Текст книги "Разорвать порочный круг (СИ)"

Автор книги: АNЕlover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 64 страниц)

В Дредфорте хозяйские покои, в отличие от остальных, были разделены на две половины: одна сквозная, с одним рабочим и одним небольшим обеденным столом, кушеткой и камином, а следующая за ней половина была спальней, с установленными в ней комодом и, опять же, камином. Предположительно, такая планировка была обоснована тем, что разбив одну комнату на две, схитрившие Болтоны смогли уменьшить размер непосредственно спальни, а чем меньше помещение, тем легче его было протопить. Более того, две части, соединенные воедино, превосходили в размерах хозяйские покои в Винтерфелле, и за счет наличия обогреваемого помещения между спальней и холлом, тепло удерживалось здесь намного лучше. И, задумавшись в один момент о выставленной страже, Санса поняла, кто же её «спас»: гвардейцы, находившиеся в тот день на посту у её покоев. Восстановив в памяти последовательность событий, девушка припомнила, что по меньшей мере дважды громко вскрикнула, и стоявшие под дверями мужчины непременно услышали крики жены лорда. Наверное, они либо сами вскрыли двери в её спальню, либо быстро позвали Болтона. Однако это уже не имело никакого значения: самоубийство не удалось и вряд ли получится в будущем.

Мгновенно уловив скрип открывающихся внешних дверей хозяйских покоев и слыша сейчас шаги идущего сюда бастарда, дочка Старка сбивчиво задышала от волнения и, сбросив с себя одеяло, перекатилась ближе к краю постели. С придыханием наблюдая за тем, как открывается дверь и в спальню не спеша вступает Болтон, она приподнялась на локте и с пристальным вниманием проводила его глазами.

Вошедший же в покои Рамси заинтригованно глянул на голую девушку и неторопливо зашагал к ней, не спуская с неё подозрительного взгляда. И не успел он дойти до кровати, как Санса заторопилась встать на четвереньки на краю постели и, опустившись грудью на покрывало и положив на него голову, тихо произнесла, взволнованно глядя в сторону бастарда:

– Пожалуйста, возьмите меня, милорд.

Сразу после этих слов Старк уткнулась лицом в меховое одеяло и закрыла глаза, пытаясь отстраниться от происходящего. Всё её тело было напряжено, сотрясалось от пробегающей по нему мелкой дрожи, и когда рука Болтона легла ей на ягодицу, то она сжалась и стала пробовать отвлечься еще отчаяннее. Сансс чувствовала, как Рамси оглаживает и сжимает её зад, и зажималась всё больше, безостановочно колотилась от страха, беспокоясь о том, чтобы бастард не был с ней груб и близость с ним не принесла ей боли или неприятных ощущений.

У Хранительницы Севера всё дрогнуло внутри от необъяснимого ужаса, когда неожиданно Болтон заговорил, вгоняя ее своим низким, холодным, бесстрастным голосом в оторопь:

– Ты дрожишь. Почему?

Санса, у которой на мгновение сперло дыхание и внутри всё похолодело, оказалась в полнейшей растерянности и страхе от того, что ей задали вопрос и ждали на него ответа. Она перескакивала в панике с мысли на мысль, не зная, на чем остановиться: солгать или сказать правду? Солгать– значит рискнуть тем, что Болтон может опознать эту ложь, а сказать правду – рискнуть ввести его в ярость. Вдруг ложь удастся? А если нет? Попавшись на обмане, в любом случае придется затем рассказать правду, и Болтон в итоге разозлится еще сильнее. Если же остановиться на правдивом ответе, то он, конечно, может рассердить мужа, однако в то же время может его и смягчить.

Казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди от переживаемого волнения, и Санса, решая остановиться на честном ответе, зажмурила глаза и произнесла полушепотом:

– Мне страшно, милорд.

