглядывая меня своими тёмными глазами. Остальные трое переводили взгляд с неё на меня, не до конца уверенные, которая из нас отступит. Я подумала о попытке обратиться к тем троим, чтобы попытаться найти какой-нибудь способ убедить её отступить без того, чтобы я убила её. Шансов на это было не много, но всё же. Хуже, если они видят во мне Потрошителя и я не произвела впечатление… ну… сомневаюсь, что смогу оценить «иммунитет» от банд.

У меня уже есть группировка, пытающаяся убить меня. Мне совсем не нужно ещё четверых в нагрузку.

– Ты из Горцев, верно? – спросила я. Жеребец с винтовкой в копытах, с ухмылкой издал короткий странный переливчатый свист. Кобыла только зыркнула на него и он тут же отвернулся, а его маленькая мелодия стала более бессвязной.

– Ага, – ответила кобыла. Она была всего лишь чёртовой земной пони. Грязной, но не измождённой или мерзкой. Сомневаюсь, что её грива когда-либо встречалась с мылом. Её кьютимаркой было милое соцветие из трёх крошечных голубых цветков, раньше я не видела ничего подобного. Её глаза блуждали по моим механизмам и броне, задерживаясь на оружии, привязанном на спине. Затем она плюнула прямо мне в лицо. – Слабачка, – фыркнула она, сузив глаза.

Ладно. По-хорошему не получится. Я стёрла плевок со щеки.

– Привет, Блюбель. Я просто хочу, чтоб ты знала… Мне не хочется с тобой драться, – сказала я и с этими словами растеряла последние частицы возможного уважения. Закатив глаза она фыркнула и начала поворачиваться.

И тогда я врезала ей по голове своими металлическими передними ногами. Я предполагала простое физическое наказание, чтобы позже привести её в порядок и трёх других с ней. Я собиралась застать её врасплох, чтобы выбить из неё дух. Но дух я из неё не выбила. По сути дела я стукнула так слабо, что можно сказать, просто похлопала по её грязной гриве.

Она взглянула прямо мне в глаза и улыбнулась. Ох глупота, ну, понеслась!

Обхватив мою шею передними копытами она рванула вперёд с ликующим воплем, – Побарахтаемся! – и начала отжимать меня назад, пытаясь задавить. Точно так же она могла бы сыграть в «Переломим Блекджек пополам». Проклятье, она была сильна. Сильна как Рампейдж! И поэтому я сомкнула свои передние ноги на её шее и мы, поднявшись на задние ноги, начали давить и выкручивать друг друга.

Я чувствовала, как скрипят и трещат мои суставы, стараясь удержать меня в вертикальном положении. Сточные воды плескались и текли у моих копыт. Наши тела врезались в ржавые трубы и те загудели, как гонг. Факт оказался в том, что она была сильнее меня, даже с моими металлическими конечностями. Это было как борьба с Дейзи в учебке безопасности, кобыла могла просто использовать её размеры и силу, чтобы обрушить меня на маты и затем колотить мне по черепу. Было и ещё одно неудобство: Блюбель кусалась! Она щёлкала зубами у моей шеи, пытаясь ухватить меня за ухо, пока мы выплясывали на задних ногах.

Хоть она и была сильнее, но у меня была одна хитрость, которой не было у неё. Я выдвинула свои пальцы и ухватила её гриву так плотно, как только смогла. Она взвизгнула, но рванулась вперёд ещё сильнее, пытаясь сбить меня с копыт. Мне просто нужно было дождаться… этого! Она сделала выпад в одну сторону и, вместо того, чтобы сопротивляться её силе, я повернулась вместе с ней и обернула копыта вокруг её шеи. Это не заняло много времени и она, потеряв равновесие, перевернулась на спину и забарахталась в грязной воде. Я закончила свой разворот и рухнула на неё, усевшись ей на живот, отчего её ноги замолотили воздух.

