Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)

Я не отвечу. Не должна отвечать.

– Если у вас есть любимые, позвоните им. Скажите, чтобы мчались в безопасное место. Немедленно – прошептала я, пока мой рог слабо светился, едва мерцал.

Они переглянулись.

– Эй, а я тебя не знаю. Ты новенькая? – обеспокоенно нахмурился зелёный жеребец. – Я думал они остановили все переброски.

– Прошу. Скажите им, чтобы отправлялись в стойла, в подземку или в здания МТН, – пробормотала я напряжённым голосом. – Пожалуйста…

– Я думаю, нам нужно вызвать охр… – всё что успел сказать синий жеребец, прежде чем ножи выпорхнули из ножен и оказались в моих передних копытах. Лезвие вошло точно в его левый глаз. Синий жеребец дёрнулся, будто от удара током, в то время как другой нож прижался к глотке Эвергрина. Первое лезвие провернулось в глазнице, и голубой пони повалился на пол. Оставив пока лезвие в его глазнице, чтобы не пачкать здесь всё, я задумалась, что делать с другим жеребцом.

– О, Селестия… о, Луна… о, пожалуйста… – причитал Эвергрин, утратив над собой контроль и замочив спецодежду. – У меня сын… прошу… у меня сын…

Я колебалась. Убей его, велел опыт. Убей его и Луна простит. Убей его, чтобы он не поднял тревогу. Убей его, потому что разве это будет важно вскоре? В другой жизни? Поки умер из-за моей неспособности успокоиться, из-за того, что я знала, и попыталась предупредить. Всё во мне говорило убить Эвергрина. Всё, кроме одного.

– Хватай сына и отправляйся в безопасное место. Это всё, что сейчас важно. Понял? – тихо сказала я. Он зарыдал и закивал так быстро, что казалось его голова сейчас отвалится. Вынув из кармана зеркальце, я с его помощью выглянула в коридор и отыскала камеру наблюдения. Секундой позже, от неё были отключены несколько проводов.

– Что происходит… что… – причитал жеребец.

– Кое-что плохое, – всё, что я ответила. Закусив воротник Поки, я вытянула его в короткий коридор. Возможно он, вместо того, чтобы взять сына, предупредит кого-нибудь. Возможно, я только что убила их обоих. Верно служи Принцессе Луне и будешь прощена. Это был мой единственный шанс. Моя последняя надежда.

Я вытащила тело Поки через дверь, ведущую на крышу, убедившись, что кровь, сочащаяся из дыры в его лице, впиталась в его одежду. Вернувшись с крыши, я подключила провода обратно к камере. Какой смысл посылать обслуживающего пони, если она не сломана. Оставив труп на крыше, и запихнув в угол, не попадающий в поле зрения, я подбежала к стопке ящиков возле передающей тарелки. Один немного отличался от остальных. Выудив ключ, я открыла ящик.

Внутри нашёлся чёрный бронекостюм и чемодан с винтовкой. Раскрыв его, я осмотрела блестящие, идеально выточенные детали. Утренний свет отражался в линзах прицела. Левитировав все части наружу я осторожно и ловко собрала из них винтовку длиннее собственного тела. Мой магический захват не дрожал, когда я подбежала к краю крыши и опустилась на колени. Взглянув на далёкую розовую башню центра Министерства Морали, я открыла затвор. На прикладе шли аккуратные засечки, по одной на каждый из совершённых мною грехов. Некогда гладкая его поверхность теперь была корявой и зазубренной.

Пули были большими, привычными, ненавистными. Вынув одну, я осмотрела покрывающие её руны, которые должны были позволить ей пройти через обычные материалы и броню, и вернула её в магазин. Магический талисман в оружии поможет разогнать её и послать через воздух. Мой СтелсБак активировался и я, и моё оружие, исчезли. С привычной лёгкостью я прильнула к прицелу.

Фасад здания растворился в магическом прицеле, и сквозь стену я увидела пони внутри. Они виделись настолько ясно, что я могла бы подслушивать их разговоры, читая по губам. Центр Министерства Морали наполняли паника, беспокойство и тревога. Я окинула взглядом знакомую архитектуру, мною был изучен каждый дюйм. Я бывала внутри несколько раз.

