Текст книги "Разорвать порочный круг (СИ)"

Автор книги: АNЕlover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 64 страниц)

Хотелось бы с ликование встретить смерть Рикона Старка и с любопытством посмотреть, с какого выстрела замертво упадет мальчишка, окрасив снежно белую дорогу своей алой кровью, однако сейчас все же стоило обратить свое внимание и на другие помехи. И не имея больше времени для промедления, Рамси вновь выхватил из колчана стрелу и, повернувшись к спешащим к нему вооруженным людям, что с каждым мигом становились все ближе и вот-вот должны были его настигнуть, начал стрелять по ним, собираясь постараться дать хоть какой-то отпор и понимая: что было в его силах – уже сделано, и теперь от него не зависило практически ничего.

========== Сделка. Часть III (Конец Части I) ==========

Наклонившись вперед и изо всех сил колотя ногами коня по бокам, Джон с каждым мгновением становился все ближе к брату, уже мог отчетливо различить страх на его лице, мог почувствовать и разделить с ним их общую панику. Еще чуть-чуть, и он достанет Рикона, заберет его к себе на лошадь и укроет от опасности: люди Сервинов и Маршей должны были прикрыть его, не дать Болтону возможности стрелять по маленькому Старку, а Призрак поможет отбить атаку вдруг понесшихся к ним собак. И Сноу вновь нагнал коня, готовясь с секунды на секунду ухватиться за брата и затащить его на лошадь. Он вытянул руку вперед и встретился взглядом с мальчиком. Всё, их разделяет всего с десяток метров, а укрывшиеся в лесу люди уже на подходе к болтонскому бастарду.

Вдруг сквозь грудь Рикона Старка прошла стрела, и тот с наполнившимися ужасом глазами и вырвавшимся всхлипом боли завалился, словно подсеченный, в снег. На миг все оборвалось внутри Сноу, до его ушей прекратили долетать лай приближавшихся к ним псов, шум разворачивавшейся впереди борьбы, а весь его мир замкнулся, сошелся на замертво упавшем брате, встретившим зиму в первый и последний раз в своей жизни. На брате, погибшем здесь, под Дредфортом, в шаге от свободы и своей семьи; на брате, который несколько последних лет терпел боль разлуки с родными и каждый день боролся за право жить; на брате, которому он подарил тщетную надежду на жизнь и которого не сумел спасти. На Риконе Старке, трагично погибшем на глазах родных от руки одного безумца. Разве такой участи был достоин невинный ребенок? Не стоило соглашаться на сделку, не стоило верить болтонскому бастарду. Прав был лорд Бейлиш, что сказал ему не полагаться на советы сестры и не доверять ей – она каким-то образом попала под влияние Рамси Болтона и, ослепленная им, перестала видеть дальше своего носа, бездумно вверилась в руки жестокого ублюдка. Однако именно благодаря Петиру у них еще остался шанс переиграть Болтона и спасти Сансу, не зря была устроена эта западня.

И пока Джон был охвачен сотнями пролетающими в его голове со скоростью ветра мыслями, последняя выпущенная в Рикона стрела нашла свою цель и с омерзительным звуком воткнулась в грудь гнедого коня. Раненое животное захрипело и начало падать, нырнуло вниз головой и, ломая себе шею, выкинуло Сноу из седла. Тяжелое тело лошади с шумом приземлилось на землю, разметая во все стороны комья снега, а непонимающий, что же произошло, Волк кувыркнулся вперед и, кубарем пролетев несколько метров, начал быстро вскакивать на ноги. Он, облепленный снегом с ног до головы и плохо соображающий после сильного удара о землю, не сразу понял, что за черная тень мелькнула у него перед глазами, однако уже в следующую секунду бастард вновь оказался в снегу, сбитый с ног прыгнувшей на него собакой. Он инстинктивно попытался заслонить свою грудь и шею от зверя и почувствовал, как его выставленную вперед правую руку будто зажало в железных тисках, что с каждым мигом сжимались все сильнее. Вцепившаяся же мертвой хваткой в предплечье Сноу псина замотала головой из стороны в сторону и, прокусив одежду юноши, вонзила острые зубы в его плоть.