Просунув свои передние ноги между её, я, сидя на ней, впилась пальцами в её череп, вдавливая его под воду. Она боролась дико, но я держала голову низко и убедилась, что она не может ухватить её своими передними ногами, пока она брыкалась подо мной. Она дотянулась зубами до одного из моих пальцев и укусила его, но в её рот не были встроены размягчающие металл талисманы, как у меня.

На секунду я подумала, что победила, но тут её тело рванулось с такой силой, что выбило меня из равновесия. Моментально она вскочила на копыта и я сделала то же самое. Она плевалась и кашляла, вытирая мокрой гривой свои глаза. Я понадеялась было, что этого может быть достаточно. Я чертовски ошибалась.

– Я тебя на металлолом разберу! – заорала она, снова бросаясь на меня. Как ни странно, я на это рассмеялась. Это было так здорово, когда какая-то пони хочет побить меня не за мой чёртов ПипБак. Просто кобыла, которая хочет надрать мне задницу просто ради драки.

Как только она приблизилась, я прыгнула прямо в З.П.С. и нанесла четыре удара. На секунду её лицо оказалось в пределах досягаемости и я ударила в него изо всех сил. Мгновение спустя, я ударила снова. И снова. И ещё раз. И в то время, как один внезапный удар исподтишка не произвёл должного впечатления, четыре идеальных попадания по лицу заставили Блюбель притормозить. Я, не упуская возможности, стояла как зебра и продолжала наносить сильные удары по её лицу. Наконец, она подняла копыта, закрываясь от меня и опускаясь на землю.

Или нет? Как только я снова поднялась, она внезапно рванулась и обхватила меня поперёк туловища передними ногами. Тут же я потеряла опору под всеми копытами, когда она приподняла меня над землёй и, выгнувшись дугой, перебросила меня через спину. Я вскрикнула в испуге, когда она швырнула меня на землю, по крайней мере я не слишком пострадала: я приземлилась прямо на голову.

Несколько секунд я могла только лежать там, когда мой Л.У.М. дал мне понять, что я была полной идиоткой. Она лежала рядом, хватая ртом воздух. Тут я ничего не смогла с собой поделать… я снова начала смеяться. Сказалось ли сотрясение мозга или усталость, не имело значения. Несколькими секундами позже она присоединилась ко мне. Остальные трое неуверенно переглядывались, пока мы валялись в грязной воде, не зная, присоединиться к нам или нет.

– Я не хочу с тобой драться… обана, Охранница, – проговорила она, садясь. – Ты меня подловила.

Моя голова кружилась так, будто её катали в бочке.

– Я это и имела в виду. Если я не хочу с тобой драться, это не значит, что я не могу – ооох, но из-за звона в ушах и от того, как вещи продолжали двигаться, когда я смотрела на них, в ближайшее время я определённо предпочту не ввязываться с ней в драку снова. Тот сильнейший бросок едва дух из меня не вышиб! Прохладная влажность воды потихоньку унимала пульсирующую боль в голове.

– Думаю, это достойно уважения, – хмыкнула она, поднимаясь. Что до меня, я собиралась полежать здесь ещё немного, чтобы собраться с мыслями и дождаться, когда мир перестанет покачиваться. – Так, говоришь, ты Потрошитель? Значит это не просто брехня Большого Папочки?

– Может я и не из драчливых пони, но я предпочитаю, когда пони работают вместе, помогая друг другу. Быть с Потрошителями, это лучше, чем каждый за себя, – честно сказала я, всё же рискнув сесть и тут же улёгшись обратно. О, да, эта влажная мерзкая водичка была просто превосходна для лежания в ней.

– Всё та же старая история, что и всегда, – фыркнула Блюбель. – Вот только «работай с нами» означает «делай то, что хотим мы». Всё, чего мы хотим, это чтобы мы были предоставлены сами себе и были сами по себе.

Я медленно поднялась, голова болела ужасно.

– Знакомое чувство. – Блюбель хмуро взглянула на меня, но я подняла копыто. – Нет. Серьёзно. Не вру. В Стойле 99 случалось много плохих вещей, но даже после всего, что мне довелось пережить, остаётся какая-то часть меня, которая хочет, чтобы всё было как прежде. Чтобы мы сами решали свои проблемы и не было бы никакого Деуса, который пришёл и начал этот бардак. Но в этом-то и проблема, не так ли? Даже если ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое, ты не можешь гарантировать, что все остальные пони будут уважать это твоё желание – возможно мне и не нравилось эта маленькая часть во мне, но я не могла отрицать, что она была.

