Текст книги "Второй шанс (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 68 страниц)

Пустоту. В кухне не было ни души. Три длинных, блестящих стойки из нержавеющей стали, тянулись возле раковин и промышленных смесителей. С двутавровых балок, приделанных к потолку, свисали крючки с подвешенными на них кастрюлями. Конечно же, никаких ножей, но к стойкам были прикованы другие кухонные принадлежности наряду с множеством консервированной еды.

– Интересно, они вкусные? – спросила Рампейдж, подняв банку с бобами и кинув её мне. Я отгрызла краешек банки и попробовала содержимое. Хм, явно не Засахаренные Яблочные Бомбочки, но есть можно. Я быстренько прикончила бобы вместе с банкой, и мы набили наши сумки консервами. Если нам посчастливится выбраться отсюда живыми, мы срубим за них немало крышечек в Митлокере.

Лифт находился в дальнем углу. Я нажала кнопку, она загорелась. Затем потухла. Нахмурившись, я снова стукнула по кнопке. И снова. И снова.

– Сомневаюсь, что чем быстрее ты будешь стучать по ней, тем быстрее она будет работать, Блекджек, – насмешливо хрюкнула Рампейдж. Хмурясь, я еще раз как следует тыкнула кнопку.

Просунув пальцы в щель между дверями, я схватилась за створку и потянула. Кэррион взялся за другую, прилагая намного меньше усилий, и вместе мы раскрыли их.

По ту сторону дверей нас встретил шипящий, вопящий клубок гулей, чьи светящиеся тела намертво вплавились в покореженную, погнутую сталь кабины лифта. Тросы, словно влажные кишки, свисали с крыши разбитой кабины, куда рухнул огромный барабан. Гули внутри были наколоты на многочисленные куски разбитой стали.

Так. Лифт отпадает.

– Тиара! – вскрикнула Сильвер Спун, я мигом повернулась к двери в столовую, не заметив ничего враждебного. Посмотрев на серого гуля и проследив за направлением её взгляда, я поняла, что она смотрит не в сторону лифта, с застрявшими там гулями. Её глаза были прикованы к раковинам.

Как оказалось – не без причины. Они заполнялись синей слизью. Из труб начали вытягиваться блестящие головы слизнепоней. Соприкасаясь с ними, разъедаемый металл столешниц мгновенно зашипел, пока слизь пробивалась из труб и разливалась по полу. Вещество сразу же отрезало нас от выхода.

– Прочь с пола. Быстро! – закричала я, забираясь на стойку подальше от мерзости, покрывающей пол. Стальные ножки немедленно зашипели и начали дымиться. Все, кто мог, будь-то с крыльями или левитацией, взмыли в воздух, а Лакуна усадила Шиарса на спину и обернула магией Грейвс и Ксанти. Кэррион держал Сильвер Спун на своей спине между миниганами. На шатающихся столешницах остались только я и Рампейдж.

– Цербер! Очистить двери! Все на выход!

– Да, сэр мадам сэр! Приступаю к уничтожению этих мешков с опарышами! – воскликнул робот и, отлетев, взорвал слизь, собиравшуюся перед дверью. Хм, был ли у этой штуки разум или нам просто не повезло? Едкое вещество вытянуло ложноножки в сторону разбитого лифта, и прямо на моих глазах бьющиеся гули медленно растворились в очередную порцию синей слизи. Лакуна с пассажирами сразу же улетела, за ней последовал Кэррион. Стигиус атаковал сгущающуюся лужу слизи, его крик разбивал слизнепони, прежде чем те успевали полностью сформироваться и влезть на стойки, занимаемые нами.

Мы с Рампейдж осторожно слезли с шатающихся стоек, которые почти сразу же упали, когда их ножки разъело синее вещество. С оглушительным грохотом и треском один из крупных промышленных смесителей рухнул, увлекая за собой кабели из стены. Потрескивающий электричеством шнур питания болтался над столами. Хватило бы одной искры, чтобы оставить меня без сознания. Еще один смеситель накренился и упал, когда его крепления ослабли. Очередной потрескивающий провод… Третий.

