Текст книги "Разорвать порочный круг (СИ)"

Автор книги: АNЕlover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 64 страниц)

○○○○○○○○○○

Арья ничего не могла понять.

Дредфорт был почти таким же пустым, как Винтерфелл. Никого, только человек от силы тридцать гарнизона. И всё. Где все? Это уже было не смешно, они с ней, что ли, в кошки-мышки играли?

Лорда и миледи нет в замке. А где эти двое пройдох? Милорды уехали в Белую Гавань. Когда вернутся? Неизвестно, лорд Болтон покидает Север. А миледи? Вместе с ним. Когда уехали из Дредфорта? Недели две назад. Отлично, лучше не бывает. Может, это Сансе чутье подсказало, что Арья следует за ней по пятам? Сумасшествие.

Знать бы, куда эта чета направляется и что планирует делать. И, решив разузнать немного больше о сестре, младшая из дочерей Старка с трудом, но все-таки отыскала и уговорила поговорить с ней человека, что мог многое рассказать о жизни сестры в последние несколько месяцев.

Старушка Аннет, что служила при доме Болтонов уже не один год и заведовала хозяйской частью замка, нехотя, с оглядкой, однако согласилась поведать о своей госпоже. Маленькая и сгорбленная служанка обладала ясным умом и явно железной выдержкой, уж без которой в этом доме было не обойтись.

Встретившись с женщиной под одной из внешних стен замка, покрывшая голову капюшоном девочка приблизилась к служанке поближе и внимательно слушала, изредка переспрашивая, когда налетевший порыв ветра уносил с собой тихий голос Аннет.

– С миледи до ее приезда в Дредфорт я знакома не была – жила все время здесь. Когда же леди Санса появилась в замке, то была еще беременной, – женщина шумно вздохнула и с неким не понятным Арье сожалением в голосе продолжила говорить: – Мне нравилось, какая стойкость и уверенность исходили от вашей сестры. Она не боялась бастарда, за что её уважаю.

Аннет в задумчивости смотрела перед собой, как и любой старый человек, улетая в мыслях на годы назад, и дочери Старка приходилось ждать, когда же женщина вынырнет из своих воспоминаний.

Вскоре старуха обратила свой взор на девочку и холодно произнесла:

– Трудный бастард. Не знаешь, с какой стороны подойти, чтобы живым от него уйти. Всё на цыпочках вокруг него передвигаешься.

Слышавшая рассказы о Болтоне от других людей Арья словам служанки не удивилась и больше волновалась за то, все ли было в порядке с Сансой.

– Что потом? Вы сказали, что тогда Санса была еще беременна.

– Да, так и есть.

Арья вопросительно посмотрела на служанку, надеясь на пояснения и продолжение рассказа, однако Аннет молчала да пристально глядела на нее своими тусклыми серыми глазами, от которых веяло старостью и подкрадывающейся с каждым днем все ближе смертью. Не спуская взгляда с девочки, служанка с мрачностью в голосе произнесла:

– Затем все пошло наперекосяк. Бастард вновь принялся за старое, нашел себе двух девушек – земля им пухом – о них мы чуть позже узнали.

– Болтон изменял моей сестре?

Арья не могла сказать, удивило ли ее услышанное или нет, однако вдруг обнаружила для себя, что прониклась жалостью к сестре, не заслужившей к себе такого отношения. Несомненно, волчонок бы даже не стал заикаться о том, что Сансу можно было назвать обладательницей легкого характера, однако это не являлось поводом для того, чтобы изменять понесшей молодой жене с другими девушками. Да и прозвучавшая фраза про погибших женщин заставляла тревожиться и предаваться тяжелым мыслям.

В это время старуха вновь начала говорить:

– Смею предположить, что да. Этот бастард нравственностью не отличался, – женщина осеклась, словно налетела на невидимый барьер, а затем, резко понизив голос до еле слышимого шепота и стреляя глазами по сторонам, будто боялась, что их могут подслушать, торопливо продолжила: – Удивительно, что миледи до сих пор цела осталась, потому что ни одну из девчонок, что с ним повелись, среди живых уже не найти.