Голубая кобыла выглядела удивлённой. Видимо она не ожидала, что я соглашусь с ней.

– Агась. Поэтому когда рубака вроде Большого Папочки приходит и говорит, что мы должны следовать его правилам, эт не совсем новая песня. Он может быть первым, последним и единственным жеребцом, способным идти в ногу с Мамашей, но это ещё не значит, что мы такие же, как его последователи.

– Это я могу понять, – сказала я, прикрыв глаза. – Ну, не знаю, что ещё я могу сказать. Хотя эти пони Предвестники… думаешь, если они наложат копыта на Ядро и «спасут» Пустошь, они оставят вас в покое?

– Почему бы и нет? Мы не хотим иметь ничего общего с Ядром, – фыркнула она. – Их священник заявил, что пока мы стараемся добыть им твою голову, они нас не тронут.

Ну, прекрасно. Ещё больше пони за моей головой.

– И ты серьёзно в это веришь? Думаешь, если они действительно проникнут в Ядро, они просто позабудут про вас навсегда?

Она только нахмурилась, затем фыркнула, покачав головой.

– Не важно, что я думаю. Важно, что думает Мамаша – стряхнув воду с шёрстки, она оценивающе оглядела меня. Потерев нос, она наконец сказала:

– Чё скажу. Раз думаешь, что эти Предвестники с гнильцой, сама ей скажи.

– Я? – я моргнула. – Как?

Блюбель небрежно пожала плечами.

– Мамаша не часто спускается в долину, но из-за войны и всего такого, она зависает в Буллфрог Спрингс. Если пойдёшь на северо-восток отсюда, то найдёшь его у реки. Коли уж ты Потрошитель, они, наверное, позволят тебе войти. Прост скажи им, что хочешь выпить с Мамашей.

Я взглянула мимо неё на остальную троицу.

– А как насчёт Поджигателей, Халфхартс и Вспышек?

Гуль вытащил сигару, откусил кончик, перевернул её в воздухе и, ухватив зубами, перекатил её в уголок рта. Тряхнув головой он выпустил огненный шар, прокатившийся над нами и едва не схлопотал выстрел за это шоу. Затянувшись, он небрежно бросил:

– Если Большой Папочка по-прежнему боец, вроде тебя… ну, думаю, будет не слишком тяжело держаться рядом с этим старым ублюдком. – Жеребец из Халфхартс кивнул в знак согласия.

– Спасибо, – сказала я, когда наконец смогла подняться на копыта. Вода стекала с моей боевой брони. Я попробовала осторожно встряхнуться, ох, оу. Совсем нежелательное движение с треснутым черепом. – Ох, чувство такое, будто Дэус отымел меня в череп всеми своими пушками.

Кендлвик усмехнулся и положил копыто на мой круп.

– Ха, кто-нибудь должен был сказать ему, что с другого края это намного интереснее. – От этого простого прикосновения у меня по позвоночнику будто ток пробежал, мои нервы загудели, как провода под напряжением.

На несколько мгновений я обрела конечности из плоти и крови. У меня было сердце, гремящее пульсом у меня в ушах. Лёгкие, в которых перехватило дыхание. Внизу у меня всё было напряжено и горело, и болезненно ныло от того, что произошло всего неделю назад. Мне потребовалось собрать каждую частичку самообладания, что ещё остались во мне, чтобы не убить Кендлвика прямо здесь.

– Убери…, – сказала я голосом, дрожащим от напряжения. Даже когда он убрал копыто, я всё ещё оставалась там, на Морском коньке. До сих пор мучаясь от боли. Небольшой сувенир, который останется со мной навсегда.