Затем я нашла нужный мне офис. Внутри кобыла, розовая кобыла со всклокоченной розовой в серую полоску гривой, расхаживала взад и вперёд. Она резко повернула голову, её губы задвигались, когда она заговорила сама с собой. Я привычным усилием воли успокоилась, выбросив из головы всё лишнее. Она готовила заговор, в него были вовлечены Твайлайт и все её друзья. Её устранение было печальной необходимостью для безопасного правления Луны.

Верно служи Луне и однажды будешь прощена.

Я следила за её хождениями по кабинету. Назад и вперёд. Назад и вперёд. Я рассчитывала её. В этом я всегда была хороша. Мне никогда не давалась магия, но у меня была уверенность, что сделав выстрел, я буду точно знать, куда ударит пуля. Назад и вперёд. Назад и вперёд. Я навела перекрестье прицела туда, где она должна оказаться и меня охватила привычная неподвижность. Через полторы секунды она должна была повернуться. Я облизнула губы.

Внезапно Пинки Пай остановилась, распахнув глаза и начав оглядываться вокруг. Меня об этом предупреждали: несомненно, она что-то почувствовала. Вихляющая нога, дёргающееся ухо или мурашки по коже… что-то предупреждало её о скорой кончине. Я навела перекрестье на её голову, а она стояла, глядя прямо перед собой, и по её щекам бежали слёзы. На её лице было выражение такого ужаса, какого я ещё никогда не видела. Я задумалась, каково это, знать, что ты сейчас умрёшь. Позовёт ли она на помощь? Она должна умереть, прежде чем сможет предупредить Твайлат и других, что Луна начала действовать против них.

Как только уберут всех Министерских Кобыл, правительственные войска возьмут на себя Министерство Морали, Тайных Наук и Крутости. В них будут поставлены пони, верные Принцессе. И тогда зебринские силы будут сметены сокрушительным упреждающим ударом. Так много всего должно было произойти за такое короткое время. Раз Министерские Кобылы действительно готовили заговор, чтобы свергнуть Принцессу и сдаться зебрам, то не о чем больше говорить. Одна Министерская Кобыла уже передала врагу возможность сотворить мегазаклинания. Центр Министерства Тайных Наук был защищён довольно слабо, с Мэрипони всё было намного сложнее, но МТН, это не армия. Даже МиК и Башня Шэдоуболтов долго не продержатся.

Пинки Пай больше не была взвинченной. Она не бросалась к телефону. На самом деле, она выглядела почти… счастливой. Взяв со стола статуэтку, она прижала её к груди, глядя на меня. Прямо на меня! Это меня так шокировало, что я отстранилась от прицела. Затем взглянула снова. Она улыбалась с такой невыносимой печалью, её глаза блестели от слёз и сожаления, но также и от счастья. Её губы беззвучно шевелились. На мгновение я почти прервалась. Я должна была связаться с командованием и запросить подтверждение.

Я снова взглянула на пожилую кобылу с полосатой, как карамельная тросточка, гривой.

– Пожалуйста – двигались её губы, когда она, крепко обнимая статуэтку, осела в углу. – Пожалуйста. Я не хочу сгорать.

Я всматривалась ещё секунду, глядя в глаза Пинки Пай. Я никогда не смотрела в глаза своей цели и не видела её сердце. Я задержала дыхание. Выдохнула. Потянула спуск. Оружие было точно рассчитанным, модифицированным для бесшумной стрельбы и для ускорения пули даже более мощного, чем от взрывчатого вещества в гильзе.

От усталой улыбки, по её лицу разбежались морщинки. Я смотрела, не в силах оторвать глаз от прицела. Пуля прошила щит Министерства Морали, ослабленный из-за моего вчерашнего саботажа и без помех прошла сквозь магически-усиленное стекло офисного окна. Снаряд прошёл через массивное окно и вонзился прямо в грудь розовой кобылы. На мгновение её глаза едва не вылезли из орбит, когда круглый снаряд прошёл через её туловище и врезался в стену за её спиной. Из уголка её рта пошла кровь. Затем её голова запрокинулась к стене и она, по-прежнему крепко обнимая статуэтку, закрыла глаза навсегда.

Я отстранилась от окуляра, дыша тяжело, как никогда прежде. Склонив голову я закрыла глаза.

– Прости меня, Луна, ибо я отняла жизнь ещё…

Меня обдало нестерпимым жаром, и я увидела… второе солнце, осветившее небо, распухающее со стороны Клаудсдейла.