За словами Волчицы последовала тишина, да прекратились поглаживания бастарда. Еще же через пару секунд он взялся руками за ее бедра и, уверенно потянув за них в сторону и вниз, медленно опрокинул её с четверенек на бок. Встревоженная действиями мужа Санса обернулась к нему лицом и, увидев, как он стоит над ней и не спускает с нее пристального взгляда, отодвинула от края постели свой низ. Слегка поджав ноги к себе и ухватившись руками за лежащее под ней меховое одеяло, Волчица немного вытянула его наверх и, будто обняв его руками, прикрыла им свою грудь и живот. Разволновавшись и не понимая, почему Рамси не пожелал ее взять, онп спрятала лицо в меху одеяла и кротко, нерешительно поглядывала вверх на него, словно просила не злиться на нее и не наказывать.

Внимательно же оглядывавший жену Болтонский бастард присел на кровать и, устремляя свои ярко-голубые глаза к ней, проговорил:

– Чего ты боишься?

После этих слов леди Санса только ещё сильнее прижалась лицом к мехам да попыталась хоть немного подлезть под одеяло, страшась тех слов, которые ей сейчас предстояло произнести. Она приоткрыла рот, но, потеряв дар речи, не смогла издать ни звука. Пробуя пошевелить языком и заставить свои губы сложиться для слов, Волчица поняла, что почти ничего не сможет выговорить, и, испуганно подумав о том, что уж лучше одно слово-ответ, чем полнейшее его отсутствие, еле слышно прошептала:

– Тебя.

Взгляд Болтона устремился к лицу девушки, и мужчина сказал, стараясь говорить, как можно спокойнее:

– Почему?

Смотревшая до этого мига на негл Санса отвела свой взор от него, собираясь с духом для ответа и чувствуя себя так, словно ей выворачивали наизнанку душу, вырывали все её мысли и терзающие её сомнения, вынуждали рассказывать обо всем самой. Но это было не столь болезненно, как порка розгами или обожженные ладони, и пока не было похоже, чтобы ее слова злили Рамси. Может, если она скажет правду и сейчас, то бастард не станет сердиться на неё и в этот и раз или, по крайней мере, разозлится намного меньше, чем от лжи. И Санса, нервно сглотнув, начала тихо говорить, сбиваясь в словах и пристально наблюдая за реакцией мужа:

– Я боюсь, что… что ты сделаешь мне больно. Что… что убьешь меня потом… Когда я дам тебе наследника.

На лице Болтона отразилось легкое замешательство, и он, все так же внимательно всматриваясь в жену, проговорил:

– Я не собираюсь тебя убивать, а хочу оставить для себя, – он перевел взор к телу Старк, взял длинный, торчащий по другую от нее сторону конец одеяла и, накинув его на её бедра и оставив свою руку покоиться на них, продолжил: – Ты ведь сможешь быть хорошей женой? – договорил он, смягчая тон и поправляя на Сансе покрывало.

Сперва сжавшаяся от прикосновения мужа девушка облизнула губы и, смиренно взглянув на него, послушно закивала головой, еще пока не совсем понимая, стоило ли радоваться или огорчаться: уж очень противоречивые эмоции вызвали слова Болтона. С одной стороны, успокаивающе действовала мысль о том, что бастард не собирался её убивать, но с другой стороны – сколько правды содержалось в его словах? Быть хорошей женой… Не означало ли это, что ей придется подчиняться ему во всем на протяжении многих-многих лет, не получая ничего взамен и ежедневно молясь за свое благополучие? Провести всю жизнь, заключенной в четырех стенах покоев?

Болтон же, на мгновение приподняв уголки губ в маленькой полуулыбке, произнес, продолжая водить рукой по накрытым покрывалом талии и бедрам Волчицы:

– Хорошо. Будешь хорошей женой – я не буду тебя наказывать и постараюсь быть хорошим мужем, – Рамси в последний раз провел рукой по бедрам жены и, поднимаясь с постели, добавил: – А теперь одевайся, и я дам тебе немного походить.