В следующий миг бастард завопил от пронзившей его руку боли и начал бить собаку по морде, пробовать вырваться из ее цепкой хватки и скинуть ее с себя. Потекшая из разодранной руки кровь стекала на грудь Волка, горячее дыхание жуткого пса обдавало лицо вонью гнили, мощное тяжелое тело животного придавливало обратно к земле, а где-то совсем поблизости можно было расслышать волчий вой и лай двух других собак.

Медленно ползли секунды, наполненные тупой болью, и продолжалась борьба за жизнь, как внезапно сбоку промчалось что-то огромное, быстрое, мощное, и через миг черный пес был сброшен со Сноу вцепившимся ему в глотку Призраком. Упавшая в снег собака душераздирающе завизжала, раздираемая белым волком, на чьем боку сейчас висела вторая болтонская псина. Светлая шерсть на груди и боку лютоволка окрасилась в кроваво-красный цвет, но зверь из своих зубов пойманную добычу не выпускал, подминал ее под себя, медленно убивая смертельной хваткой на шее. Поднявшийся же на ноги Сноу испуганно посмотрел на сцепившихся зверей и заспешил на помощь к своему волку, выхватил из ножен меч, шагнул быстро вперед и, замахнувшись на дравшую бок Призрака суку, разрубил ее мечом пополам, одним ударом отрубив задние конечности животного. Во все стороны брызнули капли крови, и издавшая короткий взвизг собака разжала зубы на боку лютоволка и, упав на землю, засучила по ней в предсмертных муках передними лапами, обагряя снег вокруг себя алой кровью. А в это время разъяренный Призрак замотал с силой головой из стороны в сторону и, выпустив из пасти уже вторую убитую им за сегодня собаку, взглянул на хозяина своими красными умными глазами, будто понимал все не хуже него. Джон же, со злобой смотря на мертвых псин и все так же удерживая в руке меч, быстро огляделся, с отвращением и подступившей к горлу тошнотой подметил вокруг себя залитый кровью снег и пробежал взглядом по лежащему неподалеку телу Рикона, по раненому Призраку, а затем, почувствовав нарастающую внутри ярость и ненависть, перевел взор вперед, к месту, где ранее видел Болтона.

А болтонский бастард был все там же, только вот люди Волка его все-таки настигли и теперь пытались завалить в снег, получив приказ ни в коем случае Болтона не убивать. Только от одного взгляда на выродка Сноу ощутил такой гнев, что мгновенно сорвался с места, решительно зашагав к выворачивающемуся из рук мужчин бастарду. Боковым зрением он видел не сумевших добежать до Рамси воинов, что теперь лежали мертвецами в снегу, пристреленные из треклятого лука бастарда. Добежавшие же люди, которым сперва пришлось еще и побороться с защищавшимся луком лордом, отобрали у него оружие, схватили за руки и, заломив их ему за спину и связав, опустили на колени.

Внутри Сноу все кипело от злости и ненависти, единственное, чего ему сейчас хотелось – сделать Рамси Болтону как можно больнее, поделиться с ним своей болью, выместить на нем свою ярость, утопить свое горе в его крови. Джон настолько был одержим желанием возмездия, что внезапно со страхом осознал, что может в таком состоянии запросто убить бастарда, и, отрезвленный этой мыслью, замедлился в своих шагах. Он пристально посмотрел на удерживаемого в снегу юношу и, сжав до боли от разочарования челюсть, с силой отбросил от себя меч, избавляя себя от искушения порубить противника на куски. Ему были известны условия сделки, а точнее предупреждение, посланное лордом Болтоном накануне: в случае смерти бастарда Санса Старк будет убита; если же ему попытаются навредить, нанесут телесные повреждения, то боль будет причинена и Сансе Старк. Если же в течение полутора часов лично сам Болтон не пришлет к своему войску гонца с сообщением об успешном завершении сделки, то его армия, к которой вновь присоединился Карстарк и впервые – лорд Амбер, пойдет в атаку на войско Сноу.