Нет. Мы опоздали. Мы все опоздали. Министерства сделали свой ход.

Вскочив, я бросилась сгребать свои вещи. Вокруг меня поднялся включённый на полную мощность щит МТН, а я, включив гарнитуру, уже слушала доклады службы безопасности, заполнившие внутреннюю сеть.

– Центральная. Центральная! Пожалуйста, ответьте! В Клаудсдейле происшествие уровня «Селестия». Повторяю, происшествие уровня «Селестия»… в…

Второй за сегодня восход солнца случился в Мейнхеттене. Огромный крутящийся шар красно-зелёного пламени, которое, казалось, тянулось к зданиям и их обитателям. Оно распространялось во всех направлениях, будто пылающая вода, хлынувшая через городские каньоны. Я видела другие маленькие солнца, вспухающие в разных местах на всей видимой территории. Пламя охватило мерцающий щит вокруг башни. Не смотри… предостерегал меня тоненький голосок. Не смотри…

Но я подняла прицел и посмотрела. И этот тоненький голосок… этот жизненно важный тоненький голос… умер во мне. Прицел отфильтровал слепящие блики пламени, так что я всё видела идеально чётко. Я увидела пони, сгоравших на улицах, пытавшихся ползти в попытке спастись. Увидела кобылу с пылающей гривой и хвостом, несущуюся вниз по улице, пока её шкурка сгорала. Видела семью, вместе укрывшуюся в ванной комнате, когда огонь, будто обнюхивал их, наводнив здание и сжигая их заживо. Я перевела прицел на здание Министерства Морали. Ослабленный щит не выдержал и пламя ворвалось внутрь. Щит создал дополнительную тягу, от чего пламя рванулось вверх, сжигая всех пони внутри.

Пинки знала. Она знала.

Центральная не отвечала. Отключились? Уничтожены? Это не имело значения. У меня была своя задача, я присягнула на службу Принцессе. Кайфоломщик был запущен, и моим долгом было убедиться, что все пони в моём списке ликвидированы. Во-первых, я направлюсь в Хуффингтон. Там находились две следующих цели. Затем в Мэрипони, если он всё ещё стоит.

Разобрав оружие, я упаковала его в кейс. Прежде чем я смогу заслужить прощение, мне предстояло проделать долгий путь и убить ещё множество пони. Спускаясь в грузовом лифте, я игнорировала крики постояльцев и служащих, разносящиеся эхом по всей башне. Спустившись вниз, я вошла в комнату, заполненную гудящими генераторами и мой счётчик радиации начал потрескивать. Я проглотила таблетку Рад-Икс.

– Ты! Стоять! Кто… – выкрикнула кобыла в форме обслуживающего персонала. Без промедления, даже не задумываясь, я выхватила пистолет-пулемёт и всадила три пули ей в грудь. Удивительная пустота разлилась во мне, когда я перешагнула через её тело и подошла к двери. Введя пропуск-пароль охраны, я вышла в тоннель, наполненный магической радиацией, вонючим дымом и криками. Это предрекало то, что случится, если я не исполню свою службу не получу отпущение грехов.

* * *

Сон развеялся, и теперь я просто лежала, растянувшись на боку. Сквозь шорох Хуффингтонского дождя, до меня доносился раздражающий вой сирены и приглушённые слова, говорящей вполголоса кобылы.

– … просто лежит там. Что если она, вроде как, умерла? – спросила Психошай.

– В сотый раз тебе повторяю, Психо, она в порядке. Скорее ты сдохнешь, чем она. Тебе повезло, что Лакуна взялась за тебя, прежде чем ты, вроде как, умерла, – отозвалась Рампейдж. – Она наполовину машина и этот спарк-разряд повлиял на нее, так же как и на Рейнджеров. Лакуна подтвердила, что она спит. Её системы самовосстанавливаются. Если она через час не проснётся, тогда отправимся в Коллегиум. Может они с ней что-нибудь сделают.

Я разлепила глаза. Мы находились в очередном торговом центре Робронко. Повсюду валялись разбитые роботы. В углу весело потрескивал костерок, и Рампейдж поджаривала на огне радтаракана. Через пробоины в крыше стекала вода и струилась по грязному кафелю, исчезая между грудами ржавого лома. Через окно пробивалось странное сине-фиолетовое свечение. Я осмотрелась в поисках других признаков жизни. На стене красовались древние граффити: «К чёрту Железоголовых». Стены украшали дырки от пуль, а вокруг костра лежали старые матрасы Стойл-Тек.