Проводившая его жалобным взором Санса медленно села на кровати, стыдливо прижимая руками к своей груди одеяло, и неуклюже потянулась за сорочкой, боковым зрением замечая, как подошедший к ложу с другой стороны Болтон принялся сейчас открывать ключом позвякивающую цепь на её руке. Волчицу терзало множество вопросов, и она, накинув на себя ночнушку, то и дело взволнованно поглядывала в сторону бастарда, а затем пугливо тупила взор в пол, боясь встретиться с ним взглядом и чувствуя себя рядом с ним скованно и неловко.

Комментарий к Проигравшая

На отзывы незарегистрированных пользователей отвечаю здесь, зарегистрированных на сайте – частично здесь, частично в личку, чтобы не раздувать количество отзывов своими ответами.

========== Арья Старк I ==========

Комментарий к Арья Старк I

Появилась первая глава Приложения к фанфику “Рамси Болтон. Психоанализ”. Ссылка на него в шапке.

Приятного чтения!

Обернувшаяся назад Арья долго всматривалась в темнеющую в белоснежном снеге темно-серую спину лошади, бросая прощальный взгляд на свою попутчицу, павшую первой жертвой беспощадной зимы. Было жаль убивать благородное животное, по воле судьбы случайно потянувшее ногу в столь неудачное время. Однако оно бы стало сильной помехой в дороге и только бы усложнило Арье задачу, да и конечной целью был даже не Ров Кейлин, а Винтерфелл, до которого предстоял нелегкий пусть с острой нехваткой пищи, сильными морозами, заметенными снегом дорогами и множеством других опасностей, о которых было лучше не думать.

И младшая дочь Старка развернулась на месте и, высоко поднимая ноги, выдыхая изо рта клубы пара, пошла вперед к линии горизонта, что стиралась, растворившись в белизне снега и серости пасмурного неба. За спиной девочка несла свои скудные пожитки и прихваченный с собой провиант и уверенно шла вперед, надеясь добраться до дома живой.

Дом… Тот ли это был дом, что представлялся Арье в мыслях? Там более было не найти ни мамы, ни папы, ни братьев, замок был занят людьми, причастными к гибели её семьи, и было неизвестно, что ожидает девочку по окончании пути. Конечно, у неё были некоторые предположения о том, чего можно ожидать по прибытии на Север, однако, по мнению младшей дочери Эддарда, на них нельзя было положиться. Так, по дороге к Близнецам и в окрестностях крепости ходило много слухов и домыслов о том, что творилось в последнее время на Севере. Наибольшее количество пересуд и сплетен младшая дочь Старка услышала на Переправе, и что там только не рассказывали! С трудом можно было разобрать, где правда, а где вымысел, где история приукрашена, а где искажена. Но в одном все слухи сходились: Санса Старк была на Севере. Все же остальные сведения были противоречивы и вряд ли соответствовали действительности. Например, одни говорили, что её старшая сестра вышла замуж за одного из Болтонов и сейчас находилась в Винтерфелле. Другие приговаривали, что Санса на самом деле сейчас в Дредфорте со своим мужем – лордом Болтоном, а Винтерфеллом правит бастард Эддарда Старка. Третьи и вовсе уверяли, что Санса Старк находилась под защитой лорда Главнокомандующего на Стене, Болтоны были разбиты, а Север сейчас находился под покровительством Петира Бейлиша. Другие уверяли, что замуж девушка вышла вовсе не за лорда, а за бастарда, брак с которым едва ли можно было считать законным, да и Винтерфелл теперь был захвачен рыцарями армии Долины. И каждый раз разговоры оканчивались одинаково: горячими пустыми спорами о том, кого же можно было считать теперь Хранителем Севера и собирался ли многоликий, как прозывала его про себя Арья, лорд Бейлиш задерживаться на Севере надолго.

Поскрипывающий под ногами девочки снег словно выложил дорогу к Винтерфеллу, а начинающий дуть слабый ветерок с легкостью мог превратиться к ночи в буран, в котором запросто можно было сгинуть, навечно уснув в объятиях зимы. Нужно было поторапливаться, пройти еще хотя бы два или три километра перед тем, как остановиться на ночевку. Иначе такими темпами ей до Винтерфелла раньше весны не добраться, и, чтобы занять себя и приободриться, девочка вновь погрузилась в свои мысли, равномерно вышагивая по глубокому снегу.