Последнее условие хоть и было неприятным, однако вызвало у Джона и Мизинца наименьшее количество проблем: они просто дали приказ срочно стянуть к лагерю людей последовавших за ними домов, что, начав отступать в составе армии Долины, затем от нее отделились и, разбившись на отряды, притаились в лесах под Дредфортом. Им несказанно повезло, что внимание врага было приковано в эти дни к переговорам и отступавшему войску Бейлиша, и вследствие этого присутствие во владениях Болтона вооруженных людей осталось незамеченным. Таким образом, сейчас на стороне бастарда Старка было хоть и небольшое, но важное для исхода сражения количественное преимущество. Дать бой армии Болтона они смогут. Более того, Джон надеялся, что в случае гибели Рамси его войско, а заодно и Амбер с Карстарком все-таки отступятся и в атаку не пойдут.

В противоположность этому пункту первые два предупреждения лорда Болтона вызвали куда больше головной боли у Сноу и Бейлиша, и те были вынуждены провести полночи в переработке своего плана под новые условия.

Первоначально было задумано дождаться передачи Рикона Старка Джону и сразу же атаковать болтонского бастарда, попытаться отсечь ему путь к Дредфорту и убить. Однако теперь Сноу осознал, что с его стороны стало ошибкой оказать Сансе доверие и поверить в то, что Рамси Болтон выполнит свою часть сделки. Волк не рассчитывал, что муж сестры пойдет на такое вопиющее нарушение условий их договора, и поплатился за свою оплошность жизнью младшего брата. Теперь же нужно было ни в коем случае не потерять болтонскому бастарду и дочь Старка, взять его в заложники и требовать обмена: его свобода за свободу Сансы Старк. Этому подлецу очень хотелось жить, а значит в этой ситуации ему ничего не останется сделать, как согласиться с предложенными условиями. И если Санса окажется у них, то с Болтоном можно будет более не церемониться и покончить с ним раз и навсегда. Но все же в приоритете был возврат к Сноу живой и невредимой сестры – юноша не мог позволить, чтобы жертва Волчицы оказалась напрасной, она и так уже столько всего стерпела…

Джон подходил к шумящим людям все ближе, поглощал своими длинными уверенными шагами разделявшее его от Болтона расстояние и ни на секунду не спускал пристального взгляда карих глаз с бастарда. Схваченный лорд стоял сейчас на коленях в снегу и, прекратив вырываться из рук удерживающих его людей, просто с равнодушием наблюдал за Сноу, словно к происходящему здесь никакого отношения не имел и просто смотрел театральную постановку, усевшись в одном из первых зрительских рядов. Весь его вид выводил Джона из себя, так и хотелось стереть с лица Болтона эту мерзопакостную усмешку, и бастард, вдруг услышавший, что за ним бежит Призрак, бесшумно ступая лапами по снегу и озлоблено рыча на их пленника, кинул ему короткое «Стой» и продолжил двигаться дальше. Нельзя было рисковать и допускать, чтобы лютоволк, защищая своего хозяина, перегрыз глотку и Болтону – с ним Сноу сможет разобраться и сам.

До болтонского бастарда оставалось идти всего ничего, и тот, скалясь направлявшемуся к нему брату жены, громко, растягивая слова, произнес:

– О, лошадка-Джон, вновь с конем не заладилось? Снова к земле притянуло?

До сих пор успешно сдерживаемая ярость ярко вспыхнула внутри Джона, ослепила его на пару мгновений, и те несчастные крохи терпения, что оставались у бастарда до этого часа, были окончательно и бесповоротно истрачены на выпад этой болтонской мрази. Убить Болтона он не мог, но заткнуть его, приструнить – запросто, ибо все равно их сейчас вряд ли кто-нибудь мог видеть. И с этой единственной мыслью в голове Волк схватил с земли оброненный погибшим человеком щит, за который случайно зацепился взглядом, сделал пару решительных шагов вперед, и, даже не обратив никакого внимания на боль в разодранной правой руке, наотмашь ударил Болтона щитом по лицу. Он видел, как вовремя почувствовавший опасность бастард в последний миг инстинктивно отвернул голову вбок и зажмурился, однако миновать атаки никак не мог и, получив сильный удар в голову, потерял равновесие, завалился, более никем не поддерживаемый, набок. Из его рассеченной челюсти и сильно расцарапанной скулы сразу же потекла кровь, начала медленно стекать по щеке, подбородку, шее, а затем скапывала на белый снег.