Закрыв глаза, я попыталась разобраться в сумятице, царившей в моих мыслях и с покалыванием в голове. Очередной сон о чёрной кобыле. Кобыле, которой, как я подозревала, была Псалм. Между тем сном, что я видела в каньоне, видением её в оружейной и тем, что я видела сейчас… этого было слишком много для простого совпадения. Но я понятия не имела, почему я вижу Мародёра в моих снах. Те видения в доме Голденблада были более абстрактными и… воображаемыми, чем это, будто мой мозг пытался сделать… что-то! Это было, как будто Псалм оказалась внутри меня, больше чем при использовании шара памяти. Магия единорогов может извлекать воспоминания других пони. Может в её власти также поместить воспоминания в другого пони? Триаж предупреждала меня, что ковыряться в памяти может быть опасно…

Ох… пожалуй, мне действительно нужно поговорить об этом с умным пони. И уколоться Мед… э-э… надеюсь, головная боль скоро пройдёт. Открыв глаза, я медленно села.

– Святая Селестия… этот разряд сшибает как тяжеловоз – я потрясла головой и взглянула на друзей. – Мы победили? Скажите мне, что вы уделали Стил Рейна – я знала, что не смогу убить беспомощного врага, но сомневалась, что Психошай или Рампейдж постесняются добить лидера негодяев.

Рампейдж прекратила чавкать полным ртом радтараканятины и сглотнула.

– Эй, Блекджек, – отозвалась она и, после небольшой заминки, с робкой улыбкой призналась, – Получилась ничья. Мы уж собирались было поработать консервным ножом, но тут припёрлись Ищущие. Типа… всей шайкой. Ну и мы улетели от туда к чёрту. Потом зарядил дождь и мы засели здесь – сказала она, подбегая ближе. – Ну и… ты как, Блекджек? – спросила она с беспокойством. – Когда ты вырубилась, мы уж испугались, что ты решила откинуть копыта.

Я вздохнула, поднялась и встряхнулась. От моей брони воняло дымом. Броня у меня изнашивалась нереально быстро, это был уже шестой или седьмой набор. Я потёрла лицо… хорошо, по крайней мере, не обгорела. Тут я заметила, что мой хвост обгорел и укоротился. Я снова вздохнула и покачала головой.

– Вы правильно волновались. Я… Мои дела были плохи, Рампейдж. Во всём. У меня была целая куча хлама от которой я пыталась сбежать – я вздохнула и посмотрела на неё с робкой улыбкой. – От таких вещей, которые… ну… вы пытались заставить меня делать. – Психошай сердито глянула на меня и, проворчав про себя, отвернулась к светящемуся окну.

– Так… я хотела спросить… как вы меня нашли? – спросила я, садясь рядом с Рампейдж. – Ну, то есть, мне и вправду нужна была помощь, но я не ожидала, что кто-нибудь просто появится из ниоткуда. Особенно кто-то из вас.

– Ну, главное это сработало. Скотч установила ПипБак Глори Лакуне, а она вылила на себя бочку радиоактивных отходов. Твоя метка уже была загружена – усмехнулась Рампейдж. – Когда ты оставила нас в медицинском центре, Скотч выискивала в эфире тебя… ну, или ещё кого-нибудь. ДиДжей Пон3 почему-то отключился, так что она сделала что-то с ПипБаком, чтобы он сканировал передачи. Так что когда ты начала говорить, она бросилась вниз по лестнице, крича, что ты умираешь.

– Ага, но как она телепортировалась сюда? – спросила я в замешательстве.

– А, это просто. Ты в своём сообщении упомянула Гору Чёрного Пони и мы видели твою метку поблизости. Я здесь раньше бывала, так что она магией вытянула точное место прямо у меня из черепа. Затем она минут пять покувыркалась в отходах, схватила меня и Психошай, и запулила на другой край Хуффингтона.

– Ну да. Я ведь так хотела тебе помочь, – буркнула Психошай, закатив глаза.

Рампейдж раздражённо фыркнула.

– Короче. Потом осталось только следовать за твоей меткой к большому розовому пузырю… и смотреть, как Ищущие подползают с севера. Лакуна была просто вне себя, когда не смогла пройти, но Психо пересекла барьер без проблем.