Санса. Арья не могла с уверенностью сказать, что ощущала, произнося имя старшей сестры. Ей одновременно хотелось и встретиться с ней, и позабыть о ней, сосредоточившись на отомщении семьи и восстановлении имени отца: виновные в смерти родных должны ответить по заслугам, а волки вернутся, уже возвращаются на Север и станут править не хуже, чем ранее. Никто не посмеет навредить семье Арьи Старк и уйти безнаказанным, будь то Гора, Фреи, Болтоны или Ланнистеры. Может, не сразу, но девочка доберется до всех них и напомнит о содеянном зле, обернет его против них самих, заставит горько пожалеть о том, что они посмели сотворить с её родителями и братьями. Ей было нечего терять, и можно было неторопливо выслеживать своих врагов, подбираться поближе и потом безжалостно бить в самое сердце, останавливая его навсегда. Мир еще вспомнит о практически полностью уничтоженном роде Старков и запомнит, что волков трогать нельзя.

Еды у волчонка оставалось с каждым днем всё меньше, и всё чаще приходилось тратить драгоценное время на охоту на мелкую дичь. И зима в этом деле была сколь благословением, столь и проклятьем: благодаря холоду тушки животных сохранялись на порядок лучше и можно было питаться мясом зайца пару дней к ряду. Однако при всем том охота давалась дочке Старка с трудом и отнимала слишком много времени и сил. Создавало сложностей и то, что растопленный у костра снег превращался днем в фляге в лед, и с трудом пробирающаяся в одиночку по заснеженному тракту девочка оставалась на день без воды. С наступлением ночи приходили и другие невзгоды: усиливался мороз, выходили на охоту зубастые голодные хищники и после тяжелого дня ходьбы начинало до безумия тянуть в сон. Однако рядом с Арьей не было никого, кто бы мог присмотреть в потемках за огнем, посидеть пару часов настороже, проследить за тем, чтобы она не погибла, замерзнув во сне. Поэтому потеря лошади не была столь однозначной, и хотя теперь младшая из дочерей Старка несомненно замедлится на своём пути и будет уставать от дороги намного больше, зато собранная с собой для животного провизия сослужит ей добрую службу и предоставит больше времени для дороги, ведь уже не придется сходить с тракта и по несколько часов бродить по лесу в поисках добычи.

Поднявшийся ветерок постепенно усиливался, и затянутое низкими облаками небо становилось всё темнее, грозилось вот-вот осыпать землю снегом. Уже через пару часов должно было начать смеркаться, и Арья знала, что вскоре ей придется остановиться на привал, запрятаться в лесу, подальше от тракта, и развести там костер. Главное для неё сейчас – дойти и перебраться через Ров Кейлин, а там уже по пути начнут встречаться редкие малочисленные поселения и отдельно стоящие селянские дома, в которые можно будет попроситься на ночлег. Она северянка, она – Старк и зимы не испугается, не поддастся ей.

○○○○○○○○○○

Мысли о Сансе всё чаще занимали голову младшей из дочерей Старка.

Трудно было представить, что же могло подтолкнуть старшую сестру на согласие на брак с одним из Болтонов. Конечно, Санса дальше своего носа никогда не видела, но чтобы до такой степени… Уж слишком сложно было поверить в то, что столь самолюбивая и высокомерная сестра, если слухи не врали, вышла замуж за бастарда Русе Болтона. Неужели так сильно хотела бежать из Королевской Гавани и вернуться домой в Винтерфелл? Или Ланнистеры сами продали её новому Хранителю Севера? Сестру Арья, несомненно, недолюбливала, ведь за что любить такую? Небось Санса и её пропажу не сразу заметила: никогда не обращала на Арью внимания и вела себя, будто королева. Было забавно иногда подшутить над ней, посмеяться и напомнить, чтобы не зазнавалась. Но Сансу одновременно с тем и жаль было… Сама ведь в неприятности вляпается, а потом страдает, дуреха. Платьев и заколок ей на Севере не хватало, всё в столицу тянуло… Теперь им родителей не хватает и братьев.