– Все? Что с ними произошло? – с холодом и притаившейся в голосе злостью произнес волчонок и со странным блеском в глазах посмотрел на служанку.

В это мгновение женщина резко отвернулась в сторону и натянула на лицо шаль, прячась от налетевшего порыва ветра, что бил в лицо, словно осколки разбитого стекла. Погода явно ухудшалась к вечеру, и, вполне возможно, ночью или завтра утром можно ожидать сильный снегопад, а то и метель: небо постепенно затягивали тяжелые серые облака, а сильный ветер нес сюда все новые и новые тучи, несущие с собой непогоду.

Ветер ослаб, и Аннет, убрав от лица шаль, проговорила:

– Не знаю, всех ли, но тех, которых я около него замечала, потом разодрали собаки.

Старуха поежилась то ли от холода, то ли от мысли о погибших девушках, и искривила лицо в отвращении и страхе. Зеркальным отражением ей стало и выражение лица волчонка, невольно представившего тот страх и ту боль, через которые прошли погибшие люди. Представлялось трудным поверить в то, каким же ублюдком был сын Русе и до каких вещей доходил в своих больных фантазиях. Хотя, если призадуматься, другого можно было и не ожидать от отпрыска предателя и убийцы, недаром ведь говорят, что яблоко от яблони недалеко падает. Другое дело, что сейчас необходимо было как можно скорее добраться до Сансы, пока она не стала одной из тех женщин, павших от диких псов бастарда.

Не по-детски серьезная, хмурящая лоб и с озабоченным взором, Арья взволнованно произнесла:

– Что с моей сестрой? Вы не досказали.

– Извините, отвлеклась. Выкидыш у миледи был, как-то о стол ушиблась. Думаю, не без помощи бастарда. Бедняжка, в такую передрягу угодить, даже руки на себя наложить попробовала, – испуг и ошеломление нашли место на лице девочки. – Болтон ее в покоях запер и никого не пускал туда, только мне на пару минут в день было разрешено туда входить. Несчастная девчушка, жалко было смотреть на нее, – закончила служанка, нервно потирая запрятанными в рукавицах руками одну о другую.

– Это правда? – выпалила изумленная и рассерженная словами Аннет Арья.

– Да, все правда. Самой неприятно о таком говорить…

В груди щемило, и Арья молчала, не имея ничего, чтобы можно было сказать. Снова и снова она тянулась мыслями к старшей сестре, и снова и снова внутри все разрывалось от боли и осознания своего бессилия, а вместе с ними вспыхивал красный огонь ненависти, готовый поглотить все на своем пути. Былые обиды были отброшены в сторону, и на их место пришла жалость к родной пташке, хотелось скорее отыскать ее и хоть как-то помочь. Сердце разрывалось от мысли о том, что это была уже не та Санса, которую Арья знала всю жизнь, и становилось боязно за то, на что же будет похожа эта новая девушка.

Плотно сжатые губы и отражающаяся на лице девочки решительность не остались не замеченными Аннет, и та проговорила:

– Ближе к их отъезду, кажется, все чуточку наладилось.

Вскинув подбородок вверх, Арья в напряжении взглянула на одинаковую с ней ростом старуху и, цепляясь за протянутую соломку, торопливо бесстрастно спросила:

– Что вы имеете в виду?

Служанка глубоко и шумно вздохнула, выигрывая себе время на раздумья, и, обежав глазами по кругу, начала неторопливо говорить:

– Бастард леди Сансу на улицу хоть выводить стал, и выглядела она куда более живой, чем раньше. Да и муж ее показался мне более спокойным: он до этого одну бедную женщину себя в заложницы взял, думала я, что не жилец она, а нет, отпустил бастард ее. Прогнал со двора, как какую собаку. Несчастная так бежала, что скорее походила на обезумевшее животное, чем на человека.

Женщина замолчала, а затем все-таки добавила:

– Это еще до отъезда было.