И все же, мы почти добрались. Почти. Я прыгала с одного ряда стоек на другую, продвигаясь к двери. Стигиус и Психошай держали слизнепони подальше от нас. Еще немного, и мы выберемся. Я смотрела, как Стигиус исчезает в темных вспышках и кричит на слизнепони, пытающихся забраться на стойку позади меня. Дуэт пегасов шнырял возле раскачивающихся, звенящих кастрюль и сковородок, я раздраженно глянула вверх, когда тяжелая сковорода отскочила от моего шлема.

Подождите-ка… почему это противопожарные разбрызгиватели дымятся?

– Стигиус! Психошай! На выход! – завопила я, прыгая на последний ряд стоек, с которого я могла добежать до двери. Раковины в центре стойки полностью растворились, оставляя три обломка в ряд, направленные в сторону двери. Сияние магии аликорна, перемежающееся с зелеными дезинтегрирующими выстрелами, расплескивало дымящуюся сернистую слизь, не давая ей добраться до дверного проема.

Пара пегасов недоуменно уставилась на меня, глядя совершенно не в том направлении.

Затем сверху раздался хлопок, за ним последовал еще один, словно стреляли из дробовика. Из шипящих разбрызгивателей толстыми струями полилась синяя слизь. Висящие крючки сразу же начали растворяться, но, пусть и не слишком сильно, но сдерживали её. Крылья Стигиуса и Психошай оказались неспособны удержать тяжесть падающей на них слизи. Они приземлились, покрывающее их вещество быстро растворяло защитные костюмы. Мерзость, разлитая по полу вытянулась, формируя гигантскую пасть.

Рампейдж и я прыгнули над разверстой пастью, ловя копытами Стигиуса и Психошай. Капли кислоты, попавшие в прорехи брони, жгли мою шкурку и оставляли черные пятна на толстых металлических пластинах брони Рампейдж. Сверху на нас посыпались кастрюли и сковороды, пока я отчаянно смахивала едкое вещество. Стойки, на которых мы стояли, уже начали растворяться, скользя по слизи в сторону оборванных силовых кабелей на быстро исчезающих ножках.

Я положила Стигиуса и Психошай на спину Рампейдж, разместив их по бокам между шипами, идущими вдоль её спины.

– Приготовься! – крикнула я, когда стойка врезалась в стену рядом с растворяющимися смесителями, сметающих третий ряд стоек, где они располагались ранее. Я перекатилась на спину, ухватилась за край стойки своими дымящимися пальцами и со всей возможной силой моих кибернетических ног оттолкнулась от стены, взяв при этом магией ближайшую сковородку и прикрывая ею лицо. Потрескивающие электричеством провода хлестали в считанных сантиметрах от моих копыт.

Стойка пулей пронеслась через всю кухню в сторону последних распадающихся столов. Рампейдж прыгала с одних обломков на другие. Когда она приземлилась на третьи, слизь метнулась снова и, как тогда с мостками в подвале, растворила металл прямо под копытами Рампейдж, когда та прыгнула к двери. Вовремя подоспевшее фиолетовое сияние охватило её и перенесло на безопасный участок.

И сейчас… проблемы были только у меня…

Оттолкнув стойку, я никак не могла последовать за Рампейдж. Поэтому и осталась торчать на маленьком, быстро исчезающем островке посреди моря синего. Мою шкурку жгло во множестве мест, а моя совершенно новая броня оставалась единственной преградой от полного растворения кислотой моего тела. Я осматривалась в поисках решений, пока крохотный стальной островок медленно исчезал прямо под моими копытами. Оставался только один выход.

Я подпрыгнула как можно выше, пробиваясь сквозь крюки и разбивая дымящимися ногами последнюю оставшуюся стойку подо мной. Мои пальцы уцепились за разбрызгиватель, чувствуя невероятный жар внутри трубы. Не тратя ни секунды, я вскарабкалась вдоль трубы, ощущая, как металл рушится практически под моими пальцами. Добравшись, наконец, до поддерживающих потолок балок, я повисла на одной, наблюдая за полностью растворившейся системой пожаротушения. Единственным, что удерживало внутри кухни хлещущую из стоков на полу синюю слизь, была магия Лакуны. Всё прибывающая мерзость формировала еще одну громадную пасть прямо подо мной.

– Эй. Урод, – простонала я, вися на кончиках пальцев. – Однажды мне мама говорила… не стоит играть с водой… рядом с проводами.