Арья с горечью и обидой думала о том, что старшая сестра была единственной из Старков, кто о семье вообще не думал, даже Джон был большим волком, чем она. Санса только с виду казалась такой милой, любезной и добродушной девочкой, а познакомься с ней поближе – холодная, самовлюбленная, заносчивая леди Старк, думающая только о себе и никогда не считающаяся с другими людьми… Интересно, как она там? Всё ли с ней в порядке? Ужилась ли в новом доме? От кого-то Арья слышала, что, мол, Русе Болтона, поговаривают, собственный сын убил, за которого как раз сестру замуж и выдали. И если оно так, то, может, дела у Сансы обстоят не совсем уж плохо, может, ей наконец повезло, и муж у нее порядочный человек (раз от лорда Болтона избавился), а не как обычно? Нужно будет обязательно её отыскать и встретиться. Глядишь, и на Арью-лошадку впервые за все эти годы внимание обратит и спустится со своего высокого пьедестала до уровня сестры, чтобы с ней поговорить. Или, может, как всегда носом начнет воротить при виде младшей, одетой в мальчишечью одежду, сделает вид, будто не знакома с ней? А вдруг обвинит в том, что Арья без её ведома из Королевской Гавани сбежала? Было трудно даже делать предположения о том, как же Санса отреагирует на встречу с ней.

Не покидал волчонка и вопрос касаемо того, не родила ли уже сестра ребёнка новому мужу или, что тоже вполне вероятно, ходит сейчас понесшей от него? Может, с рождением ребенка она хоть немного подобреет к людям? Изменится? Говорят, что замужество и появление детей меняет женщин… Но замужество уж точно не для Арьи! Только разве что за того, кто действительно нравится ей и разделяет её интересы. Не собирается она сидеть за стенами замка и целыми днями шить и детей досматривать. Может, дети еще куда ни шло, но вот рукоделие и прием лицемерных гостей в праздничном платье с десятком петелек и шнурков да прилагающийся к нему корсет, в котором дышать невозможно – однозначно не для неё! Уж лучше в рыцари тогда подаваться, это ведь куда увлекательнее и полезнее для людей…

○○○○○○○○○○

Девственно-чистый, никем не тронутый белоснежный снег искрился в солнечных лучах и контрастировал с силуэтом ярко-гнедого коня, движущегося по направлению к девочке. Однако было тут и второе, не менее яркое пятно, притягивающее к себе внимание и вызывающее любопытство: бордово-красный, спускающийся волнами на круп и бока животного плащ да огненно-красные волосы женщины. Увидев её – никогда не забудешь, и девочка не забыла о Красной жрице – ведьме, выкупившей Джендри у Братства Без Знамен. Неприятная особа, приносящая только неудачу и чье имя расположилось наравне с другими в списке дочки Старка, она сразу не понравилась Арье, а сейчас и подавно не вызывала никаких положительных эмоций и никакой пощады ей было не сыскать. Хватит странствовать жрице по земле и вносить смуту в головы людей, обманывать их и заставлять плясать под свою дудку.

И девочка, натянув капюшон на глаза и наклонив голову вниз, чтобы уж точно скрыть своё лицо, уверенно зашагала навстречу всаднице, нащупывая рукой холодную рукоять меча, и полностью сосредоточилась на своей цели, радуясь тому, что Мелисандра сама приехала прямиком ей в руки, и теперь оставалось только воткнуть в неё меч, отомстив за людей, которым эта женщина принесла горе.

Они быстро сближались, и совсем скоро огненная жрица начала подъезжать к бредущей по глубокому снегу девочке и с интересом и настороженностью посматривала на попавшегося ей на пути человека. Женщина обегала внимательным взором спрятанное под слоями мешковатой одежды и тяжелой поклажей на спине хрупкое маленькое тело странствующей девочки, что выглядела такой нелепой в этой пустыне из снега и льда, однако из-под натянутого на лицо капюшона выглядывал лишь острый подбородок, и не представлялось возможным определить, кто же это был. Но встреча была явно неслучайной. В этом мире случайностей не бывает: просто есть обстоятельства, о которых нам пока ничего не известно.