Дочь Старка застыла с окаменевшим лицом и в задумчивости глядела перед собой, содрогаясь в мыслях от представшей перед глазами картины, и все спрашивала про себя: «Почему? Почему он это делает?». И эта фраза про улицу, от которой к горлу подступала тошнота, звучала так, словно Санса была какой-то собакой, вещью этого бастарда. Становилось очень больно за сестру и появлялось неудержимое желание отомстить этому Болтонскому ублюдку за все, что тот посмел сделать с ее сестрой и другими людьми. За всё должна быть расплата.

– Спасибо за рассказ.

– Не за что.

Служанка не торопилась уходить, стояла и глядела с этого взгорка вдаль, на лес, а потом, не поворачивая головы к дочери Старка тихо проговорила, словно боялась того, что ее кто-то мог услышать:

– Надеюсь, что либо я до возвращения милорда не доживу, либо милорд не доживет до возвращения сюда. Сил молчать больше нет, старая я, надоело за всем этим не один год наблюдать.

Повисла тишина. Страшно было подумать, что же эта женщина видела, раз не боялась говорить о таких вещах, и насколько же она действительно устала от происходящего, что так не желала более ни разу встречаться с Болтонским бастардом. Но на этом мысли Арьи не останавливались, и, не успев еще все разузнать, она пока не собиралась отпускать служанку.

– Аннет, ответьте, пожалуйста, на один вопрос, – с беспокойством произнесла девочка, чувствуя, как внутри все сжимается от плохого предчувствия.

Старуха внимательно смотрела на Старк, поэтому та продолжила говорить:

– Почему Болтон решил уехать с Севера?

Служанка тяжело вздохнула и внезапно посерела в лице, словно встретилась лицом к лицу со смертельной болезнью, что медленно пожирала ее изнутри. Озабоченный взор ушедшей в себя женщины потерял блеск и отражал лишь печаль и душевную боль, и Аннет, вобрав в застывшую на лице маску небывалую усталость, выглядела теперь постаревшей на пару лет. И эта перемена, произошедшая в женщине, переползла, будто сказочное, многоногое, как паук, существо, что прилипало ко всему, до чего касалось, на волчонка и стерла с его лица маску стойкости.

– Иные пришли из-за Стены, – могильным голосом начала женщина. – Никому неизвестно, как они проникают сюда, но они точно здесь есть. По этой причине некоторые лорды решили покинуть эти края.

На пару секунд из головы волчонка испарились все мысли, уступив место хаосу и растерянности, пробравшимся сюда вместе с белыми ходоками. Однако это состояние продлилось недолго, и дочь Старка вспомнила со стыдом про позабытого Джона, отправившегося служить на Стену еще до ее отъезда. Он, должно быть, находится сейчас там и знает лучше всех о том, что происходит, может, он даже знает что-нибудь о Бране или погибшем, по словам людей, Риконе. Как бы то ни было, Сноу ни за что не откажет ей в помощи, ведь это тот человек, на которого всегда можно было положиться. Более того, вполне возможно, теперь он остался ее единственным выжившим братом и нельзя было упускать шанса повидаться с ним.

– Спасибо вам за все, Аннет.

Старуха, любезно улыбаясь, кивнула головой и, распрощавшись с волчонком, зашагала к замку, пробираясь по своим старым следам через сугробы к основной дорожке, по которой и добиралась к их месту встречи. Покрывшийся настом снег громко похрустывал под ногами женщины, и было что-то такое успокаивающее и родное в этом звуке, что Старк начинало казаться, будто она встречает уже не первую зиму и когда-то уже слышала эту морозную мелодию. Наверное, все дело было в девизе ее дома, который она слышала и повторяла столько раз, что перед глазами сейчас постоянно стояли уснувшие под толстым снегом поля да возвышавшийся посреди них величественный замок. Только вот теперь вместо теплого уютного дома сознание рисовало оскверненный, сожженный и покалеченный замок, заброшенный всеми и выпавший из истории, словно залитая вином страница книги: вроде бы и есть, а вроде никому и не видна. Лишь те, кто успел прочесть ее до бедствия, смогли бы поведать другим людям, что было уничтожено бордовыми чернилами вина.

