Текст книги "Разорвать порочный круг (СИ)"

Автор книги: АNЕlover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 64 страниц)

○○○○○○○○○○

Следующим днем, крадучись по переходам замка, не замеченная никем Санса пробралась в подземелье, и тихо, стараясь не создавать лишнего шума, приоткрыла дверь, и вошла вовнутрь. Привыкнув к полумраку, она отыскала глазами установленный крест и, рассмотрев на нем силуэт мужчины, медленно пошла к нему.

Приближавшаяся к пленнику Санса замерла в нескольких футах от него и пристально взглянула на человека перед ней, пытаясь определить, жив ли он.

Несчастный муж, разбуженный скрипом двери, приоткрыл глаза и, подняв голову, встретился глазами с дочерью Старка. Она испуганно посмотрела на него и бросилась наутек, порываясь покинуть подземелье как можно скорее.

Она закрыла за собой дверь и, поворачиваясь к выходу, наскочила прямиком на Болтона, что стоял у нее за спиной. Сердце Волчицы ушло в пятки, а лицо побелело от ужаса. Она в изумлении и панике смотрела на Рамси, даже не замечая, что невольно задержала от испуга дыхание.

Поймавший жену с поличным Болтон молчал, внимательно и с укором глядя на нее. Затем он почему-то смягчился в лице и спокойно сказал:

– Здравствуй, моя жена. Пришла сюда навестить моего гостя?

Хранительница Севера молчала, опустив глаза к полу и мысленно перебирая все варианты того, как Рамси мог захотеть ее наказать за своевольничество.

Болтон несколько раз быстро моргнул, растянул губы в легкой полуулыбке и продолжил говорить:

– Ты хотела его убить?

– Нет, милорд, – тихо ответила Санса, все так же не поднимая взгляда.

Уголок губ бастарда дернулся в кривой полуулыбке и снова опустился. Рамси не отводил пристального взгляда от жены и явно что-то задумал.

– Но ты ведь хотела от него избавиться, – констатируя факт, произнес он.

Санса мгновенно перевела взор на мужа и пристально, не мигая, посмотрела на него. Болтон же, окинув ее беглым взглядом, с опасным задором в голубых глазах предложил:

– Давай заключим сделку, – Рамси слегка искривил губы, перебарывая еле сдерживаемую хищную улыбку. – Я преподам тебе один урок, а затем мы сыграем в игру. Если выиграешь ты, то я перережу ему шею, – сказал он, махнув головой по направлению к запертому в подземелье человеку, – если выиграю я, то сдеру с него кожу и заставлю тебя на это смотреть, – бастард пожал плечами, усмехаясь. – Все очень просто.

Санса с ненавистью и отвращением смотрела на Болтона. Чутье подсказывало ей, что от сделки она отказаться не может. Хранительница Севера могла играть лишь по правилам Рамси и сомневалась, что он позволит ей выиграть. Она не имела понятия, в какие игры собирается играть с ней бастард, и не горела желанием узнавать об этом.

С момента ее появления в Винтерфелле это был не первый раз, когда Хранительнице Севера не оставляли выбора, поэтому девушка, смирившись с неизбежным и давая себе зарок, что пройдет через это испытание с честью, бесстрастно ответила мужу:

– Хорошо, я согласна.

Рамси расплылся в плотоядной улыбке и с блеском веселья в глазах произнес:

– Тогда увидимся позже, моя жена.

========== О яблоках и разговорах ==========

За накрытым для позднего обеда столом сидела с озабоченным видом печальная Санса, которая пришла в хозяйские покои, чтобы отобедать с Рамси. Они оба уже поели и сейчас сидели в тишине – Болтон в торце стола, а Старк сбоку и поодаль от него. Во время трапезы они почти не разговаривали, а больше исподтишка и искоса переглядывались, следя один за другим.

Хранительница Севера подозревала, что муж позвал ее неспроста и, скорее всего, именно сейчас затронет заключенную с ней сделку, чем и было вызвано ее беспокойство. И теперь приходилось сидеть в напряжении и с тревогой ожидать, когда же Болтон решит заговорить.