Двое людей поравнялись, и взиравшая на Арью сверху вниз Мелисанда придержала своего коня, подъезжая к скинувшей со своей спины пожитки девочки, что теперь остановилась на месте и, видимо, тоже ожидала, когда Красная жрица подъедет к ней. И как только лошадь служительницы Рглора остановилась и зафырчала в сторону незнакомки, последняя не спеша шагнула вперед, приближаясь к боку коня вплотную, и одним движением руки скинула со своей головы капюшон. Появление здесь этой девочки, казалось, нисколько не смутило и не озадачило Мелисандру, и та, бросая спокойный, даже небрежный взгляд на старую знакомую, громко произнесла:

– Вот мы и встретились вновь. Всё, как я и говорила.

Жрица, одетая в яркую одежду, со светящимся рубином на груди, с гордостью восседающая на высоком статном коне, казалась сейчас божеством, спустившимся на землю, чтобы осветить людям путь к истине… или искусить своей красотой, разложить их умы, окунув их в бесчинства, разврат и самообман. Скольких же она ввела в заблуждение своей красотой и льстивыми красивыми словами, скольким успела спеть об их величии и великом предназначении? И смотревшая в лицо ведьмы Арья сжала ладонь на рукоятке Иглы и холодно ответила, единожды кивая головой:

– Но больше мы не встретимся, – и засобиралась вытянуть из ножен меч.

Однако мгновенно остановилась, заметив, что женщина даже не обратила на неё внимания и, отведя свой взор вдаль, смотрела туда с таким видом, будто знала намного больше других, и вновь устремила свой снисходительный взгляд к дочери Старка, проговорила:

– Это никому неизвестно, а маленькой девочке еще предстоит отвести мальчика на юг.

– Не надо говорить мне, что делать, – серьезно ответила Арья и в этот раз уже без всякого сомнения выхватила из ножен меч и одним быстрым уколом уколом проткнула бок и живот Красной жрицы.

Выдернув из тела женщины меч и бросив пристальный взор в её перекосившееся от боли и изумления лицо, Арья, не теряя времени, быстро схватила женщину за бедро и длинный бордовый плащ, потянула на себя, стаскивая с коня, и опрокинула в глубокий снег, где и было ей место. Ухватившаяся же за рану и в мгновение ока слетевшая со спины коня Мелисандра с легким удивлением, отразившимся на лице, посмотрела на стоящую над ней Арью, которая впопыхах схватила за поводья взбудораженного запахом крови и потерей всадника коня, оттащила его в сторону и стала быстро закидывать ему на спину свои вещи.

Эта встреча сыграла Арье на руку, и она, повеселевшая, уже в приподнятом духе, уселась на своего новоприобретенного гнедого попутчика и подъехала к поверженному врагу, чтобы взглянуть в лицо навсегда закрывшей глаза Мелисандры и, кинув ей на прощание монету, погнала коня вперед, не собираясь задерживаться здесь ни минуты дольше. Павшие девочку не волновали – никого не волновали – и, лишь их сердце замирало навечно, становились пережитком прошлого.

***

Побелевшее, с легкой синевой лицо Красной жрицы оставалось безжизненным на протяжении многих часов, пока вдруг рубин на ее груди на засиял ярко-красным светом и по телу женщины не стало разливаться волнами живительное тепло. Постепенно на щеках Мелисандры выступил румянец, а уже совсем скоро веки женщины медленно поднялись, открывшиеся после долгого сна бледно-голубые глаза уставились в серое небо и с каждой секундой взгляд жрицы становился всё более ясным и осознанным, начинал искриться от вернувшейся в тело жизни.