– Это потому что её мамой была Флаттершай, – сказала я, оглянувшись на пегаску. Жёлтая кобыла вспыхнула, отвернувшись в смущении. – Как там остальные?

– Ну, мы волновались, когда ты слиняла. Глори, П-21, Скотч и Бу добрались до Капеллы в целости и сохранности, а потом нам оставалось только ждать, когда что-нибудь случится, поэтому мы успели прибежать. Предвестники устроили всего пару небольших стычек рядом с авиабазой. П-21 довольно хреново. Скотч не намного лучше – полосатая кобыла смутилась. – Это наверное хорошо, что мы пришли. Я рядом с ней нервничаю. Ну, то есть, она не грустная, но тем не менее… лучше перестраховаться, так будет безопаснее, правда?

Безопаснее, чем Бон со мной.

– А Глори? Как она? – тут же спросила я.

– Вымотанная. Уставшая. Огорчённая тем, что не может тебе помочь. До смерти боится, что ты злишься на неё, – ответила Рампейдж тихим, но твёрдым тоном. – Она переживает, что ты винишь за то, что она вернула тебя назад вот такой – я не ответила, и она спросила ровным голосом. – Ты обвиняешь её?

Я вздохнула.

– Немного. То есть, да… смерть была бы хуже. Но… да. Маленькая глупая часть меня бесится, что у меня не было выбора. Ни в чём – я отвернулась, глядя в огонь. – Но… это жизнь, так ведь? Дело не в том, что с тобой случается, а в том, как ты справляешься с этим. А я пыталась справляться, засунув голову в задницу и выискивая в кого бы пострелять, или куда бы убежать – затем я повернулась назад. – Кстати говоря… где Стигиус и Лакуна?

– На крыше. Ты… он… – у Психошай вырвалось короткое рычание.

– Так что, Стигиус твой новый парень? – спросила Рампейдж. – Потому что, судя по запаху, когда мы осматривали твои травмы, вы двое были ну очень близки.

Я тут же залилась краской. Что, теперь ещё все пони будут обнюхивать меня, пока я в отключке?

– Что? Нет! Он просто милый парень, с которым у меня был секс. Вот и всё – отрезала я. В углу моего зрения пробежали колонки данных, и я предположила, что это перезагружался Л.У.М… Почему-то обе они в шоке уставились на меня. – Чего?

– Просто милый парень, с которым у тебя был секс? – недоверчиво протянула Психошай.

– Эм… да? – бестолково переспросила я и Рампейдж уткнулась лицом в копыто. – А что?

– Охранница… шлюшка с Пустоши. Кто бы мог подумать? – заметила Психошай своим обычным ехидным тоном. Ох, лучше бы ей не притворяться, что она не кувыркалась в сене разок-другой себе на радость!

Рампейдж запнулась, будто пытаясь понять, не сломалось ли во мне что-то ужасное.

– Блекджек… Глори ведь твоя особенная пони, правильно? – я кивнула. – Как ты могла поступить с ней так? – обеспокоенно спросила она.

– Как я могла поступить с ней как? – ответила я вопросом на вопрос, переводя взгляд с одной на другую. – У меня с ним был секс. И… я оказалась способна заниматься этим и не убить его. Я хочу сказать… Рампейдж… я всё это время смогла держать себя в копытах! – я криво ухмыльнулась полосатой кобыле, а она продолжала в шоке таращиться на меня. Моя улыбка стала чуть более растерянной. – Это ведь хорошо?

– Я… но ведь… ты… – пролепетала она в смятении, водя копытами в воздухе… а затем вдруг улыбнулась. – Знаешь что… пойду-ка я от этой скользкой темы, лады? Это ваши с Глори дела и я просто погляжу на вас со стороны… с попкорном. – Психошай презрительно фыркнула и отвернулась.

Я и представить не могла, что моя сексуальная жизнь может стать такой обсуждаемой темой.

Я вздохнула и поднялась.

– Мне срочно нужно кое с кем поговорить. Много времени это не займёт. – Рампейдж кивнула, и я отошла в дальний угол, и включила свой передатчик. Опустившись на пол, я задумалась о том, что должна сказать.