– Да ладно тебе, Охранница. Давай я зажгу в тебе огонёк! У тебя сладк… – и он снова похлопал меня по попке. Это стало последней каплей, я развернулась и, напрыгнув на него, впечатала его в стену. Шипя от ярости и выдвинув пальцы, одним копытом я схватила его огнемёт, а другим сдавила горло. Огнемёт выплюнул вверх по стене тридцатифутовую струю огня, оранжевые языки лизнули подвешенные трубы, заставляя металл шипеть и исходить паром. Выпучив свои красные глаза Гуль пытался вдохнуть.

Убей его, или он сделает это снова. Убей, или он причинит тебе боль. Раздави его и раздавишь свою боль вместе с ним. Мой мозг гудел, как высоковольтные провода, пока я вглядывалась в его иссечённое шрамами лицо. Я проигнорировала Флаттершай и её мольбы. Я могу быть доброй, когда мне кажется, что я при смерти. Но прямо сейчас моя доброта лопнула.

Но меня просто переполнял гнев. Мне хотелось оторвать ему башку! Зелёный жеребец и единорожка пытались оторвать мои металлические пальцы от его горла. Взглянув на Дазл, я прыгнула в ЗПС и нацелила в неё три магических пули. Тут же я почувствовала, будто мне в череп вонзился ледоруб от того, что заклинание выдохлось. Я снова и снова чувствовала тошнотворный хруст.

– Я не позволю тебе снова трахать меня… Не позволю… – шипела я на неё, хотя это не имело смысла. Её глаза расширились от шока.

Тогда кобыла тихо сказала мне на ухо:

– Он не один из тех, кто тебя изнасиловал.

Оглянувшись через плечо на Дазл, изо всех сил пытавшуюся разжать мои робопальцы, я увидела в её глазах такую же боль, как и у меня. Я была готова убить пони, который, может и был плохим, но всё же не причинял мне столько боли. Часть меня не волновалась об этом. Часть меня жаждала его смерти. Он коснулся меня там. Он заставил меня вспомнить! Заставил снова почувствовать это! Я должна оторвать башку этой нежити и…

… подождите. Гули не задыхаются, верно?

Я выпустила его горло и он тяжело закашлялся, переводя дыхание. Огнемёт отключился и я его тоже отпустила. Стена и потолок над нами всё ещё горели от липкого огнемётного топлива. Мои пальцы почернели, их кончики светились вишнёво-красным. Я даже не заметила… на сей раз я вообще ничего не чувствовала. Когда я отступила, он просто повалился бесформенной кучей и сосредоточился на дыхании. Он не был гулем… просто пони, который каким-то образом настолько сильно обгорел, что стал похож на одного из них. Я опустилась на четвереньки и мои копыта зашипели в воде, остывая.

Повернувшись, я взглянула на Дазл. Я чувствовала себя опозоренной и грязной. Будто я не просто напала на него, а действительно убила. Хуже того, часть меня всё ещё рычала от желания прикончить его. И это не было похоже на Крупье, это было внутри меня. Что-то, от чего я не могла убежать.

Что-то, что становилось сильнее и труднее контролировалось.

– Ты в порядке, Кендлвик? – спросила я всё ещё лежащего там жеребца.

– О, всё прекрасно, – прохрипел он. – Просто… пытаюсь отдышаться. Так приятно снова дышать. Ладно, я усвоил урок… недотрога.

– Да уж. Недотрога, – согласилась Дазл.

Однако, Бастед Харт не смотрел на нас. Он вглядывался в тёмный лабиринт из протекающих труб, ржавых чанов и бочек, и спросил:

– Вы это слышали?

Я огляделась вокруг. Я не слышала, но определённо видела: красные метки. Видимо возня с огнемётом и свет внутри здания привлекли ненужное внимание.

– Дерьмо. Ищущие – я не могла посчитать точно, поскольку отметки постоянно двигались, но я определила, что их было «много». – Тут есть какая-нибудь задняя дверь? Они здесь только из-за меня. Если я побегу, они должны…

– Побежишь? – Блюбель взглянула на меня, будто я сказала ругательное слово. – Ты ж шутишь, верно? А то я уж заскучала.