========== Радость ==========

Могло показаться, что абсолютно ничего не изменилось и бастард всё так же не изъявлял никакого желания находиться рядом с женой или разговаривать с ней. Однако вечером, когда пришло время ложиться спать, Санса сообразила, что ей дают еще один – последний – шанс.

Она помнила, как Болтон присел тогда рядом с ней на кровать и, пододвинув к себе, начал гладить рукой по волосам, перебирать спутавшиеся пряди. Было немного жутко и беспокойно лежать беззащитной под его пристальным внимательным взглядом и чувствовать, как его рука, принесшая столько боли, скользила по её голове, спускалась от самой макушки до кончиков волос, усыпавших её грудь и плечи. Не ощущая себя в безопасности, Хранительница Севера лежала на спине, чуть отвернув от Рамси тело, а голову положила набок, ближе к нему, чтобы показать свою покорность и желание угодить. Она до сих пор помнила, как дрогнуло сердце и по телу побежали мурашки, когда рука Болтона внезапно соскочила с её волос и медленно двинулась дальше вниз по сорочке, между грудей и до солнечного сплетения, а затем покинула её тело и переместилась на голову, и всё повторилось вновь.

Уставшая, эмоционально выжатая и вовсе не знавшая, собирался ли Рамси в этот вечер её только приласкать или хотел зайти намного дальше, Санса долгое время лежала в напряжении и легком волнении, всё ждала, когда муж остановит поглаживания и, раздевшись, присоединится к ней в постели. Однако минуты текли, а Болтон все так же продолжал водить рукой по огненно-рыжим волосам, и она постепенно успокоилась, даже немного расслабилась и уже не замирала каждый раз, когда рука мужа пробегала между её грудей и опускалась чуть ниже. А затем, коль у вымотанной переживаниями Волчицы стали закрываться от усталости глаза, а от приятных поглаживаний только еще сильнее тянуло в сон, Рамси прекратил свои ласки и, пожелав ей спокойной ночи, покинул в одиночестве.

○○○○○○○○○○

Теплая рука бастарда скользила по телу обнаженной Волчицы, а от прохладного воздуха покоев, прикасавшегося затем к её коже, пробирала дрожь. Она снова лежала на спине, укрытая до талии меховым одеялом, и с покорным видом изредка посматривала на сидящего возле неё на краю кровати Болтона, боясь, что может чем-то его рассердить или настроить своим поведением против себя. Санса с тревогой осознала, что должна быть хорошей женой, но не знала как, не понимала, чего добивался от нее муж, и поэтому просто послушно лежала под его ласками и пыталась хоть немного расслабиться, отвлечься от его пристального взора на своем оголенном теле. Ища укрытие и ощущение защищенности, Старк, всегда находящаяся под пристальным наблюдением, лишившаяся права на уединение и уставшая от своей открытости и незащищенности, медленно, не уверенно пододвинулась к Рамси и пугливо, заискивающе глядя на него, положила голову ближе к его коленям. Убедившись, что Рамси ничего не имел против этой инициативы, она заводила ею по постели, то и дело касаясь, иногда даже подпихивая лбом бедро мужа, чтобы тот погладил её, и надеясь, что если ему это не понравится, то он просто оттолкнет её от себя и не станет злиться. Для Волчицы не имело уже значения, как это выглядело со стороны, ей просто хотелось, чтобы бастард её немного пожалел и успокоил, что она делает все правильно и нет повода для волнений, чтобы показал, что доволен сегодня её поведением. Спрашивать об этом вслух она боялась: в горле стоял ком, который не позволял даже слова молвить.

Находиться одной целыми днями в погруженных в полутьму покоях, будучи прикованной к кровати, было изнуряющим испытанием, высасывающим из дочери Старка последние силы. Иногда ей начинало казаться, что она сходит с ума, теряет связь с явью и временем, начинает забывать, как общаться с людьми. И теперь она была готова пойти на всё, чтобы только скрасить своё жалкое существование, получить хоть немного поддержки, которая принесла бы с собой умиротворение и немного приободрила.