Зажечь пламя и вдохнуть жизнь в эту каменную мертвую глыбу, которой являлся сейчас Винтерфелл, смог бы только тот, кто до сих пор являлся частью истории этой крепости, разделял с ней одно прошлое и мог стать ее будущим. Таких людей почти не осталось, и младшая из дочерей Старка пойдет за одним из них – не по имени, так по крови Старком. Она преодолела путь в тысячи миль, побывала на двух материках, и несколько лиг пути до Стены были ей не страшны. Сансе же придется подождать.

○○○○○○○○○○

Зашуршала откинутая пола шатра, и внутрь залетел любопытный ветер, что растворился в теплом воздухе помещения, побеспокоив своим визитом лишь задремавшую в ожидании мужа Сансу. Лежа в своих вещах на боку в постели, она рассредоточенно и сонливо посмотрела на вернувшегося от Вимана Мандерли милорда, который, отыскав ее взглядом, неторопливо направился к кровати. И Волчица по внутреннему толчку, не отводя взора от Болтона, приподнялась в постели и села набок. Она внимательно смотрела на мужа, который, подойдя вплотную к кровати и взглянув с пристальным вниманием на нее сверху вниз, проговорил полушепотом:

– Поднимайся. Пора идти к себе.

Сбрасывая с себя остатки сна и пробуя открыть, как положено, глаза, Санса поднялась с постели, каждой клеточкой своего тела ощущая, что милорд до сих пор смотрел на нее и закрывал собою путь к столу, на котором она чуть ранее кинула свой плащ. Никогда не упускавшая из вида мужа Санса, сперва подумавшая его сейчас обойти, вдруг решила против этого, когда заметила, как интенсивно и не мигая, Рамси глядел на нее, отчего создавалось впечатление, что какой бы шаг она ни сделала, он окажется неверным. Испытывать удачу желание отсутствовало, а вот обратиться к милорду за подсказкой показалось Волчице наиболее простым и безопасным решением, ведь за желание угодить ее никто наказывать не станет да и про учтивость не следовало забывать.

Замершая перед мужем Старк мягко произнесла:

– Я могу забрать плащ, милорд? Он лежит вон там, на столе, – договорила она, указывая своим взором и поворотом головы в сторону маленького и невысокого стола, практически полностью закрытого кинутым поверх него плащом.

– Да, – быстро последовал ответ от даже не повернувшего голову в ту сторону Болтона.

Не успела Волчица сдвинуться с места, как бастард, не сводя своего взора с нее, шагнул в сторону от постели и остановился, развернувшись к жене вполоборота и явно уступая дорогу. Однако это действие мужчины заставило девушку почувствовать себя неловко: зажатая между мужем и кроватью, она прошла там, поворачиваясь телом к Рамси, словно пролезала к своему месту на рыцарском турнире, а затем свернула от мужа влево и направилась за плащом, спиной ощущая на себе взгляд голубых глаз, которые будто преследовали ее повсюду.

Она не понимала, откуда взялась эта особенность милорда, но успела уже толком привыкнуть к ней и гораздо спокойнее относилась к этому пристальному, немигающему взору. Он словно предупреждал, что надо быть осторожнее и внимательнее к Рамси, не делать ничего, чтобы могло разозлить его. Если же следовать этому правилу, то ничего пугающего или неприятного не должно было произойти. Другое дело, что время от времени, ловя на себе взор этих ярко-голубых глаз и не понимая, что ожидалось от нее, Санса начинала волноваться и чувствовала себя словно на иголках, и в таких случаях просто тупилась и поглядывала на милорда в поисках подсказки.

Стараясь поменьше беспокоиться из-за взглядов, кидаемых Болтоном ей в спину, Санса надела обитый мехом плотный плащ и, как только закончила разбираться с застежками, услышала шаги двинувшегося к выходу Рамси.

– Пойдем, – скомандовал мужчина и, откинув полу для подходящей к нему жены, пропустил ее вперед себя.