Понятия не имею, могла ли слизь понимать меня или ощущать разряды электричества со свисающих кабелей, но огромная пасть превратилась в гигантскую голову пони и, посмотрев на провода, отступила… только слишком поздно. Сопровождаемая отвратительным шипением и едкой химической вонью масса синей слизи замерцала под действием тока. Вещество затряслось, и на секунду я вспомнила плохую шутку Рампейдж насчет желатиновых монстров. Затем склизкая голова с громким плеском рухнула и начала растекаться. Основная часть устремилась к шахте лифта, проедая пол разбитой кабинки и выливаясь ниже. Я застонала, отдавая последние силы, чтобы держаться дымящимися пальцами.

Но мерзость утекала не слишком быстро, и на полу оставалось еще достаточно, чтобы растворить меня. Затем, приглушенно звякнув, мои тронутые коррозией кончики пальцев хрустнули и отвалились, я стремительно полетела в синюю жижу.

И тут я замерла, удерживаемая в воздухе оболочкой фиолетовой магии, пока моя шкурка шипела от многочисленных попаданий капель кислоты. Я оглянулась в сторону двери, где стояли Лакуна и Шиарс, аликорн держала меня, а единорог не давал веществу выбраться с кухни. Втащив меня в столовую, они немедленно стянули мою броню и омыли водой из бутылок. Затем достали картонные коробочки, собранные в кухне, и посыпали мои ожоги содержавшимся в них белым порошком. Практически сразу я почувствовала облегчение.

– Знаешь, а тут не так уж и плохо, – пробормотала я, ощущая адское жжение по всему телу. – Как только пробьешься через немертвых охранников, кислотных слизнемонстров и безумного смотрителя, оно покажется… все-таки, довольно ужасным, – нескладно закончила я и села. Глянув на Стигиуса и Психошай, я заметила, что их противорадиационные костюмы буквально распадались прямо на глазах. Лучше уж костюмы, чем их кожа… Хотя сама Рампейдж исцелялась, её броню сплошь покрывали ржавые пятна от соприкосновения с едким веществом. Моя совсем новая броня уже превратилась в хлам, но, к счастью, защитила мою шкуру. Сильвер Спун и Ксанти глядели на меня с беспокойством, сестра Грейвс с заботой, а во взгляде Шиарса ясно читалось отчаяние. Только Кэррион, казалось, был слегка раздражен пятнами от кислоты на своей силовой броне.

Мы еще даже не вышли с первого этажа, но уже были разбиты в пух и прах. Я сжевала банку с консервами и немного самоцветов, с облегчением заметив, что кончики моих пальцев восстанавливаются. Правда они выглядели бесцветными (подозреваю, что моему телу не особо нравилось восстанавливать части из одних только жестянок), но, вроде бы, работали нормально. Я перевела взгляд на свою серую переднюю ногу и открыла задвижку, скрывающую мой ПипБак. Черное устройство слегка облупилось по краям. Стойл-Тек, сделано на века. Нажав несколько кнопок, я вызвала на экран ЭП-1101 и медленно подняла голову к потолку, куда указывала маленькая навигационная стрелка. Я глянула на своих друзей и тех, кто следовал за мной. Психошай потягивала Антирадин, деля пакетик со Стигиусом, которому явно не нравился апельсиновый привкус.

Из-за меня они все умрут…

А файл лишь продолжал сиять. Дразнить меня. Следуй за файлом, Блекджек. Следуй за файлом. Найди ответы. Разузнай секреты. От меня требовалось лишь не останавливаться. Идти по следу до самого конца. Превозмочь. Победить. Победить любой ценой. Ставки сделаны. Двигаться вперед до самого конца…

Вопрос был в другом: сколько трупов я оставлю после себя. Я глянула на своих спутников, думающих и чувствующих пони, а не просто ответы на мои вопросы. Они последовали за мной сюда…

Неужели я становлюсь такой же, как Министерские кобылы? Такой же, как Голденблад?

Я на секунду закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Так. Хватит. Я заканчиваю с этим, – Я встала и закрыла панель на передней ноге.

– Что? – тупо отозвался мистер Шиарс.

– Мы ищем выход и убираемся отсюда. Сколько у нас осталось Антирадинов? Дюжина? – спросила я, обращаясь к сестре Грейвс. Гуль покачала головой.