Проделанный Сансой манёвр не остался не замеченным Болтоном, и, к ее облегчению, он запустил в ее медные волосы руку и стал неторопливо поглаживать, дал прижаться к своему бедру лбом и теперь с интересом поглядывал на неё. У Волчицы словно камень с души свалился, и она, не преминув воспользоваться предоставленной возможностью, прижалась лбом к бедру мужа и, спрятав своё лицо в отбрасываемой им тени, тихонько замерла на месте, ощущая, как одна его рука гладит её по голове, а вторая скользит по телу, обрисовывает путь от плеч и шеи до паха, оглаживает, вызывая щекотку, внутреннюю сторону бедра. Эти ласки приносили ей приятные ощущения, немного успокаивали, давали понять, что если она будет хорошо себя вести, то и Рамси не станет приносить ей боль.

Сегодня она вздрагивала от прикосновений мужа гораздо реже, изо всех сил старалась расслабиться, но все равно оставалась скованной и напряженной, пугалась, когда Болтон вдруг быстро перекладывал свою руку с одного места на другое или когда подолгу задерживался у её паха. Ей всё казалось, что его спокойствие в мгновение ока может обернуться во что-то неприятное для неё, боялась, что если начнет предпринимать аакие-либо действия, то может разозлить Рамси и настроить его еще больше против себя. Болтон был словно весы, чаши которых могли качнуться в любую сторону, и сложно было предсказать, что же станет причиной этого выхода из равновесия.

К радости Сансы, бастард и в этот раз не зашел дальше невинных ласк, вновь сидел рядом с ней до тех пор, пока она не стала проваливаться в сон, а затем бесшумно поднялся с кровати, погасил свет и, не забыв перед уходом проверить, хорошо ли пристегнул ее руку к кровати, оставил в покое до завтрашнего дня.

○○○○○○○○○○

Тело Хранительницы Севера было словно сжатая пружина, готовая в любую секунду отскочить обратно, расслабиться и позволить ей вздохнуть полной грудью, лишь Рамси уберет руку от её лона. Бастард поглаживал Сансу то по бедру, то поднимался к животу, то кружил пальцами у её входа, тёр чувствительное место, отчего по телу пробегала сладостная дрожь и сознание на мгновение затягивалось приятной пеленой. Однако, несмотря на его старания, напряжение никак не покидало Волчицу, и она начинала переживать всё больше: нервничала, кидала на Рамси опасливые взоры и ничего не могла поделать с собой, не могла заставить себя отвлечься от мыслей о наказании или немилости мужа. Она была готова подчиниться Болтону, однако её тело продолжало упорно сопротивляться, не могло забыть о перенесенной от рук бастарда боли и до сих пор не желало, чтобы тот к нему прикасался.

В очередной раз проведя рукой по паху девушки, Болтон отстранился от неё и, пристально глядя в лицо, произнес:

– Ты всё еще сухая. Почему?

Леденящий душу ужас сиюминутно сковал дочь Старка, и в голове замелькал хоровод из быстролетящих мыслей, ни одной из которых не было суждено удержаться во внимании девушки надолго. Постепенно впадая в панику, она часто дышала, ощущала себя, словно была провинившимся ребёнком перед родителями, который надеялся, что если во всём сознаться, то над ним сжалятся и не станут ругать. Только вот Болтон не был ни папой, ни уж тем более мамой, и жалости от него можно было не ждать, но она всё равно собиралась сказать правду, ведь понимала, что этим можно было хоть чуть-чуть смягчить бастарда. И Санса, избегая встречаться с ним взглядом, полушепотом сказала, слыша, как дрожит её голос:

– Я не могу расслабиться, милорд.

Она украла один испуганный взор на Рамси и вновь отвела взгляд в сторону, разволновавшись до такой степени, что даже перед глазами заскакали черные мушки, а по коже побежали мурашки. Её пробирало дрожью от мысли о том, что Болтон мог счесть такое поведение за нежелание видеть его рядом с собой и чувствовать его руки на своём теле и мог решить взять её с силой, чтобы показать свою власть и заставить подчиниться его воле.