Я взглянула на них четверых, затем на красные метки. На много-много красных меток.

– Вы уверены?

Кендлвик некоторое время что-то нажимал в своём огнемёте. Затем раздалось мягкое «пвуууу» и крошечный голубой огонёк вырос над соплом. Он вытащил отсыревшую сигару, вздохнул и выбросил её через плечо.

– Ну, раз мои сигары изжарились, мне нужно чем-нибудь подымить – затем он усмехнулся. – И кроме того, эти засранцы, бегают тут по нашей дорожке, будто она им принадлежит!

Лавандовая единорожка кивнула, соглашаясь.

– Покажем этим Предвестникам, что они должны проявлять к бандам должное уважение.

Бастед Харт просто пожал плечами.

– Живой, или мёртвый, для меня никакой разницы.

– Ну, для меня есть разница, – ответила я. – Не убивайте их, если они убегают. – за это я получила ещё один «Блекджек ляпнула глупость»-взгляд. – Именно это я и имею в виду. Если они убегают, отпустите их – прошу, прошу, убегайте.

С грохотом открылась дверь.

– Она должна быть где-то здесь. Найдите её! – выкрикнул жеребец.

Я кивнула в сторону мостков над нами и Дазл с Бастед Хартом немедленно направились к лестнице. Как и на всяком другом производстве здесь, конечно же, были мостки. С этими двумя на верху, у нас будет достойная поддержка. Таким образом со мной внизу остались Кендлвик и Блюбель. В здании были всевозможные входы, мы бы в любом случае не смогли загнать их в стеснённое пространство. Я даже не знала плана этого места.

Похоже, драться придётся в тесноте и драться грязно. Я обнажила меч, на секунду залюбовавшись его лезвием. Даже спустя столько времени, оно ни чуть не ослабло и не повредилось. Затем я достала Бдительность и зарядила его бронебойными патронами. Наверху я заметила Бастед Харта, занявшего позицию за какими-то ящиками.

И тут я увидела наших противников. Они не были бойцами, они были похожи на беженцев Флэнка, которым всучили оружие и выпихнули за дверь. Какой-то ублюдок выдал им новенькие девятимиллиметровые пистолеты и ни малейшего намёка на броню.

Я посмотрела на Кендлвика, скрывающегося между трубами.

– Не стрелять, – крикнула я через капающую воду и вышла наружу. Я не представляла, которые из красных отметок представляли реальную угрозу, а кто из них был никудышным и слабым пони. Вскочив на трубу, где они могли видеть меня я, размахивая мечом и пистолетом, обвела их взглядом.

– Я не хочу с вами драться, – спокойно сказала я.

– Мы… нам нужно убить тебя. Мы должны… иначе мы не сможем войти в город, – сказал единорог, затем оглянулся через плечо. – И… я не думаю, что они позволят нам уйти отсюда живыми, даже если ты нас отпустишь.

– Хреново быть тобой, – усмехнулся Кендлвик за моей спиной.

– Опустите оружие и найдите выход отсюда с другой стороны здания – я пыталась сделать всё, чтобы дать им возможность сдаться. Грязная коричневая кобыла-единорог встретилась со мной взглядом и опустила пистолет. Спустя пару секунд, остальные сделали то же самое. Мгновенно целая группа меток из красных сделались синими. И забавно, почему там целая группа красных меток отделена сплошной стеной? Когда последний из пушечного мяса пробежал за нами, я указала на стену и нырнула за ближайшие трубы.

Взрыв пробил в стене десятифутовую дыру и прежде чем осела пыль, внутрь ворвались полдесятка пони в боевой броне. В отличие от предыдущих, эти пони, похоже, знали, что они делают, рванувшись ко мне с намерением разнести мою голову.

Затем колонна пылающего огнемётного топлива добавила им новый повод для беспокойства. Я ещё никогда не слышала, чтобы пони так вопили, когда их строй рассыпался и некоторые из них пытались кататься в воде, покрывающей пол. Плёнка из химикатов, плавающая на поверхности этого жуткого бассейна, вспыхнула синим и зелёным пламенем. Теперь я стреляла не колеблясь, пуля была более милосердной, чем сгореть заживо. Похоже, Бастед Харт испытывал те же чувства. Одного из тех, кому удалось выбраться, Блюбель ударом задних ног сшибла обратно в пылающий огонь.