Время тянулось медленно, ничего не происходило. Санса глядела в свою пустую тарелку, а Болтон устремил взор в сторону от нее и, казалось, был вообще мыслями не здесь. Неловкий момент был завершен, когда бастард все же решил нарушить тишину.

– Передай мне яблоко, – задумчиво, даже немного отстранено, произнес он, с отсутствующим взглядом смотря на красно-желтые и зеленые яблоки во фруктовой тарелке, что стояла по правую руку от Сансы.

В этот раз, несмотря на обилие заготовленного на зиму зерна, овощей и солений, которых с легкостью хватит на полгода, явно ощущалась нехватка фруктов и ягод, вызванная многими причинами. Так, теплицы Винтерфелла более года простояли в негодном состоянии и до сих пор восстанавливались, не предоставляя возможности что-либо в них выращивать. Кроме того, из-за начавшихся войн значительная часть внимания уделялась прокорму (желательно дешевому и сытному) войск и созданию запасов на зиму и на случай осады. Сообщение с Королевской гаванью, нарушившееся из-за внутренних проблем в порту, также не сопутствовало торговле, вследствие чего предстоящая зима обещала быть скудной на еду. Вот и из фруктов на Севере сейчас можно было отыскать только яблоки, что стали в эти времена уделом богатых столов. А в середине зимы пропадут и они.

Вырванная просьбой мужа из своих размышлений, Санса окинула его оценивающим взглядом, затем перевела взор своих серо-голубых глаз на яблоки и, не торопясь, взяла из тарелки одно желтое. Она задержала на какое-то время свой взгляд на нем, а потом грубо и с силой запустила по столу к Рамси. Яблоко, неровной формы и с торчащим хвостиком, от удара о стол слегка подскочило вверх и резко изменило траекторию движения, смещаясь по дуге влево. Вовремя спохватившийся Болтон рванулся за ним через стол, вытягивая при этом руку вперед, и в последний момент успел отловить уже соскакивающий с края фрукт.

Бастард, возвращаясь на место с яблоком в руке, ни на миг не спустил негодующего и укоризненного взгляда своих голубых глаз с жены. Санса же стойко выдержала его взор, и Рамси шумно вздохнул, возводя глаза к потолку, облокотился на стол и, взяв в руку нож, начал не спеша срезать кожицу с переданного яблока.

Порядком уставшая за день и раздраженная поведением мужа Санса решила поторопить его и как можно скорее разобраться с тем, что же он хочет ей сказать и во что хочет сыграть. Она, теряя терпение, произнесла:

– О чем ты хотел со мной поговорить?

Рамси оторвал взгляд от яблока, мимолетно посмотрел на жену и вновь обратил свое внимание к желтому фрукту у него в руках. Пауза затягивалась, и Хранительница Севера уж было подумала, что бастард не собирается ей отвечать, как вдруг он неторопливо заговорил.

– Почему ты вчера так себя вела? – с равнодушием, спокойно и думая над тем, что говорил, спросил Болтон.

Санса изумленно и в тот же час возмущенно, со злобой, направленной в сторону мужа, и полыхающим огнем ненависти в глазах сказала:

– Ты унизил меня. Унизил перед другими мужчинами.

Болтон внимательно, даже задумчиво взглянул на рассерженную его вопросом жену. Затем начал не спеша говорить, придерживаясь тихого спокойного тона:

– Я не унижал тебя. Ты сама это сделала, – переставший чистить яблоко Рамси смотрел на Сансу без улыбки на лице и без тени угрозы в глазах и продолжал говорить: – Моя жена, ты ведь, наверное, предполагала, что если сделаешь все верно, то у меня не будет причин тебя наказывать. Я прав? – он остановился, ожидая от Старк подтверждения справедливости своих слов, и, получив от нее кивок головой, продолжил: – Ты ведь знала, что мы играли, и знала правила этой игры. Ты только не знала, что же я попрошу тебя сделать.