Улица встретила молодую пару темнотой и тихим гулом лагеря, что до сих пор не погрузился в сон и продолжал жить, соединяя в себе множество людских голосов, таких разных, но сливающихся в одно монотонное жужжание, в котором нельзя было различить ни фраз, ни слов, ни интонаций. С первым выдохом изо рта вырвалось облачко пара, что завис в морозном воздухе на несколько мгновений, а затем исчез в никуда, красиво рассеявшись в пустоте.

Санса слышала, что за ней с Рамси последовали два гвардейца, которые как раз и сопровождали её этим вечером до этого шатра после того, как Болтон сразу по окончании ужина с Мандерли отправил ее сюда, а сам остался для разговора с Виманом и подписания какого-то договора.

Хозяин Нового замка нисколько не изменился с их последней встречи, хотя, стоило отметить, не так уж много времени прошло с того момента. Всё такой же полный и седовласый мужчина сегодня показался дочери Старка очень подозрительным и не вызывающим доверия, выглядел уж слишком дружелюбным. От его улыбки веяло не добротой и радушием, а каким-то подвохом и весельем, что, однако, относилось не к гостям, а к принимающему их лорду и его мыслям. Было неспокойно покидать милорда одного, она ведь могла вытянуть разговор в случае возникновения острого момента или недопонимания. По этой причине решение Рамси показалось Волчице странным и поспешным, однако возможности поговорить с мужем ей не предоставилось и пришлось вежливо откланяться из-за стола, когда Болтон намекнул на ее усталость и тяжелую долгую дорогу. Однако, судя по его спокойствию, встреча прошла удачно, и, возможно, надеялась девушка, милорд поделится с нею новостями, расскажет, о чем шла речь, ведь хотелось узнать побольше о предстоящей поездке и быть готовой ко всему.

– Оставьте нас одних, – бросил, не оглядываясь назад, Болтон гвардейцам.

Мужчины сразу же замедлились и отстали от них, унося с собой и звуки своих тяжелых шагов. И как только воины оказались на достаточном расстоянии от них, Рамси проговорил:

– Послезавтра корабли покинут порт, – он повернул голову к жене, что тоже обернулась к нему, и добавил: – Мы с тобой останемся здесь и поедем затем к одному из портов в Долине.

Изумление отразилось на точеном личике Сансы, и, не веря своим ушам, девушка переспросила:

– Мы с вами не поплывем, милорд?

– Нет, – ответил Рамси, задержался взором на пару секунд на жене, а затем, чуть повернув голову в сторону, устремил его перед собой. – Мандерли наотрез отказал в отплытии. Сказал, что покинуть порт может либо только мое войско, – выждав одно мгновение, Рамси договорил, округляя скатывающиеся с его языка слова, – на кораблях.

Болтон вновь выдержал паузу, все так же глядя перед собой, но голову удерживая больше повернутой к девушке:

– Либо, – начал он, растягивая слова, – я возвращаюсь вместе с людьми назад в Дредфорт и остаюсь на Севере. Что ты думаешь на этот счет?

Бастард обратил все свое внимание к дочери Старка и пристально, изучающе на нее посмотрел, будто ожидая чего-то. Однако Волчице было нечего ему сказать, и она пока просто пыталась осознать услышанное, не ведая, что и подумать.

Выставленное Виманом условие поразило Сансу своим остроумием и, кроме того, заставило проникнуться уважением к лорду Нового замка. Да, для нее и милорда это были плохие вести, однако поступок Мандерли нельзя было не оценить по достоинству. Когда лорды бежали, он не только не присоединился к ним, но и начал противостоять, хитроумно не отказывая в перевозке людей, но в то же время отказывая в отплытии самим лордам, чтобы те задумались о сохранности своей шкуры и сделали выбор, который при любом исходе принесет благо Северу и спасет жизни многим простым людям.

Несомненно, было неприятно осознавать, что ей с милордом придется добираться до Долины самим, ведь это виделось нелегкой и не лишенной опасностей поездкой. Но если Рамси был в своем решении непоколебим и не собирался оставаться на Севере, то, наверное, им стоило подыскать другие способы покинуть эти земли.