Если им нужна моя голова, им придётся попотеть.

От многочисленных входов донеслись выстрелы. Ищущие проникали в здание парами и тройками. Теперь они двигались от укрытия к укрытию, стреляя очередями из штурмовых винтовок. Очевидно, эти пони имели больше боевого опыта, и мы отступили за трубы и котлы, в запутанную сеть механизмов и металлоконструкций, заставляя их разделиться. Я завернула за угол и рассекла лезвием лицо жеребца, одновременно через З.П.С. посылая три бронебойных пули в шлем другой кобылы. Лезвие взлетело по дуге и глубоко вошло в его грудь, и мне показалось, я почти ощутила как оно загудело, когда он умер и соскользнул с кончика.

Липкому огнемётному топливу не мешали препятствия. Кендлвик держал Ищущих на на расстоянии и не позволял собраться, посылая пламя извиваться между труб. Даже со всей водой, плещущейся вокруг наших копыт, он сотворил озёра пылающего топлива под ногами наших противников.

Пуля ударила мне в спину, заставив хлопнуться лицом в грязь и я услышала крик кобылы: «В яблочко!». К счастью, там была керамическая пластина, поглотившая большую часть ударной силы от попадания, и разрушившаяся от этого, а кобыла не додумалась зарядить бронебойные пули. Тем не менее, этот удар сотряс всё моё тело и впечатал в трубу передо мной. Ещё одно попадание туда и я уже так легко не отделаюсь. Я оглянулась через плечо на кобылу-земпони с антимех-винтовкой на боевом седле, моргнувшую, осознав, что я всё ещё не умерла и приготовившуюся исправить это. Тут малиновый луч ударил в её голову и, запустив огненно-красную реакцию, обратил её в груду сырого пепла.

– В пыль! – кричала лавандовая кобыла, беспорядочно паля сверху по своим противникам. Она металась вдоль мостков так быстро, как только могла. Я получила несколько драгоценных секунд, чтобы дать моему организму возможность восстановиться и немного оправиться от шока в своём позвоночнике. Уффф, ещё бы чуть-чуть!

В то время, пока их внимание было приковано к ней, я выскочила из-за угла, тщательно прицелилась и послала две пули в горло жеребца, пытающегося обстреливать Дазл. И по мере того, как мы дрались, я начала чувствовать их. Мы были совершенно разными пони. Я даже не думаю, что мы очень уж нравились друг другу и у нас были совершенно разные стили ведения боя. Но, не смотря на это, мы по-настоящему работали вместе. Наши враги были гораздо лучше вооружены и превосходили нас числом, но просто надеть униформу было недостаточно.

У нас была гармония… а у них нет.

Они вывалились обратно через входы здания и я направилась к Кендлвику. От него разило огнемётным топливом, он доставал канистру из седельной сумки.

– Перезаряди меня, – попросил он, встряхнувшись и отправив старую канистру в воду.

Я установила её в огнемёт и в нём послышалось шипение и бульканье.

– Как у тебя дела?

– Организуем барбекю, – ответил он с усмешкой, регулируя ручки на оружии. – Может у этих маленьких пони и есть немного бах-бахов, но они не могут ударить в едином порыве – его шрамы растянулись в улыбке.

– Как это случилось? – спросила я, указав на его лицо. Он огляделся на секунду, затем взглянул на меня, чуть смутившись.

– Ты хочешь спросить об этом сейчас? – он выглядел немного недоверчиво. Эй, по нам же не стреляли прямо в эту секунду, а я ненавижу ждать. Он пожал плечами. – Тут особо нечего рассказывать. Жил в небольшом посёлке, недалеко от местечка под названием Эпплуза. Нарвался на рэйдеров. Мы укрылись в фермерском домике. Они подожгли нас. Батя пытался урезонить их, но Маманя вытолкнула меня через заднее окно. Потом она и остальные мои братья поджарились – он покачал головой, прежде чем взглянуть на ближайшую дверь.