Санса молчала и настороженно смотрела на мужа, пытаясь сообразить, к чему он вел. Болтон же, неосознанно описывая зажатым в руке ножом круги в воздухе, продолжил:

– А когда я говорил тебе, что делать дальше, ты должна была просто выполнить мою просьбу, – тут Рамси издал смешок и с неверием в глазах произнес: – И в этот момент ты сама решала усложнить себе жизнь и, вместо того, чтобы обойти гору, начинала упорно на нее карабкаться.

Вконец запутавшаяся Хранительница Севера, сведя брови, нахмурилась и с непониманием в голубых глазах глядела на внезапно развеселившегося Болтона.

– Честное слово, я не помню, чтобы запрещал тебе поднимать голову или просил плакать, – в этот раз с издевкой в голосе произнес бастард. Он округлил глаза и, бросив нож с яблоком на стол, всплеснул руками, показывая, будто не мог даже вообразить, как ей пришло такое в голову. А затем, потешаясь над дочерью Старка, с напыщенным восхищением, за которым был незаметно припрятан гнев, сказал: – Однако, признаю, ты прекрасно состроила из себя мученицу.

Почувствовавшая при этих словах стыд, непонимание, злость и негодование Санса не удержалась и, стараясь защититься от ранящих слов мужа и слегка качая в растерянности головой, с вопросом в глазах произнесла:

– Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать.

Болтон пристально посмотрел на нее, в одно мгновение скидывая с себя веселье, после чего опустил свой взор, отрешенно глядя в никуда. Затем вскинул ярко-голубые глаза на Сансу, однако долго на ней взглядом не задержался, и, переведя внимание на яблоко, взял его в руку и приставил нож, собираясь все-таки дочистить фрукт. Возвращаясь к разговору, он обратился к Волчице.

– Я говорю о том, что тебе стоит перестать сопротивляться и принять происходящее. Сделаешь это – почувствуешь себя лучше, сумеешь обрести контроль над собой.

Поставив на стол локоть, Болтон поднял руку с уже практически очищенным яблоком в ней, указал на него ножом, что держал во второй руке, и продолжил говорить:

– Это яблоко… Как ты передала мне его? Когда оно катилось по столу, ты смотрела на него с таким выражением, будто бы изо всех сил желала, чтоб оно оказалось отравленным. Однако если бы ты, моя жена, прекратила сопротивляться, – тут Рамси сделал короткую паузу, – то увидела бы, что я всего лишь попросил тебя передать мне чертово яблоко, до которого не мог дотянуться сам, а вот ты как раз сидела возле фруктовой тарелки, – сказал Болтон и внезапно со стуком опустил поднятую с ножом руку и, удерживая его острием вверх, направил в сторону дернувшейся и перепугавшейся неожиданного громкого звука Сансы. – Неужели было сложно передать мне его в из рук в руки? Я ведь это запомню, запомню, что ты передала мне яблоко, но как отвратительно сделала это.

Рамси замолк, мысленно строя продолжение разговора, а Санса с любопытством и пристальным вниманием смотрела на него, ожидая, что же он скажет дальше. Собравшись с мыслями, бастард продолжил:

– Я бы в любом случае получил яблоко, однако теперь у меня остался… останется неприятный осадок, – Рамси неискренне улыбнулся и, с леденящим холодом в глазах глядя на Сансу, продолжил: – Ты не расположена ко мне и, предоставься возможность, непременно сбежишь от меня. И как нам после этого быть?

Болтон смотрел на Сансу с предостережением и немилостью, приковывая жену к месту взглядом своих ярко-голубых глаз. У Волчицы похолодело внутри, она нервно сглотнула, однако ничем кроме этого не выказала своих эмоций и лишь бесстрастно смотрела перед собой.

Подержав некоторое время дочь Старка в напряжении и ожидании, Болтон решил, что этого было достаточно.

– Ладно, забыли, – Рамси встрепенулся, беспечно тряхнул головой, опустил руку на стол и, обратив внимание к яблоку, продолжил срезать с него оставшуюся кожицу, при этом продолжив говорить.

