Текст книги "Разорвать порочный круг (СИ)"

Автор книги: АNЕlover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 64 страниц)

Его задумчивость и угрюмый вид заметила Старк и, с беспокойством посматривая на него, участливо спросила:

– Что-то не так, Рамси? Что-то случилось?

Болтон внутренне сжался от того, что в груди в очередной раз заныло и глаза начало жечь от желающих вырваться наружу слез. Рамси молчал, чувствуя себя слабым и ни на что не годным, знал, что если сейчас заговорит, то непременно заплачет, и поэтому выжидал, когда внутри всё уляжется и появится возможность говорить дальше. Он ни о чем не думал, боялся, что если начнет думать, вспоминать, то точно не сможет сдержать слез, и поэтому сосредоточился на том, чтобы успокоиться и переждать это нытье в груди.

Когда же все прошло, бастард сказал терпеливо дожидавшейся от него ответа Сансе:

– Я… я не знаю. Я что-то видел… будто бы в один момент оказался в другом месте.

Перед глазами непроизвольно поплыли размытые картинки, краски, пятна, что никак не хотели приобретать четкость и выразительность.

– В другом месте? – вывела из ступора мужа Волчица. – Звучит странно, – на её лице появился задумчивый вид. Было заметно, как она отрешенно смотрела перед собой и сосредоточенно о чем-то думала. Затем она взглянула на Рамси и с просьбой в голосе произнесла: – Ты можешь рассказать мне об этом чуть больше?

Кивнув головой, Болтон неторопливо заговорил, вспоминая тот вечер и пытаясь описать, что чувствовал тогда:

– Я словно был около того дома и одновременно с тем был в другом месте. Это… что-то всплывало пред глазами… – в голове внезапно стала возникать та же размытая картинка с преобладанием темно-коричневых цветов и прорисовывающимися очертаниями крупных предметов, а он медленно продолжил говорить: – Я… будто жил там и тут, чувствовал здесь и там, только… только то, что ощущал там и принадлежало мне, и нет, – вместе с произносимыми словами нахлынули хоть и притупленные, ослабшие, но те ощущения. Внутри все сковало страхом, покрылись холодным потом ладони. Захотелось остановиться и не произносить более ни слова, однако Рамси хрипло говорил дальше, желая дойти до конца. – И… и было очень страшно. А потом… потом все смешалось.

Он все-таки затих, поняв, что не сможет говорить дальше. Тем более, что это щемящее ощущение в груди никуда не уходило, а когда он начинал говорить – только усиливалось. Наверное, стоило еще немного помолчать и подождать, пока внутри все успокоится.

В это время заговорила Санса, которая до этого момента внимательно слушала мужа, а теперь посчитала нужным высказаться самой:

– Никогда не сталкивалась с чем-то подобным. Что, – она сморщила лоб, – что ты тогда увидел?

Делая глубокий вдох и запасаясь вместе с воздухом решительности, бастард произнес:

– Там… в видении я был не на дворе, а… в каком-то помещении. Не могу вспомнить деталей… Всё размыто.

Повисла тишина. Рамси продолжал вспоминать, а Волчица сидела в молчании, явно пребывая в замешательстве от происходящего и услышанного. Через пару секунд ее внимание обратилось к продолжившему говорить Болтону.

– Еще… еще я видел женщину…

– Женщину? – немедленно встрепенулась Санса и с любопытством посмотрела на мужа.

– Да… она тоже была размыта, но место и она сама показались мне знакомыми.

Что же было это за место? Он точно его знал, точно там был, но никак не мог вспомнить… Что-то постоянно ускользало из вида, а чем отчаяннее он пытался вспомнить, тем больнее становилось внутри и к глазам подкатывали слезы. Это было неприятное ощущение…

– Странно, что ты видел… это. Точно не можешь… вспомнить, что это была за женщина? Место? Что происходило?