Собравшись с мыслями, Волчица произнесла:

– Пока не знаю… Вы пробовали связаться с другими портами, милорд? Может, они предложат вам условия получше?

– Они вообще отказали в любом отплытии. Только Мандерли дал разрешение на перевозку людей.

– Значит, вы решили отправить людей в Простор, а самим отправиться туда по земле? – решила уточнить Волчица и вопросительно посмотрела на мужа, что неторопливо шел бок о бок с ней, расслабленно переваливаясь с ноги на ногу и изредка намеренно поддевая носком сапога верхний слой пушистого, пока не утоптанного снега.

– Все верно, – без толики печали проговорил теперь задравший голову вверх бастард и с искрой веселья продолжил, оборачиваясь к жене: – Поедем вдвоем, – не отворачивая головы от Волчицы, он взглянул вперед, на дорогу, и произнес так, словно сам не верил в то, что сейчас говорил, – только ты и я.

Слегка приподняв брови вверх и вернув свой взор к лицу жены, Рамси снова выжидательно на нее воззрился:

– С трудом верится, не так ли?

Приоткрывшая от удивления рот Санса действительно имела трудности с тем, чтобы поверить в такое. Был поистине удивительным, даже ошеломляющим тот факт, что милорд принял такое решение и не выглядел ни капельки озабоченным полученным от Мандерли отказом. Кажется, его веселила чем-то вся ситуация, и Санса пока не могла сообразить, что же так повлияло на настроение Рамси.

В противоположность Болтону Волчица сейчас была взволнована и все никак не могла свыкнуться с мыслью, что им придется ехать через весь Север и Долину и при этом, скорее всего, скрывать свои личности из-за риска быть опознанными кем-то во владениях лорда-протектора. Вопросов в голове кружилось столь много, что девушка решила сперва вытянуть из них наиболее важный и проговорила:

– Как насчет охраны, милорд? С нами ведь кто-нибудь поедет?

В голосе дочери Старка явственно слышались нотки спрятанных за учтивостью надежды и беспокойства, с которыми она, к сожалению, ничего поделать не могла. Переживая за предстоящую поездку, Санса с просьбой в глазах смотрела на милорда и тревожилась до той степени, что едва ли могла сейчас представить, как они поедут вдвоем, как будут передвигаться, где будут останавливаться и многое, многое другое до чего ее мысль пока не дошла.

В это время скинувший с себя беззаботность бастард серьезно произнес:

– Придется обойтись без нее. Либо возвращаться за людьми в Дредфорт, – Рамси посмотрел на девушку и, удерживая спокойный взгляд на ней продолжил: – Но я не хочу этого делать. Нам будет легче затеряться среди толпы двоим, чем с десятком воинов, с которых будет мало толка.

Болтон прекратил смотрел на Волчицу и устремил свой взор на дорогу, с которой им сейчас предстояло сойти вправо и направиться к своему шатру. Идя шаг в шаг с мужем, Волчица не обращала никакого внимания на дорогу и по наитию следовала за ним, то ускоряя шаг, то замедляя, смещалась то вправо, то влево, сосредоточив свое внимание на получаемой информации.

Санса была не в восторге от путешествия в одиночку, однако, вопреки своему недовольству, вступать в спор с милордом не намеревалась. Некоторые вещи нужно просто делать. Если она не может предложить мужу что-то стоящее и могущее решить их проблемы, то следовало попридержать язык за зубами и подумать над тем, как повернуть сложившуюся ситуацию к себе лицом и ответить на ее вызов. И Санса заговорила:

– Если вам будет угодно, милорд, то я могу попробовать поговорить с Виманом и уговорить его пустить нас на корабль.

Это предложение казалось Волчице резонным и оправданным, таившим в себе возможность не только исправить ситуацию, но и получить шанс проявить себя, доказать милорду, что она многого стоила и получить удовольствие от того, что ее поступок будет оценен и отплачен сполна. Говорить с лордом Белой Гавани дочери Старка было совсем не боязно и не стыдно, она знала, что делать и как добиться своего. Одно слово Рамси – и она пойдет к Мандерли хоть сейчас, только бы разрешилась представшая перед ними проблема.