– Вернемся ко вчерашнему. Насколько мне известно, – Рамси издал смешок и ухмыльнулся, – ты не девственница и уже спала со мной. И, по идее, должна была знать, – Болтон на мгновение запнулся и, смешно выпучив глаза, развел руками, будто не знал, что тут вообще можно сказать, и все же продолжил: – как себя вести и доставить мне удовольствие. Однако ты этого не сделала.

– Я не могла этого сделать! – в гневе повышая голос, перебила Болтона Санса.

Рамси резко повернул голову, вскидывая трудночитаемый взгляд своих глаз к лицу Сансы.

– Почему? Ты сама виновата в произошедшем. Если бы ты подумала: «Интересно, а что произойдет дальше?», или: «Любопытно, с каким видом на нас будет смотреть гвардеец?», или: «А что будет, если сделать так?», то игра не показалась бы неким издевательством и ты бы потом сама возжелала присоединиться ко мне.

Хранительница Севера с несогласием на лице взирала на Болтона, но перечить не смела, лишь пригубила воды, пытаясь отвлечься от неприятного разговора и скрыть за кубком свое недовольство.

Рамси в это время закончил чистить яблоко, отрезал от него кусочек и, съев его с ножа, продолжил говорить:

– Что ты можешь сказать о моем Вонючке? Что подумала о нем, повстречавшись с ним здесь?

Волчица слегка наклонила голову набок и ответила вопросом на вопрос:

– Почему ты спрашиваешь?

– Так надо, – Болтон ребячливо пожал плечами и отрезал еще один кусочек. – Ну, всего несколько слов. Я жду.

Санса на миг поджала губу и произнесла:

– Сломлен. Испуган. Прекрати есть с ножа, – Болтон застыл, не донеся следующий кусок до рта, и немного изумленно взглянул на жену. – Надо разрезать яблоко на тарелке и есть потом вилкой, – невозмутимо и поучительно произнесла Санса.

На лице Рамси вдруг появилась небольшая улыбка, и он, с весельем хмыкнув, все-таки закинул с ножа в рот отрезанную дольку яблока. Однако заприметив недовольный и осуждающий взгляд жены, Болтон демонстративно положил яблоко на тарелку и, отрезав ножом от него следующий кусочек, съел с вилки. С довольным и наглым видом он отклонился на спинку стула.

– Молодец. Хлопать, надеюсь, не надо? – с издевкой, но без злого умысла произнесла Санса.

Болтон издал смешок, с улыбкой на лице закачал головой и без обиды в голосе коротко сказал:

– Не, – затем он посерьезнел и, продолжая их разговор, задал Сансе следующий вопрос: – Хорошо, а что касаемо Уолды?

– Добрая, немного глупая. Наивная, – произнесла дочь Старка и почувствовала укол совести. Бедняжка ничем не заслужила того, что с ней произошло. Однако Санса моментально задушила в себе эту мысль: она тоже не заслужила видеть казнь своего отца; не заслужила слышать того, что ее братья мертвы; не заслужила быть передаваемой из рук в руки, словно флаг. Подавив в себе порыв жалости, Хранительница Севера с вниманием и интригой в глазах посмотрела на Болтона – ей было интересно узнать, к чему он задавал ей эти вопросы.

– Очень хорошо, леди Санса, – растягивая гласные и коротко кивая головой, сказал Рамси. – Подумай, ты увидела этих людей и сразу поняла, что они из себя представляли. Скажи, моя дорогая жена, ты составила свое мнение, основываясь на чем? – бастард по-птичьи наклонил голову вбок, вопросительно посмотрел на девушку и, не дожидаясь от нее ответа, продолжил говорить: – На внешнем виде? Смею предположить, что нет, – Болтон развел руками, нарочито расстраиваясь своим неправильным предположением. А затем медленно, делая выдержки между перечислением, произнес: – Как насчет их поведения? Может такое быть?

Санса, задумываясь, отвела взгляд своих серых глаз влево вниз, а потом согласилась с мужем.

– Хорошо. И если бы я позволил Вонючке умыться и одел его в одежду лорда, то ты бы все равно подметила, что он, как ты сказала, испуган и сломлен?