Болтон пытался вспомнить, однако вместо воспоминаний и лица женщины внутри начинало щемить, и он тихо проговорил:

– Я… я не помню…

В груди резко и сильно заболело, и не успевший справиться и противостоять накатившим ощущениям Рамси зажмурился и, всхлипнув, заплакал. Он не понимал почему, но ему было очень грустно, больно и одиноко. По щекам скатывались новые и новые слезы, лицо снова начало щипать. Он слышал, как Санса подсела ближе, а потом сквозь свои всхлипы и плач услышал ее голос:

– Рамси, все хорошо, ничего страшного не случилось, – она положила ему на плечо одну руку, а второй накрыла его руки и принялась слегка поглаживать. От этого внутри защемило еще сильнее, и Рамси заплакал с еще большей силой, а растерявшаяся Волчица вновь попыталась его утешить. – Не плачь, все в порядке.

Последние слова девушки все-таки возымели свое действие и, забрав на себя часть боли, помогли бастарду хоть немного прийти в себя и успокоиться, а Волчица, продолжая держать его за плечо и руку, тихо проговорила:

– Всё хорошо, давай… поговорим об этом позже?

Её предложение полностью устраивало Рамси, и, цепляясь за возможность отложить этот разговор на более позднее время, он мелко кивнул головой. Постепенно успокаиваясь и затихая, Болтон через некоторое время раскрыл глаза и вымотанно посмотрел на Волчицу, которая, встретив его взгляд, ободряюще улыбнулась и мягко произнесла, поднимая с прикроватной тумбочки кружку:

– Я принесу тебе еще воды и потом обработаю рану, хорошо?

Рамси кивнул головой, готовый на всё, что скажет ему дочь Старка, и с радостью встретил ее предложение. В груди на пару мгновений появилось теплое ощущение, что потом пошло на спад, растворившись в теле. Однако оно точно было и не ушло бесследно, просто потерялось среди множества других ощущений.

Начавшая вставать с кровати Санса внезапно застыла на месте и, судя по всему, о чем-то вспомнив, дотронулась до сжатого в руках бастарда полотенца и тихо сказала:

– Позволь? – поняв, что девушка хотела забрать у него тряпицу, которую он все еще сжимал мертвой хваткой, Рамси послушно разжал пальцы на полотенце, которое Санса пожелала забрать у него. – Я сейчас вернусь.

Все еще ликуя тому, что скоро сможет напиться воды, он проследил взором за Волчицей до самого выхода, пока ее спина окончательно не скрылась за темной, пошарпанной снизу дверью.

Оставшись в одиночестве, Болтон несколько раз тихо шмыгнул носом и притих, чувствуя себя опустошенным. За дверями слышались тихие шаги Сансы, что долетали до этой комнаты слабым эхом, и создавалось впечатление, что в доме находились только он и Волчица, привезшая его сюда. Он только надеялся про себя, что здесь его жизни ничего не угрожало и было достаточно безопасно для того, чтобы остаться в этом месте на несколько недель, а потом поехать дальше к порту.

В ноге закололо сильнее обычного, и Рамси мрачно взглянул на нее, словно на врага. Ему нужно было посмотреть на рану и убедиться, что в нее не попала никакая зараза, и оценить, насколько серьезными оказались повреждения. Болеть этот порез будет еще не один и не десять дней, а намного больше.

Продолжая бездумно, вымученно глядеть на ногу, Рамси дождался, когда в покои вернулась дочь Старка и, легкой поступью дойдя до постели, мягко проговорила:

– Вот, держи, – она протянула ему кружку и, передав, продолжила говорить, присаживаясь на кровать и разбирая на коленях принесенную бутылку, плошку с водой и бинты. – Я принесла спирт и новую повязку. Твою рану в первые дни надо обрабатывать как можно чаще.

Да, так и нужно было делать, Санса все верно говорила, и, желая помочь ей, Рамси взял у нее нож, разрезал повязку и принялся аккуратно снимать, стараясь не повредить рану и не открыть кровотечение. Стиснув зубы, он медленно стянул пропитавшийся кровью бинт с пореза и взглянул на него, пользуясь этой возможностью, пока жена разбиралась с бутылкой и бинтами.