– Эй. Скотч Тейп. Не знаю, слышишь ли ты меня сейчас, но если ты принимаешь это, не могла бы ты передать остальным? – сидя, я оглянулась на Психошай, собравшуюся уходить следом за Рампейдж. – Привет всем пони. Это я. Блекджек. Я надеюсь, что вы принимаете это. Учитывая моё везение, я, наверное, говорю это прямо Ищущим. Так что буду покороче.

– Я хочу сказать, что ты была права, Глори. Я не должна была уходить. Не должна была убегать прочь. Я должна была смело взглянуть в лицо своим страхам вместе с тобой, а не срываться с полдороги. Я знаю, что тебе, наверное, непросто было отпустить меня, но я хочу сказать тебе, что мне уже лучше. Мне помогли друзья… и я начала разбираться со своими проблемами. Я знаю… звучит как невыполнимая задача. В штуки-то стрелять попроще. Убегать проще. Но в итоге я причиняю боль тем, кто этого не заслуживает. Новые вещи, которые придётся искупать… как со Скудл.

Мои комментарии заставили Рампейдж запнуться на полпути, и она взглянула на меня с другого конца комнаты. Я только оглянулась на нее, и она прищурилась. Кое-что, с чем мне позже придётся разбираться. Я закрыла глаза, прижавшись головой к прохладному, влажному шлакоблоку.

– П-21… я хочу сказать тебе кое-что. Хочу сказать тебе, какой ты чертовски смелый и крутой. Тебе хватило смелости сделать то, на что я не решалась. Ты поступаешь правильно. И я надеюсь, что у тебя будет то, чего не было ни у одного из жеребцов… семья. Я думаю, то сделает тебя уникальным сразу в двух смыслах – усмехнулась я со слабой улыбкой. – Я знаю, что сейчас тебе тяжело. Но я знаю… я просто уверена… ты достаточно крепкий, чтобы выдержать это. Любой пони, который продержался со мной целый месяц и не сошёл с ума, пройдёт через что угодно.

Я посмотрела на ПипБак. Я его вообще правильно включила? А, к чёрту. По крайней мере, я выговорюсь, даже если они этого не услышат.

– Скотч Тейп, я надеюсь, ты помогаешь Глори и присматриваешь за П-21. Я знаю, он не самый разговорчивый пони. Сейчас он, скорее всего, хмурится. Но он любит тебя. В этом я уверена. Прошу, наберись терпения. Я знаю, как долго ты его ждала… но тем не менее дай ему время, чтобы раскрыться – тут я улыбнулась. – И да, Бу. Я здесь. Я в порядке. Ты тоже будь хорошей пони. Не пачкай пол ради Глори. – я вздохнула и покачала головой. – Я знаю, Бу, ты настоящая пони. И ты ещё всем нам покажешь, рано или поздно.

Я оглянулась на Рампейдж и Психошай, они холодно смотрели на меня.

– Глори… Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Мне не важно, как ты выглядишь. Я люблю тебя. И всегда буду любить. И я надеюсь, что когда увижу тебя снова, я смогу показать тебе, как сильно я люблю – я снова хихикнула. – Я встретила парня. Он довольно тихий, но славный. Он помог мне преодолеть то, что случилось на лодке. Настоящий чемпион в постели. Своеобразный летун… Я знаю, парни тебя не очень интересуют, но надеюсь, вы подружитесь – я замолчала, не зная, могу ли я что-нибудь ещё добавить. «Чемпион», беззвучно проговорила Психошай, глядя на меня.

– Ну, наверное, мне пора. Скоро ещё поболтаем. Надеюсь… скоро всё разрешится, и я сразу же вернусь. Берегите себя – и я отключила передатчик ПипБака и откинулась назад.

– Ещё одна Скудл? – резко спросила Рампейдж.

– Да. Это был несчастный случай, но всё равно это моя вина – отозвалась я, глядя на рассерженную земную пони. – Это то, с чем мне придётся разбираться самостоятельно. Мне жаль – сказала я, не в силах взглянуть ей в глаза.

– Жаль? – прорычала она, поднявшись на дыбы и оттолкнув меня к стене. – Ты убила жеребёнка и ты говоришь, что тебе жаль? Жаль, блядь?! – заорала она на меня – мне хотелось ударить в ответ, но во мне не осталось никакой злости.