Глядя на зарывшегося лицом в снег Рамси, что все еще кривился и жмурился от боли, пытался сморгнуть выступившие слезы и открыть нормально глаза, Джон ощутил ликование и триумф от небольшой мести этому ублюдку перед ним. Хотелось подойти и изо всех сил пнуть его ногой по ребрам, а потом под дых, чтобы выродка скрутило от боли. Однако одновременно с тем было боязно это делать, в голове так и кружила назойливая мысль: а если их увидят? Если люди Болтона последуют приказу своего лорда и причинят вред Сансе? Нельзя было рисковать благополучием сестры ради собственной мести, тем более, что у дочери Старка было куда больше прав на возмездие своему мужу. И если все пойдет по плану и у Волка получится освободить Сансу, то правильнее будет дать ей самой решить судьбу Рамси Болтона. И Сноу, выронив из пульсирующей от боли руки щит, произнес:

– Поднимите его на колени.

Один из воинов, принадлежащих дому Мормонтов, без промедления схватил лорда за шиворот и, грубо потянув за него, поднял с бока несопротивляющегося Болтона. Сноу же пристально и с удовольствием посмотрел на Рамси, одна сторона лица которого была перемазана кровью, вторая, обожженная холодным снегом, – покраснела, а волосы и одежда лорда были облеплены снегом. Он открывал и закрывал рот, пробуя разработать свою челюсть, принявшую основной удар на себя, и не особо обращал внимания на Джона и остальных людей. Вид бастарда сейчас хоть и грел душу Сноу, однако у него не было времени просто стоять и наблюдать за зализывающим свои раны Болтоном, и он отвлекся от созерцания мужа сестры и сказал своим людям:

– Кто-нибудь, возьмите того коня, – Джон указал рукой в сторону вороного жеребца, оставшегося здесь единственной живой лошадью, – и поезжайте быстрее в лагерь за остальными. Приведите их сюда да заодно возьмите с собой еще пару лошадей. Времени у нас в обрез.

Один из мужчин кивнул Волку и быстро побежал к бродившему по обочине дороги коню, что, найдя невысокий куст, сейчас обдирал с него засохшие неопавшие листочки. Юноша проследил взглядом за побежавшим к лошади воином, что, замедлившись, осторожно приблизился к животному, взял в руки поводья и, оттащив вороного от куста, взобрался на него, выслал вперед и помчался к лагерю, торопясь выполнить поручение Сноу. А в это время Болтон окончательно пришел в себя и, слизав с губ кровь, проговорил, обращаясь к Джону:

– И куда такая спешка, Сноу? Да еще и столпотворение… Мы бы тут и вдвоем могли разобраться. Или ты без помощи со стороны никак не можешь?

Бастард Старка, проводивший взглядом уезжающего всадника, посмотрел несколько мгновений на перемешанный людскими ногами снег, помолчал, беря свои эмоции под контроль, а затем взглянул на Болтона и ответил, будто рассуждая вслух:

– Значит, один удар щитом равен трем минутам твоего молчания…

Послышался смешок Рамси, что мелко закивал Сноу головой, оскалился и, сверля его ярко-голубыми с нездоровым блеском глазами, проговорил:

– Тебе осталось теперь лишь узнать, какой длины порез на теле твоей сестры оказался равным одному ударом тем щитом. Забыл про это? – повисло молчание, и Болтон, ухмыльнувшись еще шире и окинув довольным взглядом затихшего Сноу, продолжил: – Чего-то вид у тебя потрепанный, а, бастард?