Ранение действительно выдалось глубоким, довольно длинным – сантиметров пять в длину – проходило ближе к внешней стороне правого бедра. Темных или светлых пятен в нем или вокруг него видно пока не было, что немало обнадеживало, что никакая зараза в рану не попала и она сможет удачно зажить. В целом же это было неудачное ножевое ранение, облегчало его только то, что удар не пришелся на центральную часть бедра, где бы нож мог повредить и кость.

Рассмотрев порез, бастард глянул краем глаза на Сансу, которая уже все подготовила и теперь смачивала бинт в спирте.

– Наверное, сейчас будет больно… Я постараюсь сделать все быстро, – смущенно произнесла она и подбадривающе улыбнулась Болтону, который, встретившись с ней взглядом, сделал глубокий вдох и приготовился, насколько это было возможно, к последующей боли.

Шипя сквозь зубы и жмурясь, Рамси вытерпел обработку пореза, а как только жена оставила его ногу в покое – прилег на подушки и закрыл глаза. Чувствуя себя отвратительно, он часто, тяжело дышал и ощущал, как по виску стекала выступившая от напряжения капля пота. Стоило отдать должное Сансе, которая постаралась сделать все как можно быстрее, но не упуская из виду и аккуратность. Теперь же, когда с раной было покончено, она оценивающе посмотрела на мужа и проговорила:

– Поспишь? – Рамси в самую малость приоткрыл глаза и отрешенно взглянул на нее. – Ты устал, тебе надо отдохнуть.

В конце концов сообразив, что говорила ему Санса, Рамси сделал над собой усилие и открыл глаза. Чуть кивнув один раз головой и прошептав одними губами “Да”, он стал наблюдать из-под полуприкрытых ресницами глаз за девушкой, что закрыла бутылку и поставила ее вместе с другими вещами на прикроватную тумбочку. Ее тихие, плавные движение притягивали к себе внимание и затем усыпляли своей монотонностью. Рамси к этому моменту уснул бы, если бы не боль в ноге, что все еще не снизилась после обработки раны, и поэтому он пока просто лежал, сонно хлопая глазами и дожидаясь того часа, когда усталость превозможет боль и позволит хотя бы некоторое время поспать.

Закончившая же сматывать бинт Санса отложила его в сторону, подобралась ближе к бастарду и, ловя на себе усталый взгляд его казавшихся мутными глаз, неуверенно, с осторожностью протянула руку к его взлохмаченной голове. Заметив это движение, устроившийся на подушках Рамси закрыл глаза и повернул голову в сторону жены, стремясь получить желанную ласку. Когда же рука Сансы коснулась его волос, а затем и лба, Болтон на миг приоткрыл глаза, взглянул на нее, затем на жену, и расслабился под приятными касаниями и поглаживаниями. То и дело посматривая на Волчицу и проверяя, всё ли было в порядке, он получал неописуемое удовольствие от оказываемого ему внимания и нежности, которая чувствовалась в каждом прикосновении жены. Прикасания к виску и щеке были осторожными и легкими, почти невесомыми; они несли с собой умиротворение и отгоняли тягостные мысли, заставляли тревогу, хоть и не полностью, но отойти назад. Даже боль в ноге начала отступать и не была уже столь невыносимой, а через пару минут и вовсе показалась ерундой, а одновременно с её затуханием пропала и причина для бодрствования, и Рамси стал медленно проваливаться в сон, пребывая в полнейшем спокойствии и млея под ласками Волчицы.

Когда же он практически уснул, то, додумывая перед сном последние мысли, внезапно открыл глаза и, с трудом удерживая взгляд на лице Сансы, тихо, боязливо спросил:

– Ты останешься здесь?