– Что ещё я могу сказать, Рампейдж? Это был несчастный случай. Я понимаю, что это не оправдание… но это случилось из-за меня. Из-за усталости… из-за всего, что произошло… я убила её – я подняла металлические пальцы к своему лицу. – Той ночью, после того, что случилось, я почти потеряла рассудок. Я это заслужила. Но кое-какие пони в Хеппихорне оказали мне необходимую помощь. – Рампейдж расхаживала передо мной взад-вперёд, словно раздумывая, стоит ли растоптать меня в металлолом. Я не была уверена, что смогу остановить её, если она решится на это. – Поэтому… да. Мне жаль. Если бы я была сильнее и попыталась раньше встретиться лицом к лицу со своими проблемами… – мне нечего было сказать.

Рампейдж шипела про себя и, наконец, отвернулась.

– Тогда тебе лучше стать лучше, Блекджек. Поскорее. Ты собираешься быть хорошей пони. Но убегая… убивая жеребят… трахаясь с парнями за спиной у Глори? Блядь, ещё и дня не прошло, а ты уже столько всего наворотила?

– Шустрая девочка. Что тут такого – усмехнулась Психошай, заработав косой взгляд от нас обеих. – А что?

– Прости, Рампейдж. Я облажалась. – сказала я, взглянув ей в глаза. Она смотрела на меня, как на предателя. – Я не такая хорошая, как должна быть… но я пытаюсь быть лучше. И я смогу, если ты дашь мне шанс и поможешь.

– Я… ты… но… АРРРРГХ… – она заскрежетала зубами и, в конце концов, в бессилии опустила голову. – Хорошо. Один шанс. Не то, чтобы… Не то, чтобы я так же не лажала. Но Блекджек… если ещё хоть раз. Ясно тебе? Я помогу тебе, но упаси меня Селестия, если ты убьёшь ещё одного жеребёнка, даже если это будет грёбанная случайность, твой шанс упущен. Слышишь? – она вздохнула. – Чёрт…

Взяв себя в копыта, я вздохнула и поднялась. Сейчас было не лучшее время, но…

– Как бы то ни было, Рампейдж… Я знаю, что не в праве просить тебя об этом, но сейчас мне нужна твоя помощь – полосатая кобыла злобно зарычала и я ей встревожено улыбнулась. Это был не лучший способ выяснить то, что мне нужно. – Точнее… мне нужна помощь одного из пони внутри тебя. Мне нужно поговорить с Твист.

Рампейдж отступила назад, встревожено распахнув глаза.

– Блекджек… ты только что сказала мне, что ты… и теперь ты хочешь, чтобы я…? Ты псих? – я могла только кивать ей и сочувственно улыбаться. Для неё это было непросто. – Ты знаешь, мне это не нравится. То есть… что если она сумасшедшая, или ещё что-нибудь?

– У неё будет неплохая компания? – предложила Психошай.

– Я уже однажды разговаривала с ней, Рампейдж. Она была в порядке. Расстроена, но в порядке. Мне нужно задать ей несколько вопросов, которые могут помочь мне… а возможно и тебе тоже. Может, посмотрим, смогу ли я вывести её наружу? – спросила я, одарив её заинтересованной улыбкой. – Я не буду пытаться, если ты не захочешь. Это не жизненно важно.

Рампейдж зарычала и понурилась.

– Ты должна разыграть эту карту, как ни крути? – она тяжело вздохнула. – Ладно… валяй. Только… убедись, что я вернусь назад? Пожалуйста? – в её глазах явственно читался страх.

– Хорошо, – ответила я, заглядывая ей в глаза и пытаясь вспомнить, что я видела в воспоминаниях Твист. – Сержант Твист, явиться на службу! – гаркнула я так начальственно, как только смогла. Рампейдж слегка улыбнулась и покачала головой. – Твист, Биг Макинтош хотел бы тебя на пару слов. – Психошай смущённо нахмурилась, а Рампейдж вздохнула с терпеливой улыбкой.

Я должна была сделать что-то другое. Закрыв глаза, я вспомнила видение в мастерской.

– У тебя была кондитерская в Хуффингтоне с квартиркой над ней. Каждое утро ты спускалась вниз, чтобы делать конфеты. У тебя была соседка по комнате, тихая чёрная единорожка по имени Псалм… – проговорила я низким, тихим голосом, наблюдая, как её глаза постепенно теряют фокус и расширяются. – Кондитерская сгорела, когда город был атакован после Литтлхорна. А называлась она…

– Мятное Ателье, – прошептала Рампейдж, её глаза следили за моими. – Пожалуйста… Я не хочу быть здесь. Прошу… – взмолилась она, медленно качая головой.