Последнее слово, выплюнутое, словно оскорбление, резануло слух Волка, и тот, обежал Рамси взглядом, внимательно осмотрел его окровавленное лицо, облипшую снегом одежду и взъерошенные волосы, а затем, приподняв одну бровь и удивляясь тому, что смел говорить ему этот бастард, спокойно произнес:

– Посмотри и ты на себя, лорд Болтон.

Раздался неискренний смех Рамси, привлекший к себе изумленные взгляды военных и походивший больше на смех безумца, что заставлял засомневаться в сознательности лорда. Однако эти взоры никак не смутили бастарда, и тот, отсмеявшись, склонил подбородок к груди и, снова слизав с губ кровь и затем запрокинув голову назад, взглянул со снисхождением на Сноу и произнес:

– И что ты собираешься делать дальше? Убить ты меня все равно не можешь, ранить… – Болтон скривил губы в обратной улыбке и, пару раз мелко закачав головой из стороны в сторону, продолжил: – … на твое усмотрение и по твоей совести перед моей женой.

Угрозы Рамси не испугали Сноу, ведь тот уже заранее был предупрежден об этих условиях и успел подготовиться к сегодняшней встрече. Победить он мог и не убивая Болтона, так что спокойно сейчас произнес:

– Возьму тебя в заложники. Твоя жизнь в обмен на свободу Сансы Старк. И имей в виду: что твои люди сделают с ней, то же я сделаю и с тобой.

Джон закончил говорить и внимательно посмотрел на Болтона, желая увидеть его реакцию на свои слова, ведь было интересно узнать, предвидел ли тот такой поворот событий. А лорд лишь издал короткий смешок и, усмехнувшись Волку, проговорил:

– Как ты собираешься это сделать? Скоро истечет отведенное на сделку время, и моя армия пойдет в бой. Не думал, что ты о таком забудешь, – он выдержал паузу и, почувствовав свое преимущество перед бастардом Старка, продолжил давить на него: – И неужели я забыл тебе сказать, что если ты уведешь меня отсюда, то мои люди убьют твою сестру? Таков был мой приказ.

Несмотря на уверенность, с которой говорил лорд, Волк все равно сумел почувствовать в нем беспокойство, а его последние слова вызывали некоторые сомнения, наводили на мысль о блефе. Вряд ли бы Болтон стал отдавать приказ, который своим исполнением подписал бы ему смертный приговор. Однако нельзя было быть точно уверенным в этом и нельзя было рисковать благополучием сестры, основываясь только на своих догадках. Тем более, что у Джона в запасе были и другие варианты действий. Поэтому, все так же сохраняя спокойствие, он ответил:

– Твоей армии я не боюсь, у меня куда больше людей, чем ты думаешь, – Сноу на мгновение призадумался, кинул рассеянный взгляд на поджавшего губы Болтона, а затем продолжил: – Уводить тебя отсюда мне необязательно, ведь можно поставить палатки и здесь, и проблемы с тем, чтобы оставить тебя стоять вот так на коленях в снегу, у нас не будет. Ты же сам говорил, лорд Болтон, что твои люди должны тебя видеть – вот и останешься у них на виду. Так пойдет? – договорил Джон и с любопытством взглянул на мужа сестры.

Болтон же усмехнулся одним краешком губ, однако веселье не коснулось его холодных голубых глаз. Он некоторое время глядел, не мигая, на Сноу, а затем, то ли прикрыв глаза, то ли просто опустив взгляд к земле, постоял так пару секунд и, вернув взор к Сноу, с бесстрастным выражением лица проговорил:

– Пусть будет так.

○○○○○○○○○○

Левая щека горела от пощечины, залепленной с размаху Молчуном, а до нежной кожи шеи снова дотронулось холодное острие клинка. Никто из них двоих не мог с уверенностью сказать, что произошло там на дороге, однако оставленный с Сансой мужчина посчитал все-таки необходимым нанести жене лорда не порез, так удар по лицу.