– Не стоит, дорогая, – все так же спокойно проговорил Рамси и продолжил: – Мандерли не собирается выпускать не только нас, но и всех остальных, так что ты вряд ли сможешь убедить его не делать так. Только надеюсь, что Амбер сможет отправить на корабле вихта.

А Виман Мандерли все-таки чего-то стоил, и если бы эта ситуация не касалась Сансы, она бы искренне улыбнулась ультиматуму и решительности лорда Нового замка. Оказывается, он умел бороться и был не так уж и малодушен, раз с таким упрямством противился милорду и стоял на своем. Что ж, дом Мандерли не был предан какому-то дому, этот дом был предан только самому себе и Северу. И от этой мысли на душе становилось чуточку теплее и радостнее, вновь зарождалась внутри утраченная вера в людей. И, несмотря на неприятные новости, Волчица не чувствовала себя расстроенной, находила свое состояние скорее похожим на грустную радость, несущую в себе искру света и беспокойное покалывание в груди.

В поле зрения возник их с милордом шатер и охраняющие его гвардейцы, что стояли словно истуканы и казались издали скорее изваяниями, чем живыми людьми. Наверное, было ужасно скучно стоять так целые дни напролет, как бездушные молчаливые болванчики. Несомненно, этот выбор люди сделали сами, но от этого не становилось менее интересным то, почему же они выбрали именно это.

Они уже почти дошли до своего шатра, когда Рамси произнес:

– Доберемся и так, – бесстрастно сказал бастард, а затем обернулся к жене и продолжил: – Надо будет, чтобы ты сегодня вечером написала письмо Тиреллам. Передадим его на корабль, а уже по приплытии мои люди передадут его леди Оленне.

Болтон пристально посмотрел на жену, словно не желал упустить из виду ни одного ее движения или взгляда, внимательно отслеживал ее реакцию, и она, повинуясь внутреннему голосу, мягко произнесла, с добродушием встретив взор мужа на себе:

– Хорошо, милорд.

Волчица заметила, как приподнялись уголки губ бастарда в быстрой небольшой улыбке, а затем он, мелко кивнув головой, перевел свое внимание на шатер, в котором они уже провели одну ночь и проведут еще две, пока наконец не покинут послезавтра Белую Гавань и не отправятся в Долину.

Милорд сегодня осторожничал и сразу после ужина приказал гвардейцам сопроводить Сансу в другой шатер, заранее подготовленный к ее пребыванию там. Судя по всему, Рамси опасался, что она могла запрятать что-нибудь острое у себя или отыскать нож, и эти подозрения с его стороны были вполне понятны. Старк уже не раз прятала и скрывала от него вещи и информацию, за что, однако, потом дорого поплатилась, получив наказание как от мужа, так и от самой жизни. Теперь же Волчица не собиралась более идти на подобные поступки и обещала себе постараться быть с мужем честной во всем. Тем более что он всегда в таких случаях старался ей помочь.

Болтон отвернул перед девушкой полу шатра и, запустив ее внутрь, последовал за ней в теплое и освещенное десятком свечей помещение.

_____________________________

Еще 2 главы и перейдем к POV Рамси :D

Отзывы и поддержка лайками автором приветствуются.

========== Дорога I ==========

Переправа через Белый Нож осталась уже давно позади, а вместе с ней – и Белая Гавань, которая, усыпанная снегом, соответствовала своему названию по праву. Тракты в этих краях были укатанными и пригодными для езды верхом. Хотя, чего и следовало ожидать от дорог, ведущих к водным вратам Севера, через которые и осуществлялась торговля с другими землями Вестероса, притягивающая сюда как корабли, заполненные товарами, так и корабли, заполненные монетами. Явственно просматривалась здесь разъезженная колея, и то по одну, то по другую сторону от дороги мелькали таверны, гостевые дома и деревни, которые сейчас, однако, Волчицу и Болтона не интересовали и представляли для них малую ценность.