– А как ты оказался в Поджигателях? – спросила я, следя за красными метками снаружи. Я представила себе, как они обсуждают, как добраться до меня теперь. Большинство синих меток исчезли, я очень надеялась, что им удалось благополучно убраться.

– Естественный шаг, – ответил он, выпустив несколько небольших дуг огенесмеси. – Я похож на недоваренного гулля. Как все наши парни… и даже девочки – он перехватил мой шокированный взгляд и снова усмехнулся. – Что? Мы ж не Халфартс. Мы принимаем любых пони, которые покалечились, обгорели или просто хреново изуродовались и хотят хоть немного избавиться от боли. Это то, что горит внутри нас. И кроме боли у нас есть полные резервуары огнемётного топлива на нефтеперерабатывающем заводе тут неподалёку. Такие вот у нас дела.

– Мда… меня удивляет, что ты используешь огнемёт после того, что с тобой случилось. Мне кажется, ты должен не слишком-то любить использовать огонь вот так, – сказала я, оглядываясь на покачивавшиеся на воде горящие лужицы.

Он хмуро взглянул на меня.

– Любить это? Я чертовски ненавижу огонь. Он меня пугает до ужаса, – ответил он, поправив регулятор. – Но если уж я могу работать с огнём с помощью вот этого, что, чёрт возьми, во всей Пустоши может заботить меня? – на это мне действительно нечего было ответить. Кроме того, красные отметки снова пришли в движение, только что они делали? Двигались зигзагом взад и вперёд, и перемещались… выше…

– Они собираются зайти сверху – я бросилась к лестнице на мостки. Оставаться внизу под прицелами антимех-винтовок было бы паршиво, мне не хотелось представлять их, стреляющих вниз и пришпиливающих нас. Взобравшись на мостик, я увидела Бастэд Харта и Дазл, смотрящих вниз. – На крыше! – закричала я, указывая на полдесятка красных меток. Мгновенно пара направила свои снайперскую и лучевую винтовки туда, куда я указала.

Секундой позже последовала ещё серия взрывов, заполнивших воздух дымом и пылью, и пробивших в крыше четыре дыры. Тут же красные метки рухнули вниз. Бдительность и меч пришлось убрать и я достала Долг и Жертву. На мой взгляд там не было достаточного обзора, когда снайперы открыли огонь из антимех-винтовок, пока они стреляли вслепую, но дым быстро рассеивался из-за дождя, проникающего внутрь. Если у этих пони в копытах есть что-нибудь вроде ПипБаков, то мне действительно страшно.

Снайперская винтовка чихала снова и снова, едва слышно за треском лучевого ружья. Я стреляла в унисон по красным меткам и была вознаграждена, зрелищем пони в бронежилете, рухнувшего вниз на трубы. Оттуда же подходили их новые силы, я могла только надеяться, что Кендлвик и Блюбель смогут вытеснить их обратно.

Как только дым достаточно рассеялся, я увидела единорогов, направляющих винтовки в нашу сторону и открывающих дикую пальбу. Я нырнула за бочку, пуля пробила её насквозь, припорошив меня ржавой трухой и из заполненной ёмкости вырвался фонтан жидкости. Наклонившись в сторону, я скользнула в З.П.С и послала четыре пули в грудь одного из вооружённых винтовкой пони.

К моему удивлению Бастэд Харт не пытался прятаться за укрытием. Он, прислонившись к бочке, спокойно кусал курок винтовки, придерживая её передней ногой. Пули пятидесятого калибра жужжали мимо нас, но он просто чуть опустил прицел и с мягким «пффт» опрокинул одного из единорогов.

– Ты псих? – крикнула я ему.

– У них антимех-винтовки. Такие разрабатывались для стрельбы по драконам и боевым роботам, а не по пони. Они даже не пользуются прицелами – сказал он с очевидным презрением. – У них нет дисциплины. Только большие пушки.