Удерживать глаза открытыми становилось все сложнее, так и тянуло закатить их назад или вообще закрыть, но Рамси держался – боролся с накатывающей дремой. Ему нужно было получить ответ на этот вопрос, иначе спокойно уснуть никак не выйдет. Он чувствовал, знал, что будет вновь и вновь в страхе выскакивать из полудремы, не ощущая себя в безопасности, будет в беспокойстве подскакивать в постели и оглядываться по сторонам, не находя себе покоя. Поэтому когда дочь Старка прошептала ему: “Да”, то сдавшийся усталости, все-таки прикрывший глаза Рамси, что уже не видел, лишь слышал мягкий успокаивающий голос, что был ему теперь дороже всего, почувствовал неимоверное облегчение и легкость, словно все несчастья закончились с одним простым словом “да”.

Из последних сил он очень тихо прошептал:

– Спасибо…

И закрыл глаза, ощущая, что с мгновения на мгновение провалится в сон. Волчица не прекращала водить теплой ладонью по его волосам, все так же обрисовывала контур повернутой к ней стороне лица и сохраняла молчание, ничем не мешая наконец погрузиться в сон.

*****

Рамси уснул, а продолжившая сидеть на постели Санса в задумчивости смотрела на него, лишь теперь прекратив водить рукой по его торчащим во все стороны волосам. Вызванная слезами краснота постепенно сходила на нет, оставалась уже по большей части только там, где сбегали по щекам дорожки слёз, да была заметна припухлость, которая вряд ли исчезнет за следующий час.

Сейчас стоял самый разгар дня, поэтому Волчица собиралась дать мужу поспать пару часов, а затем разбудить его и, еще раз обработав рану, попробовать уговорить его поесть. Кроме того, нужно было сегодня или самое позднее завтра утром рассказать Рамси, как они оказались здесь и какие вести долетели до ее ушей.

Освещающие дорогу факелы казались в ночной тьме большими светлячками, парившими над землей. Если бы кто увидел в ночи движущуюся колону из четырнадцати лошадей и всего из шести человек, то подумал бы, несомненно, что это были конокрады, возвращающиеся со своей добычей домой. Однако это было не так, хотя многие из этих лошадей им и не принадлежали, а были забраны на попечение у нерадивых, погибших сегодня ночью хозяев.

Вовремя прибывшие на помощь люди назвались отрядом партизан, приглядывающим за этой территорией. Они без лишних вопросов или разговоров согласились помочь Волчице: позаботились о полученной Рамси ране, обещали отвезти их в место, где они смогли бы задержаться на время, что потребуется ее мужу для восстановления. Она не до конца была уверена в том, что эти люди не лгали ей и не намеревались свезти куда подальше, но все же решила отпустить тревогу и довериться этим партизанам. Самой ей все равно было не справиться.

Один из впереди летящих огоньков замедлился, а потом и вовсе поплыл по воздуху в обратную сторону. Он парил мимо всех всадников и освещал лицо своего держателя, что пристально смотрел на дочь Старка. В этом человеке Санса узнала предводителя отряда – гладко выбритого юношу, чьи глаза светились решительностью и уверенностью в своей силе и правоте. Он явно был не из тех, кто давал спуску своим людям и наверняка был упертым… как и все мужи. У них этого не отнять.

Поравнявшись с Волчицей и развернув коня в одном направлении с ней, мужчина поехал рядом, несомненно, решив составить ей компанию неспроста. Однако она сохраняла молчание, делала вид, будто ничего не случилось, и ждала, когда он первым обратится к ней.

– Вы так и не сказали вашего имени, – наконец заговорил молодой муж. Его дружелюбие и любопытство не особо нравились Сансе, что все ждала от него подвоха и боялась, что, купившись на это дружелюбие, расскажет лишнего. Вот, допустим, сейчас придется все выдумывать на ходу, а там, заговорившись, и ошибиться можно.

– Алиса, – мужчина коротко кивнул и красноречиво посмотрел на сидящего позади Волчицы Рамси. – Моего мужа зовут Дункан, – придумала она новое имя Рамси.

Старк ступала на хлипкую дорожку, с которой бы пожелала сойти как можно скорее, хотела бы вернуться обратно на твердую, безопасную поверхность. Сколько еще лжи ей придется выдать этому человеку, чтобы удовлетворить его любопытство? А чем больше лжи, тем был выше риск оговориться и быть раскрытой.

Помолчавший же парень решил продолжить разговор:

– Зовите меня Джерси, – он самодовольно заулыбался, обнажил белые зубы, а затем, выдержав небольшую паузу и позволив Волчице немного расслабиться, продолжил: – Мы скоро прибудем на место. Гильда, наверное, согласится вас принять. Она уже не раз выручала нас.

– Спасибо.

Повисла тишина. Посмотрев еще несколько секунд на Джерси, Волчица перевела свой взор на дорогу и погрузилась в мысли, пытаясь отыскать там решения и ответы на представшие перед ней задачи. Ей повезло, что эти люди согласились помочь и обещали отвезти в безопасное место, потому что без их помощи она бы сама не справилась и только бы подвергла опасности своими неумелыми действиями жизнь Рамси. А Санса этого не хотела, не желала, чтобы он вот так погиб, оставив ее одну на незнакомой земле без всякой защиты и поддержки.

Санса глянула через плечо на сидящего за ней Болтона, что все еще находился без сознания, и почувствовала к своему удивлению, что беспокоилась о нем. Волчицу… тронуло, как он переживал за нее, как сумел догнать тех бандитов и был так взволнован, найдя ее. Она вдруг начала осознавать, что не была ему безразлична, и все то, что происходило в последние месяцы, не было напускным, Рамси действительно любил ее. Какой-то своей, зачастую трудной к пониманию любовью, но любил. От этого знания делалось и приятно, и больно. И Старк не знала, что с этим делать, как к этому относиться. Наверное, ей требовалось время для того, чтобы разобраться в себе и хорошенько подумать обо всем; требовалось некоторое время побыть еще с Рамси и посмотреть на все с другой стороны. Задуматься над происходящим.

Натерпевшееся многого за последние сутки тело держалось из последних сил, поддерживалось мыслью о скором прибытии на место. Пока же спать было не время: нельзя было терять бдительность или оставлять мужа без присмотра – пребывая в бессознательном состоянии, он мог просто-напросто упасть с коня и повредить раненую ногу еще сильнее. И Волчица со стойкостью переносила все порывы задремать, присматривалась к людям и коням вокруг нее да прислушивалась ко всем звукам, чтобы держать свой разум чем-то занятым.

Краем глаза она увидела, что предводитель отряда, который все так же ехал рядом с ней, уже некоторое время пристально смотрел на нее, а теперь, поняв, что был замечен, произнес:

– Вы не из Речных земель, я прав?

– Да. Мы с Перешейка, – сделала Старк выбор в пользу полуправды. – Там стало слишком небезопасно, а на Севере сейчас и того хуже.

Джерси закивал головой и, довольно улыбнувшись, продолжил расспрос:

– Так и думал, что северяне. Куда едете?

На один миг Санса растерялась, но, вовремя спохватившись и похватав руками улетающие от волнения из головы мысли, уверенно ответила:

– В Долину.

– В Долину? – в голосе мужчины звучало нескрываемое изумление, граничащее с неверием, да на лице чуть приподнялись вверх брови. Было странным видеть подобную реакцию на столь обыденный ответ, однако Джерси затем продолжил говорить теперь уже с ноткой превосходства: – Знаете, что пропуск надо получать, чтобы пройти туда?

– Какой пропуск?

– Не знали? – с напущенным удивлением проговорил Джерси. – С недавних пор вход туда только по пропускам осуществляется.

Озадаченная и выбитая из колеи услышанным Санса не могла сейчас сказать ни слова, ведь те покинули ее вместе с последними здравыми мыслями, вылетевшими из головы от удара о кусочек неожиданной информации.

– И как их получить? – стало единственным, что она смогла проговорить.

А Джерси, словно это все было вполне обыденным явлением, с равнодушием пояснял, чуть оглядываясь по сторонам от скуки:

– Приезжаете к воротам, там вас и других людей проводят к доверенным лицам лорда, и те решат давать ли вам право на проезд. За него, кстати, платить надо.

Плата за проезд мало интересовала Сансу, но вот… Доверенные лица лорда? Что-то насчет них закрадывались некоторые подозрения, а чутье подсказывало Волчице, что ей с Рамси лучше было в Долину не соваться. Её там лорды на раз-два опознают, и даже крашеные волосы не спасут.

Хотя, если с приезжими имеют дело не сами лорды…

– А кто именно решает, давать или нет разрешение на проезд?

Глава отряда сморщил лоб, призадумался и неуверенно произнес.

– Точно сказать не могу, но знаю, что этим занимаются люди лорда Бейлиша и Арренов.

– Понятно.

Всего одним словом последняя надежда была разбита вдребезги, а в голове зароились мысли о том, как же они поступят дальше. В Долину путь был закрыт, а добираться до Простора каким-то образом надо было. Можно было, конечно, поехать туда по суше, но уйдет на это намного больше времени, чем изначально предполагалось на поездку.

Кинув быстрый взгляд через плечо, Санса остановилась в своих размышлениях и решила сперва дождаться, когда придет в себя Рамси. Последнее слово здесь будет за ним. Тем более, нельзя было исключать, что ему было известно о пропусках.

– Но вы же знаете, что до ворот в Долину вам без пропуска на проезд за стену не добраться? – словно специально зля дочь Старка, сказал Джерси.

Санса не могла избавиться от ощущения, что этот мужчина нарочно играл с ней в игру «Как, вы не знали?!». Неужели с самого начала было непонятным, что она не знала? Зачем эти глупые, риторические вопросы? Они только вызывали раздражение!

– Что вы имеете в виду? – сдерживаясь из последних сил, произнесла теряющая терпение Волчица.

– В Речных землях месяц или даже два назад началась стройка двух защитных стен, – глава отряда внезапно понизил голос, будто боялся, что их могли подслушать, и продолжил говорить, посерьезнев в лице и скинув с себя былое веселье: – Ходят слухи, что по приказу королевы лорды Долины и Речных земель должны в кратчайшие сроки построить оборонительные сооружения. На эти работы кучу людей согнали, но все равно им недостаточно, так они придумали всех тех, кто без разрешения или пропуска попадается между двумя стенами или около них, то без разговоров арестовывают и отсылают в лагеря на работы, – с просочившимся в голос возмущением проговорил он.

– Подождите, какие стены? Какие пропуска? – выпалила в ошеломлении и неверии Волчица. Рассказанное Джерси стало для нее громом среди ясного неба, а вестей было донесено за раз столь много, что требовалось время для того, чтобы осознать каждое услышанное слово. Многое из рассказа вселило в Сансу беспокойство, возмущение, ощущение растерянности и легкой паники, что все планы были сорваны, а многое, что было сделано для их свершения, назад уже было не обратить. Голова закипала от навалившихся вопросов и возможных проблем, и Волчица в чувствах воскликнула: – Я не понимаю!

Джерси издал короткий смешок.

– Эх, да тут большинство не понимает, что происходит, – юноша отошел от тихого шепота и уже заговорил почти в полную силу голоса: – На Высокой дороге и сразу за Перекрестком стали стены возводить, что протянутся от Трезубца до самых гор. Против кого и зачем их строят, не понять, но стройка безумная идет. Там столько народу!

Мужчина резко замолк, словно выговорил все, что наболело, и, похоже, теперь уже думал над тем, что еще стоило говорить попутчице. Он окидывал ее пристальным взором да изредка уходил в свои мысли, о чем свидетельствовал его рассредоточенный и неподвижный взгляд. А Волчица ждала продолжения.

И наконец оно последовало:

– Мы поэтому объединились и примкнули к Братству: в близлежащих к стенам территориях многих людей начали уводить в лагеря, а теперь уже и до нас добрались. Приходится самим защищать свои семьи и простых людей.

Слушая вторую часть рассказа только вполуха, дочь Старка предалась размышлениям, упорядочивала полученную информацию в голове и начинала приходить к некоторым догадкам. Одолевающие ее подозрения не давали ей покоя, заставляли поневоле волноваться и вспоминать о людях… игроках, с которыми она давно уже не виделась и почти полностью выкинула их из головы, как одну из некрасивых страниц прошлого. Однако они были здесь, продолжали вести свою игру, плели все более узористую паутину.

Какое же поспешное решение она приняла, так просто выкинув из головы Мизинца и Серсею… Фреев. Сузила мир до Дредфорта, а самое большее – до Севера. Смотрела на север, а не на юг. Почему, почему не подумала об этом? Почему, желая быть Рамси хорошей женой, не подумала о подобной помощи? Не подумала задуматься и помочь, раз уж на то пошло, советом? Черт, черт… черт! Хотелось локти на себе кусать и рвать волосы.

Сосредоточься. Ты же всё можешь, давай.

– Что насчет пропусков?

Да, всё верно, не забывай, что тебе надо добраться с Рамси до Хайгардена.

– Если вы не житель этих земель, то надо ехать сперва к Фреям, а потом – к Арренам и получать от них обоих разрешения на проезд. Нет пропуска или разрешения на проживание в этой местности, то попадетесь кому – сразу заберут.

Санса кивнула Джерси головой, и тот продолжил говорить:

– Вон те, что на вас напали. Знаете, чем промышляли? Кроме грабежей, повадились сейчас на людей нападать и кого можно на ставку отвозить, где им за это деньги платили.

Ставка.

– Ставку? Я слышала, как эти люди говорили о том, что хотели отвезти меня туда.

– Значит, вам с нами вдвойне повезло, – сказал Джерси, отвлекаясь на то, чтобы подобрать поводья и замедлить спешащую вперед лошадь. Да, появление этих людей действительно было сродни подарку от богов, Волчица это и не отрицала. Вот бы еще с Рамси все было в порядке. – Ставок по эту сторону от первой стены всего одна. На нее всех беспропускных отправляют, а оттуда уже распределяют на стройки. Приведешь такого беспропускного – пару монет получишь.

Это показалось Волчице несправедливым и неправильным, выглядело в ее глазах, как надуманное оправдание для того, чтобы бесхлопотно забирать людей на работы. А еще было мерзко осознавать, что Мизинец опустился до коалиции с Серсеей Ланнистер, домом Фреев, играл так, словно просто выполнял приказы королевы. Однако Санса знала, что это было неправдой, являлось хорошо продуманным прикрытием, чтобы никому не пришла в голову мысль, что это он подговорил королеву на начало строительства оборонительных сооружений. Ибо зачем Серсее эти стены? Какие причины она могла увидеть для их возведения? Никак без нашептываний лорда Бейлиша не обошлось, это все его происки были.

Возмущаясь про себя все больше, Волчица звонко проговорила, намного громче, чем изначально хотела:

– Но ведь можно так любого туда забрать, ведь без пропуска, наверное, очень легко остаться.

– Угу, – Джерси поиграл желваками. – Единственно, что у них на ставке есть список людей, имеющих разрешение на проживание в этих землях, а таких как раз не трогают, – закончил он, понижая голос. Установилось молчание, и Санса было хотела заговорить, как увидела, что партизан о чем-то усиленно думал и, наверное, рассказал ей не обо всем, и решила поэтому повременить. Бежали секунды, и Джерси наконец заговорил: – Но вот незадача в том, что в этом списке очень мало людей значится, а за тем разрешением нужно к собственному лорду идти и потом сообщать о нем на ставку. Мало, кто так делает, ведь хозяйство надолго без присмотра не бросишь.

Всё было как-то… запутанно, не по-людски, не возникало сомнений в том, что так делалось специально, чтобы загнать простой народ в угол и вертеть им, как душе угодно. Чутье подсказывало, что стены возводились не против Дейнерис, а как защита от северян, которые вскоре могли начать бежать на юг, и защита от опасностей, проникающих на Север из-за Стены. Тогда же…

– Если всё так, то… в Долину нам не попасть?

– Навряд ли, – наступило молчание. Похоже, разговор был закончен и можно было более не беспокоиться о вопросах, которые бы мог задать Джерси. Но не тут-то было. – Зачем вам туда вообще?

– Нам в порт нужно…

– Куда плывете? – бесцеремонно перебил ее главарь, что все докапывался до мелочей. Хотя… если бы не его любопытство и доставучесть, то не разузнал бы он всех этих вещей, о которых поведал Сансе.

Однако ответить ему правдиво дочь Старка не могла – слишком рискованно было выдавать подобную информацию, которая несомненно повлечет за собой еще большее количество вопросов. Ложь во имя спасения, никак иначе.

– В Королевскую гавань думали. По морю быстрее.

– Уже нет, – верно подметил Джерси. – Посоветую вам добираться туда по земле. Вам тогда всего один пропуск понадобится. Проедете с ним через две стены и отправитесь в столицу.

Если бы они были обычными крестьянами, то шанс бы у них был… Но вот Сансе Старк и Рамси Болтону пропусков не видать. Хотя, если подумать, то и для простолюдинов получение пропуска тоже было задачей не из легких. Это ведь надо было иметь при себе денег столько, чтобы хватило на скитания по Речным землям и Долине. С другой стороны, зачем этим людям куда-то двигаться? Денег и возможности на обустройство на новом месте найдется у единиц. Однако не стоило забивать голову лишними мыслями – и без того проблем хватало.

Не сумев скрыть свое разочарование, Санса с нотками раздражительности и недовольства произнесла:

– Сомневаюсь, что этот пропуск легко получить. Наверное, и времени на разъезды туда-сюда уйдет много.

– Что правда, то правда, – не смог промолчать мужчина.

Разговор иссяк. Наступила тишина, прерываемая только топотом лошадей. Интересно, сколько оставалось по времени добираться до дома той женщины? Хотелось уже оказаться на месте и как следует заняться ранением мужа. Эти люди сказали, что наложенную ими наспех повязку нужно было обязательно сменить и хорошенько промыть рану воду и спиртом.

Однако вопреки желанию узнать, через сколько они прибудут на место, Волчица решила более вопросов не задавать и не подталкивать Джерси к продолжению беседы. Неизвестно, до чего они могли договориться.

Неожиданно главарь отряда обернулся к Сансе и произнес, растягивая слова:

– За определенную оплату можем попробовать раздобыть вам по пропуску на каждого. Ничего обещать не могу, но попробовать можно. Все равно вам здесь задержаться придется.

– Да… Сколько это будет стоить? – приободрившись молвила Санса и заинтересованно посмотрела на главаря. С появлением шанса добраться до порта ее настроение мгновенно улучшилось и сразу прилили силы для продолжения пути, ведь не всё было потеряно и впереди замаячил Простор и выросший в его чертогах Хайгарден. Теперь оставалось только дождаться пропуска, дать Рамси немного передохнуть – и отправляться прямиком в порт… или ехать по суше через Речные земли. С этим еще будет время определиться.

Как Волчица и предполагала, Джерси ей ничего конкретного ответить не смог, только уточнил, что дело это было хлопотным, и за три копейки он за него браться не станет, что и было вполне ожидаемо. В любом случае, деньги у Рамси были и расплатиться с этими людьми ему труда не составит.

Джерси же, подлец, словно нарочно через несколько минут решил подпортить повеселевшей Старк настроение. Начав как бы между прочим, он нагло заявил:

– Кстати, об оплате. Как насчет денежной благодарности за оказанную помощь? Вижу по вам, что вы в круг нуждающихся не вхожи.

Опешившая и выбитая из колеи столь откровенным вымогательство Санса только и сумела в растерянности пробормотать:

– Угм… да, конечно.

– С вами приятно иметь дело, Алиса, – весело подхватил юноша, довольно заулыбавшись Волчице. – Знаете, – он замолк на пару мгновений, но потом продолжил не спеша, даже медля, говорить, – Гильда – женщина широкой души, всегда поможет, и накормит, и пригреет, но будьте готовы ей все же за прием заплатить: у вас три коня и не один день оставаться у нее будете. Но об этом сами уже договоритесь.