– Всё хорошо, Твист. Я не задержу тебя надолго. Но мне нужно спросить тебя о Псалм. Вы дружили? – осторожно спросила я.

– Псалм… – её улыбка исчезла. – Она не была моей подругой. После Разбитого Копыта и Биг Макинтоша, уже нет – в её розовых глазах мелькнул гнев, но она только вздохнула. – Что ты хочешь узнать о ней?

– Мне кажется, я вижу её в своих снах. Не просто вижу её. Это как будто она внутри меня. Будто я – это она. Как ты думаешь, это возможно? – спросила я, положив копыто ей на плечо.

– Блекджек… я умерла… и я разговариваю с тобой. Сейчас мне кажется, что возможно всё. Кроме того, это же ты у нас с рогом. Почему ты меня спрашиваешь? – на секунду на её лице мелькнула призрачная улыбка, затем она оглянулась вокруг и улыбка пропала. – Она была моей первой кобылкой. Я тогда работала в Ателье с Дуф, пока она работала в той школе. Это было… здорово. Мы были и любовницами тоже, но не срослось, так что мы решили остаться друзьями – сказала она, закрыв глаза. – Мы завербовались все вместе, втроём, после того, как они разрушили старый Хуффингтон. Я едва спаслась с несколькими фотографиями.

– Что случилось в Разбитом Копыте? И после него? Кобыла, которую я вижу в моих снах… она машина для убийства – мой комментарий заставил Рампейдж вздрогнуть.

– Псалм… Это была моя вина. На вербовочном пункте она показала прекрасный балл на испытаниях. Она была прирождённым снайпером. Я говорила ей, что ей нужно быть в одном отряде со мной и Дуф. Этого было не достаточно для поддержки. Но… для неё всё было иначе. Я… я сражалась за собственную жизнь. Дуф, он сыпал пули тысячами ради веселья. Но для Псалм, это было личное. Она не просто сражалась с врагами, она убивала их. Против неё они были практически беспомощны. Но, Селестия меня побери, я говорила ей продолжать в том же духе. Даже когда у неё начались кошмары. Даже когда она захотела пустить себе пулю в лоб. Я старалась ужесточить её – она покачала головой. – Вместо этого… я думаю, я убила что-то внутри неё.

– Твист… что случилось у Разбитого Копыта? – спросила я осторожно.

– Всё. Всё, что могло пойти плохо, пошло плохо. Эпплснек и Биг Макинтош боролись до последнего. Биг Макинтош шесть раз отказывался подписать договор. Эпплснек считал фанатизм зебр полной фигнёй. Погода была дерьмовой и Джетсртим больше следила за управлением облаками, вместо того, чтобы смотреть за ситуацией внизу. Там была Селестия. Там были послы зебр. С ними было в три раза больше охранников, чем мы договаривались. Голденблад предупредил нас, чтобы мы были в состоянии повышенной готовности, если зебры попытаются похитить Селестию. Но начались переговоры. Я была за пределами поля с Продитьерами. Они в своих туман-плащах могли шнырять всюду, в отличие от пони.

Она поднялась на копыта и повернулась лицом к грязному, мерцающему окну.

– Через час переговоры встали. Что-то на счёт возмещения ущерба… я не знаю. Там, на холме, раздавались крики. Ситуация становилась напряжённой. Макинтош велел нам быть готовыми увести Селестию. Голденблад переводил и пытался сгладить ситуацию. Макинтош что-то заметил и вскрикнул… а затем раздался выстрел. Он упал. После этого всё покатилось к чёрту – она закрыла глаза, опустив голову. – Эпплснек кричал. Зебры носились, пытаясь решить, открывать огонь или нет. Голденблад кричал, чтобы Селестия уходила, пока она пыталась дорваться до Биг Макинтоша. Наконец пыль улеглась… Биг Макинтош был мёртв – она опустила голову и всхлипнула, по её щекам катились слёзы. – Никто уже ничего не мог сделать. И Псалм… С того дня я больше её не видела, за исключением того случая, когда она собиралась для переезда в Мирамейр. Не сказала ни слова. Просто… ушла.