О чем они думают там внизу? Неужели Болтон не сообщил Джону о новых условиях? Но он ведь именно про это и писал в своем вчерашнем послании, Рамси ей сам так сказал. Зачем Сноу устроил эту чертову засаду? Сказано же было: не вмешиваться. Зачем? Зачем? Почему Джон не понял, что это была провокация? Больно было думать, что Рикон погиб по вине одного подлеца и одного дурака… И сложно было сейчас определить, на кого Санса чувствовала большую злость: на мужа-убийцу или на нарушившего условия сделки брата-бастарда. Рикон мог уйти, но оба бастарда не позволили ему этого сделать, и и девушка была вынуждена смотреть на смерть младшего брата, а затем долго стоять с закрытыми глазами, ожидая, когда высохнут выступившие на ее глазах слезы. Чутье подсказывало Сансе, что что-то пойдет не так, и не зря она вчера на всякий случай решила попрощаться с братом. Она не произнесла этих слов вслух, но не всегда есть нужда говорить, иногда все витает в воздухе и отражается в глазах. И это был как раз один из таких моментов.

Однако вчера вечером произошло еще кое-что, и Хранительница Севера только сейчас осознала, какую ошибку совершила, не поговорив с мужем раньше. Ответ на один маленький вопрос, и мозаика собралась воедино; только пара слов, и маски были сорваны, а планы раскрыты. Какой же глупой она была, позабыв об столь немаловажном вопросе, который промелькнул у нее в голове после бегства Рамси. Почему она, даже вспомнив об этом вопросе, так долго сомневалась, стоит ли его вообще спрашивать о таком? Почему нападение огромной армии Долины стало неожиданностью для Болтона и чем-то необъяснимым для нее, а она, дура, затянула с этим вопросом до последнего вечера?

А правда заключалась в том, что лорд Бейлиш очень сильно хотел избавиться от обоих бастардов, хотел оставить Сансу вновь одной и взять ее под свое широкое доблестное крыло. Мизинец спел для каждого мелодичную песню-сказку: одному красиво проворковал про свою поддержку Старков и про спасение сестры, второму нашептал про помощь в подавлении назревавшего восстания. За плату, разумеется. Ведь земли одного из участвовавших на стороне повстанцев домов для верного союзника это не такая уж невыполнимая просьба? А затем, когда время пришло, послал обоим одинаковые послания, сообщающие ждать его вечером второго, в худшем случае – утром третьего дня. Вот Болтон и Сноу привели во второй день ожидания свои войска к готовности, а утром третьего пошли в бой – никто ведь из них не догадывался, что недруг, стоявший напротив с армией в полной боевой готовности ровно так же дожидался прибытия Бейлиша. Петир же, судя по всему, намеренно задержался, уже изначально задумал столкнуть двух бастардов в битве один на один, надеясь, что по ее окончанию он останется в выигрыше. Погибнут оба – идеальный исход сражения. Погибнет Сноу – Мизинец разбил бы остатки войска Болтона, убил бы его самого и остался с Сансой в Винтерфелле, опять же став победителем. Если бы битву выиграл Сноу, а Рамси погиб – Пересмешник остался бы на хорошем счету у Джона и Сансы, ведь никто бы не смог доказать, что опоздал он специально. Но его планам было не суждено сбыться: Сноу и Болтон живы, Санса не желает иметь с ним никакого дела, а ко всему к этому в руки к Рамси угодил Рикон Старк. Однако самый главный провал плана Бейлиша заключался в том, что Волчица не только поговорила с Джоном, но вдруг захотела поговорить и с мужем, а тот, в свою очередь, не отказал ей в ответе на вопрос. Ложь вскрылась, и Хранительницу Севера теперь бы даже не удивило, что затея с западней принадлежала именно лорду Бейлишу.

Только сейчас к ней пришло страшное осознание, что смерть Рикона Старка была выгодна только одному человеку – Петиру Бейлишу. Ведь если задуматься, даже Болтон нуждался в живом Риконе (чтобы жена не решила ему мстить за смерть родного брата), но вот Мастеру над монетой мальчик только мешал. И вместе с противоречивой и опасной сделкой, которую они должны были сегодня провести, у мужчины появилась замечательная возможность избавиться от маленького Старка, да притом и чужими руками, отведя от себя любые подозрения. А еще Петиру мешали Джон и болтонский бастард.