– Меньше?

– Восемь, – тихо ответила она.

– Понятно. Значит здесь мы закончили. Я не собираюсь подвергать вас смертельной опасности ради собственных целей, – произнесла я, глядя на юг. – Мы вернемся в Митлокер, подлечимся и вернемся как-нибудь в другой раз. Нам не было известно о слизи, сосудах душ или надзирателе. Нам потребуются лучшее снаряжение и оружие. Я хочу привлечь Глори и П-21. Его гранаты и её лучевая винтовка – как раз то, что нам нужно. Вы сможете взять побольше талисманов, мы наскребем цистерну Антирадина и сделаем это как надо, – кивнула я. – Мы сможем пробраться снаружи, разобраться с турелями, уничтожить гулей и убедиться, что это место зачищено как следует.

– Ясно. – Пухлый гуль некоторое время молчал. – Боюсь, это неприемлемо, – спокойно проговорил мистер Шиарс.

Я застонала. Так и знала, что с этим будут проблемы.

– Слушай, ну что тебе еще один месяц? Ты же два столетия ждал этого момента.

– Я не собираюсь ждать ни часа, – угрожающе низко проворчал мистер Шиарс. – Я отказываюсь.

Рампейдж нахмурилась и закатила глаза.

– Эм, думаю, ты не догоняешь, но если БиДжей говорит, мы валим, значит мы валим. И тут нас десять против тебя одного. Сомневаюсь, что ты справишься с нами.

– А мне и не нужно справляться со всеми вами, – произнес он, глядя прямо на меня. Его рог засветился ярко-синим. – Только с одной.

Над рогом гуля в плаще сформировался вращающийся призрачно-белый вихрь. Затем, во вспышке серого дыма, он пронесся в мою сторону и врезался мне в грудь.

Нужно заметить, что я никогда прежде не слышала воплей изнутри себя, но когда заклинание ударило меня, в мои уши ударил шум, будто сама Аномалия рвалась из моей груди… взрыв раздирающей боли, бросившей меня на колени.

Рампейдж взметнулась в воздух и словно лавина обрушилась на Шиарса.

– Ты труп! – Она занесла над ним передние копыта, готовая разорвать его своими ржавыми, покореженными когтями.

– Умру я – умрет она! – завопил гуль, заставив земную пони замереть.

– Это проклятье медленно разрывает связь её души с телом – прохрипел Шиарс. – Через несколько часов она умрет или чего похуже.

Рампейдж в отчаянии заскрипела зубами.

– Ты знаешь, как убрать его? – обратился он к Лакуне, которая целилась ему в голову из своей антимех-винтовки. Аликорн не ответила.

– А ты? – в этот раз он глянул на Ксанти.

– Скверна Старкаттери, – прошипела Ксанти. – Кто дал тебе право совать свой нос, куда не следует?

– За пару столетий я понял, что нужно делать то, что должен. Мы доберемся до верха башни, и сделаем это сегодня! Плевать, если вы все до единого перемрёте. Я заберу то, что мне нужно, и не буду ждать ни секунды, – ответил он, лежа там, где его прижала Рампейдж и глядя на нас.

– Мой боевой ограничитель немного сомневается насчет дружественности этого, – прорычал Цербер.

– Как и мой, – ответила Рампейдж.

– Не убивайте его… – выдохнула я, пытаясь встать… пытаясь сделать хоть что-нибудь. Я чувствовала, будто внутри меня ворочается нечто, пытающееся вырвать какую-то часть меня. Сопутствующая боль была не сравнима ни с чем, пережитым мной ранее.

– Пока… нет…

Я с трудом встала на копыта, его молочные глаза ошеломленно округлились.

– Почему? – спросила я, глядя вниз на него.

– Ты… ты стоишь? Как ты можешь стоять?! Боль… – бормотал он, уставившись на меня.

– Это кое-что, к чему я уже привыкла, – закончила я, поморщившись. – Я пережила довольно много боли. Поэтому. Говори причину… – сказала я, левитируя Бдительность из кобуры и прицеливаясь ему в голову. – А иначе я убью тебя, и отправлюсь веселиться в загробную жизнь, до того как умру. Опять.

– Опять? – прошептал он, затем отступил на шаг. – Ты… ты была там? Видела поющие огни? Но твои глаза…

– Искусственные. Ну так. В чем причина? – ответила я, стискивая зубы от очередного приступа боли.

Шиарс долго смотрел на меня, затем отвел глаза.

– У меня не было выбора. Конечно же, ты можешь понять то, как должна поступить в этой ситуации.

Я несколько раз глубоко вздохнула. Сомневаюсь, что пристрелить его в этот самый момент будет считаться самозащитой.

– Ладно. Давайте выбираться отсюда.

Может, Богиня что-нибудь придумает… или я преодолею это… или, скорее всего, умру. Надеюсь, Лакуна сможет объединить меня с Глори, прежде чем я, наконец, помру…

– Стой, – властно произнесла Лакуна, медленно подойдя к Шиарсу. Все глаза были прикованы к величественному аликорну, пока она глядела на гуля с холодным осуждением.

– Как ты это сделал?

– Колдовство Старкаттери, не иначе, – пробормотала Ксанти, притопнув копытом.

– Вхожу в боевой режим, – как бы согласился костюм, затем поправился. – Ой-ей. Не обращайте внимания.

– Я не могу объяснить, – возразил Шиарс. – Просто проводите меня наверх. Я должен попасть туда… должен! – бормотал он, а я подумала, не сопротивлялся ли он превращению в дикого. – Я все исправлю, как только мы доберемся туда. Обещаю.

– Я сильно сомневаюсь в силе обещаний от подобных тебе вероломных пони, – ответила Лакуна, затем вздохнула. – Но так и быть. Я останусь.

– Лакуна, ты не обязана… – начала я, но она улыбнулась и покачала головой.

– Я не собираюсь бросать Тиар… эм… Блекджек, – произнесла Сильвер Спун, кладя копыто мне на плечо. Я улыбнулась её заботе, но отодвинулась, избегая возросшей радиации. Пухлый единорог только кивнул и свесил голову.

– Я могу понадобиться, если придется снова разбираться с надзирателем – моргнула Спун. – Может я, типа, смогу убедить его встретиться с нами лицом к лицу?

Взволнованно нахмурившись, она глянула на потолок.

– А мне все еще надо добраться до той камеры, – пробормотал Кэррион. – Пока у Ауисотля мой контракт, я должен выполнять его приказания.

– Я не отступлю, зная, что тем самым не смогу испепелить еще больше мешков с опарышами! – отозвался Цербер, махнув дезинтегрирующей рукой над головой. – Мне нужно наверстать один миллион сто шестьдесят восемь часов боевого ограничения!

Я посмотрела на сестру Грейвс, она лишь улыбнулась и покачала головой. Как и Рампейдж. Психошай выдала мне наиболее самоуверенную ухмылку, на которую была способна, при этом сглатывая от страха. Стигиус удивленно посмотрел на неё, затем улыбнулся, похлопал себя по груди и указал на меня. Наконец, все взгляды устремились к зебре. Ксанти пожевала губу.

– Я… могу я уйти?

– Используя свой стелс-костюм, думаю, сможешь, – спокойно ответила я. – Я, как бы это сказать, втянула тебя в это. Ты бы пригодилась нам, но только если ты сама захочешь пойти с нами.

Зебру явно разрывали противоречия.

– Я… я… я… – лепетала она, глядя в сторону выхода. – Охххх, проклятье. – Она опустилась передо мной, опуская голову. – Я не могу бросить тебя, Дева. Твое проклятье пало на меня, как и на остальных. Я повинуюсь твоему велению.

Я вздохнула, закатывая глаза.

– Ксанти. Ты можешь уходить. Я не хочу заставлять тебя следовать за мной против твоей воли.

Становилось все труднее понимать эту чушь с зебринскими проклятьями, и, если честно, меня это уже немного беспокоило.

Она склонила передо мной голову.

– Я проклята следовать за Звездной Девой. Сопротивляясь проклятью, я лишь усугублю свои страдания. Я вверяю себя неминуемой гибели и вечным мукам, Звездная Дева, в надежде, что ты смягчишь гнев по отношению к моему народу.

Так. Я сдаюсь. Зебры просто странные.

Я поморщилась, пытаясь побороть сверлящее ощущение внутри меня.

– Хорошо, – произнесла сестра Грейвс. – Восемь доз Антирадина. Это примерно пятнадцать или двадцать минут. Все пони… и зебра… примите по Рад-Иксу.

Она передала четыре пилюли тем, кто был уязвим для радиационного отравления. Ммммм… изысканный вкус мела. Ксанти глянула на Рампейдж, которая скребла ржавыми когтями разъеденные участки своей брони.

– А тебе нужно? – спросила Ксанти, переведя взгляд на её ноги, где кислота сожгла их. Она, казалось, поразилась тому, как гладкая шкурка резко выделяется на фоне поврежденного металла.

– И… разве тебя не ранило?

Рампейдж начала было говорить, тут вдруг её лицо исказилось гримасой злости, а затем её выражение резко изменилось на формальное с оттенком равнодушия.

– Незначительные повреждения, вроде этих, не стоят беспокойства, Прополи. Насчет меня не волнуйся. – Затем она встряхнулась и наклонилась к Ксанти. – Будешь совать свой нос в мои дела, и я его тебе отрежу, слышала?

И мгновением позже она расплылась в глуповатой ухмылке, от которой у меня побежали мурашки.

– Рампейдж? – позвала я. – Ты сейчас… ты?

– А кем я еще могу быть, Блекджек? – нежно ответила она. – Теперь успокойся. Не хочу, чтобы ты страдала еще больше, чем сейчас.

– Ага. – Я посмотрела в сторону Лакуны, Стигиуса и Психошай. Глядя на аликорна, я изо всех сил подумала ей предупреждение. Слетит ли потрошительница с катушек, если я уличу её во лжи? Нахмурившись, я снова повернулась к ней.

– Ты просто ангел, Рампейдж.

Полосатая кобылка еще немного улыбнулась. С её стороны это был наиболее вежливый способ оскалиться на меня.

Мы проследовали к дверям, и я оглядела помещение, обозначенное, как спортзал, с покореженными снарядами. Крутящее ощущение внутри меня немного утихло, словно заклинание, наконец, стало сходить на нет. Может он напортачил с проклятьем… или, возможно, оно походило на заклятье ядовитой шутки, дожидаясь подходящего момента, чтобы ударить по мне. Как бы то ни было, мои друзья не собирались позволить мне уйти отсюда, поэтому мне нужно было выяснить способы справиться с ним.

История моей жизни…

– Идем, – проговорила я и, толкнув двери, двинулась в путь.

– Не летайте в главном помещении! – предупредила Грейвс, пока мы выходили в основное пространство тюрьмы. – Сверху расположены высокомощные турели, предназначенные уничтожать летунов на случай блокировки!

– Подумаешь! Им мешает огромная ракета, – фыркнула Психошай, оторвавшись от пола.

– Ты хочешь узнать, что случится, если в боеголовку выстрелит лучевая турель? – парировала Грейвс.

– Ох, это будет плохо. Очень, очень плохо. Пожалуйста, не стреляйте лучевым оружием в жар-боеголовки! – взмолилась Ксанти. Психошай посмотрела на полыхающий конус, торчащий в крыше над нами, и мгновенно поставила копыта обратно на землю. Обходной путь к другой стороне был блокирован обломками рухнувших проходов нижних уровней. Единственный путь к широкой лестнице вёл через центральную часть тюрьмы, которая представляло собой мешанину из покореженного стального забора и скрученной колючей проволоки. Завязшие в ней гули рвались в нашу сторону. Под прямым излучением от боеголовки, мой ПипБак отмечал уровни радиации, о существовании которых я даже прежде не подозревала.

– Двигаем, двигаем! – прокричала я, преодолевая мучительное крутящее чувством в груди, и мы всем скопом рванули в стальные дебри. Металлические копыта обрушились на мотки колючей проволоки, подставляя моим соратникам спину, чтобы перебраться. Фиолетовая магия сдвинула полурасплавленные корпуса тренажеров. Стигиус исчез во вспышке, появившись по ту сторону неповрежденного участка забора, и на пару с Психошай перенес всех нас через проволоку. Огнемет Цербера плевался огнем в светящихся гулей, стремящихся добраться до нас. А в это время от пышущей жаром боеголовки над нашими головами неторопливо разлетались крохотные шарики огня.

Все же, несмотря ни на что, я поняла, что улыбаюсь нашей слаженной борьбе. Даже перед лицом всех этих ужасов мы могли делать что угодно, пока делали это сообща. Нашими объединенными силами мы легко могли преодолеть любые наши ограничения. Когда Рампейдж, наконец, пробилась сквозь калитку с расплавившимся замком, мы ввалились на широкие ступеньки лестницы. Вне открытого участка уровень излучения упал, но все равно оставался слишком высоким, чем мне бы хотелось.

Тем не менее, нам всем нужна была передышка, даже гули, казалось, ощущали воздействие Аномалии. Ну а я чувствовала себя так, будто только что вылезла из духовки.

– Поднажмите, народ! Не время останавливаться. Вы, рогатые, слишком хилые, – усмехнулась Рампейдж, в этот момент я понятия не имела, кто управлял ею. Из-за радиации, Аномалии и различных проклятий мы все выглядели немного болезненно.

– Как там говорят…

Затем я разинула рот, услышав, как она запела.

Говорят, нас из грязи слепили в болоте,

Да только эта бедняжка – из крови и плоти!

Кожа да кости – тело этой земной,

Умишком не вышла, да крепка спиной!

Мы удивленно уставились на неё, Грейвс широко улыбалась.

– Теперь она распевает Горские песни? – пораженно уставившись на полосатую кобылку, спросила Психошай.

– Пони… – проворчал Кэррион, закатывая свои белесые глаза. Цербер странно щелкнул, и из его динамиков полилась музыка… низкая, крепкая и странно… грязная… музыка, а Рампейдж взбежала по ступеньками, задорно ухмыляясь нам.

Я родилась поутру, под Чёрной горой!

Я кирку взяла да полезла в забой!

Я за день добыла шестнадцать проклятых тонн,

И Мастер смены сказала «Поимей мя грифон!»

Не придумав ничего лучше, мы последовали за ней на второй этаж. Часовой робот с дырявым и погнутым из-за жары корпусом развернулся к нам, потрескивающим голосом издавая что-то вроде предупреждения или угрозы. Рампейдж, не сбиваясь с ритма, кинулась к нему под шквальным огнем его энергомагического минигана и врезалась копытами в его грудь, сбрасывая робота с лестницы, при этом продолжая петь.

Шестнадцать тонн за день, а что получила?

Состарилась на день, а долга больше, чем было.

О, Луна благая, не зови ты меня,

Ведь мною владеет Компания!

Она снова и снова била в грудь робота, пока тот безуспешно пытался поднять свои пушки и поразить полосатую земную пони. Крупнокалиберная винтовка Лакуны взорвала его голову, и полосатая кобылка отпихнула в сторону разбитый корпус. Лестница оказалась блокирована обломками, но чуть дальше на другой стороне участок прохода обвалился, образуя своего рода пандус между вторым и третьим этажами.

Времени болтать или думать не оставалось, нужно было только бежать. В одном из углов выпала турель и начала выцеливать нас ярко-красными лучами. Рампейдж подобрала металлическую пластину с поверженного робота, а Лакуна с Кэррионом, зайдя по обе стороны от неё, превратили турель в хлам. Захохотав, земная пони рванула вперед, и мы последовали за ней.

Я родилась поутру, землю вьюга мела.

Заваруха да Драка – вот мои имена.

Кормилицей мне был старый грифон —

Нет мне хозяев, и плевать на закон!

Мы приблизились к следующему углу, пробегая мимо клеток с воющими, светящимся гулями, протягивающих к нам копыта и бьющихся о решетки в попытках добраться до нас. Я заметила, что парящие роботы в центральном помещении к этому моменту начали следить за нашим перемещением. Но сейчас не это беспокоило меня, сверлящая боль в груди никуда не исчезла. У второго угла показалась очередная турель, я скользнула в З.П.С. и взорвала её прежде, чем она начала стрелять.

Мы добрались до пандуса из обломков, но там нас ждали двое часовых. Я осмотрела парящих роботов. Вряд ли это было совпадение. Но когда Рампейдж рванула было на них, Ксанти положила ей копыто на плечо и покачала головой.

– Прячусь! – заявила броня и исчезла, скрывая зебру.