Санса кивнула, и Болтон продолжил:

– Тогда всё это не имеет значения в составлении суждении о человеке, и тогда остается только… – Болтон заводил головой из стороны в сторону, гуляя взглядом по покоям, – не знаю… поведение. Дам тебе только один пример для размышлений, и мы закончим – здесь становится темно, и в графине не осталось больше воды, – сказал Рамси и, подняв сосуд за ручку, покачал им из стороны в сторону, показывая, что он пуст.

Санса только сейчас обратила внимание, что в покоях действительно стоит полумрак. Она с Рамси села за стол еще при свете дня, и не было тогда необходимости жечь свечи зазря. Теперь же солнце садилось за горизонт, и все меньше лучей проникало в помещение.

Санса наклонила голову к плечу, разминая шею и задумываясь над тем, чего же добивается от нее бастард. Если она расслышала правильно, Болтон собирается заканчивать разговор и это означает, что затем последует «игра», а в словах мужа девушка до сих пор не нашла подсказок к тому, чего ожидать. Неясность ситуации добавляла дочери Старка уверенности лишь в одном – своем будущем проигрыше. И с такими волнующими ее мыслями Волчица продолжила слушать мужа.

– Говорят, в Королевской гавани голую Серсею Ланнистер заставили пройти на глазах у сотен людей от Септы до Королевского дворца, – Санса замерла в радостном удивлении и пристально глядела на Рамси, а он, заметив на себе взор жены, усмехнулся и продолжил: – Как, ты не слышала об этом? Только подумать, целый город, мужчины и женщины, даже дети, пришли по собственной воле, чтобы хотя бы краем глаза взглянуть на раздетую Серсею. И неужели весь этот сброд пришел ради голой задницы и сисек матери короля? Или этих людей привело туда что-то другое? – Санса не спускала глаз с лица Болтона, напряженно его слушая, а он усмехнулся ей и продолжил: – Да плевать они хотели на ее сиськи и задницу, народ пришел туда за удовольствием, – встретившись взглядом с Сансой, Рамси договорил, чеканя слова: – Они пришли туда за увидеть ее падение, унижение. И я бы тоже пошел туда, потому что это весело, – радостно закончил бастард.

Санса разорвала зрительный контакт с мужем и отвела взгляд в сторону, пытаясь сообразить, что же делать с полученной и беспокоящей ее информацией дальше. Пока что в голове царил сумбур и мелькали лишь бессвязные мысли. Рассуждать мешало и осознание того, что сейчас придется разбираться и в затеянной безумным Рамси игре. И если судить по вчерашнему вечеру, то ни на что хорошее можно было не рассчитывать.

Дочь Старка искоса глянула на сидящего сбоку от нее Болтона и поняла, что начинает впадать в панику. Ее бросило в холодный пот, а руки предательски задрожали от сковавшего ее страха. Она так сосредоточилась на себе, что и не заметила, как в покоях повисла мертвая тишина и до этого взиравший на нее Болтон повернул свою голову вбок и, более не смотря на нее, спокойно произнес:

– Можешь идти.

Хранительница Севера сперва не услышала его слов, а затем вздрогнула, поняв, что же Рамси ей сказал, и, мельком глянув на него, поднялась со стула и медленно пошла к выходу. Когда она почти дошла до дверей, Болтон окликнул ее и сказал:

– Вторая часть сделки – завтра.

Стоящая вполоборота к мужу Санса кивнула и с мрачным видом вышла в холл. Она понимала, что откладывание игры лишь оттягивает неизбежное и из-за этого ее ожидала еще одна бессонная ночь.

========== Сыграем? ==========

Несмотря на довольно обыденное утро, день складывался для Сансы исключительно странно.

Сперва она обнаружила у себя в покоях Мари, что подготавливала ванну, о которой Хранительница Севера не просила. О своем удивлении не преминула сообщить служанке и заодно спросила, зачем же она это делала. Девушку вопрос не смутил, и она в открытую призналась, что ее попросил об этом лорд Болтон. Санса приподняла вопросительно брови, однако отказываться от предложения искупаться не стала.