И в этот миг Сансу пробрала дрожь. Что если Джон не знал о последних условиях Болтона, что если Мизинец скрыл от него вчерашнее письмо или соврал про его содержание? Мысль мчалась вперед всё быстрее, и девушку начинала постепенно обуревать паника. Что если Петир добивается того, чтобы Сноу убил теперь Болтона, а затем присоединился к сражению против войска ее мужа? Зная своего брата-бастарда, она могла с уверенность ожидать от него вступления в бой бок о бок со своими людьми… Только люди там не его, а Бейлиша, и что или кто станет причиной смерти бастарда Старка останется тайной. Но если Пересмешник знал о предупреждении, посланном ее мужем, то по какой причине решил его нарушить? Надеялся, что Болтон врет и Сансу до последнего мига никто убивать не станет? С Рамси на такое можно было не рассчитывать. Или Петир думал, что в случае смерти лорда последний его приказ выполнен не будет? Или у него просто был здесь свой человек, который должен был не допустить гибели Волчицы? Вопросов было больше, чем ответов.

И наблюдая теперь за человеком, отъезжающем на черном жеребце от скопления людей, Санса поняла, что попала в большую передрягу, которая может очень плачевно для нее закончиться. Она допустила роковую ошибку, умолчав Рамси про письмо, полученное Джоном от лорда-протектора Долины, и о договоренности этих двоих. Он бы тоже все понял, вполне возможно, сообразил бы о готовящейся западне раньше нее. Они бы могли тогда отменить сегодняшнюю сделку, связаться с Джоном и переговорить лично с ним… Однако девушка умолчала о том, что ей было известно, и Рикона было больше не вернуть. Это она была виновата в смерти младшего брата. И если сейчас ничего не предпринять, не вмешаться в происходящее там, на дороге, то к концу дня еще большее количество людей могут лишиться жизни и первыми среди погибших могут оказаться Джон с Болтоном. Смерть второго была бы, конечно, невеликой потерей, но вот прощаться сегодня с братом-бастардом Хранительница Севера была не намерена, и оставаться один на один с лордом Бейлишем она тоже не хотела. И если уж выбирать между Мизинцем и болтонским бастардом, то девушка отдала бы предпочтение мужу, выбрав меньшее из зол. Следовало остерегаться человека, что хотел заполучить всё и готов был пожертвовать всем ради этого. А в свете последних событий у Сансы появилось твердое ощущение, что Петир был готов разрушить все, что встанет на его пути, готов был сравнять все и всех с землей, а потом, достигнув своей цели, начал бы отстраивать все заново – чтобы было чем управлять. С Болтоном же все обстояло по-другому, и, несмотря на его склонность к жестокости и некоторую неуравновешенность, находиться с ним было куда безопаснее, чем с лордом Бейлишем, да и Волчица хотя бы знала, чего от бастарда можно ожидать. Кроме прочего, ей начинало казаться, что Рамси, по большей части, было наплевать и на Железный трон, и на другие дома, да и в принципе на других людей, и главным для мужа было, чтобы его не трогали и не мешали ему жить. Такие запросы, по сути, были более выполнимыми, и, по крайней мере, можно было не ожидать внезапного предательства от Болтона. И, возвращаясь к настоящему, если Санса в действительности не желала достаться Петиру и хотела уберечь Джона, то нужно было начинать действовать. Ей нужно было каким-то образом спуститься туда вниз.

Девушка нервно сглотнула и почувствовала, как лезвие ножа немного вжалось ей в горло и оцарапало бледную кожу, причиняя легкую боль. От волнения у Хранительницы Севера пересохло во рту, а губы отказывались слушаться, не хотели издавать ни звука. Ей было боязно снова ошибиться, и она, терзаемая сомнениями, страшилась принять неверное решение. Однако уже столько раз Волчица отступала в сторону и давала другим решать ее судьбу, что уже более не желала этого терпеть и, более того, пришла к пониманию, что если она хотела, чтобы что-то вышло хорошо, то нужно было сделать это самой. И если Санса сейчас останется здесь, то в очередной раз проявит слабость. А она ведь не трусиха и не слабачка, ведь верно? Так в чем проблема? Давай же, начинай немедленно действовать!