– Почему он так хорошо работает на зебре? – удивился Шиарс. – У нас он никогда не работал настолько отлично.

Секундой позже один из роботов-часовых издал механический крик и развернулся к соседнему роботу, обстреливая того ракетами, на что он немедленно открыл ответный огонь.

– Ооо… вот бы она так же сделала со мной, – раздался стон Цербера, приглушенный играемой им музыкой. Когда один из роботов взорвался, Рампейдж врезалась в другого, вопя: – Шестнадцать тонн за день, а что получила? Состарилась на день, а долга больше, чем было!

Появившись позади робота в теневой вспышке, Стигиус врезал по затылку дымящейся головы робота, пока Рампейдж лягала того в грудь. Он взорвался фонтаном искр, обдавших полосатую кобылку, пока та продолжала распевать: – О, Луна благая, не зови ты меня! Ведь мною владеет Ком-па-ни-я!

Данный момент как нельзя кстати подошел бы для передышки, но Рампейдж, не останавливаясь ни на секунду, вернулась из прохода обратно к лестнице, гордо маршируя под музыку, рвущуюся из динамиков Цербера.

Коль увидишь меня, на дороге не стой!

Много важных тут было, стали глиной простой.

Моё копыто стальное, а второе – чугун.

Не одним, так другим огребёшь карачун!

Мы успели преодолеть полпути по переходу, когда прозвенела тревога, и полдюжины ближайших к нам камер неожиданно открылись с громким механическим лязгом. Цербер резко развернулся и окатил одну из клеток струей оранжевого пламени. Два гуля прыгнули на Кэрриона, который взмыл вверх, размозжив их о потолок, затем перевернулся, сбросил оглушенных гулей и, наконец, измельчил их из своих миниганов. Один бросился к Психошай, и сразу же из ниоткуда возник Стигиус, держа бьющегося гуля. Психошай взлетела и с силой лягнула удерживаемого гуля, разбивая его череп.

Я смела троих нападающих на меня гулей в сторону, припечатывая одного об решетки в бетоне и взрывая ему голову выстрелом в упор из левитируемого мной дробовика. Мгновением позже от шквального огня взорвалась голова одного из ближайших гулей, и возле меня возникла Ксанти, на этот раз выглядевшая более уверенно с пистолетом во рту. Во мне вновь проснулось уважение к скрытным атакам зебр. Грейвс, словно дубинкой, колотила гуля своей бронированной аптечкой, размахивая ей с помощью ремня. Шиарс сражался подле Сильвер Спун, яростно щелкая нападавших магическими ножницами.

Два противника навалились на маленького пухлого гуля, но Сильвер Спун била их до тех пор, пока те не повернулись к ней! Когда она упала, гуль в плаще тревожно вскрикнул, воткнул инструмент для разрезания в шею одного из диких, затем раскрыл их с такой силой, что начисто оторвал ему голову. Далее широко раскрытые сияющие ножницы сомкнулись на шее другого, посылая еще одну голову в воздух. Сильвер Спун ошеломленно уставилась на Шиарса, когда тот предложил ей копыто и помог подняться.

Затмевала всех пони, сражающаяся впереди нас и распевающая грубый, низкий и упрямый мотив, что гнал нас вперед. Даже половина из нас не смогла устоять, подпевая полосатой кобылке. Я даже не могла сказать наверняка, понимаю ли слова, когда тремя быстрыми выстрелами обезглавила вырвавшегося из клетки гуля за секунду до того, как он смог бы отгрызть мне лицо. Стигиус появился под другим гулем и, лягнув, подбросил его вверх. Психошай развернулась и впечатала подброшенного гуля в решетку. Мгновением позже они совместно сокрушили гуля восемью копытами, продавливая нежить сквозь решетки. Затем они взяли и стукнулись копытами! Творилось безумие! Опрометчивое безумие! Даже, в некотором роде, идиотизм.

А еще это было весело.

– Шестнадцать тонн за день, а что получила? – перекрикивая вопли множества гулей, горланила Рампейдж, широко раскидывая передние ноги и сгребая в кучу перед собой шипящих, бьющихся гулей. Неподалеку загрохотал робот-часовой и, вместе с выскочившей турелью, начал поливать огромную толпу немертвой плоти красными лучами. Гули разом зашипели, занимаясь пламенем.