Второе изумление настигло дочь Старка, когда Мари, подготовившая бадью и натаскавшая в нее горячей воды, остановила ее, уже было влезающую в воду, и попросила подождать. Как оказалось, служанка затем достала лезвие и с препираниями и длительными уговорами, закончившимися лишь после слов «лорд Болтон так сказал», побрила, вгоняя в краску, свою госпожу. Нет, это было для Сансы не в новинку, ведь служанки помогали ей с таким и в Королевской Гавани, однако никогда не брили ее в столь сокровенных местах.

В-третьих, когда с купанием было завершено, служанка проследила за тем, чтобы Волчица оделась не в повседневный наряд, а накинула на голое тело укороченный халат, и напоследок наказала ей оставаться в покоях – дожидаться лорда. И вся эта необычная подготовка вызвала у Сансы чувство беспокойства, наталкивая на мысль, что это неспроста и, скорее всего, будет как-то связано с игрой.

Оставшись в покоях одна, она подложила под голову руку и, улегшись на бок, прикрыла глаза, надеясь немного вздремнуть и отдохнуть. Всю ночь Санса провела, ворочаясь с боку на бок, как неприкаянная. Иногда ей удавалось уснуть, однако очень скоро она подскакивала, разбуженная мелькнувшим перед глазами видением или закравшейся в голову мыслью, связанной с будущим днем и тем, что ее могло ожидать. Так вся ночь и прошла: в перетекании между сном и явью, и сейчас Волчица хотела воспользоваться подвернувшейся возможностью и хотя бы на какое-то время прикрыть глаза да между делом отвлечься от гнетущих мыслей.

Однако ее мечтам о сладком сне и заслуженном отдыхе сбыться было не суждено. Бастард не заставил себя долго ждать и уже в промежутке получаса после того, как Санса взобралась на постель и укуталась мехами, явился к ней в покои.

Девушка лениво приподняла голову и посмотрела через плечо, окидывая беглым взглядом мужа, а затем медленно перевернулась на другой бок, оказываясь к нему лицом.

– Здравствуй, моя жена, – поприветствовал ее Рамси и уверенным шагом направился к постели.

Он присел на кровать, смахнул рукой с жены меха и оценивающим взглядом обежал не полностью прикрытое одеждой тело. Сдвинув полу халата, Болтон положил свою холодную руку на бедро Сансы, отчего она невольно вздрогнула, и спросил:

– Готова для меня?

Волчица все так же лежала на боку и, послушно ожидая команды от мужа и уже с первых минут стараясь угодить ему, решила пойти по пути наименьшего сопротивления и склонилась к более безопасному варианту ответа.

– Да, милорд, – и решив, что имела полное право спрашивать о таком, продолжила: – Зачем все это?

Рамси усмехнулся краешком губ, задорно, явно что-то задумав, улыбнулся и, поглаживая Волчицу по бедру и следя взглядом за движениями своей руки, сказал:

– Чтобы мне было удобнее, дорогая.

Бастард хищно сам себе улыбнулся и, прекратив поглаживания, встретился взглядом с женою. В ее голубых глазах одновременно отражались спокойствие и некоторая настороженность, будто она чувствовала, что сейчас ей ничто не угрожало, однако хорошо понимала, что в любой момент времени непредсказуемый Болтон мог измениться и причинить ей боль.

Удовлетворенный же тем, что увидел, Рамси убрал руку с Сансы и, поднявшись с постели и пересаживаясь в одно из кресел у подножия кровати, произнес, будто предлагая, но в действительности приказывая:

– Почему бы тебе не раздеться, ради разнообразия не лечь на спину и не возбудить себя самой?

Услышав эту просьбу-приказ, Санса в ошеломлении посмотрела на Болтона и, увидев на его лице улыбку-насмешку и выжидающий взгляд, направленный на нее с предвкушением и вожделением, вздрогнула и, в очередной раз удивляясь извращенности своего мужа, решила попробовать поставить его на место:

– Я не проститутка в увеселительном доме и не стану этого делать.

Болтон мило улыбнулся ей в ответ и с холодом в ярко-голубых глазах и угрозой в голосе как можно более невинно произнес:

– Тогда мне стоит отправить тебя на недельку в бордель, чтобы ты почувствовала разницу между моими просьбами и требованиями десятка-другого мужчин.

Санса и Рамси встретились взглядами, и девушка поняла, что муж не шутил и не преминет воспользоваться и такими мерами, если она ему сейчас же не подчинится.

Оставшаяся без выбора Волчица села на кровати, не глядя на Болтона скинула с себя халат и медленно легла на спину, не имея представления, что же делать дальше. Она некоторое время просто лежала, отстранено взирая в потолок, пока ее бездействие не стало злить бастарда, и тот, теряя терпение, приказал ей издевательским тоном:

– Разведи ноги, согни в коленях и начни, наконец, хоть что-нибудь делать. Даже будучи раздетой ты настолько скучна, что я вот-вот усну.

Колкость достигла своей цели, и задетая ею Волчица, несмотря на ощущаемый стыд, покорно приняла положение, о котором просил ее Рамси. Чувствуя себя еще более незащищенной и слишком открытой для посторонних глаз, к чему прибавлял неловкости и выбритый пах, она медленно опустила одну руку вниз по своему телу и замерла, пребывая неуверенной в том, что же делать дальше – Санса никогда не прикасалась к себе там с целью получения удовольствия. Да, Болтон неоднократно ласкал ее рукой, однако в такие моменты девушка уже была возбужденной и полностью полагалась на мужа. Теперь же ситуация резко изменилась.

Заскучавший Рамси перевел взгляд на стоящие на трюмо часы и, прикинув, сколько времени у него есть в запасе, удрученно вздохнул, недовольно поморщился и поднялся с кресла: вот почему люди так любят создавать трудности себе и другим? И Болтон, осознавая, что позже у него возможности раздеться не будет, начал избавляться от своей одежды, по очереди скидывая вещи на кресло.

Шелест одежды и звук передвигающегося по покоям бастарда привлек к себе внимание Хранительницы Севера, и она в недоумении приподняла голову, желая посмотреть, что же происходит. Вид раздевающегося Болтона нагнал на Сансу еще больше страха, подтолкнув к мыслям о том, что ему надоело ее промедление и он, раздраженный, сразу же решил перейти к главному, что означало лишь грядущую для нее боль. Она положила голову обратно на постель и закрыла глаза, приготовившись к наказанию за неповиновение и мысленно готовясь к тому, что потом придется принять в себя мужа.

Волчица ощутила, как постель прогнулась под весом Рамси, что затем проскочил под меха, накрывшись ими до поясницы, и улегся между ее разведенных ног. Осознавая, что сейчас надо расслабиться и быть хорошей женой, леди Санса стала вспоминать те моменты, когда бастард доставлял ей удовольствие, и стала пытаться воспроизвести в голове ощущения, которые приносили его ласки, рассчитывая возбудиться от этих мыслей. Однако у нее ничего не выходило: картинка в голове не хотела складываться воедино, а солнечный свет, что пробивался сквозь окна в покои, создавал дополнительную сложность и делал все происходящее более реальным.

Сосредоточенная на своих мыслях, дочь Старка абсолютно позабыла о Болтоне и поэтому изумленно вздохнула, когда он поцеловал ее в краешек губ, а затем в подбородок и начал спускаться вниз, осыпая ее тело быстрыми поцелуями. Она приоткрыла глаза и, приподняв голову, взглянула на Рамси, который добрался до ее живота и все больше смещался вниз к ее паху. Бастард опустился еще чуть ниже и, остановив поцелуи, погладил Сансу по внутренней стороне бедра, после чего обратил свой пристальный и на удивление ничем не затуманенный взгляд на жену. Не разрывая с ней зрительного контакта, он поцеловал девушку в бедро и, поднеся к ее лону руку, протолкнул в него два пальца, пробуя как можно скорее возбудить ее.

Почувствовавшая сначала неудобство от проникновения Волчица быстро успокоилась и расслабилась; она прикрыла глаза и просто наслаждалась приятными ощущениями, когда вдруг скрипнула дверь, и в покои вошел Вонючка и, не отойдя и на несколько футов от входа, ошеломленно замер. Санса мгновенно подняла к груди руки, прикрываясь, попыталась свести ноги и отвернуться от вошедшего, однако была остановлена крепкой хваткой Болтона. Он послал ее предупреждающий взгляд и, повернув голову к Теону, улыбнулся и в миролюбивой манере произнес:

– А вот и ты. Подойди сюда, Вонючка.

Рамси указал рукой на место сбоку постели, а потрясенный Грейджой так и стоял, метаясь взглядом от лорда к Сансе и обратно. Затем он отвел взор в сторону и, лишь краем глаза посматривая на постель, прошел к указанному ему хозяином месту и остановился.

– Стой здесь и никуда не смей двигаться, – сказал бастард и, теряя интерес к Теону, обратил свое внимание к жене, сосредотачиваясь полностью на ней.

Санса же, чтобы отвлечься от присутствия Вонючки, повернула голову в противоположную от него сторону и, положив к себе на живот сжатые в кулаки руки, которыми как бы защищалась от происходящего, зажмурилась. Перед глазами упорно всплывали воспоминания о ее брачной ночи, и ее возбуждение спадало все быстрее.

«Это уже началась игра?» – отрешенно и испуганно думала Санса.

К своей чести, Грейджой старался вести себя тихо и, несмотря на то, что стоял у самой постели, отказывался повернуть голову к расположившимся перед ним Болтону и Волчице. Благодаря добросовестному поведению Вонючки, могло даже показаться, что его в покоях и вовсе не было, что и помогло Хранительнице Севера вновь расслабиться под непрекращающимися ласками мужа и сконцентрироваться на своих ощущениях.

Не успела дочь Старка свыкнуться со своим положением, как вдруг ей пришлось распахнуть глаза от удивления и нового, но от того не менее приятного, ощущения. Санса приподнялась на локтях на постели и в замешательстве посмотрела на бастарда, который, однако, не отвлекался от своего дела и внимания на оторопелый взгляд жены не обратил. И, прежде чем откинуться назад на кровать и, задрожав и прогнувшись в спине, застонать в голос, привлекая к себе любопытный взор Вонючки, Санса успела увидеть у себя между ног Болтона и подтвердить свои догадки. Она покраснела от смущения, стыдясь столь интимной ласки и слыша в голове нравоучительный голос септы, твердящей, что такое поведение в постели непозволительно и неподобающе. Однако насколько бы осуждающим ни был голос старой женщины, ощущения, получаемые ею от горячего дыхания и юркого влажного языка бастарда на ее лоне, были намного ярче и убедительнее. Старк переложила одну руку со своего живота на меха и схватилась за них, а вторую поднесла ко рту, заглушая ею звуки тяжелого дыхания и вырывающиеся наружу стоны.

В это же время можно было наблюдать, как Грейджой невольно искоса кинул несколько быстрых взглядов на подругу детства и стоял теперь с видимым напряжением на лице. Но голову поворачивать к паре не смел.

Сансе же с каждым мгновением становилось все сложнее сдерживаться: беззастенчивый Болтон методом проб и ошибок выяснил, что нравится жене, и сейчас применял полученные знания на практике. Он продолжал ласкать девушку рукой, хаотично чередуя круговые поглаживания пальцами с одиночными или целой чередой нажимов на заветную точку внутри жены. Одновременно с этим бастард уделял значительную часть внимания услащиванию Волчицы ртом, перемежая ласки языком с поцелуями и легкими касаниями губ до складок срамных губ и похотника жены. Когда же он разом дотронулся до обоих чувствительных мест Сансы, она со стоном изогнулась и повернула, чуть закидывая назад, голову на другую сторону подушки и приоткрыла глаза. Вопреки затуманенному удовольствием сознанию она сумела заметить на себе пристальный взгляд Вонючки, что быстро ее отрезвил. Однако заметив, как словивший на себе ее взор Железнорожденный мгновенно отвернул голову в сторону, Волчица намеренно прикрыла глаза и стала сквозь неплотно сжатые веки подглядывать за ним, проверяя, почудилось ли ей, что бедолага кидал на нее никак не невинные взгляды.