Жилье, а точнее место ночлега, займет их мысли много позже, когда день пойдет на убыль и впереди замерцает ночь. Они были подготовлены и к ночевке под открытом небом, но все-таки прогретый светлый дом выглядел более подходящим местом для сна, да и намного безопаснее было находиться под крышей теплого домашнего очага, особенно в зимнюю пору.

Рыжий конь под Волчицей иногда подергивал и помахивал головой да торопился все время броситься в рысь, а то, того гляди, и в галоп. Давать же такую волю животному девушка не собиралась, и неоцененное рвение лошади так и оставалось одним лишь рвением. Однако время делало свое, минуты превращались в часы, и неугомонный рыжик смирился со своей долей и пошел чинно с двумя своими товарищами, что, в отличие от него, никуда не спешили и шагали, присматриваясь к окружавшим их предметам, и следили за тем, куда ставили свои ноги. Вороной жеребец Рамси шлепал от скуки губой да время от времени вскидывал голову вверх, заметив что-то поблизости. Сбоку от него плелась темно-гнедая лошадь, груженная собранными для поездки вещами и провизией, да вертела головой по сторонам, разглядывая местность и высматривая опасность, которая могла скрываться за каждым деревом.

Санса тоже крутила головой по сторонам и сосредоточенно рассматривала растущий вдоль дороги лес, оборачивалась то и дело назад и проверяла, нет ли случаем за ними погони. С трудом верилось, что их двоих вот так просто отпускали из Белой Гавани и давали все карты в руки: езжай, куда хочешь. Наверное, лорд Мандерли все-таки тайком надеялся, что они проедут немного по направлению к Перешейку или даже доберутся до него, а затем вернутся домой, не солоно хлебавши и не сумев пробраться за Ров Кейлин. Однако Санса сомневалась, что милорд откажется от своей идеи – слишком далеко все зашло, чтобы поворачивать назад, остался только путь вперед, и дочь Старка сильно переживала за то, чтобы на этом пути нашлось место для Амберов, на плечах которых лежала задача по доставке до Простора двух отловленных накануне Иных. Она молилась про себя за то, чтобы Хозер и Маленький Джон не отступились от задуманного и смогли снарядить корабль, который бы доставил на юг двух вихтов.

По словам милорда, трудностей с поиском этих тварей у Маленького Джона возникло мало, ведь Иных за прошедший месяц-полтора стало еще больше, и встречи с ним стали более частыми. Другое дело – отловить пару таких существ. Так, белого ходока людям Амбера взять в конечном счете не удалось, и пойманы были только пара вихтов. Но и их должно хватить для того, чтобы южане очнулись от своего летаргического сна и посмотрели в сторону Севера.

Вопреки необходимости все же отправиться на юг, Волчица не могла полностью перебороть в себе тревогу и плохое предчувствие, которые напрочь убивали в ней восторг и интерес к начавшемуся путешествию. И она знала, в чем дело: пока ни разу ни одна поездка не закончилась для нее удачно. Она либо оказывалась в заложницах у королевской семьи, либо становилась соучастницей убийства, либо выходила замуж за жестокого бастарда, либо возвращалась к нему же. До сей поры ни один переезд не принес ей счастья и не стал приятным воспоминанием. Теперь же, вновь выехав в путь да еще без сопровождения, дочь Старка нервничала еще сильнее и изматывала себя мыслями о том, каково будет оказаться в Хайгардене и увидеться с леди Оленной. Что ей надо будет говорить? Чего или, точнее, кого опасаться? Чего ожидать от людей, которых она встретит там? Множество нелегких мыслей мучили дочь Старка сейчас, и она уповала на то, что время, проведенное в дороге до Простора, пойдет ей на пользу, предоставит возможность обдумать все и как следует подготовиться к тому, что ей, возможно, будет вновь суждено попасть в змеиное гнездо. Может, за время поездки она хоть узнает милорда получше, привыкнет к нему? Научится не только выживать, но и жить рядом с ним, примет свою роль уже за пределами толстых стен Дредфорта? Время покажет.