Девушка быстро задышала от волнения и, преодолевая свой страх, поначалу робко проговорила:

– Отведи меня туда.

Ответом ей стала тишина и все так же прижимаемый к горлу клинок. Нужно было попробовать еще раз и вести себя более уверенно:

– Молчун… тебя ведь так называют? Мне необходимо поехать к лорду Болтону, я могу ему помочь, – нож продолжал вжиматься в шею, а стоящий за ее спиной мужчина и пальцем пока не пошевелил. – Ты ведь можешь привести меня туда и даже не нарушишь при этом приказа лорда, – она обеспокоенно сглотнула и, переведя дыхание и не теряя надежды, продолжила: – Молчун, ты же можешь отвезти меня к ним и все так же иметь в любую секунду возможность меня убить. Или ты боишься, что если убьют моего мужа, а ты – меня, то убьют следом и тебя? Но ты ведь можешь тогда не убивать меня, а взять в заложники или можешь отпустить меня, и я обещаю, что тебе дадут уйти.

Молчун никак не реагировал на предложение Волчицы, стоял, как истукан, крепко прижимая одной рукой девушку к себе, а вторую не отводил от ее горла ни на дюйм. Создавалось такое впечатление, что мужчина был не только нем, но и глух, хотя это и было неправдой. Однако Санса не собиралась сдаваться и продолжила свой монолог:

– Что собираешься делать, если твой лорд умрет? Убьешь меня и сбежишь? Куда побежишь? Уже пришла зима, никто лишний рот в своем доме держать не станет. Джон… Джон не даст уйти моему убийце, его волк быстро отыщет тебя по запаху и раздерет. И я бы на твоем месте не надеялась, что никто не выдаст имя убившего меня человека. Так ты отведешь меня к мужу или нет?

Наступило долгое молчание. Беспокойство все больше охватывало девушку, аргументы у которой уже были на исходе, а ее страж не проявлял никакой реакции на произносимые ею слова и речи. Однако затем в тишине покоев раздался тяжелый вздох, и через несколько мгновений Молчун надавил рукой Сансе на талию и повернулся вместе с ней от окна к двери. Рука, в которой мужчина удерживал нож, сместилась от горла Хранительницы Севера на ее плечо, и хоть острие кинжала все равно указывало на шею девушки и находилось в опасной близости от нее, однако так стало спокойнее и можно было вздохнуть полной грудью. Подпихиваемая Молчуном Волчица медленно пошла к двери, чувствуя неимоверное облегчение от осознания того, что ее все-таки услышали и отведут сейчас к Джону с Болтоном.

○○○○○○○○○○

В сопровождении двух гвардейцев, что, согласно отданному им лордом Болтоном приказу, сгодились выпустить Сансу и Молчуна из крепости только после долгих разъяснений со стороны девушки, они добрались до нужного места и, еще не доезжая до него, расслышали шум голосов спорящих о чем-то людей. На дороге к этому моменту уже скопилось довольно много воинов и лошадей, среди которых Хранительница Севера рассмотрела и Мизинца, и маленькую Лианну Мормонт, и Клея Сервина, однако все же в центре всеобщего внимания и споров находились совсем не они, а Джон Сноу и лорд Болтон.

Еще издали леди Санса высмотрела среди многочисленных человеческих фигур своего брата-бастарда, что стоял неподалеку от лорда Бейлиша, и о чем-то с ним беседовал, иногда поглядывая в сторону столпившихся над Болтоном военных. Вид у него был явно озабоченный, а темное пятно, расплывшееся по предплечью правой руки, навевало на мысли о впитавшейся в разодранную одежду крови и вызывало беспокойство за раненого бастарда. Увлеченный же разговором, он не сразу заметил подъезжающих к ним лошадей, однако затем кто-то окликнул его и сообщил о приехавшей сюда Сансе. На лице обернувшегося к ним Джона мелькнуло изумление и сразу же последовавшее за ним облегчение, и юноша тихо произнес, будто боясь спугнуть приятное видение: